8. Слово кузнеца

– Наставник! – В приоткрытую дверь просунулась хитрая физиономия Санти. – Уже рассвело! Ты будешь вставать?

– Я не сплю, – ответил Лек, подняв голову.

Он резко встал и с ходу принялся крутить разминочные формы, избавляясь от сонливости. Скоморох с восхищением смотрел на точные, резкие, четкие движения молодого горца. Сколько раз видел, а не мог не восхищаться. Пытался добиться того же, но, увы, пока не получалось. Не понимал сути многих переходов, путался в собственных ногах и руках, особенно на сверхскорости. Никак не выходило повысить уровень восприятия, тело уже способно было двигаться намного быстрее, чем раньше, а вот сознание за ним не успевало. Да и от боевой импровизации, далекой от заученных форм, Санти находился не ближе, чем от звезды небесной. Но мог немало, раньше и не поверил бы, что за какихто полтора месяца тренировок окажется способен на чтонибудь в этом роде. Теперь скоморох мог бежать сутками, ничуть не уставая, да еще и нести на себе груз, равный половине собственного веса. Мог до вечера вести тренировочный бой, оставаясь таким же свежим, как утром, даже одышка не возникала. А уж о новых акробатических трюках и говорить не стоило. Их оказалось столько, что у рыжего слов не находилось. Он уже понимал, как ему повезло, что стал учеником горного мастера.

За полторы тысячи лет истории боевого братства систему тренировок отработали настолько, что даже самые слабые ученики прогрессировали с удивительной скоростью. Взять того же Энета. Вообще ведь ни на что не способен был! Отжаться десяти раз не мог. А теперь? Почти догнал остальных.

Санти захихикал, вспомнив, как они вчера устроили с юным графом соревнование, кто больше фляков сделает на сверхскорости. Случайным свидетелям казалось, что по коридорам старого дома несется туманный вихрь, за движениями кровных братьев обычные люди уследить не могли. Слуги едва успевали отпрыгивать с пути этого вихря, многие исподтишка крутили пальцем у виска, сообщая, что они думают о новой придури хозяйского сынка. Увлекшиеся шкодники едва не налетели на ошеломленного зрелищем лорда Дайара, из серии пришлось выходить в тройном сальто. Приземление, правда, вышло не слишком удачным – Санти с Энетом шлепнулись под ноги хозяину дома, причем на мягкие места. Старший ар Инват довольно долго с удивлением смотрел на смущенного, раскрасневшегося сына. Не думал, наверное, что за столь короткий срок недавний калека окажется способным на такое. Потом улыбнулся, устало махнул рукой и обреченно вздохнул. Только попросил не разносить дом на куски, он еще пригодится. К сожалению, свидетелем этой сцены оказался Лек, и приятелям пришлось выслушать немало неприятных слов от наставника. Да и уши шкодникам горец надрал, чтобы неповадно было.

Озабоченно покосившись на сосредоточенного Лека, рыжий незаметно вздохнул. После бала наставник сильно не нравился своим ученикам. Юноша стал мрачным, раздражительным, не похожим на себя самого. Ненадолго оживлялся во время тренировок, но, как только они заканчивались, снова превращался в тень. Ел без всякого аппетита, надолго исчезал, все время когото разыскивая. Но кого? Что случилось во время этого проклятого бала? Энет чтото знал, но молчал, как рыба, только досадливо морщился в ответ на вопросы остальных. Даже сейчас Санти видел, что в глазах тренирующегося Лека застыла тоска. Как же помочь наставнику? Что с ним такое? Рыжий озабоченно нахмурился, пытаясь найти выход, но ничего не придумал. Может, посоветоваться с мастеромнаставником? Онто, во всяком случае, понимает куда больше.

– Идем, – закончил тренировку Лек.

Они вышли из спальни, в которую осторожно скользнула молоденькая горничная в кружевном передничке. Слуги откровенно побаивались гостей и старались не попадаться им на глаза, слишком много недобрых легенд ходило о горных мастерах. Впрочем, не меньше рассказывали сказок об их доброте и справедливости… Но люди охотнее слушают плохое, а на хорошее стараются не обращать внимания. Санти всегда интересовало, почему так происходит. Однако понять этого рыжий так и не сумел.

Выскочив во двор, Лек с Санти на ходу сбросили одежду и нырнули в облицованный серым мрамором большой бассейн, к которому в свое время подвели канал от моря. Мало кто позволял себе такую роскошь, но высокий лорд ар Инват был несметно богат и жил в свое удовольствие. В его поместье имелось все, что только могло прийти в голову самому требовательному сибариту. Даже такая редкость, как водопровод, – медные, а тем более, стальные трубы стоили так дорого, что далеко не каждый богач разорялся на их покупку. За тщательно ухоженным парком следил добрый десяток опытных садовников. А когда сын лорда Дайара стал учеником горного мастера, хозяин дома распорядился оборудовать в парке тренировочную площадку со всеми необходимыми принадлежностями. Однако горец предпочитал гонять учеников за город и тренироваться на природе. Зато бассейн он оценил по достоинству.

