Главы 1-7.

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

Преподаватель была настолько громкая, что ей даже не надо было утруждаться и кричать, я прекрасно слышала ее голос без усилений:

- Я спрашиваю еще раз, кто там?

Понимая, что если я сейчас не отвечу на вопрос, то будет только хуже. А ведь я даже не сразу вспомнила, как звали эту преподавательницу, просто не ожидая, что мы пересечемся с ней так скоро. Нет бы через неделю, другую, а еще лучше через месяц, чтобы она забыла, как именно я выгляжу. А так прошел лишь второй день моего нахождения в Академии в качестве курсантки, конечно же, она помнит, кто вчера выставил ее на посмешище перед ректором.

Покряхтывая от несправедливо заработанных ушибов и с трудом собрав разбросанные небольшим взрывом вещи обратно в сумку, я сумела принять вертикальное положение, после чего тут же поспешила в аудиторию.

Сегодня огромный класс был занят не только курсантами оперативного факультета, но и ведающими. Заметив, что возле друзей свободных мест не было вообще, словно меня уже и не ждали, я с радостью отметила, что моя недавняя знакомая словенка сидит в гордом одиночестве.

С виноватой улыбкой посмотрев на Изольду, пожилую статную даму с неизменными вавилонами на голове, я дождалась ее молчаливого разрешения и поспешила к улыбающейся Ядвиге. Пока я так передвигалась с места на место, на огромной черной доске проявились крупные буквы, такие стройные и ровные, будто выведенные рукой каллиграфа: «Главные отвары мира».

Сначала я с усмешкой подумала, что сейчас нам начнут рассказывать, как с помощью анютиных глазок приворожить любимого или отваром из отрубей вернуть уходящую молодость. Но, тем не менее, я все же достала толстую тетрадь из прошитой плотной папирусной бумаги.Чуть примерилась и аккуратно вывела тему занятий обычным черным треугольным карандашом. Учиться, так учиться: упорно, каждую минуту терпеливо заставлять себя открывать учебники, раз на ближайшие месяцы мне надо стать невидимкой и как можно меньше обращать на себя внимание. Дольше проживу.

Изольда, некоторое время, посверлив меня тяжелым, недовольным взглядом черных глаз, вскоре потеряла ко мне всяческий интерес и продолжила просвещать юных последователей о различиях между отваром, настоем и настойкой.

- Я уж думала, ты не вернешься и пора тебя вызволять, - весело шепнула Ядвига, с удовольствием разглядывая, как я старательно вывожу буквы, - даже с твоими ребятами успела поругаться. Не могу понять, как они могли тебя оставить одну на растерзание ректору?

Вообще-то я сама отправила их восвояси, благо они все равно ничего не смогли бы сделать. Только бы мешались под ногами и под конец вообще сделали бы какую-нибудь глупость. Хотя стоит признать правоту ведуньи, Ярдлеи могли бы из приличий хоть немного поломаться, говоря, что без меня им дороги нет. Помочь бы не помогло, конечно, но было бы приятно.

- Так ты… - я постаралась подобрать правильные слова, чтобы выразить свои мысли и при этом не сказать ничего лишнего, но девушка, едва сдерживая рвущийся наружу смех, энергично затрясла убранными в хвост огненно-рыжими волосами.

- Знаю ли я, что ты успела вылечить Адрия? Милая моя, да об этом сейчас вся академия только и говорит! За подобную рекламу можешь благодарить Ральфа, который почему-то отсиживается на факультете целителей. Вам бы с ним местами поменяться, тогда все это выглядело бы не так забавно.

Девушка замолчала, ожидая моей реакции, но я только кисло пробормотала:

- Мало того, что его бог обидел, сделав его рыцарем, так он плюс ко всему оказался болтуном, не ожидала.

- А чего ты ждала? Он тут все пытался поделиться с нами своей точкой зрения по поводу выздоровления парнишки, но не учел, что все курсанты встанут на твою сторону.

- Все? – усомнилась я, думая, что ведунья немного преувеличивает, все-таки водился за ней такой грех.

- Все! И понимая, что ничего у него не выходит, он начал выставлять тебя, как взбесившуюся некромантку!

Услышав про это, осталось только посочувствовать парню, такой талант фантазера пропадает.

- Меня можно сравнить даже с вампиром, только если я сильно голодна.

Девушка отмахнулась на мое чистосердечное признание:

- Ребята сразу все поняли и подначивая, все спрашивали, почему же тогда Адрий жив и быстро идет на поправку. А этот рыцарь стал всем рассказывать, что он нужен тебе для опытов, поэтому ты его и вылечила. Тут уж никто не сдержался, его подняли на смех, даже несмотря на известную фамилию папаши.

- Береги нервы и ничего не удивляйся, - доверительно посоветовала я ведунье и призналась, - не зря никогда не любила рыцарей и все, что с ними связано. Нас еще в школе учили, что ничего хорошего от них не жди.

А с Ральфом у нас свои счеты, он наверняка думал, что после всего меня если не выгонят, то хотя бы сделают изгоем. Интересно, а он в курсе, что теперь появился реальный шанс стать ему мачехой? Как-то я уже говорила ему об этом в шутку, ни на минуту не задумываясь, что подобный кошмар может воплотиться в реальную жизнь. Но теперь, когда суровая реальность постучала в окно, надо поделиться с ним этой новостью. По-семейному, вдруг будущий пасынок обрадуется новому члену семьи.

- Судя по всему, ты близко с ними общалась, - девушка вопросительно сощурила синие, как море, глаза, - хотя чему удивляться, ты же приемная дочь Отто фон Керпена, поди насмотрелась?

Я не стала объяснять Ядвиге, что дело не Отто и не в его подопечных, а в богатой генетической памяти, когда мой прапрадедушка весело гнал подобных Ральфов по льдам Чудского Озера и с этим никакой Великий магистр, будь он трижды знаменит и всесилен, не поспорит.

- Я, конечно, не знаю, что тебе наговорил ректор, но надеюсь, ты не станешь бросать дело, к которому у тебя имеется несомненный талант? – вдруг нахмурившись, серьезно проговорила словенка.

Вообще девушка задала хороший вопрос, и было бы просто прекрасно, если бы я сама знала на него ответ. С одной стороны, глупо зарывать таланты из-за клинических идиотов. Но, с другой стороны, какое мне дело до всего этого мракобесия? Я далеко не Мать Тереза, а мое безмерное человеколюбие относиться только к собственному миру, благо я в нем родилась.

Если бы не инквизиция, явно стоящая во главе общего регресса в местном целительстве, прикрываясь разбушевавшимися некромантами и вселившая в головы народа, что операция это грех, то еще можно было бы донести до людей мысль, что их не только нужно, но и можно лечить и даже периодически вылечивать.

Если местное население на протяжении долгого времени все устраивает, что я одна тут могу сделать? Да даже если бы могла! У меня нет никакого желания вступать на путь перемен, а местная преподавательница просто сыграла на моем профессионализме, когда пройти мимо для меня было просто невозможно. Если бы жизнь Адрия не висела на волоске, я бы никогда не вмешалась в этот бардак.

Ядвига была самой настоящей умницей, потому что сразу поняла по моему напряженному взгляду, но дальше этого не пошло, девушка и не думала меня поддерживать.

- С ума сошла? Дело даже не в том, что ты можешь стать самой известной целительницей за всю историю мира, просто подумай, скольких ты можешь спасти и дать надежду на исцеление!

Изольда метнула в нашу сторону предостерегающий взгляд, но пока обошлась без замечаний. Приняв это во внимание, я понизила голос и жарко зашептала:

- Ядвига, я все понимаю, и может, когда-нибудь буду себя корить за это, но пойми, мне просто хочется домой. Если я сейчас ввяжусь во все это, то уйти обратно уже не смогу, потому что ответственность не позволит.

- Я одного понять не могу, зачем уходить? – девушка действительно этого не понимала, счастливая.

Наклонившись поближе, я попыталась ей объяснить, что нахожусь здесь не совсем по своей воле, а поэтому ввязываться в войну за улучшение благосостояния местного населения было бы глупо. Только вот ведунье до моих жалких попыток оправдаться не было никакого дела. Она фыркнула:

- И что?

- А то, что мне сейчас надо разобраться с собственной семьей, не ради любопытства, а чтобы понимать, что я ненароком не смогу никому навредить своей кровью химеры. И только потом я буду думать, как вернуться обратно домой, не раньше.

- Забудь об этом, ты уже подписала договор, - улыбаясь, спокойно произнесла Ядвига, терпеливо выслушав мою горячечную речь, - и можешь не стараться убедить меня, а заодно и себя, что жаждешь обратно. Звучит жалко.

Услышав это, я скривилась.

- Спасибо тебе на добром слове.

- Пойми, у тебя сейчас глаза горят. С таким взглядом с шашкой наголо, да в самую глубь драки, а не ныть, что тебя все обманули. Признайся, тебе ведь здесь нравится, может не все и не всегда, но нравится.

Я открыла было рот, чтобы четко обосновать свою позицию, но меня прервала самая обычная указка, которая с громким стуком ударила стол возле моей руки. Изольда тяжело дышала от распиравшей ее злости, а расширенные от возбуждения зрачки мелко подрагивали, создавая впечатление, что женщина сейчас взорвется.

- Краснословская, вам двух факультативов мало, третий добавить?

Вообще это не плохой вариант, по крайней мере, я так быстрее смогу обо всем узнать и выучить. На сегодняшний день мой курсантский рейтинг – самая последняя строчка среди всех остальных. Так что, если мне назначат еще одни дополнительные занятия, я не расстроюсь.

- А вы, - преподавательница перевела взгляд на ничуть не смутившуюся ведунью, - так хорошо знаете предмет, что позволяете себе болтать на нем?

Ядвига пожала плечами, встала в полный рост и спокойно кивнула.

- Конечно, знаю.

Изольда немного опешила от такого прямолинейного ответа, но едва ли не потерла руки в предвкушении того, как поставит рыжую выскочку на место:

- Так может, изволите рассказать о трех, самых известных и популярных рецептов из трав, которые используют, например, у вас в стране?

Ведунья не стала жеманиться, спокойно вышла к черной доске и немного постояла напротив нее, концентрируясь: через некоторое время перед нами вспыхнули алые буквы.

- У нас особо популярен отвар красоты, для стройности и привлекательности. Для остановки кровотечений и еще один, для снятия основных магических воздействий.

- Я так понимаю, для красоты и привлекательности, это отвар из дикого риса? – Изольда чуть прищурилась и с недоумением всмотрелась в письмена, - согласна, он прекрасен для дезиноксикации, но этого ведь мало?

- Лучшее, это когда средство просто в употреблении, - назидательно произнесла девушка, - но рис надо просто есть в течение девяти дней, а вот отвар состоит из равных частей душицы, календулы, тысячелистника, зверобоя и полевой мяты. Такая смесь усиливает пищеварение, главное, пить его не во время еды.

- Хорошо, - преподавательница немного растаяла и уже более благосклонно кивнула ведунье, чтобы та продолжала.

- При кровопотерях эффективных трав намного больше и что хорошо, их легко можно комбинировать. Так что, если под рукой не окажется какого-то ингредиента, можем не отчаиваться. У нас роженицы пьют отвары из крапивы и пастушьей сумки, если кровь идет из носа, то хорошо использовать лимонный сок и алоэ. Самое же популярное и универсальное, это отвар из коры калины.

Изольда слушала плавную речь девушки, которая знала, о чем говорила и таяла, словно масло на солнце.

- А кровохлебка? – вдруг вставила пожилая женщина, очнувшись от удовольствия.

Ядвига пожала плечами, как бы говоря, что это само собой разумеется.

- Известное средство, я уж не стала его упоминать, решив представить что-то более интересное. Тем более кровохлебка не у всех ведунов есть в арсенале, очень дорогой ингредиент.

- Хорошо, а что там за антимагическое средство?

Ядвига вздохнула, ей тяжело было стоять под перекрестьем взглядов.

- Обычный зверобой. Еще не нашли более эффективной травы, против любого магического воздействия.

- Действительно, - Изольда уже не сердилась на нас за вольное поведение на ее занятии, - очень популярное растение, однако про него часто забывают.

- Я бы назвала это не просто популярный растением, а просто главным из всех возможных, - наставительно проговорила Ядвига, при помощи мысли выводя на доске необходимое соотношение пропорций, которые помогали достигнуть тот, или иной эффект.

- Зверобой эффективен даже в свежем виде, и лучше всего его собирать на Купалу. Дымом этой малютки можно выгнать даже демона, уже не говоря о мелких бесах. Отвар так же легко блокирует личную магию и ту, что применили к человеку.

А также хорош при язвах, запущенном обмене веществ, диабете, гипертонии и многом чем еще: трава девяносто девяти болезней. Разумеется, этот комментарий остался при мне, я не хотела снова напоминать о своей любви к врачеванию.

Ядвига закончила мини-лекцию и быстро села обратно. Изольда кивнула девушке, говоря подобным образом, что она прощена и как ни в чем не бывало, попросила нас записать еще с десяток распространённых рецептов на все случаи жизни. Здесь были и настойки, забирающие энергию и снимающие порчи, для усиления эфирного поля человека, отвары для защиты, и конечно же приворотное снадобье. Записывая последний рецепт, курсанты зашуршали карандашом вдвое энергичнее предыдущего.

Я уже давно заметила, что наша производительность особенно повышается тогда, когда нас остро интересует какая-то тема, и мы пытаемся в ней разобраться. Глядя на однокурсников можно было сделать вывод, что трепетными темами для них являются как раз любовь и защита.

- Не надейтесь, что наши с вами занятия обойдутся одними лекциями, - вдруг со злорадством произнесла Изольда, хотя смотрела на всех с теплой, почти, что материнской улыбкой.

Чем добрее вид у женщины, тем больших гадостей стоило от нее ожидать. Ну не может человек изображать вселенскую любовь ко всему сущему, а сам травить курсанток третьесортной едой и то, не в общей трапезной, а в специальной комнатушке для женского пола. Мужчин почему-то кормили более изысканной кухней. Хотя, что я возмущаюсь, в чужой монастырь со своим уставом не лезут.

- Послезавтра у нас с вами назначен практикум и каждый из вас к этому дню должен изготовить два отвара: один, который вам достанется персонально, второй из зверобоя, им вы будете снимать последствия. Сейчас я разобью вас на пары, чтобы вы на себе могли испытать, как могут быть сильны растения, если они находятся в умелых руках.

Как ни странно, но по парам нас стали разбивать не только между своим факультетом, но и активно смешивая с курсантами ведающего направления. Видимо кто-то сверху решил, что пора нас всех сдружить между собой, хотя до этого я не замечала особого общения между разными направлениями.

Никогда не унывающей Ядвиге в партнеры достался скромный Дионис Ронилье, страдающий эпилептическими припадками. Он, при виде подмигнувшей ему без задней мысли ведуньи, покрылся хаотичными пятнами и попытался сделать вид, что его здесь нет. Девушка прекрасно все поняла и не стала добивать беднягу, переведя горящий взгляд с молодого человека на стены аудитории. При всем своем бешеном темпераменте, Ядвига обладала удивительной тактичностью.

А вот вездесущим братьям Варн Ярдлеям пришлось довольствоваться обществом друг друга, так как они снова остались не разлучными. Изольда, как ни старалась, не могла подобрать им равнозначной замены, и решила оставить все как есть. Ребята, конечно, немного насупились от подобной несправедливости, желая себе по такой же хорошенькой партнерше, как и у Диониса, но поделать ничего не могли.

Когда Изольда остановилась на фамилии Самаэля, затаившегося посреди аудитории, я с замиранием сердца подумала, что меня определят именно к нему, но не тут-то было. Его парой стала прекрасная ледяная принцесса, Лисавета Монфор л-Амори. Она не стала закатывать истерику как в наше предыдущее знакомство на занятиях по боевой подготовке, а наоборот, призывно заулыбалась синигами с Ледяного Острова, будто рядом с ней сидел не муж, а обыкновенный сосед. Конечно, пока я не знаю нравов, которых они здесь придерживаются, но мне они не нравились заранее.

- Ярослава Краснословская будет практиковаться с Браозом Монфор л-Амори. Все, списки закончились.

До объявления своей фамилии, я уже понимала, к кому меня подкинут, так что сумела сделать вид, что никак не отношусь к подобному распределению. Поэтому напряженные взгляды друзей, направленные в сторону Самаэля, и промелькнувшая ухмылка самого Браоза, не стали для меня чем-то неожиданным. Я считала конфликт на полигоне исчерпанным, а если кому-то что-то не нравится, то это его личные проблемы.

Преподавательница создала посреди аудитории что-то вроде полупрозрачной сферы, в которой лениво перекручивались конверты размером в половину ладони. Изольда решила немного разнообразить занятие чем-то вроде лотереи.

- Сейчас один из сформированной пары подойдет к этой сфере и вытащит задание для себя и партнера. Приступим по очереди.

И полетели отвары на удачу, от сглаза и порчи, от заикания и от бессонницы, как горячие пирожки. Я смеялась от души, когда Лерой выудил для себя приворотное снадобье, а его брату досталась настойка от полового бессилия. Потрясая конвертом перед носом затрясшегося от ужаса брата, оперативник возмущенно вскричал:

- Не много ли на одного? Это же еще надо постараться снять все воздействие. Привораживаю я прекрасно, вот с обратным эффектом всегда накладка была. Что мне потом прикажете делать с влюбленным мужчиной?

- Не просто с влюбленным, - простонала я, вытирая выступившие слезы из глаз, - но еще и очень активным.

- Действительно, Лерой, - влезла Ядвига, - ты бы зверобоя больше варил, так, на всякий случай. Мы же тебя потом не отобьем даже двумя факультетами.

Братья дружно фыркнули на ведунью, демонстративно взялись за руки, отвернулись от нее и быстро растворились в толпе однокурсников, дежуривших в ожидании своей очереди возле лотереи.

Самаэлю с партнершей достались вполне безобидные отвары, а вот когда Браоз пошел вытаскивать конверт для нас, я немного напряглась. Когда дело касается этого синигами, моему везению наступал конец.

Для меня он вытащил настойку из барбариса, используемую для вызывания злобы и немотивированных споров. Мне же попался рецепт для увеличения способностей медиума и гадательных возможностей. Ходить потом несколько дней раздраженной и кидаться на всех и вся, мне, конечно, не хотелось, поэтому я решила на всякий случай сделать дополнительный отвар, снимающий магические последствия. Для себя. А то мне что-то сомнительно, что Браоз побеспокоиться о том, чтобы качественно снять с меня воздействие.

Лекция закончилась так же неожиданно, как и началась. Через десять минут нужно было быть на занятиях в Усадьбе Мистерий, проводимых совместно с факультетом ведающих, поэтому я, подцепив под локоть воркующую с Дионисом Ядвигу, шепнула ребятам, чтобы не отставали, спешно побежала на занятия по боевой подготовке.

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Я ждала именно этой пары, желая, во что бы то ни стало поговорить после нее с Шармадом. Великий комтур по растерянности, а может, не желая скрывать изначально, назвал мне фамилию рода, с младшим наследником которого был проведен ритуал первого скрещивания с Береникой. Будучи сыном благородного ярла, Шармад не может не знать историю этого орка. Наверняка тогда это было резонансным делом, тем более что они не женятся на человеческих женщинах именно из-за невозможности иметь от них полноценное потомство, одновременно сохранив жизнь матери.

Если я пойму, что за кровь течет в моих жилах, то наверняка узнаю, что Художнику от меня надо на самом деле. Его заверения в дружбе я всерьез, конечно же, не воспринимала. И так было понятно, что по большей части здесь дружат «зачем-то», а не потому, что человек хороший. Хотя если уж быть откровенной, то и у меня дома этим тоже часто грешат.

Шармад был не в духе, видимо приезд двоюродного брата сильно сказался в первую очередь на нем. Я уже заметила, что они не сильно ладили друг с другом. Про это тоже было бы неплохо уточнить невзначай, вдруг это как-то пригодиться при дальнейшем построении отношений с помощником Великого Инквизитора.

Влепив нам по четыре километра, он преспокойно сел посредине поля, скрестил ноги и то ли уснул, то ли занялся плановой медитацией. Проверять это и филонить никому не хотелось, вдруг он делает это специально, для отметки особо рьяных нарушителей. Поэтому дружно вздохнув, а может где-то даже пожалев себя, мы двинулись навстречу знаниями и тренированному телу.

После незамысловатых разогревающих упражнений, мы перешли к скоростным тренировкам. Бег на короткие расстояния сменялся темповыми прыжками через всевозможные препятствия, потом мы переходили на подвижные игры и снова на бег. Постоянно менялся темп, ритм и методичность выполнения заданий, чтобы научиться, так же быстро переключать внимание.

Резко очнувшийся от своих дум Шармад, вдруг резким окриком остановил нас и приказал встать вокруг себя. Мы тут же облепили мощное тело орка, которое гордо возвышалось над нами словно вековой дуб над кустами:

- Чтобы стать хорошим солдатом, надо просто научиться выживать в определенных условиях. А чтобы стать по-настоящему великим воином, вы должны жить в этих условиях. Лерой, вот ты, например, знаешь, чем живет воин?

Старший Ярдлей сначала запнулся, стараясь собраться с мыслями, начал теребить светлую пшеничную прядь волос, а потом неуверенно предположил:

- Войной?

Рядом возмущенно завозилась Ядвига, ей было, что сказать на подобную гипотезу, но, в конце концов, она не выдержала, хотя орк не раз давал понять, что не потерпит выкриков с мест:

- Да не войной, бестолочь. Воин живет так, чтобы ее как раз и не было!

Шармад даже не стал смотреть в ее сторону, а молча указал на поле, в центре которого мы стояли. Ведунья без слов поняла приказ наставника, и спорить с этим не стала, сама виновата, нарушила дисциплину. Подхватившись, она легко побежала в среднем темпе и быстро отдалилась от нас.

- Учись, Лерой, девушка высказала правильную мысль. Как сделать так, чтобы войны не было, наверно даже нет смысла у вас спрашивать. Пока скажу только одно, мы с вами собрались здесь не ради того, чтобы тренировать тело, это может сделать каждый дурак. Вы попробуйте воспитать в себе именно такой несгибаемый дух, чтобы мысль сдаться на милость оппоненту, не возникла, даже если у вас не останется ни рук, ни ног. Мы будем воспитывать эмоции, чтобы у вас была сила двигаться дальше. Запишите себе на подкорке головного мозга три главных слова на ближайший год: сила, сознание, выносливость.

Выдавив из себя эту тираду, преподаватель принялся методично показывать комплекс упражнений сначала на выносливость, потом на силу. При этом в нашу сторону он совсем не смотрел. Таким задумчивым и одновременно рассеянным я орка еще не видела. Даже оттенок его кожи, некогда радовавший сочным бронзовым отливом, сейчас словно потускнел. Круглые, глубокие глаза на безносом лице смотрели чересчур грустно для преподавателя такой известной академии.

Выучив несколько связок захватов из разных положений тела и способов, как их можно аккуратно сбросить, мы разбились по парам и принялись отрабатывать предложенные техники. Шармад не пошел по пути Изольды и не стал навязывать нам партнеров, предоставив разбираться с данным вопросом самостоятельно.

Сначала у меня словно кто-то шутки ради натянул невидимую нить, и сама того не желая, я принялась упорно искать Самаэля взглядом. Мне просто вдруг жизненно необходимо стало посмотреть на синигами, а потом, осознав это, я моментально разозлилась на себя.

Тут рядом остановилась запыхавшаяся Ядвига, которую после третьего круга Шармад все-таки милостиво отпустил. Даже не спрашивая, согласна ли я быть ее спарринг-партнером, девушка ухватила меня за руки и показала, как правильней вставать в стойку, из которой любой захват можно будет провести намного проще. В отличие от меня, для нее все это не было в новинку, и здесь она чувствовала себя как рыба в воде.

Всего одно неуловимое движение чуть в бок, и охнув от резкой боли в запястье, я тут же сложилась пополам, ожидая, что меня сейчас же отпустят. Но ведунья не спешила ослаблять хватку, хотя с участием поинтересовалась, не больно ли мне. Делать было нечего, сознаваться в собственной слабости, конечно же, не хотелось, поэтому несмотря на неприятные ощущения, пришлось выворачивать руки так, как вначале показывал Шармад. Но как я ни старалась, как ни терпела, у меня так ничего и не получилось.

Очень скоро орку порядком надоело смотреть на эту экзекуцию, потому что он, в конце концов, не выдержал и подошел к нам. Похвалив ведунью, он отпустил ее позаниматься на Правило и занялся мной лично. Меня это немного напрягло, но выбирать не приходилось.

- Ты что как деревянная, у тебя вообще руки в суставах гнуться или они тебе для красоты даны? – уже через минуту поинтересовался Шармад.

Обижаться смысла не было, я прекрасно понимала, что моя персона и оперативная служба, никак и никогда не могут быть связаны между собой.

- Наверное, гнутся.

- У тебя плохая нервномышечная координация, будешь делать меньше повторов самой техники, но больше общего комплекса. Просто много подходов по несколько раз, поняла? Разминка, основные занятия и только когда подготовишь тело, будешь переходить к спаррингам. Что с сознанием?

Последний вопрос немного выбил из колеи, потому что я с трудом дожидалась окончания занятий, чтобы поговорить с орком с глазу на глаз. И эти мысли так незаметно заполонили мою голову, что я стала такой же рассеянной, как и сам Шармад.

- С сознанием все хорошо, - тут же попыталась я заверить преподавателя и взять себя в руки, еще не хватало остаться после занятий именно сегодня, когда сильная усталость, накопившаяся из-за утреннего напряжения, дала о себе знать.

Орк, не напрягаясь молча провел захват и вывернув мне локоть, схватил за затылок, опустив мою голову почти к самым ногам. Хорошо, что хоть какая-никакая растяжка, но все же у меня присутствовала, поэтому резкое изменение положения тела не стало для меня чем-то непоправимым.

- Плохая реакция, думаешь о чем-то другом. А должна размышлять только о том, где сейчас находятся мои руки, и что они будут делать в следующую секунду. С таким вниманием на следующем занятии с оружием, ты быстро нанесешь себе какую-нибудь травму.

Такая перспектива мне не понравилась, о чем я тут же и сообщила Шармаду, но он только рассмеялся:

- Ну-ну, курсантка, это ведь не мои проблемы.

Я была с ним согласна, поэтому промолчала, а орк вцепился мне в руку и проникновенно поинтересовался:

- Это после знакомства с моим братцем ты такая рассеянная? Напрасно, если ты в дальнейшем не будешь давать повод, чтобы тебя засекли за чем-то нехорошим, то через какое-то время он отстанет. Гаспар только кажется пугающим, на самом деле он чудо и при этом очень добрый.

Это он сейчас решил надо мной посмеяться или действительно верит в ту чушь, что сам и придумал? Правда, неизвестно только, зачем.

- Поэтому он собрался жениться на мне? Из жалости.

- Да он пошутил, что ты все воспринимаешь за чистую монету, - отмахнулся орк, даже не пытаясь вслушаться в то, что я говорю:

- Ничего он не собрался, это стандартное правило для всех. Обычно девушки к зиме уже понимают, чего хотят и большинство выбранных кандидатов в ночь на Зимнее Солнцестояние сразу после аукционов вносят за своих женщин заранее обозначенные залоги в казну академии. Вот и все, что ты делаешь из этого трагедию?

- А как быть, если желающих, по крайней мере, двое и оба лично мне не нравятся? – разозлилась я на столь циничный подход, - и вообще, мне как-то рановато замуж! Я подходящей кандидатуры здесь для себя не вижу

- Все равно не понимаю, в чем проблема? Мужчины погибают каждый день как мухи, если не от войн и болезней, так от несчастных случаев. Нередко, когда и до первой брачной ночи не доживают. Зато второй раз тебя никто не сможет заставить пойти под венец, ты станешь полностью самостоятельной личностью. Разве ты не этого добиваешься?

Шармад сказал об этом, как будто это было не только легко сделать, но и считалось вполне естественным. Но ладно ему плевать на меня, но собственный брат, пусть и не родной?

Видимо что-то такое отразилось на моем лице, потому что орк неожиданно лихо улыбнулся.

- Мы с Гаспаром не только абсолютно чужие друг другу, но и работаем в разных структурах. Поэтому если ты решишь, что новоявленный супруг, если, конечно, им станет именно он, задержался на этом свете, то свистни мне, я всегда готов тебе помочь.

- Прости Шармад, но это все звучит просто чудовищно.

Я, наконец, сумела высвободиться из захвата и теперь разминала едва не травмированную руку. Было очень больно, но я старалась не обращать на это внимание, привыкла. Орк показал пару движений, призванный немного облегчить боль в натруженных мышцах, чем я тут же и занялась.

- Чудовищно то, что я просто хочу тебе помочь? Не делай такие удивленные глаза, ты давно поняла, что у меня на тебя есть планы. Девочка-то ты не глупая, хотя иногда ведешь себя, по меньшей мере, странно.

Понять то поняла, но какие именно планы, понятие не имела, а ты мне об этом прямо, конечно же, не расскажешь.

Словно подслушав мои мысли, орк расплылся в широкой улыбке. Вряд ли он хочет сделать мне что-то плохое, по крайней мере, хуже, чем сейчас и представить невозможно, поэтому без разницы, чем он там решился утешиться. Меня же сейчас больше интересовали детали иного дела:

- Шармад, ответь мне лучше, слышал ли ты что-нибудь о Лукасе Шимаре и браке его дочери Береники с каким-то родовитым орком?

Орк немного помрачнел, на широком чистом лбу пролегли глубокие морщинки. И без того желтые глаза еще больше посветлели.

- Слышал и даже в некотором роде знаю лично, его имя Тартанес Кэрсар. Сама ты бы еще долго думала и искала информацию об этом, значит, кто-то помог. Вернер?

- А что ты при упоминании о нем так скалишься? – даже немного обиделась я на подобную реакцию:

- Для тебя ведь не секрет, откуда я появилась в Ордене и как оказалась здесь, а главное, для чего? Хотя, зачем, я сама, если честно до сих пор не знаю, но больше всего напрягает чужое стремление привязать меня к этому месту.

- Привязывать нечего, ты и так здесь и когда придет понимание об этом, то станешь не просто винтиком без права голоса, но и полноправным членом команды, полегчает. Прими этот мир Ярослава, и он примет тебя, поддержит, успокоит. Это ведь настоящая сила, с которой надо считаться. Просто расслабься и попытайся не загонять себя лишними размышлениями, все нужное придет само.

Как именно можно принять мир я не стала спрашивать, с этого орка станется посмеяться над моим невежеством.

- Я не буду обещать ничего конкретного, но главное твои доводы услышаны. Может, все-таки расскажешь об этом самом Тарантесе? Как так получилось, что он решил участвовать в недвусмысленном ритуале с человеческой женщиной?

- Помнишь, я сказал, что у меня на тебя планы?

Какое интригующее начало. Желание шутить в этот раз пропало сразу, особенно стоило посмотреть на мгновенно посерьезневшего Шармада. Видя, как время занятий неумолимо уходит, я умоляюще попросила:

- Не тяни.

- У орков, особенно степных, таких как я, неимоверно силен голос крови. Чтобы ты понимала, о чем говорю, я расскажу тебе о наших шаманах. Они есть в каждом племени, а мы называем это передвижным городом, поскольку нигде подолгу не задерживаемся, а население у нас не маленькое. Каждый шаман, это правая рука ярла и самый уважаемый орк в племени. Им становиться не самый талантливый и сильный, а наиболее мудрый из тех, у кого нет тяги к роду, чтобы он мог размышлять трезво и принимать взвешенные решения, не руководствуясь родственными чувствами.

- Я понимаю, что такое родственные чувства, но, по-моему, умение думать от них никак не зависят?

- Не понимаешь, - усмехнулся орк, - мы не просто ощущаем присутствующего рядом выходца из нашего племени, это на уровне физических ощущений. Мы способны различить холод, радость, боль, даже вкус еды, если он сильно выражен. Как понимаешь, это несколько мешает думать рационально, сильная эмоциональная привязка.

Я молча жевала губы: кто бы мог подумать, что такие большие и сильные орки могут оказаться настолько чувствительными, ну по крайней мере, по отношению друг к другу. Видя мое небольшое замешательство, Шармад не стал ничего комментировать, просто продолжив свой монолог:

- Как-то давно, по неизвестной причине, наш племенной шаман посоветовал ярлу Шииниду отдать своего младшего сына во имя великих целей магу и исследователю Лукасу Шимаре. С ним никто не стал тогда спорить, хотя сердце ярла разрывалось на части, но авторитет шамана, как всегда, перевесил. Его духи, с которыми он постоянно общался, сказали, что это изменит судьбу всех степных орков.

Что же это делается: я ведь наивно полагала, что это только мне приписали в предки сумасшедшего родственника. А все гораздо прозаичнее: дело в самом мире, здесь психов просто поставили на поток.

- Ну и как? – исключительно в рамках научной ценности поинтересовалась я, - судьба-то изменилась?

- Ты не поверишь, но кардинально, - орк обнажил длинные, явно выпирающие клыки и чуть сузил раскосые светло-карие глаза, - с теми дивидендами и протекцией, что маг выдал за сына ярла, совсем не удивительно, что сегодня мы служим верой и правдой одной из сильнейших корон. Своих земель, которые, вы люди ассоциируете с Родиной, у нас нет. В этом отношении мы предпочитаем быть свободными.

Немного подумав, я была вынуждена согласиться с Шармадом: уверенность в завтрашнем дне действительно неплоха награда.

- Все замечательно, но ты ведь не зря сделал акцент, что орки чувствуют родственную связь? И дело совсем не в ваших шаманах.

- Сообразила, - хмыкнул Шармад скорее с удовольствием, чем с удивлением, - я уж думал и это пропустить. Так вот, Тарантес, это тот, о ком ты спрашивала, был младшим сыном моего дедушки в четвертом поколении.

Я почему-то думала, что лимит потрясений для меня на это день закончился еще утром, в кабинете ректора, поэтому к такому оказалась не готова. А орк, воспользовавшись моей секундной заминкой, тут же провел очень болезненный захват:

- Не поверишь, но очень сложно смотреть на тебя, на себя и искать родственные связи, - пытаясь выбраться из железных рук орка, пропыхтела я тому прямо в хищно вытянувшееся ухо.

Вообще у орков уши были чуть больше, чем человеческие и так забавно топорщились, что напоминали овчарок. Монстр с роскошной бронзовой кожей, по мягкости и шелковистости уступающий разве только новорожденному, не стал сразу освобождать меня и весело отозвался в ответ:

- Хочешь сказать, что может быть между чудовищем и красавицей?

Я, наконец, кое-как сумела выпрямиться и с достоинством поправила:

- Против красавицы ничего не имею, но до монстра ты немного не дотягиваешь. У вас, орков, какая-то своя, немного дикая, стихийная красота, хотя в первую встречу ты меня немного напугал, не скрою. Но ты прав, так сразу принять новую информацию я пока не могу.

- Да не принимай, от твоего отношения все равно ничего не измениться. Но, честно говоря, я тебе немного завидую, - чуть помолчав, мужчина некоторое время собирался с мыслями и произнес:

- Ты не понимаешь, что такое ощущать своего родственника, даже очень дальнего, в котором едва соберется горстка твоей крови. Это постоянная, ничем не прерывающаяся эмпатическая связь. Хотя я должен быть доволен, что чувствую тебя не явно, а отголоском.

- Ничем? – тут же усомнилась я, - даже смертью?

Орк устало прикрыл глаза, наверное, мои вопросы казались ему бестактными, но меня и правда, это очень заинтересовало. Не каждый день у меня появляются родственники из других миров.

- Мы чувствуем даже ушедших на покой родственников, но, конечно, не так остро, как живых.

Для простого обывателя все это звучало немного жутковато, и я против воли передернулась. Шармад видел мое отношение к этой теме, но неумолимо продолжил:

- Увидев тебя на испытаниях первый раз, я чуть с ума не сошел, не понимая, что со мной происходит и только потом узнал твою историю от ректора, когда сам подошел к нему обсудить твою персону. Как только прозвучало имя Лукоса, у меня в голове тут же все встало на свои места и это успокоило.

- Ты лучше скажи, насколько сильно ты меня чувствуешь? Потому что все это звучит странно, поскольку если во мне есть эта кровь, то я хоть что-то должна чувствовать. Но этого нет!

Орк оглядел усердно занимающихся в сторонке курсантов и вернулся к беседе уже с несколько скучающим, равнодушным видом.

- Ты и не должна меня чувствовать, подобные связи доступны только мужчинам. Женщины у нас занимают более выгодные позиции, им ни к чему испытывать эмоциональные муки. Хотя, конечно, я чувствую тебя намного глуше, чем своих родных братьев, можно сказать скорее предугадываю.

Заинтересовавшись, я подалась вперед:

- Это как?

Шармад закатил глаза и прорычал:

- Очень просто, сейчас ты голодна, хочешь в ванну, еще беспокоит боль в сухожилии правой руки и сильно злит, что Самаэль даже не смотрит в твою сторону. Про небольшую зависть к Ядвиге, которая с детства воспитывалась как будущий воин, но попала на другой факультет, я даже говорить не буду.

Да уже сказал, что тут еще можно было добавить? Я отчаянно покраснела, но отнюдь не от того, что Шармад чувствует мою боль или недовольство на Самаэля, а от того, что интимное чувство голода и зависти, которую я давила всеми силами, стало очевидно постороннему. Да не просто постороннему, а здоровому, сильному орку, который стоял напротив меня и так недвусмысленно скалился, что хотелось хорошенько двинуть ему.

Шармад тут же протестующе поднял раскрытые ладони:

- Да шучу я, шучу. Просто хотел, чтобы ты поняла, что я чувствую любые твои изменения на достаточно приличном расстоянии, хоть и не явно.

Все это время мне никак не давала покоя одна зудящая мысль и наконец, решившись на нее, я выпалила:

- Когда мы с Самаэлем стояли на мосту, ты вдруг разозлился. Почему?

- Я беспокоился, - качнул головой орк, - я ведь хорошо знаю, что именно представляют собой синигами. Мне показалось, что он посадит тебя на свою энергетику и будет доить, когда ему понадобятся дополнительные силы. Ты просто еще не видела итоговый результат их развлечений.

Я вспомнила бледную, упавшую на землю Лисавету и ее супруга, даже не попытавшегося поднять ее, и передернулась еще раз. Даже думать не хочу, что там за итог такой, мне вполне достаточно было видеть выражение ее лица, а там, как говорится, краше в гроб кладут!

Казалось, Шармад понял, о чем я сейчас думают, мягко взял меня за руки и проговорил тихо, чтобы никто не слышал:

- Забудь о моем брате и Самаэле, помни только то, что я хочу помочь тебе. Не потому, что мне что-то от тебя нужно, моя кровь тянется к тебе, и если я отрекусь от этого зова, то начну медленно сходить с ума. Мне важно понимать, что с тобой все хорошо и пообещай мне, что, если тебе понадобиться плечо, ты сама обратишься ко мне.

Никаких родственных чувств к орку я не испытывала, хотя, конечно, как любой нормальный человек после подобных признаний ощутила себя в чем-то ему обязанной. Ненавижу это чувство, но здесь ничего нельзя было поделать. Я не могу просто так перешагнуть через того, кто искренне сопереживает мне и хочет помочь.

Это не было эгоизмом с его стороны: хотя в первую очередь он будет стараться удовлетворить свою потребность не чувствовать происходящих со мной негативных моментов, ведь не может же он и правда привязаться ко мне за несколько прошедших дней. Для меня родной человек это не просто набор ощущений. Не хочу воспринимать привязанность орка, как химическую необходимость в родовой связи, когда он совершенно не знает лично меня. Кровь — это конечно неплохо для начала, но на порядок душа важнее.

Натянув улыбку, как мне показалось вполне искреннюю, я отрицательно качнула головой и даже отступила назад, демонстрируя серьезность своих намерений.

- Шармад, я безусловно рада, что ты рассказал мне про кровную связь, сама бы я еще долго искала что-то подобное по библиотекам… Но нельзя быть связанными, только из-за того, что так распорядились родители, кого и когда родить. Да, важно быть близким со своей семьей, но я появилась на свет против желания матери.

- Какая разница, как появилась ты и твои предки? Мы связаны, и я люблю тебя такой, пусть не близкую по крови, но все же входящую в мое племя. Это мое естество, это тоже нельзя изменить.

- Шармад, мне кажется, ты не понимаешь тех слов, о которых рассуждаешь. Ты просто чувствуешь кровную потребность защищать меня, потому что во мне кровь ваших женщин. Но это не любовь в общем понимании. Мне не нужны твои потребности во мне, это совсем другое, понимаешь?

Орк некоторое время помолчал и вынужден был сознаться, что и правда не понимает, о чем я говорю.

- Какая разница, как это называть, потребностью или чем-то еще, главное ведь то, что я искренне хочу помочь?

- Ты не должен этого делать, - упрямо заявила я, уверенная в том, что делаю, - не стоит ссориться с двоюродным братом из-за человека, которая не собирается окунаться в ваши интриги. Я не хочу здесь оставаться, как бы вы все не были мне симпатичны. Иначе слишком многое придется менять в этом мире, а мне бы этого не хотелось. Он прекрасен таким, как есть, но мне он не нравится и временами даже пугает.

- Я не собираюсь тебя уговаривать. Но чем раньше ты осознаешь, что ты уже начала все менять так, как тебе нужно, а мир меняется вслед за тобой, тем лучше.

Наверно он прав, но очень не хотелось пользоваться предрасположенностью орка к своей персоне, ему же первому попадет, тогда, как меня еще пожалеют по причине того, что я все еще зачем-то нужна. Конечно, я не буду играть в бессмертного героя, если мне действительно понадобиться помощь более опытного и сильного, то мне придется обратиться к нему. Но пока все в принципе ровно и тихо, лучше отмолчаться в стороне.

Озвучив эту мысль, я ждала, что Шармад начнет возмущаться, но он удивил меня, спокойно промолчав и подумав о чем-то своем. А потом, смотря на меня потеплевшим взглядом карих глаз, в итоге согласно кивнул.

- Только если я понадоблюсь, не затягивай с этим, пожалуйста, и не забудь, что на летнюю практику ты заранее включена в мою группу. Поняла?

- Ты не справедлив, - покачала я головой, - есть ребята, которые гораздо больше достойны этого места, так что не делай ошибки.

Шармаду надоело спорить с неразумной девицей, и он рыкнул:

- Здесь я решаю, кто достоин, а кто нет.

Орк мазнул по мне несколько пренебрежительным взглядом, ничуть не удовлетворенный состоявшимся разговором и обернувшись к курсантам, рявкнул:

- На сегодня все!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

Я так торопилась после тренировки в душ, что, крикнув поспешившим ко мне навстречу ребятам, что мы должны встретиться после ужина в библиотеке, на полном ходу поспешила в свои покои. Надо было срочно смыть грязь и тяжесть сегодняшнего дня.

После расслабляющей теплой воды, отдающей легким цветочным ароматом, я едва сумела побороть желание прилечь хотя бы на пять минут в любимую постель. Неимоверным усилием воли заставила себя переодеться в свободный костюм темно-серого оттенка и спуститься в трапезную. К вечеру она уже ломилась от курсантов, и было тяжело протискиваться между занятых лавок.

Ректор и преподаватели, конечно же, уже были на своих местах. При виде меня Артур Уэйт едва заметно моргнул и отвернулся, но я видела, как он украдкой посматривает, что я сейчас буду делать после утренней взбучки. Что ж, сегодня я вас точно не разочарую.

За два дня все привыкли, что я ем в общем зале, не заходя в комнату, где питались девушки. Сейчас же, не обращая ни на кого внимания, я спокойно прошла во второй зал, сильно отличавшийся по размерам от мужской части. С ходу найдя свободное местечко возле девушек, я тут же присела на лавку. Будем считать, что я вернулась туда, где изначально должна была находиться, раз именно так принято в этом слишком сложном для меня мире.

Когда я пересекала порог между трапезной и женской коморкой, мне даже показалось, что ректор облегченно выдохнул. Видимо боялся, что все-таки не сделаю выводов из утреннего происшествия. Хотя, если бы он меня немного знал, то насторожился и сделал все, чтобы держать в поле своего зрения. Ведь выводы я и впрямь умела делать, только при этом ничего не забывала.

Заметив меня среди представительниц прекрасного пола, сидевшая напротив Ядвига даже прихрюкнула от удивления.

- Надо же, снисхождение княгини к простым смертным. Я-то думала, ты и сегодня будешь ужинать рядом с ректором. Может, вернешься обратно?

- Зачем?

- Его же перекашивает от одного твоего вида, вдруг в один прекрасный момент он поперхнется и умрет?

- Нельзя быть такой злой, - с досадой посетовала я.

Тоскливо оглядев сегодняшнее меню, и не увидев среди предложенных вареных овощей хоть чего-нибудь, отдаленно напоминающее мясо, я приуныла. Такое впечатление, что местная администрация специально плохо кормит девиц, опасаясь бабьего бунта. Ведь никаких сил с полудохлой морковки и пары капустных салатов быть не может. Да, мясо включалось в меню, но лишь два раза в неделю, но для меня этого было мало.

Увидев напротив поднос с яблоками, слава богу, с ними ничего не делали и на вид они были вполне свежими, я выхватила оттуда сразу три штуки. Сегодня как-нибудь перебьюсь этим, но надо срочно думать, что делать дальше, иначе я рискую помереть от вынужденной диеты.

- Боюсь, Изольда из ревности мне что-нибудь подсыплет из своих травяных запасов, - на полном серьезе заявила я подруге, - поэтому побуду-ка я с вами.

Ядвига и несколько других девушек горячо заверили меня, что я сделала правильный выбор и ну этих преподавателей в то место, откуда нет возврата. Когда со скудным питанием было покончено, а последний кусочек яблока запит слегка подслащенной водой из кувшина, я с ведуньей поторопилась в библиотеку, где нас должны были ждать братья Ярдлеи, Самаэль и Дионис. Я не видела причины пытаться одной разыскивать информацию о Лукосе, когда о нем знало все мое окружение. Тем более что у меня был серьезный разговор к ребятам.

Взлетев на третий этаж, где и располагалась библиотека, мы были сильно удивлены, увидев мужскую половину нашей маленькой компании стоящими у стен книгохранилища.

Шагнув вперед, Ядвига грозно свела брови.

- И с чего вы отираетесь здесь, а не внутри?

Ребята дружно потупились, вызвав тем самым у нас смутные подозрения, что легких поисков можно не ждать, а Дионис, добрая душа, тут же сдал своих товарищей с потрохами:

- Нас не пускают. Самаэль попытался войти, но тут же появился какой-то не довольный дух, начал верещать, что пока синигами не извиниться и не приберет за собой, то путь ему сюда закрыт.

- Ну, так-то это он ему закрыт, а не нам, - в ответ пожала я плечами, не видя причины торчать здесь.

Мне одной все равно было бы сложнее справиться, чем всей компанией, но без синигами. Так что ничего страшного, переживем эту маленькую неприятность, пока Самаэль будет исправлять свои ошибки.

- Мы тоже так подумали, - ехидным тоном проговорил Лерой, подмигивая зардевшейся от столь пристального внимания ведунье, - но Самаэль же не мог смолчать, начал требовать пропустить его безо всяких условий, раз это не частная собственность, а общественное место.

Самаэль потупился, но смотрел на меня с вызовом, как будто я собиралась при всех его отчитать. С таким настроем могу догадаться, что было потом. Хранитель Слов наверняка наотрез отказался пускать любого, кто хоть как-то связан с синигами, пустив в ход коллективную ответственность. И, судя по всему, один призрак вполне успешно держал круговую оборону от наших мужчин. Но не идти же, в самом деле, из-за этого к Уэйту? Я ведь не могу ему сказать, что ищу информацию, по поводу опытов моего предка? Не оповещать же ректора о желании узнать, что собой представляет моя кровь и зачем она может понадобиться некромантам? Это исключено, что он тут же передаст меня Инквизиции, испугавшись, что, узнав о себе много нового, мне захочется переметнуться туда, где дают больше пряников.

- Самаэль, - я легонько тронула насупившегося парня, - тебе придется пообещать Хранителю все, что угодно, лишь бы он нас впустил.

Синигами закатил глаза, но спорить и отнекиваться не стал, зато сделал попытку открыть двери ногой и пройти внутрь. Ему лишь бы все сделать наотмашь. И едва парень приоткрыл створки, как его отшвырнуло к противоположной стене мощным порывом ветра. Перед нами предстал пузатый, усатый дядечка в виде постоянно вращающегося облака. Иногда его образ то размывался, то наоборот, становился настолько четким, что можно было разглядеть лицо.

Не желая, чтобы здесь и сейчас снова начались разборки, благо времени у нас было не много, я решительно взяла огонь на себя, а с Самаэлем мы потом сочтемся. Вернее, это ему передо мной придется отвечать.

- Добрый вечер, достопочтимый Хранитель Слова. Позвольте принести вам свои сожаления по произошедшему недавно недоразумению, между нами. Я бы хотела загладить нашу вину, как вы на это смотрите?

Дух или приведение, я не знала в чем разница и была ли она вообще, выглядел удивленным. Готова поспорить, что до этого момента мало кто к нему обращался вот так напрямую, тем более с извинениями. Подлетев ближе, он завис прямо напротив меня, с напряжением всматриваясь в лицо и силясь вспомнить, где он мог меня видеть. Призрачные зрачки дрогнули, призрак возмущенно зашипел, резко завертелся вокруг своей оси и недовольно забурчал:

- Ходят, ходят сюда постоянно, нарушают покой, тишину, порядок! Я ведь только-только закончил все убирать после вашего последнего визита, хорошо еще сами книги не пострадали.

- Ну, зачем же вы сами? – я с сожалением цокнула языком и подцепив под локоть слабо сопротивляющегося Самаэля, выставила его перед собой, чтоб не повадно было прятаться.

- Видите, мы же прекрасно понимаем, что виноваты в беспорядках и при первой же возможности пришли к вам, чтобы извиниться и исправиться. Верно, Самаэль?

Глядя на насупленного синигами, братья Ярдлеи на пару с вечно неунывающей Ядвигой едва не хохотали в голос, настолько вид молодого мага был забавен. Состроив для друзей злобную рожицу, Самаэль кивнул нависшему над ним Хранителю:

- Я и правда, был тогда не прав, признаю.

- Так обращаться с книгами нельзя даже при большой спешке, - назидательно произнес Хранитель, резко меняя гнев на милость, - в конце концов, всегда можно попросить меня, я готов помочь и поделиться тем, что знаю.

- Я как-то не подозревал, что у библиотеки есть свой Хранитель, когда здесь уже работает архивариус, - тихо пробормотал синигами, но раскаяния в его голосе не было, скорее просто досада, что вовремя не сбежал тогда.

- Зато теперь вы это знаете, - чуть смягчился Хранитель Слова, - и если хотите поддержать порядок, то можете раз в месяц проводить здесь генеральную уборку. Разумеется, под моим руководством.

На Самаэля было жалко смотреть: как это он, в недалеком будущем грозный маг и воин, будет заниматься, по сути, женским делом. Лично для себя я ничего страшного в этом не видела, наоборот, если хотя бы изредка помогать Хранителю, не думаю, что он откажется помочь мне с книгами. Я уже поняла, что он отходчив и не может долго помнить плохое.

Видимо та же самая мысль пришла в голову и ведунье, потому что мы с ней, не сговариваясь, одновременно выпалили:

- Согласна!

Хранитель Слова окончательно растаял, поняв, что мы действительно не злостные дебоширы, а просто так сложились обстоятельства, о чем мы искренне сожалели. Тем более, с работой архивариуса, он стал никому не нужным и изнывал от тоски и одиночества.

- Ну, с этим мы разобрались, - тихо проговорил книжный дух, - может, тогда и я вам смогу быть чем-то полезным?

Пока я собиралась с мыслями, как в полном объеме озвучить все, что мне хотелось бы сейчас узнать, Ядвига тут же нетерпеливо выпалила:

- Было бы замечательно, если бы вы помогли отобрать нам все тома, где упоминается Лукос Шимаре и вообще все, что так или иначе связано с его исследованиями, которые он проводил.

- Особенно, в отношении тех, кого он изучал, - негромко подсказал Самаэль, заслужив мой беглый, но полный благодарности взгляд.

Меня на самом деле интересовали больше супруги моих несчастных родственниц, чем сам Лукос, от которого и начались все проблемы.

Хранитель Слова задумался, покатый призрачный лоб испещрили глубокие вертикальные морщинки. При жизни он не только много думал, но и часто хмурился, тем самым оставив заметный след на коже. Наконец ему пришла в голову какая-то мысль, он молча поманил нас пальцем в дальний зал для чтений, где царил приятный расслабляющий полумрак, а кожаные диваны были глубокими и такими мягкими, что здесь хотелось остаться жить. Убедившись, что мы останемся здесь и никуда не уйдем, дух торопливо удалился.

Через некоторое время после того, как мы вальяжно расселись по всему периметру, то тут, то там, начало раздаваться шуршание страниц и непонятные постукивания. Будто книги брали, быстро просматривали и торопливо убирали обратно. Через некоторое время на низком, поцарапанном столике сами по себе начали появляться разнообразные фолианты. О, они были совершенно не похожими друг на друга. Мне на глаза даже попалась тонкая брошюра, напоминающая те, что печатали у меня в мире. Единственное, что здесь везде были исключительно рукописные тексты. Придумать печатный станок просто никому не приходило в голову.

На столе за несколько минут, таким образом, появились не меньше двадцати книг, и гора постепенно увеличивалась. Вздохнув, Лерой потянулся к самой толстой книге, обложка которой была сделана из темно-фиолетового бархата. Его брат, видя, что из нас больше никто не спешит приступать к поискам информации о моей химерской сущности, тут же распорядился:

- Ну и что мы скромно сели по краям и делаем вид, будто ничего не происходит? Давайте каждый сейчас возьмет по книге и вперед к новым знаниям.

- Если мы будем даже просто перелистывать каждый фолиант, мы здесь просидим не меньше недели, - попробовала запротестовать Ядвига, но тут вмешался Самаэль:

- Ты можешь и не помогать, но тогда я вообще не понимаю, зачем ты за нами увязалась?

- А я не за вами, не обольщайся, - отрезала девушка, грозно сверкнув красиво подведенными глазами, - я пошла за Ярославой, потому что ваше общество на нее слишком плохо влияет. Она только и делает, что вляпывается в разные ненужные истории, а потом пытается справиться с последствиями.

- А ты решила выступить в роли центрального мозга и всех нас спасти? – вытянув губы трубочкой, едко заметил Лерой, оторвавшись от чтения.

Пока разговор не перерос в драку, поскольку Ядвига была весьма скорой на расправу, чем и отличалась от большинства девушек на нашем потоке, вмешалась я:

- Вы сюда поспорить пришли или все же помочь мне в поисках? Уверяю вас, всех, в таком случае я и одна прекрасно справлюсь.

Ребята тут же выпустили пар, и как ни в чем не бывало, уставились на столик, на который в ту же секунду прямо из воздуха упало еще несколько книг. Я решительно притянула к себе ближайший том и раскрыв содержание, принялась искать знакомую фамилию своего предка или любое упоминание об испытаниях, связанных с кровью.

Глядя на мой зажегшийся не на шутку энтузиазм, ко мне подтянулась и оставшаяся часть команды. В ближайшие несколько часов мы старательно шуршали страницами, то ветхими, то похожими на бумагу из современных журналов, пока, наконец, не раздался торжествующий вскрик Идриса.

- Нашел!

К нему за плечо тут же сунула любопытствующий нос Ядвига:

- Ну-ка, дай проверю… Здесь есть список тех, с кем и в каком порядке проходило скрещивание в твоем роду. Ох, мамочки, внучка Лукаса родила здоровую девочку от сильфа. Как это возможно?

Подсев к ребятам ближе, я заглянула в исписанные красивым ровным почерком страницы:

- Астарта Шимаре, дочь Береники Шимаре, родила десятого числа первого зимнего месяца тысяча шестьсот восьмого года девочку с прозрачными синими волосами, имени сильфа не указано, здесь просто ссылка на эту народность и все. Дар врачевателя раскрылся в четыре года, но как именно, тоже не написано, указанно только что дите, могло одним прикосновением остановить сильное кровотечение, и еще лечила сама себя. Кто-нибудь мне объяснит, кто такие сильфы?

Самаэль нехотя оторвался от своей рукописи и коротко просветил:

- Если синигами, это духи льда, но мы живем в материальном мире, то сильфы, духи воздуха практически все время находятся в эфире. Они, конечно, могут принимать физическую форму, но не любят это делать и предпочитают не проявляться вовсе. Живут, насколько помню, в горах, но каких именно не скажу.

- Интересно, как тогда Лукос смог провести ритуал по зачатию своей внучки от бесплотного духа? – коротко хохотнул Лерой, но наткнулся на мой холодный взгляд и замолчал.

Нет, я по-прежнему интересовалась собственными корнями не из любви к роду. Мне просто хотелось иметь представление о своей наследственности, чтобы исключить возможные сюрпризы. Но это вовсе не значит, что я готова выслушивать насмешки и ехидные комментария, особенно от друзей. Хорошо, что приятель это понял и быстро замолчал, не став делиться с нами своими другими «бесценными» мыслями.

- Это единственная статья, - посетовала я, наконец, откладывая отработанный том в сторону, - больше ничего, никаких пояснений.

- Зато они есть у меня, правда тоже немного, - подхватил Самаэль, демонстрируя всем небольшой отрывок из жизнеописания степных орков.

- Что именно?

Подсаживаться к ледяному духу было лишним, хотя я бы сама хотела прочитать этот небольшой абзац, но я только попросила Самаэля самостоятельно осветить найденную им информацию.

- Здесь написано только, что дочь Лукаса Шимаре, Береника родила от орка Тартанеса дочь в тысяча пятьсот тридцатом году, и это был первый ребенок со смешанной кровью, родившийся через проведение ряда сложных ритуалов. Знать бы, что именно делал этот Лукас!

Сделав в голове маленький расчет, я удивленно выдавила:

- Получается, Астарта родила в семьдесят восемь лет?

- Думаешь, рановато? – хмыкнула ведунья, - и правда, у нас сейчас в двести рожают и ничего, все хорошо. Это все или есть что-то еще?

А Вернер еще возмущался и называл меня пожилой женщиной?!

- К сожалению больше ничего, - с разочарованием от того, что ничего больше не нашел, протянул синигами, - только заметка, что у девочки в десять лет открылся сильный дар врачевателя, превзошедший способности самого Лукаса, и некоторая тяга к шаманизму. Девочка умела общаться с духами.

- Так может она и поспособствовала тому, что ее дочь сошлась с сильфом, раз она могла разговаривать с теми, кто живет в эфире? – высказал свою догадку Идрис, но мне было трудно в это поверить.

Чтобы после всех унижений, что прошла женщина, она добровольно отправила по этому пути собственную дочь? Хотя я уже ничему не удивляюсь, у местных жителей свои представления о том, как надо жить. Это может быть мне не понятно, а для нее казалось нормой.

- Во-первых Береника умерла в родах, там была об этом пометка, а во-вторых, если по нашим вопросам мы чего-то не находим, то пока нужно обходиться без фантазий, - Лерой покачал головой, - не будем перегружать голову не нужными мыслями.

- Я как-то опустила этот момент, - стесняясь, тихо проговорила я, потому что действительно раньше об этом не думала, - но какой у нас сейчас год?

- Ярослава, это простительно было не знать в первый день твоего переноса сюда, - сурово проговорила Ядвига, поднимая указательный палец вверх, - как ты здесь собралась жить, если ничем не интересуешься?

- Я всем интересуюсь, просто на многое не хватает времени, - не желая развивать эту тему, отрезала я, - особенно когда одно событие тут же накладывается на другое. Сейчас выдалась первая возможность спокойно посидеть за книгами.

- Прости, - девушка тут же пошла на попятную, - я как-то забыла об этом. Для меня время летит быстро, а у тебя и правда и без этого были свои дела. Сегодня двадцать восьмое сентября тысяча семьсот пятьдесят четвертого года третьей эры. Когда эра переходит на счет десять тысяч, происходит процесс перехода и очень многое меняется.

- С начала практических исследований прошло больше двухсот лет, - подытожила я, стараясь ни на что больше не отвлекаться, - точно должно быть еще описание рождение химеры от дракона, помните, я рассказывала вам о разговоре с Вернером. Про другие случаи он точно не знает, потому что след после дракона обрывается и возобновляется на мне.

- Я бы предпочел узнавать это у самого виновника, - тоскливо взвыл Лерой, - но твоего сумасшедшего родственника нет в живых уже лет двадцать.

- Маги так долго живут?

Не знаю, радоваться ли этой информации, что мне не придется через несколько десятков лет рассыпаться от старости или наоборот грустить, что еще не одно испытание мне придется пережить за такую долгую жизнь.

- Долго, но редко умирают своей смертью, поэтому сложно назвать среднюю продолжительность, - философски заметил Лерой, - моему отцу почти триста лет, он практически ровесник Лукаса.

- А гонения на некромантов когда начались? – поинтересовалась я, думая, что Лукос и операция зачистки Инквизиции как-то связанны между собой, но тут я ошиблась.

- Лет за сто до рождения исследователя, - уверенно сказал Идрис.

Значит формально это никак не связанно, но я по-прежнему чувствовала, что все это взаимосвязано и именно из-за Лукоса, у некромантов и инквизиторов проснулся интерес ко мне. Тут влез молчавший до этого весь вечер Дионис и озвучил ту самую мысль, которая мучила меня, не давая покоя:

- Какая разница, кто и сколько живет? Главное, что мы никак не можем понять, зачем Шимаре разрабатывал все эти чудовищные ритуалы по скрещиванию и присутствовал при самих процессах, если верить словам Великого Комтура. Почему он разработал процедуру, после которой его дар передался дочери, а в последствие только от девочки к девочке? И заметьте, нет ни слова о том, как он это провернул.

- А еще бы неплохо было понять, почему в своих исследованиях он создавал химеру именно из крови орков и сильфов, - подлила я масла в огонь, но Лерой тут же пояснил:

- Эти расы не способны иметь детей на стороне, как, к примеру, эльфы и прости Самаэль, синигами. Пусть редко, но создают семьи с человеческими женщинами.

- Лукосу стало интересно, какие качества унаследует полукровка? – скептически отозвался Самаэль, никак не отреагировав, что его привели в качестве примера, - бред. Он ведь специально отбирал определенный дар от каждого родителя, это уже не полукровка, а именно химера, ну путай.

- Спасибо за уточнение, мы это и так знаем, - сдержанно вставила я слово в их спор, - будь это так, Лерой, он бы остановился на одном эксперименте, а он продолжал мешать кровь, как будто пытался добиться определенного результата. Вы с братом обещали связаться со своим отцом по поводу экспериментов Лукоса.

- Мы отправили письмо, не переживай и уже скоро получим ответ.

Я бездумно прошелестела еще несколькими страницами книги-справочника о расе драконов и прочитала вслух, чтобы все слышали:

- Внучка известного исследователя, великого мага Лукаса Шимаре, являясь успешным продуктом слияния лучших чистокровных представителей мира Хаадрад, несущих в себе мир и созидание, родила от владетельного золотого дракона темноволосую девочку, названную Таисой. В ней с самого рождения сочетались не только ум и красота, но и необычайные способности к тонкой энергии, а также огромный потенциал личного поля, доставшийся от отца. Впервые в истории мира способность быстро восстанавливаться унаследовал не дракон, а существо нового поколения.

