Глава 40. На пороге

Риддл и впрямь оказался живучим — глаза он продрал уже к ужину, хотя все равно бухтел, что у него голова чугунная. Мои методы воспитания он одобрил, но домашние задания проверять не стал. Ему и так нужно было ночью сходить в Тайную комнату, проверить, как там Люпин, ну а я напросился с ним. К тому же, нужно было вернуть мантию-невидимку: через Луну Джинни передала Поттеру, что его сокровище оставят за статуей горбатой ведьмы. Заодно мы вычислили еще один ход… Хотя что его было вычислять, если Том присвоил карту? И, кстати, велел Джинни с Невиллом отслеживать, как мы будем на ней отображаться, когда спустимся в подземелье…

Вой оборотня был слышен даже сквозь каменные двери и Том, вздрогнув, поспешил наложить на них заглушающее заклятье.

— Рановато, — сказал он.

— Люпин там не сдохнет? — спросил я, спеша следом.

— Не должен. Человек может прожить без еды чуть ли не месяц, если мне память не изменяет, а еще и пары суток не прошло. Воды там хоть залейся… Исхудает, но помереть не помрет, — авторитетно заявил Риддл. — Пойдем к Блэку наведаемся. Ты пожрать прихватил?

— Обижаешь! — фыркнул я, похлопал по увесистой сумке, а вторую передал Тому. — Пошли…

Ей-ей, Блэк, по-моему, вовсе не просыпался: большая часть провизии осталась нетронутой, хотя элем он подзаправился, и теперь мирно похрапывал на диване. Ну, его тоже можно понять: в Азкабане условия не курортные, всласть не разоспишься — и холодно, и нары жесткие, поди, а еще дементоры кругом, так что ухо нужно держать востро. Вот Блэк и расслабился…

Правда, он на нас чуть не кинулся, когда я попытался его растолкать, наверно, принял за дементоров. Спасибо, палочки у него не было, да и опомнился он почти сразу же.

— Фу ты, извини, — сконфуженно выговорил Блэк и первым делом ухватил изрядный кусок пирога с почками. — Сон такой хороший снился. Ну, про школу. Лето, солнце… и вдруг дементор меня за плечо — цап! Я и…

— Хорошо, что Рональд умеет уворачиваться, — вздохнул Риддл и уселся на подоконник по давней своей привычке. Можно было подумать, что его одолела ностальгия. — Ну, мистер Блэк, могу пока сказать лишь одно: вроде бы нас не рассекретили. Вроде бы, — подчеркнул он. — Думаю, вы не понаслышке знаете, кто такой Дамблдор и на что он способен…

— Конечно, — Блэк дожевал пирог и взялся за окорок. — С ним никому не тягаться!

— Однако желающие находились, — заметил Том.

— Ты о Гриндевальде? Или о Волдеморте? — спросил тот. Я предпочитал молча слушать.

— Хотя бы и о них, — согласился Риддл, усмехнувшись. — А что?

— Да так… — Блэк подумал и взял еще кусок пирога. Я уж устал удивляться, как это в него столько влезает. Впрочем… поди посиди на голодном пайке столько лет!

— Хватит, — сказал ему Том, явно подумав о том же самом, — а то заворот кишок случится. Бульончику вон попейте, я в банку налил, а то тут термос не добудешь. Правда, он остыл.

— А чары на что? — не удержался я.

— Рональд, я, по-твоему, идиот — нести при себе банку с огненным бульоном? А если бы я ее разбил в тоннеле? — прищурился он.

После беседы с директором и деканом Том вообще пребывал в скверном расположении духа и временами жаловался на мигрень. Девочки его жалели, а я мужественно изображал страдальца и выпрашивал у мадам Помфри зелья. Хотя Том и сам бы мог к ней сходить, между прочим, и это было бы достовернее: у него С.О.В. на носу, а перед экзаменами многие начинают маяться бессонницей и головными болями от переутомления.