Рыжий вынырнул, отфыркиваясь, и довольно рассмеялся. Даже Лек оживился в холодной морской воде и принялся раз за разом пересекать бассейн быстрым кролем. Плавать он научился уже здесь, в Тарсидаре, у Энета, который чувствовал себя в воде прекрасно и с раннего детства плавал не хуже дельфина. Слева от бассейна находились ванны, наполненные пресной водой, чтобы смыть соль после купания. До того, как в поместье высокого лорда завели водопровод, слугам приходилось наполнять их вручную из недалекого источника. Наплававшись вдоволь, Санти выпрыгнул на берег и окунулся в одну из ванн, затем вытерся и побежал в дом, есть хотелось неимоверно. Лек не отставал от него.

Оказавшись в трапезном зале, горец удивленно приподнял брови. За столом сидел лорд Дайар и негромко разговаривал с сыном. Оба выглядели хмурыми и встревоженными. Странно, обычно хозяин дома не поднимался раньше полудня, визиты аристократы наносили ночами и ложились спать с рассветом.

– Доброе утро, светлый лорд, – сдержанно кивнул Дайар. – Садитесь, нам нужно поговорить. Тревожные новости.

– Чтото случилось? – насторожился Лек.

– Пока еще нет, но может, если вовремя не принять мер.

Юноша сел напротив лорда с сыном.

– Вчера вечером до меня дошла некая информация, касающаяся вас пятерых, – негромко сказал Дайар, внимательно глядя на горца. – Довольно неожиданная и неприятная. Вами заинтересовалась Церковь.

– А святошамто чего от нас надо? – растерялся Лек. – И какое это имеет значение?

– Вы недооцениваете Церковь, святые отцы своего не упустят. Они даже от императора добились многих послаблений. И интерес к вам у них отрицательный. Причин я не знаю, моим людям их выяснить не удалось. Попробую поговорить с кемнибудь из епископов, но вряд ли они мне чтото внятное скажут, Церковь своих секретов не выдает. Никогда и никому.

– Не понимаю, если честно, – пожал плечами Лек. – Хорошо, они заинтересовались нами, но что они могут сделать?

– Все, что угодно, – скривился лорд Дайар. – Даже приговорить к смерти. Тогда вам останется только бежать, с паладинами Церкви не справится никто, их тысячи и тысячи по всему миру. Если им указывают цель, они никогда не оставят преследования. Срока давности для церковников не существует.

– Ясно, – помрачнел горец. – Наверное, это изза них.

Он кивнул на эльфа с орком.

– Вряд ли, – не согласился Энет. – Может, они тоже слышали пророчество и восприняли его всерьез?

– Пророчество? – бросил на сына быстрый взгляд лорд Дайар. – Что за пророчество?

– Помнишь легенду о Пятерых, которые спасут мир? – вздохнул тот. – Ты сам читал ее мне еще в детстве, когда я болел. Там об орке, эльфе, горце, аристократе и скоморохе. В точности, как у нас.

– Некоторое сходство есть, но старые сказки остаются всего лишь старыми сказками, – поморщился высокий лорд. – Не думаю, что они имеют какоенибудь значение, святые отцы – очень трезвомыслящие люди. Особенно, когда это касается их интересов. Однако присмотритесь, я точно знаю, что за каждым из вас ходят шпионы епископата. Обычно эти шпионы служат наводчиками для убийц. Если с ар Шадаром я мог справиться, то с Церковью мне не тягаться. Попытаюсь чтонибудь сделать, а вы, в свою очередь, соблюдайте осторожность и предупредите мастеровнаставников, с боевым братством епископы ссориться поостерегутся.

– Я сегодня же расскажу об этом мастеру Керталу, – задумчиво покивал Лек.

Но он все равно не понимал, какое дело церковникам до пятерых юнцов, не имеющих в империи никакого влияния. Чем они помешали святым отцам? Чушь ведь какаято.

– И еще одно… – прищурился лорд Дайар. – Я очень прошу ничего не есть и не пить в городе. Мои повара сто раз проверены и перепроверены, да и пробуют каждое блюдо перед тем, как нам подавать. Зато в любом трактире отравить вас будет очень просто.

– Да кто станет нас травить?! – не выдержал юноша. – Кому мы нужны?! Хорошо, за мной могли охотиться после того, как я убил наследников влиятельных родов. Но вы решили эту проблему, за что вам большое спасибо. Больше я никого не убивал!

– Шпионы Церкви просто так за людьми не ходят, поймите это, светлый лорд, – устало вздохнул старший ар Инват. – Это очень тревожный признак. Мне его достаточно, чтобы понять – дело серьезное.

– Хорошо, – скривился Лек. – Буду осторожнее, но я не собираюсь изза какихто там шпионов запираться в четырех стенах.

Лорд Дайар снова вздохнул, укоризненно посмотрев на горца. Он, конечно, понимал, что тот слишком молод, но немного ума набраться всетаки не помешало бы. Надо знать, в какой стране живешь, в чьих руках реальная власть, а в чьих – тайная. Кого стоит опасаться, а кого нет. Нельзя шутить с Церковью, она опасна, как никто другой, своего святые отцы добиваются всегда, используя любые способы. Только вот юнец этого понимать не желает. Что ж, придется сегодня же посетить Ланига ар Вортона, начальник стражи сразу поймет опасность внимания епископата и призовет молодых дураков к порядку. Высокому лорду жизнь сына была дорога, куда дороже собственной.