- Звучит мерзко: существо нового поколения, - посетовала Ядвига и тут же спохватилась, - Яра, прости меня, я совсем не имела в виду тебя и твоих родственниц. Просто все описывается с таким цинизмом по отношению к живому человеку. Яра, ты меня слышишь?

- Да слышу, слышу, не верещи ты так, - рассеянно отозвалась я на душевные муки подруги, а сама вглядывалась в знакомые черты на портрете.

Со следующей страницы на меня смотрела белокожая зеленоглазая девушка лет шестнадцати. В каждой черточке, в гордой посадке головы с пышными черными волосами, в развороте покатых полных плеч, сквозила неприкрытая уверенность в себе и тонкая насмешка над окружающим миром. Девушка знала о себе много больше, чем все остальные и явно гордилась этим. Это не была надменность, чувство превосходства над всеми остальными, просто она была другая, совсем. И это не пафос, для нее это была констатация факта.

- Какая красавица, очень необычная внешность, очень похожа на тебя, особенно глазами, - резюмировала ведунья, заглянув мне за плечо.

- Естественно, - хмуро сообщила я о своем неприятном открытии, - это ведь моя мать, только знаю я ее не как Таису, а как Таисию Александровну.

Эта женщина начала ходить ко мне в детский дом тогда, когда мне уже исполнилось шестнадцать лет, и делала это так часто, что меня вскоре начало тошнить от ее общества. Я стараюсь жить без особых претензий к судьбе, к другим и самой себе, поэтому никогда не осуждала ее за то, что она решила оставить меня на попечение государства. При всем при этом, она ни разу не назвала мне причины, почему когда-то оставила меня и решила возобновить общение. Хотя, честно говоря, мне это было совсем не интересно, и я не спрашивала. Несмотря на равнодушие к этой женщине, я категорически отказывалась принимать ее мнимую заботу. Совершенно не желаю участвовать в игры абсолютно чужой женщины.

- Так ты ее знаешь? – удивился Лерой, выхватывая книгу.

Он с братом всматривался в портрет так, словно собирался призвать сюда изображенную на бумаге женщину.

- Действительно, фантастически красивая девушка. Прости, Ярослава, ты, конечно, хороша, но твоя мать просто вне конкуренции.

Мужчины все меряют одним критерием, но мне плевать.

- Нам доводилось пересекаться, - я не стала вдаваться в подробности.

Ребята от меня знали, что представляет собой стандартный детский дом и что я не любила подолгу об этом вспоминать. Не скажу, что у меня много плохих мыслей о детстве, просто не хотелось ни с кем ими делиться.

Поняв, что ничего больше они от меня не услышат, Идрис подытожил:

- Я тут все записывал. У нас получилось нечто похожее на фамильную цепь Ярославы, где все началось с прабабушки Береники, а закончилось на матери. Таиса, судя по всему, отправилась в мир Яры в самый последний момент, где и родила. Только не понятно, кто выступал в роли отца Ярославы?

- Почему там, а не здесь? – не согласилась Ядвига, - она могла отправиться уже с младенцем. Беременным категорически запрещено пользоваться Переходом, зачастую это вызывает смерть плода.

- Все правильно, Ядвига, - равнодушно произнесла я, - она прекрасно об этом знала, и по какой-то причине скрываясь, выбрала другое измерение. Она надеялась, что легко отделается от лишнего груза, а когда это не получилось, отдала меня в чужие руки.

- Как ты можешь так спокойно об этом говорить? – спросила подруга, с жалостью глядя на меня, но от этого меня передернуло:

- А тут не о чем говорить, - отрезала я, - кто-нибудь помнит, когда точно умер Лукос и от чего?

- Двадцать три года назад, если мне не изменяет память, - тут же навскидку прикинул Лерой, - но точно не помню, от чего, там было замешено какое-то проклятие, он уснул и не проснулся. А что?

- Ничего, просто мне как раз двадцать три года и в этот момент Таиса совершила переход в мой мир, - окончательно запутавшись, пробормотала я, - а в книгах нигде про это записей нет. И с какой расой Лукос совершал ритуал над матерью, тоже не известно.

- Интересно, почему все-таки она сбежала? – задумчиво протянул Самаэль.

Неожиданно, его ладонь осторожно коснулась моих пальцев под столом, словно он хотел меня поддержать. Я осторожно высвободила руку, погладив ладонь парня тыльной стороной указательного пальца, и не стала комментировать его слова. И так понятно, что она не стала бы этого делать, если того не требовала ситуация.

- Опять начинаются гадания, - прервал наше молчание Лерой, - а мне пришла в голову одна интересная мысль, зачем Лукос проводил все эти исследования и выверено создавал химеру.

- Среди нас появился внештатный гений, - ехидно прокомментировала Ядвига, смело отвечая на яростный взгляд мага.

Вступать в полемику он мудро не стал, продолжив:

- Лукос со своими четырьмя соратниками создал исцеляющий от любых недугов артефакт, но Сангреаль плохо работал у первых потоков других создателей. А через поколение и вовсе перестал давать хоть какой-то результат. Дело в крови, мне кажется, она ключ к чаше и именно поэтому Ярославой интересуются не только некроманты, но и Инквизиция. Сангреаль увеличивает способности хозяина, если принимает его за своего. Обратите внимание, что в потомках других создателей артефакта нет дара к врачевательству в той степени, чтобы чаша признала его.

- Все исследования и разработанные ритуалы Лукаса были направленны не на то, чтобы получить универсального мага, а чтобы сохранить ключ в работе Сангреаля и оставить его за своим родом? – неуверенно выдохнула я, думая о том, что он прав насчет некромантов.

Им бы точно пригодилась моя кровь, не зря же Художник настойчиво предлагал мне дружбу. Стал бы он знакомиться со мной, если бы нуждался только в ключе. Он наверняка хочет знать, как именно Лукос создавал свою идеальную химеру и на что она способна. И как только он поймет все возможности крови химеры, тут же появиться с новыми предложениями о сотрудничестве. Ему нужно чтобы я пошла за ним добровольно.

Лерой пожал плечами:

- Это самое логичное объяснение.

- Ну, конечно, - обрадованно подскочил Идрис на месте, - единственное, что не понятно, так это к чему сложности, ведь у него кроме дочери был и старший сын.

- Действительно, - согласился с этим Самаэль, - зачем изобретать сложные формулы, сопоставлять и подтягивать различные факторы, ломать саму природу, чтобы такой дар перешел к женщине? Проще было работать просто над сохранением дара в передаче от отца к сыну.

- Да, проще просто поспособствовать сохранению дара через мужское начало, - так же согласилась и Ядвига.

- Что же мы все время упускаем, - расстроилась я.

Картинка никак не складывалась, что-то то мешало, то выпадало из единой системы.

- Мы уже устали думать, лично у меня мозги скоро вскипят, - качнулся на месте Лерой, - давайте подождем немного, что нам расскажет отец, он все-таки работал над темой Лукоса.

Парень устало откинулся на спинку дивана и вытянул длинные ноги, которые давно затекли от долгого сидения на одном месте. Под голубыми глазами пролегли тени, зрительно увеличивая и без того длинный орлиный нос. Напротив, висели старые часы размером в человеческий рост, с боем: они показывали почти десять часов вечера. Всем давно была пора спать и готовиться к завтрашнему дню.

Первым поднялся Самаэль. Он пожал руки братьям и странно молчаливому сегодня Дионису. Отвечая на их удивленные взгляды и стараясь не смотреть в мою сторону, он невозмутимо выдал:

- Вы идите, а я уберу книги на место и провожу Ярославу.

Ребята понятливо переглянулись и уходя, подхватили Ядвигу, решившую во что бы то ни стало остаться здесь. Она никак не хотела бросать нас одних, но Лерой с диким хохотом закинул извивающуюся барышню себе на плечо и вынес из библиотеки. Устав вырываться и рычать, девушка пообещала превратить его в жабу при первой же возможности. Что было дальше, мы уже не слышали, поскольку они удалились от нас на далеко расстояние.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.

Избегая смотреть на Самаэля, я быстро сложила заботливо отобранные Хранителем Слова книги в три высокие горки и схватила ту, которую еще никто не просмотрел. Самаэль, глядя на мое рвение только улыбнулся:

- Я смотрю, тебе не спится, собралась просидеть здесь всю ночь?

- Я все равно не усну, пока мои мысли не придут в относительный порядок.

Самаэль сел напротив и закинул руки за плечи, сцепив ладони замком, ухватился за затылок. Взгляд пугающе черных глаз без белой сетчатки остановился на мне, я увидела свое четкое отражение. От молодого мужчина пошла ненавязчивая волна тепла, он не хотел бросать меня здесь одну наедине с невеселыми мыслями.

- И какие именно мысли не дают тебе покоя?

- Вообще-то, их две, - призналась я, по-прежнему стараясь смотреть куда угодно, но только не на синигами.

Мне не давали покоя слова Шармада о том, во что превращается женщина, которая повелась на ухаживания синигами. Меньше всего мне хотелось разделить участь супруги Браоза л-Амори и потерять личность.

- Про одну мысль я догадываюсь, ты думаешь, зачем именно он разрабатывал свои ритуалы, ведь смысла передавать способности именно женщине, просто нет. Это против природы, ну не может женщина быть врачевателем, как и магом. Ведьма, ведунья, травница, гадалка, кто угодно, но не это.

- Тебе, наверное, покажется странным, - чуть замедленно проговорила я, - но, если допустить мысль, что все было наоборот, и он хотел исправить ошибку природы, но от ритуалов рождались только девочки, при чем, с усилившимся даром врачевателя.

- Ты хочешь сказать, что у Лукоса на самом деле не было способностей, зато были у дочери?

- Ну, это выглядит логично, подумай сам. Просмотрев кучу книг, я не увидела ни одной статьи, посвященной дару Лукоса, нет ни одного упоминания о том, что он вылечит того-то от той-то болезни. Сплошная констатация, что он врачеватель, потому что передал дар с помощью ритуала своей дочери.

- А он мог и не передавать, а наоборот пытаться сделать все, чтобы эта сила перешла его наследникам по мужской линии, но, как назло, рождались девчонки.

- Может ты и права, как я сам об этом не подумал? – Самаэль выглядел удивленным, но продолжал улыбаться, время от времени показывая верхние клыки, которые были короче и тоньше, чем у орка.

- У тебя воспитание другое, поэтому и не мог представить, что такое возможно, - улыбнулась я.

Самаэль ласково прищурился и кивнул:

- Он пытался разбавить кровь дочери, работал над рождением мальчиков, а талантливый представитель другой расы, по определению должен был доминировать над Береникой. Только вышло совсем не то, что он предполагал, хотя дар действительно смог передаться потомку, а не уйти в небытие, как это часто бывает. Но это только теория.

- Ну не совсем теория, - не согласилась я с его выводом, - видишь ли, доминирующие отличия человека с высокой вероятностью передадутся потомку и именно по женской линии, по крайней мере, особенности нервной системы, а сюда же входит и интеллектуальная сторона, которая так же передается от женщины. Дар врачевателя в роду Шимаре был настолько силен, что даже разбавление кровью орков, сильфами и драконами не помогли через ритуал ослабить его, чтобы передать кому-то еще. Хотя…

- Что? – Самаэль с готовностью подался вперед и положил мне руку на колено, которую я, подумав, не стала стряхивать.

- Хотя здесь тоже вопрос: почему начиная с дочери Береники, рождались исключительно девочки?

- Я сейчас уверен только в одном, - заявил Самаэль глядя мне в глаза - этот Лукос был исключительным мерзавцем, причем с огромным самомнением. Он мог прославиться, выведя свою талантливую необычную дочь в свет, и может быть, сейчас Ассоциация Врачевателей не прислушивалась бы к Инквизиции и не стопорилась на месте, пока умирают тысячи больных, потому что у нас сегодня нет таких сильных целителей, как были раньше.

- Я уверенна, что есть и искать их надо именно среди ваших женщин.

- Интересная теория, но проверить ее мы никак сейчас не можем.

- Это не теория, Самаэль, - я собралась с мыслями, понимая, что синигами очень сложно будет объяснить свою мысль, - я уже сказала, что нервная система наследуется именно по женскому типу, а магия, врачевательство строиться на умении сильной визуализации, на силе мысли, понимаешь? У нас это очень давно доказал один ученый, Этинген. Это действительно работает.

- Тем не менее, магов среди мужчин гораздо больше, - скептически напомнил мужчина, на что я только отмахнулась.

- Я не беру в расчет руническую магию, боевую, практическую, где все завязано на стройной системе формул, символов и внутренней энергетике человека. Я говорю только про внутренний план: женщине гораздо проще сосредоточится и увидеть желаемое, поэтому у них больше развита способность к визуализации. Именно то, на чем и построено ваше целительство: врачеватель работает с мыслью. Это вовсе не значит, что на это не способен мужчина, просто нам это проще сделать, понял?

- Частично, главное, что ты уверенна, что ты не одна, вас таких много и это тебя успокаивает.

По крайней мере, я на это надеюсь, в конце концов, правила моего мира вовсе не обязательно работают и здесь. Все может быть совсем по-другому. Ясно одно: без информации от отца братьев Ярдлеев мы сейчас дальше не продвинемся. Ритуалов и оценок по исследованиям Лукоса в открытом доступе просто нет.

- Но я все равно не могу понять, почему Лукос создал химеру именно из крови орка, дракона и сильфа?

- Может он имел какие-то мысли относительно того, что только эти расы будут способны принести ему талантливого наследника мужского пола?

- Как-то слишком долго он к этому шел. Смотри, его биография.

Мы склонились над жизнеописанием исследователя, основавшего мой род, и под конец чтения я была сильно разочарована. Никакой мистики, божественной крови или невероятного таланта. Лукас был очень средним, я бы даже сказала заурядным человеком, а идея создания Сангреаля вообще изначально принадлежала другому исследователю.

Он родился в семье богатых виконтов Эрве, лишь впоследствии изменив фамилию, в крупном королевстве Адальвор и если я ничего не путаю, именно там служит Шармад, только совмещая должность преподавателя в аз-Зайтуне. Эрве не отличались особой знатностью, но были известны благодаря деловой хватке и ценным породам деревьев, тщательно взращиваемых на их землях. По годовому бюджету, земли Лоар, не редко во много раз превосходили самые богатые графства Адальвора.

Что примечательно, в роду Лукаса до него не было ни ведьм, ни магов, ни тем более врачевателей, то есть вообще. Зато вблизи его родового замка на протяжении многих веков жили какие-то лесные травницы, лица которых никто никогда не видел, но они обладали чудесным даром исцелять немощных. И когда Лукас заявил, что в нем проснулся дар врачевателя и начал работать над различными исследованиями, доказывая всем, что он непревзойденный гений, чудесные исцеления в лесах Лоара прекратились.

Как я и предположила ранее, ни одного известного исцеления Лукаса не было приведено, все это только слухи, тщательно распускаемые им самим. Несчастные страждущие теперь приходили в замок, так называемого мага-исследователя, чтобы вылечиться от болезни. Но кто их лечил на самом деле, уточнено не было, все просто предполагали, что это сам хозяин.

- У меня все больше и больше уверенности, что имя Лукаса на самом деле это большая фикция, - заявила я, пробегая взглядом мелко написанный текст, - и даром целительства владели женщины рода Эрве, просто было не принято говорить об этом вслух. А Лукосу очень хотелось не только прославиться, но и оставить своим наследникам часть этой силы. Только все равно рождались девочки, и каждое поколение было еще более сильным, чем предыдущие.

- Может это заслуга Лукаса? – чуть помедлив, проговорил Самаэль, отстраняясь, чтобы посмотреть мне в глаза.

- Может, - не стала отрицать я, - но об этом мы узнаем, только если увидим хоть часть его записей и формул.

- Ярослава, - мягко позвал Самаэль, и от этого голоса у меня где-то внутри оборвалась тонкая нить, связывающая разум с трезвым миром.

Не отрывая головы от биографии своегорода, я через силу пробурчала:

- Что случилось?

- У ничего, а вот ты не хочешь поинтересоваться, кто после исчезновения твоей матери наследовал титул Эрве-Шимаре и все богатство виконтов, их земли? Смотри, здесь написано, что наследников по мужской линии не было несколько поколений, и король разрешил передавать титул по женской линии, пока не родиться мальчик. После смерти Лукоса, все должно наследовать твоя мать или ты, если ее нет в живых.

- Видимо, чтобы я не задавала подобных вопросов, со стороны Ордена Солнца не было попыток мне рассказать что-то о моей семье, если, конечно, не считать сердобольного Вернера, - с усмешкой отозвалась я и резким движением захлопнула книгу.

Да, я была сильно возмущена наглостью Великого Магистра, как ловко он переставлял фигуры, словно играл в партию шахмат. Но ладно бы он просто умолчал об этом, но он ведь еще и удочерил меня, номинально лишив возможности восстановить свои права, если это вдруг взбредет мне в голову. И если до богатств рода Эрве мне вообще нет никакого дела, то это решение должно было приниматься только мной и больше никем!

- Самаэль, тебе лучше знать, что здесь твориться за бардак, - зашла я издалека, - но как можно доказать, что Лукас - отец моей прабабушки? Что я прямой потомок и возможно единственная наследница земель Лоар, если, конечно, эти земли существуют и сейчас?

- Про земли ничего тебе сказать не могу, - с пониманием улыбнулся синигами, - но пока ты не совершеннолетняя, то за тебя отвечает опекун, в данном случае Магистр Ордена Солнца и конечно же распоряжается феодом, доходами от него и прочими приятностями. Здесь совершеннолетие у женщин наступает в двадцать пять лет или с рождением первого ребенка.

- Какой же ушлый у меня приемный отец, - прошипела я, досадуя, как легко он обвел меня вокруг пальца.

Хотя при чем тут он? Я сама встала в позицию, позволив делать со мной все, что ему будет выгодно. Мне хотелось вернуться обратно, и развесив уши, я прекрасно осознавала, что мне бессовестно врут, пыталась снять с себя ответственность принимаемых решений. Психанула я только один раз, когда решилась пойти против правил и вылечить несчастного юношу, зная, что этого не оставят без последствий. Но и здесь Магистр подсуетился и бросил мне «спасительную» кость в виде брака с его посыльным, сэром Озрельном. А это значит только одно, что после свадьбы мое состояние, уж не знаю, какое оно там сейчас на самом деле, но оно останется внутри Ордена, мне никто не даст им распоряжаться.

Получается, я сама связала себя по рукам и ногам, когда согласилась быть в роли наблюдателя. Да ни за что на свете я не вернусь домой, зная, что здесь прекрасно дышится Вернеру с его хозяином и Инквизиция чувствует себя более чем вольготно, издеваясь над несчастными больными людьми и пугая их сказками о некромантах!

- У тебя как-то страшно блестят глаза, - вдруг тихо признался Самаэль, все это время тщательно рассматривая мое лицо.

А я и не заметила, как дрожат мои руки, то ли от возбуждения, то ли от того, что я замерла, а синигами старательно разминает их, пытаясь разогнать кровь. Чувствуя себя немного неловко, я осторожно высвободилась из его ненавязчивых объятий.

- Они всегда горят, когда я злюсь. Помнишь, после первой пары я пересказала вам суть беседы с кардиналом Гаспаром и сэром Вернером?

- Помню, - кивнул синигами, помрачнев прямо на глазах, - честно говоря, это дикая традиция, у нас ее нет, мы не считаем женщин товаром. По крайней мере, это относиться к жителям Ледяного Озера. Надо что-то делать, но что именно, я просто не представляю. Многие не делают из этого проблему, поскольку привыкли к такому образу жизни, так что трудно будет спрашивать у кого-то совета. Хотя может тебе Ядвига подскажет?

- У Ядвиги я уже спрашивала сегодня, - я отрицательно качнула головой, - но у нее уже все решено с детства, она помолвлена, и жених просто внесет за нее деньги в академию, когда придет срок. Знаю!

Последнее слово я выкрикнула с такой искренней радостью, что Самаэль даже отшатнулся, а потом подозрительно уточнил:

- Что именно?

От переполнявших меня чувств, я схватила приятеля за руку, почувствовала приятное покалывание в кончиках пальцев и выпалила на едином дыхании:

- Мне нужен фиктивный жених!

Синигами не выдержал и неприлично открыл рот:

- Что за ерунда, ты сама себя слышишь? Как жених может быть фиктивным?

Так же, как и брак по расчету, у меня в стране и не такое бывает, но об этом рассказывать ему я, конечно же, не стала.

- А такой, что внесет за меня нужную сумму, обставив Вернера и Гаспара, но после окончания академии не потребует проведения свадьбы. За три года уж я придумаю, как избежать подобной участи, мне совершенно не нужен второй опекун.

- Тебе нужно прикрытие, чтобы тебя никто не дергал несколько лет? – наконец догадался Самаэль, и, кажется, даже расслабился.

Честно говоря, но мне почему-то было важно увидеть именно эту реакцию. Она говорила лучше любых слов о том, что ему далеко не все равно, что со мной происходит. Поглаживание по плечику в расчет не принимается.

- Именно, но этот самый отважный мужчина должен быть достаточно богат, - принялась рассуждать я, - вряд ли Инквизиция и Орден, принимая во внимание мою кровь и богатые земли Эрве, поскупятся на дань академии. Между собой-то они будут соревноваться не на шутку.

- Такой мужчина у тебя есть, - приняв как можно более равнодушный вид, невзначай бросил синигами, - я легко могу тебе помочь в этом, у моей семьи совсем не бедные наделы. Я, конечно, не монарх богатого королевства, но не уступаю Орденским наследникам.

- И не боишься, что на тебя начнут давить храмовники и кардиналы? – в ожидании ответа, прищурилась я.

Самаэль закатил черные, как ночь глаза и фыркнул:

- Еще я людей не боялся. Ваши законы меня мало волнуют, я и то здесь оказался, потому что академия на коленях умоляла прислать кого-нибудь по обмену. Мы не жалуем человеческое общество и принимаем его не охотно

- Верю.

Я искренне улыбалась, а когда поняла, что палюсь по-крупному, тут же приняла более серьезный вид. Не зачем ему знать, что я буквально растаяла от его ненавязчивого предложения. Господи, да что это со мной?

- Но здесь дело в другом, мне надо подобрать кандидатуру так, чтобы остаться с поддержкой Ордена и при этом щелкнуть его по носу. И чтобы Инквизиция, видя все это, выла от тщетности что-то изменить и при каждом своем следующем шаге, ошибалась. Было бы неплохо, если две сильные структуры, конкурирующие во всем друг с другом, просто передрались бы между собой.

- Это значит, что я не подхожу? – с затаенной обидой, надменно процедил Самаэль.

Не зная, как извиниться, и чтобы он понял меня правильно, я поднялась вслед за молодым магом и попыталась не дать ему уйти. Кто бы мог подумать, что он такой гордый, хотя в общении кажется совсем простым.

- Самаэль, ну что ты, в самом деле, как ребенок, я говорю тебе о серьезных вещах, а ты включаешь обиженную девочку! – неловко обогнув приятеля, я схватила его за грудки и притянула к себе:

- Просто доверься мне, хорошо?

- Как мне доверять тебе, если ты сама не даешь этого сделать? – прошептал он, перестав на миг сопротивляться, - ты боишься довериться мне. Как следовать твоим словам?

В черных зеркальных глазах я видела свое отражение: уставшая, осунувшаяся брюнетка с всклокоченным удлиненным каре и с надеждой смотрящая на оппонента. Дура. Отпустив Самаэля, я попыталась придать голосу нейтральный тон, хотя сейчас мне хотелось совсем другого:

- Я бы доверяла тебе, как себе и может быть даже больше, но ты ведь постоянно держишь от меня ментальный блок. Я совсем ничего от тебя не чувствую, ни холода, ни тепла, хотя раньше было и то, и другое.

Самаэль на это лишь криво усмехнулся.

- Заметила, значит. Да, я закрываюсь, но только потому, что не хочу даже малейшего воздействия на твое сознание. Забавно, раньше мне было все равно, как на меня реагируют женщины.

- Ты ведь сам говорил, что твой гаш защищает меня, и я не впаду под этот магнетизм. Ты ведь раньше не закрывался и меня не затянуло?

- Я точно не знаю, это могло быть случайностью, - он начал отнекивался, как мог, но была еще какая-то причина, и он прекрасно понимал, что я это вижу, - в любом случае, не хочу рисковать, поэтому пока будет именно так.

- Пока?

Самаэль немного помолчал, а потом решительно заявил:

- Как только мне удастся разобраться с самим собой, я обязательно сообщу тебе об этом и возможно сниму блок.

Ошибка Самаэля в том, что он слишком зациклился на себе и своих ощущениях. При этом он забыл или просто не посчитал нужным спросить моего мнения и что нужно именно мне. Если бы он это сделал, возможно, мы бы действительно обыграли эту сценку с фиктивным женихом и невестой с нами в главной роли, а как столкнуть лбами Орден и Инквизицию, я бы придумала потом. Это было бы сложнее и опаснее, но я бы пошла это. Наверное, потому что в некоторые моменты я все-таки не боюсь в чем-то признаться себе и сделать шаг вперед. Но насильно ведь мил не будешь?

Я отступила от него по направлению к выходу и улыбнулась, надеюсь задорно и без тени грусти, хотя какого веселья не ощущала:

- Хорошо. Тогда, когда я разберусь со своей родней и замужеством, я тоже тебе сообщу. Возможно.

Держать он меня не стал, видимо опять решив за двоих, что мне надо побыть одной. Что ж, не мне быть против такого исхода.

Уже за полночь, лежа в постели в своих курсантских покоях, я вдруг поняла, на ком можно остановить свой выбор. Это было бы просто идеальным преступлением. Хороший удар под дых кардиналу Гаспару, потому что его обойдет юнец, а Великий Комтур вообще почувствует себя оплеванным. Здесь только Магистр остается в тени, но и до него я обязательно доберусь, в этом я не сомневаюсь.

ГЛАВА ПЯТАЯ.

Если утро начинается не с кофе, то к черту такое утро. Эту простую истину я вдруг поняла, стоя в пять утра среди таких же сонных курсантов в ненавистной Вилле Мистерий. По приказу Зоара, сурового декана факультета оперативников, мы изо всех сил вытягивали спину, словно хотели посоперничать с гитарными струнами, а его все равно не устраивало наше звучание.

Зоару на вид можно было смело дать лет сорок. Ниже меня ростом почти на пол головы, без выдающегося разворота плеч, он казался даже щупленьким. Хотя на самом деле обладал жилистым, хорошо тренированным телом воина, это было понятно по тому, с какой грацией и скоростью он передвигался. Мужчина сильно отличался от многих моих курсантов, которые бездумно гнались за прокачанными мышцами в неимоверных количествах, уверенными, что это главное подспорье хорошего воина. При этом многие совершенно забывали о ловкости, сноровке, терпении, а главное – умении включать мозги, когда того требует ситуация.

Небольшие, глубоко посаженные светлые глаза преподавателя цепко вгрызались в самую глубь, когда он смотрел на тебя. Мне хватило всего двух секунд, когда он повернулся, чтобы меня непроизвольно затрясло. Стараясь скрыть предательское поведение тела, я неимоверным усилием вытянулась еще больше и не видела, как Зоар поощрительно улыбнулся. Обойдя стройный ряд курсантов, поднятых по тревоге, он недовольно проскрипел то ли прокуренным, то ли простуженным голосом:

- Я ожидал увидеть более сплоченный коллектив, а сейчас передо мной просто кучка домашних птенцов. Хорошо, что за физическую подготовку отвечаю не я, иначе вы сегодня же вылетели отсюда. Хотя к вашему несчастью, за этим я тоже буду следить.

Мужчина замолчал на несколько мгновений, чтобы все осознали глубину пропасти, в которую они упали по своей наивности и продолжил:

- Кто еще не понял, то я на несколько ближайших лет ваш самый близкий и родной человек здесь. Я декан вашего факультета и обращаться ко мне следует просто по имени Зоар и помнить, что терпеть не могу всякие формальности. Ясно?

Проникновенная речь преподавателя подействовала или просто мы осознали, что не спим, но ответили «да» вполне четко, а главное, одновременно. Зоар слегка поморщился, показывая, что мы не дотянули до его стандарта, но зацикливаться на этом в этот раз не стал:

- Мы не будем заучивать слова, формулы, все это вам останется как задание перед каждой последующей парой. Вы должны приходить сюда на полигон уже зная, что мы будем делать.

- Замечательная постановка вопроса, - едва слышно фыркнул стоящий рядом Лерой, - зачем нам преподаватель, если я книжку могу полностью проштудировать сам? А потом сам у себя и экзамен приму!

- Заткнись, - беззлобно посоветовал Самаэль, практически не разжимая губ.

Не знаю, каким именно образом, но Зоар, услышал небольшую перепалку двух приятелей с конца шеренги, и заметно прихрамывая на правую ногу, подошел к Самаэлю.

- Прекрасный совет, парень, я даже, пожалуй, воспользуюсь им и скажу всем: на моих занятиях, чтобы все заткнули свои рты, пока я не решу, что хочу что-то у вас спросить. Ясно?

- Да!!

- Практическая магия, на то и практическая, чтобы вы на ней отрабатывали навыки, - а не занимались теоритическим прочтением текстов, - тем временем, так же ровно продолжил Зоар, - поэтому не обессудьте, если кто-то забудет подготовиться к началу следующих занятий. Обычно таких курсантов я использую в качестве учебного пособия, чтобы они воочию понимали, суть слова «практическая». Лерой Ярдлей, подумайте над подобной перспективой, может вы, сразу захотите стать подобным пособием?

Представив себя в качестве некого подобия груши, которая вынуждена молчать и терпеть, я передернулась еще раз. Лучше уж вызубрить учебник по абзацам и знать где расположены даже запятые, чем так. Лерой тоже был под впечатлением и предусмотрительно не стал вступать в полемику, промолчав. На моей памяти это первый случай, когда кому-то удалось заставить его закрыть рот.

- Перейдем сразу к делу. Перед любым важным заданием, не зависимо от того, собираетесь вы принимать какое-то решение или проводить ритуал, важно очистить сознание, чтобы ничего не отвлекало от самого действия. Разойдитесь по полю так, чтобы на два метра вокруг вас никого не было. Не станем мешать друг другу.

С приказом Зоара мы справились быстро, на рассредоточение по полигону нам потребовалось меньше минуты. Что-то мне подсказывало, что на его занятиях проблем с дисциплиной не будет ни у кого.

- Кто знает простейший и самый быстрый способ, чтобы успокоиться, взять себя в руки и вновь мыслить четко и трезво?

Один из курсантов, долговязый парень со смешным именем Рахит, вальяжно поднял руку вверх. Я обратила внимание, что руки у молодого человека были ухожены с такой тщательностью, что не у каждой девушки встретишь. Он явно любил следить за собой и посвящал этому много времени. Зоар покосился на парня с легким недоумением, видимо раньше никто не проявлял желания задавать вопросы на его занятиях.

- Ну, говори.

Рахит немного помолчал, мастерски выдерживая театральную паузу, потом видя, что его никто не торопит, немного обиженно выдал:

- Конечно же, медитация.

- Конечно же? Пока вы войдете в нужное состояние, вас не только успеют убить, но и развеять прах по ветру. Ну что, кто-нибудь хочет всем нам продемонстрировать еще раз глубину собственного идиотизма?

Рахит, которого впрямую назвали идиотом, побелел с ног до головы, хотел что-то ляпнуть, но кто-то из стоящих рядом курсантов легонько пнул его ногой и тот тут же скуксился. Как ни странно, больше никто не хотел вылезать на передний план. Зоар оставался единственным, кто мог здесь вещать, не боясь быть осмеянным.

- Ну что же, я так и думал. Есть один способ, который в жизни не раз будет вас выручать. Он называется «остановка внутреннего диалога».

Услышав про это, я едва подавила в себе возглас: кто бы мог подумать, что здешние маги так уважают современную психологию моего мира. Хотя, конечно, ничего удивительного, здесь так же есть свои талантливые исследователи, а человеческий мозг интересовал многих с самых древних времен. Правда, у нас это называется немного по-другому, аутокоммуникацией. Если верить ученым это совершенно нормальный процесс, когда мы общаемся сами с собой и идет он постоянно, что бы ты при этом не делал. Это самопроизвольное поглощение мозгом информации абсолютно из всех доступных источников, что человек видит, ощущает, заметил краем сознания.

- В качестве факультативного чтения я советую немного изучить вам работы Кастанеды. Именно он считал, что внутренний диалог это не только наше сознание, но и чудесный инструмент для формирования и фиксирования изображения собственного мира. Именно поэтому, когда мы его прекращаем, то мир предстает перед нами именно таким, каким должен быть. Ответы на многие вопросы приходят сами и уже без усилий с нашей стороны, минуя стадию совершенно ненужного анализа и размышлений.

Зоар попросил всех сесть прямо на траву, покрытую утренней росой и принять удобную позу для каждого. Для меня самой удобной позой было бы лечь в кровать и поспать еще хотя бы часок-другой, но вряд ли он имеет в виду именно это.

- Остановка внутреннего диалога научит вас открытости и осмысленности, уберет ненужный фон из головы и даст, наконец, сконцентрироваться, быстро принять нужное решение, уберет тревожность, сонливость, даже снимет агрессию, мнительность. Сразу у вас не получится, но при должном старании вы сможете останавливать внутренний диалог за несколько секунд.

Обиженный Рахит был впечатлен, видимо предложенный им метод требовал намного больше времени. А в реальном бою затраченные пять минут и несколько секунд это многого стоят.

- Приступим. Для начала просто закройте глаза.

Боясь, что если я закрою глаза, то банально усну прямо здесь несмотря на промокшую одежду и покрою себя несмываемым позором, оставила небольшую щелочку и теперь внимательно смотрела, как темно-коричневые ботфорты Зоара нет-нет, да мелькнул в моем поле зрения.

- Разум на то и разум, что он не умеет молчать, и если мы не умеете управлять своими мыслями, то, как собираетесь управлять с собственным даром? Осознайте, как текут ваши мысли, понаблюдайте, на что они похожи.

В голове было практически пусто, только где-то на грани действительно царил невообразимый хаос. Я понимала, о чем говорит преподаватель, но очень не хотелось туда лезть, иначе я просто рискую взорваться от собственных переживаний.

- Ищите мысли, которые не вписываются в общий поток, они не додуманы, оборванны и источают самый настоящий смрад. Ощутите на физическом уровне их чуждость и уродство. Теперь ищите в них не свои мысли, а которые ваш мозг трансформировал из тех, что вам внушили. Это может быть услышанный где-то диалог, обрывок фразы или прочитанная книга. Если это не усвоилось в вашу систему, то это мусор и его надо убрать.

Легко сказать, да вот сделать практически нереально. Я никак не могла сосредоточиться на том, что говорит Зоар и в последствие начала переживать, а потом и злиться. Как можно очищать сознание, когда спортивные брюки, доставленные каждой девушке за счет академии, уже успели насквозь промокнуть, и тело начинало трясти от холода?

Я видела этот мусор, о котором говорил преподаватель, практически могла пощупать рукой, но он постоянно ускользал от меня, словно смеялся над моей неуклюжестью, и ничего нельзя было сделать.

- Вижу, у многих получается, видно вас с детства учили управлять своим сознанием и эмоциями, это хорошо, - Зоар похвалил явно не меня, поскольку у меня едва уже дым из ушей не валил.

- Теперь внимание, стараемся в течение тридцати секунд не думать, вообще ни о чем. Мысленно ничего не повторять, а лучше вообще забыть, что вы что-то умеете. Это сложно, будет казаться, что вы попали в какой-то вакуум. Но именно с этого начинается отстранение собственного сознания.

Это было самой настоящей пыткой. Остановить мысли получилось с первого раза, но вот ощущения сосущей тоски накрыло с головой моментально. От меня как будто отделили половину тела и пообещали, что я с ним больше никогда не соединюсь. Вряд ли это похоже на абсолютный покой, про который ранее говорил декан.

- Молодцы, давно у меня не было такой понятливой и талантливой группы. Теперь учимся достигать покой мысли, управлять ею. Здесь мы, наоборот, наполняем сознание, чтобы впоследствии так же его опустошить. Представляем раскаленный вращающийся шар, концентрируемся на нем, он буквально вас готов ослепить, но вы держитесь.

Шара у меня не получилось, хотя с визуализацией никогда проблем не было. Изо всех сил пыталась представить шар хотя бы размером с кулак, но мозг упрямо рисовал передо мной маленькую точку, будто оставленную белой ручкой на черном полотне.

- Теперь окрашивайте свои шары в красновато-желтый оттенок, он должен напоминать пламя свечи и даже согревать вас. Теперь передвиньте этот шар от себя на расстояние двадцати сантиметров. Медленно открывайте глаза и не пугайтесь того, что видите перед собой. У кого шар проявился из мыслеформы, к которой я вас вел, за сегодняшнюю пару получает отлично. У кого это не вышло, задерживается на перерыве.

Шара у меня не было, даже той белой точки, что я смогла под конец из себя выдавить. Это было несколько печальным открытием, потому что кроме меня в списки неудачников попал только один курсант, имени которого я не помнила. У всех остальных пусть коряво, но все же задание было сделано.

Зоар, довольный результатами факультета, потер руки:

- На упражнение у вас ушел почти целый час, а делать вы должны это две секунды. Представляете, сколько работы вас ожидает, чтобы дойти до подобного совершенства?

- Господи Зоар, разрешите вопрос? – вездесущему Лерою было не до покоя.

Перспектива быть грушей для битья на следующих занятиях молодого мага видимо уже не пугала. Зоар это оценил и благосклонно кивнул парню, чтобы тот продолжал.

- Зачем нам работать через остановку внутреннего диалога с мыслеформой, если эту шаровую молнию можно вызвать прочтением трех формул?

Лерой, демонстрируя свои таланты, что-то быстро произнес на тягучем, неизвестном мне языке и у него в правой ладони тут же проявился светящийся шар правильной формы размером с теннисный мяч. Такие же шары мы только что пытались вызвать под неустанным контролем преподавателя.

- Видите, немного больше, чем три секунды, но тем не менее.

- Торопыга, - посетовал ничуть не смущенный преподаватель, а потом ехидно поинтересовался у сияющего парня:

- Все, что ты призываешь через заклинания, выходит в мир через правую руку. Что же с тобой будет, если ты лежишь связанным в каком-нибудь подвале, а руки крепко присоединены друг к другу или к самому телу? Будешь прожигать себя насквозь? А если у тебя завязан рот, и ты не можешь произнести заветные слова или вообще, язык отрезали?

Торжествующий свет в глазах Лероя начал медленно угасать, он задумался над правотой Зоара, и в конце концов согласно кивнул ему. А для меня было полезно узнать, что маги оказывается, во многом похожи на обычных людей, если, конечно, их хорошенько связать, а еще лучше чем-нибудь оглушить.

Перерыв перед следующими занятиями пришел незаметно и быстро. Забыв обо всем на свете, я дернулась было вслед за друзьями, спешащими в здание академии, но тут же была поймана за руку деканом факультета.

- Далеко собралась, милая?

Вспомнив, что меня просили задержаться, я сильно смутилась:

- Простите, совсем из головы вылетело.

- Тебе придется практиковать эти техники во много раз чаще, чем другие, - покачал Зоар головой и так же ядовито, как Лерою, бросил, - и память заодно улучшишь.

Я встала около своего сокурсника и вовсю смотрела на маячившего перед нами туда-сюда преподавателя. Заводить неприятный разговор он не торопился, а то, что это будет именно неприятный разговор, было видно по мрачному лицу декана. С таким выражением лица о чем-то хорошем обычно не вещают.

- Симон, - он вдруг подозвал к себе паренька и попросил того расслабиться, чтобы он кое-что посмотрел.

- Только не напрягайся, я не стану никуда лезть, просто хочу кое-что понять для себя, хорошо?

Курсант нервно кивнул: попробуй тут отказать не просто преподавателю, а декану своего факультета, вмиг выкинет из академии и не поморщиться. А ректор вряд ли станет оспаривать его решение.

Зоар чуть скосил голову, вглядываясь в широко распахнутые глаза Симона и буквально засветился. Увидев эту завораживающую картину, я приросла к земле и боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть это волшебство. Это было не просто красиво, это было прекрасно: тоненькие серебристые нити промчались от декана и нежно, словно фарфоровую куколку обняли худенькую фигуру курсанта, который сильно боялся за свое будущее здесь. Они переливались на солнце всеми цветами радуги и едва только не звенели. Минута и двоих мужчин покрыла тонкая паутинка с замысловатым узором, такую нить не сплела бы даже сама искусная рукодельница. Жутко захотелось потрогать это чудо, но я сдержалась в последний момент и то только потому, что видела, что Зоар установил с подопечным прямой контакт, и мое вмешательство могло нарушить работу мозга у обоих. Не знаю, откуда пришли такие мысли, но я им доверилась.

Декан каким-то шестым чувством понял, что я хотела сделать, и прекратил работу с курсантом сам, через пару мгновений. Парень со стоном опустился на траву и схватился за ноющие виски. Я, было, бросилась к нему с желанием посмотреть, все ли с ним в порядке, но дорогу мне решительно перегородил Зоар.

- Ну и что это было?

Отнекиваться, что ему показалось, было бы бесполезно, он далеко не идиот, поэтому я честно сказала, что настолько была впечатлена зрелищем, что хотелось тронуть хоть одну волшебную струну. Почему-то мне казалось, что они еще должны были звучать. Декан чуть не подавился от моего откровения и посмотрел на меня со странной смесью ужаса и уважения:

- У вас весьма развитое шестое чувство, почаще его слушайте, Ярослава. Это ведь ваше имя?

- Мое.

- Так вот, - продолжил он после того, как откашлялся, - если бы вы себя не послушали и принялись дергать за ниточки, как вы их соизволили назвать, то вмешались в прямой контакт двух сознаний и выжгли бы мозг и мне и этому чудесному юноше. Вы хотите видеть перед собой двух идиотов, пускающих слюни?

- Конечно, нет! – я даже руками всплеснула от возмущения, что обо мне могли такое подумать.

- И давно вы видите энергетические нити?

- С момента прохождения одного из испытаний, - осторожно ответила я, - но, насколько мне известно, всем целителям открыт подобный дар, без него они не могли бы никого лечить.

Услышав подобное оправдание, хотя на самом деле он еще ни в чем меня не обвинял, Зоар усмехнулся:

- Доступно, доступно, но они видят только поле самого человека, на основании чего могут понять, что же с ним не так. А вот энергетическое строение самой магии доступно немногим. В академии подобным умением обладают всего несколько человек, включая меня.

А вот это уже было похоже на прощупывание, словно декан старался понять кто перед ним на самом деле, наивная курсантка или кто похуже.

Понимая, что еще немного и меня для разбирательства опять потащат к ректору, а там полная неизвестность того, что со мной могут сделать, может быть, сразу отдадут Инквизиции, раз со мной постоянно возникают какие-то проблемы, я резко вскинулась:

- Полагаете, я сделала это специально, чтобы навредить вам?

Зоар едва заметно усмехнулся, понимая, чем вызвана подобная реакция:

- А ты так не кипятись сразу, ишь, в атаку бросается. У тебя кобр случаем в роду не было?

- Нет, только орки и сильфы, - ехидно ответила я в ответ, - про змей пока ничего не известно, но не исключаю, если бы мой родственничек не представился богам на суд, он бы когда-нибудь захотел примешать к нашей крови животных. Просто так, чтобы посмотреть, что получиться.

- А ты его не суди, - все так же с ухмылкой продолжил гнуть свою линию декан, - или он лично сказал тебе, зачем все это делал?

Может он, конечно, и прав, да только это совсем не его дело, а значит и не ему рассуждать.

По моему напряженному взгляду Зоар тут же понял, что лучше эту тему не трогать и плавно перевел ее на ту, с которой все начиналось:

- Ты позволишь проделать с тобой то же, что и с Симоном?

Покосившись на потирающего виски парня, который сидел на корточках и явно чувствовал себя не лучшим образом, я настороженно отступила назад:

- Зачем?

- Видишь ли, тот шар, над которым вы работали на моей паре, был своеобразным тестом на то, как вы можете управлять своими силами, а не только сознанием, - вкрадчиво проговорил декан, следя за тем, чтобы я не пустилась в бегство.

- Бывает, что ректор иногда распределяет людей неправильно, но в этом нет его вины, за несколько часов невозможно определить к чему человек склонен лучше всего.

- Если у нас с Симоном не получилось создать этот злополучный шар, то, что, мы не маги?

Честно говоря, я испытала смешанные чувства. С одной стороны, если во мне нет нужного всем дара, меня наверняка отправят обратно домой и больше не придется мучиться. С другой стороны, я искренне хотела остаться здесь на непродолжительное время, втянувшись в местный быт, да и вдруг стало интересно узнавать о своих корнях, кто и как здесь живет, а главное чем. Было неожиданно понять, что все это я могу потерять в считанные секунды.

- Нет, вовсе нет, - поспешил успокоить меня Зоар, - у вас, несомненно, есть дар мага, но вот у Симона он в такой малой доле, что ему нет смысла учиться именно на факультете оперативников, которые налегают на практическую магию. Ректор говорил мне, что выбирал для него место ведунами и моим профилем, в последний момент, решив отправить его к нам, так как он превосходно владеет мечом и прочим вооружением, что для нас так же очень важно.

- У него просто маленький резерв собственной энергии, - вдруг неожиданно для самой себя резюмировала я, неосознанно смотря на курсанта, как на объект наблюдения.

Поняв, что сейчас только что сказала, я зажала руками рот, но было поздно. А Зоар улыбался.

- Именно это я и хотел сказать, просто такие вещи не принято обсуждать. А вот у тебя, к примеру, резерв весьма солидный, тебе не нужно будет пользоваться амулетами, чтобы восстановиться быстрее. Тебя может хватить надолго.

- Но, тем не менее, я не смогла ни нормально сосредоточиться, ни отпустить мысли, ни перейти к мыслеформе, хотя и не думала, что с этим могут возникнуть какие-то проблемы, - призналась я, немного успокоившись.

Никто меня не выгонит. Вот только не знаю, радоваться этому, или наоборот, впадать в глубокую печаль.

- Знаю, но это не из-за концентрации. Если бы ты не умела держать свое сознание в рамках, когда тебе это нужно, ты не могла бы врачевать людей. Что ты так смотришь, про это вся академия знает, а у меня как у декана на каждого из моих курсантов есть личное дело.

Могла бы догадаться раньше, но слышать об этом и правда было немного неожиданно.

- Хорошо, делайте, что нужно.

- Тогда просто расслабься и ни о чем не думай, - посоветовал мужчина и подошел ближе, - постарайся остановить внутренний диалог на столько, насколько сможешь.

Я не хотела, помня, какие неприятные ощущения испытывала при этом, но Зоар мне помог. Он приложил холодные ладони мне к вискам, а тело при этом стало необычайно легким. Оно всегда бывает обычно после трех дней диеты, когда организм привыкает принимать пищу по расписанию и только то, что есть в списке. Я называю это простым словом – смирился, а потом даже начинаешь получать удовольствие. Ведь главное что? Именно, главное, уметь жить в любой момент и в любых условиях.

А потом вся легкость испарилась без следа. Внутри словно все пришло в движение, кровь начала течь быстрее, отчего тут же повысилось давление и бросило в пот. Ноги непроизвольно подкосились, и если бы Зоар не подхватил меня у самой земли, я бы непременно ударилась головой о сырую осеннюю землю.

С трудом приоткрыв глаза, я тут же немного успокоилась: мой декан выглядел сейчас не лучше меня. Бледный, с запавшими под глазами синими кругами.

- Буду считать, что сатисфакция за проникновение в девичье сознание, состоялась, - мрачно пошутила я, разминая затекшую шею.

Сев рядом со мной, декан неожиданно согласился:

- Со мной такое первый раз, очень тяжело шло, хотя я видел, что ты добровольно идешь на контакт. Не хочу думать, чтобы было, если бы мне пришлось взламывать подступы к твоему сознанию против твоего желания.

- А что и такое возможно?

- Разумеется. Мозг человека — это самый важный сейф для многих, кому нужна информация. Иногда от нее очень многое зависит.

Надеюсь, никому не придет в голову вскрывать мое сознание, не хочу еще раз ощутить на себе подобные опыты. Хватит и одного раза.

Вместо этого, я задала более интересующий меня вопрос:

- Ну что, годна я для обучения?

- А вот это зависит от тебя, - огорошил меня Зоар, - в тебе огромный потенциал, но дар врачевателя мешает работать с внутренним резервом. Тебе придется выбирать, или учиться управлять малыми потоками, чтобы лечить людей или работать напрямую с заклинаниями и формулами, управляя с их помощью своей силой.

- А что, совмещать нельзя? Раз есть потенциал, значит, есть и решение.

- Если ты высвободишь из собственных блоков то, что внутри тебя, то заниматься малыми потоками, из которых состоит человеческое тело, ты просто не сможешь. Ты сожжешь больного.

Я не могла на это пойти. Вся моя жизнь была связана с помощью другим людям, и без этого мне не мыслилось нормального существования. Но и переводиться на факультет целительства, мне не хотелось: учиться рядом с заносчивым Ральфом, сыном Вернера, было просто выше моих сил. Это будет не учеба, а борьба на выживание, где в итоге проиграют все.

- Если я не могу остаться здесь, - подумав, решительно проговорила я, - могу я просить ректора составить для меня индивидуальную программу обучения? Я готова буду отработать такие жертвы, но…

- Почему не можешь? – не понял Зоар, - разве я сказал, что ты будешь переведена, как Симон?

- Но…

- Ярослава, для оперативника главное не только уметь убить противника заклинанием, но еще и спасти его. В последние годы мы отходим от стереотипа, что нам нужны только бойцы со смертоносным даром. Нам нужны не только универсальные солдаты, но и узкие специалисты.

- Оперативный хирург, это конечно звучит, - развеселилась я, - решили укомплектовывать свои подразделения персональными целителями?

- Опять ты меня не дослушала, - с такой горечью поделился Зоар своим мнением, что я тут же пристыженно замолчала.

В самом деле, что я как невоспитанный подросток постоянно перебиваю человека гораздо старше себя.

- Правильно, главное украшение женщины, это молчание, - декан снисходительно похлопал меня по руке.

- Нам нужны те, кто не только хорошо владеет различными техниками, но и те, кто обладает уникальными, отличными от других способностями. Например, как ты. Ты видишь магию везде и в любых ее проявлениях и будешь видеть, даже если ее замаскировать. Обычный опер этого не умеет, для этого они используют различные приспособления, которые не всегда срабатывают. И это только мала часть, того, что ты можешь. Поэтому не расстраивайся, если основные заклинания для тебя не доступны. Я подумаю, как тебя обучить.

- Вы?

- А что тебя так удивляет? – не понял декан, - я ведь не зря сказал, что, таких как ты, в академии всего несколько человек. У нас тоже был выбор, практическая магия на самом высшем уровне или уникальная возможность работать с энергией на другом уровне.

- Это значит, что вы тоже не можете многое из того, что ваши курсанты? – догадалась я, - но как же вы тогда можете их обучать?

- Великолепное знание теории не редко может заменить опыт, - посмеялся декан и приложил палец к губам, - поэтому я и сказал вам, что изучать материал вы будете отдельно, он так лучше усваивается. Можешь быть свободна.

- Господин Зоар…

- Я знаю, что ты хочешь у меня спросить, - отозвался декан, - не волнуйся, ко мне не надо приходить на факультативы. Ты будешь заниматься по отдельной программе во время занятий со всем курсом. Заодно посмотришь, как работают заклинания в действии, ты это тоже должна знать.

Немного оглушенная, я поблагодарила декана за содержательную беседу и встала. Поискала глазами однокурсника, поскольку хотела было подойти к Симону и помочь ему дойти до следующих занятий, но его не оказалось. Вот ведь взаимовыручка! Я о нем беспокоилась, а ему даже в голову не пришло ни подождать меня, не предложить свою поддержку! Хватит, больше ни к кому не буду лезть первой с желанием обогреть его. А то так не замечу, как сама себя затопчу, в желании быть полезной для тех, кто этого не ценит.

ГЛАВА ШЕСТАЯ.

Занятия по практической астрологии закончились быстро, окончательно взорвав мне мозг понятиями о небесных телах, асцедентах и кармических долгах каждого, кто приходит в мир живых. Поделившись с друзьями всем, что сказал мне Зоар, я услышала в свой адрес только сожаление по поводу того, что зря отказалась от возможности нормально колдовать.

- Без тебя и так есть, кому лечить людей, - негодовал Лерой по дороге в трапезную, - а если у тебя большой резерв, то сам случай велел идти в оперативники. Это ведь большой козырь!

- Не могу сказать, что я испытываю чувство потери от того, что не смогу швыряться огненными шарами в противника, - пожала я плечами и тут же поддела приятеля, - тем более, Зоар сказал, что узкие специалисты умеющие думать, ценятся гораздо выше, чем опер с мышцами.

Братья обменялись быстрыми взглядами и в один голос подозрительно поинтересовались:

- Это ты сейчас что имеешь в виду?

- А то, что вам не надо сильно распространяться на эту и вообще, мы пришли, - Самаэль в сердцах гаркнул на моментально притихшую сладкую парочку и не глядя на меня, отправился искать свободное место.

Стараясь не обращать внимания на то, как кольнуло сердце от подчеркнуто отстраненного поведения синигами, я направилась в отдельный женский зал. Определенно надо что-то делать, слишком сильно меня гнетет подобное разделение. Не потому, что я такой борец за равные права и мне обидно за местных женщин. Просто в мужском зале еда была на порядок выше и качественнее, а хорошо поесть я любила. После сытного ужина, в виде сильно пережаренных кабачковых оладушек, к которым предлагался настой, похожий на вкус и цвет, будто его делали из прошлогодней соломы, я заспешила в академическую лабораторию. Она находилась в том же крыле и на том же этаже, что и библиотека, только вот работала всего несколько часов в вечернее время.

На входе и выходе располагался целый пропускной пункт, а котором каждого посетителя рассматривали разве что не с помощью микроскопа. Видимо администрация аз-Зайтуна сильно боялась, что ушлые курсанты присвоят себе что-нибудь из закромов академии. Позволив осмотреть себя и сумку с вещами, с которой старалась не расставаться нигде и никогда, я смело шагнула внутрь и едва не была сбита радостно налетевшей Ядвигой. Девушка непрестанно щебетала что-то о прекрасно проведенном дне в лесу на занятиях с разумными животными и о том, как легко ей удалось установить телепатическую связь с местным лешим, утащила меня за металлические стеллажи. Они располагались в помещении везде. Многометровые, привинченные к полу и четырехметровому потолку, с широкими полками, они внушали уважение своим размахом.

Все было поделено на секции: где-то можно было увидеть скелеты птиц, рыб и каких-то не известных мне мелких животных, сосуды, плавильные тигли, реторты. Где-то целые коллекции минералов, камней, кристаллов и склянки с порошками всех цветов и форм. А я-то наивная думала, что ведьмы в своих котлах варят засушенных лягушек и грибы, приправляя какой-нибудь травкой. А ведь на самом деле в этой лаборатории представлено такое разнообразие, что глаза разбегаются.

А самое главное, в этом время лаборатория была битком набита народом. Туда-сюда сновали озабоченные курсанты, видимо с большим трудом отыскивая необходимые ингредиенты. А как только находили и брали что-то с полки, то это тут же само собой проявлялось в их листках, которые они носили с собой. Эти бумаги они потом будут предъявлять на выходе, и отчитываться о каждом компонентах. Самое главное, что обмануть подобную систему невозможно, довольно продвинутый способ контроля над ценностями.

Увидев впереди секции с травами, живыми в горшках и засушенными, ведунья энергично принялась искать свободный для практики стол и необходимую посуду. Пока она выясняла отношения с какими-то тремя девицами постарше, видимо со старших курсов, я отыскала небольшой закуток сразу за полками с еловыми ветками. Поставив на стол сумку, вытащила записи, куда под диктовку занесла необходимый к завтрашнему дню рецепт с отваром, выглянула из-за стеллажа.

Видимо у Ядвиги закончились аргументы, почему девушки должны были уступить свое место именно нам, и она решила доказать свою правоту в драке. Я успела вовремя, подцепила ее за ворот темно-зеленого платья и извинившись перед ведьмами, а судя по браслетам с соответствующей гравировкой факультета, это были именно они, утянула подругу за собой.

- Нет, ну ты видела, какие они наглые? Я всего лишь спросила, занято ли у них! – бушевала подруга и никак не хотела уходить.

Пришлось отвесить ведуньей хорошего пинка, чтобы отрезвить мысли и направить в нужную сторону.

- Ты думаешь, что когда травы и коренья разложены на столе, а они что-то режут, то это называется свободно? – скептически уточнила я и взяла со стола пустой лист пергамента, на котором было выведено: лист учета.

Именно с таким по лаборатории сновали хмурые студенты. Ядвига поняла, что спорить со мной бесполезно, поддерживать явный дебош я не намерена, она немного успокоилась:

- Да ладно, попытка не пытка. Напомни-ка, какой отвар сказала приготовить тебе Изольда?

Я заглянула в записи и скривилась:

- Мне нужно приготовить для Браоза отвар, увеличивающий его способности к предсказаниям и гаданиям, ну и отвар из зверобоя для дезинтоксикации. При чем, буду готовить на две порции, а то мало ли, он что-то со своим снадобьем напутает.

- Сложный рецепт, - присвистнула ведунья, посчитав количество ингредиентов, - а он что тебе подсунет?

- Отвар неконтролируемых эмоций, причем Изольда сказала, что мои эмоции должны иметь оттенок злости, а ни что-то другое.

- Она видимо решила выделить вас обоих, - хмыкнула девушка, - хорошо, что у меня все проще, не придется долго возиться. Напиток гекуро, для гениев, стимулирует мозговую деятельность.

- Тогда и на мою долю свари, не откажусь.

Обменявшись любезностями, мы за полчаса отобрали необходимые в работе травы, воду, инструменты и принялись колдовать над заданием. Не знаю, чтобы я делала без Ядвиги, ей как ведунье не составляло труда готовить снадобья и отвары, она занималась этим с детства. Для меня было все в новинку: я бы даже никогда не подумала, что в этом огромное значение имеет любая мелочь, даже как ты льешь воду для будущего шедевра. Ни в коем случае нельзя держать кувшин с водой одной рукой или если струя прервалась, придется начинать все сначала.

- Ты пойми одно, - увлеченно щебетала девушка, взбалтывая какую-то мутноватую белесую жидкость, - в нашем деле нет случайностей и мелочей. Буквально все пропитано символизмом и чем больше ты их замечаешь и веришь в их силу, тем лучше они будут работать.

- Это интересно, но при чем тут как я держу кувшин с водой?

- Все просто, одной рукой ты отдаешь энергию, другой забираешь, и когда руки у тебя замыкаются, ты создаешь своеобразный купол, тем самым заряжая воду и наделяя ее дополнительными свойствами.

Я с недоверием покосилась на свои ладони и сделала все так, как говорила ведунья и тут же убедилась в ее правоте. Только вот не присмотрись я к этому, ничего бы точно не увидела, а следовательно, и не поняла.

- Что ты делаешь?

- Самую нелюбимую часть, - поделилась Ядвига своим недовольством, - пропариваю листья гекуро влагой из морской воды, потом высушу их, скручу их и отмерю восемь граммов. Именно столько идет вот на этот небольшой заварочный чайник.

- И все? – не поверила я, думая, что это будет каким-то долгим и изощренным по изготовлению рецепт.

Ведунья засмеялась:

- У меня все просто, а вот тебе придется повозиться. Может, тебе помочь?

- Если мне постоянно помогать, то какой из меня специалист выйдет? – отказалась я от облегчения собственного положения, - не буду же я каждый раз звать тебя на помощь.

Зажечь дрова под литровым котелком, больше похожим на игрушечный, мне удалось только раза с пятого. Ядвига со своего места только посмеивалась, но помощь больше не предлагала, за что я была ей безмерно благодарна.

Пока вода не вскипела, я, тщательно выверяя граммы, нарезала тонкой стружкой малую часть стебля сельдерея: он должен был помочь в улучшении концентрации и раскрытия ума при работе с гадательными инструментами, например, с картами. Затем, даже вспотев от усердия, чувствуя, как на лбу выступили соленые капельки, растолкала деревянным пестиком цветок сон-травы и руты, которая помогает удерживать власть над разумом.

Осторожно, чтобы ничего не уронить и не потерять, выложила полученную смесь на красную хлопковую ткань, используемую при отварах как своеобразный фильтр, сверху положила немного повилики и барбариса. Под одобрительным взглядом Ядвиги, я тщательно перевязала полученный мешочек и кинула его в воду, как только та закипела. Если верить рецепту, через десять минут огонь необходимо будет затушить и подождав пол часа, пока отвар как следует, настоится, перелить его в стеклянную тару.

Курсантов вокруг нас заметно поубавилось и дождавшись пока возле нас не останется лишних ушей, я как бы невзначай бросила:

- Яда, я тебя не сильно отвлеку, если кое-что расскажу, а ты мне что-нибудь посоветуешь?

- Яда? – в полном восторге отозвалась ведунья, даже бросив скручивать небольшие листья в тонкие палочки, напоминавшие хвойные иголки:

- Так еще мое имя никто не сокращал, хотя это вообще никому в голову и не приходило. Ты хочешь рассказать мне о том, что было вчера в библиотеке, когда мы ушли?

Я невольно улыбнулась.

- Ты не ушла, тебя вынесли.

- Эти Ярдлеи самые настоящие наглецы, - тут же взорвалась недовольством ведунья, но быстро смягчилась, вспомнив другое имя, - то ли дело Дионис, чуткий, скромный, но не трус. Эх, как жаль, что у меня уже есть жених.

- Вот именно об этом я и хотела с тобой поговорить, о женихе, - серьезно произнесла я, и особо не вдаваясь в подробности, описала суть беседы с Самаэлем и что я сама думаю по этому поводу.

- Погоди, - подруга нахмурилась, - ты хочешь сказать, что синигами сам предложил тебе стать фиктивным женихом? Но это совсем не похоже на нашего Самаэля, да и не принято у них так играть с узами брака, это очень серьезный шаг, не может быть все так просто. Он бы никогда не подставился под подобный скандал, а он обязательно будет, как только под конец обучения ты найдешь способ улизнуть из-под венца!

- Именно, поэтому я и не хочу использовать его, да и подходит он, честно говоря, лишь отчасти.

- Ну, ты и привередливая, - подруга даже покачала головой, - хотя я и боюсь иногда его до дрожи в коленях, как посмотрит на тебя своими черными глазами без зрачков, так жить не хочется. Вот уж воистину говорят, дух Смерти, он и есть дух.

Я призадумалась над последними словами девушки и наморщила лоб:

- Что значит дух Смерти?

- Ты что, не знаешь специфику жизни ледяных синигами? – удивленно протянула ведунья и прикусила язык, - я думала, ты знаешь. Спроси у Самаэля, он тебе лучше расскажет.

- Вряд ли в ближайшее время он захочет со мной разговаривать, - нехотя призналась я.

Ядвига то ли поняла, что нет смысла отпираться, когда ты проговорилась, то ли ей просто стало меня жалко, но, в конце концов, она решительно проговорила:

- Клан Самаэля специализируется на заказных убийствах, но не простых, а ритуальных. Они берутся не за каждое дело, а только в тех случаях, если видят, что предполагаемой жертве осталось не больше двух лет. Как они это определяют, знают только они.

Сколько я еще о тебе не знаю, Самаэль? Не скажу, что меня как-то оттолкнула или испугала эта информация, скорее я еще просто не осознала сказанное ведуньей.

- И их до сих пор не уничтожили?

