Глава 119

Приготовления к коронации заняли десять дней. За это время отмыли тронный зал и отскребли многолетнюю грязь в помещениях и коридорах нижних этажей. Разыскали съестные припасы и уцелевших поваров. Подготовили королевские покои, раздобыли надлежащую одежду. К концу приготовлений тронный зал сиял и был вполне достоин принять королеву.

Потолочные балки и спинки скамеек украшали гирлянды из вечнозеленых растений. Рован стоял на возвышении и смотрел, как тронный зал наполняется приглашенными. Даже он признавал, что Лисандра здорово потрудилась, проявив немало выдумки. Повсюду горели свечи. Снег, выпавший накануне, прикрыл шрамы недавней войны на Фералийской равнине.

Рядом с Рованом переминался с ноги на ногу Эдион. Лоркан с Фенрисом стояли неподвижно, глядя вперед. Все они отмылись до скрипа, причесали непокорные волосы и облачились в наряды, в которых выглядели… принцами.

Рован не ломал голову над выбором наряда. Зеленый камзол, расшитый серебром, великолепно подходил и для коронации его истинной пары. Сбоку, как всегда, висели ножны с мечом. К другому боку был привешен Златинец.

Лоркан хоть и выглядел принцем в своем черном одеянии, чувствовал себя довольно неуютно. Все его возражения Аэлина пресекла двумя фразами: «Если ты наденешь что-то другое, мир встанет на голову. А потому будешь целиком в черном».

Лоркан молча вытаращил глаза. Но Рован перехватил взгляд Элиды, когда шел сюда. Они болтали с Лисандрой. Когда же Элида увидела Лоркана в новом одеянии… В ее взгляде было столько любви и желания, что у Рована не осталось сомнений: очень скоро тронный зал придется снова украшать для свадебной церемонии.

Стоило Ровану взглянуть на Эдиона, одетого в зеленое – цвет Террасена, – и он улыбнулся. Похоже, еще до лета их ждет не одна, а две свадьбы. Правда, ни Лисандра, ни Эдион пока не объявили о своей.

Последние из приглашенных входили и рассаживались. Передние ряды занимали друзья и союзники Аэлины, среди которых были и правители государств. Ансель из Верескового Утеса ерзала на месте, так и не привыкнув к новому камзолу и штанам. Сидевший рядом Рульф посмеивался. Его рука лежала на спинке скамейки и почти касалась спины Ансели. С другой стороны в неизменных белых одеждах сидел Илиас. Его лицо было воплощением спокойствия и невозмутимости. А вот Галан, сидевший впереди, чувствовал себя вполне уверенно в костюме наследного принца. Голову он держал высоко поднятой. Поймав взгляд Рована, Галан подмигнул ему.

Рован ответил легким кивком. Затем кивнул своим двоюродным брату и сестре. Энда и Селиана сидели возле прохода. Когда Рован сообщил Селиане, что теперь она королева Доранеллы и фэйская королева Востока, ей понадобилось несколько часов на переваривание известия. Все это время она просидела одна.

Селиана успела лишь красиво уложить свои серебристые волосы. Нарядов, соответствующих ее новому положению, у нее не нашлось. Как и Энда, она оделась в то, что выглядело менее поношенным.

Доранеллу ожидали перемены. Какие – Рован даже не брался гадать. Клан Боярышников становился правящим. Потомки Моры наконец-то возвращались на престол. Но каким станет новое правление – решать жителям Доранеллы и Селиане. Многим будет трудно представить жизнь без давления Маэвы. Власть темной королевы казалась вечной.

Неизвестно, сколько фэйцев из Доранеллы захотят остаться в Террасене теперь, когда путь на родину, казавшуюся навсегда потерянной, открыт. Многих ли привлечет жизнь в растерзанном войной королевстве и тяжелый, упорный труд, когда можно вернуться к легкой и богатой жизни? Доранелльские фэйцы, с которыми Ровану довелось встретиться за эти две недели, ничего не говорили о своих намерениях. Но он видел, с каким блеском в глазах некоторые смотрели на Оленьи горы и Задубелый лес. Казалось, и они слышали неистовый призыв ветра.