Быстро позавтракав, Лек едва ли не пинками поднял разомлевших после сытной еды учеников и бегом понесся к залу мастера Кертала, старик опозданий не любил и всегда за них наказывал, а фантазия у него была богатая. Даже больше – по мнению Лека, вообще извращенная. Кем нужно быть, чтобы заставить провинившегося ученика делать упражнения в выгребной яме? Одного печального опыта горцу оказалось вполне достаточно, чтобы больше никогда не опаздывать. Поэтому теперь он и несся сломя голову, благо ранним утром на улицах города попадалось немного прохожих. Ученики бежали следом, Санти на бегу чтото рассказывал, Энет, Храт и Тинувиэль в ответ ржали, как три жеребца. Лек не прислушивался, он продолжал думать о баронессе ар Сарах.

Элиа бесследно исчезла сразу после бала, ее нигде не видели уже добрых десять дней. Юноша так до конца и не поверил слухам, он хотел сам поговорить с девушкой. Но дома ее, похоже, не было, на упорный стук никто не отзывался. Лек расспрашивал о ней всех, но люди только пожимали плечами и рассказывали о баронессе новые гадости. Порой горцу хотелось схватиться за меч, он с трудом сдерживался. Одному наглецу, хваставшему, что побывал в ее постели, даже набил морду. Безо всяких изысков, попростонародному. Тот не решился вызвать на дуэль горного мастера.

Влетая в дверь тренировочного зала, Лек бросил взгляд на стрелки часов на императорской башне. Успел! Он едва затормозил перед озадаченно приподнявшим бровь Керталом. Тот обошел юношу пару раз, задумчиво хмыкая себе под нос.

– Итак, что мы видим перед собой? – непонятно кому задал вопрос старый мастер. – Дурень молодой в количестве одного экземпляра. Нет, уже не одного. Еще четверо пожаловали. Теперь оных дурней пятеро. И что мы будем с ними делать, а? Пожалуй, выбивать дурость. Полезно, полезно.

Лек осторожно покосился на него – с Кертала ведь станется. Поставит посреди зала, прикажет руки поднять и примется охаживать своей палкой изо всех сил, а рука у старика тяжелая. Впрочем, не привыкать, железная рубашка неплохо отработана, потренировать ее и в самом деле полезно.

– Разминаться! – приказал старый мастер. – Сегодня у твоих охламонов, парень, особый день.

– А чем он такой особый? – поинтересовался Лек.

– Пришло их время ковать картаги.

– Так они же всего полтора месяца обучаются! – изумился юноша. – Мне разрешили ковать картаги только через четыре года!

– Говорят, пора, – пожал плечами Кертал. – Это распоряжение эльдара. Я бы тоже этим наглым мордам мечей еще долго в руки не давал, не воины, а пес знает что. Но раз сказано пора – значит пора, эльдару видней, он большой. Уу, одоробло туманнорожее…

Ученики радостно переглядывались, такого приятного сюрприза они никак не ожидали. Особенно довольным выглядел орк, он чувствовал себя без оружия голым, а наставник запретил носить томагавки, сказав, что ученику достаточно улыбнуться, чтобы самый смелый горожанин рухнул в обморок. Храт поначалу обиделся, но потом понял, что Лек шутит. Никак не давался ему человеческий юмор. Только Санти мог насмешить обычно хмурого урукхай. Впрочем, рыжий скоморох мог насмешить любого, Создатель Миров дал ему такой дар. Тинувиэль пел так, что душа рвалась прочь из тела, стремясь в небеса. Энет писал стихи, причем хорошие, Храту, по крайней мере, они нравились.

Сам орк страшно тосковал по кисти и краскам, он вообщето был художником, за что над ним дома смеялись старшие братья, говоря, что малыш занят не мужским делом. Что он, похоже, и вовсе баба. Наверное, именно изза этих насмешек Храт до сих пор не признался новым друзьям, что хочет рисовать. Порой ночами снилось, что стоит у мольберта, а под кистью возникают лица и пейзажи. Надо все же сказать, наставник должен понять – сам режет по дереву. Вырезанные Леком фигурки выглядели живыми. Однако новость о картагах заставила орка забыть обо всем, он представил в своих руках горящие призрачным светом мечи и едва не задохнулся от восторга. Вот бы показать их старшим братьям, пусть только попробуют сказать, что он баба!

Разминочные упражнения как обычно заставили учеников стонать, Кертал с Леком жалости не ведали и гоняли четырех лентяев так, что только тихонько стонать и оставалось. Храт уже довольно легко делал сальто, фляки и кульбиты, весело скалясь при этом. Кто там говорил, что неуклюжему орку никогда не научиться этим трюкам? Давайте его сюда, пусть посмотрит. Он вышел из серии кульбитов в двойном сальто и принялся наносить в воздух удары ногами. К сожалению, растяжка у урукхай еще оставляла желать лучшего, вертикально поднимать ноги пока не получалось, только на уровень плеча. Но и то дело, раньше выше пояса поднять не мог.

После разминки ученики около часа занимались учебными боями. Напарником Храта оказался Энет. Наследник высокого лорда прогрессировал на удивление быстро и на глазах становился серьезным противником, справиться с ним было уже нелегко. Совсем не так, как месяц назад, когда орк легко заламывал слабака. Получив в грудь удар ногой, Храт глухо ухнул и поймал не успевшего отскочить Энета в скользящий боковой захват, отправив на пол. Граф легко вскочил на ноги, присел и сделал быструю подсечку на нижнем уровне. На сей раз на пол, поминая габтову задницу, полетел орк. От грохота дрогнул весь зал. Несмотря на боль в спине, Храт тоже вскочил и продолжил бой.