— Сейчас разогрею, — добавил он. — Вуаля! Так вот, мистер Блэк…

Том дождался, пока тот перестанет хлюпать (тарелку он, конечно, трансфигурировать не озаботился, видимо, предоставив эту честь мне), и продолжил:

— Так вот, пока вы отсыпались, наши доблестные преподаватели всеми силами пытались вас найти. Но, разумеется, не сумели, на то она и Выручай-комната…

Иногда Риддл начинал говорить таким вот тоном, вроде бы ласковым и вкрадчивым, но в то же время от него мурашки по коже бежали. «Стальная рука в бархатной перчатке», как-то так, попадалось мне подобное сравнение в книге: чуть не туда дернешься, рука-то и сожмется, шея хрустнет — и прости-прощай, милый друг…

Насчет дружеских чувств Тома к нашей компании я ничуть не обольщался. Мы были ему полезны, и он использовал нас на всю катушку, пользуясь своим обаянием и харизмой лидера (кажется, у магглов это называется именно так). Где бы он был, спрашивается, если бы не мы? Правильно, так и сидел бы у окошка, глядя на недоступный большой мир!

Так вот, Том умел быть благодарным, это я уже понял, но только на уровне «ты мне — я тебе». Можно подумать, он кинулся спасать Поттера там, на стадионе, от большого благородства! Как же… Признание долга ему нужно было, только и всего, Поттер и ляпнул, не подумав, что Том ему жизнь спас. Так или нет, но слова сказаны, а слово, как известно, не воробей, вылетит — не поймаешь.

И с нами то же самое: мы выручили его — он помогает нам с учебой, как обещал. Конечно, постепенно накапливается и всякое другое, но основная линия поведения Риддла понятна: он очень не любит оставаться в долгу перед кем-то, но сам с удовольствием подстроит так, чтобы человек ему задолжал. Может быть, без какой-то определенной цели, просто на будущее — вдруг пригодится?

Но я отвлекся, а тем временем Том с чувством, с толком, с расстановкой пересказывал Блэку события последних суток, а тот мрачнел все сильнее и сильнее.

— Так вот, мистер Блэк, — завершил свою речь Риддл, — мы можем устроить вам свидание с Гарри, это не так сложно, как кажется. Однако он далеко не так сдержан, как мы, поэтому может проговориться о чем-то, чего ему знать не полагается, выдать себя — и вас заодно — неосторожным словом… Он не сумеет противостоять, если любой из профессоров — даже не сам Дамблдор — попытается прочесть его мысли. А я не всегда сумею его заменить. Вы понимаете, к чему я клоню?

— Если честно, нет, — ответил тот. Лицо у него было печальным донельзя, и я хорошо его понимал.

— У нас на носу экзамены, — терпеливо произнес Том. — И если мои воспитанники… и не смейся, Рональд!

— Не думал даже, — заверил я, фыркая.

— Так вот, если мои воспитанники, я уверен, по меньшей мере получат «выше ожидаемого», то ваш крестник в лучшем случае заработает «удовлетворительно». И то при условии, что не будет постоянно думать о том, где вы и что с вами. А если он провалит экзамены… — Том развел руками. — Останется на второй год, полагаю, как Флинт. Тот тоже чрезмерно увлечен квиддичем, хотя в его годы пора бы уже подумать о будущей карьере, как-никак, седьмой курс! Вы этого хотите для Гарри?

Блэк почесал в затылке, совсем как я. Может, это тоже семейное?

— Ну и что ты предлагаешь? — спросил он. — Встречаться с ним нельзя, весточку подать нельзя, а что делать-то? И, кстати, куда мне самому деваться, когда вы все разъедетесь на каникулы? Пропасть я не пропаду, но…

— Вот об этом я и хотел поговорить с вами, мистер Блэк, — судя по улыбочке Риддла, реакции Блэка он просчитал от и до. — Думаю, решение напрашивается само собой… Скажите, у вас есть жилье?