- Кто за это возьмётся? – хохотнула подруга, - они живут в таком месте, куда не каждый доберется. А во-вторых, их услугами пользуются настолько уважаемые люди в мире, что они скорее собственноручно уничтожат тех, кто посягнет на синигами. Это же чистильщики и никогда просто так они не возьмутся за заказ. А если уж берут, то исполняют всегда.

- Тем более мне нельзя его трогать, - передернулась я, - а то вдруг этим я нанесу клану оскорбление. А потом они все дружно решат, что мне и так осталось жить меньше двух лет и сами себе меня закажут.

- Правильно мыслишь, не будем его использовать, - согласно закивала Ядвига, видимо представив подобную ситуацию воочию, а потом вдруг подмигнула, - но, если хочешь знать мое мнение, вы были прекрасной парой на самом деле. Он так смотрит на тебя, думая, что ты не видишь. Да и он тебе нравится, можешь не отнекиваться!

Ох, не об этом я хотела поговорить, совсем не об этом!

- Мне многие нравятся, это ничего не значит, - сурово отрезала я, - главное, что ты согласна, что на роль фальшивого жениха Самаэль не подходит и на этом мы закрываем тему о нем.

- Конечно. Но если ты так упорно об этом твердишь, значит, с кандидатом в лопухи года ты уже определилась?

Я прищурилась и с нежным придыханием произнесла:

- Ральф.

- Хочешь поменять отца на сына? – уважительно присвистнула ведунья, - и то верно, там кровь свежее, он будет более прытким и мужний долг справить сможет. Хотя подумай, у папаши-то опыта больше, что тоже важно.

- Ядвига, ну что ты все об одном и том же!

Она промолчала, закончила скручивать листочки и принялась сушить их теплом своих рук. Из-под сложенных лодочкой ладоней шло слабое желтое свечение, которое как понимаю, могла видеть только я.

- Я думаю, с ним проще будет договориться. Вернер не даст мне даже продохнуть, согнет так, что я и останусь такой на всю оставшуюся жизнь.

- Видать крепко ты их ненавидишь, раз решила столкнуть отца с сыном, - спокойно ответила ведунья.

Это было сказано будничным тоном, но так откровенно, что я ничуть не обиделась: она права, мою идею не назовешь высоко моральной, но нести ответственность все равно только мне одной. А, как известно, тот, кто платит, тот и заказывает музыку.

- Я бы не называла легкое недопонимание между мной и сэром Озрельном старшим, даже чем-то отдаленным похожим на ненависть.

- Ты хочешь знать мое мнение по этому вопросу?

Именно, что твое и больше ничье, по крайней мере, сейчас, когда я сама ни в чем не уверенна.

- Я всегда тебя поддержу, ты должна знать это, - став непривычно серьезной, тихо сказала словенская ведунья, - и Ральф действительно неплохой кандидат. Он, по крайней мере, не будет верить в твою искренность, а значит, не рассыплется, когда ты внезапно уйдешь. Да и отца, который слишком много на себе берет, ты хорошенько проучишь, чтобы не недооценивал своего противника, даже если он таковым тебя сейчас не считает.

Услышав собственные мысли, которыми сама себя утешала, я немного расслабилась.

- Только позволь несколько вопросов.

Я хмыкнула: рано радовалась, покой мне только может присниться.

- Всего несколько?

Ведунья закончила сушку, и поставив перед собой небольшой медный чайник, отмерила и положила туда на специальной ложке с очень длинной ручкой восемь граммов.

- Ты уверенна, что Ральф согласится на подобную аферу? Он не создает впечатление альтруиста.

- Я вчера полночи ломала голову над этим вопросом и мне кажется, что да, мне будет, чем удивить молодого рыцаря.

— Значит, мне не стоит сомневаться в успехе операции, - подруга облегченно вздохнула, - а где вы будете брать деньги для выкупа?

- Ральф очень богат, не думаю, что для него будет сложно найти необходимую сумму.

- На твоем месте я бы сильно на это не рассчитывала, поскольку на фоне Ордена и Инквизиции он всего лишь молодой рыцарь, у которого возможно даже нет собственного надела земли. Тебе еще повезло, что сумма выкупа за одну невесту не может превышать годовой бюджет академии.

- А если у всех троих будет нужная сумма?

Ядвига на миг прикрыла глаза, припоминая правила аз-Зайтуна:

- То побеждает тот, кто назвал эту сумму первым.

- Вряд ли за два с половиной месяца я смогу много заработать, даже если сумею найти какое-то оплачиваемое занятие для того уровня, что у меня есть. То есть - никакого.

- Кто ж большие деньги зарабатывает – безмерно удивилась девушка, - их можно только выиграть, по-другому никак.

- Это ты так завуалированно предлагаешь мне сыграть в азартные игры? – вырвалось у меня с нервным смешком.

Как-то образ картежника с милым обликом ведуньи совершенно не вязался.

- Я? – невинно захлопала девушка длинными черными ресницами, не нуждавшимися в косметике:

- Это ты мне предлагаешь, а я после долгих уговоров была вынуждена согласится на это. Ну, Ярослава, ну заноза, вот не живется тебе тихо и спокойно! Даже про Красный дом в городе, где играют каждую субботу в полночь на картах, уже узнала. И как только умудрилась?

- Ты удивишься, но я не только это умею, - протянула я, пытаясь быстро проанализировать, чем мне будет грозить подобная вылазка.

По каким-то внутренним причинам академии, курсантов до зимних каникул не выпускали в город ни под каким предлогом. Значит, придется это дело обставить так, чтобы никто не узнал. Даже ребятам нельзя говорить, что мы куда-то собираемся, иначе обязательно увяжутся за нами и такую ораву уж точно поймают.

- Хочешь сказать, что и в покер можешь? – выпалила Ядвига.

Она явно не ожидала, что я кивну, но спросив про правила игры и сравнив их с теми, что знала и иногда практиковала я в своем мире, согласилась с ней.

- Но откуда?!

— Это же скорее интеллектуальная игра, чем азартная, у нас при институте было несколько клубов, - призналась я, нехотя приоткрывая занавесу над своей бурной биографией:

- Был выбор, либо покер, либо шахматы. В последний клуб входили самые большие зануды со всех курсов, поэтому я, недолго думая, ударилась в карты. Надо только немного вспомнить, давно не играла.

- Ярослава, - вдруг очень тихо позвала меня словенская ведунья:

- А ты не думала о том, что скажет Самаэль, когда все узнает?

Запрещая себе размышлять на эту тему, мне гораздо важнее сейчас спасти свою шкуру, я буркнула:

- Он не стал меня вчера слушать, так почему сейчас меня должны интересовать его переживания?

Договорившись встретиться и обдумать все детали в середине следующей недели, чтобы к следующим выходным успеть подготовить все, что необходимо для вылазки, мы подхватили готовые снадобья и в предвкушении завтрашнего занятия у Изольды, разбрелись по своим комнатам. Почему-то мне казалось, что утро принесет мне массу новых сюрпризов, только не понятно, приятных или не очень.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ.

В академии не было дресс-кода для внешнего вида, поэтому отрывались все, начиная от преподавателей и заканчивая обычным персоналом, который в большинстве случаев никто просто не замечал. Отличить курсантов одного факультета от другого можно было только по браслетам на руках, да еще, пожалуй, ведьмы, ведущие уединенный образ жизни, предпочитали одеваться ярко и настолько броско, что их видели из противоположного конца коридора.

Сегодня Изольда превзошла сама себя. Высокую прическу с буклями украшала внушительного вида диадема, которую гармонично дополняли тяжелые серьги в виде капель и такое же колье с крупными прозрачными камнями. Они, переливаясь в свете огней аудитории, просто кричали о своей дороговизне. И совершенно контрастным выглядело обычное, слегка приталенное темно-жемчужное платье без лишних изысков, подол которого совсем чуть-чуть не доставал до паркета в зале.

При взгляде на эту роскошную во всех отношениях женщину у меня сложилось впечатление, что она пришла с бала и просто забыла привести себя в порядок, в спешке одев первое попавшееся платье.

- Всем доброе утро, - довольным тоном произнесла женщина, с изрядной долей ехидства осматривая наши унылые лица.

Видимо не у всех вчера получилось правильно поработать с заданием преподавателя и сейчас они ожидали заслуженного наказания. Вряд ли кому-то хотелось оставаться после занятий в течение недели и вручную, без использования магии, чистить котелки за всей академией, бывающей в лаборатории.

- Надеюсь, сегодня вы меня поразите своими способностями в травологии и умением правильно приготовить, а главное применить магическую рецептуру. С кого начнем?

Изольда присела на краешек кафедры и взяла со стола длинный список, в котором, видимо, значились наши фамилии, а также к кому мы были прикреплены в пару. Она сделала вид, что с трудом выбирает первых претендентов, хотя по довольно поблескивающим глазам было и так понятно, что женщина давно знает кандидатов.

- Ну конечно. Нам просто жаждут продемонстрировать свои таланты Идрис и Лерой Ярдлеи, не так ли? Отвар, увеличивающий мужскую силу и приворотное зелье.

Лицо Лероя окаменело, зная его, я сомневалась, что он промолчит и упустит случая что-нибудь ляпнуть. Но на этот раз его опередил родной брат, поднявшийся с места, и спросив разрешения задать вопрос, преувеличенно вежливым тоном произнес:

- Мы с братом готовились очень тщательно, но нас с ним мучает один вопрос.

Преподаватель мягко улыбнулась:

- Только один?

Идрис проглотил завуалированное оскорбление, спокойно ответил:

- Один. Как вы будете проверять действенность приготовленных нами снадобий? Хорошо, приворот Лероя будет виден сразу, а вот что делать с моим рецептом? Вы как преподаватель сами примите участие в эксперименте?

Что такое? Я завертела головой, желая увидеть, что сейчас твориться с Изольдой и не прогадала: женщина моментально покрылась красными пятнами, но удивительно быстро взяла себя в руки.

- Зачем он ее дразнит? – непонимающе прошептала сидящая рядом Ядвига.

- Изольда когда-то долгое время встречалась с их отцом, но он ее бросил ради матери братьев, - пояснил кто-то, кого я так и не увидела, - теперь она будет цепляться к ним, пока они либо не вылетят из академии, либо не закончат ее.

Стал понятен весьма специфичный подбор отваров для молодых магов, но, на мой взгляд, это все равно было достаточно жестоко. Выставляя своих курсантов на посмешище прилюдно –, она сама рискует своим местом и репутацией. Вряд ли ректор, узнай он о ее проделках, похвалит женщину за подобное рвение к обучению.

- Если отвар приготовлен правильно, - ледяным тоном произнесла Изольда, - мы поймем это сразу, эффект же тоже будет, как говориться, на лицо.

Из аудитории послышались смешки, которые тут же утихли, стоило Лерою развернуться к будущим коллегам. Теперь в зале установилась абсолютная тишина. Братья не те люди, над которыми кто-то посмеет хихикать из-за угла, они умеют за себя постоять, поэтому никто больше не рисковал навлечь на себя их гнев.

Они вышли к кафедре, разместили приготовленные снадобья в склянках и напряженно уставились друг на друга, словно спрашивая взглядом, готов ли один и другой. Первым снадобье выпил Лерой: в мензурке, которую протянул брат, было всего-то на один глоток. Мы напряженно замерли, боясь пропустить хоть одно слово или действие. Но ничего не происходило и я, наконец, смогла выдохнуть: Ярдлеи специально не стали вестись на провокацию, которая относилась к их отцу, но могла отразиться на их репутации. Проще говоря, они сварили что угодно, но не мужское зелье. Это поняла и Изольда, едва сдержавшись, чтобы не зашипеть.

- Идрис, вы знаете, что делать. Неделя в лаборатории в роли помощника по поддержанию порядка должна вас научить, как обращаться с травами. Теперь ваша очередь, Лерой, отдайте ему то, что приготовили вы! Надеюсь, на этот раз я не разочаруюсь, иначе мне придется написать пару слов вашему отцу!

- Отличный повод пообщаться с бывшим ухажером, - процедила ведунья.

Такой рассерженной я ее еще не видела.

- Манипуляторша, ты посмотри на нее, - не унималась Ядвига, - она же им теперь покоя не даст.

- Успокойся, - я попыталась урезонить подругу, не видя в придирках преподавателя ничего страшного, - дальше брызгания ядом все равно никуда пойдет.

Идрис резко выдохнул, будто перед ним была стопка с каким-то крепким спиртным, а не сто миллилитров розоватой жидкости, в которой плавали какие-то желтоватые лепесточки, и выпил. Если с Лероем не происходило ровным счетом ничего, то Идриса на некоторое время окутал не прочный сиреневатый туман, который затрагивал только голову и первую половину туловища. Что это могло значить, я понятия не имела, но явно рецепт дал какой-то эффект.

Помотав головой, Идрис увидел отшатнувшегося брата и бросился ему под ноги. Схватив того одной рукой за колени, чтобы Лерой в панике не убежал, другой он попытался схватить его за ладони, но тот отмахивался, как только мог. Наверное, реакция была слишком бурной, чем должна была быть, потому что Изольда, чуть нахмурившись, попыталась вмешаться в спектакль. Подбежав к экспериментаторам, женщина попыталась оторвать одного от другого, но проще было бы сдвинуть слона, чем двух здоровых, крепких мужчин. А тут еще Идриса, находящего в одурманенном состоянии переклинило, и, схватив преподавательницу за плечи, он принялся трясти ее, как тряпичную куклу:

- Ах ты, стерва, засматриваешься на моего брата? Не смей к нему тянуть свои загребущие руки!

- Что? – женщина от такого напора даже опешила.

Выпала в осадок и вся аудитория. За подобное обращение с преподавателем грозило не просто отчисление, но и огромный штраф. С другой стороны, женщина сама дала задание, приготовить ему приворотный напиток и должна была понимать, что у него бывают побочные эффекты, в том числе не мотивированная ревность и агрессия, если кто-то еще посмеет прикоснуться к объекту обожания.

Сообразив это, как и то, что Идрис на самом деле немного переигрывает, но вряд ли кто-то сможет это доказать, я едва не засмеялась в голос. Ядвига обеспокоенно покосилась в мою сторону, не понимая, почему мне так весело, но быстро переключилась на братьев.

- На молоденькое тело потянуло, да? – зловеще зашипел Идрис и сгорбившись, угрожающе пошел на отшатнувшуюся женщину, - ты на себя-то давно в зеркало смотрела? Сколько тебе лет, бабуля? Волосы даже уже не свои, а накладные, нос крючком, характер как у заправской ведьмы. А тебе моего брата подавай, да?

Женщина забежала за кафедру и завизжала:

- Да что вы стоите, дайте ему зверобоя, он сейчас тут все разнесет!

Лерой не будь дураком, быстро понял, что, если оскорбления посыпаться и дальше, вряд ли Изольда спишет их на действие отвара и буквально силой влил в брата добрую половину литровой банки отвара из зверобоя. Это сама по себе достаточно сильная трава, поэтому никакие больше ингредиенты при варке не используются.

Идрис замер, непонимающе переводя взгляд то с трясущейся преподавательницы, то на ухмыляющегося брата и не выдержал:

- Что вы на меня так смотрите? Что случилось-то? Мы сдали?

- Сдали, сдали, - поспешно заверила его Изольда из своего угла.

Видимо на нее большое впечатление произвело «выступление» братьев, а скорее она сообразила, что будет, если все это дойдет до администрации аз-Зайтуна и женщина поспешила исправить ситуацию, пока она не вышла из-под контроля:

- Идрис, тебе не надо будет отрабатывать в лаборатории, забудь, что я тебе сказала. Вы оба молодцы, можете сесть.

Братья дружно развернулись и молча пошли к своим местам. Поравнявшись со мной, Идрис подмигнул, как бы говоря, что все идет как нельзя кстати. Я искренне порадовалась за друга: драить вручную котлы, такое сложно пожелать. Но радовалась не долго, Изольда, наконец, с трудом, но все же привела себя в порядок и с неохотой проговорила:

- Весьма неплохо.

Опустив встрепанную голову, она посмотрела на списки с фамилиями и позвала:

- Браоз Монфор и Ярослава Краснословская. Зелье для повышения эмоций, в вашем случае я жду злость и отвар для улучшения медиативных функций. У вас все готово?

Мы поднялись с Браозом со своих мест одновременно, а Изольда, наоборот, отошла за кафедру и явно не собиралась оттуда выходить. Ей хватило буйной реакции Идриса после выпитого отвара, и она явно опасалась новых проблем.

Когда я вытаскивала из сумки две склянки, Ядвига успела шепнуть:

- Удачи! Если что, я тут же передам тебе твой отвар зверобоя. А то мало ли что там тебе сейчас подсунет этот синигами.

Удача как раз мне сейчас понадобиться, тем более что я сама не доверяла Браозу, слишком плотоядными взглядами он меня окидывал. Только вот одна проблема: это не было реакцией влюбленного мужчины, с ней я бы еще могла смириться. Но он ведь смотрел на меня как на еду. Жаль, что я раньше не догадалась спросить, не является ли его клан так же какими-нибудь наемниками, по типу Самаэля? А то, может, я нажила себе опасного врага, и сама об этом не знаю?

Встав поближе к кафедре, я поставила свои склянки и выжидательно уставилась на суетящегося Монфора.Молодой человек выглядел сегодня странно: элегантный темно-синий костюм сильно смахивал на те, что носили в моем мире. В своем вечернем наряде он довольно нелепо смотрелся в академической аудитории, но казалось, что его это совершенно не смущает.

- Кто из вас начнет?

Браоз не дал мне даже рта раскрыть и выпалил:

- Я уступлю даме.

Какая подозрительная вежливость, надо быть с ним осторожнее, наверняка он неспроста так себя ведет. Отвар для увеличения гадательных способностей был темно-вишневого оттенка с приятным, слегка сладковатым запахом. Не ожидая от меня подвоха, он смело выпил всю емкость, и посмотрел на Изольду, как бы спрашивая: ну и что дальше? Женщина немного замешкалась, а потом, достав из шкафчика стола какой-то небольшой черный мешочек, кинула его Браозу. Тот ловко поймал его, и заглянув внутрь, с легким оттенком напряжения протянул:

- Руны?

- А как мы еще будет проверять, способен ты сейчас что-то увидеть или нет? – женщина равнодушно кивнула курсанту, - руны вы еще не проходили, поэтому я сейчас задам тебе вопросы, а ты будешь вытаскивать по две дощечки и комментировать, что увидишь с их помощью. Понятно?

Браозу ничего не оставалось делать, как кивнуть.

- Давай начнем с простого. Сколько у меня детей?

Браоз наугад вытащил два деревянных кругляшка и положил их на стол. Я с интересом взглянула на то, что собой представляют руны, но в выжженных знаках так ничего и не поняла. Если не знать их значения, ни за что не догадаешься, что и к чему ты вытянул. Если, конечно, сейчас не сработает приготовленный вчера мною отвар.

Браоз прислушался к себе и уверенно выдал:

- Родных, ни одного.

- Так, хорошо, - Изольда на миг задумалась над следующим вопросом, - скажи мне, кого я хотела бы вызвать следующим.

Браоз снова вытащил две руны, но на этот раз ответил сразу, не теряя времени на раздумья:

- Ядвигу и Диониса.

- Прекрасно. Ярослава, вам я ставлю за хорошо проделанную работу отлично. Не каждый с первого раза может так точно сработать с дозировкой ингредиентов. Рецепт-то был не из простых.

Не говорить же женщине, что как раз именно в этом для меня ничего сложного и не было, на работе иногда приходилось смешивать весьма токсичные лекарства на глаз. Здесь же на каждого курсанта хватало необходимых инструментов. Другое дело, что не все хотели ими пользоваться, считая себя великими специалистами.

- Теперь ваша очередь, выпивайте и давайте посмотрим, как со своим заданием справился господин Монфор.

Браоз протянул мне колбу с такой многообещающей хищной улыбкой, что я всерьез забеспокоилась, что он решил меня отравить из мести. От мысли «нечаянно» выронить и разбить склянку меня останавливало только то, что это было бы глупо с его стороны мстить мне при таком большом скоплении народа. На вкус отвар был приятным, с терпким, мятным послевкусием. Глаза синигами буквально светились от удовольствия, а я начала тихо паниковать от того, что ничего не чувствую. То есть вообще: как будто разом пропали все запахи, тепло и холод, а я сама нахожусь в каком-то пространственном вакууме.

- Ярослава? – тихо позвала меня Изольда, ожидая, что я тут же брошусь в злобную истерику, как и было задумано отваром, но я лишь флегматично уставилась в одну точку и ни на что не реагировала.

Я боялась, что этот мерзавец попытается мне внушить что-то отличное от злости и выставить меня посмешищем, но никак не могла предположить, что ему может понадобиться, вообще лишить меня каких-либо эмоций.

- Я вас, кажется, просила сделать совсем другой отвар, - недовольно выдала преподавательница, внимательно осмотрев меня, - что вы готовили на самом деле?

Монфор не стал, конечно, тут же признаваться в своих планах, что сделал это специально, и попытался уверить ее, а заодно и всех присутствующих здесь курсантов, что он не знает, как это вышло. А в конце речи и вовсе предположил:

- Может, я что-то напутал с дозировкой?

- Мне не интересно, с чем вы там напутали, - резко отозвалась Изольда и протянула мне противоядие:

- Неделя в лаборатории на правах подсобного рабочего вам уже обеспечена.

- Как скажете, - с фальшивым раскаянием пробормотал синигами.

Я бездумно смотрела на колбу в своей руке, на четверть, наполненную отваром зверобоя и не знала, что с этим делать. Вернее, понимание происходящего присутствовало, но где-то на грани восприятия. Мозги в одно мгновение перестали подавать нужные сигналы телу, превратились в подобие ваты. Убедившись, что противоядие без посторонней помощи мне сейчас не выпить, Изольда раздраженно замахала руками прями перед носом синигами:

- Ну и что ты стоишь, словно каменный? А ну живо помоги ей!

- Сейчас, одну минуту…

Талантливо изображая крайнюю степень волнения, он едва не пролил на меня свое варево. Через силу влив горьковатую жидкость в рот, он замер рядом, глядя мне прямо в глаза. Я сразу поняла, что нужного эффекта не произойдет. В то же мгновение ко мне подбежала Ядвига. Она быстро отпихнула замешкавшегося синигами крутым бедром и попыталась напоить меня настоящим отваром, который я изготовила как раз на такой случай, подозревая, что без сюрпризов не обойдется.

Браоз спохватился в последнее мгновение, незаметно выбив из рук ведуньи заветную склянку.

- Ах, я такой неловкий. Сегодня прямо не мой день.

- Ты просто идиот, и сделал это специально! – тут же вспылила девушка, но Браоз уже не обращал на нее никакого внимания.

Он повернулся к мрачнеющей преподавательнице и вздохнул:

- Мне так жаль, я совершенно не умею работать с травами. Разрешите в качестве извинений перед курсанткой, проводить ее в больничное крыло? Ей там быстро помогут. Вряд ли у кого-то есть еще одна лишняя баночка со зверобоем.

Конечно же, больше ни у кого запасов не было, но главное не это. Мне хотелось заорать, чтобы Изольда даже не думала оставлять меня наедине с этим сумасшедшим, но накативший флегматизм оказался сильнее.

Преподавательница открыла было рот, чтобы согласиться с доводом синигами, но тут вовремя вступился Лерой с Идрисом, тем более что они уже продемонстрировали свои задания:

- Госпожа Изольда, пусть этот неуч остается и смотрит, как работают остальные курсанты, авось чему-нибудь и научиться. А проводить Ярославу можем и мы, заодно проверим, не осталось ли побочных эффектов после приворотного зелья.

Намек был более чем прозрачным, и не ожидавшая этого Изольда слегка вздрогнула. Конечно же, она оставила на занятиях отчетливо скрипнувшего зубами Браоза. В последнюю минуту его план с треском провалился. Наверняка он хотел вывести меня от глаз сокурсников, и воспользовавшись беспомощным состоянием, где-нибудь в тихом месте попробовать еще раз забрать мою энергию.

Лерой легко подхватил меня на руки и понес к выходу, а по пути из аудитории я неожиданно наткнулась на ненавидящий взгляд Лисаветы, супруги синигами. Она не считала нужным его прятать, ясно давая понять, что просто так девушка теперь от меня не отцепиться. С одной стороны, я ее понимала, так как поведение ее мужа даже с натяжкой нельзя было назвать приличным. С другой же: при чем тут вообще моя персона, особенно когда она пострадала? Уж мне-то точно не хочется выступать в роли гастрономического деликатеса!

- Этот Монфор совсем зарвался, я думаю, пора с ним поговорить.

- Зарвался, - покладисто согласился Идрис с братом, - но я думаю, пусть Самаэль сам с ним разбирается, это оппонент с его поля боя. Мы будем только мешаться под ногами.

Я неимоверным усилием воли разлепила губы, страстно желая послать всех к черту, потому что на самом деле это не поле Самаэля, а моя и только моя территория и доброхоты мне здесь вовсе не нужны. Произошедшее десять минут назад кроме Браоза и меня больше никого не касается, и я в состоянии сама разобраться или хотя бы решить, буду я просить помощи или нет. Меня уже начинает раздражать эта постоянная опека, при которой лично моего мнения никто не спрашивает. Разлепить-то губы я разлепила, а вот издать хотя бы звук уже не смогла, на этом то ли воля, то ли сила предательски закончилась.

- Ты хотела что-то сказать? – прозорливо заметил Лерой, но именно Идрис оказался более смекалистым:

- Мне кажется, она хотела сказать, чтобы мы со своим мнением шли туда, откуда пришли.

- Она не могла такое сказать, - усомнился его брат и покосился на мое безмятежное лицо, хотя где-то в глубине души готов был взорваться целый вулкан.

- Или могла? – совсем запутался Лерой, все-таки что-то рассмотрев в моих глазах.

- Даже не сомневайся, - хохотнул Идрис и приглашающе распахнул перед нами двери в больничные покои.

Увидев нас, двое молодых людей, колдовавших с какими-то снадобьями, тут же прекратили весело переговариваться и бросились ко мне, наперебой выспрашивая, что случилось. Особо распространяться никто не стал, ограничившись сообщением, что это нечто вроде «несчастного случая на производстве».

Так необходимый мне отвар зверобоя врачеватели отыскали быстро, и уже через несколько минут я полулежала на кушетке с больной головой. Отходняк от снадобья Браоза оказался похожим на тяжелейшее похмелье. Только за одно это его хотелось поймать и как следует пройтись по особо больным местам, чтобы в следующий раз неповадно было.

Немного отлежавшись, я хотела было уйти, но не успела: на шум быстро прибежала и заведующая врачевательным факультетом, из-за которой и начались мои самые большие проблемы. Хотя на самом деле, при чем здесь она? Это было только мое решение оперировать больного парня, меня никто не заставлял.

Увидев меня в полу коматозном состоянии, Василена в сердцах всплеснула руками:

- Что же это такое делается?

- Да ничего страшного, - поспешила я уверить сердобольную женщину и шепнула Лерою, что пора уносить отсюда ноги, пока деятельная преподавательница не припахала меня к чему-нибудь еще.

Он смекнул, чем грозят просьбы этой женщины, но придумать ничего не успел.

- Ярослава, мне тебя просто боги послали! Как раз думала послать за тобой, а тут ты сама пришла…

- Меня принесли, - подавив нервный смешок, мрачно проговорила я.

Лерой виновато моргнул глазами: не успели.

Приняв вертикальное положение и едва при этом, не упав на заляпанный чем-то коричневый кафельный пол, я обреченно вздохнула. Вот ведь говорят мудрые люди – от судьбы не убежишь. Видимо, мне на роду написано страдать за свои убеждения.

- Что у вас стряслось на этот раз?

Василена решила проявить чудеса такта, но только ради приличия, было понятно, что она сильно не хочет моего положительного ответа:

- Может, в другой раз? У тебя остаточные симптомы после принятия ударной дозы отвара.

Мне хотелось закричать «да», но вместо этого я сдержанно поинтересовалась, тем более что свойственное мне любопытство начало поднимать голову:

- Вы сначала расскажите, что вам от меня надо.

- Ничего особенного, - засуетилась преподавательница по исцелению, - просто хочу, чтобы ты посмотрела одну девочку, она ходит к нам с болями уже несколько месяцев. Мы купируем и отпускаем ее обратно, но каждый раз ей только хуже и хуже. А понять в чем дело я не могу.

- Госпожа Василена, - почти твердым голосом проговорил Идрис, видимо решив не допускать повторения, уже один раз пройденной ошибки, - может, вы сначала согласуете этот вопрос с Инквизицией? А то в этот раз вряд ли они стерпят, что Ярослава вмешивается в их вотчину.

- Молодой человек, - вышла из себя женщина, - можно мы сами решим, как нам поступать? И вообще, у меня конфиденциальный разговор с курсанткой Краснословской, поэтому покиньте палату!

Ишь ты, как заговорила, стоило тебе услышать не самые приятные вещи в свой адрес. И если сначала я хотела вмешаться и сказать приятелям, то же самое, то теперь решила немного отмолчаться и посмотреть, куда разговор выведет. Мне как-то не нравится, когда мной пытаются бессовестно пользоваться, прикрываясь благим делом.

- Покинем, но только вместе с Ярославой. Она здесь новый человек и не знает всех возможных последствий, а вы почему-то не рассказываете ей.

- Это каких еще последствий? – взвилась Василена, - это ее прямой долг, спасать жизни людей, смею напомнить, не смотря ни на что!

Стоп, стоп… Это когда я успела стать ей обязанной?! От негодования я начала привставать, но Идрис мягко удержал меня за локоть и кивком головы показал, чтобы я пока молчала. Ожидая услышать еще что-нибудь интересное, я последовала его невысказанному вслух совету.

- Это ваш прямой долг, а она пока только курсантка, которая уже один раз оказалась на грани из-за вашей просьбы помочь! В прошлый раз вы тоже давили на долг, больше такого не повториться!

- А вы ей кто? – ехидно протянула женщина, в упор глядя на Лероя уничижительным взглядом, - муж? Отец? Брат? С какой вы стати решаете за нее?

- Друг, - спокойно парировал молодой маг, - и я ничего не решаю, а предостерегаю и говорю только потому, что пока она сама не в состоянии. Если вы не заметили, она только-только выпила противоядие.

Василена хотела сказать что-то резкое и обидное, но тут уже вмешалась я, зацепившись за одну фразу:

- Какие последствия меня могли ждать?

- Когда мы просились тебе помочь, то не думали, что этим делом может заинтересоваться Инквизиция, поскольку в дела академии они никогда раньше не вмешивались, - не поворачивая головы в мою сторону, ответил Лерой, - а если бы знали, то не дали тебе пойти на ту операцию.

- И чем же вас так испугал этот кардинал? – скептически поинтересовалась я.

Меня он особо не впечатлил, наверное, потому что я знаю, что на каждый лом найдется свой прием, просто иногда нужно много времени, чтобы найти достойный ответ. Не бывает всесильных людей. Мне он скорее показался неприятным из-за того, что пытался навязывать то, чего мне совсем не хотелось. Ну, посидела бы я немного в их камерах, ничего страшного. На костер меня все равно бы не отправили, Орден Солнца бы не дал, тем более что мои действия принесли только пользу.

- Этот кардинал, Гаспар де Кирога, чтобы ты знала, отвечает за запечатывание дара у приговоренных, если он считает, что они несут с собой угрозу. Ты догадываешься, что это такое?

- Человек не может воспользоваться своим даром, - хмуро ответила я и перевела взгляд на Василену.

Я здесь не больше десяти дней, но и то привыкла к своим новым ощущениям и если мне их кто-то попытается перекрыть, то точно знаю, что окажусь в таком же вакууме, как при отключении внутреннего диалога. Страшное ощущение.

- Я так понимаю, что он приезжал посмотреть, представляет ли моя персона угрозу, - не сводя тяжелого взгляда с женщины, медленно протянула я, - и, наверное, даже настаивал на том, чтобы использовать меня в качестве показательной порки. Дескать, даже аз-Зайтун прислушивается в воле Инквизиции, но вмешался Орден, и они пришли к не очень приятному для меня выводу.

- Ярослава, - терпеливо произнес Идрис, которому я уже все уши пожужжала тем, что не корова, чтобы идти на заклание к назначенному супругу, - замужество, это не приговор. Там даже есть свои приятные стороны.

- Правда? – искренне удивилась я, вспоминая, как жила со своим последним возлюбленным больше полугода, - какие?

Это еще хорошо, что до свадьбы не дошло, и меня вовремя переместили сюда. Страшно представить, во что бы превратилась моя святая вера в то, что на свете есть прекрасный мужчина, отвечающий всем моим мечтам.

Ярдлеи дружно молчали, не в силах подобрать правильных слов, на которые бы я быстро нашла контраргументы.

- Наверное, я и правда не вправе просить что-то у тебя, Ярослава, - наконец, когда установилась тишина, тихо проговорила Василена, - но хотя бы просто посмотри эту девочку. Она-то ведь ни в чем не виновата.

Я находилась на тяжком распутье. Мне искренне хотелось помочь этой неведомой девочке и еще сотням таких же, обреченных в этом идиотском мире на смерть только потому, что существует бестолковые запреты на все операции, где нужно пускать кровь. Но и спорить сейчас с кардиналом я не могу, он ясно дал мне понять, что теперь будет присматривать за мной. А лишение дара, это не просто посидеть в каменном подвале на хлебе и воде.

- Василена, мне очень жаль, но у меня нет таких сил, чтобы заставить Инквизицию поменять свое мнение на счет многих методов лечения в вашем мире.

Женщина поняла сразу, что это категоричный отказ и никакие уговоры не помогут. Но помолчав, я продолжила:

- А у вас такие силы есть. Поднимите их, попытайтесь взломать эту систему, которая ломает жизни и вам, врачевателям не меньше, чем больным.

- Что ты имеешь в виду?

- Почему Ассоциация врачевателей не становиться на сторону своих пациентов? – задала я прямой вопрос, который мучил меня еще с момента, когда я только приступала к операции несколько дней назад.

- Они уже забыли, что такое настоящая медицина, - с горечью отозвалась преподавательница, - поэтому у них есть только данные от кардиналов, что при пускании крови, наноситься непоправимый вред.

- И на основании этого, Инквизиторы уже выпустили свои указы, - подхватил Идрис, - в который запрещается использовать подобные методы лечения.

- Замкнутый круг какой-то, - ругнулся Лерой, которому все это было уже поперек горла.

- Тогда надо собрать свидетельства, которые опровергали бы ложные утверждения кардиналов и предоставить их в Ассоциацию, - предложила я, на мой взгляд, самый разумный выход из ситуации, - что вообще собой представляет эта организация?

- Она международная, среди постоянных членов монархи многих государств и их ближайшие родственники, высокие чины, признанные врачеватели.

- И что, - удивилась я, - никто раньше не пытался до них достучаться?

- За многовековое управление Инквизицией в этих вопросах, мы на самом деле разучились лечить оперативным путем и просто убьем больного, - пожал плечами Лерой, - мы просто не сможем собрать нужное количество свидетельств. Да из-за запрета нам никто не даст этого сделать.

- Хотите сказать, что из семей аристократов никто смертельно не болен, никто не мучается чем-то неизвестным? – сладким голосом проговорила я.

Недолго думая Василена уверенно произнесла, светлея на глазах:

- Конечно, такие есть и их достаточно много, поэтому они и сидят в комиссиях. Ждут, пока изобретут новые способы лечения. Иногда это случается, но пока еще очень медленно.

- Значит, будем писать огромное обращение, в первую очередь, адресуя именно этим несчастным и их родственникам, - решительно проговорила я, - но госпожа Василена, делать это вы будете от своего имени. Подберем больных, проведем тщательные исследования, опишем методы лечения, при чем, таких, каких у вас сейчас уже не практикуют, и отправим им, с просьбой официально разрешить продолжить двигаться в этом направлении.

- Это мысль, - радостно закивала женщина, - но почему нельзя упоминать тебя?

- Пока у меня Гаспар де Кирога висит на хвосте, я думаю, будет излишне дразнить его моей фамилией.

- Но ведь именно твоя фамилия, я имею в виду твоего родственника, и может стать тем самым ключом, который сломит волю Ассоциации, - не понял моей просьбы Лерой, - ты ведь потомок великого врачевателя, химера, в которую он вложил свой дар.

- Именно поэтому пока стоит воздержаться об упоминании о моей персоне, - упорно не хотела я соглашаться с ненужной пока славой.

Сначала мне надо разобраться с Орденом и Инквизицией, а уже потом думать об Ассоциации и о том, что надо выходить из тени. Тем более не надо забывать, что где-то рядом ходит до сих пор неизвестный мне Художник и ждет удобного случая, чтобы познакомиться. Вдруг он решит, что моя возобновившаяся врачебная практика и есть тот самый случай, когда надо меня навестить? Что-то не горю желанием встречаться с ним вновь.

- Хорошо, я согласна, теперь это будет моей ответственностью, - решившись, кивнула Василена, - тогда, может, начнем с девушки?

- Что, прямо сейчас?

Лерой хохотнув, хлопнул меня по плечу:

- А что откладывать? А мы с братом теперь будем твоими ассистентами. Отец умрет от гордости, когда в обращении к Ассоциации всплывут наши фамилии.

- Ни в коем случае, - резко отозвалась я, - вас сразу свяжут со мной. Поэтому либо вы сейчас разворачиваетесь и идете на занятия, которые скоро начнутся, либо сидите подобно мне, тише воды, ниже травы.

- Да ладно, не переживай, - ничуть не расстроился приятель, - не сейчас, так когда-нибудь потом. Не будем же мы вечно прятаться.

- Подумайте лучше о последствиях, - предупредила я их, хотя прекрасно знала, что они уже все и обдумали, и решили.

Как в прочем и я. Не хочу прятаться и думать, куда приложить свои таланты и не настучат ли потом за них по голове. Лучше попробовать решить все возникающие вопросы раз и навсегда или хотя бы просто попытаться это сделать. Иначе я просто не смогу жить в мире, где есть все возможности для нормальной жизни, но из-за горстки дураков, эти функции отключены.

В приемное отделение, испуганно озираясь по сторонам, не вошла, а буквально просочилась очаровательная белокурая девушка с милым, кукольным лицом. Отметив про себя ее болезненную худобу и серый оттенок кожи, я попросила Василену и ребят еще раз показать мне, как правильно делать диагностику на энергетическом поле человека, и засучив рукава, принялась за работу…

Случай оказался сложным, было слишком много различных симптомов, которые противоречили друг другу и взаимно исключали каждый диагноз, который приходил мне в голову.

- Без анализа крови здесь не обойтись, - опустошенно проговорила я, устало откинувшись на стул, - но без соответствующей аппаратуры сделать это будет невозможно.

Лерой пристроился рядом и полюбопытствовал:

- Может, существует какая-то альтернатива этому?

- Может и существует, только я его не знаю.

- И что теперь делать? – расстроилась Василена, гладя понурившуюся девушку по волосам.

Четыре пары глаз уставились на меня в немом ожидании, словно сейчас все зависело только от меня. Конечно, может кто-то и мечтает хотя бы на мгновение ощутить себя богом, но меня это чувство вывело из себя.

- Искать. Завтра выходной, так что каждый думает, как еще можно оценить состояние девушки. Лерой с Идрисом могут обратиться к своему отцу, я не раз уже слышала, что он работал с Департаменте по лечению и сам когда-то был неплохим специалистом.

- А я просмотрю свои практические записи, может что-то придет в голову, - тут же отозвалась Василена.

А я что буду делать? Об этом подумаю после ужина и разговора с Ральфом. Девушка прямо сейчас не умирает и вполне может подождать сутки-другие, а я без решения своей личной проблемы чувствую, что уже скоро взорвусь. Проблемы надо решать по мере их поступления, а не хватать огромный ком и тащить его на себе, пока он не раздавит тебя своей тяжестью.

Оставив друзей ворковать с симпатичной пациенткой и документировать процесс ее осмотра, я медленно пошла в свои апартаменты. Голова стала болеть еще сильнее, видимо перенапряжение сегодняшнего дня стало сказываться на организме. Он ведь у меня совсем не железный и срочно требует отдыха и крепкого сна.

Когда я, сладко зевая и предвкушая будущий сон, поднялась по лестнице и свернула в арку, то какой-то сумасшедший схватил меня за волосы и попытался развернуть к холодной стене лицом. Взвыв скорее от неожиданности, чем от боли, я по инерции попыталась лягнуть обидчика и вывернуться. Не сразу, но, в конце концов, мне это удалось, и развернувшись я не глядя выбросила вперед кулак. Как ни странно, удар пришелся кому-то прямо в лицо.

Обидчик, одетый в черный плащ с глубоким капюшоном, чтобы скрыть свою личность и остаться безнаказанным, взревел и склонился в три погибели, время от времени сыпля ругательствами. Фигурка нападающего показалась мне странной: слишком тощая. Сдернув с головы неудачника капюшон, я удивленно присвистнула: Лисавета Монфор л-Амори.

- Ты сумасшедшая? Тебе-то что от меня надо?

Девушка перестала выть раненой белугой, хотя, судя по всему, ей действительно было очень больно, и подняла голову. Разбитый нос и губы ей станут неплохим уроком, что нападать со спины не только подло, но и весьма опасное занятие. Глядя в глаза синигами мне совершенно не было ее жаль: еще не известно, что она хотела сделать со мной.

- Оставь Браоза в покое.

- Какое своевременное, а главное актуальное заявление, - непередаваемо возмутилась я, - у вас семейный подряд сумасшедших? Вы мне оба даром не сдались!

- Он постоянно смотрит на тебя, - девушка попыталась ткнуть в мою сторону пальцем.

- Ну и встретила бы тогда его самого подобным образом, я ведь на него вообще не смотрю!

- Ты не поняла, - покачала головой Лисавета, в больших синих глазах без зрачков мелькнуло что-то отдаленно напоминающее грусть, - когда синигами так смотрит на человеческую женщину, то значит, что он голоден. И пока ты не станешь его проводницей, он не успокоиться. Ему нужна твоя энергия, как воздух.

Может я и черствая особа, но жалеть эту девицу мне не хотелось. Она сама выбрала себе такого супруга, что ж теперь удивляться его странным наклонностям. Пусть даже она из того же рода, что и он сам. Каждый строит свою судьбу как угодно ему, и искать виноватых, это самый легкий путь к оправданиям собственных неудач. Единственное, жаль, что сейчас на месте Лисаветы не оказалось самого Браоза, он мне должен за испорченный отвар и потраченные нервы.

- Мне плевать, что ему там требуется, - грубо прервала я ее стенания и обошла, намереваясь пройти к себе в комнату, - так можешь ему и передать. Пусть катится на все четыре стороны.

- Я пришла, чтобы не допустить этого!

- Каким образом? Хотела меня убить?

Девушка блеснула глазами и окончательно перестала кукситься от боли:

- Если понадобиться, то я пойду на это. А пока что это только предупреждение.

Я уже почти прошла арку, но неприкрытая угроза заставила меня замереть на месте. Постояв так немного, я задумалась, как отреагировать, ведь ясно же, это проверка, не испугаюсь ли.

- Лисавета, иногда за слова приходиться отвечать. И я не предупреждаю: это прямой текст.

Я ворвалась в апартаменты с одной только мыслью: Самаэль ни в коем случае не должен узнать о том, что случилось.

Главы 8-11.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Я едва дождалась воскресенья: мой первый выходной в академии. Система обучения была схожа с институтами моего мира, академия аз-Зайтун так же не хотела отличиться в сторону человеколюбия и мучила своих курсантов включительно с понедельника по субботу, не редко перенося факультативы на последний день недели. Заманчивого слова «отоспаться» здесь просто не знали, считая чем-то вроде признака неудачника. Единственный день активно использовали для исполнения заданий, данных преподавателями или для самостоятельной подготовки.

Все это мне было хорошо знакомо, и поэтому я не роптала на подобные правила. Хотя, когда узнала, что понятие «летние каникулы» здесь так же отсутствует как таковое, а летний перерыв между курсами длиться всего семнадцать дней, моему возмущению не было предела. Это ведь кощунственно, отнимать возможность насладиться летним солнцем! Хотя все дело в том, что эта цифра имела здесь не просто мистическое значение, как я думала в самом начале, а вполне логически обоснованное.

Дело в том, что преподавателей или как они называли себя сами, Хранителей, тоже было семнадцать. Так получилось, что они собрались здесь из разных стран, и каждый присматривал для своей Родины лучшие кадры, которые сами же и готовили. В чести была здоровая борьба за каждого стоящего специалиста, которого они всячески стремились «купить».

Но в первую очередь, каждый из Хранителей, чтил правила и стремился укрепить академию, потому что она была их родным домом. Это повелось с того самого дня, когда их предки заложили первый камень в фундамент будущего оплота знаний. Да-да, каждый из современных преподавателей аз-Зайтуна, это новое поколение тех, кто создал этот архитектурный шедевр. На сегодняшний день пока еще не поменялась ни одна преподавательская ветвь. Именно поэтому каждый из них был Хранителем и не только знаний, но и памяти, истории, создавая крепкий каркас академии.

Быстро приведя себя в порядок и надев изумрудное платье простого кроя, сделавшего мои глаза особенно яркими, я вылетела из комнаты по направлению к Вилле Мистерий. Буду надеяться, что мне повезло и то, что я вчера услышала краем уха, будто Ральф к восьми часам направиться на самостоятельную тренировку на полигон, сбудется. Мне необходимо было с ним поговорить с глазу на глаз и желательно так, чтобы никто из моих друзей не знал об этом разговоре. Конечно, потом я им все расскажу, но сейчас если кто-то начнет меня отговаривать, я могу и сорваться, потому что сама не была до конца уверенна, правильно ли поступаю.

По сути, Вернер мне ничего плохого не сделал, по крайней мере, здоровье сохранил, хотя много раз и хотел придушить, но в последний момент все же справлялся со своим порывом. В принципе можно с натяжкой сказать, что он даже заботился обо мне, так, как считал нужным. А я из своих корыстных побуждений сейчас собиралась сделать его сыну предложение, от которого надеюсь, он не сможет отказаться и тем самым лишит меня половины проблем. Жаль, но его отец после этого, скорее всего меня возненавидит. Не то, чтобы у нас сложились особо доверительные отношения, но удара с моей стороны он точно не ждет.

Мне в голову пришла гениальная по сумасбродству идея, которую мне не терпелось претворить в жизнь. По крайней мере, никто от меня этого не ожидает, ни Орден, ни инквизиция. Чтобы девушка сама пошла на такой шаг, как предложение замужества? Представляю, какие слухи будут ходить!

Я долетела до холла аз-Зайтуна, практически не касаясь ногами пола. Еще немного и выскочила бы из-за угла прямо к центральным арочным дверям, но услышала впереди знакомый голос. Что здесь может делать Браоз в такую рань, неужели тоже решил попрактиковаться? Пришлось резко тормозить и прижиматься к стене, чтобы он меня не увидел. Первой мыслью было подойти и сделать какую-нибудь гадость в чисто женском стиле, может быть даже вцепиться во что-нибудь особо ему дорогое. Но осознание, что это будет выглядеть если не смешно, то просто глупо, быстро отрезвило и заставило отказаться от столь поспешных действий. Пытаться отомстить синигами через физический план, все равно, что вручную останавливать поезд. Моих усилий он может и не заметит, зато мне в ответ может очень даже неплохо прилететь.

Он стоял у окна, страстно прижимая к широкому гранитному подоконнику какую-то миловидную шатенку со старших курсов. Убедившись, что это не плод моего богатого воображения, у меня непроизвольно вырвалось:

- Что ж за кобель-то, ни одной юбки не пропускает!

Хорошо, что они находились от меня достаточно далеко, поэтому слышать моего пренебрежительного тона не могли. Я уже хотела было выйти из временного убежища, и как ни в чем не бывало отправиться к Вилле Мистерий, но взгляд зацепился за неестественно закатанные глаза девушки. Снова замедлившись, я попыталась приглядеться внимательнее и быстро поняла, что не все так просто и однозначно, как могло показаться вначале.

Браоз Монфор вовсе не обнимал курсантку, а крепко держал, чтобы бессознательное тело, из которого, упиваясь властью, он бессовестно выкачивал энергию, не упало к его ногам раньше времени. От увиденного меня затрясло: вообще, чтобы вывести меня из равновесия, нужно очень хорошо постараться, но этот синигами за сутки попадается мне на глаза уже второй раз. Как будто нарочно выводил на грех!

К сожалению, сбегать за кем-то из преподавателей я просто не успею, но и магическим путем помочь несчастной девушке тоже не могу, Браоз не только опытнее меня, но и способен оказывать прямое воздействие. В открытом бою у меня просто нет шансов, да и оставлять энергетические следы тоже не хочется. Именно поэтому я не стала перерезать ему щупальца, которыми он со вкусом «обедал», как было в прошлый раз на занятиях у Шармада. Иногда сила — это не главное и как говорил Маргелов: идти не можешь, лежа наступай. Так что в некоторых случаях все решает только упорство и смекалка.

Оглядевшись по сторонам в поисках чего-нибудь тяжелого, но без острых краев, чтобы не дай бог не убить этого мерзавца и не взять грех на душу за его никчемную жизнь, мой выбор пал на один из небольших цветочных горшков. Схватив его, я сняла обувь, чтобы не шуметь и подкралась к Браозу, занятому обедом. Коротко размахнувшись и тщательно контролируя свою силу, я ударила молодого мага в основание шеи, надеясь попасть в нужную точку, чтобы он отключился на некоторое время. Монфор рухнул как подкошенный, а я едва успела сориентироваться и подхватить последовавшую за ним девушку. Она совсем ослабла и побледнела, став больше похожей на полуживую мумию.

- Нет, родная, мне тебя до больнички не дотащить, - через силу прохрипела я, аккуратно укладывая свою бессознательную ношу.

- Ярослава, когда убиваешь кого-то из мести, - неожиданно послышался полный заботы голос Ядвиги, - сначала позаботься о том, чтобы этого никто не увидел.

Ну, вот как она могла такое обо мне подумать? Хотя, признаюсь, когда я посмотрела на распластанного на полу Браоза, в голову начали лезть схожие мысли.

- Лучше помоги.

- Ну, это всегда пожалуйста, - не стала отнекиваться ведунья, хотя спокойно могла развернуться и убежать.

Знаю я таких людей, в глаза ты для них лучший друг, а стоит произойти какому-нибудь недоразумению, тебя даже слушать никто не станет. И как будто не было проведенных вместе часов и заверений в вечной дружбе. В этом мире многое так же было относительным.

Вдвоем мы оттащили тело синигами в одно из подсобных помещений, находившихся прямо за винтовыми лестницами, ведущими в разные корпуса аз-Зайтуна. Причем нам крупно повезло: из всех коморок для инвентаря и прочих хозяйственных мелочей, открыта была только одна, но при этом совершенно пустая.

- Я видела там, на полке, лежит старый амбарный замок с ключами, - вытерев пот со лба от перегрузки, невинно проговорила Ядвига, не глядя на меня.

Предвкушая, сколько приятных часов Браоз проведет наедине с головной болью и темнотой, не зная, где он оказался, я молча протянула руку. Подруга тут же положила мне в ладонь огромный замок, похожий на те, которыми у нас запирают садовые домики на дачах, уезжая зимовать в город.

Самое приятное, что магией можно открыть только дверь, которая была закрыта таким же способом. А для замков обязательно нужен ключ, ну или придется выносить дверь, что тоже не быстро. Петли были вмурованы в каменные стены, а само полотно толщиной с кулак.

Закрыв дверь, я скорее из мнительности, чем от необходимости, протерла подолом платья замок и ключи, стирая отпечатки пальцев. Конечно же, здесь по ним никто не сможет отыскать того, кто поспособствовал пленению Монфора л-Амори, но береженого бог бережет.

Ядвига с любопытством покосилась на мои руки, но ничего не сказала, только одобрительно прищелкнула пальцами, когда я зашвырнула ключи под одну из лестниц. Туда, где лежала вековая грязь, и куда никто точно не полезет искать.

- Сколько веревочке не виться, а все равно голубчик нам попадется, - довольно произнесла ведунья и когда мы подошли к «обглоданной» курсантке, как ни в чем не, бывало, поинтересовалась:

- Может, сбегаем за врачевателями? Пусть сами несут ее к себе в больничное крыло, а то я после Браоза с трудом разогнулась.

Я решительно поправила ремешок от сумки, который впился в плечо, и направилась к центральному выходу:

- Нет, это тебе лучше сейчас сбегать за ними и сказать, что ты нашла девушку без сознания и ни в коем случае не говори, что случилось.

- Подожди, почему не говорить? А ты?

- Может тогда и расскажем, кого и куда мы заперли? – резонно поинтересовалась я на ходу, не оборачиваясь назад, - проще говорить, что увидела девушку и решила помочь, а что да так, пусть деканы и ректор разбирается. Ни он, ни она меня не видели, так что лучше не вмешиваться, спасибо все равно никто не скажет.

- Может ты и права, но сама куда направляешься?

- Ты извини, но у меня срочное дело, надо подловить Ральфа по дороге через парк. Здесь этого делать не хочу, чтобы нас никто не видел вместе, и ты ребятам не говори, куда я пошла. Встретимся здесь через час.

- Да подожди ты!

Ведунья сделала несколько мощных прыжков, догоняя меня, и схватила за рукав платья, не давая дальше сделать и шага.

- Может это действительно неплохой выход, но Самаэль этого не поймет, даже если ты каждый день будешь объяснять, что все это фикция и ничего больше.

Мягко отцепив пальчики Ядвиги от затрещавшей по швам тонкой ткани платья, я мягко произнесла:

- А ему и не надо ничего понимать, он сам не особо стремиться открывать мне свою душу, видишь ли, он в себе не разобрался. Хочешь, чтобы я подождала, пока Вернер с Гаспаром растащат меня по частям, потому что не могут поделить, а наш синигами будет молча страдать, наблюдая за этим? Зато он все будет понимать, это ведь важно.

- Ты права, - с некоторой грустью поддержала меня Ядвига, - просто это будет взрыв, при чем, со всех сторон. Ты-то к этому готова?

Тут я совершенно честно призналась:

— Это как прыгать с парашютом, никогда нельзя быть уверенной в результате заранее. Но если Самаэль не поймет, что это небольшой розыгрыш, чтобы выиграть время, то, к чему тогда вообще все? Я хочу, чтобы мне в первую очередь доверяли.

- А ты сама как бы на это отреагировала? – хмыкнув, ехидно поинтересовалась девушка.

Как, как… Продумала бы пути отхода, схватила того, кто нужен больше всего и сбежала на край света, где бы нас никто и никогда не нашел. Конечно, это в том случае, если бы я была уверенна в ответных желаниях человека. Иногда на подобные поступки мы не способны не потому, что не хотим этого, а только лишь из-за своей нерешительности. Теряем драгоценное время, вязнем в пороках и быте сегодняшнего дня, оттягивая время. После чего, в конце концов, начинаем сомневаться в собственных мыслях. В итоге всегда проигрываем, а мне этого очень не хочется. Поэтому если можно действовать здесь и сейчас, я предпочту что-то сделать, чем рассуждать, сидя в стороне, кому это может понравится или наоборот.

Ядвига прочитала все на моем лице и держать не стала, встав целиком и полностью на мою сторону, за что я была ей безмерно благодарна. И уже выходя из академии, я обернулась:

- А как ты здесь оказалась?

Ведунья шлепнула себя по лбу ладошкой:

- Какая же у меня бестолковая голова, все забываю! Я шла за тобой, не успев поймать в пролете второго этажа, когда ты промелькнула мимо. У меня потрясающие новости, но я расскажу их, как только ты вернешься, иначе тебе будет сложно сосредоточиться на разговоре!

Не став спорить с подругой, я только кивнула, принимая ее ответ, и выбежала на улицу. Времени почти не оставалось, по моим подсчетам Ральф должен был вот-вот отправиться к Вилле Мистерий.

Мне повезло: между деревьев, с которых активно слетала пожелтевшая листва, мелькнул смутно знакомый силуэт. Молодой рыцарь, в своеобразном спортивном костюме, шел бодрой походкой совершенно один, без своего обычного окружения. Надо ловить момент, ведь я не уверенна, что, когда он придет на саму Виллу, у нас там будет достаточно времени для беседы.

Без задних мыслей выпрыгнув парню прямо под ноги, я едва не получила кулаком в лоб. Конечно, сама виновата, у него просто сработали рефлексы, но, чтобы заранее деморализовать его, я возмущенно завопила:

- Ты совсем с ума сошел, поднимать руку на женщину?

Ральф вытаращился на меня, при этом неприлично открыв рот, смерил пристальным изучающим взглядом и фыркнул:

- Ну и что теперь, прикажешь мне извиниться перед тобой?

Глядя в искрящиеся от смеха глаза рыцаря, я справедливо заподозрила, что вряд ли мне придутся по вкусу его извинения и поспешила перевести тему, раз уж контакт был установлен:

- Право слово, я обойдусь без этой жертвы. Лучше задержись на пять минут, я хочу с тобой кое-что обсудить.

- Решила лично пригласить меня на свадьбу с моим отцом? – грубо отрезал он и попытался обойти меня, но не тут-то было.

- С Вернером? – я сделала вид, что безмерно удивлена подобным предположением и улыбнулась, - вовсе нет. Я хотела обсудить нашу с тобой свадьбу.

Ральф подумал, что я над ним просто издеваюсь, хотя это была чистая правда. Он угрожающе зарычал, подражая какому-то хищному лесному зверю и я тут же пошла на попятную:

- Вообще-то раньше я просто шутила.

- Дошутилась, - сквозь зубы процедил он и попытался схватить меня за плечи и переставить куда-нибудь в другую сторону, лишь бы не преграждала дорогу, - вчера я получил от отца письмо, он сказал, что дело решеное. Уж от кого-кого, а от него и тебя я этого не ожидал. Ты хоть и раздражала меня, но казалась не той, кто подобным способом будет пытаться подняться по карьерной и социальной лестнице. А оказалось, что ничем ты от других не отличаешься...

Топнув ногой, я взмолилась:

- Да перестань же ты, постой немного! Именно из-за твоего отца я и хотела с тобой поговорить. Ты не поверишь, но я совершенно не рвусь в брак. Не то, что я не думала о замужестве, но мне не хочется быть трофейным экспонатом в чьей-то коллекции.

- Почему экспонатом? – скривился Ральф, наконец, оставив попытки вырваться и уйти, - отец будет оберегать тебя, практически ни в чем не ограничивая. Уж можешь мне поверить: это он только с виду строгий и авторитетный рыцарь.

Как-то мне с трудом верилось в подобную характеристику Вернера. Хотя он же его сын, ему должно быть виднее.

- Ты говоришь так, словно тебе именно меня и не хватает в качестве заботливой мамочки, - довольно грубо проговорила я, бессовестно пользуясь знанием трагедии его семьи.

С этической точки зрения это было неправильно, но по-другому его сейчас просто никак не вывести из равновесия. А из-за доспеха, плотно прикрывающих его разум, он меня просто не слышит.

Как оказалось несмотря на свою смазливую внешность, за которой мужчина следил с женской скрупулёзностью, в Ордене его сумели неплохо обучить и сейчас Ральф понял много больше того, что я пыталась донести до него. А самое главное, он не только не стал меня ни в чем упрекать, но и не показал, как ему не приятны подобные комментарии. Только скривился, прошипев напоследок:

- Зато ты стремишься ею стать.

- Ты и сам знаешь, что нет, поэтому и пришла к тебе просить помощи.

- Ты? – заносчивый рыцарь даже покачал головой, - у меня?

- Вижу, ты несколько удивлен подобному обстоятельству, - мрачно констатировала я, - теперь-то мы можем поговорить?

- Удивлен, - согласился он, - именно поэтому я готов тебя послушать, но только недолго.

Мы сошли с тропинки, на которой легко могли встретить кого-нибудь из курсантов академии и отошли вглубь парка. Начиная подмерзать, я собравшись с духом, рассказала Ральфу все, что имело отношение к их системе выбора будущих жен в день празднования Зимнего Солнцестояния. Все остальное его не касалось, поэтому знать подробности ему вовсе не обязательно.

- Один из инквизиторов решил заявить на тебя права? – не поверил молодой рыцарь, - ты, конечно, персона обаятельная, опять же иномирянка, а значит, можешь привнести в нашу обыденность что-то новенькое. Но прости, из-за симпатичной мордашки у нас войн не устраивают. То, что ты единственная женщина-маг, тоже не делает особых плюсов, никто же не даст гарантии, что дар смогут наследовать твои дети? Ты кот в мешке, и я никогда не поверю, что этим можно заинтересовать Инквизицию.

Неосознанно облизав губы, тем самым выдавая волнение с головой, я постаралась придать своему тону как можно больше безразличия:

- Я в первую очередь врачеватель и обладаю знаниями, которые вы считаете не приемлемыми в лечении, но именно это может спасти жизни многим людям. Ваша Инквизиция ведь занимается вопросами, связанными с некромантией? Именно из-за них запрещается проводить больным операции, пускать кровь? Что если они не хотят выпускать меня из виду, а ваш Орден, наоборот, готов направить мои знания на благо?

- Инквизиция тщательно следит за всеми магами, которые даже в мыслях не допускают использовать кровь в ритуалах, это слишком страшная вещь. Ты даже представить себе не можешь, на что способен некромант, который получает в свое распоряжение тело умершего человека или того, который вот-вот умрет. Это колоссальный выброс энергии смерти, справиться с которым практически невозможно.

Я чуть было не расхохоталась. Как же инквизиторы их всех здесь запугали, что они даже при упоминании о трупе готовы упасть в обморок! Но главное зачем? Лишняя ниточка для установления своего влияния? Но ведь людям рано или поздно надоест бояться, тем более что по тем книгами, что я уже успела изучить, я знаю, что медицина в том виде, к которому привыкли мои соотечественники, здесь уже существовала, но ее просто зарубили на корню. Людям только стоит вспомнить, что скальпелем можно не только перерезать артерию, то и спасти жизнь. Как, впрочем, и любым другим предметом.

- Веселишься? – почему-то обиделся рыцарь, а я, признаться, вдруг почувствовала себя не очень уютно.

В самом деле, стою тут, считаю себя самой умной, потому что жила в другом месте и привыкла к более продуманным отношениям, но здесь ведь совсем другая реальность. Им просто некуда деваться, они не видели иного, и для них жизнь в постоянном напряжении может быть и не синоним счастья, но точно привычка.

- Прости, - я покаянно опустила голову, - просто вы преувеличиваете силу некромантов. Ну, подумай сам, если они такие всесильные и с помощью своих ритуалов могут чуть ли не захватить весь мир, почему же раньше они этого не сделали?

- Нас защищает Инквизиция, - не слишком уверенно ответил Ральф, - хотя если подумать, я не помню ни одного открытого столкновения с этими магами, а много лет назад их достаточно легко вычисляли и после короткого следствия, сжигали в назидание другим.

- Вот так вот просто, великого всесильного некроманта, могли скрутить следователи-инквизиторы, и он ни разу не сопротивляясь, добровольно шел на казнь? – многозначительно хмыкнула я, направляя мысли рыцаря в нужном направлении:

- Конечно, слухи слухами, но перекапав десятки книг в библиотеке аз-Зайтуна, я не нашла ни одного факта, подтверждающего что некроманты сопротивлялись. Если бы тебя обрекали на смерть, ты бы не бросил все свои силы, чтобы спастись? Тем более, если ты работаешь с магией смерти и она, как распускают слухи, непобедима? Ты сам-то знаешь, в чем суть некромантии?