– Стоп! – скомандовал Кертал. – Хватит пока, вас ждет мастеркузнец в Доме Стали казарм императорской стражи.

– Да, мастернаставник, – поклонился Лек. – Ой, совсем забыл…

Он быстро рассказал старику о внимании к ним шпионов Церкви и предупреждении лорда Дайара, добавив от себя, что все это, по его мнению, полная чушь. Однако Кертал резко помрачнел и задумался.

– Лорд полностью прав, молодой ты дурень! – сказал он через пару минут. – С церковниками шутить не стоит, хуже скорпионов, сволочи. Очень опасны. Поэтому внимательно смотри вокруг. Коли заметишь человека, ходящего за тобой, поймай и приведи ко мне. А еще лучше – к Ланигу. Там мэтр Эстеван есть, большой души человек, он быстро шпиону язык развяжет.

– Вы думаете, это серьезно? – удивленно посмотрел на старого мастера юноша.

– Боюсь, что да, – неохотно ответил тот. – От убийц Церкви уберечься куда труднее, они обычно пользуются духовыми трубками с отравленными стрелками. Плюнул – и все, заказывай панихиду. Придется подумать. Давненько мы с Церковью не сталкивались, много лет они тихо сидели. Что ж, займемся – пожалеют, что нос высунули. Передай лорду Дайару мою искреннюю благодарность.

– Передам, – кивнул юноша. Раз мастернаставник тоже обеспокоен новостями, то и в самом деле придется поберечься.

Вскоре горец с учениками вышли из зала и направились к казармам императорской стражи на юговосточной окраине. Между императорскими стражниками в серых с серебром плащах и наместничьими в синих существовало негласное соперничество, каждое подразделение старалось доказать, что оно лучше, профессиональнее, честнее. Подкупить стражника было почти невозможно, платили им столько, что хватало на все с избытком, зато и спрашивали жестко. Пойманный взяточник умирал долго и страшно, им обычно занимался лично мэтр Эстеван, мало кому после хорошо запоминающегося зрелища хотелось повторять судьбу казненного. Но такое случалось очень редко, с любыми своими проблемами стражники обычно шли к командирам, и те всегда помогали, никогда не оставляя подчиненного на произвол судьбы.

Храт шел, обсуждая с Тинувиэлем особо понравившиеся удары и блоки. О своей прежней вражде орк с эльфом давно забыли, особенно став кровными братьями, что налагало на каждого множество обязанностей – кровный брат куда ближе родного, с ним когданибудь придется драться спиной к спине, не жалея собственной жизни.

Тинувиэль постепенно забывал о своей застенчивости, ему страшно нравилось обучение, хоть и нелегко приходилось. Одно только угнетало эльфа, заставляя его чаще всего сидеть дома в свободное время, – девушки и молодые женщины. Стоило только остроухому появиться в городе, как к нему начинали липнуть все достаточно смелые юные и не слишком юные особы слабого пола. Как и любой молодой мужчина, он был ничуть не против поразвлечься иногда, порой попадались редкие красавицы, которых грех оставлять без внимания. Но не с десятком же сразу? Часто приходилось улепетывать со всех ног, чтобы поклонницы не изнасиловали прямо на улице. А уж когда они сцеплялись друг с другом, устраивая шумную драку с визгом и воплями!.. Тогда эльф обычно сматывался под шумок, прихватив с собой какуюнибудь особо разомлевшую красотку, быстро обслуживал ее гденибудь в уголке и шел по своим делам, оставив осчастливленную девицу позади.

Разъяренные нескромным поведением жен, дочерей и сестер мужчины Тарсидара мечтали начистить «наглому нелюдю» рожу. Некоторые даже вопили, что эльфа необходимо срочно кастрировать, иначе женщины города будут находиться в постоянной опасности. К Храту люди постепенно привыкли и перестали обращать на орка внимание, благо он ни к кому не приставал. Их раздражение перекинулось на Тинувиэля. Если бы не шнурок ученика горного мастера, принцу нелегко бы пришлось. Но даже шнурок выручал далеко не всегда, и ему частенько приходилось, используя сверхскорость, удирать от очередной толпы, перевозбужденной идеей кастрации эльфа.

Лек даже попытался както поговорить с учеником, чтобы не портил без разбору всех девок вокруг, но тот просто не понял, чего от него хотят. По эльфийским обычаям, значение имело только желание самой женщины, все остальное никого не интересовало. Мнение брата или отца? А им какое дело? Не их жизнь. Пусть не вмешиваются. Поэтому Тинувиэль искренне не понимал, что нужно от него всем этим раскрасневшимся и злым мужикам. Им тоже хочется? Завидуют? Так ведь он никого не принуждал! Девушки сами стремились в объятия остроухого красавца, при виде его тут же забывая обо всех родительских наставлениях. Даже в доме лорда Дайара эльф редко ночевал один – горничные никогда не отказывались согреть его постель. Мало того, установили на это приятное дело очередность. Почемуто Тинувиэля, в отличие от остальных, они ничуть не боялись.

Санти с завистью смотрел на успехи друга, он так и остался девственником, не обращали девушки внимания на рыжего скомороха, не воспринимали его всерьез. Он попытался както раз пристать к горничной, но схлопотал оплеуху и решил больше не рисковать: Девушка пожаловалась лорду Дайару, а тот рассказал Леку. Приятного в последовавшем разносе оказалось мало. Не хотелось повторения. Рыжий снова перехватил устремленные на эльфа восхищенные взгляды двух молодых, симпатичных горожанок и раздраженно цыкнул зубом. Вот ведь везет остроухому! Обидно.