Но были и другие фэйцы, жившие здесь до адарланского вторжения и падения Террасена. Это они ответили на отчаянный призыв о помощи, посланный Аэлиной. После войны они вернулись в труднодоступные долины, где жили вместе с людьми из Волчьего племени. Вернулись, чтобы подготовиться к… долгожданному возвращению в Террасен. Наверное, кто-то приведет и своих громадных волков.

Рован пообещал себе, что сделает террасенское королевство достойным их возвращения. Достойным для жизни всех, кто населяет эти земли: людей, фэйцев и даже ведьм, если таковые захотят здесь остаться. Новый Террасен превзойдет прежний величием. И пример такого государства находился за Узким морем, на Южном континенте. Хаганат был зримым подтверждением того, что государство мира и изобилия существует не только в сказках и легендах.

Дети хагана многое рассказали Ровану об устройстве их государства. О народах, входящих в состав хаганата, и политике, проводимой их отцом. Сейчас они сидели в другой стороне тронного зала. Там же сидели Шаол и Дорин. Ириана и Несарина нарядились в элегантные платья, вероятно взятые взаймы. В нынешнем Оринфе пока не торговали одеждой. Это чудо, что приглашенным вообще удалось раздобыть чистые платья и камзолы.

Манона отказалась от нарядов. На коронацию она пришла в своих обычных кожаных доспехах, но с короной на голове. Звезды короны отбрасывали лучики на лица Петары Синекровной и Бронвены Крошанской, сидевших по обе стороны от нее.

Эдион шумно сглатывал. Рован посмотрел на открытые двери, затем на сановника Дарро, стоявшего возле пустого трона.

Не такого, какой подобает королеве. Это было просто кресло, выглядевшее поприличнее других. В замке, пережившем адарланское владычество и недавнюю осаду, с мебелью было очень туго.

Дарро тоже смотрел на открытые двери. Лицо старика оставалось бесстрастным, однако глаза сияли.

Трубы подали сигнал – мелодию из четырех нот, повторенную трижды.

Скамейки заскрипели. Головы приглашенных повернулись к дверям.

За возвышением расположились музыканты, скрытые деревянной расписной ширмой. Сразу после сигнала труб они заиграли торжественный марш. Их было всего несколько человек. События такой величины и важности обычно сопровождались сводным оркестром, но уж лучше такая музыка, чем никакой.

Для Рована это не имело никакого значения.

Первой в дверях появилась Элида в сиреневом платье. В ее черные волосы была вплетена гирлянда разноцветных лент. Она заметно хромала. Рован знал: Элида попросила Лоркана не убирать магией ее хромоту. Она хотела пройти весь путь до трона на своих настоящих ногах.

Однако хромота не лишала Элиду изящества движений. Правительница Перранта шла, расправив плечи и прижимая к груди букет остролиста. На время коронации она превратилась в одну из служанок Аэлины.

Элида была где-то на середине прохода, когда в зал вошла Лисандра в платье из зеленого бархата. В зале зашептались, пораженные не только впечатляющей красотой Лисандры. Все знали о женщине-оборотне, которая храбро защищала их королевство и помогла уничтожить Эравана.

Лисандра шла с высоко поднятой головой. Эдион смотрел на нее, не в силах отвести глаз. На свою Лисандру… герцогиню Караверрскую.

Третьей появилась улыбающаяся Венга. Даже шрамы на лице не портили ее улыбки. В золотисто-рыжие волосы Венги были вплетены зеленые ленты. Юная герцогиня Арранская. Подопечная не только Лисандры, но и Дарро. Этой девчонке непостижимым образом удалось растопить сердце старого сановника, и он убедил остальных признать за Аэлиной право на террасенский трон.

Два дня назад ей вручили королевские грамоты, подписанные всеми, кто до этого правил Террасеном.

Элида встала справа от трона. Туда же поместились Лисандра и Венга.

Сердце Рована забилось. Собравшиеся смотрели на опустевший проход. Музыка звучала все громче. Марш сменила «Песнь Террасена». Когда и она достигла высшей точки и казалось, зал вот-вот взорвется от звуков, в дверях появилась Аэлина.