- Это запрещенная магия, все свидетельства о ней давно уничтожены Инквизицией, - протянул Ральф, - но я бы дрался всеми способами, на которые бы был способен. А ведь ты права, я тоже не помню ни одного случая, чтобы при задержании хотя бы один инквизитор был ранен. Это значит, что…

- Либо они ловят не некромантов, - вынесла я заключение довольным голосом, - либо эта запрещенная магия, сути которой никто из вас не знает по каким-то причинам, и не способна на мгновенные разрушения. Типа проклятий, порчи. Страшно, да, но они ведь срабатывают не сразу, а значит с ними вполне можно бороться. А вместо этого вашим врачевателям запрещают оперировать и нормально лечить!

- Ты думаешь, что ты нужна Гаспару, как подопытная мышка?

Не сомневаюсь, что Ральф особо не верил мне и моим рассуждениям, но то, что я заставила его задуматься относительно двух самых влиятельных на сегодняшний день структур, которые опутали без преувеличения пол мир, это точно.

Возможно, Орден Храма на самом деле искал возможность продвинуться в изучении врачевательства, пусть выступая не открыто, из-за враждебно настроенной Инквизиции. Храмовникам просто не хватало знаний и опыта, чтобы доказать ведущим монаршим державам, что это не принесет вред. Инквизиторы за несколько веков умело оплели лучшие умы, заставив поверить в сказку о том, что самая большая опасность исходит от работы с кровью и всех, кто так или иначе способен с ней работать, подлежит уничтожению.

- Наверняка, как и вашему Магистру, - кивнула я, - но лучше работать на Орден, чем на тех, кто сжигает людей только потому, что им так захотелось.

- Я вижу, ты уже втянулась и планируешь здесь задержаться, - понятливо произнес Ральф, искоса посматривая не меня, - если не остаться на постоянной основе.

Не то, чтобы я влюбилась в этот мир, тем более на самом деле несмотря на свою внешнюю простоту, он на самом деле был более подлым и жестоким, чем-то место, где я росла. Может быть, на мое мнение повлиял именно этот факт, а может я просто впервые почувствовала себя по-настоящему нужной.

Да, мной могут воспользоваться, как хотят, прикрываясь благими намерениями и добрым отношением, но это уже исключительно мой выбор. Тем более, что и некоторые люди, живущие здесь, мне как-то быстро и незаметно стали небезразличны и даже не совсем люди… Но больше всего мне хотелось поставить на место и Орден и Инквизицию, которая творит здесь все, что ей заблагорассудиться. Я не Мата Хари, и спасать мир не собираюсь, но мне было важно, чтобы они стали понимать, кого можно трогать, а кого лучше обходить стороной. Тем более я сама подписала договор на пять лет, и границы другого мира меня не освободят от этой клятвы. Три года обучения и два года отработки затраченных на меня средств по распределению. Поэтому здесь проще расслабиться и получить свою порцию «удовольствия», а еще лучше доставить его тем, кто обеспечил мне это увлекательное приключение.

- Здесь уж как карта ляжет, я давно уже ничего не загадываю.

- С Инквизицией все понятно, они первые интересуются всеми необычными вещами, а вот то, что это инициатива Магистра, но не отца, я не знал… - задумчиво проговорил рыцарь, глядя куда-то поверх моей головы:

- Вообще-то очень похоже на моего отца. Для него долг, внушаемый Великим Магистром, всегда был на первом месте, в отличие от всего остального.

По тону разошедшегося парня было невозможно понять, вызывает ли это у него досаду или наоборот, такая преданность делу это повод для гордости. В любом случае вмешиваться в их отношения мне было нельзя, раздавят и не заметят. Наконец Ральф очнулся от своих тяжких дум, от которых чистый лоб пересекли глубокие поперечные морщинки, сразу прибавившие парню много лет, и взглянул мне прямо в глаза:

- Ну, с отцом все понятно, а тебе-то что от меня надо? Ты мне так и не сказала суть дела.

Понимая, как сейчас глупо прозвучит моя просьба, но не отступать же из-за этого от цели, я решительно потребовала:

- О, мне многого не надо, женись на мне.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ.

Такого животного ужаса в глазах мужчины я еще никогда не видела. И это мой избранник? Похоже, я слегка поторопилась со своим выбором. Хотя надо отдать должное Ральфу, он не стал впадать в истерику или сразу отнекиваться от подобной чести, единственное, он долго молчал, собираясь с мыслями. Конечно же, рыцарь сразу понял, что просто так я бы к нему не пришла. Может именно поэтому он еще не сбежал впопыхах?

- Почему я?

Я с готовностью тут же бросилась в объяснения:

- Потому что ни я сама, ни что-то еще тебе от меня не нужно. Не подумай ничего плохого, я просто хочу предложить тебе временный деловой союз. Вернер, как только получит право распоряжаться моей жизнью, тут же запрет меня в каком-нибудь замке Ордена, так, чтобы Инквизиция не дотянулась своими загребущими руками. А Гаспару я нужна как подопытный материал, или еще для чего, на самом деле это не столь важно. Главное никому я не нужна просто как человек, со своими мыслями и душой.

- Это слишком большая роскошь здесь, - с серьезными глазами произнес Ральф, а мне было нечем ему возразить, он лучше знает свой мир, в котором родился и рос до сегодняшнего дня.

- Возможно, но главное никто не даст мне возможности приблизиться к Ассоциации врачевателей, которую надо либо срочно перепрофилировать, либо распускать.

- Ты хочешь поменять врачевательную практику? – рыцарь, не сдерживаясь, раскатисто рассмеялся мне в лицо, - в одиночку?

Интересно, я так похожа на самоубийцу, чтобы пытаться что-то менять, не имея поддержки? Конечно же, этим будут заниматься профессионалы в этой сфере, на кого можно положиться. Тех, кому нынешнее положение не только не нравится, но и потерял из-за медицинской системы близких и родных, кто вот-вот потеряет. Таких много, кто готов ухватиться за любую возможность изменить судьбу. Может это и будет циничным, но именно на таких людях и стоит опереться, они не подведут, не в их интересах. И это не идеология, которая может меняться от любого мало-мальски сносного переубеждения. Здесь жизнь дорогого тебе человека, а может и твоя собственная, самый беспроигрышный вариант. Если дать им шанс на выживание, они сами вынесут не только двери этой Ассоциации, но Инквизиции, если потребуется.

Но, конечно же, рассказывать о своих мыслях Ральфу я не стала, много чести, поэтому только неопределенно пожала плечами.

- Не хочешь, не отвечай, - по-своему расценил мое затянувшееся молчание рыцарь, - но все это по-прежнему не объясняет, почему именно я?

- Все просто. Почему я боюсь твоего отца, я уже объяснила, хотя по другим параметрам он был бы идеальным кандидатом. Второе лицо в Ордене, богат, решителен, силен, влиятелен. Ты такой же, хоть и моложе и пока что еще обычный рыцарь, но это дело времени и опыта, все остальное у тебя есть: решительность, деньги, сила Ордена, которая конфликтует с Инквизицией и может противостоять ей.

- Ты забыла добавить, что я еще и привлекателен, - несколько кокетливо подмигнул мне Ральф, но, честно говоря, от этого жеста меня немного замутило.

- Прости, но у нас с тобой разные вкусы на мужчин, - не сдержав порыв, буркнула я себе под нос, но он все равно каким-то непостижимым образом услышал и возмущенно вскрикнул:

- У меня нет никаких вкусов на мужчин!

Конечно же, я оставила этот возглас без комментариев, в конце концов, у нас у каждого должны быть тайны в своей личной жизни и не мне его осуждать.

- Так вот, из вас двоих, я не имею ничего против твоей кандидатуры, потому что мы можем выступать на равных. Ты не станешь мешать мне, заниматься обучением и врачебной практикой, и хотя на тебя наверняка будут давить, чтобы твоя супруга никуда не лезла, ты сумеешь всех поставить на место. А я сделаю все, чтобы возвеличить твою фамилию в меру своих скромных возможностей.

- Пока не интересно, - упрямо отверг мое предложение рыцарь, а я едва слышно скрипнула зубами: первый раз делаю мужчине предложение, а он еще и нос воротит.

- Свою фамилию я и сам способен возвеличить, мне для этого не надо ни на ком жениться. Что-то еще?

- Про тебя и речи не идет, я не сомневаюсь в твоих способностях, а вот Орден? Моя кандидатура ему кажется привлекательной, а вот другая женщина, которую ты когда-нибудь, но все же решишься представить им? Ордену она может и не понравится. В качестве главной, первой жены.

- Первой жены? – в глазах Ральфа мелькнуло удивление, видимо, он не ожидал, что я имею представление об их традициях.

Стала бы я вообще заводить с ним этот неприятный для меня разговор, если бы потратила времени на изучение местных обычаев.

Наклонившись к замершему рыцарю, я совсем не дружески прошипела:

- Конечно, первое время и твой отец, и представители Инквизиции будут возмущены твоим шагом, но, в конце концов, смиряться, увидев, что мы пошли на это добровольно и не надо тратить усилий, времени на то, чтобы держать нас в узде, следить. А тебе разве не будет приятно осознавать, что за твоей спиной не супруга, а в первую очередь союзник, готовый прикрыть твою спину? Не смотри на меня с таким осуждающим видом, это должна сейчас делать я, узнав про ваши обычаи в магических браках. Честно говоря, большей пошлости и циничности до этого я нигде не встречала.

- Хочешь сказать, что не будешь против второй, а может быть и третьей жены? – язвительно предположил Ральф, явно не ожидая, что я согласно кивну на это.

- Если ты будешь умным союзником, я даже разрешу не делать им стерилизацию. Ведь это требование считается вполне законным от первой супруги, которая хочет быть уверенна, что ее дети будут единственными наследниками?

На самом деле я нагло блефовала, глядя ему прямо в глаза. Конечно же, я ни за что бы то не стала идти на компромиссы в замужестве, но сейчас обстоятельства требовали того, что я изворачивалась как змея. После помолвки Вернер сразу бы забрал меня из академии, а Ральф, до этого, если и додумается или кто ему подскажет, не станет этого делать.

Брак сразу в любом случае будет не возможен, придется, как и все дожидаться выпуска через три года. Все это время я смогу спокойно ходить под защитой фамилии рыцаря и не думать о том, что завтра кто-то опять сделает гадость в мой адрес. А сама спокойно подумаю, как сделать так, чтобы никому не нужная свадьба не состоялась. Ведь не может не быть запасных вариантов, я просто не верю в это.

И Ральфу об этом знать тоже не обязательно, эти три года он так же будет свободен от нотаций о необходимости свадьбы, и после вздохнет с облегчением – рыцарям не обязательно жениться сразу по окончании академии. А там может он полюбит кого-то по-настоящему и перестанет быть болваном, уверенным в том, что испытывать чувства, это роскошь. В первую очередь – это дар, который, к сожалению, дается не каждому и не всегда.

- Иметь любимую жену, а не по требованию отца и Ордена, да еще и возможность родить от нее детей, это конечно весомый аргумент, - задумчиво протянул молодой мужчина.

Глаза рыцаря подернулись мечтательной дымкой, наверняка он бы с удовольствием растворился в своих грезах, но жестокая действительность требовала действий здесь и сейчас.

- Странная ты женщина, редкая, удивительно, что готова пойти на такие послабления, особенно выходя замуж не по своей инициативе. Невольно задумываешься, а где же здесь подвох? Обычно женщины думают, что, усложнив жизнь своему мужу и его настоящей избраннице, она сможет отомстить за все разом. Ну не глупо? Вместо одного, несчастны сразу трое.

Глупо или нет, но об этом судить не мне и тем более не ему, человеку, которому в любом случае будет жить и легче, и вольготнее, исходя хотя бы из прав, доставшихся по праву рождения.

- А ты считаешь, что она должна мучиться от чувства ненужности, потому что брак ведьмы превратили в целое государственное мероприятие? А вторая половинка будет иметь все то, чего хотела она сама? Думаешь, женщина не хочет быть любимой и желанной, как любовницы, не обладающие даром, которых вы берете вторыми женами? В таком случае, способности к магии — это скорее проклятие, чем возможность немного устроиться в жизни. Да, ведьм более свободны даже будучи в навязанном браке, чем вами обычные женщины, но какой ценой?

- Я не совсем это хотел сказать…

- Да какая разница, каким набором слов ты пользуешься? – отмахнулась я от собеседника с некоторой досадой, все равно ты сказал главное, что ведьма мелочна, потому что не хочет делить законного, пусть и не желанного супруга с младшими женами.

Рыцарю не нравилась эта полемика, но и уйти он почему-то не захотел, хотя сейчас это было бы проще всего. Мне он ничего не должен, а поэтому может быть свободен на все четыре стороны.

- Это только твое мнение, - буркнул храмовник, - ты здесь не росла, поэтому думаешь иначе и лучше будет, если твое мнение так и останется при тебе.

Именно этого я и хотела на самом деле, но ситуация постоянно складывается так, что я просто вынуждена поступать вразрез с местными традициями, иначе меня просто сомнут и мокрого пятна не оставят.

- Я готов обдумать твое предложение и даже склонен его принять, оценивая какой щедрый дар ты готова мне преподнести, хотя вряд ли сама понимаешь, насколько это ценно, - вдруг признался Ральф.

Мне осталось только ухмыльнуться: неужели он действительно думает, что есть женщина, способная справиться с инстинктом собственника, даже если между партнерами нет никаких отношений, кроме расчета? Слава богу, мне это не грозит.

- Я прекрасно осознаю, что это будет прецедентом, когда первая жена позволяет заводить наследников от второй, любимой супруги, - медленно проговорила я, стараясь, чтобы он оценил на какую «жертву» я иду, чтобы ему угодить:

- Но для меня главное свобода действий и прикрытие со стороны Ордена, когда я соберусь с силами и решу поднять некоторые вопросы с Ассоциацией врачевателей. Не спрашивай, зачем мне это надо, я и сама пока до конца не понимаю, зачем ввязываюсь.

- Может предназначение твоей крови дает о себе знать, ты не можешь пройти мимо чужой боли, а одна ты не справишься, вот и хочешь поменять всю систему, - подсказал храмовник и вдруг тяжело вздохнул, - но я не договорил. Я и правда готов побороться за тебя на празднике Зимнего Солнцестояния и ни отец, ни Инквизиция меня не пугают. Но не сказать я тебе не могу, ведь между партнерами не должно быть обмана.

Последняя фраза меня немного задела, потому что именно это я сейчас и делала, пытаясь сама себя оправдать в собственных глазах, что иначе одинокой девушке здесь просто не выжить.

- Говори.

- Если ты так не желаешь замужества, то есть гораздо более простой способ, правда на него еще надо решиться.

- Ну что ты все тянешь? Говори прямо!

Видя мое возбужденное состояние, Ральф тихонько рассмеялся:

- Скажу сразу, что им никто не пользовался, потому что нашим женщинам это просто не приходило в голову. Хотя у нас и служат некоторые из ведьм, простых женщин, которые пришли в Орден Солнца в качестве обслуживающего персонала. Каждая из них, если бы изъявила желание, то смогла вступить в высшую духовно-воинскую касту, получить звание рыцаря и на многие годы, пока не сможет достичь определенного уровня внутри нашей структуры, быть полностью свободным от уз брака.

Я не совсем понимала, о чем сейчас так усиленно он мне пытается втолковать, все же старалась не перебивать и дослушать до конца. Ральф похлопал себя по плечу, привлекая мое внимание к своей персоне:

- Я, в силу своего положения по рождению, уже прошел все необходимые ступени, но и меня, по сути, никто не может заставить вступить в брак, кроме конечно отца, и то, из-за моего отношения к нему и его мнению.

- Не думаю, что Орден упустит возможность усилить свое положение лишним удачным браком, - не смогла я сдержаться от комментария.

- Так я и не против, - пожал он плечами, - не вижу в этом проблемы. Но если бы не хотел, меня никто бы не мог заставить, как и испортить жизнь, потому что мое звание работает на меня, и никто лишить меня этого уже не сможет. Ни лишить довольствия, ни сослать. Нам пожизненно прикрепляется место службы, выплаты и другие регалии. Мы неприкосновенны для инквизиции. Ко мне никто и никогда не сможет войти в дом без приглашения, не то, что ворваться силой.

Ну, просто народный депутат из плоти и крови, только без нефтяной вышки.

- Для тебя это могло бы стать неплохой альтернативой, тем более, если ты хочешь заручиться поддержкой Ордена.

Это конечно логично: если хочешь к кому-то примкнуть, то проще всего поступить туда на службу, стать с ним единым целым. Но что-то у меня не укладывается в голове, чтобы женщина могла уйти в рыцари!

- То есть, ты предлагаешь мне, прийти туда, где у вас отбирают будущих адептов и заявить, что вот она я такая молодец, возьмите меня в рыцари, освободите от брака? – моим скепсисом можно было бы заморозить целый океан:

- Может проще сразу уйти в монастырь, у вас они наверняка есть?

- Есть, - со смешком отозвался парень, блестя хитрыми глазами, - но они исключительно мужские. Ты уверенна, что хочешь туда?

- Вы здесь все поголовно какие-то изверги, - посетовала я на мировую несправедливость, - у бедных женщин даже отобрали возможность уйти в монастырь.

- Наоборот, мы вас ценим, поэтому не даем издеваться над собственным здоровьем, - не согласился рыцарь, - а вообще ты просто подаешь прошение о зачислении себя на испытания, руководствуясь Уставом Ордена, где не указывается половая принадлежность адептов и рыцарей. Если пройдешь все этапы, получишь рыцарские шпоры, специальный кинжал, принесешь клятву на служение, получишь определенное денежное довольствие.

Из всего перечня, меня особенно заинтересовало только денежное довольствие.

- И все? – я усомнилась, что все так внешне просто, иначе бы Орден давно разнесло от потока желающих вступить туда.

- И все, - кивнул рыцарь, - но ты должна понимать, что рыцарь – это пожизненное звание и даже если ты захочешь уйти из самого Ордена, клятвы, которые ты дашь на Алтаре, они индивидуальны и тебе придется исполнять их всю жизнь. Но обо всем, об этом ты можешь почитать в Уставе Ордена, он есть в библиотеке.

- Это конечно безумно сумасшедшая мысль, потому что вряд ли меня кто-то допустит до испытаний, - с сомнением протянула я, на самом деле начиная раздумывать над идеей парня, - но звучит. Может именно благодаря своей несуразности, странности, но мне нравится. По крайней мере, Инквизиция, да и Великий Магистр точно не ожидают такого шага, а это прекрасно.

- Хочешь посмотреть, какие у них будут лица, когда они получат от тебя прошение? – догадливо спросил рыцарь, внимательно следя за моей реакцией.

Но проще было прочитать мысли у какой-нибудь птицы, чем увидеть что-то на моем лице, на которое я нацепила маску абсолютного спокойствия и отрешенности. За мысль, конечно, спасибо, но поворачиваться к тебе спиной мне по-прежнему не хочется.

- Больше я хочу узнать, что там за испытания, а то зачислить может и зачислят, вдруг и правда сумею продавить этот вопрос… А потом меня спокойно завалят на испытаниях и это будет не просто смешно, но и катастрофично.

- Испытание индивидуально, но его и правда многие проваливают, ты права, - не стал лукавить сын Вернера, - тебя заводят в большую руническую комнату, которая построена из костей самых известных последователей Ордена и оставляют на всю ночь. Кто-то не выдерживает и сбегает через пять минут, кто-то через час, кто-то под утро. Тех, кто прошел, не так много.

Странное какое-то испытание. Для слабонервных, наверное, это и правда сложно, особенно для впечатлительных, но для меня не составит проблем провести там даже выходные, можно без еды и воды.

- В этом кроется какой-то подвох?

- Многие не говорят о том, что видели там, - уклончиво проговорил рыцарь, - те, кто не прошел, испытали смертельный ужас, к ним кто-то являлся, либо внушал страшные мысли, видения.

- А у тебя что было? – с любопытством поинтересовалась я, задумываясь, проще выйти замуж за Ральфа и уже не думать о завтрашнем дне или заставить Инквизицию пухнуть от бессильной ярости?

Орден Солнца, конечно, тоже пошатнется, если женщина захочет прийти к ним в качестве боевой единицы, но если Ральф говорит правду, и они правда не могут мне отказать на законных основаниях, то почему бы и нет? Где мне еще найти такого сильного покровителя, причем напрямую, в лице сразу всего Ордена? А уж я постараюсь сделать так, чтобы меня не слили ни на подаче прошения, ни на испытании.

Лицо Ральфа вмиг окаменело:

- Я играл в карты с духом первого Великого Магистра.

Что-то мне подсказывало, что так просто пройти испытание мне никто не даст.

- Единственный нюанс, для зачисления в Орден требуется большая сумма денег. И еще, вступление проходит раз в год, незадолго до Зимнего Солнцестояния. Если успеешь – повезет, нет, я буду тебя ждать.

Честно говоря, он меня этим нисколько не удивил. Иначе было бы слишком легко, только вот откуда у меня не просто большая сума денег, а хотя бы одна монетка?

Увидев, как я помрачнела, Ральф тут же предложил:

- Если ты не собираешься становиться моей мачехой, то я готов одолжить тебе необходимую сумму, а о рассрочке договоримся.

Это конечно бы решило сразу множество проблем, но я как-то не любила быть должной. Когда-нибудь потом, Ральф несмотря на все свое внутреннее благородство, в любом случае вспомнит о том, что помог мне и попросит отдачи. Не то, чтобы я не хотела помогать человеку, но пусть это будет только мое личное желание, а не потому, что так надо.

- И сколько мне надо денег?

- Я не помню, - парень покачал головой, - платил отец. Изучи Устав, там есть ответы на все вопросы. Но опять же, повторюсь, если не решишься на это, можешь быть во мне уверенна, я всегда готов принять твое предложение.

- Тебе же не обязательно жениться, - уколола я его, - зачем добровольно связывать себя, тем более со мной, я ведь вижу, что совсем не нравлюсь тебе?

- Не нравишься, прости, я больше люблю нежных и доверчивых блондинок, - согласился рыцарь, не став лукавить, что я тут же и оценила как положительное качество:

- Но мы бы стали прекрасными партнерами. Тем более, что ты права, мне, скорее всего, будут подбирать выгодную с точки зрения Ордена партию, а избранница на роль второй жены у меня уже есть. Вряд ли какая-то другая ведьма, согласиться не стерилизовать младшую жену, а мне бы не хотелось ломать ей жизнь.

- Да я просто идеальная партия, - грустно прокомментировала я данное заявление, хотя об этом сама ему и сказала.

Но одно дело самой использовать человека, а другое дело, когда кто-то напрямую заявляет об этом в отношении тебя, даже если ты сама изначально и предлагала подобные условия. Какое же все-таки женщина не предсказуемое существо, даже самой страшно.

Далеко впереди я увидела мелькнувшую белую одежду нескольких курсантов, спешащих на самостоятельные занятия в Виллу Мистерий. Заметив, что я смотрю поверх плеча рыцаря, он тут же обернулся и тихо выругался, ему явно не хотелось, чтобы нас видели вместе. Быстро пожав мне руку, как бы говоря этим, что ему было интересно со мной пообщаться, он кивнул на прощание, и петляя между деревьями, поспешил отдалиться от меня в самую глубь парка.

Я находилась в крайне тяжелых раздумьях, как же правильно поступить и прекрасно понимала, что сейчас ни о чем другом мой уставший от постоянного напряжения мозг просто не способен думать, хотя время на поиск решений еще пока было. Как обычно хотелось решить все и сразу, потому что это не нужное мне замужество висели над моей головой как Дамоклов меч. Но сильнее всего дезориентировала прощальная ухмылка Гаспара, направленная в мой адрес, словно на мой счет все было давно решено, и я просто кусок хорошего, качественного, но все же мяса. Это ощущение выводило из себя, мешало сосредоточиться и бросало из одной колеи в другую.

Я чувствовала себя зверем, которого просто загнали в угол и готовы немного поиграться для удовлетворения собственных прихотей. И ощущение безвыходности просто сводило с ума, я никогда не умела мириться с обстоятельствами и не хотела этому учиться. Как любому человеку действий, мне требовался четкий план, и как только я буду понимать, что мне нужно делать, то сразу успокоюсь и смогу дальше спокойно существовать, не обращая внимания ни на какие сторонние проблемы.

Постояв немного прижавшись спиной к высокой ели, от которой исходил приятный, едва уловимый хвойный аромат, я не заметно для себя продрогла. Хотя не мудрено, вышла то я без куртки, а конец сентября здесь уже был достаточно морозным. Это в Москве до середины октября солнце и затянувшееся бабье лето, но здесь ведь, это не там.

Направляясь в смешанных чувствах обратно в аз-Зайтун, я вспомнила о Ядвиге, которая ждала меня с какими-то новостями и смею надеяться, они были хорошими. А вот после нее можно будет отправиться в библиотеку, ознакомиться с Уставом Ордена и окончательно принять подходящее для меня решение. А то я совсем не исключаю, что лучше будет согласиться на кандидатуру Ральфа, тем более, практика показала, что он умеет не только слушать, но и слышать. А это сегодня довольно редкое качество, на вес золота.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ.

- Тебя так долго не было, что я забеспокоилась, вдруг ты прямо сейчас убежала под венец, - неодобрительно заявила подруга.

Она, как клоун из табакерки, выпрыгнула передо мной, стоило мне подойти к началу лесопарковой зоны. Не ожидая такой подставы, я схватилась за зашедшееся в приступе паники сердце и погрозила ведунье кулаком. Честное слово, мне сначала показалось, что это Браоз как-то узнал, кто лишил его вкусного «обеда» и определил отдыхать со швабрами и тряпками.

- Тебя не было почти два часа, - настойчиво продолжила девушка после того, как убедилась, что я не спешу комментировать столь долгое отсутствие.

- Это не так уж и много.

- Но и не так уж и мало, - тут же вернула ведунья фразу, загадочно поблескивая глазами.

Тугая рыжая коса непрестанно перебрасывалась то на одно плечо, то на другое и создавалось впечатление, что она живет своей отдельной жизнью. Ведунья была похожа на живое пламя: стоять на одном месте она просто не могла, ей постоянно требовалось движение. Вот и сейчас вместо того, чтобы дать мне пройти и неторопливо шагать рядом по вычищенной от листьев дорожке, она перегородила путь и теперь нетерпеливо приплясывала на месте.

Немного устав после тяжелого разговора, после которого мыслей в голове стало еще больше, как и напряжения, я выдохнула:

- Ядвига, да спроси ты уже прямо: чем вы так долго занимались, и все. Что ты тянешь, пытаешься сыграть в тактичность, которой в тебе нет и грамма.

- Ну и чем вы так долго занимались? – тут же с жаром поинтересовалась девушка, махнув рукой на мои замечания.

Счастливый характер, сама не обижается и других в обиду не любит давать.

Пришлось поведать ведунье о слегка поменявшихся планах, так она под конец чуть от восторга не захлопала в ладоши:

- Какой же Ральф оказался благородный, а я ведь и подумать не могла, что он так может. Мне казалось, он думает только о себе, а тут сам подсказал тебе реальный выход, хотя ты очень выгодная партия со всех сторона. Тем более он тоже хотел утереть нос отцу!

- Благородство тут не при чем, - попыталась я осадить чересчур радостную подругу, - он сделал это только потому, что я бы потом когда-нибудь все равно додумалась до этого, и тогда его нормальной жизни пришелся бы конец. Я только «за», если мы будем взаимно использовать друг друга, но очень не люблю, когда это переходит в односторонний порядок.

- Ну и ладно, - фыркнула ничуть не смутившаяся ведунья, - главное, ты теперь знаешь, к кому всегда можешь обратиться за помощью.

Я выразительно покосилась на рыжую курсантку, отчего она тут же спохватилась:

- Как к партнеру разумеется. А вообще, леди-рыцарь со скальпелем это звучит, не правда ли?

- Надеюсь, я больше ни от кого не услышу подобного сравнения, - у меня не произвольно вырвался стон, когда я представила, как именно буду выглядеть в рыцарских шпорах и давать обет защищать немощных и обездоленных.

Или здесь рыцари выступают в другом контексте, нежели у меня дома?

- Да ладно тебе, все когда-то бывает в первый раз, - неожиданно принялась философствовать Ядвига, - но все же интересно, что ты чувствуешь, когда тебе приходится ломать привычные для многих здесь устои?

- И какие же устои я успела сломать?

- Ты первая женщина-маг, - начала загибать пальцы ведунья, но я не сдержалась и ехидно прокомментировала:

- Маг, который не нормально колдовать, или забыла, мои способности годны только для изменения энергетического рисунка? Сама же я не могу дать нормальный поток, только если он нужен, чтобы вылечить кого-то, тогда да, сил у меня хоть отбавляй. Такое ощущение, что этот дар сам решает, когда и как ему работать.

- Ты не понимаешь, это твоя изюминка, например я этих потоков не вижу. И вообще, стой, ты куда собралась, обратно в академию?

Она задала мне этот вопрос, когда я только-только сделала пару шагов. Высказано это было таким тоном, что я сочла за лучшее замереть на месте.

- А у тебя есть другие предложения?

Ведунья мой здоровый скептицизм не оценила, наоборот она сильно обиделась на мою реакцию и схватив за руку, потащила куда в глубь лесного массива, чуть левее, чем расположена Вилла Мистерий, наш полигон на всех практических занятиях.

- Я же тебе сказала, у меня потрясающие новости!

- Поэтому ты решила сопроводить меня в лес? – уточнила я на всякий случай, а то мало ли что.

Ядвига не обратила на мою речь никакого внимания, радостно щебеча:

- Помнишь, я говорила, что свяжусь с Красным домом, где играют в покер и если нас примут в закрытом клубе, мы сможем очень прилично заработать.

- Помню, - осторожно протянула я, все еще не понимая, куда она клонит, - только мы вроде про меня говорили!

- А ты думаешь, я буду стоять в стороне, и смотреть, как к тебе к одной все деньги стекаются? – девушка даже засмеялась от такого предположения, - у меня, между прочим, очень большая семья, я восьмой и младший ребенок! Нам никогда лишний гривенник не помешает, так что ты от меня не отвертишься.

У меня немного отлегло от сердца: очень уж не хотелось идти в незнакомое место одной. Не станешь же, к примеру, Лерою или Самаэлю объяснять, что мне вдруг понадобились деньги? С них еще станется сунуть мне их в руки и потом не принять обратно. А по мне так лучше заживо сгореть, чем оставить не оплатный долг за спиной. Поэтому для меня проще всего было заработать их самостоятельно.

- Так вот, мне утром принесли письмо из города, - ведунья понизила голос, стараясь нагнать таинственности, и заговорщицки подмигнула мне, - я-то надеялась, что в Красный дом нам предложат прийти хотя бы через месяц, когда все проверят. Туда просто так не попадешь, очень закрытое место. А в письме сказано, что нас с тобой ждут сегодня в полночь!

Что-то не понравился мне такой поворот событий и дело не в запрете не выходить в город до зимних каникул. Какая-то неясная тревога ощутимо кольнула прямо в сердце, заставляя еще раз обдумать подобный шаг.

- Что же ты рассказала хозяевам этого дома, что они так резко прониклись к нам любовью и пожелали поскорее увидеть? – я подозрительно сощурилась, прекрасно понимая, что не все так просто, как она хочет показать.

И правда, Ядвига заметила, что я не пылаю восторгом от перспективы красться ночью из академии куда-то за периметр и заметно занервничала:

- Да ничего такого я никому не говорила, просто немного приукрасила, но это же только на пользу!

- Так, стоп!

Я выдернула руку из медвежьего захвата девушки и пригрозила:

- Либо ты сейчас мне все рассказываешь, как было на самом деле или я разворачиваюсь и ухожу, и никогда туда не пойду!

- Я сказала, что ты мастер игры и в городе будешь проездом всего несколько дней, - потупив взгляд, тихо призналась Ядвига, - мол, скрываешь свое истинное имя, потому что если о нем станет известно, то никто не сядет с тобой за стол. А ты без хорошей игры не видишь смысла в жизни.

- Если бы ты об этом сказала раньше, - потеряв над собой контроль, прорычала я, при этом, не зная, что теперь делать, - я бы оставила тебя в одной каморке вместе с Браозом и посмотрела, кто из вас кого довел бы первым!

- Я это сделала, чтобы на выигрыш поставили хорошую сумму, - виновато призналась девушка.

Как она не понимает, что там собрались профессионалы своего дела и нас разденут в два счета!

- Ядвига, я не то, что не мастер, - со вздохом вытянула я из себя, - а даже не помню, когда играла в последний раз, может лет пять назад, в. Как мы на больших ставках будем играть, если ты, как я поняла, ни карт, ни правил не знаешь?

- Я думаю, мы разберемся на месте, - заявила ведунья, уверенная в своих силах.

Ну, вот как с такой спорить? Тем более, что мне действительно нужны были деньги. А во многих вопросах, как я уже убедилась, этот мир не был так сильно развит, как мир, в котором я родилась. Очень может быть, что мастер покера здесь это примерно то же самое, что у нас игрок на начальном этапе. Если это так, то можно немного смухлевать и воспользоваться своими, признаюсь, достаточно скромными познаниями.

Тем более был у меня еще один интерес, чтобы выбраться в город:

- А деньги-то у тебя хоть какие-то есть? Мне на расходы мой приемный отец ничего так и не дал, видимо Орден, закупив для меня десятилетний запас одежды, немного поиздержался.

- Есть немного, на первую ставку нам хватит, - кивнула девушка и уставилась на меня сияющими глазами, видимо до конца, не веря в свое счастье, что я согласилась участвовать в ее афере.

- Я слышала, в Сатамашо есть небольшая лавка, где работает какой-то нелюдимый, но известный лекарь и делает поистине волшебные снадобья.

- Что-то такое припоминаю, - Ядвига наморщила лоб, старательно пытаясь вспомнить, что ей про это доводилось слышать, - а тебе зачем? Ты и так сама по себе вроде неплохо справляешься.

- Не в этот раз, - коротко проговорила я, не желая развивать эту тему.

Я все время думала про медленно угасающую девочку, поработав с которой, так и не смогла понять, что именно ее мучает. На многое мог бы ответить анализ крови, но здесь его не сделаешь, не на чем будет расшифровывать. Так может этот чудо-лекарь, про которого мне наша преподавательница прожужжала уши, сможет что-то подсказать? Я уже усвоила, что здесь у многих врачевателей свои методы диагностики и лечения. Василена, к примеру, сильно полагалась только на энергетику, забывая про лекарственную силу трав.

- Мы сейчас выйдем у западной стены, она заканчивается прямо в воде и идет на спад, - чуть немного погодя проговорила Ядвига, ведя меня какими-то неизвестными тропами.

Я едва поспевала за девушкой, мелко трясясь от холода: возвращаться, пусть даже и за курткой, было нельзя – плохая примета. А вы думали, что только обычные люди в приметы верят? Как бы ни так, самые суеверные, это ведьмы, да маги.

- И как мы будем перемещаться через воду? – полюбопытствовала я со здоровой долей скепсиса, - по воздуху или может быть вплавь?

- Ты можешь даже поскакать, - парировала подруга, - но лично я поплыву на лодке. Там в камышах она есть, ее часто берут курсанты твоего факультета. Они, между прочим, мне про нее и рассказали.

- А у тебя жених знает, что тебе доверяют свои секреты оперативники?

- Нет, зачем же я буду ему портить нервную систему? Успеет еще, когда поженимся и начнем жить вместе.

Она сказала это так буднично, словно это было само собой разумеющимся. Честно говоря, мне даже стало жаль ее избранника, дай бог ему здоровья.

Лесная чаща закончилась так же резко, как и началась. Мы не заметно сами для себя выбрались на голую пустошь, где не было даже пожухлой осенней травы, сплошная черная сыра земля. Кое-где виднелись аккуратно сложенные, блестящие черные камешки правильной овальной формы, словно кто-то хотел облагородить местную природу и даже приступил к этому, а потом махнул рукой.

- Смотри, там заросли камыша и тины, нам наверняка надо туда, - ведунья указала рукой прямо перед собой, где и правда были заросли водянистой травы.

Мы поспешили в указанном направлении, и я с удивлением через некоторое время рассматривала вполне добротную лодку, с двумя небольшими веслами. Днище, без видимых прорех и дырок, у нее было покрашено в веселый синий цвет. В последний момент я снова усомнилась:

- Думаешь, с башен аз-Зайтуна нас никто не заметит?

- Может и заметит, да лица не разглядит, а так здесь даже персонал очень часто рыбу ловит, - выкрутилась Ядвига, забираясь в лодку.

Я отвязала ее от огромного камня, к которому она была крепко привязана, чуть напряглась, выводя лодку в воду, разогналась и запрыгнула сама. Все, назад дороги нет.

- До полночи много времени, я не думаю, что мы полдня будем искать того самого лекаря, - задумчиво пробормотала, с удовольствием глядя на то, как ведунья ловко управляется с веслами, чувствовалась не дюжая сноровка и опыт.

- Это тебе так кажется, тем более Красный дом находится далеко от жилых кварталов, нам понадобиться много времени, чтобы отыскать его.

Я попросила Ядвигу рассказать мне, откуда она вообще узнала про такой способ заработка и как нашла людей из этого дома. Что-то не похоже на простую девицу-курсантку.

- Все очень просто, мои два старших брата долгое время учились именно здесь и перед тем, как сюда попасть, они мне сдали все свои схроны и места, где можно отсидеться и не только.

- И люди из Красного дома знают лично тебя, как их сестру? – я все никак не могла остановиться, хотелось больше и больше подтверждений того, что все пройдет гладко.

А главное, чтобы в академии никто не заметил нашего долгого отсутствия. Боюсь даже представить, что будет, если это кто-то пронюхает.

- Мы никогда не виделись, если ты об этом, ну а так, заочно, конечно, знают. Да не бойся ты, прорвемся!

Вот именно этого я и боюсь, что придется прорываться, а так бы не хотелось.

Озеро, на котором стояла академия, было достаточно большим и глубоким, потому что к берегу мы пристали только спустя сорок минут. Хрипя на пару, мы затащили лодку в ближайшие кусты, прочно привязали к стволу ивы, и с удовлетворением оглядев дело рук своих, поднялись по небольшому отвесному оврагу.

Оглядев себя, я выругалась: ботильоны на шнуровке были покрыты толстым слоем коричневой грязи, так же, как и подол платья. Увидев меня в таком виде, Ядвига тихо захихикала:

- Что же ты не используешь бытовые заклинания, чтобы к одежде хотя бы грязь не приставала?

- Я только сейчас услышала, что такие есть, - грустно отозвалась я, - тем более все равно вряд ли мне получиться их использовать, только если ты направишь на меня, а я уже изменю так, как мне нужно.

- Лучше бы это сторону таланта развивала и забыла о врачевательстве, неблагодарное это дело, - посоветовала Ядвига.

У меня на этот счет было свое, уже давно определившееся мнение и повторять его еще раз просто не было смысла.

- Мы на какой-то окраине города, - тем временем произнесла я, глядя на хаотично выстроенные двухэтажные дома из какого-то светлого камня.

Судя по всему, здесь жили достаточно обеспеченные горожане, которые могли позволить себе иметь богато украшенные колонны и целые палисадники. Жаль, что они сейчас не цвели, здесь летом, наверное, стоит неповторимый свежий аромат цветов.

- Ты знаешь, - без тени улыбки прошептала ведунья, - а тоже догадалась.

Походив по узким улочкам и не встретив ни одного прохожего, мы, наконец, свернули наобум в какой-то сквер и вдруг оказались на огромной площади, посреди которого стояла стеклянная сфера. Именно на ней мы с Вернером прибыли из одного из замков Ордена Солнца, чтобы участвовать во вступительных экзаменах в аз-Зайтун.

- Мы в самом центре, а вон там, - я кивнула на противоположную сторону, - точно нет ничего похожего на то, что нам нужно.

Нужную лавку мы искали так долго, что на улицах Сатамашто начало медленно темнеть. За время поисков я узнала не только имя лекаря, которого здесь не только ценили и уважали, но боялись даже местные маги, но и всякие мифы, связанные с его жизнью. Говорят, он когда-то лечил известного монарха, но не сошелся со своим хозяином в едином мнении в каком-то вопросе и не стал оказывать помощь, когда венценосному заказчику она понадобилась. Теперь Алексис, а именно так его называли местные жители, сбежал на другой край света и осел в этом городе. Первые годы он вообще не покидал своего жилища, став выходить в народ только последние несколько лет.

- Твой лекарь, однако, далековато забрался, - мрачно прокомментировала Ядвига мою жалобу о том, что я не понимаю, почему нельзя было поселиться поближе.

Как-то не вписывается покосившаяся от времени двухэтажная развалюха без окон и с частично покрытой крышей и образ почти всесильного врача, к которому даже цари ходили на поклон.

- Может он, как и все не признанные при жизни гении, не любит людей и держится от них подальше, - неуверенно предположила я, подходя ближе.

Дом и правда выглядел жутко, того и гляди, рухнет и похоронит под собой все, что в нем находиться. Как можно в этом не только жить, но и принимать людей? Здесь же не вооруженным глазом видно полную антисанитарию.

- Я тоже людей не люблю, - передернувшись, доверительно сообщила мне ведунья, не делая, однако попыток приблизиться к постройке, - но это вовсе не значит, что буду делать хуже себе и жить в подобных условиях. Не понимаю, у него ведь столько клиентов, денег должно хватить на дворец, почему же тогда он живет так, с позволения сказать, скромно?

- А вы мне милая барышня в кошелек не заглядывайте, это только мое личное дело, - раздался приятный голос откуда-то сбоку.

Алексис обогнул нас по дуге и встав напротив, принялся откровенно изучать Ядвигу, на меня взглянув лишь мельком. Лекарь, а это был имен именно он, я сразу узнала описываемого восторженными горожанами чудо-врача, в крепком мужчине лет тридцати, в своей неповоротливости напоминавшем заспанного медведя. Ядвиге подобное внимание было не в новинку, но почему-то именно взгляд лекаря послужил отправной точкой для гнева.

- Ну, раз это ваше личное дело, тогда и идите, куда направлялись!

Алексис не обратил внимания на хамский тон, даже наоборот, развеселился:

- Ну, вообще то милые дамы, это вы ко мне пришли, а теперь еще и права качаете. Откуда вы только такие взялись?

- Ярослава, - позвала подруга, не сводя горящего взгляда с лекаря, - давай быстро выкладывай ему, зачем мы пришли и пойдем, а то опоздаем еще, а нас ждут очень серьезные люди.

Про серьезных людей она сказала специально, чтобы Алексис не думал, что мы простые люди. Понял это и сам лекарь, потому что откровенно рассмеялся, и вытерев выступившие от смеха слезы, провыл:

- Какая ты забавная, вся такая деловая, ой не могу… А это ты что ли, Ярослава? Интересное имя, не здешнее.

- Так я и сама не здешняя, - пожала я плечами, и подойдя к пыхтевшей все это время ведунье, осторожно наступила на ногу.

Она вскинулась было, но сообразив, что ведет себя глупо, тут же расслабилась и больше ничем не выдавала своего отношения ни к самому лекарю, ни к происходящему.

Алексис одобрительно кивнул:

- И это видно. Так что за дело вас ко мне привело? На первый взгляд вы обе абсолютно здоровы или за родственника просить пришли? Так вот, я принимаю только у себя.

Я выразительно покосилась на здание, которое вот-вот почтит с миром.

- Мы по личному вопросу, вернее за советом.

Двухметровый мужик, больше смахивающий на санитара в психдиспансере, задумчиво почесал голову, которую гордо венчала белая шапка из овчины. Он вообще был одет довольно странно: дорогие полу сапоги из кожи очень хорошей выделки, резко контрастировали с холщовыми темно-синими брюки. Венчала эту композицию грязная бежевая рубаха с расписным воротом и стегана черная безрукавка, вся в непонятных белых разводах.

Пораженно рассмотрев свалявшиеся в некоторых местах темно-каштановые волосы и давнейшую щетину, которую он носил с такой гордостью, словно за это ему должны были дать корону со скипетром, у меня вырвалось само собой:

- А вы точно тот самый врачеватель, о котором говорит все Сатамашто?

Мужчина широко ухмыльнулся, продемонстрировал ослепительно белые, ровные зубы, словно их сделали на заказ. Только вот вставленные стоматологом челюсти все равно выглядели чужеродным элементом, а здесь подобная красота могла вызвать только искреннюю зависть. Удивительно, как только одна улыбка способна изменить и преобразить человека. Алексис словно засветился изнутри, и уже не было никакого дела до того, во что он одет и насколько опрятно это смотрится.

- Тот или не тот не знаю, я слухи не люблю, пусть болтают, что хотят.

Именно этот ответ полностью меня удовлетворил.

- Мы пришли из аз-Зайтуна с просьбой помочь. Будем разговаривать здесь или все-таки пригласите в дом?

При упоминании академии лекарь сначала нахмурился, и я побоялась, что он не станет нас дальше слушать, но Алексис молча подошел к двери, распахнул ее, благо она оказалась не заперта, и приглашающе махнул рукой. Ядвига острыми ногтями вцепилась мне в предплечье, словно боялась, что как только мы войдем внутрь, нас тут же разлучат. Алексис зашел за нами следом:

- Ярослава, ты не по поводу подружки своей хотела поговорить? А то смотрю что-то она уж больно нервная. Я тут как раз недавно замечательные капельки приготовил, недельку попьет, будет как новенькая.

- Яра, почему он ко мне цепляется? – свистящим шепотом поинтересовалась ведунья, - скажи ему, что он меня не трогал.

- Сама скажи, я вам что, испорченный телефон?

- Что такое телефон? – тут же поинтересовались Алексис с ведуньей, но я проигнорировала их любопытство.

Внутри дом был совершенно иным, чем снаружи. Здесь даже стены были прямыми, без щелей, нигде не дуло, по периметру просматривалось несколько окон. Вокруг светло, тепло и вкусно пахло какой-то выпечкой. Единственное что мебели было немного, посередине большой стол с кучей стульев и вся огромная комната была превращена в кухню-столовую с кучей стеллажей, на которых вольготно расположились всевозможные склянки с мазями, настойками, травами и прочими прелестями деревенского лекаря. Такие даже у нас еще остались.

Не спрашивая разрешения, я села за стол, отметив, что первое впечатление как всегда обманчиво и вокруг царила стерильная чистота. Сам хозяин оставил нас на несколько минут, сказав, что переоденется и выйдет.

- Заклинание искажения пространства, - благоговейно прошептала Ядвига, присаживаясь рядом, - стоит – целое состояние. Только зачем оно ему нужно?

- Не хочет выделяться, - предположила я, рассматривая дом внутренним зрением.

А ведь Ядвига права, здесь явно что-то делали, повсюду энергетические след и нити, за которые так и хотелось потянуть, но я не стала этого делать. Алексис спустился к нам по крутой деревянной лестнице заметно посвежевший, в чистой льняной одежде. Волосы он тщательно расчесал назад, открыв миру широкий лоб. Отвечая на наши любопытствующие взгляды, он нехотя пояснил:

- Я иногда выбираюсь в город, новости узнать. Не люблю, когда на меня обращают внимание, поэтому предпочитаю образ нищего, так очень удобно. Так с чем вы ко мне пришли?

Тщательно подбирая слова, чтобы не спугнуть мужчину раньше времени, я рассказала об одной больной неизвестно чем курсантке и о моем сильном желании помочь ей. Проблема в том, чтобы поставить правильный диагноз, когда всех методов исследования мы были практически лишены. Была у меня мысль, что у девушки рак, но ведь это без соответствующих процедур не узнаешь!

- И ты думаешь, что у меня есть такие методы, кроме диагностики энергетики? – как-то странно покосившись на меня, поинтересовался Алексис.

- Я слышала, что ты практикуешь нетрадиционные методы, правда какие именно, никто сказать не может, - честно призналась я, - поэтому мне важно узнать, как именно ты работаешь с людьми.

- Раздевайся, - после некоторого раздумья, вдруг жестко приказал Алексис.

Я окаменела.

- Зачем?

- Посмотреть хочу, - хмуро улыбнувшись, просветил меня лекарь, - да что ы смотришь так на меня? Вот женщины пошли испорченные. Мне надо только убедиться, что на спине у тебя нет знака принадлежности к Инквизиции, а то они уже несколько лет тут крутятся, вынюхивают что-то.

Сидевшая рядом Ядвига заметно расслабилась, да что говорить, меня тоже тут же попустило. Встав и развернувшись к ним обоим спиной, я расслабилась шнуровку на груди и приспустила платье до ключиц. Чертыхнувшись, Алексис подошел ко мне вплотную, оттянув ворот, заглядывая за него и тут же отпустил.

- Чисто. Ладно, сделаю вид, что я вам поверил.

Я спокойно зашнуровала платье и села обратно на свое место, а лекарь странно улыбался каким-то своим мыслям.

- Не благородные, уже хорошо, а то эти чуть что, так сразу визжать, а это сильно напрягает. Так что именно тебе надо?

- Как вы проводите диагностику, как понимаете, что именно в человеке неправильно?

- Ты ведь сама врачеватель? Не отнекивайся, я вижу, - вдруг произнес Алексис, - пойдем на второй этаж, пока твоя подружка тут чаек попьет. Я хочу тебе кое-что показать.

Ядвига спокойно отреагировала на то, что он уводит меня из ее поля зрения на второй этаж, только шепнула, чтобы если что, то не стеснялась кричать.

Второй этаж был поделен на три комнаты, разделенные небольшим, узким коридором. Мужчина, подав мне на последних ступеньках руку, одним мощным рывком втащил меня наверх и ткнул пальцами в направлении самой крайней комнаты. Помня о правилах безопасности, которые никто не отменял, я не торопилась заглядывать внутрь.

Понимая, что от меня толку мало, Алексис сам распахнул дверь и вошел первым, а за ним уже посеменила и я, с любопытством оглядываясь вокруг.

Стены, как и на первом этаже, были перекрыты многочисленными полами, на которых стояли банки с разноцветными жидкостями, куски материи, чем-то напоминавшие грязную вату и всюду зажжённые, чуть вытянутые по форме керосиновые лампы. Посередине комнаты стояли два старых стула с высокими спинками и деревянными пошарпанными сидениями, направленные прямо друг напротив друга. Вокруг одного из них в форме идеального круга была просыпана крупнокристаллическая соль. Рядом, чуть поодаль, небольшой кованный сундук, в такой едва пометиться даже пара сапог.

- И что ты хотел мне показать? – подозрительно уточнила я, всматриваясь в несколько мрачноватую комнату.

Здесь вроде не было ничего страшного, но что-то сильно угнетало и мне не хотелось оставаться здесь дольше одной минуты. Алексис на мой вопрос не ответил, пробормотав себе под нос нечто вроде:

- Я всегда знал, что однажды кто-то, наконец, придет и освободит меня от него. Как только я тебя увидел, сразу понял, что ты именно та, кого я ждал.

- Я тебя не понимаю.

Лекарь наклонился к полу, и легко подняв сундук на руки, вплотную подошел ко мне.

- Я думал, ты знаешь мое полное имя, - несколько оторопело пробормотал лекарь, а я разозлилась:

- Интересно, откуда бы? Мы полгорода обошли, никто не знает даже откуда ты родом, не то, что фамилию или хотя в каких местах работал. Только глупые слухи, про какую-то королевскую семью, которую ты не стал лечить, и кто-то из них в итоге погиб. В академии даже про это ничего не знают, только что ты талантлив и у тебя есть свой метод диагностики.

- Наверное, я немного переборщил с конспирацией, - протянул Алексис, вручая мне свою ношу.

Сундук оказался очень легким, как будто он был абсолютно пустым, но вот заглядывать внутрь я не торопилась. Что-то нет у меня доверия к этому странному мужчине, мало ли что он туда запрятал.

- Меня зовут Алексис Джейкобс Графт. Уверен, ты слышала эту фамилию.

Такое уверенное утверждение ввело меня в короткий ступор, а потом я, наконец, сообразила, о чем он говорил. Конечно же, я слышала о его семье и не только слышала, но и активно искала любую информацию! Графт, это один из создателей Сангреаля, чудесной исцеляющей чаши, которая недавно была похищена из храма Ордена. След его потомков затерялся практически сразу, как только он ушел из жизни, правда причина смерти так и не была выявлена.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ.

- Вот уже не думала, что обладателя Злой крови, - я восторженно уставилась на собрата по несчастью, но он почему-то скривился:

- Да нет, носитель крови химеры были только потомки Шимаре. А наших предков просто объединяло заклинание, которое, тем не менее, смогло только привязать к нашим родам саму чашу, но силы, чтобы управлять ею, нам в наследство так и не досталось. В отличие от тебя, ты ведь его праправнучка?

- Я слышала о том, что только благодаря ритуалам, над которыми всю жизнь работал Лукос Шимаре, у чаши есть хозяин, с которой она может работать в полную силу.

- Ты очень похожа на Лукоса, я помню все портреты твоей семьи, у вас просто одно лицо. Только потому, что я узнал тебя, так просто впустил вас в дом и разговариваю сейчас. Проверка на знаки Инквизиции была чистой формальностью, мне интересна была твоя реакция.

Меньше всего мне хотелось, чтобы меня сравнивали с этим чудовищем, сломавшим жизнь не только супругу своей дочери, но и самой Беренике, а также всем ее последующим потомкам.

- Это все очень интересно, - грубо прервала я его словесный поток, - но как ты оказался здесь и почему прячешься?

- А ты ничего не знаешь? – Алексис не выглядел удивленным, скорее озадаченным.

Мои догадки были слишком не однозначны, чтобы говорить о них вслух, поэтому я только отрицательно покачала головой:

- Не знаю что?

- Двадцать с чем-то лет назад пропала правнучка Лукоса, уже беременная тобой, больше никаких наследников у него не осталось. После ритуалов у женщин был сильно ослаблен организм, и они умирали после родов через несколько лет. Только твоя мать смогла как-то избежать этой участи и жива до сих пор, ну, насколько мне известно.

Я, что есть силы, сцепила челюсти: зная о последствиях подобных экспериментов, Лукос продолжал их проводить, при чем, на собственных внуках! Как такое чудовище могли принимать во дворе и считать великим ученым и магом, продолжая восхвалять? До сих пор во многих книгах есть упоминание о нем, будто нет более достойных людей, о которых следуют помнить, чем он.

- Исчезновение моей матери произвело на тебя такое неизгладимое впечатление, что ты решил податься в бега?

- Не вижу повода для сарказма, - вдруг обиделся Алексис, - после этого началось страшное время, где-то через год начали пропадать родственники создателей Сангреаля. Кто-то исчезал бесследно, что их до сих пор не могут найти, а кого-то находили убитым в собственном доме. Как ты думаешь, у меня есть повод бояться, тем более что последнего, кого убили, был моим хорошим другом, с которым я постоянно поддерживал связь?

Алекс отвернулся от меня, пытаясь взять себя в руки и продолжил:

- Две недели назад мне написала жена Картера Фадома и сказала, что его убили, а перед этим жестко пытали. Никто не расследует эти дела, все спускается через рукава, списывается на ограбление или хулиганство. Но я-то знаю, кому-то очень не угодили наследники Сангреаля, поэтому я и ждал того, у кого прав на артефакт больше, чем у меня.

Смутные подозрения, до этого посещавшие мою голову, медленно превращались в уверенность. Я бездумно уставилась на сундук, страстно желая его открыть, но в то же время, понимая, что если я это сделаю, то назад дороги уже не будет.

- Ты спрашивала, как я диагностирую у людей ту или иную болезнь? – тем временем поинтересовался у меня мужчина, - я ведь сам довольно посредственный врачеватель, моих сил едва хватает, чтобы заговорить головную или зубную боль, больше я ни на что не способен. Но даже столь малого таланта достаточно при наличии крови наследника, все остальное делает этот артефакт.

Мужчина махнул рукой в сторону сундука, который я все время страстно прижимала к себе.

- Сангреаль у тебя? – я едва шевелила губами, - но как? Его же только-только похитили из рыцарской обители…

- Я про это ничего не знаю и знать не хочу! – вдруг взвизгнул мужчина.

С его комплекцией больше бы шло ковать железо и гнуть подковы, а не подражать женщинам в истерических выпадах. Конечно, можно понять, что он устал столько лет бояться и прятаться, но он ведь сам выбрал этот путь.

- Значит, я могу предположить, что в храме хранилась всего лишь копия, а все остальное время настоящая чаша была у тебя, - задумчиво выдала я, берясь за замок.

- Сангреаль попал в руки моего отца, в тот же день как сбежала твоя мать, - кивнул Алексис, подтверждая мои доводы, - но я не знал, что в рыцари Ордена хранят его копию. Это достаточно мудрый шаг и тот, кто сделал копию, пытался нас защитить, видимо зная, что кто-то будет искать Сангреаль. Но вот зачем похищать и убивать тех, кто с ним связан, я не понимаю.

Не имея на этот счет правдоподобных мыслей, я решительно откинула крышечку сундука. Ожидая увидеть блеск золота и сверкание драгоценных камней, а именно так выглядела чаша во всех книжных, я даже зажмурилась. А когда все же открыла глаза, то моему разочарованию не было предела:

- Это и есть Сангреаль? – протянула я, осторожно беря обыкновенный кубок из тусклого желтого металла с тонкой витой ножкой.

Больше никаких украшений, камней или гравировок на ней не было. Если это золото, то я вообще ничего не понимаю в жизни.

- Он самый, - Алексис хмыкнул, увидев мою неоднозначную реакцию, - что ж ты не хлопаешь в ладоши от радости? Забирай ее, она по праву принадлежит тебе, а я уже достаточно тащил ее груз на себе.

Брать чашу не хотелось, мне было почему-то неприятно смотреть на нее.

- Это точно золото?

- Кто же магические артефакты делает из золота? Это медь, лучший в мире проводник для силы и намерения.

Довольно интересный материал, потому что медь в основном использовалась как защита от нечистой силы, злых мыслей и людей. Полюбовавшись на кусок металла, вокруг которого кипели нешуточные страсти, я закрыла сундук и попыталась отдать его обратно нелюдимому врачевателю. Но тот в панике замахал руками и даже отскочил от меня вглубь комнаты, как будто я была ядовитой змеей.

- Даже не думай, я обратно эту чашу не заберу: раз она принадлежит тебе, ты с ней и разбирайся!

- Она принадлежит всем, кто ее создавал, а я к роду Шимаре не желаю иметь ничего общего. Мне проще привести больную девушку к тебе, чтобы ты ее посмотрел с помощью этого артефакта, а не тащить артефакт в академию.

- Хочешь ты принадлежать его роду или нет, это не важно, - резко проронил Алексис, - в тебе его кровь и с этим ничего сделать нельзя. В любом случае, Сангреаль признал тебя хозяйкой, и я уже не смогу с ним работать, так что выхода у тебя нет.

В смысле признал хозяйкой, хотела спросить я вслух, но все слова замерли на языке, стоило мне опустить взгляд на руки. Ладони, державшие сундук, слабо светились, как и сундук, хотя вряд ли в него напихали кучу радиоактивных веществ.

Вот не зря я не хотела открывать его и утолять свое любопытство, знала же, что будет нечто подобное, но все равно полезла! Может быть и правда, что люди говорят, будто от Судьбы не уйдешь. Не верю я в совпадения, что чаша могла много лет находиться рядом с академией. Она как будто ждала своего часа и наконец, дождавшись, сейчас в прямом смысле этого слова светилась от удовольствия. Получается, даже если я сейчас ее оставлю здесь, она будет лежать бесполезным куском меди вместо того, чтобы помочь той самой курсантке, из-за которой мы с Ядвигой оказались здесь. Сама ситуация выглядела заманчиво, и я не могла отказаться от такого подарка.

- И как ею пользоваться?

- Она сама тебе все покажет, - поняв, что я избавлю лекаря от столь опасного предмета, он тут же засуетился и стал проявлять чудеса любезности, - мысленно обратишься к ней, она подскажет. Мне иногда даже казалось, что она разумна, просто человеческая речь ей не доступна.

Мне еще разговаривающих артефактов не хватает для полного счастья.

- Хорошо, пусть будет так, но у меня есть одна просьба.

Алексис едва не замурлыкал от хлынувшего на него счастья:

- Конечно, все что угодно, как говорится, чем смогу…

- Нам с подругой нужно зайти в одно место, я так понимаю, что здесь недалеко, а часа через три мы вернемся и я заберу Сангреаль с собой.

- Но…

- Мне некуда его положить или хочешь, чтобы я светила волшебной чашей направо и налево и привела особо любопытствующих личностей к тебе? – невинно поинтересовалась я, бессовестно давя на его страхи.

Алексис дураком не был и прекрасно понимал, что просто так я от него не отвяжусь и ему пришлось обреченно согласиться.

- Хорошо, пусть будет так. Но имей в виду, если ты не придешь, я ее просто выкину, поскольку очень устал от всего этого.

Обменявшись крепким рукопожатием и скрепив таким нехитрым способом наш уговор, мы спустились вниз, где с поникшим видом сидела ведунья. По дороге к ней, пока Алексис не смотрит, я сама не зная почему, вытащила чашу из сундука и сунула в карман мужского пиджака, висевшего на настенном крючке. Сам сундук я поставила на обеденный стол. Ядвига покосилась на него равнодушным взглядом, но что это такое спрашивать не стала.

- Узнала, что хотела?

Узнала и даже, сверх того, о чем планировала, правда хорошо это или плохо, я пока еще не знала.

- Тогда пошли, нас наверняка уже заждались.

Не прощаясь, мы покинули гостеприимный дом лекаря и ведомые чутьем Ядвиги, принялись петлять вдоль плохо освещенных улиц Сатамашто. Это на центральных проспектах и главной площади использовался магический свет, а на окраине города подобной роскоши предусмотрено не было, здесь тоже знали толк в экономии. Поэтому нам на встречу попадались своеобразные фонари, в которые раз в несколько дней заливалось масло, а по вечерам специально приставленный к ним человек, ходил и поджигал фитиль.

- Ты уверена, что мы идем правильно?

- Если мои братья правильно обрисовали дорогу и ничего при этом не напутали как обычно, то да, мы идем верно.

- И часто так твои братья путаются?

Я ожидала, что девушка рассмеется в ответ и скажет, чтобы я не брала в голову всякую ерунду, но она лишь коротко буркнула:

- Постоянно.

Было от чего начинать паниковать, особенно если вспомнить, что в пять утра нас поднимут на занятия по практической магии, а времени добраться до академии оставалось не так уж и много.

- Кажется, мы на месте, по крайней мере, именно так я представляла себе Красный дом, - резко остановившись и довольно потирая руки, проговорила ведунья.

Мы вышли на пустырь, пересеченный перекрестной дорогой у которого возвышалось крепкое каменное одноэтажное здание с покатой крышей. Несколько обыкновенных окон были занавешены темными шторами, не пропускающими на улицу свет. Огромная дубовая дверь была когда-то давно украшена искусной резьбой в виде переплетающихся лилий, а затем многократно залита красной краской. Кивнув на дверь, я проговорила:

- Это из-за этого художества дом обозвали Красным? Честно говоря, я всерьез предполагала, что и стены будут в тон.

- Понятия не имею, да и какая нам с тобой разница. Ну что, стучим?

- Ядвига, погоди… Пообещай мне, что как только я скажу хватит, то мы без споров встаем и уходим.

- Чего ты боишься? – сообразила ведунья, а ее кулачок, уже готовый выбить по двери призывную дробь, застыл в воздухе.

Как бы ей объяснить так, чтобы дошло с первого раза, что простые люди в покер не играют? Что это игра королей или тех, у кого прямо скажем есть деньги. Много денег. А такие как я, нищие курсантки вынуждены прибегать к этому способу пополнить свой бюджет рискуя буквально всем.

- Просто пообещай или я туда не пойду, мне споры в игре не нужны.

Девушка обиженно забурчала:

- Хорошо, хорошо, как скажешь.