Энет по дороге вспоминал все, что читал или слышал о картагах. Говорили о них немало, но вот что было правдой, а что вымыслом, он не знал. Ковать призрачные мечи умели только кузнецы боевого братства. Каждый горный мастер чтото знал о них, но секретов не разглашал. Сколько раз опытные воры пытались украсть картаги – не перечислить. Каждый раз все кончалось одинаково – вор умирал в страшных муках, а к его телу приходил владелец меча и забирал его. И до сих пор случались попытки, особенно усердствовали карвенские святоши, они жаждали узнать секрет призрачных мечей и вооружить ими своих паладинов. Однако ни один картаг так и не покинул территорию Элианской империи, а если и покинул, то только вместе со своим хозяином. Меч погибшего горного мастера терял все свои необычные свойства, очень быстро превращаясь в прах. Что же они такое? Впрочем, что гадать? Скоро Энет узнает сам.

Впереди показался высокий забор казарм. Это, вообщето, был город в городе, внутри имелось все необходимое для жизни, от лавок и рынка до школ и госпиталя. Цены в казарменных лавках всегда оставались очень низкими, император хорошо заботился о служащих ему людях. Женатым стражникам бесплатно предоставляли жилье, их детей учили в школах, даже лекари не брали с них денег – за все платил его величество. Для холостых на территории казарм были столовые, в которых кормили сытно и вкусно, хоть и без особых изысков.

Здесь же находился и Дом Стали, огромная кузница боевого братства. Порой призрачные мечи ковал сам император, никто не удивлялся, увидев у наковальни мрачную фигуру в кузнечном фартуке со скрытым туманом лицом. Кузнецы уважали его величество за редкое мастерство и советовались с ним по важным вопросам. Он никогда не отказывал в помощи. Да о чем речь, дети стражников порой наседали на императора так, что бедняга не знал, что ему делать с этой галдящей оравой. Иногда брал на руки какогонибудь карапуза и рассказывал детям волшебную сказку. Они слушали, замирая от восторга. Появлялся его величество в казармах не часто, раз в дватри месяца, зато проводил здесь несколько дней.

Воины у входа поприветствовали Лека с учениками добродушными улыбками, даже не пошевелившись, – перед воротами стояли свои. Из стражников далеко не все были горными мастерами, но многие, а для офицеров черный шнурок был обязателен. Горец тоже улыбнулся дежурным по казарме. Стража императора – это тебе не стража наместника, серые с серебром плащи неумехи и разгильдяи не получали никогда. А если каким чудом и получали, то очень скоро разительно менялись. Многие городские парни мечтали стать императорскими стражниками, вот только брали мало кого, да и то после хорошей проверки.

– Нам в Дом Стали, братья, – негромко сказал юноша. – Будьте добры, подскажите, где это.

– А вон за тем домом, – показал один из стражников, здоровенный детина больше пяти локтей росту. – Там направо с полтыщи шагов пройдешь и сам увидишь, грохот страшенный, дымище до неба, не ошибешься. Чойто там седня особое куют, добрый десяток старших кузнецов собрался, давно такого не видал.

– Спасибо, – поклонился Лек и вошел внутрь, ученики последовали за ним.

Они впервые попали на территорию казарм и теперь с интересом оглядывались вокруг. Очень чисто, никакого мусора на траве, дорожки аккуратно посыпаны гравием, дома недавно выбелены. Неподалеку от забора в большой песочнице играли несколько ребятишек под присмотром двух матрон. Неподалеку от них прогуливался толстый черный кот. Он гордо нес свой пушистый хвост, басисто мурлыкал и явно ожидал подачек. Лек укоризненно покачал головой – надо же было так раскормить бедное животное, ходить едва может, при каждом шаге с боку на бок переваливается.

Немного в стороне горец увидел тренировочную площадку, на которой два сержанта гоняли неуклюжих новобранцев. Лек негромко рассмеялся, глядя на мучения бедолаг. Правильно! Если их не гонять, быстро жиром зарастут. В страже наместника он однажды видел толстых стражников и долго не мог прийти в себя от изумления. Слава Единому, что в императорской такого не допускают. Толстый воин?! Какой позор! Это где такое видано? Его же щелчком пришибить можно!

Зайдя за указанное белое здание, компания свернула направо и двинулась по дорожке. Вскоре стал слышен грохот бьющих о железо молотов. Дом Стали был огромен, в добрых пять этажей с закопчеными стенами. Насколько знал Лек, знаменитые элианские пластинчатые доспехи изготовляли методом штамповки, а потом каждое изделие доводили опытные кузнецы. Перед входом горец в растерянности остановился. Кертал сказал, что их здесь ждет мастеркузнец. Но здесь куча народу. К кому обращаться?

– Вы когонибудь ищете? – заметил ребят коренастый полуголый мужчина в кожаном фартуке.

– Здравствуй, браткузнец, – поклонился Лек. – Учитель приказал нам прибыть сюда, моим ученикам пора ковать картаги. Сказал, что нас ждут.

– Лек ар Сантен? – прищурился коренастый.

– Да.

– Нас предупредили. Идемте.