— Есть, конечно, — фыркнул тот. — И не зови ты меня, Мерлина ради, по фамилии! Я не настолько стар… был…

— Хорошо, Сириус, — уловил Том. Я тоже уловил: в Азкабан Блэк загремел совсем молодым, какие уж тут «мистеры»! — Так что с вашим жилищем?

— Дом, — сказал Блэк. — В Лондоне, на площади Гриммо. Местечко мрачное и пренеприятное, одно хорошо — это ненаносимая территория. Туда даже тот-кого-нельзя-называть не проникнет… Не знаю, что нашло на отца, но он столько средств и сил вбухал в защиту этого проклятого сарая, что там теперь можно хоть очередную магическую войну пересидеть! Я уж молчу о маггловских…

Глаза Риддла вспыхнули.

— А Дамблдор? — спросил он. — Ему туда вход открыт?

— Если я разрешу, то да, открыт, — пожал плечами Блэк.

— А больше никого из близких родственников у вас не осталось?

— Нет… — он отвел глаза. — Родители умерли вскоре после того, как пропал мой брат. Сперва отец, за ним и мать… Все думали, что Регулус погиб: или выполняя задание того-кого-нельзя-называть, или его убили по приказу этого… А, вы не знаете? — заметил он мое недоумение.

Я помотал головой.

— Впрочем, откуда бы вам знать… Регулус получил Метку, когда еще не окончил школу! Родители были горды… — Блэк прикусил губу. — А уж как задирал нос этот дурак!.. Вот и поплатился, идеальный сын, а я — предатель рода, выжженный с родового гобелена, все еще жив!

Я покосился на Риддла. Глаза у того разгорелись, даже обычно бледное лицо разрумянилось: кажется, он что-то задумал, потому что так Том выглядел, только замышляя очередную опасную авантюру.

— Словом, — вдруг завершил мысль Блэк, — в этот склеп никому нет хода без моего разрешения.

— Но это же идеальное убежище, — мягко проговорил Том. — Даже если вас попытаются отыскать там, то все равно не найдут, ведь так?

— Да, но сколько я смогу там прятаться? Месяц? Год? Всю жизнь? — тот с силой потер лицо ладонями. — Я там свихнусь. Ненавижу этот дом… и он меня ненавидит.

— А может, не стоит судить так опрометчиво? — спросил Риддл, заглядывая Блэку в глаза.

Когда он вот так смотрел, девицы моментально теряли силу воли, да и на сверстников это действовало, что уж говорить о мелочи вроде нашей компании! Но я впервые видел, чтобы взрослый волшебник (пусть сильно ослабленный и запутавшийся) так легко поддался магнетизму этого взгляда.

— О чем ты?

— Я бедный студент, иностранец, и мне негде жить, — улыбнулся Том. — Я мог бы остаться в школе на каникулы, но тогда мне будет сложно подрабатывать…

Я догадывался, какими именно подработками он промышляет, но промолчал.

— А не будет работы — не будет и денег, а вы, полагаю, представляете, каково старшекурснику без кната в кармане, — продолжал Риддл, и на лице Блэка отразилось понимание. Верно, он же сбежал из дома и жил у друзей какое-то время, эту историю я слышал! — Особенно на Слизерине, где за потрепанную мантию и подержанные учебники могут засмеять…

Я молча кивнул: благотворительный фонд — это прекрасно, но к тем, кто пользовался его услугами, все равно относились, как к людям второго сорта. Правда, мало кто осмелился бы высказать это в лицо Тому. Помнится, на чье-то замечание касаемо потрепанных книг он ответил в том духе, что мудрость, заключенная в означенных книгах, не истирается со временем, в отличие от дорогущей мантии уважаемого собеседника, которую тот, к слову, носит второй год, надставляя подол — коротка стала.

— К чему ты клонишь? — нахмурился Блэк.