Стоило ей только коснуться двери, как она тут же бесшумно распахнулась, явив нам круглую лысую голову. В глаза тут же бросился странный цвет кожи, да и сама ее фактура сильно напомнила дерево. Глаза у непонятного существа были темными, блестящими, а приглядевшись, я с удивлением отметила, что у него не было век, да и носа как такового, вместо него было что-то, отдаленно напоминавшее две маленькие щели.

- Вы кто?

- Ядвига и Ярослава, мы общались с вашим хозяином, он уже должен нас ждать, - бодро отрапортовала девушка, ничуть не смутившись от вида говорившего.

Дверь распахнулась сильнее, пропуская нас внутрь, а я получила возможность с содроганием рассмотреть приветствовавшее нас существо. Он был ниже меня ростом, закрытый сверху донизу сплошной накидкой без капюшона. Но все же я успела рассмотреть руки его: вместо кожи у него было что-то типа коры, да и пальцев всего три, зато толще и короче, чем у человека.

Заметив мой брезгливый интерес, субъект скабрёзно улыбнулся вполне нормальными губами, только синюшного оттенка, словно у него были хронические проблемы с сердцем и выдал:

- Что, так нравлюсь?

Скорее машинально, чем соображая, что именно я сейчас говорю, с испуга тут же выдала:

- Я ваша поклонница на веки!

Мужчина, а мне показалось, что он им все-таки был, хрюкнул от удовольствия и попросил нас пройди в самую последнюю дверь, которую мы увидим по коридору. Ядвига схватила меня чуть ли за шкирку и потащила в указанном направлении, шипя при этом в самое ухо:

- Тебе проблем не хватает, решила древесняка соблазнить?

- Вообще это была обычная вежливость, - с достоинством отвергая столь низменные намеки подруги, ответила я, - а что это за чудо такое?

- Все время забываю, что ты не отсюда. Древесняками становятся деревья, часть которых использовали в ритуалах, но основной ствол при этом не стали выкорчевывать. На самом деле там должно совпасть очень много фактор: определенное время года, возраст и намерения мага, где росло дерево, растущая луна… В общем, не забивай себе голову, тем более что мы пришли.

Ядвига уверенно распахнула дверь на себя и пихнула меня, чтобы я шла первой. Вспомнив, что я на самом деле не простой новичок на сегодняшнем вечере, а состоявшийся, всемирно известный мастер, быстро вздернула нос кверху, попытавшись придать себе больше надменности, и расправила плечи.

Комната была огорожена от двери черной бархатной тканью, из-за которой тут же выпорхнула хрупкая девчушка лет шестнадцати. Я впервые увидела, чтобы здесь на женщине была одета юбка, фривольно открывавшая не просто щиколотки, а середину икр. Смелый, однако, хозяин здесь обитает.

- Ой, - всплеснула она руками, с восторгом оглядев нас с ног до головы, - а мы вас заждались! Наш господин уже думал, что вы не придете.

- А имя у вашего господина есть? – стараясь изменить свой от природы высокий голос, я говорила тихо и медленно.

Девчушка счастливо кивнула и выдала нам по атласному плащу с капюшоном и бархатной маске, закрывавшей половину лица. Порадовавшись такой конспирации, по крайней мере, если что-то пойдет не так, нас с Ядвигой будет сложнее найти, мы тут же натянули все это добро на себя.

Ощущая себя гангстером из классических американских фильмов, я смело шагнула за ширму. Комната была хорошо затемнена, свет падал только на огромный стол овальной формы, за которым уже сидело шесть человек. Или может не совсем человек, поскольку разобрать за одетыми масками кто из них, кто на самом деле было нереально.

При нашем появлении никто из них не шелохнулся, оставшись сидеть так прямо, словно они проглотили по огромному колу и держа руки в расслабленном положении вдоль тела. Девчушка выпорхнула вперед:

- Вы обе играете?

Ядвига раскрыла было рот, чтобы ляпнуть очевидную глупость, но на этот раз я ее опередила:

- Нет.

Сказано мной это было таким железным тоном, что ведунья даже не подумала спорить. Глядя на это, девушка, судя по всему, будучи еще и местным дилером, беспечно проговорила:

- Вообще-то у нас не принято, чтобы посторонние были на игре, но поскольку именно вы поспособствовали приходу игрока, то можете сесть позади меня и наблюдать. Только запомните, чтобы потом не было не до пониманий – если вы хоть один раз что-то скажете или вмешаетесь как-то по-другому, вас сразу выведут.

Ведунья опять же молча кивнула и направилась туда, куда ей показала девушка, а я села на единственное свободное место рядом с дилером. Весьма удобная позиция, она была последняя в списке при раздаче, так что у меня уже есть преимущество: я могу наблюдать за остальными игроками.

- Ну что же, все в сборе, начинаем, - весело прощебетала дилер, непонятно откуда выуживая колоду из пятидесяти двух карт.

Главы 12-20.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ.

Дилер оглядела всю нашу компанию и указала на того, кто сидел от нее по левую руку. Единственное, что было видно, так это тонкие губы, упрямо сжатие в бескровную нить и темные глаза. Хотя они может быть, конечно, были и светлыми, но мрак и тени, царящие здесь, сделали свое дело, и цвет радужки было не разобрать. Но это был точно мужчина, как и почти все, что присутствовали здесь.

- Давайте познакомимся и начнем принимать ставки, фишку-батон я уже поставила.

Я с интересом посмотрела на стол и только сейчас заприметила появившуюся серебряную фишку с гравировкой буквы «Д» по центру. По правилам, игрок, сидевший от этой фишки по левую сторону, делает малую ставку. В то время как тот, кто располагался по правую сторону, вынужден был удвоиться. Сама фишка перемещалась по часовой стрелке после каждой раздачи, которых в обычном покере всего четыре круга. Таким образом, ставки в одной игре делали все члены без исключения, так что филонить и не поставить свои личные деньги здесь не получится.

- Обращайтесь ко мне, как Господин Эн, - отодвинувшись в тень, явно улыбнулся тот самый человек, на которого я почему-то сразу обратила внимание.

Все дело было в голосе, он показался мне смутно знакомым, но вставать и откидывать ему сейчас капюшон, было бы верхом наглости. Да и не заработала бы я тогда ничего, кроме как по шее. Никаких смешков со стороны остальных членов игры не последовало, наоборот, все поочередно принялись называть свои имена, и конечно же, все они были не настоящими. Когда очередь дошла до меня, я не стала сильно мудрить и просто сократила имя до того, как звали меня дома:

- Яра.

Мне показалось или Господин Эн как-то вздрогнул? Я присмотрелась внимательнее, но, когда освещен только стол и больше ничего, тяжело было что-то разглядеть за периметром.

- Что ж, дорогие игроки, приступим.

Игрок, сидевший рядом с фишкой-батоном, поставил малый блайд, так называемую принудительную денежную ставку, тут же было проведено удвоение суммы.

Три золотых, это целое состояние, как-то я не подумала, что здесь сразу начинают с больших денег. Обычно как раз-таки все начинается с ерунды и постепенно поднимается до небес, разогревая азарт и жажду наживы.

А так, к примеру – сто пятьдесят золотых это стандартный годовой бюджет аз-Зайтуна, в то время как вступительный взнос в Орден Солнца всего тридцать. Хотя почему всего? На десять золотых можно год жить в лучшей гостинице и три раза питаться в самом фешенебельном ресторане.

Переживая за свое будущее, потому что скоро ставки делать предстоит и мне, а там кто знает, до какой высоты они поднимутся, я незаметно покосилась на Ядвигу. Если при озвученной сумме она не упала в обморок, то все нормально.

Ведунья заметно побледнела, но убиваться не стала, значит, деньги есть, просто ей их очень жалко. С меня же остается выигрыш, потому что я не имею права проиграть и пустить ее по миру, а заодно и себя, так что к черту лишние мысли и эмоции. Здесь, как в шахматах – важен правильный прогноз и холодная голова.

Игра пошла по часовой стрелке и после завершения первого круга торгов, дилер выложила на стол первые три карты из пяти, с которым мы в конце и будем составлять комбинацию выигрыша. Король, четверка и туз, вполне себе обычный набор. Много бы я сейчас дала, чтобы увидеть у кого какие карты.

Наконец очередь дошла до меня, и слово было за мной. Не видя лиц других игроков, совершенно невозможно было понять, как обстоит у них ситуация, может мне вообще стоит сказать пас, отказаться от этой партии, чтобы не рисковать? Но ведь ставки сделаны, а здесь собрались очень серьезные люди, да и деньги, лежащие блестящей горкой перед самым носом, манили своим видом. Эх, была, не была…

Из-за моего затянувшегося молчания, многие подумали, что раз до меня ставок никто в новом круге не делал, то я могу сказать «чек» и безболезненно пропустить ход, но никто не учел, что я весьма азартный человек и люблю пощекотать своим оппонентам нервишки.

Демонстрируя уверенность, которой на самом деле у меня не было, я сделала ставку, вынуждая своего оппонента, Господина Эн как минимум уровнять ставку, если он желает продолжить игру в раздаче. И он заколировал, не став отказываться от увлекательной борьбы.

В завершении следующего круга торгов, дилер вытащила четвертую карту: девятка. На следующем этапе слились четверо из семи игроков, напряжение возросло, как и банк, который подходил уже к шестидесяти золотых. Ядвига дала мне знак, что деньги заканчиваются, едва хватит еще на одну ставку, так что буду надеяться, что мне не придется ничего удваивать.

Наконец наша девушка, следившая за игрой, выложила долгожданную пятую карту – ривер: двойка. Я не смотрела в свои карты, и так помня наизусть, что у меня там. Не скажу, что комбинация, которая может получиться будет очень высока, но вполне возможно, что этого окажется достаточно.

Заключительный этап торгов, пришло время вскрываться. Сердце колотилось как бешеное, по виску, слегка поддразнивая, медленно сползла капелька пота. Такого адреналина я не испытывала даже в парке, когда вместе с Вернером удирала от подвыпивших подростков, в результате чего я и оказалась в этом мире.

Жужа, как сам себя назвал один из игроков, выложил карты на стол, и я незаметно для себя выдохнула: мимо. Но оставался еще Господин Эн, который не торопился демонстрировать нам результат своей игры, рассчитывая, что сначала это сделаю я. Ну уж нет, дудки, я буду грызться до конца, а он сейчас зависит только от этого странного мужчины.

Где-то я все-таки его видела, ощущение знакомой энергетики не покидало меня ни на минуту. Может это Ральф балуется тайными играми вдали от академии, а потом строит из себя рыцаря без страха и упрека? Нет, точно не он, у храмовника губы гораздо более пухлые, да и не сжимает он их, будто боится, что они в один прекрасный момент убегут.

Дилер, наконец, не выдержала наших переглядываний:

- Да вскрывайтесь же!

- Я уступаю это право милой даме, - вежливо склонив голову, надежно спрятанную под непроницаемый капюшон, поклонился Господин Эн.

Вот сукин сын, может тебе еще булочку с маслом намазать? А то я тут просто так полчаса сижу, потом обливаюсь, чтобы в последний момент не насладиться своим триумфов, а он будет, я точно знаю. У меня на такие дела чуйка поставлена хорошо.

- Благодарю, но мы не на балу, - бесстрастным тоном произнесла я, - а вы не кавалер. Открывайте вашу комбинацию.

Господин Эн послушно положил карты на стол и увидев, что на них изображено, я едва сдержалась, что не испустить вопль. А потом, сделав каменное лицо, хотя его здесь все равно никто не видел, я молча положила свои карты прямо поверх его.

Дилер удовлетворенно констатировала:

- Яра забирает банк, шестьдесят три золотых. У нее лучшая комбинация в партии, две пары против одной пары Господина Эн.

Ни в коем случае нельзя было показывать своих эмоций, по крайней мере, радостных. Иначе все поймут, что это просто момент везения и лишь немного личного расчёта и не видать мне этих денег, как собственных ушей. Ядвига вцепилась в стул изо всех сил и сидела, прикрыв глаза. Честно признаться, в этот момент я ей даже завидовала, она могла себе позволить немного больше, чем я.

Но в этом я просто большая умница, из десяти монет за какой-то час сделать шестьдесят три, это надо уметь. Еще одна партия и надо уходить, удача не слишком любит, когда с ней заигрывают. Тем более у меня начали потряхивать руки, и скоро это будет уже не скрыть.

Вторая партия практически под копирку повторила предыдущую, только на этот раз пасующих оказалось на одного меньше. Вскрываясь в самом конце, я снова забрала банк, составивший на этот раз сто двадцать золотых монет. Против моих двух пар здесь выстоять никто не мог. Пьяная и плохо соображающая от успеха и просто астрономической суммы в руках, я встала. Играть ради игры – это не ко мне, на сегодня хватит.

Девушка-дилер удивленно моргнула.

- Вы хотите закончить?

С трудом сфокусировав на ней взгляд, я хотела было сказать, что хорошего должно быть немного, чтобы не привыкать, но тут вмешалась возбужденная Ядвига. Она силой усадила меня обратно, шепнула на ухо: я тебя умоляю, последний раз и повернулась к дилеру:

- Уже поздно, мы останемся еще на одну партию и отправимся. У моей подруги сегодня был сложный день, ей нельзя перенапрягаться.

Вот так и знала, что рыжим доверять нельзя, обманет и глазом не моргнет! А ведь обещала уйти по первому моему слову…

- Тогда может, не будем мелочиться и сразу обозначим минимальную ставку: пятьдесят золотых? – мурлыкнул Господин Эн.

Подсчитав в уме, сколько примерно это может выйти по сумме, я ошалела от открывающихся перспектив, но была вынуждена отказаться. Береженого бог бережет.

- А вы осторожная, - то ли огорченно, то ли наоборот, одобрительно сказал мой оппонент на сегодняшний вечер, - решайтесь же. Вы украшение сегодняшнего вечера, без вас нам всем станет скучно.

- Предлагайте свою цену, - подхватил другой, обладатель низкого хриплого баритона, - а мы удвоим.

Это было очень соблазнительное предложение, но по своему опыту я знала, что чем больше халявы сулят в будущем, тем жестче будет прозрение в реальности.

- Не стоит пытаться бежать, не научившись, как следует ходить, - нравоучительно произнесла я и отрицательно покачала головой, - начнем с пяти монет и ни золотым больше.

- Жаль, - кажется, Господин даже немного расстроился, ну да это только его проблемы, - но как хотите, ваша воля. Начнем.

Первые круги торгов я просидела, как на иголках, отвечая на все вопросы равнодушным, механическим голосом. Главное – чтобы никто не увидел моего истинного волнения, иначе перестанут улыбаться и попусту сожрут не переваривая.

А под конец поняв, что по ходу текущей партии у меня наклевывается стрит флеш, одна из самых сильных и редких комбинаций в покере, когда карты игрока и те, что на столе, все одномастные, я расслабилась. Выше этого только флеш рояль, где представлены, пять карт от десяти до туза. Но эта комбинация еще более фантастическая, чем сейчас у меня на руках. Она попадается еще реже, наверное, в одном случае на миллион.

В последнем круге боевых единиц осталось всего четверо, остальные трое сказали «пас». Когда пришло время вскрываться, я с улыбкой смотрела, как у одного карты сошлись в комбинации пары, когда в раскладе попадается две одинаковые по достоинству. Его радость была не долгой, так как тут же все перекрыл сосед, вытянув стрит: пять последовательно расположенных карт и масть в данном случае никакой роли не играла.

От выигрыша в девяносто золотых меня отделял только Господин Эн, который не торопился по-своему обыкновению бросаться в омут и тут же показывать свои карты. Я чувствовала, хотя и не могла точно видеть, как он изучающе смотрит на меня. И это был очень мучительный процесс: знать, что рядом есть кто-то, кто хорошо тебя знает, но при этом не иметь возможности увидеть, что же прячут под маской. Господин Эн скользнул взглядом с меня обратно на карты и в полной тишине выложил их на стол, перекрыв две предыдущие комбинации. Так не бывает, это просто невозможно!

Я подалась вперед с бешено стучащимся сердцем, и кое-как взяв себя в руки, раскрылась.

- Стрит флеш, - голос у меня был неожиданно хриплым, но это и не мудрено, с такими-то натянутыми нервами.

Не каждый день удается пополнить свою личную казну на двести семьдесят три золотых. Теперь мне не просто хватит денег на вступительный взнос в Орден, но и с лихвой останется на личные расходы. Можно будет спокойно разорвать отношения с Великим Магистром, не боясь, что он может воспользоваться элементом давления и лишить меня денег за обучение. Теперь я и сама смогу это сделать, даже будет лучше, если именно так и поступлю. Пусть академия вернет все Ордену до самой завалящей монетки: чем меньше за меня кто-то и что-то делает, тем меньше шансов у них будет дергать за веревочки.

Теперь и до ведуньи дошло, что на этом этапе пора закругляться и вставали мы уже одновременно. Следом тот же маневр проделал и Господин Эн, что сильно меня напрягло. Передав заслуженный выигрыш подруге, я замерла напротив возможного противника, но тот нападать и забирать золото пока не спешил. Напротив, проявляя крайнюю степень уважения, чуть склонил голову:

- Я буду бесконечно рад, если вы не станете нас забывать, и будете заглядывать на огонек хотя бы иногда. Мы будем присылать вам приглашения, не игнорируйте их слишком часто.

Не зная, что и отвечать на подобное предложение, я клятвенно заверила всех присутствующих, что, конечно же, еще раз непременно мы с Ядвигой посетим этот дом греха. И может быть, даже не один раз.

Голос мужчины заметно смягчился:

- Я буду ждать, Ярая.

Надо было поправить его, что не Ярая, а просто Яра, но я не стала этого делать, поскольку его оговорка мне даже понравилась. Так мое имя еще никто не трансформировал.

Нервно кивнув в ответ, я засобиралась и поторопилась пройти вслед за дилером, ведущей игру. Девушка поманила нас с Ядвигой пальцем и приказывая следовать за собой, отправилась за ту самую ширму, из которой мы изначально выходили.

Проходя мимо Господина, я услышала краем уха его едва различимый и от того слишком интимный шепот:

- Это имя тебе очень подходит.

На ходу, я глубоко вдохнула, надеясь уловить еще одну подсказку в виде запаха, но и здесь меня ждало разочарование. Легкий аромат апельсиновой цедры и примесью хвойного экстракта явно не принадлежал никому из моих знакомых. А вот на больные мысли о Новом годе навеял, вызвав предательское чувство ностальгии.

- Новичкам всегда везет, - преувеличенно восторженно взвизгнула дилер, принимая от нас маски и плащи, - сегодня я убедилась в этом еще раз.

Мы молча развернулись и опустошенные от изнуряющего напряжения, которое держало нас все это время, не встречая никаких препятствий на своем пути, наконец, очутились на улице.

Осенняя ночь в Сатамашто была черной, а не просто темной, потому что, даже несмотря на безоблачную погоду, на небе не засветилось ни одной звезды. Я вообще ни разу не видела здесь других небесных тел, кроме Луны и непосредственно самого Солнца. Единственный фонарь здесь, который должен бы освещать тропинку к перекрестку, потух, и возвращаться к жизни не собирался. Воздух ощутимо похолодел, и я в своем простом платье рисковала заболеть.

Сладко жмурясь, ведунья вдруг закружилась перед Красным домом:

- Я просто не могу поверить в то, что ты это сделала! Нет, я верила и ни секунды не сомневалась, но одно дело знать и верить, а совсем другое видеть воочию своими глазами! Это было волшебно!

- Конечно, волшебно, - я тонко улыбнулась, снисходительно наблюдая за искренней радостью подруги, - мы же с тобой волшебницы.

Мне была приятна ее оценка, тем более что на самом деле я выложилась на все сто, и заслужила проявления подобных эмоций.

- И ты принимала в этом активное участие.

Ядвига, услышав подобное признание, неожиданно рассердилась:

- Да ну что ты такое говоришь, о каком моем участии может идти речь, если я даже правил не знала и до сих пор не понимаю, какая комбинация карт бьет соперника. Я ведь искренне думала, что это не сложно, что-то вроде подкидного дурака. А когда озвучили первую ставку, мне вообще захотелось умереть прямо там.

Радость сняло как рукой, теперь я ощущала себя полной дурой. Чтобы не маячить перед покерным домом, мы, не торопясь пошли в сторону хижины Алексиса. Надеюсь, он, как и обещал, не спал и дожидался нас, чтобы отдать чашу.

- Ну-ка, подожди, ты хочешь сказать, что не знала, от какой суммы тут играют? Ты же говорила, что братья порекомендовали тебе это место и людей?!

Ядвига энергично закивала головой:

- В том то и дело, что братья говорили, что на золотые играют редко, это очень большая ставка.

- Тем более, что я новое лицо для них, не стали бы они так рисковать своими деньгами… Кажется, нас хотели нагреть.

- Это как? – не сразу поняла ведунья, что я пыталась ей сказать.

Пришлось объяснять на пальцах:

- А это так: приглашают наивного простачка, дают ему выиграть разок, он конечно тут же начинает верить в свои безграничные возможности и счастливую звезду, а потом заставляют его проиграть не только выигранный капитал, но и влезть в долги. Не редко такие идиоты пытаются отыграться, затягивая, таким образом, на своей шее ярмо.

Девушка задумчиво покусала кончик косы:

- Но тогда нам бы просто не дали выйти с такой суммой, что у нас есть сейчас.

Ядвига отказывалась верить в человеческий сволочизм, когда дело касается денег. Но и меня посещала мысль, почему нам дали вынести астрономическую на сегодняшний момент сумму. А потом я вдруг поняла, в чем дело и вспомнила, как Господин Эн сделал акцент на моей осторожности. Нас никто не тронул только потому, что он не дал на это отмашку. Он ведь был главным там, почему же я сразу об этом не подумала. И остальные игроки не просто так пропускали ходы или вообще пасовали. Они давали ему фору, видя, что Господину интересно играть именно со мной. Но тут же возникает вопрос, почему он решил, что нам можно унести ноги? Ах, как бы я хотела заглянуть ему под маску, ведь чую же, что меня бы ждал большой сюрприз!

- Зачем мы идем к этому врачевателю? – тем временем хмуро поинтересовалась подруга, кутаясь в теплую шаль, - честно говоря, он мне не понравился, скользкий какой-то.

- Я у него кое-что забыла, так что придется вернуться. И он не скользкий, - не согласилась я с этим определением, - он просто слишком долго жил в страхе и настолько свыкся с ним, что некоторые нужные черты для того, чтобы тебя считали, по крайней мере, приятным, у него просто отмерли.

Задумавшись, стоит ли грузить ее лишней информацией, я все-таки рискнула и рассказала, кто он на самом деле, умолчав про Сангреаль. И сделала я это не из-за того, что не доверяю ей, просто мне казалось, что ведунья будет в большей безопасности, если меньше будет знать о такой опасной вещи, по крайней мере, сейчас. А в том, что Сангреаль опасен, я не сомневалась.

К дому Алексиса, совершенно непритязательному снаружи, мы добрались достаточно скоро и даже умудрились согреться по дороге.

- Ярослава, мне очень не хочется идти туда, - вдруг призналась ведунья, - давай я подожду тебя здесь, снаружи. Ты ведь ненадолго?

- С ума сошла? Я тебя одну на лице не оставлю, тем более после нашего выигрыша. У меня нет уверенности, что за нами никто не шел.

- А с чего кому-то за нами следить, если нас отпустили? – не поняла подруга, - напали тогда бы уж сразу, чтобы не тратить время.

- Лично я не знаю, что у них может быть в голове, но всегда надо быть готовым к неожиданностям.

Это я произносила, когда постучала в дом, но не дождавшись никакой реакции, толкнула как обычно не запертую дверь и вошла в дом. Ядвига решила от меня не отставать, видимо ей было здесь очень неуютно находиться. Не увидев двухметрового лекаря на первом этаже, я громко закричала, чтобы и на втором меня было прекрасно слышно:

- Алексис, я пришла, как и обещала!

Как ни странно, никто мне не ответил и не поторопился выйти. Рядом Ядвига переступила с ноги на ногу и неуверенно предположила:

- Может он куда-то ушел?

Может и ушел, но я ведь его заранее предупредила, во сколько подойду. Как можно быть таким безответственным?

- Тогда мне интересно знать куда, на улице самый разгар ночи.

- Да мало ли куда, - фыркнула ведунья, многозначительно поведя глазами, - мужчина то он молодой и к тому же холостой.

- Я бы ему с удовольствием сказала, кто он на самом деле… - пробурчала я едва слышно и направилась к лестнице.

Быстренько осмотрю второй этаж, а то может, засел за свои эликсиры и за работой ничего не слышит. Но на втором этаже я тоже его не нашла, только последняя дверь, где он проводил все процедуры с больными, была закрыта на внутреннюю щеколду. Требовательно постучав, я позвала

- Алексис, я знаю, что ты там! Открывай скорее, мы опаздываем в академию, у нас занятия через два часа!

Конечно же, мне никто не ответил и не потрудился открыть дверь. Разозлившись от того, что я не любила, когда кто-то начинает играть по каким-то глупым правилам и нарушать договоренности, мне пришлось засучить рукава и попробовать сломать замок. Дверь была достаточно хлипкой, насколько я помню, задвижка тоже держалась на честном слове, поэтому немного разогнавшись, попыталась поддеть дверь плечом. Как ни странно, мне это удалось сделать с первого раза, и дверь приоткрылась, только почему-то не до конца, ей что-то мешало с той стороны.

На неясный шум прибежала взбудораженная Ядвига, но увидев меня в целости и безопасности, облегченно выдохнула:

- А я и не поняла, что здесь на шум. Ты что, дверь выбила?

- К сожалению, других вариантов не было.

В коридоре и комнате было темно, поэтому не понятно, почему дверь до конца не хочет открываться. Ядвига сообразила быстрее меня: вот что значит жить в магическом мире с самого рождения, нужные мысли приходят гораздо быстрее.

Девушка зажгла световой шар и выпустила его висеть над нашими головами. Дернувшись, было вперед, я резко притормозила, но испуганно шарахаться в сторону не стала, когда поняла, что передо мной.

- Что ты побледнела? Заходи уже, - ведунья дернулась в проем и увидев босые торчащие ноги в луже крови, заорала не человеческим голосом.

Схватив ее за плечи, я с силой тряхнула девушку, а когда не помогло, влепила легкую отрезвляющую пощечину. Вот уж не думала, что здесь кого-то можно испугать видом мертвого тела, а то, что человек мертв, было понятно сразу и даже без беглого осмотра.

- Ты что, труп никогда не видела?

Ядвига отрицательно замотала головой из стороны в сторону:

- Бог уберег от такой гадости.

- Как же ты с нежитью собралась после академии бороться? Там же по любому будут не только травмы, но и жертвы, причем чаще всего из мирного населения из тех, кто не может защищаться: женщины и дети.

- Я об этом подумаю как-нибудь в другой раз, - краснея, просипела девушка, - это Алексис?

Понятия не имею и пока лица не увижу, тут гадать будет бесполезно.

- Помоги мне открыть дверь шире.

На пару с шатающейся от переживаний ведуньей, я с трудом, но все-таки смогла увеличить проем, в который и просочилась. Светящийся шар Ядвиги плавно полетел со мной, освещая большой периметр вокруг меня.

Алексису, а это был именно он, крупно не повезло нарваться на какого-то сумасшедшего. Он лежал навзничь на полу, весь избитый, словно его долго пытали с особой жестокостью. Правда, к его чести, он пытался оказать сопротивление: костяшки обеих рук были сбиты в кровь. Осторожно, чтобы не испачкаться и не оставить на себе следов, я подняла подол и присев на корточки, сдвинула тело. Самое страшное, но он был еще теплым, а значит, убийца мог быть где-то поблизости.

Едва проход был освобожден, как вошла Ядвига, испуганно озираясь по сторонам. Сначала я хотела ее прогнать, но передумала: она все-таки не маленький ребенок и профессию себе выбрала серьезную. Еще не раз ей придется смотреть на дело рук нежити, которая ненавидит человеческий род только потому, что он есть.

- Что… С ним?

- Да уже как бы и ничего, - мрачно пошутила я, - помоги его перевернуть, хочу понять, что с ним сделали. Эй, ты там, в обморок, надеюсь, падать не собираешься?

- Вы, оперативники, все такие циничные? – передернулась подруга, но просьбу мою выполнила.

- Я врач, а это поверь мне, гораздо хуже. Я бы с удовольствием рассказала тебе о нескольких практиках в морге на вскрытии, но вы, повернутые на некромантах, боюсь, меня не поймете.

Живот и грудь Алексиса были сильно изрезаны чем-то напоминающим скальпель, а на лбу вырезана какая-то сложная руна. Я попыталась ее запомнить, но ничего не получилось: мозг отказывался воспринимать ситуацию, решив, что потрясений для него на сегодня хватит. На одной из полок лежала стопка пергамента и один листок я тут же позаимствовала. Ни пера, ни ручки с карандашом у меня не было, поэтому пришлось переносить изображение кровью убитого. Мне самой не нравилось подобное кощунство, но как говориться, чем богаты.

- Ядвига, нам нужно отсюда уходить как можно быстрее и тише. Тот, кто это сделал, скорее всего, кое-что ищет и не остановится, пока не найдет. Его ведь долго пытали, судя по кровоподтекам, а значит тот, кто это делал, пришел и может быть даже не один, где-то сразу после нашего ухода.

- Думаешь, убийца мог нас видеть?

- Вполне возможно, - мне не хотелось об этом думать, но надо смотреть правде в глаза, - убили-то его совсем не давно, даже в воздухе чувствуется запах магии, правда, что именно здесь делали, я понять не могу.

Посмотрев, чтобы нигде не осталось следов от обуви, а то мало ли мы могли испачкаться в крови и наследить. Я еще пока не знаю, как здесь проводят следственные действия, но сюрпризов как-то не хочется получать.

На первый этаж мы спустились почти что бесшумно. Пока Ядвига тихонько подкрадывалась к входной двери, я быстро сунулась к висевшим на крючках вещах и нащупав в кармане чашу, не стала ее доставать. Не идти же с ней ночью по улице, чтобы светить бесценным артефактом. Поэтому недолго думая я одела эту куртку на себя, сразу став похожа на пугало, поскольку ею можно было обернуться два раза.

Увидев меня в таком виде, Ядвига буквально уронила челюсть:

- Зачем ты…

- Давай все вопросы ты задашь мне потом, - оборвала я девушку и продемонстрировала краешек Сангреаля.

Ядвига тут же сообразила, что это такое и хотя не поняла, как он оказался у меня, но вопросов пока и правда не задавала.

Выглядывали мы на улицу очень осторожно, поскольку от неизвестности и бурного воображения было страшнее, чем от реально возможной опасности. Но в этот раз все обошлось, мы без приключений добрались до оставленной на другом конце Сатамашто лодки и на всех парах помчались в академию. Я – прижимая к себе Сангреаль, хотя на самом деле больше всего мне сейчас хотелось бы бросить его в воду, чтобы больше никого не украли и не убили из-за него. А Ядвига любовно покачивала увесистый мешочек с деньгами.

Пока мы плыли, я рассказала подруге все, что знала об Алексисе и его предках, о Сангреале и своих метаниях по поводу артефакта. Когда я посмела закинуться, что хочу воспользоваться чашей только один раз и передать ее кому-нибудь другой с глаз долой, пусть даже в тот же Орден, она сильно возмутилась моей покладистостью.

- С ума сошла? Из-за нее столько людей погибло, а ты собираешься ее так легко выбросить! Тем более ты сама сказала, что она увидела в тебе свою истинную хозяйку. Так храни ее как зеницу ока и молчи об этом, никому больше не говори. И я молчать буду, от греха подальше.

- Убили, - рассеянно подтвердила я, - если у того, кто следит за Алексисом, и пытал его, зародиться хоть одна мысль, что Сангреаль могла забрать я, то в ближайшее время гостей придется ждать уже мне.

Ядвига прищурила мягко светящиеся в темноте глаза, словно была кошкой, а не человеком:

- Боишься?

В пору было удивиться такой постановке вопроса и очень хотелось, бравируя, сказать «нет», но врать я не любила, хотя и приходилось иногда скатываться до этого уровня. Сейчас, если ничем не прикрываться, просто не проживешь.

- Опасаюсь, я, знаешь ли, еще в утробе поняла, что хочу жить, иначе бы не родилась.

Ведунья коротко рассмеялась и под конец успокаивающе хлопнула меня по плечу:

- Что-нибудь придумаем. У меня знаешь, как в народе говорят? Кто к нам с мечом придет, от него и погибнем, так что не думай сдавать раньше времени. Чаша твоя по праву и даже не думай ее разменивать!

Как же я могла забыть, что, по сути, у нас с ней одни корни, а значит все и правду не так страшно.

- Ярослава, знаешь, - задумчиво пробормотала Ядвига, активно работая веслами, - мне, конечно, безумно жаль Алексиса, ну как человека, но признаюсь, что сейчас у меня в голове совсем другие мысли.

Счастливая, а у меня перед глазами до сих пор стоит перекосившееся лицо лекаря, который, по сути, то ни в чем не был виноват. Просто жил по мере своих возможностей и пусть обогатился за счет Сангреаля, но ведь же помогал людям. А мог, как я недавно думала, просто выкинуть чашу и вообще не знать проблем. Может быть, тогда и был бы сейчас жив.

- Какие же?

- Нашел кто-нибудь Браоза или он сделал нам подарок и задохнулся в той каморке?

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ.

- Что же мне с тобой делать… - задумчиво пробормотала я, сидя возле стола на коленях.

Голову для удобства пришлось положить на сложенные лодочкой руки, а взгляд не отрывался от чаши. Самое мудрое для меня – это просто отдать артефакт Магистру, пусть у него голова болит о дальнейшей его сохранности. Но иногда мудрость не обозначает правильность: Отто и так пока что пользуется мной, как хочет, а если я отдам еще и чашу, где гарантия, что меня оставят в покое?

Скорее наоборот, потребуют, чтобы с ее помощью я лечила всех направо и налево во славу их Создателя, которому они рьяно служат. А это было просто выше моих сил, такого я уже не смогу вытерпеть и выкинув, в конце концов, что-то из-за душевного надрыва, мне потом точно придет конец. А жить-то сейчас хотелось еще больше, чем раньше!

- Такой небольшой артефакт, почти незаметный, а столько вокруг проблем из-за тебя, вдобавок еще и прятать негде.

Сангреаль, словно отвечая на мои мучительные размышления, тускло замерцал в лунном свете. Так получилось, что стол, за которым я занималась, находился прямо возле окна, которое выходило прямо на соседний корпус. Напротив, жили курсанты ведающего факультета и врачеватели.

Повинуясь внезапному порыву, я дотронулась до основания чаши и обнаружила, что она была ощутимо теплой. Может она так реагирует на слова? Хотя это уже слишком фантастично, бред. Правда, если подумать, уже мое нахождение здесь можно было бы считать бредом, а не то, что какая-то чаша слегка нагревается, когда ты о ней думаешь.

Артефакт перестал светиться, и не успела я моргнуть глазом, как он наполовину наполнился водой, от которой шел слабый аромат лимона. Что-то не припоминаю, чтобы Алексис мне говорил что-то о подобных особенностях чаши, из чего можно сделать вывод, что она не всем открывает свои свойства.

Рассудив, что вряд ли чаша, которую создали для лечения и спасения смертных, станет травить свою новую хозяйку, поэтому я решилась и сделала большой глоток. Это и правда, было что-то типа воды, с освежающей кислинкой в послевкусии. Но был у нее и другой эффект, на мой взгляд, гораздо более важный.

После своеобразного лимонада я ощутила небывалую легкость внутри. Это было похоже на то, словно ты хорошо выспался, а не прогулял где-то полночи, а потом, поплавав в свое удовольствие в бассейне, отправился на сеанс массажа. И это все только благодаря одному глотку!

Больше не сомневаясь, я залпом осушила чашу до самой последней капли. Не описать всю глубину ощущений простым языком, но у меня без преувеличения за спиной выросли невидимые глазу крылья. И словно не было бессонной ночи, сильного умственного и эмоционального напряжения. Ушло даже легкое, но раздражающе постоянное чувство голода. Оно преследовало меня уже несколько дней, стоило мне изобразить смиренность перед местными правилами, чтобы никто не заподозрил во мне бунтарку. И отправиться следом за остальным малочисленным женским полом переваривать картошку с полу гнилой морковкой. Спасибо что хоть пару раз академия не поскупилась на солидные порции грибов, что немного восполнило мою потребность в белке.

- Не сравнить ни с энергетиком, ни с арабикой, - прошептала я в полном восторге, поняв, что чувствую себя без преувеличения просто великолепно, - чудо, не иначе. Спасибо тебе, мой невероятный спаситель.

Или спасительница, не знаю, да и нет никакой разницы. Главное, что Сангреаль почувствовал мое состояние и тут же помог. Видимо с больными людьми он работает по тому же самому принципу: дает выпить этот особенный напиток и все, на человека снисходит исцеление.

Теперь-то я верю, что из-за этой чаши могут убивать и этот кто-то не остановиться, пока не найдет ее. По крайней мере, я бы точно не стала бросать дело на полпути, тем более что Сангреаль действительно стоит жажды обладания.

Вопрос в другом, как убийца находит потомков создателей чаши, если, по словам покойного лекаря, они сейчас тщательно прячутся, меняют имена и внешность? Надо тоже попробовать отыскать тех из них, что были еще живы. Может быть, тогда меня что-то сможет натолкнуть на понимание о том, кому нужен весь этот беспредел.

Рассвело быстро и как-то не заметно. Не зная, куда в своих покоях можно спрятать ценнейший артефакт, а то мало ли кто захочет навестить меня в мое же отсутствие, я поставила ее на видное место, на полку, за библиотечные книги. И сделала это весьма вовремя: за двадцать минут до начала занятий по практической магии у нашего декана Зоара, в мою дверь настойчиво постучали. Дернувшись от неожиданности, я на цыпочках подошла к двери и почти твердым голосом поинтересовалась:

- Что вам надо?

- Вам? – изумленно повторили голосом Лероя, — это кто же кроме нас к тебе может вот так запросто прийти, может, поделишься?

Вздохнув, я одним рывком распахнула двери настежь. Братья Ярдлеи и Самаэль, маячивший у них за спинами, вздрогнули от неожиданности. Ухмыльнувшись, я припала к косяку и невинно прокомментировала:

- Что-то вы бледные сегодня, плохо спали?

- Ты слишком резко открыла двери, я думал придется немного поуговаривать, - чуть смущенно признался Лерой, как-то странно косясь поверх моей головы, - Ярослава, ты только не волнуйся, но у тебя волосы светятся… Почему-то.

- Что?

Ойкнув и оставив друзей на пороге комнаты, я захлопнула дверь и ринулась в ванну, где висело большое зеркало в мой рост. Вынуждена признать, что Лерой по своему обыкновению совсем не шутил, сказав, что я сверчусь. Что-то не припомню, чтобы на меня кто-то проливал фосфор. А если это побочный эффект от напитка Сангреаля?

Промучившись несколько секунд над мыслями, что же теперь делать, я схватила учебник по практической магии и найдя раздел, описывающий энергетическую структуру человека, погрузилась в чтение.

У всех магов и их прочих разновидностей был определенный лимит энергии, который они могли потратить на магические действия. Причем физические характеристики человека напрямую демонстрировали, насколько большим объемом необходимой энергии для совершения ритуалов и заклинаний он обладает.

Если ты по строению своей личности сонный и флегматичный человек, который злоупотребляет пищей и вообще всячески потакает своим слабостям, то уровень заклинаний, который ты сможешь освоить, достаточно мал и ограничен. Но главное, со временем, путем упорных тренировок и работы над собой, энергетическое поле можно было расширить и достаточно ощутимо, почти что, в половину. Конечно, до великого мага, у которого запас личных сил был изначально колоссальным, ты не дорастешь, но выше головы прыгнешь точно.

Далее описывались практики, напрямую связанные с увеличением личной энергии. Пробежав глазами список из трех страниц, я не нашла упоминания о чудодейственной силе Сангреаля.

В талмуде о мифах и легендах великих артефактов и их создателей, также не было упоминаний о снадобье, которое в одно мгновение было бы способно восстанавливать баланс сил человека. Я не могла не связать свое свечение с Сангреалем, потому что они были сильно похожи между собой. Чашу недавно окутал подобный свет, а главное я чувствовала в ту секунду мощный выброс энергии. То же самое, сейчас творилось уже непосредственно со мной. Конечно, это было неплохо, но как сейчас в подобном виде появиться перед Зоаром, когда все мое тело — это сплошной энергетический фон, излишки которого воспроизводятся в свечение? Декан ведь такой же, как и я, он чувствует малейшие колебания энергии. Он обязательно вцепиться в меня и не отстанет, пока не поймет, где я так умудрилась «перезарядиться».

- Ни свет, ни заря, а они уже тут как тут, караулят, - послышался веселый голос Ядвиги, на мгновение перебивший не утихающее ворчание друзей, что я отвратительный человек, раз держу их за порогом.

- На себя посмотри, - тут же огрызнулся Идрис, - чем тебе тут намазано, что ты постоянно таскаешься за Ярославой?

- А ты никак ревнуешь? – радостно изумилась подруга и припечатала, - а невеста твоя в курсе, у кого под дверью ты по утрам стоишь?

- А ты видимо хочешь ей сообщить? – холодно ответил молодой маг.

В воздухе отчетливо повеяло надвигающимися разборками, поэтому я быстро переодевшись в спортивный костюм, который не так давно академия преподнесла всем курсанткам, я плюнула на свой внешний вид и выскочила в коридор.

- Вас что, на минуту даже оставить нельзя? Почему вы постоянно собачитесь?

- Это все она, - тут же наябедничал Лерой, на мгновение, напомнив мне маленького несмышленого карапуза.

Ядвига поступила мудрее: она просто проигнорировала то, как некрасиво ее слили. Зато смерив меня изучающим взглядом, с интересом проговорила:

- Выглядишь так, словно только что вернулась с курорта. Боги, да у тебя волосы светятся…

- Перебрала с травами, когда варила специальный чай, чтобы проснуться, - небрежно соврала я, прекрасно понимая, что такой отмазкой мне от подруги не отделаться.

Она для виду согласилась со мной, не став при ребятах выяснять отношения.

Сама же ведунья, как и положено девушке, проведшую ночь без сна и на нервах, выглядела так, словно ее переехал трамвай. Вся помятая, почему-то опухшая и с явными синяками под красными глазами. Видимо ей все же удалось урвать у сна пару часов, но этого явно было мало.

Девушка молча довела нас до первого этажа и как-то незаметно растворилась между остальными курсантами: у нее тоже скоро начинались пары.

- Ярослава, мы пришли за тобой, чтобы сказать, что пришел ответ от отца, - вдруг произнес Лерой, стоило нам выйти из академии и направиться в сторону Виллы Мистерий, где через десять минут и начнутся занятия по практической магии.

Хорошо, что сегодня понедельник и кроме занятий по таро у нас больше ничего не было. Так что, отмучавшись две пары, можно было бы заняться поиском нужной информации. У меня прямо руки чесались поднять все, что хоть как-то могло касаться создателей Сангреаля и еще надо попросить у Хранителя Слова полный свод законов Ордена с его Уставом. Чем раньше я подам прошение о приеме меня в их ряды, тем лучше. По крайней мере – спокойнее, что больше никто не сможет стоять у меня над душой и потрясая кулаками, пытаться без меня решить, как мне жить.

- Так это же замечательно, - услышав такую хорошую новость, тут же обрадовалась я, - показывай письмо!

- Оно очень большое, - вдруг увильнул Лерой, - после занятий вместе и посмотрим. Встретимся после трапезной?

Вспомнив о том, что я давно хотела сменить режим питания, ибо я скоро начну мычать или блеять как коза, потому что овощи дурно влияли не только на мои умственные способности, но и на характер. Неделю перетерпеть это безобразие, еще куда не шло, но больше – боюсь не выдержу подобной диеты.

- Лучше приходите ко мне в комнату, - решительно проговорила я, представляя, как вечером в покои принесут хорошо приготовленный ужин.

- Хорошо, - немного удивленно протянул Идрис, а Самаэль, до этого старательно избегавший прямого общения, наконец, подал голос:

- Меня не ждите, у меня дела.

- Какие это интересно дела? – тут же подозрительно уточнил вездесущий Лерой, но я с улыбкой поддела его локтем, чтобы не лез туда, куда его не просят.

Парень сначала возмущенно покосился на меня, но встретившись с суровым взглядом, слегка стушевался и не стал развивать тему. Самаэль, неожиданно получивший передышку, вырвался вперед и буквально вбежал в фойе учебного полигона. А ведь Лерой прав, какие это еще дела у него могут быть втайне от нас?

Я начала разворачиваться к ребятам, пытаясь сформулировать правильный вопрос, но Лерой тут же принялся уверять меня, что они, конечно же, с братом не в курсе как Самаэль проводит свой досуг в последнее время.

Это было достаточно спорный вопрос, и я бы с удовольствием его развивала и дальше, но мы так некстати добрались до места. К тому же в этот самый момент начались задания, правда, сам Зоар появился не сразу. Он словно выжидал нужное мгновение, чтобы произвести нас самое сильное влияние.

Хмуро оглядев нас, он тут же вынес вердикт:

- Большая часть из вас не занималась той практикой, что мы разбирали на прошлом задании. Можете не делать удивленные глаза, это видно за версту. Как мы с вами поступим?

Не знаю как другие, но лично я честно старалась исполнить все рекомендации декана и буквально выучила до дыр выданный учебник. Особых сдвигов пока не было, но понимая, что это труд не одной недели и даже месяца, я не отчаивалась и не бросала.

- Молчите, - находясь в крайнем неудовольствии, проговорил декан, — значит, на следующем занятии по всем трем лекциям вы будете сдавать мне зачет. По прошлой теме занятий: остановка внутреннего диалога, то, что мы разберем сегодня и то, что вы должны бы были разобрать на третьей паре, но вместо этого мы будем проверять ваш успехи.

Эта новость была не слишком хорошей, поскольку практик из меня никакой, это я достаточно знала из книг, которые старалась прочитать на сегодняшний день.

Среди курсантов пронесся едва различимый ропот, но стоило Зоару лишь чуть изменить положение брови, как среди нас тут же воцарилась мертвая тишина. Он широко улыбнулся, видимо ему доставляло удовольствие полное бескомпромиссное подчинение:

- Вы должны были прочитать об особенной технике, я называю его «самый главный способ смотреть». Вы останавливаете внутренний диалог, стараетесь не сосредотачиваться на каком-либо предмете, либо части видимого, подобно тому, как следует рассматривать «магическое трехмерное изображение». В результате мы видим все… и в тоже время ничего.

Он кратко рассказал, как можно было добиться этого результата, и тут же потребовал отработки навыков.

- Самые главные качества, благодаря которым маг может осознанно высвобождать персональную силу?

Один из курсантов на миг отвлекся от практики, и получив от декана молчаливое согласие, тут же неуверенно выпалил:

- Непреклонное намерение, дисциплина, внимание и терпение.

Зоар слушал паренька с закрытыми глазами, так что понять, о чем он сейчас думает, было просто невозможно. Едва курсант замолчал, он неспешно прошелся между вытянувшимся по струнке факультетом:

- Правильно и это даже важнее, чем объем доступной вам для работы энергии. Даже с малым запасом можно сделать очень многое, если уметь как. Все остальное я считаю второстепенным

- А ум оперативнику уже не требуется? – с деланным удивлением протянул Самаэль, на что преподаватель тут же откликнулся в таком же тоне, что и синигами:

- Я скромно надеюсь, вы это сейчас не о себе?

Самаэль влезать в дальнейшие разбирательства посчитал ниже своего достоинства и просто на просто промолчал.

- А вообще, ум – это качество врожденное, он либо есть, либо его нет, - как ни в чем не бывало, продолжил Зоар, - а вот терпению, дисциплине и прочему, вас можно только научить. Но чтобы высвобождать свою силу быстро, а все заученные заклинания вылетали из вас быстрее, чем вы об этом подумали, что для этого нужно?

На этот раз молчали все, никто не хотел связываться с преподавателем и оказываться посмешищем на глазах всего факультета.

- Что, все попрятались по кустам? Ни у кого никаких догадок?

Мне надоело мучить себя бесполезными попытками научиться особому «трехмерному зрению». Поэтому бросив эти никчемные практики, я предположила:

- Для начала, надо избавиться от всех паразитов.

- Каких паразитов? – заинтересованно обернулся ко мне Зоар и даже сделал пару шагов на встречу.

- Которые отвлекают от действий, например от вредных привычек и прочих привязанностей, на которые мы тратим много сил.

- Верно, только это называется избавиться от схематического поведения. Именно оно не дает чужому влиянию вас тронуть, поскольку усиливается ментальный пласт, через который достать вас будет невозможно. Пересматривайте каждую проблему, каждый прожитый день, анализируйте то, что вызвало в вас отклик и отпускайте. Погрузитесь в себя, видите полупрозрачные нити, которые идут во в никуда. Это связи с миром, ваша же задача сейчас, это найти те нити, через которые уже не течет энергия. Они мертвы и лежат на вас оковами, держат, как преступников, их надо отрезать и вам даже физически станет легче дышать.

Звучало это все так, словно обрезать старые нити, это как сходить в магазин за хлебом. Вокруг меня все курсанты, как по приказу принялись работать со своим внутренним миром. А я, как назло, не могла даже банально сосредоточиться.

- Важно избавиться от чувства собственной важности, гордыни. Ликвидируя это, вы тут же избавитесь от никчемной манеры жалеть себя. Самомнение и жалость – это главные ваши враги, блокирующие энергетические возможности и способствующие потаканию слабостей, которые, в конце концов, и ломают нас. Это все наносное, что отвлекает от важных, полезных занятий и поглощает практически всю свободную энергию. Ярослава, я говорил, что жду от всех полной отдачи на своих занятиях? Но не помню, что было бы хоть слово о том, что я разрешаю здесь спать!

Едва прозвучало мое имя, как я вздрогнула от неожиданности и разозлилась: еще бы немного и мне бы удалось погрузиться в себя и возможно, увидеть те самые нити, о которых уже час твердил Зоар.

- Ярослава, вы так и будете изображать бурную деятельность?

Недовольно приоткрыв глаза, я едва слышно пробормотала:

- Какая бурная деятельность может быть при занятиях медитацией, - и чуть громче отозвалась, - что не так? Я пытаюсь найти мертвые связи и оборвать их.

Зоар спорить не собирался, не царское это дело доказывать что-то кому-то, а я сразу поняла, что как живое пособие сегодня будут использовать именно меня.

Преподаватель молча поманил меня пальцем и указал на место рядом с собой. Подчиняться и близко подходить к нему очень не хотелось, но как говориться, другого выбора сейчас не было в принципе.

- Смысл всех сегодняшних практик, это недопущение пустой растраты силы, максимально раскрыть свое восприятие, через которое мы и работаем. Смотри сюда…

Зоар достал небольшой огарок свечи и сходу, взглядом поджег его. Курсанты восторженно зашептались, потому что колдовать без подготовки может далеко не каждый.

- На это пламя я почти ничего не потратил, - просто сказал декан, - Идрис Ярдлей, попробуйте сконцентрироваться и потушить фитиль за пять секунд.

Преподаватель достал небольшой секундомер из кармана бархатного пиджака с протертыми локтями и дал отмашку приятелю, но он, как не пыхтел, как ни напрягался, ничего сделать так и не смог. Промучившись так не меньше двух минут, вместо отведенных пяти секунд и промокнув насквозь, молодой маг так и не добился нужного результата.

- Заклинания на подчинение огня выучили к сегодняшнему занятию, молодой человек?

Идрис, получив небольшую передышку, лишь молча кивнул. Я тоже заучила нужный набор фраз на странном языке, отдаленно напоминавшем латынь, но с практикой все обстояло гораздо хуже. Вернее, вообще никак.

- Тогда попробуйте осуществить свое намерение через это заклинание, - любезно разрешил Зоар и засек время.

На этот раз Идрису понадобилось чуть меньше времени: прошло чуть меньше минуты и пламя резко погасло. На лице приятеля расцвела облегченная улыбка, которая тут же погасла, стоило Зоару вмешаться:

- И чему вы радуетесь? Я ведь сказал сделать это за пять секунд, для начала, а вы справились за сколько времени? Видимо у вас всех здесь с самоорганизацией дела обстоят еще хуже, чем я думал. Сейчас разберем защиту к огненной магии, а потом будете отрабатывать здесь до тех пор, пока у вас не получиться.

Провести здесь на поле, по меньшей мере, неделю, не хотелось никому, поэтому курсанты, посерьезнев, начали включаться в работу. Зоар отметил изменения, произошедшие со своим факультетом, и повернулся ко мне:

- Простейшую связку для щита изучали?

Соврать, что даже книгу не открывала или честно признаться, что с практической магией у меня очень натянутые отношения? Но ведь преподаватель и так это прекрасно знает, зачем ему выставлять меня перед всеми посмешищем? Обещая мне отдельные занятия, я как-то не думала, что они будут выглядеть так. Разве я похожа на молчаливый материал, над которым можно безнаказанно изгаляться?

Пока я размышляла над правильным ответом, Зоар сделал вывод, что я в совершенстве владею подобной защитой и крикнув «выставляй щит», запустил в меня легким огненным шаром. Легким — это потому что размер этого заклинания был не больше теннисного мяча, но и его хватит, чтобы нанести мне серьезный вред.

Взвизгнув от неожиданности, я отпрыгнула в сторону, благо скорость полета Зоар намеренно замедлил, видимо все же опасаясь за мое здоровье. Шар степенно полетел мимо, не причинив мне никакого вреда. Хорошо еще, что его не привязали к конкретному объекту, иначе мне сейчас пришлось бы бегать по всему полигону.

Придя в негодование от моего неожиданного маневра, преподаватель зашипел:

- Курсантка Краснословская, это что за танцы перед факультетом?

Танцы?! Сжимая со всей силой кулаки, я развернулась к преподавателю и не менее злым голосом прошипела в ответ:

- Не вы ли недавно тестировали меня и признали, что я не могу использовать магию наравне с другими курсантами, что вы от меня хотите? Не проще ли направить меня на факультет целительства и прекратить этот балаган?

- А что, умение видеть и менять энергетическую структуру заклинания, это уже не магия? – парировал Зоар и без предупреждения направил на меня еще один шар, но подозреваю, что теперь задал ему цель: меня.

Понять, о чем говорит мужчина, я, конечно же, поняла, но зачем использовать такие экстремальные условия обучения? До меня и через простые примеры всегда нормально доходило!

Увидеть потоки, из которых состоял шар мне не составило особого труда, хотя сама ситуация нервировала и немного выбивала из колеи, поэтому руки слегка дрожали. Подумав о том, что было бы неплохо заморозить этот огненный сгусток, я просто замкнула некоторые энергетические нити шара друг на друга с желанием превратить в лед, поскольку щит в книге создавался именно изо льда. И уже через мгновение любовалась, как в метре от меня на земле поблескивает синевато-хрустальный, чуть овальный кусок льда.

Зоар удовлетворенно крякнул при виде моей работы и под оторопевшими взглядами курсантов, пнул мое творение мыском сапога.

- А говорили, что не можете использовать магию. Вы прекрасно можете ее изменять по своему усмотрению, главное знать, из чего заклинание состоит, а остальное дело техники. Большинство этих потоков не видят вообще, только ощущают, что любой набор слов – это своеобразный каркас. Вам еще нужны доказательства для обоснования, почему вы находитесь среди оперативников, а не целителей?

Не нужны, просто больше не хочется выступать подопытным кроликом, даже если сейчас он провел эту демонстрацию в первую очередь для меня, а потом уже для остального факультета. Что уж скрывать, я не первый раз слышала разговоры о том, что я лишнее звено в команде, тем более женщина. Может быть, после этого ко мне начнут относиться если не лояльней, то хотя бы уважительней.

Оставшаяся часть тренировки прошла в более-менее спокойной обстановке, а после того, как нам всем объявили, что до четверга мы можем быть свободны, я выбежала с полигона как угорелая, даже не дождавшись ребят. Сейчас у Ядвиги должны были закончиться занятия по созданию предметов силы, которые ведуны использовали в ритуалах поклонения духам природы. Надо успеть ее подхватить на лестнице по дороге в трапезную и вместе с ней отправиться к завхозу, отдать деньги за питание, подобное тому, как богатые родители организовывают для своих дочерей. Питаться в собственных покоях вполне неплохой бонус, если взять следование местным порядкам.

Ядвигу я не нашла, видимо она уже успела убежать на свою следующую пару, поэтому не солоно хлебавши, мне пришлось возвращаться. Очень жаль, что не получилось разом решить все волнующие меня вопросы.

- Ярослава, не убегай, а то я за тобой не поспеваю, - вдруг раздался за спиной такой на удивление мягкий голос Самаэля, что я удивленно обернулась.

- Ты со мной разговариваешь?

Синигами поравнявшись со мной, состроил удивленное лицо:

- А что, не должен?

Помня наше последнее общение с глазу на глаз, я чуть нахмурилась:

- Как-то ты быстро разобрался в себе, в своих чувствах, раз решил подойти и сказать об этом лично. Или я вообще сейчас говорю не о том?

- Чувствах? Ярослава, я не совсем понимаю… – это прозвучало так искренне, что я даже немного оторопела и остановилась.

Вот сейчас я готова была ему поверить и сказать, что не было никаких разговоров с полунамеками на то, что, между нами, вообще что-то может быть большее, чем простое дружеское общение.

Хотя я и не замечала никогда склонности за собой что-то передергивать и преувеличивать, но почему-то мне казалось, что забота Самаэля была вызвана именно тем, что он выделяет меня из много числа других. А сейчас, глядя в недоуменное лицо молодого мага, я думала о том, что позволила фантазиям застлать себе весь разум, хотя Шармад изначально меня предупреждал, что Самаэль не моего поля ягода.

И как выходить из этой ситуации, когда я не просто поверила в свои мысли, но сама в них же увязла? Глядя ему в глаза, я сейчас поняла это так точно, как однажды выбрала себе профессию и шла к ней всю жизнь.

- Ярослава, - что-то поняв, мягко проговорил синигами и взял мои ладони в свои руки.

Они были на удивление теплые и мягкие, совсем не такие, как в первый раз, как он дотронулся до меня. Этот невинный жест не отрезвил меня, а совсем наоборот, заставил слегка «поплыть». Самаэль заметил небольшое изменение в моем сознании и тут же отдернул руки, но я была категорически против такого маневра, и тут же попыталась вернуть все, как было.

Драться со мной парню было бы не с руки, поэтому он сделал то, что делают большинство мужчин в ситуации, когда их что-то начинает напрягать: извинившись и сославшись на какие-то дела, тут же сбежал. Обиженно заморгав, я так и осталась стоять посреди коридора, а мимо меня проскальзывали равнодушные ко всему курсанты, не обращая на меня никакого внимания.

- Что, сбежал твой полюбовник? – ехидно поинтересовалась Лисавета, проходившая мимо меня под руку с Браозом.

Вспыхнув до корней волос, я подумала о том, что в прошлый раз ей было мало и надо еще добавить, чтобы укоротить язык, но следующий возглас ее невредимого после заточения супруга, заставили меня повременить со столь радикальными мерами:

- Твоего дружка ректор уже наказал за нападение на меня, хочешь тоже так же отличиться?

Если он имеет в виду, что я оглушила его и затащила в подсобку, то, с чего тут виноват Самаэль? Расспрашивать эту безумное парочку было бы себе дороже, поэтому заприметив рядом братьев Ярдлеев, я поспешила к ним.

- Ты Диониса не видела? – с ходу хмуро спросил Лерой, на что мне оставалось только пожать плечами:

- Со вчерашнего дня, а что?

- Со вчерашнего дня и мы его не видели, - вместо брата ответил Идрис, - и на занятиях его не было, и у тарологической аудитории его нет. Надо после занятий в больничное крыло зайти, может что-то случилось. Ты чего такая расстроенная?

- Да тут проходил Браоз, нес какую-то чушь, будто ректор наказал Самаэля за то, что тот на него напал.

- А ты про это ничего не слышала? – прищурился Лерой, - ты сама-то вчера, где была? Мы, как только Самаэль обнаружил этого убогого, искали тебя и Ядвигу, хотели встать на защиту товарища, но нас и слушать никто не стал. Думали, придумаем что-нибудь с вами, но вы с Дионисом как сквозь землю провалились!

Я сделала вид, что не услышала вопросов в свой адрес, постаравшись сконцентрировать внимание ребят на Самаэле:

- Ты хочешь сказать, что ректор обвинил его в нападении только на основании того, что синигами нашел своего соплеменника?

- Это лишь его досадная оплошность, - поморщился Лерой, - ему надо было позвать нас и мы бы придумали, как замуроваться ту подсобку, чтобы его вообще ни одна живая душа не нашла, но Самаэль у нас же честный, ему надо сестрой милосердия работать, детишек-сирот нянчить, а не оперативником. Вот и побежал к ректору, а Браоза на осмотр к врачевателям. Ректор подхватился и рванул к синигами, семья Монфор л-Амори весьма богата и влиятельна, здесь родичи Самаэля ему не конкуренты, хотя тоже не последние в списке влиятельных особ.

Догадавшись, что услышу дальше, я прошептала:

- Браоз сказал Артуру, что его ударил Самаэль?

Братья, не сговариваясь дружно кивнули. Первым порывом было кинуться в кабинет ректора и рассказать, как все было на самом деле, а вторым – броситься непосредственно к лживому мерзавцу. Останавливало не то, что я боялась, будто накажут уже меня и скорее всего сильнее, а что мне не поверят, а последствия все равно будут катастрофическими. Девушка-то, которую Ядвига отвела отлежаться, ничего не помнила и не могла бы выступать свидетелем.

- И что ему теперь грозит?

- Взыскание с занесением в личное дело, - недовольно выдал Лерой, - если в течение этого года Самаэля поймают на нечто подобном, то он будет отчислен. А после такого вряд ли какая-то академия еще захочет с ним связываться.

Без выучки и диплома он просто не выживет, а так не пойдет. Этот Браоз совсем обнаглел, словно специально провоцирует меня на необдуманные поступки. Но напрямую к нему не полезу, слишком разные у нас с ним весовые категории, но за свои подлости ему все равно придется ответить и никакие богатые и властные родственники ему не помогут.

От черных, мстительных мыслей меня отвлек повторный вопрос Идриса:

- Так может, расскажешь, где вы были с Ядвигой, что мы нигде не могли вас найти?

Рассказывать о Сангреале пока никакого желания не было, может быть, оно возникнет как-нибудь потом, я, как можно более беспечно проронила:

- Да в библиотеке, готовились к парам и искали информацию о химерах.

Лерой вскинулся:

- Так мы же договорились, что ждем информации от нашего отца, тем более она сегодня пришла?

Понимая, что они с братом могут немного на меня обидеться, я беззащитно улыбнулась:

- Так получилось, я ведь не знала, как долго он будет отправлять письмо, тем более вы не знаете, что он написал, вы ведь не вскрывали его?

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.

Пара по тарологии была на редкость скучной и малоинформативной. Мало понимая в медитациях на символах Старших Арканов, я никак не могла воспринять все, о чем говорила преподаватель. Единственное, что действительно вызывало интерес: я вдруг вспомнила о недавно сделанном раскладе, который обещал мне чью-то смерть и кровь. Поняв, что это уже случилось, можно было слегка расслабиться и не ждать больше неприятностей. Только теперь я знала одно точно: ни за что в жизни больше не стану притрагиваться к картам, с целью погадать себе о будущем. Не знаю, кто как, но быть наперед в курсе событий я совсем не хочу.