Юноша облегченно вздохнул, махнул рукой ученикам и пошел за кузнецом. В первое мгновение ему показалось, что он окунулся в огонь. Жара в цехе стояла несусветная, пот мгновенно залил глаза, пришлось доставать носовой платок. Стало нечем дышать, от грохота заложило уши. Только через несколько минут Лек пришел в себя и принялся с интересом осматриваться. Чего здесь только не было! Десятки наковален, по которым лупили молотами подмастерья. Мастера обозначали места ударов маленькими молоточками и внимательно следили, чтобы неопытная молодежь ничего не испортила. Многие, наверное, были не подмастерьями, а учениками горных мастеров, кующими себе картаги под руководством опытных кузнецов. Вскоре у наковален встанут Санти, Энет, Храт и Тинувиэль.

Вскоре кузнец привел Лека с учениками к темному проходу в стене, затем они долго спускались по винтовой лестнице в подземелье. В Доме Стали юриэнской коллегии все было совсем иначе. Заготовки для призрачных мечей хранили не под землей, а в пещере. Но тоже в полной темноте. Почему, интересно? Надо будет спросить. Сейчас ученикам предстоит выбирать себе железо для будущих картагов. Вспомнив пыльные, темные слитки, превратившиеся со временем в мечи, ставшие частью его души, юноша улыбнулся. Их истинные имена он никому не скажет, даже императору…

Когда все оказались внизу, в руке кузнеца загорелся небольшой факел, лицо мастера выглядело торжественным.

– Сейчас вы выберете себе слитки металла, которые будут вашими картагами, – заговорил он. – Здесь их тысячи и тысячи. У каждого свои особенности, своя душа. Призрачные мечи не куют из обычного железа, только из тиаранской стали с плоскогорья Реат. На изготовление каждой заготовки уходит до десяти лет. Они, бывает, ждут своего владельца десятками и сотнями лет в этом подземелье.

– А что мы должны делать? – осмелился спросить возбужденный Энет, глаза графа лихорадочно блестели.

– Прислушаться к себе, – понимающе улыбнулся мастеркузнец. – Ваши мечи вас позовут. Вслушайтесь в свою душу, она подскажет все необходимое. Когда поймете, куда вас тянет, закройте глаза и идите туда.

– Позволишь присоединиться, Верен? – внезапно спросил ктото, и из темноты выступил крупный человек в темносером плаще, лица его не было видно изпод капюшона.

– Здравствуй, твое величество! – повернулся к нему кузнец. – Рад видеть. Давненько ты у нас не появлялся, ребята недавно придумали пару интересных вещей, есть на что посмотреть.

Величество?! Император?! Лек едва не задохнулся от неожиданности, никак не ждал вот так вот запросто увидеть повелителя Элианской империи. Он тут же опустился на одно колено, склонил голову, достал картаги из ножен и скрестил перед собой в церемониальном жесте уважения. Ученики последовали примеру наставника, разве что мечей у них еще не было.

– Оставь церемонии для дураков! – досадливо отмахнулся император. – Ты горный мастер, а не придворный хлыщ. Встань, мальчик, хочу на тебя посмотреть. А то рассказывают много всякого, сам хочу убедиться, что не лгут.

Лек неуверенно поднялся на ноги, во все глаза рассматривая фигуру в сером плаще. Лица не видно, его, как и у эльдаров, скрывала туманная дымка. Снаружи остались только руки, сильные, покрытые мозолями руки воина и кузнеца. На пальцах густо росли жесткие, черные волоски. Одни эти руки говорили о многом. По крайней мере, молодому горцу говорили. И какой же страшной, нечеловеческой Силой тянуло от его величества. Юноша горящими глазами смотрел на императора – перед ним стоял истинный повелитель, заботящийся не о себе, а о доверившихся ему людях. Человек, способный сам работать в кузне при необходимости, способный сам вести войска в бой и драться, а не изнеженный во дворце, ни на что не годный бездельник, как король Нартагаля или касик Даркасадара.

– Хорош, хорош… – прогудел со смешком император и хлопнул ошеломленного Лека по плечу. – Задачку ты на себя взвалил, сразу четверых оболтусов в люди выводить. Но достойная задача – достойная награда.

Его величество некоторое время молчал, вглядываясь в смущенного таким вниманием к себе молодого человека.

– А ведь чтото с тобой не в порядке, мальчик… – задумчиво сказал Маран V. – Что случилось? Говори, не бойся, помогу, если это возможно.

– Я… – отчаянно покраснел Лек.

– А… – понимающе протянул император. – Ясно. Влюбился, а девушка взаимностью не отвечает?

– Если бы так, ваше величество… – опустил голову юноша. – Если бы… Мне о ней мастернаставник такие страшные вещи рассказал… А я поверить не могу, хотя все вокруг одно и то же твердят. Хотел сам с ней поговорить, но она кудато исчезла. Дома нет, никто ничего не слышал. Извините…

– За что? – удивился его величество. – Понимаю, тебе сейчас больно. О ком вообще речь?

– Баронесса Элиа ар Сарах, – тяжело вздохнул Лек, упершись взглядом в пол.

– Слышал, – кивнул Маран. – Немало гадостей о ней говорят. Я проверю слухи. Если на девочку возвели напраслину, то коекто сильно пожалеет. Но если она действительно такая, как о ней говорят, то лучше бы тебе с ней дела не иметь. Понимаю, что сердцу не прикажешь, но всетаки постарайся.