— Я хочу снять у вас комнату, — ответил тот и улыбнулся, а перед этой улыбкой не могла устоять даже суровая МакГонаггал, и если она и назначала Тому отработку, то как-то… хм… застенчиво, что ли? — Вы не рехнетесь от скуки, а я, во-первых, не потрачусь на дрянную комнатенку в том же «Дырявом котле» или маггловском мотеле, во-вторых, стану приносить вам свежие новости, в-третьих, всегда смогу взять на прогулку по городу и окрестностям большого черного пса… уж простите, Сириус, вам придется потерпеть ошейник и поводок! А если мы с вами явимся к моим подопечным, вы покажете им что-нибудь интересное, правда? Я ведь еще многого не знаю… В-четвертых, вы, разумеется, пустите меня в свою библиотеку, ну а в-пятых, я придумаю, как организовать вам свидание с Гарри, чтобы комар носа не подточил!

— По рукам! — воскликнул Блэк, и они ударили по рукам.

Я только головой покачал: Том был в своем репертуаре! Все знают, что лучше всего запоминается последняя фраза, он и выложил козырь. А слова насчет библиотеки, уверен, Блэк пропустил мимо ушей, как и все остальное: Том был большим мастером забалтывать людей! А уж что он мог обнаружить в библиотеке Блэков, известных пристрастием к темной магии, я даже представить боялся: если у миссис Лонгботтом хранятся серьезные труды на эту тему, то уж что там завалялось в библиотеке на площади Гриммо…

— Вот и прекрасно, — ухмыльнулся Том и встал. — Нам пора. Потерпите — недолго уже осталось. Мы разделаемся с экзаменами, выпустим вас в Хогсмит, а оттуда вы аппарируете в Лондон. Сможете ведь?

— Конечно!

— Вот… Там покажетесь магглам, ну, еще где-нибудь мелькнете, чтобы стало ясно — вы больше не возле Хогвартса. Надоели мне эти дементоры, сил нет, — пожаловался Риддл. — Может, хоть так охрану снимут? Гм, так о чем я? Ах да! Вы аппарируете к себе домой, а там и я подойду. Договоримся, где встретиться? Сам-то я к вам попасть не сумею…

— Конечно, условимся, я встречу… — от волнения Блэк заговорил отрывисто, и мне вдруг стало жаль его: он так хотел на волю, что готов был согласиться на общество совершенно незнакомого мальчишки, пустить его в свою крепость, пусть ненавистную, но надежную, посвятить его в семейные тайны, открыть фамильные секреты… лишь бы не быть одному. И даже желание встретиться с крестником немедля не могло перевесить страха одиночества…

Риддл коротко взглянул на меня, я поспешил отвести глаза, но он наверняка успел уловить если не мои мысли, то эмоции.

— А что с Ремом? — опомнился вдруг Блэк, и я не сразу сообразил, что он имеет в виду Люпина.

— Ничего, перебесится — выпустим, — ответил я. — Только память сотрем.

— Да уж само собой, — пробормотал он. — Счастье, что он никого не успел покусать…

— Как же вы его не опасались? — спросил Риддл.

— Да как-то… Когда мы были в анимагической форме, он нас не трогал. Не знаю, в чем тут дело, то ли запах другой, то ли еще что… — Блэк покачал головой. — Я в этом мало разбираюсь.

Судя по выражению лица Тома, он был намерен дойти до полной учености в этом вопросе, даже если придется разобрать по косточкам какого-нибудь незадачливого оборотня. Если так пойдет, одним ежедневником он не ограничится! Так и вижу стеллаж во всю стену, сплошь заставленный черными тетрадями в кожаном переплете, и табличку: «Полное собрание осуществленных намерений Т.М.Реддла, часть первая.» И пояснение: «Вторая часть — в следующем зале, черновики и наброски — в третьем. Пока не воплощенные в жизнь проекты — залы с четвертого по десятый. Часть записей хранится лично у Т.М.Реддла и не доступна широкой публике.» Ему же жизни на это не хватит!

«А ведь я уже думал о подобном!» — припомнил я, но завершить мысль мне не дал Том, заявивший:

— Ну а еще Рональд напишет своей бабушке… и вашей тоже, а она пускай подумает, с чего начать вашу реабилитацию.