Ядвигу я все-таки нашла, но уже после того, как договорилась об отдельном питании с завхозом. Пожилой, но еще крепкий мужик с темно-карими цепкими глазами долго изучал меня, а под конец поинтересовался, почему же я сразу не оплатила себе нормальное существование, на что пришлось пробурчать:

- Не было возможности, а теперь жених занялся моим питанием.

Ведунья терпеливо ждала около дверей моих покоев, куда с минуту на минуту должны были принести комплексный обед. Увидев рыжеволосую девушку не в обычном для нее радужном настроении, а в каком-то нервозном состоянии, я пригласила ее к себе.

- А теперь рассказывай, что случилось?

Она села на корточки, опираясь спиной о стену, и бездумно уставилась в одну точку прямо перед собой.

- А ты считаешь, что все хорошо?

Ведунья явно намекала на идущую охоту за Сангреалем и тело несчастного Алексиса. Странно, мне казалось, что она не приняла это убийство близко к сердцу, тем более что утром, она вела себя совсем по-другому. Значит, было что-то еще.

- Ядвига, не вижу смысла гадать, - я присела рядом и обеспокоенно заглянула ей в глаза, - что случилось?

Ведунья сначала явно хотела отшутиться, лишь бы не говорить причину своего поведения, но вдруг призналась:

- Диониса нигде нет, причем со вчерашнего дня, хотя он никогда не пропускал ужина, он ведь очень любит покушать.

- Ярдлеи его ищут, и я уверенна, что найдут, мало ли, вдруг у него какие-то семейные дела, и он отпросился у преподавателей?

- Какие еще семейные дела? У него из родственников остался только дядя, он мне сам говорил!

Девушка зло сощурилась, вспомнив про братьев и выпалила:

- Знаю я, как они его ищут! Заглянули в пару аудиторий и думают, что на этом все, дальше можно не стараться! А я уже узнала у деканов и остальных, что никто его не отпускал и никуда не отправлял. А только что я общалась с соседями Диониса по комнате, они его тоже не видели, а все вещи лежат на месте. Куда он мог уйти, не взяв даже верхнюю одежду?

Я ухватилась за последние слова ведуньи и попыталась ее успокоить:

- Ну вот, видишь, значит, он никуда не уходил и обязательно скоро объявиться. Вдруг ему понадобилось побыть одному, наедине с самим собой?

Ядвига вытерла с глаз тыльной стороной ладони непрошеные слезы:

- Вот именно этого я и боюсь! Эти двое дураков, уже вдоволь поиздевались над ним, а он не конфликтный, все терпел. Вдруг они что-то сделали, сказали, вдруг что-то случилось?

- Что ты имеешь в виду?

- Вот только не делай вид, что ты не знаешь, какой неприятный характер у этого Лероя, у него брат хоть и похож на него внешне, но более отзывчивый и добрый, чего не скажешь о старшем. Все преподаватели уже стонут от Лероя, за глаза называя демоном, он ведь и при тебе не сильно стеснялся, доводя Диониса!

Услышав подобное заявление, я даже отстранилась от нее:

- Ядвига, что ты такое говоришь? Лерой и Идрис, конечно, бывают иногда грубыми в общении, но ведь ни ты, ни я на это не обижаемся! Если они что-то и ляпнут, неудачно разыграют, так ведь они не со зла.

Подруга в ответ неопределенно дернула правым плечом:

- Мы с тобой другие, а Дионис очень мягкий и добрый. Он старался не показывать, как его задевает подобное общение, но часто жаловался мне на это. Я советовала не принимать происходящее близко к сердцу, но разве ж можно себя насильно заставлять? Он терпел и боюсь, что терпение кончилось.

Для меня подобные откровения стали новостью, особенно то, что Ядвига и Дионис так близко общались, хотя никак это не афишировали. Не помню даже, чтобы при наших встречах они хотя бы здоровались друг с другом.

Кашлянув, я осторожно прокомментировала:

- Ты не говорила мне, что так хорошо знаешь Диониса.

Ведунья вскинулась было, пытаясь найти в моих словах намеки на нечто большее, чем дружба, но потом обмякла и согласно кивнула:

- Я сама не знаю, как так получилось, наверное, меня подкупила его искренность и отзывчивость. Никогда до того этого не встречала подобных мужчин.

С одной стороны, я понимала подругу, но тут некстати вспомнила, что скоро грядет тотальная распродажа невест и что у ведуньи уже был жених. Тщательно подбирая слова, я ненавязчиво поинтересовалась у ведуньи, что она собирается с этим делать. На что девушка, окончательно растеряв всю боевую веселость, грустно улыбнулась:

- Я думаю об этом постоянно, но это ты можешь поступить в Орден, и никто не посмеет диктовать тебе своих условий, кроме, разумеется, кодекса, который был разработан Создателем этого мира. А я не могу так поступить, мои родные этого не поймут, тем более что жених, выбранный моим родом и правила аз-Зайтуна здесь совершенно не при чем. Мой избранник тоже неплохой человек, он сильно любит меня, не могу же я ему сказать, что мое отношение как-то поменялось.

Не знаю, что говорить в таких ситуациях, да и любые слова сейчас были бы лишними, поэтому я просто сидела рядом и слушала ведунью, пока она выговаривалась.

- И Дионису я ничего этого не говорила. Знаешь, а ведь я обрадовалась, когда поняла, что ты получила Сангреаль. Это ведь действительно чудо, хоть то, как поступил со своими детьми Лукос, это несомненно ужасно.

Услышав о чаше, я нахмурилась:

- Что ты имеешь в виду?

- Мне было очень жаль Диониса, он ведь такой ранимый, еще и его странная болезнь очень сильно влияла на его моральное состояние. Он очень переживал из-за этого и не раз хотел подойти к тебе с просьбой если уж не помочь, то хоть что-то подсказать. Он так в тебе уверен, ты даже представить себе не можешь! Я уговорила его не торопиться, сказала, что сама с тобой поговорю для начала. А теперь, где Дионис, я вообще не могу представить!

Мне было, что ответить на подобные мысли Ядвиги, но очень не хотелось сейчас что-то выяснять. Подруга, наконец, отвлеклась от своих переживаний и посмотрела на меня. С большим трудом я все-таки сумела улыбнуться, как ни в чем не бывало, но ведунья видимо чувствовала кожей образовавшуюся натянутость между нами.

- Ярослава, только не говори сейчас, что ты думаешь, будто я хотела воспользоваться тобой!

Это звучало немного грубовато: у меня действительно мелькнула похожая мысль, но я тут же отмела ее, как недостойную. Если к тебе за помощью могут обращаться совершенно посторонние люди и это воспринимается нормально, то почему просьба друзей должна вызывать такое же неприятие?

Чуть поморщившись, я неохотно проронила:

- Не говори ерунды, тем более ты ничего так и не попросила.

- Я хотела повременить, - еле слышно проговорила подруга, - но думала, что у тебя и так сейчас хватает проблем, зачем тебе еще и мои дела, сверху?

Это конечно очень приятно, когда кто-то еще, кроме тебя, думает о твоих проблемах, но с толку не сбивает.

- Какая уже разница, когда у тебя у самой наступили веселые времена, - с усмешкой отозвалась я, а потом, переглянувшись, мы с Ядвигой беспечно рассмеялись, чудом удержавшись от добротной женской истерики.

В дверь вежливо постучали, вызвав у меня легкое недоумение: у кого там из однокурсников проснулись манеры? Получив от меня разрешение на вторжение, в комнату тут же заглянули напряженные близнецы. Ядвига при виде них, грозно сдвинула брови и тут же подскочила к ребятам, сходу попытавшись схватить Лероя за лацканы вычурного камзола темно-бордового оттенка, излишне украшенного какими-то блестящими камнями и перламутровым жемчугом. Что-то раньше я не замечала у приятеля любви к помпезной роскоши, тем более что несмотря на хорошую должность отца и его серьезные связи, у семьи Ярдлеев до сих пор не было дворянского титула.

- Ты нашел Диониса?

Опешивший от такого приветствия маг попытался отцепить от себя девушку или хотя бы отойти назад, но ведунья обладала железной хваткой. Правда выглядело все это достаточно комично, поскольку девушка не доставала Лерою даже до подбородка. Он попытался пошутить в свойственной ему манере и тем самым разрядить обстановку, но все вышло только еще хуже:

- Ядвига, я даже не мог подумать, что ты такая экспрессивная и страстная… Ай, за что?!

Зло пыхтя, юркая словенка ударила мага ногой по коленной чашечке, и едва он покачнулся от боли, зашипела:

- А ты даже не думай смотреть в мою сторону или вам тут все дозволено только потому, что академия расширила ваши права до бесконечности? Советую тебе запомнить, что мы не вечно будем находиться в этих стенах, и у нас в Словении обидчиков не забывают. Ясно?

Глаза парня опасно сверкнули, девушка немного переборщила с угрозами, так что я поспешила вмешаться в их спор:

- Лерой, так ты не ответил, вы нашего Диониса так нигде и не видели?

Маг покосился на демонстративно отступившую от него девушку:

- Здание академии мы с братом и Самаэлем перевернули с ног на голову, но его нигде нет и мало того, никто не видел его передвижений. Сейчас мы закончим с тобой и хотим прогуляться по лесной территории аз-Зайтуна.

Голосом, не терпящим возражений, Ядвига тут же дала о себе знать:

- Я пойду с вами.

Лерой промолчал, а вот Идрис, всегда наиболее уравновешенный из них двоих, на этот раз не сдержался:

- Кто бы сомневался.

- Ты что-то имеешь против? – окрысилась ведунья, на что я словно невзначай обронила:

- А Самаэль где? Я ждала вас всех, чтобы по десять раз ничего не пересказывать.

Идрис неопределенно пожал плечами, словно сам не был до конца уверен, где именно сейчас его друг:

- У него дополнительные занятия у Шармада, он ушел на полигон, не переживай, он уж точно никуда не пропадет.

А вот здесь я не была бы столь уверенна, тем более все равно мне надо с ним увидеться, сказать, что Браоза заперла именно я. Пусть хотя бы знает, что страдает не просто так.

- Держи. Мы не читали, ждали тебя, хотя печать на конверте вскрывали, хотели посмотреть, сколько отец написал в ответ на наши просьбы, - говоря это, Лерой протягивал мне обычный квадратный конверт песочного оттенка из плотной бумаги и частицами оставшейся на ней бордовой глиняной печати.

Достав несколько листов, исписанных мелким, с трудом различаемым почерком, я отключилась от внешнего мира и погрузилась в чтение. По мере освоения текста у меня незаметно участилось дыхание, хотелось прерваться, но я упорно продолжала читать. А когда закончила, спокойно сложила эти листы и на глазах друзей методично разорвала на множество мелких кусочков. Не выдержав напряженного молчания, Ядвига кивнула на бумагу в моих руках и поинтересовалась:

- Все настолько плохо, что ты решила вымести свое зло на письме?

Дойдя до письменного стола, за которым я готовилась к парам, выдвинула ногой деревянное подобие мусорного ведра и кинула туда остатки былого сочинения.

- Не говори глупостей, просто спокойно читать поток восхвалений в сторону моего сумасшедшего предка я не могу. Больше страницы, - я повернулась к молодым людям, - ваш отец, Януш, поет дифирамбы великому ученому гению Лукосу, который вывел формулу новой совершенной расы, но, к сожалению, последний этап в его эксперименте сорвался. Думаю, вы и так знаете почему: моя мать сбежала, будучи беременной в другой мир, но почему так получилось, он не знает. Зато недавно к нему обратилась некая женщина, предъявившая неоспоримые доказательства прямого родства с ученым, и потребовала отдать ей все расчеты и магические формулы, которые выводил Лукос.

- Прямая родственница? – не понял Идрис, - как это?

- В книгах, которые мы перевернули, напротив всех имен, кроме Таисы, матери Ярославы, - подала голос ведунья, - стояли даты смерти, а вот что было с правнучкой Лукоса Шимаре никто не знает. Можно предположить, что она жива и здорова, прошло совсем немного лет с момента ее ухода.

- Именно, - спокойно проговорила я, демонстрируя абсолютно равнодушие ко всему, что происходит, - что для этого мира двадцать с лишним лет? Сущая ерунда, она могла прийти сюда год назад. Януш пишет, что она подала прошение Его Величеству Уэстфорду, королю Адальвора, чтобы ее признали в правах, и восстановив фамилию, вернули все прилегающие привилегии. Ваш отец не мог ей отказать и передал все, что касалось Лукоса и его семьи. Даже Инквизиция не смогла ничего от него добиться, он ждал родственников Лукаса.

- Но зачем ей эти работы? – не понимающей протянул Идрис.

Мне бы тоже очень хотелось это знать, но еще больше было любопытно, пожелает ли эта женщина связаться со мной, ведь, по словам отца близнецов, она знает, что ее дочь учится в академии.

- Там был еще список, - многозначительно глядя на Ярославу, произнесла я.

- Что за список? – не поняла девушка с первого раза.

- Фамилии потомков тех, кто создавал Сангреаль. Януш сказал, что Его Величество Уэстфорд заинтересовался исчезновением Сангреаля, его тайно служба начала проверку и выявила, что несколько потомков пропало без вести, остальные убиты и в живых до сих пор остаются моя мать, я и еще два человека. Список был внушительным, из двадцати восьми имен. Напоследок он посоветовал вам держаться от фамилии Шимаре подальше.

- Глупости, - фыркнул Лерой, оскорбленный в лучших чувствах, - в любом случае это наше дело. А тебе действительно стоит быть осторожней, раз после кражи артефакта и что около тебя объявился тот Художник.

- А ты не хочешь восстановить свою фамилию? – вдруг спросил Идрис, думая о чем-то своем, - насколько я помню, его род достаточно силен был при дворе, а король не позволит Инквизиции давить на тебя.

Конечно, не позволит, он предпочтет оказывать это влияние самому, а с меня хватит, играть в чужие интересы я совершенно не хочу. Вопрос с вступлением в рядом Ордена уже решен, там я смогу скрыться и от Инквизиции, и от навязчивого ректора и даже матери, если она вдруг вспомнит о своих родственных обязательствах, чего мне совершенно не надо. А вот материалы по исследованиям о химерах я бы у нее с удовольствием забрала, так бы мне было сразу понятно, зачем убивают потомков гениев-создателей артефактов. А то очень уж не хочется оказаться в один прекрасный момент среди убитых. Только вот как это сделать, не идя с ней на личный контакт?

- Мне сейчас только разборок за место под солнцем не хватало. Если Таиса хочет этим заниматься, то пусть развлекается, мне же этого не надо.

- Если поменяешь свое мнение, тут же скажи об этом, мы поможем тебе, - подмигнул Лерой, до конца, не поверив в мою искренность.

Улыбнувшись, на этот раз искренне, я поблагодарила друзей за поддержку:

- Спасибо за принесенные новости, я думаю, надо будет поработать с этим списком. Хотя бы узнать, где живут оставшиеся в живых потомки артефактников.

Идрис не сдерживаясь, засмеялся в голос:

- Ты думаешь, их не искали? Они давно как в воду канули, никто и не знает, живы они еще или нет. Так что никто так и не знает, почему и зачем их лишают жизни.

Я не стала спорить, конечно, мои возможности с силами королевских магов и прочих не сравняться, но все равно проверить стоило, хотя бы, чтобы знать, кто и что из себя представлял.

- Ладно, мы зайдем попозже и придумаем, как будем искать твоего обидчика, - Идрис подмигнул мне и направился к двери, - а сейчас пойдем, посмотрим, куда мог запропаститься наш скромный друг.

Ядвига тут же засуетилась:

- Про меня не забудьте, я с вами!

Задумчиво покусывая губы, я проводила друзей к выходу, а сама подумала о том, что неплохо было бы подловить Самаэля и спокойно поговорить с ним. Хотя он уже дал мне понять, что не желает общаться, но всегда же можно найти подход? В крайнем случае, даже если он будет обеспечен с помощью веревки и кляпа.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ.

Я не нашла Самаэля ни на самом полигоне, ни на участке рядом с Виллой Мистерий. Оббегав весьма приличное расстояние в поисках приятеля, меня начали посещать дурные мысли, что он мог пропасть так же, как Дионис. Может тогда не стоит тратить время попусту, и пора присоединяться к друзьям, которые ведут активные поиски. Одна я тут вряд ли смогу справиться.

- Воистину сегодня необычный день, - раздался за спиной знакомый рыкающий голос, - сначала ко мне на тренировку приходят два курсанта, которые друг друга терпеть не могут…

Услышав орка, я, не мешкая обернулась: рядом в двух шагах, умудрившись неслышно подкрасться по сухой листве, стоял Шармад и тепло улыбался, демонстрируя верхние и нижние клыки.

Сегодня орк предпочел одеться не по погоде. Широко расставив ноги, обутые в легкое подобие земных кедов, он держался огромными, больше напоминавшими медвежьи лапами, за плетеный кожаный ремень. Взгляд сам по себе притягивался к круглой медной пряжке, на котором я разобрала искусную гравировку в виде летящего сокола. Он выглядел таким живым, что его хотелось рассмотреть поближе, но вряд ли мой далекий родственник, по ошибке судьбы, затесавшийся в мою семью, поймет мои действия правильно. Кто знает, что там у них в племенах принято.

- Теперь еще и ты попалась мне по дороге, - специально сделав паузу, наконец, закончил орк, - что вам всем сегодня здесь надо? В обычные дни метлой поганой на факультатив не загонишь, а сегодня как прорвало. Я уже этим двоим парням сказал, что не буду с ними заниматься и тебе заявляю: можешь даже не рассчитывать сегодня на мою помощь.

Признаваться в том, что я пришла сюда ради Самаэля, было почему-то стыдно, Шармад вряд ли одобрит подобное рвение с моей стороны, поэтому пришлось идти на обман:

- Я просто гуляла, сегодня прекрасная погода.

Шармад демонстративно посмотрел на мои озябшие от холода руки и пританцовывающие от мороза ноги. Шесть градусов тепла, а было такое ощущение, что я попала на Северный Полюс, и даже полушубок из кролика не сильно помогал согреваться.

- А я и вижу, позагорать вышла, - хмыкнул Шармад и почему-то не стал дальше интересоваться, что я здесь все-таки забыла.

Он деликатно похлопал меня по плечу, сказал, что если я жду рыцаря или синигами, то мне лучше зайти в раздевалку, иначе рискую околеть.

- Рыцаря? Шармад, ты имеешь в виду Ральфа?

Преподаватель сделал вид, что меня не слышит, хотя и ушел не так чтобы далеко, видимо ему просто не хотелось разговаривать на эту тему. А вот меня в свою очередь охватило самое настоящее беспокойство: с каких пор эти два оболтуса занимаются вместе, если с самых первых дней у них друг на друга аллергия?

Заинтригованная до глубины души этой новостью, я, конечно же, решила, что должна была все увидеть своими глазами. С орка станется меня разыграть, даже не сомневаюсь, что он мог все придумать просто так, от нечего делать.

Воровато оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что меня никто не видит, я юркнула в мужскую раздевалку и там, прислушавшись, смогла различить приглушенные голоса Самаэля и храмовника. Интересно, а если меня вдруг обнаружат в подобном месте, это будет считаться за нарушение правил академии или нет? Подходить ближе к дверям, делившим раздевалку по секторам, каждый из которых отводился определенному курсу, было рискованно. Но и остаться стоять посреди общего зала, было бы довольно глупо. Поэтому быстро взвесив все за и против, я все-таки проскочила в секцию оперативников.

От самой двери, комнату со скамейками и именными шкафчиками, отделяла плотная белая ширма, надежно скрывшая мое вторжение от рыцаря и синигами. Я совсем не собиралась подслушивать их разговор, просто было любопытно, что их сейчас связало, не мифическое ли дело Самаэля, которое появилось у того недавно? Вдруг у синигами какие-то проблемы, а он как обычно скрывает это от своих друзей, зато сам стремиться помочь всем и вся, хотя зачастую его об этом никто не просит.

Хотя кого я обманываю? Конечно же, я пришла сюда именно за тем, чтобы подсмотреть хоть одним глазком за ширму и узнать, что твориться за пределами академии. Если я услышу что-нибудь, что хоть как-то приблизит меня к пониманию противоречивой натуры Самаэля, то это будет здорово.

- Я слышал, что у вас особенная техника боя, но признаться не думал, что настолько, - услышала я беспечный голос Ральфа, - неплохо, весьма неплохо.

Самаэль, не изменяя своему вечному спокойствию, ответил равнодушным голосом, в котором, однако отчетливо улавливались нотки уважения:

- Я еще молод, поэтому не обольщайся. Если мы встретимся лет через десять, то у тебя не будет шансов. Хотя Орден серьезно подходит к тренировкам своих последователей, теперь я это вижу.

Ральф, всегда острый на язык и не считающий, что умение промолчать это признак хорошего тона, тут же парировал:

- Ты слишком самоуверен, если думаешь, что мое мастерство законсервируется в исходном положении, а не будет расти так же, как твое. Нет предела совершенству, слышал о таком?

- Так разве целителю к лицу заниматься боевыми практиками? – саркастично отозвался Самаэль.

А ведь действительно, я тоже помню свое удивление, когда узнала, что рыцарь будет постигать азы врачевательского искусства, хотя был неплохим магом, причем обученным, с достаточно высоким уровнем знаний. Пусть я не видела его в деле, но ведь слышала, что о нем говорили другие.

- Аз-Зайтун не первая академия, в которую меня направил Орден, - коротко проговорил Ральф, одним предложением отрезав у синигами желание лезть с вопросами.

Видимо, Ордену позарез нужны были кадры с многопрофильными знаниями и умениями, и молодого храмовника теперь отсылали с одного курса на другой, чтобы он обхватил как можно больше отраслей. Повисла тишина. Мне до боли было интересно, что же там у них происходит, поэтому я мысленно заметалась в поисках идей, как бы удовлетворить свое чрезмерное любопытство.

- Это все очень интересно, - манерно растягивая слова, неторопливо произнес синигами, - но это ведь ты позвал меня на спарринг к мастеру Шармаду. Получив твое письмо утром, я сначала не собирался соглашаться на встречу, но любопытство пересилило. Так что именно тебе нужно?

- Хотел посмотреть на тебя вот так вблизи и понять, что она в тебе нашла, - просто ответил рыцарь, даже не пытаясь скрыть свой интерес в завуалированных словах.

С замедлившимся сердцебиением, я бесшумно упала на холодный пол и поползла к краю ширмы. Самаэль, надев только широкие светлые штаны, старательно втирал себе в плечи какую-то зеленоватую мазь. Судя по запаху, там присутствовало большое количество ментола, чтобы добиться охлаждающего эффекта для мышц. Напротив, прислонившись правым плечом к одному из шкафчиков, ко мне спиной стоял рыцарь, с накинутым на шею полотенцем. Увидев кожу молодого храмовника, исполосованную старыми вздувшимися рубцами, я тут же прикусила губу, чтобы не дай бог не издать малейшего писка. Не знаю, где ему так досталось, но с такими травмами это было просто чудо, что он жив и стоит на своих ногах. Такие шрамы бесследно для здоровья не проходят.

- Она? – Самаэль сделал вид, что не понимает, о ком говорит рыцарь, - ты говоришь о своей Матильде, пустоголовой блондинке-баронессе? Вот уж не думал, что могу чем-то заинтересовать столь продвинутую особу. У меня нет богатых угодий и пожизненного содержания, да и мой образ жизни, мягко говоря, в основном больше пугает ваших женщин, чем притягивает.

Я не видела лица Ральфа, но отчетливо ощутила, что он сморщился:

- Для тебя она Матильда фон Клаунсберг и не стоит делать выводов по одному внешнему виду, как и обсуждать женщину за ее спиной. Тем более, что я говорил не о ней, а о Ярославе.

- Ярослава? – на этот раз синигами был действительно удивлен, как, собственно, и я сама.

Судя из их разговора, выходило, что Ральф позвал Самаэля на Виллу Мистерий подальше от лишних ушей, чтобы поговорить обо мне? Кажется, Шармад прав и сегодня просто какой-то удивительный день.

- Да, - довольный произведенный эффектом, закивал Ральф, - именно о ней.

Самаэль перестал размазывать по коже мазь и чересчур резко, чтобы сохранять маску безразличия, бросил:

- С чего ты взял, что она ко мне не равнодушна?

- Это ни для кого не секрет, оглянись как-нибудь вокруг себя и услышишь, что многие курсанты не прочь промыть косточки тебе и Краснословской. Или ты думал, что знаменитый клан наемников ледяных духов и девушка-маг будут незаметными в аз-Зайтуне? Вас как-то видели в библиотеке, а теперь делают ставки, сколько она еще продержится на свободе, прежде чем стать твоей проводницей.

Для меня слова рыцаря стали самым настоящим откровением. До этого момента я как-то и не думала, что вокруг меня кипит какая-то другая жизнь, со своими законами, интересами и обсуждениями. Замкнувшись на себе и своем круге общения, я не обращала внимания на других и даже подумать не могла, что могла стать предметом сплетен и разговоров. Особенно в подобном контексте: возможных отношений с Самаэлем.

Синигами сузил черные глаза и прошипел:

- Допустим. Только вот, твое какое дело? Решил влезть в это по наущению своего отца, который спит и видит, как окончательно испортить ей жизнь?

- Мой отец тут совершенно не при чем, да и попроси он о подобном, я бы не согласился.

- Да ну? – не поверил парень, - орденец, связанный по рукам и ногам клятвами, родственными узами и заповедями Храма, пошел бы против воли родного отца?

Я не знала Ральфа так хорошо, чтобы сказать про него что-то определенное, но почему-то мне казалось, что он не станет делать того, что идет вразрез с его мироощущением. И не важно, от кого будет исходить приказ: от Великого Магистра, отца или короля. Хотя насколько я помню Орден это международная организация, запустившая свои щупальца во многие страны и считающаяся с монархами лишь номинально, чтобы сильно не идти на конфликт с ними. Так что кроме Кодекса Ордена у Ральфа, по сути, не было высшего сюзерена, только Создатель, который и оставил для них законы.

- А при чем тут родственные связи и моя собственная голова? Это ведь не ему жить и отвечать за свои действия, а только мне.

Самаэль упрямо сжал губы:

- Ты не ответил, зачем спрашиваешь у меня про Ярославу.

- Я думал ты не дурак, и сам поймешь, - Ральф пожал плечами и присев на скамейку рядом с магом, вкрадчиво зашептал, - мне хочется знать, что ей в спину не прилетит удар с твоей стороны. Очевидно, что ты оказываешь на нее воздействие определенного характера, а она воспринимает это за чистую монету.

- Я ничего на нее не оказываю!

Помолчав некоторое время, Ральф нехотя продолжил:

- Может и так, ты сам этого не хочешь, иначе бы она давно ходила за тобой как тень, я же вижу, в последние дни ты стараешься ее избегать. Значит, это происходит против твоей воли. Я знаю про ваших хранителей, гашей, это он вцепился в нее?

Слушая это, я никак не могла поверить в реальность происходящего. Как мое теплое отношение к другу может быть результатом какого-то воздействия? Как только я попала в этот мир, Магистр пытался мне что-то внушить, но у него не только ничего не получилось, я тогда даже ничего не заметила. А тут могла поддаться? Не может быть, у меня ведь не возникло ни тени сомнения в моей искренности. Ральф накрутил сам себя и теперь зачем-то пытается внушить это Самаэлю. Надо скорее прекращать этот фарс, иначе ни к чему хорошему это не приведет!

- Мой гаш тут тоже не при чем, я уже разговаривал с ним, - лениво отозвался синигами, - так что никакого принуждения, о котором ты думаешь, здесь нет. Желание Ярославы общаться со мной искренне, хотя я действительно последние дни избегал этого. Не понимаю только, почему я обсуждаю это с тобой?

- Я тебе не верю, - увильнув от ответа, недовольно проговорил рыцарь, - этого не может быть, у вас не бывает признанных союзов с человеческими женщинами, и она не может об этом не знать. Эта девушка не из тех, кто согласиться на легкую, ничем не обременённую связь.

- У нас есть такие союзы, конечно, их мало, но Мудрецы иногда дают согласие на брак.

Ральф сжал полотенце в кулак и максимально приблизил свое лицо к Самаэлю:

- Скоро Зимнее Солнцестояние и ты прекрасно знаешь о ее ситуации. Хочешь сказать мне, что ты подал вашим Мудрецам прошение на рассмотрение ее кандидатуры в качестве супруги?

Я хотела вмешаться в их ненормальную фарсовую беседу, но услышав последний вопрос рыцаря, замерла так же, как и сам Самаэль. Сердце кольнуло какое-то неприятное ощущение и вдруг стало пусто и безразлично, что синигами ему ответит. Можно было сколько угодно строить иллюзий по поводу возможности идеальных отношений и зарождения чудесного неземного чувства, о котором мечтают даже в этом, достаточно суровом мире. Но Самаэль изначально вел себя так, как не ведут кандидаты на возможную долгую счастливую жизнь. К сожалению, взаимный интерес и симпатия не всегда перерастает во что-то большее, хотя бы потому, что совместное будущее строиться изначально усилиями двоих.

Я тянулась к синигами, чувствуя в нем эмоциональную отдачу, которой до этого мало т кого получала, но дальше этого никогда ничего не пойдет. Есть такие мужчины, которые любят глазами, когда ты рядом, а вот чтобы удержаться в одной сцепке они не станут прилагать усилий. Им комфортно просто плыть по течению и, если ты готова бороться за обоих, они покорно пойдут рядышком. Но надо ли мне постоянно драться за внимание и чувства Самаэля, каждый день, старясь отвлечь его от вечных терзаний?

Как это ни грустно, но нет. Второго Анатолия, который отказался от меня при первых же трудностях, стоило мне один раз не согласиться с ним – мне не нужен.

- Я не подавал прошения, хотя думал об этом, - тихо проговорил синигами, полностью совпадая с моими мыслями, - хотел ей помочь, но она отказалась, сказала, что моя кандидатура ей сейчас не подходит.

«А ты с этим так просто согласился», - с легкой горечью промелькнула у меня мысль и тут же исчезла. Кто бы мог подумать, что практика остановки внутреннего диалога у меня впервые получится именно в такой ситуации: лежа на холодном полу в мужской раздевалке.

- А ты и не захотел ее разубеждать, - с понимающей ухмылкой произнес рыцарь, чем неожиданно вывел Самаэля из себя.

Синигами вскочил на ноги, бешено выпучив глаза и оскалившись так, что длинные верхние клыки угрожающе заблестели в тусклом свете:

- Смысл разубеждать, когда она четко сказала «нет»?

Интересно, а как я должна была ответить? Спокойно проанализировав его поведение и не найдя чего-то кроме слов и бездействий, я вопреки всему должна была ввязаться в эту авантюру? Видимо он не знает, что существует замечательная поговорка, которая не потеряет своей актуальности никогда: иногда, чтобы любимая женщина была рядом, надо сделать немного больше, чем ничего.

- Можешь не объяснять, - Ральф встал и наконец, накинул рубашку из темно-зеленого атласа, - я все понял. Ты мне не конкурент.

- Что? – услышав подобную оценку у Самаэля фигурально выражаясь, упала челюсть.

А вот я открыла рот по-настоящему: как-то незаметно, с совсем неожиданной для меня стороны запахло жареным.

- Я не понимаю, какой у тебя здесь интерес, если твой отец, как ты говоришь, не при чем?

- Да что ты заладил, отец да отец! Я ведь сказал, дело совсем не в Ордене, и тем более не в родственных связях. Ярослава сама по себе весьма достойный вариант, чтобы задуматься о женитьбе.

Подонок! За моей спиной!

Закрыл рот, я поднялась с пола и еле сдержалась, чтобы не вылететь из-за ширмы к этим двум предателям и не сделать с ними что-то плохое. Один морочит мне голову со своим «хочу, не хочу», а другой изображает липовое благородства, в которое я с радостью поверила: дал мне подсказку о вступлении в Орден и еще мотивировал это тем, что хочет до конца быть со мной честным. А самому наверно настолько пришлось по вкусу мое первое предложение о партнёрстве, что он решил все-таки воплотить его в жизнь. Даже засуетился возле предполагаемого конкурента, маленький гаденыш со шпорами. Ну, ничего, оба обломаетесь, как кардинал, Магистр и любой другой, кто захочет прокатиться на моей шее за мой же счет!

Самаэль холодно глядя на чрезвычайно довольного собой рыцаря, вдруг произнес:

- Это конечно выбор самой Ярославы, только ей решать, что ей и кто нужен, но знай, что причинить вред я тебе ей не дам.

Мне показалось, что Ральф либо промолчит, либо станет, как обычно ерничать, но тут он меня удивил по-настоящему: став на миг как будто выше ростом, храмовник сердито проговорил:

- Я ни разу не причинил женщине вреда даже косвенно, так что не тебе мне угрожать. Если она так тебе дорога, то ты знаешь, что делать, но это не значит, что я просто так отступлюсь от своих планов.

Самаэль застыл, но все-таки не стал зацикливаться на явно высказанной рыцарем угрозе:

- Какие же у тебя планы?

На это Ральф только обаятельно улыбнулся:

- Это секрет.

Накопившееся раздражение незамедлительно требовало выхода. Можно гордиться, когда около тебя вьется целая вереница достойных ухажеров. Но когда тебя воспринимают исключительно, как трофей и собираются соответственно поделить, то ничего кроме злости в ответ не рождается.

Ни смекалка, ум или невероятна сила, упрямство, разбивает неприступные стены и препятствия. А вот такая обыденная, собирающая тебя воедино черная злость, способная дать забыть обо всем на свете, пока ты не достигнешь желаемого и успокоишься.

А у меня сейчас возникло непреодолимое желание убить одного за мнительное слюнтяйство, а второго за наглость и самоуверенность. И от этого непоправимого шага меня удерживало только призвание врача. Я должна хранить самый ценный дар – жизнь, а не приносить вред. Осознание этого заставило меня развернуться и побежать обратно в академию. Я уже не скрывалась и если кто-нибудь из них двоих спросит меня, не была ли я там, то врать не стану. Не только была, но еще и слышала!

Как добралась до аз-Зайтуна, я не поняла. По дороге попался Шармад и кто-то еще из знакомых, но горя праведным негодованием, я не стала останавливаться. Много всего случилось за этот месяц, но пробить мое спокойствие и позитивную уверенность в завтрашнем дне удалось только Самаэлю. Сам того не желая, он своей неуверенностью подковырнул мой тщательно лелеемый панцирь. Да что уж говорить, я шла на это добровольно, никто меня ни о чем не просил!

- Ярослава, Яра, да стой же ты, неугомонная!

Кто-то окрикнул меня, но я упрямо сжав искусанные в кровь губы, даже не снизила скорость и уверенно направлялась к своей комнате. Заказанный ужин уже должны были привести, а я так долго ждала свидания с мясом, что грех его игнорировать.

- Ты глухая что ли, не пойму? – разозлено прошипел женский голос прямо на ухо и не по-девичьи крепкие руки прижали меня к стене.

Увидев перед собой опухшее, заплаканное лицо Ядвиги, всю злость как рукой сняло. Все правильно, она-то не виновата в моих личных проблемах.

Высвободившись из захвата, я вполне миролюбиво поинтересовалась:

- Что у тебя с лицом?

Словно вспомнив о чем-то, девушка всхлипнула, но в истерику впадать все же не сала:

- Лерой видел Диониса, оказывается, его еще утром нашли где-то на улице с проломленной головой и положили в больничное крыло. Я только что оттуда, зрелище удручающее, находиться там, пока он без сознания, просто невозможно. Мы искали тебя все это время, где ты была?

Услышав, что Дионису разбили голову, я пробормотала:

- Дел было много, а что случилось-то?

- Да никто не знает, в том-то и дело, - прошептала ведунья, с трудом удерживаясь от того, чтобы не заплакать, - Василена, куратор больничного отделения сказала, что он потерял много крови и пока что приходил в себя всего один раз, но его тошнило, и он ничего не помнил.

Судя по всему, у бедолаги серьезная травма и сотрясение мозга. Остается только надеяться, что в таких условиях память вернется к нему хотя бы частично.

- Ярослава, - тоном, не терпящим возражений, вдруг заговорила Ядвига, - ты ведь посмотришь на него и поможешь, правда?

- О чем ты говоришь, разумеется, все, что в моих силах, тем более там лежит еще одна нуждающаяся в помощи девушка, - не думая, согласилась я и подозрительно уточнила:

- Надеюсь, ты не думаешь, что с Дионисом так поступили Лерой с братом?

Ведунья смущенно покраснела, видимо я оказалась недалека от истины.

- Я не буду врать, сначала у меня и правда мелькнула подобная мысль, но она тут же исчезла. Конечно же, они не могли сделать ничего подобного, они ведь не звери!

Помниться, кое-кто недавно пытался убедить меня в обратном.

- Ядвига, единственная проблема, мне сейчас светить Сангреаль никак нельзя, ты ведь помнишь, в каком состоянии мы нашли его бывшего владельца? Да и кардинал примчит сюда, как только ему доложат об артефакте.

Услышав о Гаспаре, подруга только досадливо отмахнулась:

- Да плевать на твоего кардинала, пусть хоть поселиться здесь со всей своей организацией. Главное не афишировать, что артефакт именно у тебя и тогда не будет никаких проблем.

Вот если бы в жизни было так же просто, как бывает на словах!

А вообще она права, нельзя никому попадаться на глаза с чашей.

- Тогда идем прямо сегодня ночью, главное, чтобы все спали и нас не видели, в том числе наши больные. Попробуем сначала с девушкой и если все получится, то с Дионисом точно не возникнет никаких проблем.

Ядвиге ничего не оставалось, как просто согласиться:

- Так ты разобралась, что с той курсанткой?

- Нет, но не все ли равно сейчас, если у меня на руках чаша? Сангреалю без разницы, от чего именно исцелять.

В случае с этой девушкой мне все равно сейчас не поставить правильный диагноз, поскольку исследовать кровь и другие биоматериалы мне просто не на чем. У меня было только подозрение на онкологию по общим признакам и не более.

Ядвига решительно направилась в сторону лестнице, ведущей в сторону ее жилого корпуса.

- Хорошо, тогда я за тобой зайду.

- Буду ждать после полуночи.

Ведунья кивнула, и хотела было уже уйти, но притормозила в последний момент:

- Ты сама не своя, что-то случилось? Насколько помню, ты собиралась найти Самаэля и поговорить, ну и как, все прошло удачно?

Я широко ухмыльнулась, демонстрируя хорошее расположение духа и не моргнув глазом соврала:

- Более чем, я его не нашла.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ.

- Ты готова?

Я еще раз проверила наличие чаши в бархатном мешочке у себя на поясе и кивнула. Академия спала, после полуночи разгуливать по коридорам и вообще находится не в своей комнате, было запрещено. Но мы с Ядвигой все равно старались сохранять предельную осторожность. Еще не хватало попасть прямо на какого-нибудь преподавателя, которому почему-то не спится.

Чтобы действовать наверняка, мы даже не стали одевать обувь, остановив свой выбор на сегодняшнее мероприятие на толстых шерстяных носках. Благодаря этому нас не было слышно, даже если старательно прислушиваться к малейшим шорохам. Больничное крыло, как всегда, не было заперто на ночь, хотя в целях безопасности я бы задалась этим вопросом. Какие никакие лекарственные средства, но все же находились здесь на хранении. Мало ли кому взбредет в голову, что можно одолжить упаковку-другую нужного порошка.

- Розалия, это твоя больная девушка, лежит вон там, у нее отдельная палата, - ее шевеля губами, произнесла ведунья, стоило нам миновать дежурный стол на входе в больничный блок.

Днем там обычно дежурил кто-то из новеньких неопытных целителей, но ночью все же все предпочитали спать. Надеюсь, в их настоящих больницах такого бардака нет. Ядвига пальцем ткнула в одну из многочисленных и одинаковых дверей:

- Тебе туда, а я подожду здесь.

- Боишься или хочешь подстраховать?

Девушка не стала отнекиваться:

- И то, и другое.

Все правильно. Если вдруг кто-то нас застукает здесь ночью, я успею спрятать чашу, а там уже будем разбираться по ситуации.

Палата, в которой лежала девушка, больше была похожа на коморку. По убогости обстановки и обшарпанным стенам сразу было ясно, что у девушки не было богатых родственников, иначе здесь был бы совсем другой интерьер. Сама Розалия видимо находилась под действием каких-то трав, крепко спала и не почувствовала, как я потрогала ее за запястья, желая проверить пульс. Убедившись, что просто так она не проснется, я вытащила из поясного мешочка Сангреаль и поставила перед собой, на маленький круглый столик возле постели больной. А вот сейчас начинаются самые большие проблемы, потому что как именно работать с артефактом я не знала. Об этом не успел рассказать ни Алексис, ни тем более ничего подобного я не нашла в игах и манускриптах посвященных теме Сангреаля. Идя сюда, я надеялась только наудачу и еще немного на кровь химеры, которая должна была бы быть ключом к магической чаше.

- Кровь… - мысль эхом пронеслась в голове и переродилась в сумасшедшую идею.

Если я сама по себе ключ, то Сангреаль при исцелении не может работать без катализатора. Артефакту нужен толчок! Обычно в такой роли выступают заклинания, но это не тот случай, иначе бы каждый мог воспользоваться чашей, будучи мало-мальски обученным магом.

Порыскав взглядом по комнате, я увидела на окне пузатый кувшин с водой. Боясь потерять нить рассуждений, которые сами собой выстроились в моей голове, я быстро налила в чашу немного воды. Теперь вопрос в другом, сколько моей крови нужно и чем ее брать? Одно дело шприцом, но другое протыкать ножом или резать палец. У меня сильно развито самосознание, и нанести вред самой себе – это просто невероятно. Искать нечто напоминающее иглу здесь в палате было просто неразумно, тем более идти обратно в жилое крыло, чтобы взять булавку. Пришлось выглядывать в коридор и звать ведунью. Она появилась передо мной сразу же, и сияя глазами, прошептала в предвкушении хороших новостей:

- Ну что, сработало?

- Погоди, мне нужна кровь, только не спрашивай зачем, сама объяснить ничего не могу. У тебя есть что-нибудь острое?

- Нет, конечно, я приличная девушка и ничего подобного с собой не ношу, - шепотом возмутилась ведунья, - придется вскрывать кабинет, где хранятся все инструменты и лекарственное сырье.

- Прекрасная идея. Ты ее высказала, тебе и идти.

- Так откуда я знаю, что именно тебе нужно? Вдруг не то принесу.

В итоге пошла я, а ведунья снова осталась стоять на стреме.

Подойдя к нужной двери, я сначала замешкалась, ведь ключей у меня не было, а вскрывать замки я не умела изначально. А потом увидела, что ключ в замке уже есть и не надо ломать голову, чтобы проникнуть внутрь. Ничего отдаленно напоминающее иголку я конечно же так и не нашла, поэтому пришлось брать скальпель. Спрятав его в складках одежды, чтобы не порезаться раньше времени, я вышла из кабинета.

- Нашла?

- Да, - я попыталась передать ведунье найденное, но та категорически отказалась брать его в руки:

- Зачем мне это?

- Палец мне порежешь, сама не могу. Подожди только, за Сангреалем сбегаю.

Я дернулась было за артефактом, но Ядвига тут же оперативно перехватилась меня:

- Если ты собираешься что-то делать с кровью, то добывать должна ее сама.

Не поверив собственным ушам, что бывают такие подставы на свете от близких тебе людей, я резко развернулась к девушке:

- Это еще почему? Я не могу.

- Законы магии крови, - ведунья равнодушно пожала плечами, - кровь должна отдаваться добровольно и, если ты хочешь сохранить силу своего намерения, жертвуешь сама. То есть надрез себе ты делаешь без помощи других.

- Это точно? Что-то я не помню, чтобы нам говорили что-то подобное.

Ведунья покровительственно улыбнулась:

- Тебе про это только ведьма сказать может или некромант, больше никто с кровью не работает. У меня бабка ведьма, поэтому-то я немного об этом знаю.

У меня не было причин не верить Ядвиге, но нанести вред самой себе, пусть даже такой пустяшный? Нет, это выше моих сил.

Вид мое состояние, ведунья шикнула:

- Соберись, наконец, времени мало, кто из нас целитель, я или ты?

Замечание было справедливым, умом-то я понимала абсурдность своего страха. Я помню, как впервые взялась за скальпель, сначала на вскрытии молодой женщины с криминальной смертью, а потом совсем скоро, видя мое хладнокровие, меня поставили ассистировать практикующему известному хирургу. Это была моя личная победа, триумф. Так вот, ни разу меня не трясло, и не было чувства дискомфорта, а сейчас меня потряхивало как на экзамене.

Зажав скальпель, я вернулась к мирно спящей девушке, и быстро полоснув себя по пальцу, подставила Сангреаль. Надеюсь, я все поняла правильно, и мои страхи были разворошены не напрасно.

Мысленно умоляя артефакт помочь Розалии, я сама не заметила, как засветился Сангреаль, совсем как тогда, когда он приготовил для меня напиток, снявший усталость и следы бессонной ночи. Думая, что стала свидетельницей самого настоящего чуда, я трясущимися руками преподнесла чашу к лицу девушки. Чуть приподняв ее голову и раздвинув пальцами губы, я влила ей несколько глотков и поставила чашу обратно, побоявшись увеличить дозу, вдруг еще захлебнется. Внутренним зрением я видела, как светящаяся жидкость медленно разбредается по венам и вторит по энергетическим каналам. Они были у нее ссохшиеся, словно старые и новая живительная сила проходила по ним с большим трудом, но все-таки проходила, оставляя за собой чистые, чуть голубые линии. В темноте, конечно, не было видно, но я была уверенна, что бледная восковая кожа девушки приобрела более розовый оттенок.

Еще не понимая, получилось или нужно, чтобы прошло немного времени, у меня вдруг резко потемнело в глазах, и чуть не упав, я по наитию схватилась одной рукой за столик, другой за ажурную спинку кровати. Сердце стучало как бешеное, чувствовалось, как кровь отлила от головы, а дышать стало тяжелее. Чувствуя животный ужас, и не имея возможности что-то изменить, я упала на пол и попыталась проползти к двери, чтобы Ядвига меня заметила и помогла. Но все прекратилось так же резко, как и началось, оставив за собой только ощущение опустошающей слабости. Цепляясь за кровать, я кое-как встала на ноги и забрала Сангреаль, в котором не осталось и капли жидкости, что до этого давала девушке. Каким-то невероятным образом она просто взяла и испарилась.

- Ты на ногах еле стоишь, - пораженно выдохнула ведунья, метнувшись ко мне, стоило только выйти в коридор.

- Ты знаешь, наверное, только сейчас я поняла истинный смысл закона Ломоносова, - с трудом ворочая непослушным языком, пробормотала я, усмехаясь про себя.

Это только со стороны кажется, что обладать даром целителя подобному моему, это неимоверное везение. А мне сдается, что Лукос Шимаре совершил самую большую глупость в своей жизни и принес в судьбу своей семьи самое настоящее проклятие.

Ядвига заботливо довела меня до комнат Диониса, где он спал таким же крепким сном, и усадив к нему на кровать, непонимающе спросила:

- Ломоносов?

- Энергия не возникает из ничего и не исчезает бесследно. Она только видоизменятся или переходит от одного тела к другому, - философски пробормотала я себе под нос, сумев, наконец, отдышаться.

- И к чему ты это?

- Мне кажется, Сангреаль забирает у меня энергию и работает как преобразователь, отдавая больному именно то, что ему нужно, - задумчиво разглядывая абсолютно чистый палец без пореза, проговорила я едва слышно, - по-другому объяснить резкое ухудшение состояния после того, как я побывала у девушки, не могу.

- Попробуй поработать с Дионисом, чтобы узнать наверняка, - с намеком произнесла ведунья, но увидев блуждающую у меня на лице улыбку, тут же пошла на попятную:

- Ничего не подумай плохого, если ты не в состоянии, то, конечно, не стоит проводить никаких ритуалов.

- Так надо подтвердить мою гипотезу или опровергнуть, - отмахнулась я и попросила ведунью выйти из палаты.

Девушка бросила обеспокоенный взгляд на осунувшегося Диониса, лежащего с забинтованной, как мумия, головой, потом на меня и с явным трудом заставила себя покинуть помещение. Едва она вышла, как я постаралась забыть о слабости и принялась разматывать бинты на голове Диониса. Хотелось для себя понять характер и глубину раны. И пусть это конечно не расскажет о том, кто именно это сделал, но я буду понимать, ударили его с какой-то определенной целью или хотели убить, но что-то помешало. Нормальный маг никогда не будет привлекать свой дар для расправы, потому что любая магия оставляет след. Кроме целительского направления, конечно же, здесь энергия много раз преобразовывается и под конец становиться не понятно, кому она принадлежала.

- Странно…

Разглядывать в темноте что-то было весьма сложной задачей, поэтому я быстро отыскала во внутренних карманах просторной накидки свечу, которую припасла как раз на такой экстренный случай.

Как мне и показалось вначале, рана была незначительной, удивительно, что после обыкновенной ссадины, Ядвига, рыдая в голос, говорила, что Диониса нашли в луже крови, и он почти не приходил в себя. Тем более как можно было частично потерять память при таком легком ударе, явно прошедшему по касательной, мне было невдомек. Если бы я не знала Диониса, то решила бы, что человек просто симулирует. Вопрос только, для чего? Если бы не Ядвига, я бы даже не подумала помогать парню с помощью Сангреаля: на лицо не было ничего опасного. Хотя может из-за эпилепсии он и получил осложнение, но…

Чашу я все-таки не стала доставать, сказалось и не желание попусту расходовать силы, на мужчине подобная царапина и сама зарастет. А во-вторых, мне почему-то не хотелось сейчас прикасаться к артефакту. Своим ощущениям надо учиться доверять. Пока что они меня еще ни разу не подводили. Тщательно перебинтовав молодого мага, я оправила одежду и вышла. Где-то невдалеке послышался шум, скорее всего кто-то, как и мы решил навестить больничное крыло, на ночь глядя, но нам в любом случае нельзя ни с кем встречаться. Схватив не сопротивляющуюся ведунью за тонкое запястье, я дернула ее к выходу.

- А Дионис, ты смогла ему помочь?

Интересно, ко мне скоро станут обращаться с насморком, перхотью и кожным зудом от крапивы и комаров?

- Ему не нужна помощь, все с ним в порядке, завтра очнется.

- Ты уверенна? Он уже сутки так лежит!

Если он захочет, выпьет соответствующее зелье и неделю так пролежит, не поморщиться. Но не расстраивать же Ядвигу подобными заявлениями?

- Ты просила его осмотреть, не доверяя местным целителям? Я осмотрела и говорю тебе, что все будет хорошо, просто запасись терпением, а теперь тихо!

Из больничной зоны мы не выбегали, а просто вылетели и если кто-то стоял рядом, в любом случае не сможет нас опознать, все было слишком быстро. Так мы преодолели лестницу, этаж и еще несколько коридоров и только завернув за очередной угол, прижавшись к огромной вазе с иллюзионными тюльпанами в человеческий рост, я дернула Ядвигу за край кремовой блузки и прошептала:

- Ядвига, только не вздумай сказать Дионису, когда он придет в себя, что мы были у него, и ту девушку вылечила я.

По-моему, девушка даже обиделась на меня.

- У тебя с головой все в порядке? Ты за кого меня принимаешь? Мы и так рискуем после смерти Алексия, что я, по-твоему, совсем из ума выжила, чтобы так подставляться? Единственное, тебе не жалко отдавать свою славу счастливому случаю?

- Шутишь?

Отдышавшись, я, наконец, поняла, что смертельно устала и подобные ночные фортеля уже не для меня. После напряженных дней, где тебя муштруют с утра до ночи, темное время суток хочется проводить в собственной постели и никак иначе.

- Я вообще была бы рада, если Ассоциация врачевателей разрешит проводить операции и поможет с обучением талантливых врачей, чтобы искоренить местное мракобесие.

- Но Сангреаль…

- К черту Сангреаль, если каждый раз после его применения мне будет мерещиться сердечный приступ, - уверенно сказала я и заявив, что на сегодня лимит моих сил исчерпан и все важные вопросы мы вполне можем решить завтра, направилась на заслуженный отдых.

В комнату я ввалилась на автопилоте и не сразу обратила внимание, что на полу возле двери валяется сложенная вчетверо пергаментная бумага. Здравый смысл орал благим матом, что текст можно прочитать и утром, а то мало ли что могли подложить на ночь глядя, чтобы испортить мне сон. К сожалению, в этой академии, внешне благополучной и радушной, таких доброхотов хватает.

- Надеюсь, это просто список занятий на завтра, а не очередная проблема!

Письмо, как ни странно, было коротким, написанным таким стройным и аккуратным почерком, словно каждую буковку выводили по линейке. Всего несколько строк, но пробежав их взглядом, я не сдержалась и рассмеялась. Внутренняя пружина, непрестанно натягивавшаяся в течение всего дня, распустилась сама по себе, никого не задев.

- Ярослава, это ведь ваше полное имя? Я, конечно, не настаиваю, но вы, как приличная женщина (я ведь не ошибся?), вы должны были сами изъявить желание отблагодарить вашего ангела-хранителя, расчищавшего дорогу к триумфу. Конечно, я принимаю ваше желание сатисфакции и рад вам сообщить, что мне нравится морская кухня. Когда вы выберете исходя из своих предпочтений ресторан (Мон Виньонс, не перепутайте), то можете присылать мне приглашение, просто написав в адресате: Сатамашто, Красный дом. Очарованный вами, Господин Эн.

Я перечитала письмо вслух два раза, чувствуя, как не прошеная улыбка расползается по лицу. Странно, что этот Господин еще не написал, в какой конкретный день его пригласить и в какое время. Но я дам ему возможность исправить эту оплошность со следующим письмом, просто ничего не отвечая. Если это неудачная шутка, то пусть ею и останется, буду иногда посматривать на это письмо и смеяться.

С улыбкой я разделась и рухнула в постель с блаженным стоном самой счастливой женщины на свете. В нос ударил знакомый аромат терпких трав и как сквозь призму, я увидела образ хозяина покерного дома, элегантно одетого в строгий костюм и фривольной маской на глазах, скрывающей половину лица. Только мне пришла в голову здравая мысль возмутиться, что он делает в такое время в моей комнате, как поняла, что мое сознание уже спит и я, наконец, закрыла глаза.

На столе, одиноко стояла беспечно оставленная чаша Сангреаля. Она время от времени светилась в темноте, словно сожалея, что ей приходиться пить силы своего хозяина, со временем опутывая его сетями, как паразит, чтобы через некоторое время их организмы не могли друг без друга.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ.

После чудесного исцеления Розалии и скорого выздоровления Диониса, который на все вопросы друзей постоянно то отнекивался, что ничего не помнит, то просто отмалчивался, друг за другом потянулись серые, дождливые дни, незаметно сложившиеся в короткие недели. За интенсивной учебой мы с Ядвигой практически не следили за чередой слухов, мгновенно пополняющихся самыми невероятными подробностями.

Когда еще недавно умирающая девушка появились сияющая, целая и невредимая в трапезном зале, не верящие своим глазам курсанты взорвались ликующими воплями. Как только они не объясняли излечение своей будущей коллеги и чьей-то жены: отработкой новых исследований врачевателей, благословением богов и других могущественных сущностей. Была даже версия, что курсантка заложила кому-то свою бессмертную душу. Правда, при этом не объяснялось, зачем кому-то душа и что он с ней будет делать, но многие все равно свято верили в этот бред. Для меня было открытием узнать, что маги в большинстве своем очень наивные люди, глубоко верующие в самые нелепые предрассудки.

А через пару дней в академии появился взбешенный кардинал де Кирога и вместо того, чтобы предметно исследовать феномен исцеления Розалии, почему-то снова прицепился ко мне. Долго и упорно я пыталась объяснить, что меня даже рядом там не было, но все было бесполезно и пришлось сдаться. Не обращая внимания на истеричные заявления верного работника Инквизиции, я лишь мило улыбалась и то и дело просила предъявить доказательства хоть какой-то причастности к исцелению курсантки. А под конец громко поинтересовалась, с каких пор за спасение больного может вообще что-то грозить врачу? Не хочет ли Инквизиция на корню извести всех целителей и прикрыть факультеты по этому направлению во всех академиях?

Гаспар, не рискуя вступать в открытый спор, который мог легко перерасти в полномасштабный конфликт, ибо выдержка у меня хоть и железная, но скоро вот-вот даст сбой, пообещал научить меня манерам после нашей свадьбы. Причем он, эту свадьбу, ждать до конца моей учебы не намерен и сделает все, чтобы она состоялась после главного зимнего праздника. Кто бы знал, сколько сил мне потребовалось, чтобы сдержаться и не рассмеяться ему в лицо! Тем более, что со дня на день я с нетерпением ждала письмо из Ордена с приглашением на вступительные испытания.

А после его отбытия обратно в ставку Верховного Инквизитора, все вокруг резко заговорили о том, что похищенный пару месяцев назад Сангреаль, неожиданно нашелся и именно он сотворил подобное чудо, исцелив безнадежно больную девушку. Эти слухи, запущенные кем-то специально, сильно меня насторожили, и я уже не рисковала применять артефакт еще раз. Хотя и так было мало желания к нему притрагиваться после последнего полученного отката.

Возбужденные курсанты теперь толпами ходили на факультативы в больничное крыло, и мешали мне с целителями готовить практический материал, подтверждающий эффективность многих методов лечения моего мира. Эти документы, что показывают необходимость проведения операций в некоторых серьезных случаях, я собиралась как можно скорее передать в Ассоциацию врачевателей. И, конечно же, для верности продублировать работы во все крупные научные центры самых могущественных королевств и одну передать лично даже в Орден.

Главное, чтобы пока никто не догадался связать артефакт именно с моим существованием здесь, хотя ни для кого не было секретом, чьей родственницей я являлась. И мне удавалось делать вид, что я не верю в силу предметов и кровь химеры — это не более чем сказка, придуманная для желающих верить в чудеса.

После очередной изматывающей пары у декана по практической магии, а следом проковырявшись два часа в малопонятных символах на занятиях по Каббале, я с Ядвигой закопалась в библиотеке. Порывавшиеся составить нам компанию близнецы, были культурно отправлены в другие места, иначе пришлось бы им рассказывать, что именно мы ищем и откуда это взяли. Который день мы с ведуньей увлеченно перелистывали десятки томов, чтобы найти хотя бы что-то похожее с символом, который я перерисовала с тела убитого лекаря. Не знаю, почему я так вцепилась в этот рисунок, но мне казалось, что он способен пролить свет на существование некромантов и Художника. С каждым днем я думала об этом все чаще, замечая, как возрастает какая-то необъяснимая тревога.

Ядвига вдруг оторвалась от чтения и порывисто развернулась ко мне:

- Яра, послушай, мне тут вдруг в голову пришла мысль!

Не отрываясь от талмуда, повествовавшего о первых сектах мира Хаадрад, в которых упоминается магия крови и смерти, я задумчиво прокомментировала:

- Правда? Даже не знаю, поздравить тебя с этим или не стоит. В любом случае не пугайся, такое бывает, особенно у тех, кто начинает что-то читать время от времени.

- Аха-ха, - вяло рассмеялась ведунья и больно ткнула меня в плечо тремя растопыренными пальцами, - оригинально пошутила, молодец. Но лучше пораскинь мозгами: не кажется ли тебе подозрительным, что о Сангреале заговорили сразу после отъезда этого долговязого Гаспара?

Сделав закладку на самом интересном месте, я поправила выбившую из-за уха черную прядку и посмотрела на девушку в упор:

- Думаешь, кардинал Великого Инквизитора связан с похищениями и убийствами потомков ученых, создавших эту чашу?

Чуть задумавшись, ведунья все-таки уверенно кивнула. Мне же не оставалось ничего, кроме как тяжело вздохнуть:

- Тогда сразу можно готовиться к отходу в иной мир, потому что он не остановиться, пока не изведет всех на корню и не получит чашу.

- С чего такой пессимистичный прогноз?

- Просто реалистичный, - не согласилась я с девушкой, и, думая о том, насколько все это может быть правдой, - потому что наверняка Гаспар, если это конечно он, действует с согласия своего руководства. Много у вас тех, кто вступил в открытую борьбу с этой организацией и выиграл?

- Мне нечего тебе сказать по этому поводу, у меня таких данных просто нет. Но ведь предупрежден, значит вооружен?

Хорошо, что последней фразы сейчас не слышит этот орк, иначе бы подумал, что это угроза и ликвидировал бы на месте, не став даже разбираться, что мы тут имели в виду.

- Ярослава…

Я демонстративно отвернулась и погрузилась в чтение.

- Яра!

- Ну что тебе все неймется-то?

Следующий вопрос, который задала Ядвига, стал для меня полной неожиданностью:

- Сегодня Самаэль подошел к тебе первым за долгое время, а ты так грубо отослала его к Ярдлеям, это было очень неожиданно. Почему? Я ведь помню, тебе нравилось проводить с ним время, что случилось?

Обсуждать эту тему мне не хотелось, сердце неприятно сжалось при упоминании имени синигами, но быстро очухалось и заработало в прежнем режиме. Уже не трогает так, как раньше, быстро прошел ступор, а это значит только одно: я снова ошиблась в своем первоначальном мнении. Хотя жаль, он был именно тем из немногих, на которого что-то внутри меня откликалось.

Ядвига терпеливо ждала ответа, и она не отцепиться, пока я не объясню своего поведения, поэтому пришлось напускать на себя суровый вид обиженной жизнью женщины и пространственно заявить:

- Иногда наступают моменты, когда ничего уже не надо. Вот и у меня он тоже, наконец, наступил.

Ведунья поняла это по-своему, но то же, в общем-то, правильно:

- Он, конечно, еще тот идиот, мог упустить по глупости, но и ты с плеча так не руби, жизнь иногда специально покидывает испытания.

Все так относительно, особенно сама жизнь: потому что мы все идиоты в той или иной степени.

Перевернув очередную страницу, я не слишком удивившись, заметила небольшой конверт без печати и каких-либо других пометок. В последнее время это было закономерно: письма с уверенными заявлениями о встрече от Господина Эн я находила всюду, где не побываю. В комнате, на полу, в раздевалке полигона, в сумке на парах, даже в лесу на прогулке. Ума не приложу, как ему это удавалось, но, тем не менее, я так ни разу ему не ответила и на встречу не пришла. Не потому, что не хотела или мне было не интересно, но выходить из академии я была категорически не согласна. Слишком живы были в памяти изувеченное тело лекаря, да и как Дионис умудрился получить по голове, было все еще не понятно. Теперь вся наша компания постоянно оберегала его, не давая ходить потемным коридорам аз-Зайтуна без сопровождения. В конце концов, вдруг тот сумасшедший Художник решит, что пора нам снова пересечься? Или вообще, Господин и этот некромант одно лицо? Хотя, конечно, нет, это уже полет моей больной фантазии.

- Это опять он? – поблескивая глазами, недовольно поинтересовалась Ядвига.

По стечению обстоятельств, так уж сложилось, послания я находила либо когда была одна, либо с подругой.

Видя, что я не тороплюсь ни отвечать, ни развернуть новое послание, она помрачнела еще сильнее:

- Он, он. При мне это уже восьмое письмо, только не могу понять, что ему от тебя надо?

- Он мужчина, может быть, в этом есть смысл?

Ядвига неприятно захихикала:

- Смысл? Если бы ему надо было что-то подобное, ты бы давно уже была в городе. Я слышала про него, он всегда добивается, чего хочет.

Не желая спорить, я миролюбиво отметила:

- В данном случае он хочет, чтобы я пришла к нему именно по своему желанию.

- Волк, возжелавший спросить овцу, не хочет ли она стать ему обедом, ты серьезно?