– Постараюсь… – убито сказал горец. – Но не верю я, что она такая! Не могу поверить…

– Эх, мальчикмальчик… – укоризненно покачал головой император. – Это очень больно, разочаровываться в любимом человеке, по себе знаю, насколько больно. Но ты справишься, ты сильный. Надеюсь, конечно, что тебе повезет, но обещать этого не могу. Жизнь нелегка, пойми.

– Я понимаю, ваше величество, – едва слышно ответил Лек. – Простите, что выплеснул это на вас…

– Оставь, – махнул рукой Маран. – Я сам спросил. Потом сообщу тебе, что думаю по поводу баронессы ар Сарах. И не кланяйся ты! Запомни: мастера боевого братства говорят с императором на равных, так повелось еще со времен Элиана Завоевателя, и не нам менять древнюю традицию. Понял?

– Да.

– Вот и хорошо. Но не будем терять времени, твоим ребятишкам еще надо найти себе будущие картаги, а это нередко занимает полдня. Верен рассказал, что нужно для поиска?

– Да, ваше величество! – в один голос ответили потрясенные явлением императора ученики.

– Эльф, орк, скоморох и аристократ, – негромко сказал Маран V, оглядывая по очереди каждого. – Зеленый, алый, белый и синий. А покажика мне твои мечи, Лек ар Сантен.

Тот послушно обнажил картаги. Император долго, внимательно их осматривал, проводя ладонями над лезвиями. Он чтото бормотал себе под нос и выглядел откровенно озадаченным.

– Аура черная? – спросил незаметно подошедший мастеркузнец.

– Угу… – недовольно буркнул император. – Чернее не бывает. Не видел до сегодня мечей Тьмы. Ладно, выводы пока делать рано, поглядим, что остальные себе выберут.

Растерянный горец долго смотрел на них, но спросить ничего не решился. Почему они назвали его мечи черными? Самые обычные картаги, если призрачные мечи вообще можно назвать обычными. Никак не черного цвета.

Энет решился первым. Он закрыл глаза и вслушался в себя, пытаясь понять, не зовет ли его ктонибудь или чтонибудь. Сначала ничего не происходило, он просто стоял и ждал, всей душой желая услышать предназначенные ему мечи. Юный граф пытался представить себе их, ощутить в руках тяжесть рукоятей. Внезапно гдето вдали мигнул слабый синий огонек. Этот огонек улыбался! Ему улыбался! Энет не понимал, откуда знает это, но чувствовал – огонек и в самом деле улыбается. Граф тоже улыбнулся в ответ и медленно двинулся в темноту. Он не видел, что император с мастеромкузнецом переглянулись и пошли за ним. Энет осторожно передвигал ноги, опасаясь запнуться за чтонибудь на каменном полу. Дойдя до стены, он замер – синий огонек горел гдето совсем рядом. Неуверенно протянув руку вперед, юноша нащупал несколько глубоких ниш в стене. В каждой из них лежало чтото продолговатое, завернутое в промасленную кожу. Рука переходила от ниши к нише, пока не дотронулась до огонька, ясно видимого внутренним зрением. Тот вспыхнул ярче, и Энету показалось, что ему в ладонь ткнулся носик игривого котенка. Радостно рассмеявшись, он вытащил из ниши сверток, оказавшийся на удивление тяжелым.

– Поздравляю! – послышался за спиной голос его величества, и Энет едва не подпрыгнул от неожиданности. – Синий, дорхот меня разбери, синий! Ты понимаешь, что это значит, Верен?!

– Да уж понимаю, твое величество, – ответил мастеркузнец. – Прекрасно понимаю. На моей памяти никто еще не ковал мечей Мудрости. Удивлен. Но смотри, еще один нашел свою заготовку. На этот раз орк. О, эльф тоже!

– Даю гарантию, что у первого – алый, а у второго – зеленый.

– Проверим.

Ничего не понявший из их разговора Энет стоял, счастливо прижимая к себе промасленный сверток, и растерянно улыбался. Он чувствовал, что с ним случилось чтото очень важное. Но что? Почемуто страшно хотелось развернуть заготовки и дотронуться до них, однако граф сдержал себя, понимая, что в темноте этого лучше не делать.

– Я же тебе говорил! – донесся издали голос императора. – Алый и зеленый!

– Но как ты узнал? – озадаченно спросил кузнец.

– Были коекакие намеки. Об этом не сейчас, мальчишкам рано знать такое. Поговорим наверху.

– Ладно. Смотри, последний застыл у стены в правом углу, и тычется в нее, как кутенок. Что он ищет? Там нет ни одной заготовки!

– В правом углу?! – в голосе его величества слышался ужас. – Ты уверен?! В правом углу?! Там закуток еще небольшой есть. В нем?

– Да, – удивленно ответил мастеркузнец. – А что? В этом закутке ничего нет.

– Есть… – глухо возразил император. – Есть… Там спрятаны заготовки, выкованные полторы тысячи лет назад руками самого Завоевателя. Белые заготовки, заготовки Света. Больше никому таких создать не удалось, хотя каждый император пытался. Я тоже пытался…

– Белые?! – теперь ужас слышался и в голосе кузнеца. – Те самые белые заготовки? Я думал, это только сказка. Единый Создатель! А какой луч у него был?

– Белый и был.