— Какой бабушке?! — опешил Блэк.

— Цедрелле, — мрачно ответил я. — Вам она не родная, ну так… это мелочи.

— Вот теперь я согласен прятаться на площади Гриммо, — искренне сказал он. — Рон, очень тебя прошу, не выдавай меня ей!

— Придется, — сказал жестокосердный Том. — Нам не потянуть судебное разбирательство, придется привлечь тяжелую артиллерию. А я не знаю никого, кто устоял бы перед слаженными действиями престарелых леди!

— Только не говори, что намерен привлечь миссис Лонгботтом! — ужаснулся я.

— Непременно, Рональд! Куда же без нее? И еще, пожалуй… — он прищурился, — пригодится твоя тетушка Мюриэль и… да, некий Бартемиус Крауч, тоже ближайший ваш родственник, если не ошибаюсь… Рональд?

— Вроде бы его мать — младшая сестра бабушки Цедреллы, — вздохнул я, уже зубы обломавший о генеалогическое древо. Вот бы мне такие, как у Грейнджер!

— Да-да. И у него свои счеты и с Волдемортом, и с Азкабаном, — улыбнулся Том. — Ну да об этом мы подумаем на каникулах, нечего гнать коней, верно, Сириус? Неделя-другая уже ничего не решит.

— Погоди, ты сказал — тетушка Мюриэль?! — опомнился я. — Она-то зачем?!

— Затем, что, судя по рассказам Джиневры, она может напугать даже голодного тролля. А это никогда не бывает лишним, — серьезно сказал он. — И не переживай, я уже сам написал всем трем пожилым леди. От твоего имени, разумеется…

Я чуть не разбил себе голову о стену. Ну и… даже не знаю, как назвать такой поступок!

— Думаю, они сами столкуются, — добавил Том и поднялся. — Идем. А вы, Сириус, отдыхайте пока. До каникул осталось всего ничего.

— Да уж потерплю, — хмыкнул тот. — Ну… если получится, намекните Гарри, что я его не бросил. Что я… ну… постараюсь хоть как-нибудь…

— Делать вам тут нечего, так что отрепетируйте речь для крестника, — сказал жестокосердный Риддл, — если вы будете так заикаться, он точно вас не поймет. Ну а пару слов от вас мы передадим, так и быть. Идем, Рональд!

Я хотел было отмолчаться, но разве же Том позволит?

— Не надувайся, ты становишься похож на жабу, — сказал он. — На рыжую жабу, а это уже нонсенс!

— Том, иди ты, знаешь, куда? — прямо сказал я. — Твои авантюры уже загнали второго тебя в полную задницу, а куда влезешь ты с этим твоим неуемным энтузиазмом, я даже представить боюсь!

— Пока я еще никуда не влез, я пытаюсь разгрести то дерьмо, что досталось мне от предшественника, вернее, последователя, — фыркнул Риддл. — А хотя ты прав, я в этом уже по колено. Надеюсь, хотя бы нырять не придется…

— Зря надеешься, — буркнул я. — Дальше-то что?

— Пока ничего особенного, — ответил он. — Экзамены на носу, Рональд. Сдадим их и будем сравнительно свободны. Кстати, в доме у Блэка наверняка можно будет заниматься всяким непотребством. Я смогу забирать вас из дома Лонгботтомов, ну и…

— И засекут тебя.

— Пусть засекают, у меня же есть лицензия на аппарацию.

— Только не говори, что ты честно сдал экзамен в обход школы! — выпалил я, припомнив, что Том еще летом шнырял туда-сюда, но тогда я как-то позабыл спросить о лицензии.

— Ну… не совсем честно, но сдал, — ухмыльнулся он. — Я хоть и совершеннолетний по документам, но школу не закончил. Пришлось дать на лапу кое-кому… Ну да оно того стоило. Все, идем, спать давно пора!

Я кивнул и поплелся следом, размышляя о том, какая все-таки нелегкая занесла меня на Слизерин?