Так все, хватит!

- Я напоминаю тебе овцу?

Подруга сообразила, что ляпнула что-то не то и поспешно зажала себе рот. А я тем временем открыла письмо и пробежала его взглядом: он просил прийти сегодня на Яблоневую поляну к часу ночи. Причем не утверждал как обычно, а именно просил, видимо он решил сменить тактику.

- Что там? – отмерев, поинтересовалась Ядвига мне на ухо, пытаясь заглянуть через плечо.

Вот только оборону я держала стойко, и сдавать свои позиции не собиралась. Терпеть не могу, когда даже близкий друг пытается сунуть свой нос исподтишка, хотя, конечно же, без дурного намерения. Всегда была убеждена, что всем нам нужно определенное личное пространство, сколь близки бы мы не были с другим человеком. Читать чужие письма – это нонсенс, если я посчитаю нужным, то сама перескажу смысл текста.

- И куда он зовет на этот раз?

Ведунья была хуже клеща, вцепилась в меня мертвой хваткой, ничем не отцепишь!

- Яблоневая поляна, сегодня ночью.

Я специально не стала говорить ей про точное время встречи, а то с нее станется прийти и высматривать меня из-за кустов, чтобы не дай бог он меня не обидел. Захлопнув книгу, предварительно убрав письмо во внутренний карман теплого шерстяного кардигана, я собралась уже уходить, когда мне в спину полетел запоздалый вопрос:

- Только не говори мне, что ты пойдешь! Ты даже представить себе не можешь, какой это страшный человек!

- И чем же? - я подумала, что она имеет в виду его внешность, в конце концов, тем вечером не зря все сидели в масках, скрывшую большую часть лица, а вокруг весь интерьер был погружен в уютную черноту.

- Нормальный мужчина будет содержать в портовом городе сеть притонов, черных скупок и игровые дома? – вопросом на вопрос ответила подруга, на что я только расхохоталась:

- Зачем же ты тогда повела меня к нему в дом, раз он такой мерзавец?

Но честное слово, если бы я имела часть доходов, которые наверняка имеет Господин Эн, то тоже подумала, а не открыть ли мне публичных дом для одиноких богатых женщин? С учетом, как научились шифроваться женщины в этом мире, я стала бы сказочно богата.

Ядвига потерянно молчала, не зная, что ответить, а я не стала ее разочаровывать и говорить, что после такой презентации со стороны ведуньи, мне нельзя не пойти. Интересно же, в конце концов, что такому страшному в представлении юных девиц, мужчине, нужно от простого врачевателя. Тем более, что лично мне Господин ничего плохого не сделал, даже напротив, позволил мне бессовестно себя обокрасть на солидную сумму. Ведь неизвестно, чем бы закончились партии в покер, если бы хозяин Красного дома не нейтрализовал большую часть игроков. По сути, все партии мы провели с ним вдвоем, остальные же просто наблюдали.

- Не переживай, никуда я не пойду.

Не сомневаюсь, что она мне не поверила, но как говориться, я сделала все возможное, чтобы она была спокойна.

Перед ночным свиданием я решила, что самое главное — это хорошенько выспаться, а не выбрать самое красивое и откровенное платье и легла спать. Единственное, но в этом мудром действии было то, что уснуть у меня так и не получилось. Провозившись около полутора часов и даже ни разу не задремав, я все-таки пошла выбирать то самое платье, о котором думала в самом начале, едва приняла решение идти на поляну.

К сожалению, осенние холода вносили сильную коррективу в возможный выбор гардероба, и в чем-то легком и фривольном из аз-Зайтуна я не выйду даже к прекрасному принцу, если здесь такие еще остались. Так что пришлось остановиться на белоснежном платье из тяжелого бархата с расширенными манжетами и шнуровкой на спину и рукавах. И чтобы окончательно утеплиться, поверх него я накинула теплый сюркот из шерсти тонкой выделки, с вычурными разрезами на бедрах. Он был моего любимого, насыщенного изумрудного оттенка, подчеркивающего цвет глаз и высокие линии скул. Изрядно отросшие за пару месяцев волосы тяжелой волной лежали на плечах, хотя раньше я не замечала, чтобы они хоть сколько-нибудь вились.

Плюнув на местные порядки, тем более, ночью меня вряд ли увидит кто-то из курсантов, а значит, не сдаст ректору, я достала лелеемую косметичку и принялась колдовать над вечерним макияжем.

К намеченному времени, я, оглядываясь по сторонам, вышла на ту самую Яблоневую поляну, где меня должен был ждать Господин Эн, но никого не увидела. В центре, красиво переливаясь разноцветными огоньками, стояла зачарованная скамья в виде небольшой кареты. Днем и в выходной день здесь было не протолкнуться от сложившихся влюбленных пар, но вряд ли кто-то из них знал, что по вечерам здесь есть подобная магическая подсветка.

Все было прекрасно: даже воздух, что называется - пьянил, только ни тени, ни шороха, ни любого другого намека на присутствие Господина я не увидела. В обычных ситуациях я никогда не жду своих возможных кавалеров, но здесь так просто развернуться и уйти не могла. Сказывался макияж: зря, что ли я извращалась над собой почти два часа и теперь это никто не оценит? Мое чувство прекрасного такой пытки просто не выдержит!

В конце концов, сделаем скидку на то, что могло что-то случиться по дороге из Сатамашто в аз-Зайтун. К сожалению, но здесь не было связи подобной телефонной, чтобы можно было сразу предупредить о том, что ты можешь задержаться.

- Я так и знала, что ты все равно решишь сюда прийти, слишком много огня было в твоих глазах, когда ты увидела это злосчастное письмо, - грустно, но без осуждения подытожил голос Ядвиги совсем рядом, хотя самой ведуньи на поляне не было.

Или мое собственное зрение меня сейчас нагло обманывало.

- Если это шутка, то не удачная.

- Прости, - в трех шагах воздух ощутимо сгустился, я воочию увидела рябь, а потом возле меня очутилась ведунья, виновато потупившаяся в землю.

Оглядев подругу с головы до ног, я постаралась задавить в себе вспыхнувшее раздражение столь бесцеремонным вмешательством в личную жизнь, но это было сложно, оно то и дело прорывалось наружу.

- Прости? Я что-то не помню, чтобы мешала твоему общению с Дионисом, хотя ты прекрасно знаешь мое мнение, что шило на мыло, не меняют! А ты?

- Но это же другое, ты даже не знаешь, что скрывается под именем этого Господина.

Здесь она, конечно, права, но если мне будут так рьяно мешать, то рискую никогда и не узнать.

- Зато ты видимо в курсе!

- Хотела бы, но эта тайна почище, чем создание Сангреаля!

Находясь в полнейшем шоке от подобных заявлений, я переспросила:

- Какая разница, как его зовут на самом деле, лучше скажи, как это другое дело? Хотя да, ты права, разумеется, это другое! Я свободный взрослый человек, не обремененный клятвами любви и верности, почему-то не могу позволить себе, в отличие от тебя, общаться с теми, с кем мне захотелось?

Да, с моей стороны последние слова отдавали изрядной жестокостью по отношении к сложной ситуации ведуньи, но смолчать в этот раз я просто не имела права.

Отчаянно краснея от осознания того, что права именно я и это Ядвиге бы стоило немного подумать о своем поведении, ведунья нерешительно пробормотала:

- Я болтаю глупости, конечно же, у меня даже мыслей нет, что ты не можешь решить за себя сама. Просто после того, как Диониса ударили по голове, и мы до сих пор не знаем, кто и почему это сделал, я безумно волнуюсь за вас обоих. Вдруг этот Господин связан с тем Художником, что однажды уже нападал на тебя в городе? Ведь нельзя же исключать в нем стремление найти настоящий Сангреаль.

- Это была бы слишком сложная комбинация, - немного остывая, пробурчала я и приобняла подругу, изводящую себя чувством вины.

- Здесь уже не знаешь, где стелить солому, - вдруг созналась она, - кажется, что еще немного и будешь падать после каждого шага. Знаешь, а ты сегодня очень красивая, давай я уйду?

Проще было бы вообще не приходить: никогда я еще не попадала в столь нелепые ситуации. Это мужчину обычно караулит жена или любовница, а меня собственная лучшая подруга.

- Если он и приходил, то посмотрел на нас и ушел обратно, - с уверенностью в своей правоте, произнесла я.

Попав в такую ситуацию, на его месте я бы так и поступила: оставила двух идиоток выяснять отношения и смоталась бы, куда глаза глядят. Еще бы и перекрестилась, что бог отвел. Молча развернувшись на этой скорбной ноте, я неторопливо пошла по тропинке обратно в академию. Может сходить в жилой корпус к ведьмам, пусть они меня на венец безбрачия проверят. Ну, все при мне, а с личным счастьем никак не везет!

- Ты так подготовилась, а я, выходит, сорвала тебе свидание?

Ведунья впала в такой не поддельный ужас, что я тут же поверила, что она не хотела мне мешать, а только подстраховать.

- Да что уж там говорить, забудь. Тем более это была скорее деловая встреча, - слегка покривив душой, отозвалась я.

Сам образ, созданный Господином, весьма пленительно воздействовал на разум, истосковавшийся по романтике. Увидь я его без маски, то уверенна, что прошла бы мимо. А тут некая тайна, интрига, сделала свое черное дело, да и его письма, выдававшие в нем уверенного и целеустремленного человека, не давали о нем забыть надолго. За несколько недель я уже привыкла думать о нем почти каждый день.

- С каких пор деловые партнеры стоят таких жертв? – ведунья многозначительно смерила взглядом мое платье, но для меня это было как дробь соли для слона: не смутило.

- Да что ты всех под одну гребенку меряешь? Партнеры, это такая вещь – они разные бывают.

Не переставая дружески переругиваться, мы обрались до академии и наконец, до моей комнаты. Вернее, это я добралась, а Ядвига просто потеряла ориентацию в пространстве: ей было все равно куда идти, лишь бы начинать доказывать, как опрометчиво я поступила, согласившись на встречу с незнакомцем, то извиняясь за вмешательство. Господин Эн, прохиндей и мерзавец, и такая безупречная девушка как я, не должна даже читать, что он пишет.

С чего ведунья взяла, что я само совершенство не знаю, но по понятным причинам разубеждать ее не спешила.

- Ты мне объясни, чем он тебя заинтересовал? Чем он лучше, скажем того же Самаэля или Ральфа, за которого ты бы согласилась выйти замуж, если бы не узнала об Ордене?

Упоминание синигами, еще куда ни шло в данной ситуации, но при чем тут заносчивый храмовник?

- При чем тут Самаэль и самовлюбленный рыцарь? Вот тебе часто незнакомцы практически дарят столько золота, что можно купить всю академию? Если бы не его желание, мы бы из Красного дома в ту ночь точно б не ушли!

- Во-первых, ты это заслужила, а во-вторых, не хочешь ли ты их ему вернуть?

Не выдержав, я захохотала от такого нелепого предположения: чтобы Ярослава добровольно отказалась от такого сокровища?

- Еще чего не хватало, но ведь Господин Эн не добрый дядя меценат. Оставим его персону в покое тем более, что он так и не пришел и это меня удивляет. Так долго требовать встречи и так глупо ее пропустить…

Вместо нового комментария, Ядвига дернула меня за рукав и настороженно прошептала:

- Смотри, у тебя дверь открыта!

- Чаша!

Вспомнив, что оставила Сангреаль на столе, не подумав, что кто-то может заявиться в комнату без моего ведома, я рванула вперед. Если артефакт украли, то это конец, и кто знает, что может произойти дальше. Не знаю, зачем некроманты охотились за ним, но вряд ли для того, чтобы помогать больным.

Ведунья запоздало крикнула:

- Ярослава, осторожно! – и метнулась следом за мной.

Дверь не была распахнута, а всего лишь слегка приоткрыта и из небольшой щели на свободу рвался тусклый свет, словно в комнате горели свечи. Рванув дверь на себя, я по инерции хотела было влететь в комнату, но увидев лежащую на кровати обнаженную Лисавету с аккуратным разрезом на горле, замерла на пороге.

- Что здесь проис… - Ядвига оборвалась на полуслове и зажала руками рот.

Я бы с удовольствием сделала то же самое, а еще лучше бы заголосила во всю глотку, но мозг, машинально высчитывающий возможные варианты к отступлению, посылал в тело совсем иные приказы. А потом мне и вовсе захотелось испариться или превратиться во что-то маленькое и не заметное, потому что совсем рядом раздался вкрадчивый голос Зоара, нашего декана:

- Я, собственно, тоже хотел бы знать, что здесь происходит, и почему вы ночью разгуливаете по академии?

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ.

Зоар пока не видел, что творилось в моей комнате, поэтому недоуменно водил взглядом то по мне, то по Ядвиге. Я в свою очередь даже не знала, что надо говорить в такой ситуации. Первой, как ни странно, отмерла именно ведунья:

- Мы гуляли после занятий в библиотеке и даже не заметили, как быстро пролетело время. Сожалею.

- Да ну? – так умилился декан, что едва не всплакнул, - а почему тогда замерли на пороге, словно демона увидели? Ну-ка, посторонитесь, дайте я посмотрю, чего вы застыли… Мать честная!!

Было добавлено еще несколько слов экспрессивного характера, но мы пропустили все мимо ушей и шагнули внутрь вслед за преподавателем. С ним было не так страшно.

Вся комната была разгромлена какими-то, не побоюсь этого слова, вандалами. Оставалось только задаваться вопросом, как сюда не позвали преподавателя раньше, когда крушилась мебель и раскидывались вещи, было не понятно. Подушки и одеяло валялось грязным комом возле окон, там же лежал перевернутый стол с отломанной ножкой. По всему полу были разбросаны порванные книги и бумаги с моими записями. Спасибо хоть тома, которые я взяла у Магистра Ордена, как лежали на подоконнике, так и лежат не тронутыми. А вот недавно принесенный Лероем персиковый ковер с длинным ворсом, был перепачкан чем-то черным, сильно напомнившим мне сажу. А вся одежда, аккуратно сложенная в шкаф и сундук, была брошена в огромную гору прямо в ванну и намочена водой.

Лисавета лежала на моей кровати, на некогда белоснежной простыне, сейчас обильно пропитанной кровью. Но это все были неприятные мелочи, самое страшное было другое: обнаженное тело синигами на моей собственной кровати. Это просто не укладывалось в моей голове: как, почему она и почему здесь?

Кровать передвинули на середину комнаты и обнесли магическим кругом из крупной кристаллической соли. Внутри круга горели черные витые свечи, от которых шел тошнотворный сладковатый запах. Я обратила внимание на то, что они были разными по размеру, хотя в ритуалах всегда используются только новые свечи. Некоторые уже почти догорели до конца, какие-то даже не дошли до середины, но было много и свежих, зажжённых буквально минут десять назад. Значит, подонок или скорее всего это было несколько лиц, проторчали здесь с ней не меньше часа. Зоар, молча рассматривающий творящийся в моей комнате хаос, с ненавистью прошептал:

- Некроманты…

Мы с Ядвигой сжали руки и встали к преподавателю за спину. Пусть девушку я знала плохо и даже успела нарваться с ней на конфликт, но это все было мелочи, мне было безумно жаль загубленную молодость и удивительно тонкую красоту. Если бы не рана на горле синигами и десятки вырезанных на теле знаков, я бы сказала, что девушка просто спит. Прекрасное лицо снежной королевы застыло в безмятежном спокойствии, длинные серебряные волосы тщательно расчесаны и уложены по бокам, вдоль обнаженного тела. Руки сложены на груди крест-накрест, и соединены между собой тонкой медной цепочкой. Ко всему этому примешивался какой-то тошнотворный сладковатый запах, безумно знакомый своей приторностью.

- Иланг-иланг… - с трудом владея языком, потерянно произнесла Ядвига, принюхавшись к этой вони.

- Разве некроманты используют в своих ритуалах этот любовный цветок?

Вопрос был риторическим: конечно же, нет. Иланг-иланг, сильный привораживающий аромат и его использование в подобной магии, на мой взгляд, выглядело абсурдно.

- Может, это кровавый приворот? – немного истерично хихикнула Ядвига, не сводя взгляда с девушки.

- И кого привораживали? – стараясь не смотреть на свечи, от которых меня немного мутило, поинтересовалась я.

- Если твоя комната, значит тебя, - девушка прислонилась к стене и сползла по ней на пол, - она мертва?

- С перерезанным горлом не живут, это аксиома, - вмешавшись в наш диалог, пространственно отозвался Зоар и развернулся к нам:

- Вы ничего не хотите мне сказать?

Лично я, очень хочу, но не буду, иначе Инквизиция наплюет на нейтралитет и меня не спасет ни моя фамилия, ни заступничество Ордена. Пришлось отрицательно покачать головой, что только разозлило преподавателя по практической магии.

- Ваша воля, но вы попали в скверную ситуацию и никто, ни я, ни ректор вас защитить не сможем, если вы будете отпираться и молчать!

- Вы хотите обвинить сказать, что весь этот ужас, дело наших рук? – немного отойдя от шока, вспыльчиво бросила Ядвига.

Я незаметно для декана, сжала ей ладонь, чтобы она не шла на поводу у эмоций и много не болтала. Плевать на ректора, в данной ситуации гораздо опаснее будет нарваться на мужа Лисаветы. Он и так был зол на нашу последнюю выходку, каким-то образом догадываясь, что не Самаэль определил его в подсобку, отдыхать с вонючими тряпками и швабрами под лестницу.

Зоар понял свою оплошность и тут же попытался выкрутиться:

- В убийстве, я вас, конечно, не обвиняю, здесь просто воняет магией после ритуала и следователи, которые сейчас прибудут, сразу вычислит, что в ней нет ваших следов. Зато возникает куча вопросов, где вы были все это время, когда находиться вне своих комнат строго запрещено? Ритуал провели не позже, чем час назад, первый круг из свеч почти догорел, это не меньше пятидесяти минут.

- Первый круг?

Преподаватель проговорился, этот ритуал был хорошему ему знаком, но раз сказал слово, нужно договаривать.

- В течение всего процесса некроманты обычно используют три круга свеч: первый зажигают в самом начале, когда жертву только готовят к процессу. Затем зажигая вторую партию свеч, начинается чтение нужных формул и наконец, как только третий круг зажигается, жертва покидает этот мир.

Декан повернулся к девушке, зачем-то склонился к ее рукам и что-то приговаривал себе под нос, а я, чуть толкнув Ядвигу, еле слышно прошептала:

- Смотри, у нее на плече изображена такая же руна, как у Алексиса.

Взяв себя в руки и пока декан занят делом, Ядвига заставила себя осмотреть все, что было на теле Лисаветы Монфор л-Амори, и недоуменно пробормотала:

- Половину знаков мы видела в библиотеке, некоторые попадаются в книгах о Каббале, но получается, что в ритуале и правда используется любовная тема.

Я озадаченно кинула, соглашаясь:

- Вижу, вижу, еще и иланг-иланг… Ума не приложу, зачем она пришла в мою комнату, уже не говоря, почему ее убили!

- Заметь, в твоей постели.

Мне не оставалось ничего, как скривиться:

- Очень символично, но мы с ней не то, что не ладили, но даже не похожи, чтобы она шла как жертва для откупа. В любом случае, артефакт пропал, где его теперь искать я не знаю, зато вместо него нам оставили еще один труп.

- Так никто и не говорит, что убить хотели тебя, - не согласилась Ядвига, - ты письмо не выкидывала?

- Нет, а что? Охх…

Как я и сама сразу не догадалась! Пусть почерки и были схожи, но стиль общения в послании от Господина Эн сильно отличался от предыдущих писем! Кто-то, зная, что он мне регулярно пишет и требует встречи, решился подделать послание и попытаться выманить меня из комнаты ночью. Он ничем не рисковал, даже если бы я не пошла, ему ничего не стоило придумать что-то еще, лишь бы меня здесь не было. И про Сангреаль он знал…

- Здорово попахивает крысой… - процедила я, и максимально понизив голос, зашептала подруге на ухо, - нам нельзя говорить про Господина, письма и куда именно мы сегодня ходили.

- Не держи меня за идиотку, я прекрасно понимаю, что иначе придется говорить и о том, что мы были в городе, а сюда приедут следователи, которые, скорее всего в курсе про убийство Алексиса.

- Мамочки, это же такое начнется…

- Что начнется? – грубо переспросил декан и видя, что мы не собираемся делиться с ним на этот счет, велел выметаться из комнаты.

- Куда?

- В коридор! Или думаете, что пока я побегу докладывать ректору о том, что здесь произошло, оставлю вас рядом с телом? Мне придется запечатать комнату, а вы две красавицы, пойдете со мной!

Запечатать комнату – это повесить энергетическую паутину, которая не даст приблизиться к комнате на расстоянии нескольких метров. Вроде ничего страшного, а ноги физически не могут преодолеть расстояние до двери.

Ректор не спал, хотя для этого было самое время. Он сидел за столом, методично записывая что-то в амбарную книгу и пил вкусно пахнущее шоколадом с корицей какао. Едва мы ввалились к нему в кабинет, и я увидела у него в руках чашку, то рот тут же наполнился вязкой слюной.

Без слов поняв, что означает мой вожделеющий взгляд, он молча достал с полки еще две чашки и сотворил из воздуха ароматную амброзию. В такие моменты становится обидно, что я не смогу колдовать так же, как большинство других магов.

- Не удивлен, Ярослава, что увидел вас снова здесь, даже переживал, почему так долго о вас не было ни слуху, ни духу. Зоар, что случилось на этот раз?

Декан не был настроен веселиться, оно и понятно, и рыкнул:

- Эти две особы прогуляли где-то полночи, я застал их в момент, когда они возвращались к комнате курсантки Краснословской.

- Догадываюсь, куда они такие нарядные ходили гулять, - многозначительно цокнув языком, Артур Эдвард Уэйт с интересом принялся рассматривать мое платье.

К сожалению, белоснежный подол слегка запачкался лесной грязью, но кажется, кроме меня этого никто не заметил. Я бы с удовольствием поддержала подобные мысли ректора, но ведь когда это начнут проверять, все быстро вскроется.

- Вряд ли, потому что комната Краснословской была открыта, а когда мы вместе туда заглянули, то увидели ритуал Вечной Невесты во всей красе! Артур, здесь, в аз-Зайтуне, некромантский ритуал! Ты понимаешь, что Инквизиция теперь с нас живых не слезет?

О, Артур не просто понимал, но и всецело проникся этой страшной мыслью.

- Кто?

- Лисавета Монфор л-Амори, и не смотри на меня так, я в курсе, кто она и кто ее супруг. Он, кстати, учится здесь же, на ее группе.

Всегда спокойный, даже степенный ректор, пружинисто вскочил на ноги, и, не говоря ни слова, выбежал из собственного кабинета. Мы с Ядвигой проводили его понимающими взглядами: лично мне хотелось сделать то же самое, лишь бы не встречаться с представителями Инквизиции. Что-то мне подсказывало, что на этот раз я так легко, как тогда, не отделаюсь. Не дожидаясь приглашения, мы с ведуньей расположились в одном кресле: она на мягком сидении, а я присела на широкий подлокотник, задрав надоевшую длинную юбку по колено и беспечно болтая ногой.

- Куда это так энергично заторопился Первый Хранитель аз-Зайтуна? – спросила Ядвига, лишь бы не молчать и не давиться гнетущей тишиной.

Зоар отошел к витражным окнам и негромко пробубнил:

- Ему надо сообщить по внутреннему узлу связи о том, что случилось в Инквизицию, чтобы оттуда прибыли следователи, а также опекуну Ярославы в Орден. Без него никто не имеет права ее допрашивать.

А вот это просто чудесная новость, надеюсь, Магистр, как всегда, проигнорирует приглашение.

- А что, обычных следователей из города уже недостаточно?

Я спокойно переживу еще одну встречу с Гаспаром, зная, что ему осталось недолго упиваться уверенностью в своей всесильной исключительности. Но вереницу этих бездушных существ – уже не уверенна.

- Потому что только они занимаются любыми вопросами, связанными с некромантами.

- Господин Зоар, - запинаясь через каждое слово, вдруг проговорила Ядвига, - вы упомянули название ритуала… Что это значит?

Декан не хотел говорить, считая, что подобные страсти не для нежных женских ушей, но мы должны понимать, за что конкретно Инквизиция начнет нас раздирать на части. Надеюсь, в переносном смысле.

- Некроманты верят в осознанную смерть, поэтому многие, чтобы помнить свою жизнь в деталях и сохранить опыт и знания, уходят из жизни добровольно и, судя по всему, Лисавета была одной из них. Вечная Невеста – это добровольная жертва, иначе ритуал не сработает. Господин Артур обязательно сообщит ее супругу о том, что произошло.

- Звучит страшно, но почему Лисавета пошла на это? Насколько понимаю, она в жизни была довольно счастливой женой.

Ядвига специально сделала акцент на счастье, хотя это было не наше дело. Я вспомнила, как она смотрела на Браоза, была готова на все его прихоти, приказы, желания. В своей слепой, болезненной любви девушка умудрилась раствориться без остатка и уже не могла даже самостоятельно мыслить. Вместе с энергией, синигами давно выпил личность супруги, так что, по сути, мертва она была уже давно, странно, что она решилась на этот шаг. Представив, что я могла стать такой же, решившись на отношения с Самаэлем мне подурнело. Это действительно очень страшная раса.

- Видимо, не все было так гладко, - задумчиво глядя в окна, едва слышно пробормотал Зоар, - Вечной Невестой хотят стать те, кто желает быть верной спутницей своему избраннику вечно, приковаться к его душе и следовать за ним из воплощения в воплощение, из мира в мир, самой оставаясь без права на перерождение. Если муж планировал оставить ее в ближайшее время, то будучи знакомой с ритуалами некромантов и являясь одной из них, безумно боясь потерять любимого, она могла решиться на это.

- Добровольно отказаться от перерождения? – переспросила Ядвига, с омерзением передергиваясь, - чудовищная магия, не удивительно, что на некромантов давно открыли охоту.

И тут я не сдержалась: Лисавету, конечно, жалко, но магия тут не при чем, это был только ее выбор!

- Какая уже разница, главное, что Браоз самый настоящий подонок! Он не мог не знать, чем занимается его жена, а может быть и сам практикует подобные вещи!

Зоар возможно и был согласен со мной, не сказать об этом вслух не мог:

- С этим разбираться не вам, а следователям. Если вы не связаны с некромантами, то вам нечего бояться.

Теперь хотя бы было понятно, откуда в ритуале переизбыток приворотной атрибутики: Лисавета желала приковать себя к мужу любыми способами. Не понятно только, почему именно в моей комнате и на моей кровати, так демонстративно?

Неожиданная догадка отрезвила затуманенное сознание: а что, если Браоз, издеваясь над своей супругой, чтобы получить от нее как можно больше сильных эмоций, заявил, что бросит ее ради меня? А эта наивная дурочка, видя его интерес ко мне как к новому объекту питания, сразу поверила, ей много-то не надо. Как бы еще в посмертии она могла мне отомстить, зная, что Инквизиция держит меня на крючке? Только постаравшись вмешать меня в свой ритуал, пусть и косвенно.

Если моя теория подтвердится, я лично проделаю с л-Амори то же самое, что он со многими женщинами.

Дверь распахнулась без стука, словно ее кто-то вышибал прямо с ноги. И в кабинет тут же ввалилась весьма колоритная компания: взбешенный Гаспар с красными от недосыпа глазами и двое молодых мужчин в пурпурных плащах. Им на вид я не дам больше двадцати-двадцати пяти лет: очень похоже, что в инквизиции наступил острый дефицит кадров. Косо взглянув на меня и Ядвигу, двоюродный брат Шармада направился прямиком к декану, встал напротив него, и коротко кивнув как равный равному, представился:

- Гаспар де Кирога, главный помощник Великого Инквизитора Эспиноса, кардинал Его Преосвященства и член государственного совета Торедо.

Надо отдать должное декану, никакого впечатления пафосное выступление инквизитора на него не произвело. Равнодушно оскалившись, он молча обошел застывшего Гаспара и обратился к двум молодчикам, профессионально подпиравших дверь:

- Вы бы присели, расслабились, ректор сюда еще не скоро вернется.

Не привыкший к игнорированию своей персоны, кардинал чуть повысил голос:

- Я так и не расслышал вашего имени?

Зоар неторопливо обогнул ректорский стол и опустившись в кресло, больше похожий на трон, спокойно уточнил:

- А я его и не называл.

Гаспар, сев в лужу при собственных подчиненных, не знал, как поправить ситуацию и не стать еще большим посмешищем. Я ожидала, что он разозлиться и набросится на декана, с брезгливым любопытством ожидающего продолжения. Но тот, как ни в чем не бывало, настойчиво продолжил:

- Тогда с кем имею честь?..

- Можете называть меня просто Зоаром, а ваши люди?

Наступила очередь Гаспара пропускать вопрос декана мимо ушей:

- Тот самый, бывший первый щит Его Величества Адальвора?

Чем занимался декан до преподавательской деятельности в академии, я не знала, и раньше не задумывались над этим. Распространяться на эту тему Зоар не хотел, поэтому ограничился молчаливым кивком. Незаметно для всех наклонившись к Ядвиге, я прошептала:

- Что значит первый щит?

- А то, что он был личным охранником короля Уэстфорда, первым пробовал его еду, при любой опасности прикрывал собой и жил в одних покоях с королем. Его дар, умение видеть любые магические потоки, как и у тебя, достаточно редкий. Поэтому таких, как вы, часто берут на государственную службу. Он, так же, как и ты, отказался в свое время от возможности стать известным боевым магом, предпочитая стать тенью короля.

Про его дар я знала еще с первого нашего занятия, а вот то, что он служил королю, на которого сейчас работает Шармад и подбирает новую команду для службы во дворце, я слышала первый раз. В любом случае, меня это совершенно не касается: свои способности я потрачу на развитие медицины в этом мире и снятие запретов на помощь. И без меня найдутся желающие кушать и пить из золотой посуды.

- Все обсудили? – ласково пропел орк, демонстрируя в широкой улыбке острые верхние зубы.

Вообще я уже заметила, что он был крупнее своего брата, хотя и одинакового двухметрового роста. И еще, он с большим трепетом относился к своему внешнему виду, тщательно выбривал замысловатые узоры на затылке и висках, лишь на темечке оставив небольшой участок черных волос, собранных в высокий конский хвост. Если бы не безносое лицо Гаспара, которое портило общее впечатление, я бы сказала, что передо мной столичный хлыщ, а не степной дикарь. Одетый по последней моде в дорогой костюм тройку темно-синего, глубокого оттенка, с золотыми выточками и такими же пуговицами, кардинал меньше всего напоминал инквизитора, пришедшего сюда карать и миловать.

- Не все, - невозмутимо отозвалась я, - если вы не против, то мы продолжим.

Казалось, что улыбнуться шире уже невозможно, того и гляди рот разорвется, но у Гаспара это получилось:

- Как вы могли подумать такое, будто я могу быть против? Ильес, Фиор, представьтесь.

Если бы кардинал общался как обычно в хамоватой манере, я бы не удивилась и не обратила на это внимание. Но такая резка смена в поведении настораживала тем более, что на Ядвигу, видевшую его впервые, это подействовало. Она немного расслабилась и с любопытством смотрела на все действующие лица, не ожидая подвоха. Молодчики, наконец отошедшие от дверей, словно опасность что на нас нападут исходившая именно оттуда, вдруг миновала. Ильес, бледнолицый парень, очень высокий и худой, уважительно поклонился Зоару и взял себе слово:

- Я старший следователь по особым поручениям, можете обращаться ко мне просто лейтенант Ильес, обойдемся без политесов. А это, - он кивнул на второго, упитанного парня с по-девичьи выразительными голубыми глазами, - Мой помощник, сержант Фиор. Господин Зоар, мы с кардиналом были в городе, когда от уважаемого ректора пришло тревожное сообщение…

Гаспар решил, что хорошего по не многу и все снова должны смотреть только на него одного, и перебив своего же коллегу, продолжил с важным видом:

- Вы уверенны, что был проведен ритуал именно Вечной Невесты? Кстати, сообщаю, что в академии теперь осуществляется пропускной режим и для курсантов надо будет придумать соответствующие метки. Иначе они не смогут, выйти даже из своих комнат, охранные чары, которые сейчас устанавливаются силами службы безопасности Инквизиции, не позволяют этого сделать и забьют тревогу.

Что-то это очень сильно начинает напоминать мне тюрьму, о чем я тут же высказалась:

- А ректор в курсе, что вы хозяйничаете в его академии?

Кардинал посмотрел на меня так, словно увидел впервые:

- А разве я обязан перед вами отчитываться?

Представляя, как я с наслаждением выцарапываю ему глаза, едва не пропустила, как в нашу беседу вмешался декан:

- Перед ней, может, и нет, но передо мной, в отсутствии достопочтимого ректора, точно должны объясниться. Я о подобных мерах ничего не слышал.

Ильес с напарником отчетливо скрипнули зубами, видимо не часто кто-то позволяет себе их отчитывать, а Гаспар недовольно ответил:

- С минуты на минуту от Великого Инквизитора придет официальный, подписанный документ, я вас обязательно с ним ознакомлю.

Зоар только поощрительно покивал:

- Очень хорошо, но пока никаких бумаг у вас нет, потрудитесь воздержаться от запугивания моих курсантов.

- Смею уточнить, - шипя как змея, влез Ильес, - что они подозреваемые. Вы ведь именно их видели рядом с телом? Расскажите подробнее, как именно все произошло.

Зоар приложил руку к сердцу и клятвенно пообещал ответить на все вопросы, но только когда сюда явиться опекун Краснословской и декан Брусничкиной. И это ни в коем случае не злостное препятствование следствию, а желание соблюсти процедуру законности.

Хотелось поаплодировать декану стоя, но гости из Инквизиции почему-то не разделили моей радости. Следователь с помощником заявил, что времени терять не будут и пока что осмотрят место преступления. Узнав координаты моей комнаты, они тут же спарились.

- Господин Зоар, подготовьте мне личное дело супругов Монфор л-Амори, - принялся распоряжаться Гаспар, - супругу бедной девочки уже сообщили?

- Артур этим занимается, но, если его до их пор здесь нет, значит пока Браоз не в курсе.

Очень надеюсь, что этот сумасшедший придет сюда уже после того, как нас допросят. Что-то мне подсказывает, что такая страшная смерть жены для него не станет трагичным жизненным этапом.

- А пока опекун нашей прекрасной Ярославы не пришел, - сахарно пропел кардинал, наклоняясь к моему носу, - может, не будем тянуть время и узнаем, как так получилось, что супругу Браоза убили в вашей комнате?

- Гаспар, я, кажется, уже говорил по поводу допроса, - нахмурившись, напомнил декан, но кардинал и не думал отступать:

- Это всего лишь безобидные вопросы, не более и исключительно только в целях экономии времени. Так что, Ярослава? А вы, Ядвига, почему ночью находились вне стен своей комнаты, как того требует устав аз-Зайтуна? Где вы обе проводили время?

Я постаралась скопировать хищную улыбку кардинала, но и сама понимала, что вышло не очень, ну нет у меня таких выдающихся клыков!

- Ничего не знаю и понятия не имею, о чем вы говорите.

Близость орка немного нервировала, и рефлексы сработали быстрее, чем разум остановил тело: я щелкнула у него перед самым носом зубами, словно хотела откусить. Гаспар испуганно отшатнулся прежде, чем сообразить, что я всего лишь пошутила, и не удержавшись на ногах, с грохотом упал на пол.

В этот момент в кабинет вошел очень злой Вернер, от которого буквально шел пар и его сын, наоборот очень довольный, я бы сказала сияющий. Увидев инквизитора во фривольной позе на полу, Великий Комтур нахмурился еще больше:

- Что у вас здесь за балаган?

- Кардинал хотел поцеловать мне руку и выразить надежду на брак, но потерял голову от избытка чувств и упал, - захлопав ресницами, доверительно сообщила я вновь пришедшим, и максимально понизив голос, прошептала, - никогда бы не подумала, что орк способен на такие чувства!

Гаспар не бросился разубеждать всех присутствующих в неправильности моих фантазий, и я с вызовом ответила на его горящий взгляд.

- В этот раз ты не уйдешь, - вдруг совершенно спокойно произнес он, и хоть все внутри меня похолодело от внезапного страха, я сказала чистую правду:

- А я и не собиралась.

Инквизитор усмехнулся.

- Тогда готовься.

Я многозначительно подмигнула орку, не ожидавшему от меня столь откровенного поведения и фамильярно, без разрешения перешла на «ты»:

- Нет уж, это ты готовься.

Орк два раза хлопнул в ладоши, показывая, что вызов принят и назад дороги уже не будет.

- Как Лисавета Монфор попала к вам в комнату?

Вообще-то это и меня очень интересует, давай будем думать вместе?

- Очевидно ногами, но, увы, - я печально развела руками, - подробностей она мне не сообщила, видимо забыла.

Пресекая возможную ссору, вперед, бряцая тяжелым доспехом, в который был облачен, вышел Вернер:

- Два часа назад я получил сообщение, что в комнате приемной дочери Великого Магистра было совершено убийство. В чем ее обвиняют?

Зоар поднялся с кресла ректора:

- Простите, но мы, признаться ждали как раз именно Отто.

Вернер неуловимо помрачнел при упоминании о Магистре:

- Он серьезно болен, так что я здесь по его поручению.

Вот так новость: конечно, старик поспособствовал многим неприятностям, что со мной здесь случились, но вот чего-то плохого, я ему никогда не желала.

- Но при чем тут ваш сын или его Великий Магистр тоже попросил приглядеть за курсанткой Краснословской? – неприязненно спросил Гаспар, искоса поглядывая на Ральфа.

Тот, как ни в чем не бывало, прогуливался по кабинету, словно он был в его безраздельном владении. И ему было абсолютно без разницы, как и кто к нему относиться. Мало ли на свете недовольных его персоной Гаспаров, что ж теперь расстраиваться, если ты ему не нравишься?

- Главное для вас, это то, что он нужен мне, - холодно отрезал Великий Комтур, - вы против?

Гаспар де Кирога демонстративно отвернулся: много чести так долго обсуждать какого-то там юного рыцаря.

- Так в чем обвиняют Ярославу и ее подругу?

- Лисавету убили в ее комнате, - просто сообщил орк, - и либо это сделала она, либо девушка присутствовала там в тот момент, либо нарушала правила и была где-то еще.

Куда не кинь, всюду клин. Не можем же мы сказать, что ночью просто ходили по лесу, это будет выглядеть как насмешка. Хотя почему бы и нет?

- Ярослава? – Вернер серьезно посмотрел мне прямо в глаза, - ты можешь это прокомментировать?

Ядвига легонько пнула меня плечом: все верно, придется говорить про лес, а уж как проверять это, уже проблема следователей. Не будем отбирать хлеб у специалистов, пусть сами работают. Но едва я собралась с духом, лихорадочно думая, как лучше сказать половину правды, умолчав о второй, Ральф радостно осклабился:

- Да что вы вгоняете в краску мою невесту? Она весь вечер была у меня, потом пришла Ядвига, я накормил их ужином, и они ушли к себе. Больше к ним вопросов нет?

- В смысле? – вскрикнула я, гневно вскакивая на ноги и готовая убить рыцаря на месте.

Со мной вместе эту же фразу и так же по интонации, прохрипел Вернер и Гаспар: последний даже стиснул спинку дубового стула с такой силой, что послышался характерный треск. Видя, какое напряжение посеяли его слова, Ральф осторожно отступил к двери, видимо готовясь к спешному отступлению.

Сверкая глазами от удовольствия, храмовник любезно пояснил:

- А что тут не понятного? Мы с моей невестой так были заняты друг другом, что кого-то убить у нее бы после всего просто не хватило ни сил, ни времени. Так что ищите другого, кто это сделал.

- Невеста? – в один голос переспросили все, кто находился в кабинете.

Я без сил рухнула обратно на подлокотник, и застонав, уронила голову на руки: еще один комментарий от Ральфа, и он не жилец и пусть меня потом закуют в инквизиторские подвалы и ставят опыты. Не знаю, зачем ему понадобилось вмешаться именно таким экстремальным способом, создавая нам с ведуньей алиби. Но он не столько меня спас от лишних выяснений, а скорее уничтожил!

В кабинете было так тихо, что наверняка все слышали, как бешено стучит мое сердце.

- Ральф…

Этот пройдоха, а не рыцарь, тут же глумливо пропел:

- Да, любимая?

Схватив со стола первое, что мне попалось под руку, а именно медный канделябр, я с мстительной радостью кинула его в рыцаря:

- Это свадебный подарок, «любимый»!

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ.

- Курсантка Краснословская, вы в своем уме так себя вести? – вкрадчиво поинтересовался Вернер, и от этого тона у меня по спине пробежала стайка мелких мурашек.

Он сообразил, что я только что чуть не убила его сына и вряд ли остановлюсь на этом. На этот раз Ральфу повезло, и он сумел увернуться в самое последнее мгновение, но кто даст гарантию, что мой следующий бросок не увенчается успехом? А крови мне хотелось нестерпимо, чтобы, наконец, все оставили меня в покое.

Отец кинулся к молодому рыцарю, чтобы проверить все ли в порядке, но «любящий» сын, явно мстивший за что-то, даже не дал к себе прикоснуться и отошел на приличное расстояние. Вернер так и остался стоять с вытянутой рукой и каким-то застывшим, странным выражением на лице. Я, конечно, все понимаю, у них свои проблемы и нерешенные вопросы, но зачем меня-то во все это втягивать, когда я и со своим-то разобраться до конца никак не могу?

- Все в порядке, просто у меня очень горячая невеста.

Не глядя, я потянулась за каменным держателем для бумаг. В этот раз увернуться у него точно не получится!

- О, ты еще даже не представляешь, насколько!

- Зато я представляю, - вдруг резко вставил Зоар, покачиваясь в ректорском кресле и с неудовольствием следивший за всем этим безобразием, - Ярослава, прекратите вестись на провокацию, будьте умнее и не разочаровывайте меня. Остановка внутреннего диалога, помните? А вы, достопочтенный сэр Озрельн, разве не видите, что ваш сын намеренно вводит нас в заблуждение?

Ну, хоть один умный человек нашелся в этой компании. А насчет остановки внутреннего диалога он это вовремя сказал, очень эффективная вещь, когда надо быстро успокоиться и взять себя в руки.

Вернер отвернулся от непутевого отпрыска и спокойно кивнул:

- Вижу, только понять не могу, зачем он это делает.

Ральф с неожиданной злостью прошипел:

- А когда ты мою невесту собирался вести под венец, то понимал, зачем ты это делаешь?

Что-то подобное я и подозревала, просто странно, что рыцарь пытался меня втянуть в свои разборки. Он же прекрасно знает, что его отцу на меня, в общем-то, плевать, все эти вопросы с возможной свадьбой завело руководство Ордена, которое он слушает беспрекословно. И «уведи» меня вдруг Ральф, он бы только сыну руку пожал, что избавил его от такой обузы, как я.

Вернер на подобное обвинение даже ухом не повел, видимо был прекрасно осведомлен об обидах сына, только выставлять напоказ семейные тайны не собирался и рявкнул:

- Потом поговорим! А что касается Ярославы, то свадьбы не будет.

Ну, вот тебе бабушка и Ильин день, это почему не будет? Может быть, я уже и платье присмотрела? Недовольно прищурившись, я спросила:

- Это с чего такая милость?

- Это не милость, - любезно разъяснил Великий Комтур, - Магистр неизлечимо болен и не может выполнять свои функции в полном объеме, поэтому его обязанности на себя пока принимаю я, а подобная должность не предполагает семейного статуса.

Кардинал, внимательно вслушивающийся в нашу беседу, тут же просиял. Конечно, сильный конкурент из борьбы за мою руку выбыл, а у кого еще могут быть такие неисчерпаемые денежные ресурсы и желание побороться? Да ни у кого больше, но это ничего, блажен, кто верует, у меня для вас всех есть сюрприз. Странно только что Вернер про это молчит, он-то как раз уже должен быть в курсе, что я подала заявку на вступление к ним в Орден. Из меня-то выйдет неплохой рыцарь, в отличие от его двуличного сына.

- Поэтому на Аукционе невест в ночь Зимнего Солнцестояния я не стану выдвигать свою кандидатуру.

Было это сказано так, словно радоваться не стоит, он явно задумал какую-то гадость. Так и случилось: посмотрев на поникшего Ральфа, Комтур с тщательно скрытым торжеством, проговорил:

- Поэтому Орден от себя выдвинет другую перспективную кандидатуру.

Сын тут же сообразил, что дело пахнет жареным и попытался предотвратить катастрофу, пока это еще было возможно:

- Отец, я ведь пошутил…

- А жизнь это и есть, одна большая шутка, тем более это уже давно решенное дело, - отрицательно качнул головой Вернер и ехидно заключил, - прости, я просто не успел тебе сообщить.

Гаспар не выглядел сколь-нибудь удивленным, скорее озадаченным. Новая кандидатура его не напрягла, видимо подумал, что он ему не конкурент, а зря. Зная Вернера и его сына, который не далеко отстает от отца, у них наверняка есть план с продуманными действиями на всякие крайние случаи.

Глядя на вытянувшееся лицо молодого рыцаря, нам с Ядвигой хотелось рыдать от смеха. Едва сдерживаясь, ведунья прошептала:

- Вот уж точно, не рой яму другому…

- Отец, я не могу принять столь щедрый подарок, - сквозь зубы процедил Ральф, искоса поглядывая на меня горящими от бешенства глазами.

Сдержаться от смеха я уже не могла и уткнувшись в плечо ведуньи, едва слышно завыла. Вот уж для кого, кроме мен самой, возможная свадьба принесет большее неудовольствие! Мне ведь даже делать ничего не надо, Ральф вполне волен сделать все, чтобы Аукцион вообще не состоялся. Почему Орден сразу не решил остановить на нем свой выбор? Тогда все могло бы сложиться гораздо удачнее с самого начала!

- Не хочешь, не принимай, - пожал плечами Вернер, прекрасно знавший характер отпрыска и как надо себя с ним вести, - когда ты готов снять мое благословение и отказаться от сана? Земли в Гадарузии я тоже давно хотел у тебя забрать, рад, что ты сам готов от них отказаться. Кстати, будь готов, что все банки откажутся с тобой работать, так как на счетах лежат деньги Ордена.

Не ожидавший такой подлости, Ральф только и сумел, что выдавить из себя:

- Но я не брал у Ордена денег, все это заработано моим трудом, а начальный капитал я давно отдал тебе с лихвой, я ничего не должен Храму и братьям!

- Конечно, я все понимаю, - с участливой улыбкой вторил ему Вернер, на глазах превращаясь в Великого Магистра, - можешь подать прошение в любую комиссию, через несколько месяцев я его рассмотрю. А потом вынесу отказ, потому что доказать что-либо невозможно.

Не так давно делая ставку на независимость Ральфа, восхищаясь его самодостаточностью, кажется, я его слегка переоценила. Кто же держит свои накопления, тем более, лично заработанные, на счетах подконтрольных отцу, а значит и всему Ордену?

- Спасибо отец, - скривился рыцарь, ты как всегда очень внимателен ко мне, но боюсь, что все равно ничего не получится.

Боишься? Почему бы не сказать прямо, как есть на самом деле, что ты до безобразия рад обстоятельствам, благодаря которым ненужный брак невозможен?

Разговор давно вышел за рамки допроса и все словно забыли, по какой причине мы собрались здесь изначально. Но Зоар не торопился перебивать храмовников, понимая, что это не менее важно для них, чем смерть несчастной курсантки. А может, он просто позволил времени тянуться до тех пор, пока не придет сам ректор и не возьмет на себя господствующие функции.

- Ты про письмо Ярославы, где она просит зачислить ее на вступительные испытания в Орден? – с понимающей улыбкой отозвался Комтур, и эта вежливость очень не понравилась как Ральфу, так и мне, только я была гораздо спокойнее.

- Вступление в Орден? Вы сейчас серьезно об этом говорите? – тут же очнулся кардинал.

Он чувствовал, как добыча медленно, но, верно, уходит из-под носа, и еще издевательски помахивает ручкой ему на прощание.

- Уже никакое, - любезно ответил Вернер, - только передал его писцам, чтобы они отнесли его в приемную комиссию при храме, и внесли на его основании в список адептов фамилию нашей девушки, как кто-то из них, очень не аккуратно пролил на него вино. Я, разумеется, тут же наказал всю смену, работавшую в тот день, но заявление, к сожалению, утеряно безвозвратно.

Ральф, не ожидавший такой подлости от собственного отца, хотя сам был ничем не лучше его, сильно побледнел. Он-то прекрасно понимал, что с новым заявлением не уже не успеть и Орден сделает все, чтобы этот брак состоялся.

Развернувшись ко мне, он, видя мое равнодушное спокойствие, прошипел:

- И что ты так довольно улыбаешься?

- А у меня настроение повышается, стоит посмотреть на то, как ты нервничаешь. Просто бальзам на душу, не поверишь.

Ральфу было тяжко понимать, что кому-то не так плохо, как ему и поэтому он тут же попытался отыграться на мне:

- Если ты думаешь, что я позволю тебе вольности, о которых ты мечтала, если все-таки станешь моей женой, то забудь сразу!

Он решил, что может меня этим напугать? Серьезно?

- Лучше подумай, как в этом случае кардинально измениться твоя собственная жизнь, - тут же парировала я, - тебе ведь придется стать идеальным супругом в рамках моего мира. Только представь: никаких любовниц и младших жен, я не потерплю этого, и кстати можешь забыть, что я говорила о партнерстве. Раз ты думаешь, что можешь мне угрожать, то мы не сработаемся.

Ни Гаспар, ни тем более Вернер вмешиваться в наше выяснение отношений не спешили. Первый, таким образом, банально приценивался, смотря на мое поведение, и пытался понять, на что я еще способна, если пытаться методично меня доводить и загонять в угол. Видимо он решил, что в итоге все-таки сможет найти ко мне подход, но вряд ли кардинал поймет, что со мной проще всего – это договориться.

А будущий Магистр страстно желал пообтесать чересчур своевольного сына. Как же здесь все любят загребать жар чужими руками!

Ральф в ответ лишь хохотнул, словно я сказала что-то смешное:

- А ты думаешь, твое мнение еще кто-то будет спрашивать? Все мои действия согласованы законом!

Рядом Ядвига, возмущенная до глубины души подобными словами рыцаря, тихо прошептала:

- Не распыляйся перед ним, он того не стоит, чтобы ты на него тратила свое время. Я поговорю с родными, уедешь к нам в Словению, тебя там точно никто не сможет найти. Ни Орден, ни некроманты.

Неплохой вариант на самый крайний случай, но скрываться мне, тем более за спиной подруги, пока что не хочется.

- Да плевать мне на подобные законы, - равнодушно оповестила я молодого рыцаря, - почему на любую распущенность мне здесь начинают тыкать в нос законами? Вам от этих бумажек легче спиться что ли, меньше совесть донимает? Ну а если ты все-таки рискнешь позорить мое имя, я отравлю каждую женщину, с которой ты рискнешь связаться, и очень скоро тебя все начнут избегать. Подумай.

- И после первого раза тебя тут же осудят, и я буду счастливым, а главное свободным вдовцом, - тут же огрызнулся Ральф, даже не догадываясь по какому тонкому льду, он сейчас ходит.

А мне оставалось лишь охотно просветить его на этот счет, а заодно и всех окружающих, чтобы не думали, что им все так просто сойдет с рук:

- А ты сначала докажи, что девушки умирают именно из-за меня. Ты не забыл, что врач? Мне известны такие яды, что никто и никогда не найдет доказательств, говорящих прямо, что это сделала именно я. Вы ведь здесь опаснее цианида ничего не знаете. И не надо говорить про этику, враг и пациент, совсем разные вещи, ты ведь сейчас учишься на целителя, уже должен был осознать какая великая разница между этими понятиями.

- Приговорят, - уже не так уверенно проговорил рыцарь, - все слышат, как ты мне угрожаешь!

- Я читала ваши законы, там нет ни слова, что за угрозы мне могут что-то предъявить, - блеснула я своей эрудицией.

Это первые дни я была как слепой котенок, угодив в неизвестные условия, но прошло достаточно времени, да и даром я его не теряла. Сколько было прочитано, расспрошено и просмотрено, просто не сосчитать. Зато они теперь все, где сядут, там и слезут.

Чтобы окончательно добить спесивого «жениха», я задумчиво пробормотала:

- А вообще мысль о счастливой вдове мне нравится, надо подумать.

Ральф с Вернером переглянулись, но даже сказать ничего не могли, потому что я абсолютно и во всем была права. За мысли и слов даже в этом мире пока что еще не наказывают и не арестовывают. А сейчас, когда они готовы, время как раз для кульминации. Подумав, что я никак не могу понизить торжественность наступившего момента, мне захотелось встать, чтобы меня все видели:

- Сэр Озрельн, а вы не могли бы связать с приемной комиссией? Без разницы какой, я в курсе, что их у вас около пятнадцати, и все они находятся в разных городах и странах.

Чувствуя подвох, но до конца не зная, где он, Вернер нашел в себе силы поинтересоваться:

- Могу, только зачем? Я ведь уже сказал, что ваше заявление было испорчено.

- Допускаю, что письмо, адресованное вам, чтобы вы были в курсе планов приемной дочери Магистра, как раз и пострадало, но не все же?

- Что не все?

С улыбкой Матери Терезы, я кротко сообщила:

- Я подала двадцать прошений во все инстанции Ордена и столько же копий, на всякий случай, а то мало ли что и как оказалось не зря. Любопытно, что подтверждений о получении ко мне пришло всего восемь. Что ж у вас твориться на приемных пунктах? Там работают сплошь пьющие храмовники, которые теряют и портят чужие письма? Разберитесь, пожалуйста, а то ведь иначе мне придется пожаловаться, а сумма компенсаций в таком случае будет колоссальной. Репутация всегда дорого стоила, поверьте мне.

Судя по всему, такой предусмотрительности от меня не ожидал никто. Только Ядвига, искренне радуясь и радея за меня, тихо хихикала в зажатый кулак. Подожди, ты еще главного не знаешь, это только начало. Зря, я что ли дневала и ночевала в библиотеке? Знания, единственная сила, доступная любому желающему.

- Что ж, если ваше заявление было зарегистрировано, - после некоторого замешательства, отозвался Вернер, - что вы от меня-то хотите?

- Узнать, куда и когда мне надо будет явиться для прохождения испытаний.

- Об этом будет сообщено через две д, - признался Комтур, но тут, некстати влез Гаспар, до глубины души задетый моим вероломством:

- Глупо было пытаться сбежать под крыло Ордена, Аукцион все равно начнется раньше, всего через месяц!

Я вопросительно вытянула губы трубочкой:

- И что?

- А то, - злорадно прохрипел орк, потрясая перед носом длинным пальцем с маленькими курчавыми волосками, - что откладывать свадьбу до конца учебного процесса, я не намерен, а моя жена ни в каком Ордене служить не будет.

- Вижу, вам не терпится разобрать меня на части в ваших лабораториях, чтобы узнать, как и что Лукос намешал в своих экспериментах. У вас ведь не было доступа к его бумагам? – с пониманием отозвалась я, и отодвинувшись подальше от страшного пальца, виновато развела руками:

- Но, к сожалению, я уже подписала договор, где сказано, что выйти замуж за избранника, я, смогу только получив диплом. Вы ведь не можете нарушать установленные правила только потому, что этого хочется лично вам? В противном случае, мне останется только обратиться в суд и сделать вас нищим.

- Женщина не может участвовать в суде самостоятельно, - вдруг сказал Зоар, видя не состыковку, но на это я просто рассмеялась:

- А я и не собираюсь делать что-то сама, за меня это сделает мой представитель, которого я найму по такому случаю.

- Как же вы объясните наличие у вас денег? – с интересом спросил декан.

Он не был ни за этих представителей двух противоборствующих организаций, ни лично за меня. Просто ему действительно было интересно, какие лазейки я умудрилась найти.

Наивно взмахнув ресницами, я «удивилась»:

- А при чем тут я? Может, это будет анонимное пожертвование, да мало ли кто захочет помочь несчастной курсантке!

Зоар хотел прокомментировать, что он думает о несчастной курсантке в мое лице, но не успел, вмешался Вернер, вспомнив кое-что еще:

- Комиссия не сможет зарегистрировать ваше обращение и позволить участие в испытаниях.

Догадываясь, о чем именно он говорит, я в предвкушении новых «приятных» известий для них, жаром поинтересовалась:

- Почему же?

- Вы не приняли гражданства ни одной страны, как попали сюда, а значит, не обладаете даже основными правами, о чем мы к своему стыду забыли. Не граждане не могут вступать в ряды Ордена, это мировое правило, я сожалею.

Ну да, конечно, так я и поверила, что он и Магистр, с ходу придумывавший многоходовые комбинации, об этом просто взял и «забыл».

Чуть пристав с места, я с кряхтением вытащила из-под сюрко небольшой свиток, который получила буквально пару дней назад и как не заинтересованному лицу, передала его на изучение декану. Тот с готовностью принял его, аккуратно развернул и погрузился в чтение.

- Ничего, милорд, я исправила вашу оплошность, - стараясь не улыбаться, поделилась я с Вернером новостью, - не так давно, я подала прошение Его Величеству Великого Адальвора, чтоб он признал меня своей подданной. Учитывая, что моя мать и Лукос Шимаре являлись гражданами Адальвора, а я не стала настаивать на признании меня наследницей его фамилии, он помог мне с обретением прав и обязанностей перед его страной. И вот я получила соответствующую грамоту, о моем заочном признании. Конечно, потом в последствие нужно будет явиться лично, но как вы все поняли, я вполне могу вступить в Орден.

Гаспар, неотрывно смотрел на бумагу в руках декана, как на самого злейшего своего врага на данный момент. Тем не менее, он все же взял себя в руки и спокойно произнес:

- Молодец, успела, не ожидал. Но Аукцион состоится, даже несмотря на это и потом, нет никаких гарантий, что ты сможешь пройти испытания. Так что брак для тебя дело решенное.

Ну, с этим, конечно, можно было бы сейчас поспорить, но это означало лишнюю затрату сил. И вообще, какая уже разница, состоится Аукцион или нет, главное, что я здесь и сейчас продемонстрировала, что просто так им меня проглотить не удастся. По крайней мере, пожевать и отплевываться, потом придется точно.

- Как скажете, мне самой интересно, как вы будете мять друг другу бока, в драке за мою благосклонность.

- Даже не рассчитывай на это, - фыркнул уязвленный Ральф, - кому ты сдалась, одни ходячие кости и кожа? Это политика, ничего большего.

Вот уж что-что, а назвать меня худышкой, может только большой осел, не иначе. При росте в сто семьдесят сантиметров, я стабильно весила около шестидесяти восьми килограммов, считая свою форму не выдающимся идеалом, но вполне нужным для меня результатом. Ветром не снесет, не переломит, и не слишком худосочный мужчина вполне осилит понести меня некоторое время, если конечно поддастся столь романтичному порыву. Так уж сложилось, что я все еще надеюсь, что рыцари все еще не перевелись, избытка джентльменов мне и так хватает.

Ничуть не обидевшись на подобные слова, я подмигнула ему:

- Наверное, очень обидно осознавать, что никогда не прикоснешься к своему идеалу? Ты смотри Ральф, начинай оглядываться прямо с момента помолвки или хочешь, я с твоей Матильдой прямо сейчас поговорю?

Вынести подобных насмешек молодой рыцарь не мог категорически, но прежде, чем он выдавил из себя хоть слово, наконец, вернулись следователи, закончив осмотр тела Лисаветы и моей комнаты. Я вгляделась в их мрачные лица, пытаясь понять, нашли ли они среди разбросанных по комнате вещей при обыске, мой Сангреаль или все же чашу забрали до этого сами убийцы? Или убийца, здесь уже не разберешься.

Ясно одно: мне надо как можно скорее оказаться в комнате и самой все проверить. Только судя по серьезным лицам вновь вошедших, допрос будет длиться долго. Но плевать на это: за инквизиторскими следопытами тенью просочился широко улыбавшийся Браоз, весь свеженький, как майская роза. Я, конечно, догадывалась, что он не слишком будет горевать по ушедшей в мир иной Лисавете, но так явно демонстрировать равнодушие в смерти супруги, на мой взгляд, было чересчур кощунственно.

Внимательно оглядев наше небольшое собрание, тяжелый взгляд синигами остановился на мне:

- А вот и ты, только не понимаю, почему не в кандалах?

- Наверное, потому что они должны быть на тебе, - спокойно парировала я и чихнула: опять этот ненавистный запах иланг-иланга.

Похоже, что у меня на концентрированные вытяжки и эфирные масла началась банальная аллергия. Наверное, находясь, некоторое время в прокуренной благовониями комнате, этот аромат принесли с собой следователи, пропахшие там. Попросить их переодеться, иначе я скоро начну задыхаться или не стоит так играть с огнем?

Но машинально принюхавшись к работникам Святой Инквизиции, я не покрылась пятнами и не зашлась в кашле. Странно. Ильес, заметив мой маневр, подозрительно уточнил, перед этим предварительно отойдя от меня подальше:

- С вами все в порядке?

- В полном.

Недоуменно поведя носом, я совсем расстроилась: не могла же я так ошибиться? Этот запах слишком активен и надоедлив, чтобы перепутать его с чем-то еще.

- Нет уж, проверьте ее, а то вдруг она сейчас на нас кидаться начнет, - брезгливо скривился Браоз, проходя мимо меня и садясь в свободное кресло совсем рядом.

В нос ударила еще одна волна нестерпимого сладкого аромата, и я расчихалась так, что из глаз брызнули слезы. Ну, конечно, это синигами провонял эфирным маслом так, что теперь его хоть выжимай! Встав из кресла, я отошла на безопасное расстояние, поближе к храмовникам, расположившимся у окна, и уже оттуда обратилась к лейтенанту Ильесу:

- Мы вас так долго ждали, вы водили Браоза л-Амори на опознание жены?

Удивившись моему вопросу, тот отрицательно качнул головой:

- В этом нет необходимости, ведь ваш ректор уже определил, что погибшая была именно Лизаветой.

Не сводя взгляда с притихшего Браоза, я, тщательно подбирая слова проговорила:

- Моя комната вся пропахла иланг-илангом, которым пользовались во время ритуала и даже вы, находившиеся там не меньше часа, не пропахли так сильно, как несет от Браоза. Вот мне интересно, где как не там, он мог получить такую дозу этого эфира? Так пахнуть может только тот, кто натирал свечи и благовония этим маслом.

Фиор оказался гораздо более расторопным, чем начальство и прежде, чем все сообразили, о чем именно я говорю, он незаметно встал у двери, на всякий случай, преграждая синигами путь к бегству.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ.

- Ну и? – с лучезарной улыбкой проговорил Браоз, ему явно льстило наше внимание к его персоне, - что ты хочешь этим сказать, что именно я убил свою драгоценную супругу?

По поводу ее драгоценности в глазах синигами у меня был большой вопрос, но, к сожалению, ничем кроме личных догадок я не обладала. А он далеко не дурак, чтобы не предусмотреть ответы на основные вопросы, которые могут возникнуть к нему у Инквизиции. Все же стоило попробовать хотя бы породить сомнения в его чистоплотности, я не сомневалась, что пусть косвенно, но он замешан во всем этом.

- Я не говорю, что именно ты проводил ритуал, но не знать о нем ты не мог, - уверенно проговорила я, - Лисавета без твоего взгляда даже отойти в сторону не могла. То, что ты был в моей комнате долгое время, это факт, ты весь пропах этой сладкой консистенцией.

- Я ничего не знаю ни о каких ритуалах, - спокойно ответил он.