Рован ощутил слабость в ногах. Приглашенные встали.

Аэлина была в платье из тонкой серебристо-зеленой ткани. И где только в Оринфе нашли такую? Золотистые волосы ниспадали на плечи. Она остановилась на пороге тронного зала.

У Рована перехватило дыхание. Такой красивой он еще Аэлину не видел.

Она обвела глазами проход, будто оценивая свой путь к возвышению. К своему трону.

Казалось, весь мир остановился на пороге вместе с Аэлиной. Она сияла ярче, чем выпавший снег под солнцем. Вскинув голову, Аэлина двинулась к возвышению. Еще немного, и она окончательно вернется домой.

Каждый шаг, сделанный ею, каждая пройденная дорога вели ее сюда.

Аэлина шла, а перед ее мысленным взором мелькали лица друзей и союзников. Ее ждал трон и корона, которую Дарро возложит на ее голову.

Каждый шаг ее отзывался эхом по всей земле. Крупицы магической силы Аэлина превратила в россыпь огней, тянущихся за шлейфом платья. Ее руки дрожали, но она крепко сжимала букет из ветвей вечнозеленого кустарника – символа независимости Террасена.

Каждый шаг вперед давался Аэлине все тяжелее. Но трон звал ее к себе.

Рован стоял справа, обнажив зубы в улыбке. Вся выучка не могла помочь ему сохранить невозмутимость. Слева замер Эдион, запрокинув голову. По лицу его катились слезы, на поясе висел Меч Оринфа.

Аэлина улыбнулась Эдиону. В память об их детстве. О том, что они потеряли и что ныне обрели.

Проходя мимо Дорина и Шаола, Аэлина кивнула им. Затем подмигнула Ансели из Верескового Утеса, вытиравшей глаза рукавом камзола.

Возвышение имело три ступеньки. Дарро подошел к краю. Вчера вечером он подробно объяснил Аэлине последовательность ритуала. Затем она несколько часов упражнялась на пыльной лестнице.

Достигнув возвышения, Аэлина встала на колени. То был единственный момент в ее правлении, требовавший склонить голову. Единственный раз она вставала на колени перед короной, троном и королевством.

Собравшиеся продолжали стоять. Дарро махнул им, чтобы садились.

Потом он заговорил, произнося слова на священном древнем языке. Дарро прекрасно знал этот язык. Несколько десятилетий назад в этом же зале он короновал Орлона.

– Отдаешь ли ты свою жизнь, тело и душу служению Террасену?

Отвечать полагалось тоже на древнем языке. Вчера Аэлина с помощью Рована упражнялась и в этом, пока хватало сил ворочать собственным языком.

– Все, чем я являюсь и что имею, я отдаю служению Террасену.

– Тогда произнеси клятву.

У Аэлины заколотилось сердце. Рован, конечно же, это слышал. Склонив голову, она произнесла:

– Я, Аэлина Ашерир-Боярышник-Галатиния, клянусь своей бессмертной душой: отныне и до последнего вздоха защищать Террасен, приумножать его богатства и чтить его традиции.

– Изречено тобою, и быть посему, – заключил Дарро и протянул руку.

Но не к Аэлине, а к Венге. Та выступила вперед, держа зеленую бархатную подушечку, на которой лежала корона.

Более десяти лет назад адарланские захватчики сожгли трон из оленьих рогов и расплавили древнюю корону. Пришлось спешно изготавливать новую. Решив, что Аэлина будет короноваться в Оринфе, на глазах у всего мира, стали искать златокузнеца – и нашли. Остатков золота, позаимствованного из подземной вендалинской гробницы, как раз хватило.

Корона состояла из полос, напоминающих сплетенные оленьи рога. Они слегка поднимались, а в середине сиял… Нет, не самоцвет. Нечто куда более драгоценное. Дарро сам отдал это сокровище Аэлине: небольшой хрустальный футляр с цветком «королевского пламени». Тот единственный цветок расцвел в годы правления Орлона.

Даже среди блеска золотых полос короны красно-оранжевый цветок сверкал, как рубин. Когда Дарро снял корону с подушечки, в свете утреннего солнца тот ослепительно засиял.