– Копыто дорхота…

– Я надеялся, что всетаки чушь, что этого не случится, – тяжело вздохнул император. – Что он найдет себе чтонибудь другое. Но если мальчишку тянет к белым мечам, мы не имеем права ему отказывать.

– Не имеем… – уныло согласился мастеркузнец.

Они подошли к тычущемуся в стену Санти. Рыжий не понимал, что с ним творится, перед глазами рвался и бушевал белый огонь, его чтото тянуло вперед, не давало успокоиться, не давало возможности отказаться от поисков. Скомороху было страшно, волосы его встали дыбом, зубы выбивали дробь. Он бился и бился о стену, пытаясь прорваться к этому белому свету. Нет, Свету. Рвущему душу, выявляющему все темное внутри и выжигающему это темное.

– Куда ты рвешься, мальчик? – донесся изза спины голос императора.

– Мне нужно туда, – уверенно ответил Санти. – Меня там ждут. Впустите меня.

– Ты уверен в своем выборе?

– Да.

Он даже не осознавал, что говорит с императором – это не имело никакого значения. Вообще ничто в мире больше не имело значения, кроме света за стеной. Рыжий видел его с закрытыми глазами, он готов был отдать жизнь, только чтобы оказаться там. За его спиной император вздохнул и взмахнул рукой, произнеся несколько коротких, странно шипящих слов. Стена внезапно раздвинулась, и Санти едва не провалился в образовавшуюся нишу. Свет стал ослепительным, он покрыл собой весь мир, да что там мир, всю вселенную. А затем резко уменьшился до крохотного, теплого, греющего душу огонька. Рыжий протянул руку и взял этот теплый огонек. Он оказался довольно тяжелым, пришлось подхватить промасленный, пропыленный сверток обеими руками и прижать к груди.

– Белые мечи Света… – восторженно прошептал мастеркузнец. – Древняя сказка оказалась правдой.

– За каждым, получившим при инициации белый луч, внимательно наблюдали и обязательно приводили сюда, но никто из них так и не выбрал белых мечей, – пробормотал император, в его голосе звучало искреннее недоумение. – До сегодняшнего дня. Не думал, что именно мне доведется разгребать это дерьмо…

– А куда деваться? – резонно спросил кузнец.

– Ты прав, друг мой, – некуда.

Не выпускающих из рук драгоценных свертков учеников вывели из подземелья. Вверх пришлось подниматься долго, Лек давно потерял счет времени. Наконец впереди засветился выход. Однако они оказались совсем не в том огромном цеху, из которого спустились вниз, а в не слишком большой, прекрасно оборудованной кузне. Посреди нее были установлены четыре наковальни, четыре горна, светящиеся багровым, ждали своего часа.

– Разверните заготовки и положите на наковальни, – скомандовал мастеркузнец, покосившись на императора, присевшего на скамью у стены. Но тот ничего не сказал, только махнул рукой, предоставляя ему вести церемонию.

Ученики осторожно развязали обвязки и сняли промасленную кожу со свертков. Под ней находились по две толстых полосы темного металла – эльфу, орку, аристократу и скомороху досталось по два будущих меча. Редко случалось так, чтобы сразу четверо получали по два картага, двумечный бой давался далеко не всем. Каждый из учеников внимательно рассматривал заготовки, пытаясь почувствовать их, сделать частью себя.

Металлические полосы казались цельными, но кузнецы братства знали, что каждая склепана из тысяч хорошо прокованных слоев стали – тиаранской стали, секрет изготовления которой был известен только элианским оружейникам. Именно поэтому ковка заготовок занимала столько времени – ученики получали в руки почти готовые мечи, им оставалось только завершить работу и не испортить сделанное мастером.

– Станьте рядом и положите на заготовки руки.

Голос кузнеца стал торжественным, император встал рядом с ним и достал из ножен собственный меч, горящий призрачным желтоватым светом.

– Я…

– Энет ар Инват…

– Сантиар Эрхи…

– Храт Сломанный Клык…

– Тинувиэль Эллевалериэ…

– Приступаю к ковке картагов и произношу Слово Кузнеца!

– Лдер ренно стэ нтаарах… – набатом загремел голос императора. Остальные повторяли непонятные слова вслед за ним.

Как только смолкло заклинание, заготовки засветились призрачным светом, причем каждая разным. Лек удивленно смотрел на это. Не помнил он такого! Юноша во все глаза смотрел, как заготовки погрузили в горны. Когда они раскалились добела, ученики клещами вернули их на наковальни. Император с кузнецом взяли в руки небольшие молоточки и принялись постукивать по горячему металлу, показывая куда бить. Ученики неловко стучали молотами, стараясь действовать осторожно.

Лек никогда не понимал, почему доводку мечей доверяют профанам. Однако доверяли, и почти никогда не случалось, чтобы ученик испортил картаг. Может, магия? Похоже на то, слишком похоже. А для чего это нужно? Может, для того, чтобы меч знал только одного хозяина? Наверное, так. Горец с благоговением смотрел на священнодействие и не мог оторваться.

С этого дня Энету, Санти, Храту и Тинувиэлю предстоит три месяца по полдня проводить в кузне. Затем последний обряд, и в их руках окажутся призрачные мечи, самое страшное оружие элианской империи. Далеко не все знали, на что оно способно. Вот только готовы ли будут ученики к тому времени? Сумеют ли стать достойными? Успеют ли таковыми стать? Лек не знал, но понимал, что ему придется приложить для этого все силы.