Сановник подставил корону солнечным лучам, струящимся из высоких окон за возвышением. Время коронации выбрали не случайно. Лучи означали благословение Мэлы.

И хотя богиня огня и света ушла навсегда, едва Дарро подставил корону солнцу, как Аэлина почувствовала, что на плечо ей легла теплая ладонь Мэлы.

Она ощущала незримое присутствие всех, кого любила всем жаром своего неистового огненного сердца. Стараниями Рована истории их жизни и гибели вновь появились на ее теле.

Еще мгновение, и корона опустится на ее голову. Аэлина внутренне собралась, приготовившись сердцем и разумом. Ее магии хватило, чтобы окружить себя сверкающим ореолом. Это был ее дар памяти тех, кто сражался за лучший мир, но не увидел сегодняшнего дня. А для собравшихся – напоминание о том, через что они прошли, прежде чем оказались здесь.

Дарро опустил корону на голову Аэлины. Корона оказалась тяжелее, чем она думала.

– Поднимись же, Аэлина Ашерир-Боярышник-Галатиния, королева Террасена, – произнес Дарро.

Аэлина подавила подступившие слезы. Сердце колотилось так, что угрожало выпрыгнуть наружу, но она поднялась – медленно, как и надлежит королеве.

Глаза Дарро сияли.

– Да будет долгим твое правление.

И когда Аэлина повернулась к собравшимся, по залу, отражаясь от старинных каменных стен, понеслись крики:

– Да здравствует Аэлина! Да здравствует королева Террасена!

Приветствия выплеснулись за стены, где их подхватили горожане, собравшиеся на прилегающих улицах.

Слыша эти слова из уст Рована и Эдиона, Аэлина боялась, что вновь рухнет на колени. Но она улыбалась. Стояла с высоко поднятой головой и улыбалась.

Трон стоял на площадке, к которой вели еще две ступеньки. Он ждал Аэлину. Дарро тоже ждал, почтительно указывая ей на трон. Требовалось завершить церемонию.

Но у Аэлины оставалось еще одно незавершенное дело. Она повернулась к Эдиону:

– Принц Эдион, осуществим то, на что ты имел право с самого дня появления на свет.

Голос Аэлины прозвучал тихо, однако его услышали в самых дальних рядах. Эдион застыл. Аэлина отвернула рукав платья, обнажив руку.

Плечи Эдиона сотрясались от сдерживаемых слез. Аэлина и не пыталась сдерживать свои.

– Желаешь ли ты принести мне клятву на крови? – дрожащими губами спросила она.

Эдион упал перед ней на колени.

Рован молча протянул Аэлине кинжал.

– Принц Эдион, ты сражался за Террасен, когда это казалось немыслимым и рядом с тобой не было никого. Ты сражался вопреки всем превратностям судьбы, когда порой не оставалось никаких надежд. Но ты сражался за наше королевство. За меня. За наш народ. Клянешься ли ты и дальше сражаться до последнего вздоха за благосостояние и безопасность Террасена?

– Да, – склонив голову, ответил Эдион. – В этой жизни и во всех других я клянусь служить тебе и Террасену.

Аэлина улыбнулась Эдиону, лицо которого было так похоже на ее собственное, затем надрезала кожу и протянула ему руку с выступившей кровью:

– Тогда вкуси моей крови, принц. И добро пожаловать к моему двору.

Эдион бережно взял ее руку и поднес к губам. Он слизал кровь, которая теперь блестела у него на губах. Аэлина улыбнулась и тихо, чтобы слышал только он, сказала:

– Помнится, ты говорил, что хотел бы принести мне клятву перед всем миром. Ну вот, твое желание исполнилось.

Невзирая на торжественность момента, Эдион засмеялся, но быстро подавил смех. Крепко обняв королеву, он вернулся на свое место у трона.

– На чем мы остановились? – спросила Аэлина терпеливо ждущего Дарро.

Старый сановник улыбнулся одними губами и указал на трон:

– На завершении ритуала коронации.

– А потом пир, – пробормотал Фенрис.

Аэлина удержалась от улыбки. Она поднялась на две ступени и уже собиралась усесться, как вновь остановилась, увидев маленькие фигурки, заглядывающие в двери тронного зала. Аэлина невольно вскрикнула.

– Маленький народец, – зашептались собравшиеся.

Кто-то даже старался отодвинуться подальше, когда фигурки поспешили к проходу, сверкая чешуей и шелестя крылышками. Один из малышей забрался на возвышение и тонкими зеленоватыми ручками положил у ног Аэлины свой дар.

Это была вторая корона – корона Мэбы.

Должно быть, Маленький народец забрал корону из седельной сумки Аэлины. Пока шло сражение, они где-то прятались вместе с короной, опасаясь, как бы в пылу битвы Аэлина ее не потеряла. Корона была еще и напоминанием о Маленьком народце.

Аэлина подняла корону. Посланцы Маленького народца скрылись в тенях за скамейками, откуда внимательно следили за нею, только блестели бусинки глаз.

– Фэйская королева Запада, – тихо произнесла Элида, но ее услышали все собравшиеся.

У Аэлины дрожали пальцы. Сердце переполняла благодарность. Взглянув на древнюю сверкающую корону, она посмотрела туда, где собрался Маленький народец.

– Да, мои маленькие верные друзья. И вам тоже я буду служить до конца своих дней.

Аэлина поклонилась этим странным, почти невидимым существам. Они столько раз спасали ее, ничего не прося взамен. Вместе с ними она кланялась Повелителю Севера, сумевшему выжить вопреки всем бедам. И он тоже никогда не забывал о ней. Она будет служить всем, кто населяет ее королевство.

Стоящие на возвышении тоже поклонились Маленькому народцу, а вслед за ними – все приглашенные. Но маленькие посланцы уже покинули зал.

Аэлина воссела на троне.

И сразу же ощутила свое новое состояние – всем телом, вплоть до костей. Новый груз, легший на ее плечи. Когда-то это были плечи ассасина. Потом – странствующей принцессы.

Аэлина подняла голову, с улыбкой выслушивая приветствия и поздравления собравшихся. Королева Террасена и фэйская королева Запада сияла, как звезда.

Церемония в тронном зале закончилась. Но не сама коронация.

Над Оринфом звенели колокола. Горожане не уставали выкрикивать приветствия, радуясь появлению новой королевы. Аэлине захотелось поздороваться со своими подданными, и она вышла из замка.

Вслед за Аэлиной вышли ее придворные, друзья, приглашенные. Высокие, крепкие створки ворот были плотно закрыты. Дойдя до них, Аэлина повернулась ко всем, кому посчастливилось дожить до этого дня и услышать веселый перезвон колоколов.

Аэлина позвала их с собой. Она улыбнулась Дорину, Шаолу и Ириане, Несарине с Сартаком. Потом их спутникам, приглашая идти вместе с нею. Удивляясь желанию королевы, они тоже направились к воротам.

– Идемте со мной в город, – заявила сияющая Аэлина. – Все.

День коронации принадлежал не ей одной. Ни в коем случае.

Увидев, что приглашенные мнутся, Аэлина сама прошла к ним. Взяла за руку Ириану Эстфол и вывела вперед. Потом Манону Черноклювую, Элиду Лошэн, Лисандру, Венгу, Несарину Фелак, Борту, Хасару и Ансель из Верескового Утеса.

Всех женщин, сражавшихся бок о бок с нею и вдали. Тех, кто проливал кровь, приносил жертвы и никогда не терял надежды, что этот день настанет.

– Идемте со мной, дорогие подруги, – сказала Аэлина. – И друзья тоже, – добавила она, подмигнув мужчинам.

Колокола продолжали звонить. Аэлина кивнула караульным, велев открыть ворота.

Створки ворот разошлись. Гул ликующей толпы поднимался в небо. Будь сейчас вечер, от криков дрожали бы звезды.

Королева и ее необычная свита вышли в праздничный город.

Люди на улицах пели и танцевали. Плакали от радости и прижимали руки к сердцу, видя улыбающуюся процессию иноземных правителей, воинов и героев, спасших Террасен. Не было мгновения, чтобы глаза новокоронованной королевы не лучились радостью.

Новый мир… Лучший мир.