Было видно, что он ожидал подобных вопросов, готовился к ним, но ведь это невозможно доказать.

- Позвольте, - лейтенант Ильес попросил молодого мага вытянуть руки вперед, - именно от ваших ладоней и исходит этот запах, они буквально пропитаны маслом. Вы трогали свечи в комнате, где была убита ваша жена?

Вдруг Браоз засмеялся, это было так странно и жутко, что я на миг задумалась: а все ли в порядке у него с головой? Отсмеявшись, синигами тут же посерьезнел и фыркнул:

- Я использую масла для массажа. Послушайте, о чем вы вообще меня спрашиваете, я не могу никак понять? Сначала потрудитесь мне объяснить, что именно здесь происходит. Вы ворвались ко мне ночью, заявили, что Лисавета участвовала в каком-то ритуале и мне надо пройти в кабинет ректора, где я смогу узнать подробности. Ну и где эти самые подробности?

- Хотите сказать, что о смерти жены вы узнали только что? – не поверил сэр Озрельн, глядя на внешне спокойного синигами.

Тот развернулся к нему и кивнул:

- Совершенно верно. Только не надо читать мне морали, что мое поведение не соответствует образу безутешного вдовца. Я никогда не скрывал, что брак с Лисаветой – это лишь дань нашим традициям, мне ее навязали, и она прекрасно знала мое истинное к ней отношение, когда дала согласие на брак. Все остальное мен не касается, она получила что хотела: фамилию моего рода, его поддержку и деньги. Мне от нее нужна была только галочка, что мой отец больше не сможет диктовать мне условий, теперь я сам глава семьи и никому ничего не должен. А наши внутренние отношения вас совершенно не касаются.

Вернер хотел что-то сказать, наверное, выразить в нескольких резких словах все, что думает о поведении синигами, но в последний момент прикусил язык. А действительно, что тут можно сказать? Л-Амори вед действительно не скрывал, что он пренебрегает Лисаветой, как супругой, вопрос только почему она это терпела, и изначально зная, что не нужна ему, дала согласие на брак?

Чуть повысив голос, чтобы привлечь к себе внимание, Зоар тут же проговорил:

- Все же примите наши соболезнования. Ваша супруга погибла несколько часов назад в результате проведения ритуала Вечной Невесты. Мы хотели бы узнать, что она могла делать в комнате курсантки Краснословской?

- Хотите сказать, что ритуал проводили именно у нее? – многозначительно подмигнув мне, осведомился Браоз, - а что это за ритуал?

Лейтенант Ильес, внимательно поглядывая то на меня, но на синигами, вкратце рассказал ему, что собой представляет эта некромантская практика, проведенная в моей комнате.

- Как интересно, только при чем тут я? Надо у вашей Краснословской и поинтересоваться, как так получилось, что все произошло именно там. Или девушки не было ночью в ее комнате?

Вот ведь гадёныш, врет и даже не краснеет.

- С курсанткой мы разберемся позже, - резко вскинулся лейтенант, - где вы были ночью?

- В своей комнате, - удивился Браоз, - вы же и забрали меня оттуда. Покои у меня отдельные, как и у супруги и если ей куда-то вдруг приспичило пойти ночью, понятие не имею, с чего вдруг, в известность относительно своих планов она мен не ставила. И я ее не видел с вечера, кстати, на последнюю пару она не пришла.

- И вы не поинтересовались, почему? – с сомнением проговорил Фиор.

Браоз закатил глаза, всем своим видом говоря, что не понимает, как такие идиоты, могут вести следственные мероприятия в такой могущественной структуре, как Инквизиция.

- Я же вам уже сказал, что супругой она мне была только по бумажке. А так меня вообще не интересовало, где она и что с ней! Сгинула, туда ей и дорога. Или это как-то указывает на то, что я преступник?

- Это указывается на то, что ты мерзавец и подонок, - не сдержавшись, прошипела Ядвига.

- А вы, судя по всему, что находитесь сейчас здесь, так же отсутствовали ночью в своих апартаментах? – с улыбкой поинтересовался Браоз, - очень интересно где. Не с Ярославой ли, пока она пробовала себя в новой науке, решив пойти по стопам давно умершего родственничка?

Услышав про родственника, я развернулась к орку, который не принимал в допросе никакого деятельного участия, а просто сидел и слушал.

- Это он о чем? Что это значит, какой-то мой родственник практиковал некромантию?

- Это закрытая информация, - неприятным голосом ответил Гаспар, едва удостоив меня взглядом, - вам про это знать не обязательно.

Ну, уж нет, на этот раз им кинуть меня не получится.

- Я требую объяснений.

Гаспар лениво покосился на меня:

- Вы не в том положении, чтобы требовать. Л-Амори, кто может подтвердить, что вечер и часть ночи вы провели в своих покоях?

- Подозреваете меня? Бросьте, хотя, впрочем, это ваше дело, терять время на отработку бесперспективных версий или нет. Моя проводница подтвердит, - тут же с готовностью ответил беловолосый маг, - она сейчас до сих пор у меня, кстати. С лицензией на девушку все в порядке, можете уточнить у ректора, я оформил ее на прошлой неделе сроком на месяц.

- Что еще за лицензия? – не вполне понимая, о чем они говорят, спросила я у Ядвиги.

- Ты же слышала, на проводницу, - неприязненно отозвалась ведунья, - лучше б они таких барышень прямым текстом называли – «дойная корова»! Это с Лисаветы он мог тянуть энергию, где угодно и сколько угодно, кровь синигами позволяла ей быстро восстанавливаться и это нисколько ей е вредило. У человеческой девушки немного по-другому и чаще чем на месяц, лицензии не выдают, чтобы не нанести ее здоровью непоправимый вред. Если синигами будет тянуть с ведьмы энергию больше трех месяцев, она умирает от истощения, поскольку резервы-то не бесконечны.

- Это я знаю, как и то, что обычных девушек они не трогают, им нужны только ведьмы или ведуньи, но при чем тут лицензия?

- А при том, чтобы тянуть силы из ведьмы, синигами нужно получить от нее формальное согласие, после чего он обращается к ее родителям или старшему в семье, за разрешением «попользоваться» его родственницей, отдавая в замен ту сумму, в которую ее оценят. Сама понимаешь не всем синигами это по карману, поэтому они часто рано женятся и на человеческие кормушки уже не зарятся. Но Браоз как раз-таки очень богатый мужчина, и меняет проводниц достаточно часто.

- Зачем спрашивать согласие, если девушка сама становится зависимой от этого паразита? – не поняла я.

- Я ведь сказала, что это формальность, чтобы на бумажках все выглядело красиво!

Для меня это не было шоком, я немного привыкла к местным порядкам, но неприятный осадок остался. Такого бы не было, если б родители одаренных девушек сами не отдавали дочерей во временное пользование. Дело даже не в том, что он покупает живой товар, а то, что здесь это воспринимается нормально и мне этого не понять!

- А Самаэль… - вырвалось у меня, - он тоже покупает эту лицензию?

Ядвига, скрывая улыбку, только отрицательно качнула головой и лукаво добавила:

- Думаю, что если у него когда-то и были подобные мысли, то познакомившись с тобой, он быстро их забросил. Не думай об этом, Самаэль не такая скотина, как Монфор л-Амори.

Звучало приятно для слуха, но в то же время мне не хотелось выступать подобным донором, который через три месяца будет обречен на гибель. Ведунья каким-то образом поняла, что я думаю не о самых приятных вещах, и участливо тронув за плечо, прошептала:

- Не думай сейчас ни о чем, все обязательно образуется и будет лучше, чем могло бы. А эти двое хоть и одной нации, но разных племен и воспитание у них не похоже друг на друга. Самаэль ведь даже пытался ограничить свою тягу к тебе и снизить общение на минимум, чтобы ты не попалась на его магию. Он ведь до смерти боится причинить тебе хоть малейший вред.

Может она, конечно, и права, но я ведь сама слышала его откровенный разговор с Ральфом, где он даже не думая, по сути, добровольно отказывается от меня даже не попытавшись поговорить со мной и узнать мое мнение. Одного такого Анатолия, которому личный комфорт был дороже всего остального, мне уже хватило за глаза.

- Ты ошибаешься, у него нет никакой тяги, все это пустые разговоры.

Ядвига неожиданно разозлилась:

- А ты видишь только то, что хочешь! А ты попробуй воспринимать не только свои желания, может быть что-то тогда, наконец, измениться?

Готова была поспорить с ведуньей на этот счет, но тут лейтенант отправил своего помощника проверять слова синигами, а сам повернулся к нам:

- А вы где были?

Что ж, видимо, придется говорить правду, только сильно укороченную, про Господина Эн они не дождутся от меня ни слова. В конце концов, он здесь совершенно не при чем, это сейчас, вспоминая письмо, понимаю, что и почерки были немного разными, и само содержание по характеру мало совпадало с тем, что он писал раньше. Кто-то, очень хорошо осведомленный о том, что я получаю такую своеобразную почту, попытался выманить меня из своей комнаты и у него это с успехом получилось. Вопрос: кто? Ядвига? Даже думать об этом не хочу.

- На Яблоневой поляне.

Лейтенант чуть было не вывалился из кресла:

- И что вы там забыли?

- Ярослава, - мягким голосом, не предвещавшим ничего хорошего, протянул Зоар, - вы отдаете себе отчет о том, что нарушили не только распорядок дня, но и правила академии.

- Если я вам скажу, что мне очень стыдно, и я готова заплатить полагающийся в таком случае штраф, мы можем быть свободны?

- Штраф? – удивленно переспорил декан, глядя на меня так, словно видел впервые.

Что, не ожидал, что я подниму старую информацию о создании академии? Современные преподаватели редко вспоминали о системе штрафов, введенных теми, кто основал аз-Зайтун, но никто до сих пор не отменил этот внутренний закон. А по нему выходило, что меня можно было наказать или отчислить, только если я не могу или не хочу оплачивать штраф. Да, древняя история академии находилась в секции ограниченного доступа, но для духа Хранителя Слова не было ничего не возможного.

- Штраф, штраф, - подтвердила я, - дайте я вам сразу за год заплачу и буду гулять, где и когда мне вздумается, а то у меня сон беспокойный, если воздухом не подышу, то не могу уснуть. У вас же за все можно заплатить?

Мо последняя фраза никому не понравилась, видимо, здесь не принято говорить о неприятных вещах прямо, но ничего, им пришлось это проглотить, ведь это правда, а с этим ничего не сделаешь. И сказать мне никто ничего не может: закон есть закон.

Великий Комтур поперхнулся: для него мое заявление о собственной платежеспособности показалось самонадеянным, и тут же намекнул, что помощи не будет. Как будто я на нее рассчитывала!

- Ярослава, вы помните, что ваше месячное содержание урезано в рамках обучения академии?

Не скрою, но для меня это было самой настоящем новостью и не потому, что содержание было урезано, а что такое понятие вообще отсутствовало. Но я не стала говорить об этом, а спросила:

- И кем же оно ограничено?

Тут уже очнулся Ральф, который сидел с поникшей головой и никак не мог усвоить информацию о возможном браке.

- Магистром, ты ведь его приемная дочь. А значит, от Ордена положена материальна помощь в три серебрянника, больше по правилам аз-Зайтуна тебе не требуется.

И Вернер молчал об этом? Я бы сразу оформила эти «великие» деньги в добровольное пожертвование в пользу Ордена, чтобы он не обеднел.

- Спасибо, - вежливо поблагодарила я мрачного комтура, - но со штрафами я и сама могу разобраться.

Гаспар услышал для себя повод вмешаться и тут же спросил:

- Подтвердить, что вы обе были на той поляне, вряд ли кто-то сможет. Но и деньгами вы, я так понимаю, не сильно ограничены, по вашим же словам. Что вы сами об этом думаете?

Первая нервозность, когда кто-то еще мог поманипулировать сознанием, прошла. Мы с Ядвигой поняли, что никто нам ничего не сделает и расслабились.

Ведунья переняла бесценный опыт Браоза и так же, как и он, улыбнулась:

- Это говорит о том, что мы ничего не можем сказать о смерти Лисаветы, так как в комнате нас не было, а зачем она вообще пошла к Ярославе, даже предположить не можем. Академия станет на пару взносов богаче, только и всего и вам, чтобы что-то нарыть, придется хорошенько поработать.

- Нет, не так, - не согласился лейтенант, - это говорит о возможной связи с некромантами. Орден за вас не платит, значит, кто-то помогает. Не тот ли, кому вы одолжили свою комнату для практики? Ваш магический фон стабилен, значит, вы сами не занимались практикой в ближайшие шесть часов, но это не говорит о том, что вы ничего не знаете и не причастны.

Хороший поворот. Обвинить в причастности только потому, что я больше не нищая иномирянка? Хотя, это их право, пусть что хотят, то говорят и думают. Но прежде, чем сказать им об этом, я покосилась на Браоза. У него-то как раз магический фон был довольно тусклым, что говорило о его изрядной опустошенности.

Неужели все-таки он? Но тогда получается, что он причастен и к смерти лекаря в Сатамашто или даже сам его и совершил, знаки то вырезаны одни и те же, даже угол нанесения одинаковый, я это помнила очень хорошо. Значит, он связан с Художником, только не понятно, почему мне он ничего не сказал и не намекнул, ведь именно я была нужна его хозяину так же, как чаша Сангреаля.

Нет, даже несмотря на то, что Браоз, мне глубоко не симпатичен, поверить в том, что он сделал такое с собственной женой, пусть и не испытывал к ней никаких чувств, я просто не могу. Желая сразу расставить все точки над «и», я решительно встала:

- Знаете что, а не пошли бы вы со своими догадками куда-нибудь подальше? Я должна отчитываться, откуда у меня деньги?

Как хорошо, что здесь не знают о таком государственном институте, как налоговый орган, иначе бы со мной разговаривали более предметно. Лейтенант заиграл желваками, но тон немного изменил и более благосклонно проговорил:

- Не обязаны, но в интересах следствия мы были бы рады за любую помощь.

- Помощь? – переспросила Ядвига, пораженная подобной наглостью, - какая помощь, если вы нас подозреваете? Своими руками помогать подкладывать к собственному костру дровишки?

Гаспар тут же попытался исправить ситуацию:

- Вы все неправильно поняли, мы просто пытаемся разобраться. Подумайте сами, ведь не просто так ритуал с Лисаветой был проведен в комнате Ярославы. Может быть, это какое-то послание лично ей или всем нам?

С таким умозаключением я была согласна, но ему об этом знать совсем не обязательно.

Ядвига пожала плечами:

- Вот и разбирайтесь в этом, мы-то тут при чем?

- Разве вам не интересно? – удивился лейтенант, - а если следующие пострадаете вы или кто-то из близких?

- Почему вы думаете, что это должно продолжиться? – влез Зоар, цепко глядя на орка и следователя.

Гаспар пожевал пухлые губы, оцарапал нежную кожу острыми клыками, ругнулся, и как ни в чем не бывало, огорошил декана:

- Недавно был убит один из подпольных лекарей Сатамашто и у нас есть все основания предполагать, что здесь действовало одно и то же лицо.

Суровое лицо Зоара, будто бы его высекали из камня и не слишком зацикливались на обработке, застыло.

- Вы хотите сказать, что в этом замешан кто-то из курсантов или преподавателей? – сухо проронил он.

Гаспар ничего не хотел сказать, он оперировал только фактами, о чем и заявил всем здесь присутствующим.

- Или вы подтверждаете, что в академии нет никакой охраны и здесь проходной двор?

Ни Зоар, ни декан никогда на это не пойдут, иначе родители тут же заберут своих чад и перестанут платить за хорошие условия большие деньги. Только малоизвестным и малообеспеченным курсантам будет некуда деваться.

Декан был вынужден сообщить:

- Чужой на территорию аз-Зайтуна проникнуть не может, на каждого, кто здесь живет настроено защитное поле академии и чужака оно бы просто не пустило.

Гаспар удовлетворенно кивнул:

- Вы сами ответили на свой вопрос. Поэтому мы можем объединить два дела в одно, поскольку почерки одинаковы. К сожалению, с первого места преступления никаких магических следов собрать не удалось, бедный лекарь был замучен не помощи магии, а здесь мы постараемся что-нибудь выявить, на это нужно немного времени.

Удостоив всех нас мастерски выдержанной театральной паузой, он с благожелательной улыбкой спросил:

- Ярослава, не хотите немного поработать с нашими следователями? Ваши таланты могли бы нам сильно помочь.

Под прицелами взглядов собравшихся, я почувствовала, что невольно краснею и буркнула:

- Чем я могу вам помочь? Ядвига вам ясно сказала, что мы ничего не знаем, Лисавете нечего было делать у меня в комнате, мы с ней вообще не общались.

В ответ орк лишь замахал руками, как бы говоря, уймись:

- Чтобы снять магический след, нужно затратить много сил и времени на проведение ритуала, у вас есть весьма любопытный дар, который мог бы помочь сделать все гораздо быстрее. Вы ведь видите магические линии, я прав? Отсюда и успех во врачевании, от которого ваша преподавательница до сих пор пребывает в восторге.

Осторожно подбирая слова, я пробормотала:

- Не понимаю, о каком успехе во врачевании вы говорите, если операцию я проводила, основываясь только на свои знания и никакого дара не использовала. А про видение магических потоков – это не уникальный дар, наш уважаемый ректор сам обладает таким навыком, и пользоваться им умеет гораздо лучше, чем я. Почему бы вам не попросить его вам помочь?

- Не будем отвлекать господина Зоара от его прямых обязанностей, - увильнул Гаспар, вцепившись в меня мертвой хваткой, - а вам не помешало бы поучиться управляться с этим пусть не уникальным, но весьма редким даром, с ним вы можете обеспечить себе весьма богатую и известную жизнь.

Ах вот оно что, двоюродный брат Шармада меня бессовестно вербует, а все слушают и хлопают ушами. Почему Вернер не вмешивается? Неужели его так побило предательство сына, что он вообще не участвует в разговоре, стоит у окон и все время смотрит куда-то вдаль. Если будущий глава Ордена будет похож на плавящийся маргарин, то все, что строилось веками, распадется в одно мгновение ока. Не думала я, что Вернер окажется настолько мягким.

- И операция — это совсем другой разговор, - мягко продолжил орк, - вы ведь и девушку здесь вылечили, которая медленно умирала в чудовищных муках? Не отнекивайтесь, это были вы, больше некому.

Внутренне посмеявшись его наивности, я, тщательно контролируя мимику и жесты, с любопытством осведомилась:

- Да вы что? У вас, наверняка и доказательства имеются?

С доказательствами вышла проблема, а сознаваться добровольно и вешать на себя ярмо я не хотела категорически. Чего-то, чем можно было бы на меня надавить, у них не было, поэтому Гаспар решил пойти по доброму старому сценарию: начал меня шантажировать.

- Это были вы, больше не кому.

- Прекрасное обоснование, но нет.

- Ярослава, - начал выходить из себя орк и вместо того, чтобы краснеть как люди, когда кровь начинает приливать к голове, бронзовая кожа Гаспара начала приобретать сильный коричневый оттенок:

- Преступник может охотиться за вами и именно поэтому оставил такое своеобразное послание в вашей комнате.

Интересно, а Инквизиция в курсе, что из одного храма несколько месяцев назад пропал Сангреаль? Судя по тому, как удаленно друг от друга держится орк и Вернер, то вряд ли, им удалось сохранить это в тайне. Значит, и я не буду сообщать про это, а то вдруг еще меня захотят запереть.

- И зачем преступнику сдалась я?

- Не вы, а ваша кровь и способность видеть магические потоки, с помощью которых некроманты с легкостью смогут улучать эффективность всех своих ритуалов, подчищать следы своей деятельности и исследовать запредельные человеческие способности. Они ищут ключ к бессмертию человека, поэтому копаются в крови и внутренностях покойных, убивают людей с помощью многоходовых ритуалов, чтобы понаблюдать и удостовериться в своих выводах. Для них вы бесценный кадр, особенно если учесть ваше происхождение и то, что ваш родоначальник, Лукос Шимаре, когда-то был вхож в одну из некромантских сект и даже занимал там одну из главных должностей.

Ну, хоть для кого-то я, безусловно, ценный кадр. Жаль, что для сектантов, у которых с головой зачастую не всегда все хорошо.

- Именно поэтому, когда нам стало известно, что Орден решил вернуть вас обратно в родной мир, мы стали пристально следить за вашими любыми движениями, уверенные, что когда-то на вас захочет выйти кто-то из разогнанных сект. Некромантов ведь почти не осталось, а ваше появление может дать новый виток к их развитию.

Стараясь не показать своего интереса, я спокойно поинтересовалась:

- Почему?

- Потому что ты для них флагман, - скривившись, выдал Браоз, - маленькая выскочка, которая даже не понимает ценности своей крови. Что вы так смотрите на меня? Я не имею к некромантам никакого отношения, но спасибо за небольшой экскурс, теперь я понимаю, что представляет собой Ярослава. Я ведь и подумать не мог, что она химера, иначе бы и близко к ней не подошел.

- Почему? – тут же полюбопытствовала Ядвига.

- Потому что у химер неисчерпаемый запас энергии, как у наших женщин, - впервые не став улыбаться и как-то иначе паясничать, ответил синигами, - для нее я бы не стал ласковым убийцей, как нас нередко вы называете, но и сам бы стал от нее зависеть. Зачем мне это надо?

Это говорило только об одном: Самаэль не меня спасает своим деланным равнодушием, а себя, чтобы не растворить во мне свое сознание. И все равно ничего не может поделать со своей тягой и скоро перестанет с собой бороться, потому что остановить зов крови невозможно, мы слишком много провели время бок о бок, и его в прямом смысле успела «зацепить». Вот только стирать его личность мне совсем не хочется, но что, если с этим сделать ничего нельзя?

Тревожно взглянув в мою сторону, Ядвига равнодушно поинтересовалась у синигами:

- Что же, вы не знаете ни одного способа, чтобы не уничтожать друг друга? Как-то со своими женщинами ведь вы живете и они не умирают и не впадают в зависимость если сами того не хотят, твоя Лисавета это исключение. Я видела ваши пары, довольно счастливые могу сказать.

- Можно, - передернулся Браоз, - это надо обращаться к Мудрецам Севера, но за проведение ритуала они просят очень большую цену и каждого она своя. Редко кто пойдет на такую жертву и как раз те пары, о которых ты говоришь и есть то самое исключение, когда синигами не захотел иметь рядом партнершу, которая избирает путь его тени и вторит всем желаниям. Ради Лисаветы я не хотел рисковать, и ни за чтобы не пошел к Мудрецам.

- Отдать должен тот, кто к ним обращается?

- Слишком много вопросов ты задаешь, - подозрительно ответил Браоз, рассматривая ведунью в упор, - тебе это зачем?

Девушка беспечно улыбнулась, но ничего не ответила. Я тоже молчала, не желая ничего говорить по этому поводу, если Самаэль захочет мне что-то сказать, я не стану больше его прогонять, но и сама не подойду. За желаемое надо бороться, а не идти на поводу у кого-то или чего-то, пусть даже это собственная кровь.

Не желая больше думать на эту тему, я посмотрела в сторону Гаспара, ожидающему, что я начну задавать хоть какие-то вопросы, что будет означать, что мне это интересно.

- Лукос стал заниматься разработкой ритуалов по изменению крови для выведения идеального врачевателя?

- Он начал этим заниматься, чтобы спасти свою шкуру, - покачал головой орк, - когда мы поймали его, он начал давать показания, что добровольно проник к некромантам и занимался их практиками, чтобы понять смерть. Он говорит, что, разобравшись со смертью можно понять, как вылечить любую болезнь. Попросил свободы, если сможет вылечить госпиталь, в который в то время свозились безнадежно больных.

- И вы, конечно, решили пойти ему на встречу, - поддел орка Браоз.

Но Гаспар сделал вид, что его не слышит и продолжил на своей волне:

- Мы, конечно, ему не поверили, но чем демон не шутит, дали ему туда доступ и неделю на любые исследования и практики. Когда через неделю мы пришли туда с инспекцией, то не поверили своим глазам, все девяносто больных ходили на своих ногах и забыли думать о том, что еще недавно были на грани! Как уж тут начнешь судить спасителя стольких людей? Конечно же, ему «забыли» все прегрешения, дали добро на любые его исследования. Это уже потом вскрылись его действия с собственной дочерью, внучкой и так далее. Мы узнали обо всем этом, только когда сбежала твоя беременная мать, оставившая нам письмо и рассказывавшая, что было на самом деле.

- Даже догадываюсь, что именно она вам написала.

Гаспар тут же заинтересовался моими умозаключениями:

- И что же?

- Что никакими практиками по увеличению потенциала целителя он не занимался, а лишь хотел сделать все, чтобы ему самому досталась хоть часть, что была дарована его дочери, а после и его потомкам. Такой вот уникальный случай, что врачевателями в его роду были исключительно женщины, а это позор для вашего мира, ведь так? Он не мог допустить, чтобы об этом было кому-нибудь известно в силу своего мелочного завистливого характера, поэтому не выпускал дочь из-под своего контроля, и все что могла она, Лукос присваивал себе. Не удивили вы меня, рассказав про его участие в некромантских оргиях, что-то такое я подозревала, слишком уж резко он заявил о своем даре целителя.

- Думаешь, он изначально связался с сектантами, чтобы понять, как можно присвоить дар дочери? – задумался Гаспар, - надо посмотреть на его исследования, но у нас нет доступа к его бумагам, все они были переданы его родственнице. Твоя мать…

- Да слышала я уже про нее, - ровно проговорила я, всем своим видом показывая, что эту тему обсуждать здесь и сейчас, при большом скоплении лишних ушей, не намеренна, - в любом случае, помочь я вам ничем не могу. Даже если кто-то из выживших некромантов вспомнил о фамилии Шимаре, я уже сказала, что отказываюсь от нее. Я – Ярослава Краснословская, и с ни с кем сотрудничать не собираюсь: ни с ними, ни с вами.

- А с Орденом? – хмыкнул со своего места Вернер, на что я лишь усмехнулась:

- С Орденом, с его Уставом, которым мне в принципе пришелся по сердцу, но никак не с вами, сэр Озрельн. Зачастую действия Великого Магистра и, в частности, ваши расходятся с тем завещанием, что прописал для вас в Уставе Создатель. Я не созываю комиссию по вам только лишь потому, что мне на самом деле лень — это делать.

- Ты еще и Устав успела изучить? – без тени удивления протянул Вернер, но в этот раз я даже не стала реагировать.

Не маленький, должен уже догадаться, что, конечно же, изучила. Как же лезть в пасть ко льву без должной подготовки?

- Плевать на дар целителя, - резко выдал Гаспар, - это частные проблемы. Но с вашей возможностью видеть магические структуры вы обязаны встать кому-то на службу. Тем более вам нужна защита от некромантов, они наверняка решили таким образом намекнуть вам о том, что они помнят про связь вашей крови с ними!

Я расхохоталась.

- Обязана? Какая прелесть. Может быть, вы еще и покажете, где это написано? А что касается связи с некромантами, это их личные половые трудности, а не мои. Единственное, что я могу вам обещать, это то, что я не соглашусь сотрудничать и с ними, если они выйдут на связь со мной. Довольны?

- Нет, не доволен, - прорычал орк, на глазах становясь больше и опаснее, - так заведено, что Видящий служит либо какой-то структуре, либо лично королю, и вы не будете исключением, будьте уверены. И если я захочу, вы будете работать на меня, рядом со мной и даже будете жить в моем доме! Вы еще не забыли про Зимнее Солнцестояние и Аукцион невест?

Половину слов он проглотил, из-за того, что в состоянии эмоционального напряжения ему было сложно до конца закрывать челюсть, ее то ли сводило, то ли еще что, но клыки внизу и вверху сильно мешали. Но эмоций, которые он выплеснул на меня, было более чем достаточно, чтобы рыкнуть в ответ:

- Меня мало интересуют ваши эмоции, поэтому можете не посвящать меня в нюансы своего настроения!

- Так положено, ты должна подчиниться порядку! – вконец взбешенный, взревел он, подлетая ко мне.

Но проблема в том, что меня тоже уже все это прилично достало, и я не видела причин изображать равнодушие и на все кивать. Вскочив на ноги, словно я была целиком создана из пружины, прошипела в ответ:

- А ты попробуй, заставь меня!

Мои глаза были прямо напротив его и никакого страха перед мощным орком и его, по сути, звериной силой я не испытывала. Тоже мне, много слишком думает о себе, привык, что все кланяться и в страхе отворачиваются, потому что не знают своих прав, и никогда не видели ничего хорошего. Хотя все что нужно для нормальной достойной жизни у них было.

Поняв, что прятаться от его гнева я не собираюсь, и даже вполне могу ответить чем-нибудь тяжелым, и мне за это ничего не будет, это самооборона, он осекся. Зажегшиеся красным глаза моментально потухли и потеряли неестественный блеск.

Тяжело дыша, он сделал пару шагов назад. Для всех присутствующих такое быстрое подавление вспышки ярости, которыми славилось эта раса, было самым настоящим шоком.

- Недолго осталось, - спокойно проронил он, отходя от меня и больше не смотря в мою сторону.

Я сказала так же равнодушно:

- Бог в помощь.

- Значит, помочь в поисках убийцы Лисаветы и заняться собственной безопасностью вы не хотите? - чуть смутившись от только что увиденного, спросил лейтенант.

Не каждый день твое начальство окунают в лужу лицом прямо при тебе. Наверное, стоило немного пожалеть Ильеса, срываться за свою неудачу он ведь будет именно на подчиненных. Ну, здесь уже ничего не сделаешь, они сами выбрали такую работу.

- Я не хочу работать с вами, а моей безопасностью я думаю, способен заняться и Орден, - непреклонно проговорила я.

Вернер обернулся, поймал мой вопросительный взгляд и кивнул. Как только это все закончится, мы обязательно поговорим с ним, и заодно мне будет любопытно узнать, почему он не сказал мне о роли Лукоса в сектантских практиках. Неужели это было такой неважной информацией в его глазах? Теперь понятно, зачем Художник так хотел познакомиться со мной: ему было интересно, смогу ли я так же, как и мой далекий родственник, стать ему верным соратником или придется что-то придумывать. А Сангреаль лишь приятное дополнение ко всему этому.

- Господин Зоар, - следователь тут же обратился с просьбой к декану, - вы хоть согласитесь помочь нам и посмотреть на оставленные магические следы?

- Помогу, - декан бросил в мою сторону неодобрительный взгляд.

А при чем тут я? Если бы Гаспар изначально разговаривал со мной, как с равной и не требовал, а объяснил, что ему надо и просто попросил помощи, разве ж я отказала бы тогда? Да ни за что. А какой привет – такой и ответ и не надо пытаться взывать к моей совести, когда своей нет.

В кабинет ворвался Фиор, которого мы все заждались и отдышавшись, возбужденно выдал:

- Господин Ильес, уважаемый Гаспар. Алиби л-Амори подтвердилось, но это не важно. Ректор построил всех курсантов и просил вам передать, что пропал один из курсантов, его никто не видел, а вместе с ним и библиотекарь. В комнате курсанта нет его личных вещей, все перевернуто, а также я нашел вот это…

Он передал лейтенанту несколько черных свечей, обмазанных эфирным маслом иланг-иланга и небольшой окровавленный кинжал. Зоар и Гаспар подскочили к Фиору одновременно, а декан вскричал:

- Кто пропал?

- Подождите, я где-то записал…

Неторопливый помощник следователя полез во внутренний карман темно-коричневого камзола и вытащил смятую бумажку:

- Дионис Ронилье.

Ядвига словно очнулась ото сна и не веря в происходящее, вскрикнула:

- Нет!

Главы 21-25. Эпилог.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ.

Услышав фамилию пропавшего курсанта, Вернер как-то сгорбился и тихим, нехорошим голосом переспросил:

- Как его фамилия?

Фиор подобострастно вытянулся и послушно повторил:

- Ронилье, милорд. Говорят, он из семьи рыбака и где-то здесь стоит его деревня, надо направить людей на поиски, пусть прочешут территорию.

Отчетливо скрипнув зубами, Великий комтур многозначительно посмотрел на Гаспара, но тот не сумел сразу понять, на что ему намекает храмовник и развел руками в стороны. Я тут же слегка пнула Ядвигу, украдкой посматривая на Вернера, пока ведунья все же кое-как, но умудрилась взять себя в руки. Не время раскисать, иначе к нам появятся не нужные вопросы. Мы и сами вполне можем разобраться, куда он мог исчезнуть, с вещами и с только что полученным сотрясением мозга. Что-то мне подсказывает, что удар по голове он получил не просто так, и амнезии на самом деле у него никакой не было, ему просто не хотелось отвечать на неудобные вопросы. Иначе с чего бы ему так спешно пропадать? Ох, боюсь, как бы он не был связан с тем, что произошло в моей комнате.

- Ронилье, Ронилье, знакомая фамилия, только не помню, где я мог ее слышать, - Гаспар сильно морщил темный бронзовый лоб, пытаясь рыться в памяти, но так и не смог вспомнить что-то путное.

Вернер развернулся к Зоару.

- Личное дело этого курсанта мне, живо!

Магу было плевать на все желания пришлых, это была его территория, только он здесь и царь, и бог:

- Вам придется подождать появления господина ректора, только он имеет право…

- Очевидно, вы меня не так поняли? – холодно улыбнувшись, поинтересовался Вернер, потом по-кошачьи скользнул к ректорскому столу и стукнув огромным кулаком по нему, заорал во все горло:

- У вас учится сын Марты Ронилье и Эриха Строфта, приговоренного инквизицией восемь лет назад к сожжению за участие в подпольной секте Художников Жизни, а мы мне смеете заявлять, что я должен подождать! Вы в своем уме?

На этот раз Вернер просчитался, Зоар не из тех, кто будет гнуть спину перед господами и терпеть, когда на него орут с таким апломбом. Он спокойно выслушал претензии будущего главы Ордена Солнца, и, не повышая голоса, так же спокойно, как говорил до этого, ответил:

- Я не состою у вас на службе, так что, потрудитесь вести себя не как дома, а как полагается в этом учебном заведении, смею напомнить, независимым ни от какой структуры. Мы даже королям не подчиняемся и не состоим ни у кого на прикорме, поэтому здесь работают только наши порядки и законы и если я сказал, что дело Диониса вам сможет отдать только господин ректор, значит, вам придется либо его ждать, либо вернуться к себе. Что вы предпочтёте, решать только вам.

Вернер не ожидал такого ответа: что Орден, что Инквизиция, они привыкли чувствовать себя хозяевами всюду, куда только не ступит их нога. И сейчас, получив прямолинейное «нет» без всяких увиливаний и уговоров, сэр Озрельн старший, изрядно растерялся. А я, услышав о секте, в которой состоял отец Диониса, вспомнила имя некроманта, жаждавшего познакомиться со мной в Сатамашто. Он ведь сам назвался Художником, совпадение? Не думаю.

Думать о том, что Дионис был связан с ним, хотя бы добровольно, было невыносимо. Сразу вспомнился его нелюдимый характер, его робкие просьбы, чтобы я, слишком яро ни с кем не спорила, потому что от этого у меня могут быть проблемы, а потом он сошелся с Ядвигой и раскрылся перед ней как добрый и отзывчивый человек. В любом случае, пока он сам не подтвердит свою причастность, я отказываюсь верить во все то, что тут про него говорят и домысливают.

- Это останется на вашей совести, - угрожающе заключил Вернер, крыть ему было нечем, поэтому он попробовал последний способ: психологическое воздействие.

Зоар поощрительно ухмыльнулся:

- Ничего, я попробую с ней договориться.

- Не хотите объяснить, что здесь происходит и что это за секта? Странное название для некромантов, вы не находите? – я попыталась выглядеть не заинтересованно, но главного храмовника провести не удалось, он словно чувствовал меня:

- Ярослава, ваше любопытство не уместно, здесь происходят очень серьезные вещи, и курсантке не следует совать в это свой нос.

Я криво усмехнулась: значит, как рисковать моей жизнью и вытаскивать против воли в чужой мир, значит все в порядке, а стоит начать задавать неудобные вопросы, так это излишнее любопытство. Ну, хорошо, попросишь ты у меня еще помощи, посмотрю я тогда, что именно ответить.

Неожиданно за меня вступился Ральф, чем сильно удивил:

- Дионис постоянно крутился в компании Краснословской, если вы говорите, что в ней заинтересованы некроманты, как в потомке своего бывшего последователя, то слишком много совпадений, не находите? Я думаю, что здесь все взаимосвязано, поэтому не лишним было бы предупредить девочку, на мой взгляд, за ней идет планомерная охота.

Мы обменялись с рыцарем жаркими взглядами: я благодарным и говорящим, что с удовольствием придушу его при первой же возможности, а он показал, что может обойтись без благодарностей, и силенок для угроз у меня маловато.

- Краснословская, - резко произнес Вернер, - что вам говорил Дионис, может что-то предлагал?

Вот как мы заговорили, допрашивать меня решил? Долго ждать придется, только если я про секту могу узнать и из посторонних источников, то про Ронилье от меня лично никто ничего не узнает! Демонстративно похлопав ресницами, отчего рыцаря и его отца передернуло, я удивилась:

- Вы о чем?

Кашлянув, тут же влез Гаспар:

- Надо отпустить всех, кроме Ярославы, это слишком личный разговор, а потом вызовем остальных и допросим. Начинать следует с компании Краснословской.

Сказано-сделано, через минуту никого кроме меня, Гаспара и Вернера не осталось. Ядвига не хотела без меня уходить, но я попросила ее не переживать. Моя персона слишком для них важна, чтобы они допустили в отношении меня что-то плохое и приносящее моему здоровью вред. Но это еще не все: уже уходя, Самаэль остановился прямо напротив меня и проронил: «если будет худо, попробуй позвать меня мысленно, я постараюсь услышать». Зачем ему надо было влезать в разборки я не поняла, но было приятно, что эта ситуация не оставила его равнодушным, а еще затеплилась подленькая надежда, что я все же сделала не правильный вывод на его счет. Не всегда следует быть категоричной мегерой, в мире очень много полутонов, скрывающих яркие краски, а не только черный или белый цвет.

- Ярослава, нам пора кое-что прояснить, - многозначительно произнес Гаспар, - присаживаясь в кресло ректора.

Сначала его хотел занять Вернер, но не успел, и ему пришлось делать вид, что так и было задумано. Храмовник немного помаячил у меня перед глазами, а потом присел напротив меня: я всегда знала, что ему нравится меня нервировать.

- Вы серьезно? – обрадовалась я и поднесла сложенные ладони к сердцу, - это отличная идея.

Ядом в моем голосе можно было бы убить слона, но либо орки более выносливы, либо это Гаспар совершенно не восприимчив к воздействию извне, проще говоря, толстокожий. Правильно оценив мои жесты, он хмыкнул:

- Рад, что у вас остались силы трепыхаться, но сэр Вернер сказал правду, дело приобретает серьезный поворот. Если Дионис представляет интересы Художников Жизни, то мы хотя бы понимаем, для чего именно вы можете им понадобиться. А бедная девушка, как ее, Лисавета кажется? Стала жертвой простого обмана и демонстрации, чтоб вы понимали, что они совсем рядом. Скорее всего, она давно была частью этой секты, и сама вызвалась на эту роль. Сэр Озрельн…

Орк равнодушно посмотрел в сторону мрачного рыцаря, глубоко окопавшегося в своих мыслях:

- Вам нужно усилить охрану Сангреаля, не исключено, что Ярослава им нужна для ритуала Обретения, связанного с ее кровью. Так что ждите в скором времени нападения на храмы, а инквизиция займется обеспечением охраны курсантки.

- Сангреаль? – приподняв брови, я с любопытством покосилась на Вернера, оставив без внимания слова о моей охране, если им делать больше нечего, то, конечно, пожалуйста, пусть займутся хотя бы этим.

Меня заинтересовало, почему орк упомянул храмы во множественном числе, словно никто кроме орденцев не знал, где именно находилась целительная чаша. Если это так, то среди храмовников затерялась крыса, не понятно только, искал ее Вернер или нет.

Сэр Озрельн избегал моего взгляда, оно и понятно, если он сейчас признается, что чаши уже нет давно, у инквизиции будет резонный вопрос, почему Орден не сообщил об этом раньше и если уж это как-то связано со мной, то, где моя охрана?

Молчание затягивалось, я легко могла развязать войну между ведомствами всего парой фраз, но молчала, не желая уподобляться. Я не шутила, когда сказала, что мне понравился простой, и какой-то человечный Устав Ордена и мне искренне хотелось бы стать частью Храма. Но скатываться на уровень кухонных болтунов я не собиралась.

- Сэр Озрельн расскажет об этом сам и позже, - отрезал Гаспар, - главное, вам надо быть сейчас предельно осторожной. Художники Жизни, это старая секта, которую мы разгоняли не один раз, но они словно Феникс, каждый раз возрождаются из пепла.

- Откуда такое странное название?

- Из смысла их существования, они верят, что человек может быть бессмертным. Не просто долгожителем, как эльфы или драконы, вы их еще не встречали, потому что у них свои учебные заведения? и они предпочитаются появляться только в своем обществе.

Встряхнув головой, я поинтересовалась:

- И каким образом это связано со мной и с Сангреалем? Что-то не совсем улавливаю связь. То, что Лукос Шимаре мой родственник и был связан с некромантскими практиками, это еще не говорит о том, что я с радостью захочу связаться с тем же. Тем более мои таланты на практическую магию не распространяются, вам должно быть известно, что свою личную энергию я не могу использовать, как обычные маги. Для некромантов я должна быть бесполезной.

Гаспар согласно кивал в такт моим словам, а потом вздохнул:

- Так-то то оно так, но кто сказал, что вам собираются что-то предлагать? Для ритуала Обретения, связывающего Сангреаль и вас, нужно одно лишь согласие на взятие нескольких капель крови и только, все остальное сделают без вас. Вы сама по себе один большой потенциал, только сами вряд ли сможете им воспользоваться.

Услышав такого «лестное» мнение о себе, я широко улыбнулась:

- О, так именно поэтому вы вцепились в меня, увидели дойную корову?

Гаспар знал, что я вижу его насквозь и хорошую мину при плохо игре, уже сохранить не получится, но и отступать он не хотел, некуда.

- Я бы не стал давать столь пространственные определения, нам важно сохранить вашу жизнь и свободу, чтобы никто не принуждал вас делать то, чего вам не хочется.

Сил сдерживаться уже не осталось, и я расхохоталась, делая это размашисто и со вкусом. Это ж надо, они решили меня уберечь от чужого влияния, а сами-то тогда что делают? Отсмеявшись и резко остановившись, я спросила прямо:

- Что за ритуал Обретения?

Отвечать на этот раз стал Вернер, видимо совесть проснулась, и он решил немного ей подыграть:

- Некроманту нужен один потомок Шимаре или несколько носителей обычной крови создателей Сангреаля, чтобы чаша исполнила желание мага, оно может быть любым, от обретения бессмертия, до возросшей в несколько раз личной силы того, кто проводит ритуал. Саму схему сказать я не могу, так как они тщательно скрывают ее, но принцип известен.

Пыхтеть от гнева и бросаться на рыцаря с кулаками я не стала, хотя стоило бы, потому что он, изначально зная, что мне может грозить опасность, даже не ввел меня в курс дела. А если и давал какие-то советы или что-то рассказывал, то только после моих прямых вопросов, когда я и так знала, о чем говорю.

- А с чего вы взяли, что им нужна именно я? Насколько помню, не так давно в этом мире вновь объявилась моя мать, почему вы сбрасываете со счетов меня?

Вернер и Гаспар одновременно переглянулись, а я поторопила их:

- Давайте без этих игр, в чем дело?

- Просто у женщин есть одна особенность: весь их дар передается ребенку, так что после рождения сами они из себя уже ничего не представляют.

Что-то я не помню, чтобы подобная информация упоминалась в книгах. В любом случае, это попахивало наглым и циничным обманом: меня завлекали всем, чем могли, даже обещанием могущества, говорили об интересной службе после получения диплома. А на самом деле меня просто хотят продать нужному кандидату в мужья на Аукционе невест, а потом просто размножить, так как моя кровь невероятно ценна, потому что искусственна? Если до этого дойдет, то они дождутся, что я просто взорву эту академию и сбегу куда-нибудь в леса Словении вместе с Ядвигой.

- Спасибо, что я узнала об этом раньше, чем забеременела.

- Не пугайся, - неожиданно мягко проговорил орк и я чуть не икнула от проявления заботы с его стороны, - женщины с даром могут забеременеть только тогда, когда сами того захотят.

Хоть одна хорошая новость за последнее врем, хоть здесь никто не сможет меня заставить.

- Хорошо, допустим, я вам верю, и веду себя тише воды, ниже травы, - пробормотала я, наконец, приняв для себя решение, - но как вы собираетесь приставить ко мне охрану? Как вы будете искать Диониса и вообще, как после всего этого нам учиться здесь? Неужели на Браоза нельзя найти управу, вы же видите, он сущее чудовище!

- После убийства, мне удастся ввести постоянные посты от моего ведомства по всей академии, пока мы не убедимся, что необходимость в этом отпала, - уверенно сообщил Гаспар.

Было видно, что бессонная ночь дается ему с трудом: сильно тело осунулось и словно одрябло, а под глазами появились темные мешки, хотя на такой коже этого не должно было бы быть заметно. Но жаль, мне, конечно же, его не было, сам такую службу выбрал, как говориться, кто на что учился.

- Вы их даже не заметите, на качество жизни их присутствие никак не повлияет, а мы тем временем усиленно начнем собирать информацию о Художниках Жизни, необходимо как можно быстрее их ликвидировать, это беспринципные твари, уже не люди.

- Плевать мне на секту, что вы думаете про Диониса? Не думаю, что он что-то знает, скорее всего, у него случилось что-то личное, и он, спешно собрав вещи, ушел.

Гаспар, наверное, внутренне посмеялся над моими наивными выводами, но вида не подал и согласно кивнул:

- Будем разбираться, поднимать его личное дело, не думайте, что мы собираемся с ходу его во всем обвинить. На самом деле это очень кропотлива работа – собирать доказательную базу, без этого никто его и пальцем не тронет.

В такие обещания верилось с трудом, но он может болтать все что угодно, потому Ядвига скорее всего так все не оставит и бросится его искать. Не оставлять же ее одну?

- А про Браоза забудь, - вставил Вернер, - он не по твоим зубам и не надо сверкать на него глазками, он от этого не растает. Действует он абсолютно в рамках закона, а никто ради тебя менять их не станет.

Я снова промолчала, имея иное мнение, но о нем им знать вовсе не обязательно, тогда мне никто и мешать не будет.

- Учись, как училась раньше, готовься к Аукциону, он состоится меньше, чем через месяц. Комнаты тебе выделят новые и, наверное, надо поселить тебя с кем-нибудь, так безопаснее, - Вернер взглядом показал орку на меня, - думаю, что та ведунью, которая была рядом с ней подойдет, по крайней мере она очень переживала за подругу.

Гаспар снова кивнул.

- Я сообщу ректору. Ярослава, так ты ничего не знаешь о смерти лекаря в Сатамашто?

- Намекаете, что это я его убила или что? – я сильно устала и не видела смысла в дальнейшем разговоре и так понятно, что убийцу прямо сейчас по горячим следам они не поймают.

Если уж они не стали с пристрастием допрашивать Браоза, который явно замешан в этом темном деле, об этом говорил не один факт, то рассчитывать на их помощь вообще не стоит.

- Нет, конечно, но может ты что-то слышала, - орк смотрел мне прямо в глаза, пытаясь видимо заглянуть в саму душу, но только пускать туда я его не собиралась.

Я встала, холодно взглянув на собеседника:

- Не помню, чтобы мы были на «ты».

Гаспар понял, что от меня ему ничего не добиться, по крайней мере, сейчас и только досадливо махнул рукой. Вообще после этого разговора эти две структуры сильно меня разочаровали, раньше то я думала, что они практически всесильны, так они напугали меня при первом нашем знакомстве. А сейчас я вижу, что они связаны по рукам и ногам законами, условностями и собственным честолюбием и желание получать готовые лавры на блюдечке, а так не бывает. И если я хочу получить хоть какой-то результат и дальше жить спокойно, то должна сама найти этого Художника, который так «ненавязчиво» напоминает о своем присутствии. Меня смущало только одно, почему он сам никак не явиться, зачем было трогать девушку, которой просто не повезло с мужчиной, мне было не понятно: он оказался для нее тем роковым явлением, за которым только пустота.

Никто мне не поможет, только я сама и для начала надо узнать, удалось ли убийце найти чашу и если да, то можно считать это началом конца, потому что у Художника хватит воображения придумать, как заставить меня добровольно отдать кровь для своих целей. Проще играть на своей территории, тут хотя бы можно вовремя поменять правила, если начинаешь проигрывать. Остался только один вопрос: как заставить некроманта сыграть со мной?

Не дождавшись реакции орка и главного храмовника, я с достоинством вышла из кабинета ректора, и не встретив на своем пути какого-либо препятствия, быстро зашагала в сторону своих апартаментов. Вряд ли потом мне дадут туда зайти, если я спрошу об этом прямо, поэтому надо поторопиться, пока в ней не покопались те, кто будут переносить мои вещи, потом мне точно ничего не удастся найти.

Обстановка в комнате выглядела еще печальней, чем до обыска. Спасибо, что хотя бы тело Лисаветы вынесли и замыли все следы и кроме порванных вещей и разбросанной мебели, о трагедии больше ничего не напоминало. Жаль, что только на полу валялись не просто книги, а их отдельные составляющие, увижу этих варваров, руки им оторву!

Взгляд упал на тоненькую, книжечку, которую я как-то отобрала у Самаэля в библиотеке, о Мудрецах Севера, что занимают у них в клане главенствующую роль. Что там Браоз говорил об испытании, которое можно пройти у этих Мудрецов, чтобы один из партнеров не впал в зависимость от другого? Рука сама потянулась полистать, но я тут же мысленно высекла себя: не время заниматься своими личными интересами, надо разобраться, что с чашей и Дионисом, иначе Ядвига совсем себя изведет. Я, конечно, тоже беспокоилась о парне, но не так сильно, как ведунья, все-таки она к нему привязалась больше, а для меня он был просто членом нашей команды, а своих не бросают.

Сунув книжечку под чулок и дополнительно закрепив ее резинкой, я расправила юбку и принялась рыскать по комнате, не пропуская ни сантиметра. Когда я уже добралась до ванны, зыбкая надежда все же отыскать Сангреаль начала таять быстрее. Не сдержав вздох сожаления, я присела на каменный пол и оперлась затылком о бортик ванны, мои поиски окончены.

- Неужели тебя унес один из них?

Я задумчиво посмотрела на свое отражение в зеркале и заметила, как позади меня на полках что-то заблестело, а потом ванну озарил мягкий серебристый свет. Пришлось зажмуриваться и дождаться, пока глаза не перестанет слепить даже сквозь веки, и это несмотря на то, что свет не был агрессивным. Когда все прекратилось, я бросилась к полкам и увидела свою чашу, целую и невредимую, но только я точно помнила, что сюда ее не ставила. У меня закралось уже не подозрение, а самая настоящая уверенность, что Сангреаль вполне себе разумен, и Лукос не только настроил его на свою кровь, но и вселил нечто вроде души.

Осторожно взяв чашу в руки, я почувствовала, как по спине скользнул холодок предупреждения, и мне физически захотелось исчезнуть отсюда сию секунду. Не думая, что делаю, я накинула на чашу полотенце, взяла несколько принадлежностей из гигиенических средств, которые у меня остались еще из другого мира, и побежала вон из комнаты. Вернее, попыталась это сделать, потому что мне не повезло, и я наткнулась прямо на нехорошо улыбающегося лейтенанта Ильеса.

Он шутливо развел руками, словно хотел поймать меня в объятия, а я замерла всего в трех шагах от него и раздумывала, дотянется моя нога, обутая в полусапожек, до его колена или чего-то повыше, или нет. Лейтенант по глазам прочел, что я ему не рада и готова защищать свою девичью честь до последнего, тут же посторонился и инстинктивно прикрыл самое драгоценное место на теле.

- Что вы здесь забыли?

Собираясь уже переступить порог, я притормозила.

- Вы это мне?

Инквизиторский следопыт усмехнулся так красноречиво, что я физически ощутила жар костра, на который меня заочно уже определили:

- А вы видите здесь кого-то еще?

Я демонстративно огляделась вокруг себя.

- Я точно никого не вижу, но за вас-то ручаться не могу. А вообще, это моя комната и я решила забрать кое-какие вещи личного характера до того, как их начнут потрошить те, кто должен их перенести в другие апартаменты. Я уверена, что половину потом не досчитаюсь, так что вот, решила себя обезопасить.

Лейтенант, не убирая ухмылки, быстро выхватил из моих рук ворох вещей, и пока я не опомнилась, застыв от ужаса, начал перебирать их. К моему изумлению, на Сангреаль в вещах он так и не наткнулся, но не потому, что плохо искал, а потому что его там не было! Получается, он, предчувствуя опасность, не только предупредил меня, но еще и сумел спрятаться сам? Впору бы радоваться, но меня сильно пугали подобные способности чаши, мало ли что еще мне от нее стоило ожидать?

Опомнившись, я выхватила у наглого инквизитора полотенце, халат и баночки с кремами и мочалкой, прошипев:

- Удовлетворились?

Мужчина, услышав это отчаянно покраснел, а я дала себе зарок больше не говорить такие двусмысленные вещи, они тут все понимают буквально, хотя я имела в виду совсем другое. Оказавшись в безопасности, в темном закутке возле библиотеки, куда в такое время никто не поднимается, я осторожно откинула халат и наткнулась на тускло блеснувшую чашу. Сердце екнуло, что-то мне подсказывает, что даже если я сама захочу от нее избавиться, то она просто не даст этого сделать и будет преследовать меня.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ.

На этот раз администрация аз-Зайтуна сработала оперативно и уже к рассвету наши с Ядвигой вещи были перенесены в отдельные апартаменты в ведьмовский корпус. Их куратор, миловидная женщина лет тридцати, с темными бархатными глазами, приняла нас радушно, чего вряд ли нам придется ждать от ее подопечных. Ведьмы народ странный и нелюдимый.

Их корпус стоял отдельно от нашего флигеля и представлял собой мрачное двухэтажное здание, где вдоль стен висели почерневшие от времени портреты очень красивых женщин, а на мраморных постаментах расположились фигуры магических существ в полный рост. Проходя мимо странного создания, где тело змеи плавно переходило в прекрасное женское лицо, которое уродовало только непомерно длинные зубы, я не удержалась и воскликнула:

- Что это?

Именно на этой статуе, в отличие от всех остальных не было опознавательной таблички. Кураторша ведьмовского факультета, знойная брюнетка Ясмина, улыбнулась полными коралловыми губами.

- Это знаменитая химера Арно, одна из первых, кто выжила после экспериментов с человеческой кровью. Не смотри на меня так, дитя, твою фамилию знают здесь все и стыдиться нечего. Тебе повезло, что Лукос экспериментировал только с разумными расами, до него, для подобных практик по скрещиванию использовали животных и полу разумных магических созданий. Представляешь, что тебя бы ждало в таком случае? Все погибали через некоторое время после ритуала и только одному исследователю, некому Арно, пришла в голову идея использовать человеческий материал, как недостающую связку. Результат ты видела, его химера прожила несколько десятков лет.

Все это звучало довольно ужасно, и на мой взгляд являлось особо изощренным издевательством над природой. Не увидев под ногами выступающий порожек между двумя галереями, я едва не пропахала носом пол из отполированного гранита. Ядвига, находящаяся глубоко в себе от переживаний, успела отреагировать и поймала меня за ворот платья в самый последний момент.

- Спасибо.

Подруга скупо проронила:

- Будь внимательней.

Ее определенно надо выводить из этого состояния, иначе долго она не продержится и сорвется. Ясмина шла впереди, показывая нам дорогу и догнав ее, я поинтересовалась:

- А у Арно были удачные эксперименты или он на этом взял, да успокоился?

Женщина отрицательно качнула головой.

- Инквизиция запретила использовать в ритуалах человеческую кровь, так и появились некроманты: маги, которые специализируются на работе с телом человека. Сами понимаете, девочки, они так же быстро стали вне закона.

Теперь понятно, каким образом Лукос оказался с ними связан, только все равно не пойму, почему все так бояться крови, работа с ней точно такая же, как и с любым другим материалом. Никто ведь не запрещает работать с ветром или огнем?

- И чем так кровь опасна? – как ни в чем не бывало, обронила я, когда мы подошли к невзрачной темно-коричневой двери, слившуюся по цвету со стенами.

Наша общая комната находилась на втором этаже, в самом конце коридора. Ну, хотя бы соседей, с одной стороны, не будет, тоже не плохо.

Ясмина достала из кармана просторной плиссированной юбки большую связку, и вручив нам по экземпляру, ответила:

- Человек полностью создан по образу и подобию Единого Бога, которого признают и эльфы, и драконы и даже орки. Человеческая кровь содержит какой-то код, который объединяет все живое между собой и считается, что тот, кто его разгадает, станет владеть миром. Теперь понимаешь, почему инквизиция запрещает под страхом казни любые подобные опыты?

Я чуть было не спросила, знают ли они о ДНК, но в последний момент прикусила язык. Ни к чему демонстрировать, что я понимаю, о чем идет речь, только вот не пойму, где тут можно узреть полное и безоговорочное господство?

- Но насколько мы знаем, Лукосу Шимаре было разрешено делать все, что угодно, - не согласилась с преподавателем Ядвига, - лишь бы он вылечил больных в госпитале.

Ясмина презрительно фыркнула:

- Великий Инквизитор, что тогда сидел в кресле, что нынешний, не отличался большим умом. Тогда в госпитале лежал кто-то из тяжелобольных членов королевской семьи Адальвора, и на всех было оказано колоссальное давление, чтобы никто даже подумать в сторону Лукоса не мог. Пожелай тогда Шимаре, что ему для ритуалов выделили дюжину красивых девственниц, ему бы предоставили их без возражений.

Ядвига скривилась, для нее подобные вещи были категорически неприемлемыми, да и я, хоть и понимала монарха, но не поддерживала:

- Просто круговая порука какая-то!

На это ведьма лишь рассмеялась.

- Это мир сильных мужчин и их амбиций, здесь не может быть по-другому, как ни старайся. Да и зачем? Живите в свое удовольствие, делайте вид, что все понимаете и вам нравиться подстраиваться, а сами стройте свое царство, с вашими мордашками, поверьте мне, у вас много шансов стать настоящими королевами, а работают и стараются пусть те, кто готов положить оставшийся мир к вашим ногам.

Звучало как на лекциях по валютным операциям и торгово-денежных отношений у одной из моих знакомых. Хотя, несомненно, мы дружно задумались над словами ведьмы, уж она-то знала, о чем говорит. А она тем временем сообщила, что наши вещи уже доставлены и нам пора приводить себя в порядок и отправляться на занятия. Ясмина поощрительно подмигнула нам, тем самым разбавив общую гнетущую обстановку и ушла, оставив нас одних.

Ведьмы, единственные в аз-Зайтуне, кто жил как белый человек. Зайдя внутрь, мы буквально остолбенели, очутившись в огромном холле, где в центре располагался полукруглый диван со стеклянным столиком и всюду изобилие зеркал, картин с красивой умиротворяющей природой и много-много света. Так уютно в академии не было еще никогда.

В апартаментах, не считая холла, было еще три комнаты с большими кроватями и гардеробами, в которых уже лежали наши чистые, отглаженные и аккуратно сложенные вещи. А чего стоила огромная ванная, больше похожая на домашний бассейн и полностью обставленная кухня со шкафом, напоминающим холодильник. Там, вне себя от восторга я обнаружила большое разнообразие свежих продуктов. Заметив это, Ядвига протянула:

- Теперь я понимаю, почему ведьмы держатся особняком от других факультетов и смотрят на прорицательниц и ведуний, как на пустое место. Глядя на такой уровень, я ощущаю себя плебейкой среди небожительниц.

Услышав такое не лестное о себе мнение, я отмахнулась.

- Перестань, все равно итог один: замуж и конец.

Подруга покачала головой.

- Не скажи, с некоторыми ведьмами все же немного считаются. Не зря люди говорят иногда – характер как у ведьмы, значит, связываться с ней опасно.

Я выудила Сангреаль и молча поставила артефакт на кухонный стол. Ведунья долго смотрела с растущей ненавистью на чашу, потом прохрипела:

- Я понимаю, что с ее помощью можно спасти много жизней, но не могу принять этого. Созданное чудо из страданий других, как оно может приносить счастье и облегчение? Это глобальный обман, не знаю, как ты, но раз она сводит с ума так много магов и оставляет за собой одни жертвы…

Я не стала ждать, пока она закончит, зная, о чем ведунья думает:

- Я тоже хочу от нее избавиться.

- Но ты ведь целитель, для тебя возможность спасти жизнь любым путем…

- Я знаю, как это сделать, но только другими способами, теми, которыми меня учили не один год. Сколько времени прошло, но вот не вериться мне в магию такого характера: не может чаша лечить, не отбирая взамен что-то иное.

Зная это, используя Сангреаль, я, возможно, калечу дальше сильнее, чем сама болезнь. И Ядвига поняла больше, чем я хотела сказать:

- А еще это очень плохо, когда исцеление, да и многое другое, приходит на халяву.

Я задумчиво смотрела на артефакт, казалось, он прекрасно понимает нас и совсем не рад подобным речам. Наверное, стоит обдумать необходимость его уничтожения, пока никто не узнал, что чаша точно у меня, иначе потом мне уже с ней ничего не сделать: вряд ли мне дадут хоть шанс приблизиться к ней. Но как решиться на такой шаг, зная, что Сангреаль это суть воплощенной надежды? А еще это знак страданий одного отдельно взятого рода, который Лукос отдал на откуп своим больным фантазиям.

- Здесь все относительно, попробуй, объясни это матери, у которой малыш, к примеру, болеет раком?

- Понимаю, но что такое рак?

Девушка немного ожила, позабыв на время о Дионисе, но углубляться в такие темы мне сейчас не хотелось.

- Надо потрясти нашу Ассоциацию врачевателей, я знаю, как поднять уровень выживания населения.

Ведунья светло улыбнулась, глядя на мое полное решимости лицо:

- Ты уже говоришь не «ваша, как раньше, а «наша», это здорово.

Я смутилась, и чтобы это хоть как-то скрыть, заговорила о более насущных вещах:

- Ядвига, нам надо найти Диониса, он ведь сбежал не просто так и возможно, ему нужна помощь.

Подруга, неплохо державшая себя в руках до этих слов, тут же раскисла, всхлипнула и упала на стул, зажав голову руками:

- Я боюсь, что это он убил Лисавету…

Вот здесь я была уверенна в том, что это не могло быть априори:

- Чушь, Дионис страдает эпилепсией, я тебе потом расскажу, что это такое, но любое волнение может вызвать приступ, при котором даже пошевелиться без посторонней помощи нельзя. А я не представляю, как можно проводить такие ритуалы и ничего не чувствовать и вообще, мне кажется здесь замешан Браоз. Я не верю его нелепым отмазкам про масло иланг-иланга.

Ведунья чуть сморщила узкий чистый лоб.

- Но ведь его проводница подтвердила, что он весь вечер был с ней?

- Не верь любовницам и матерям, они своего любимого мужчину никогда не выдадут.

- А жены?

- С женами сложнее, особенно в этом мире, потому что любви между супругами может и не быть.

Слезы у ведуньи высохли без следа, перед ней вставала новая цель, и она уже мысленно прокладывала к ней путь.

- И что тогда?

- Мы должны точно убедиться, что Браоз врет, либо наоборот, говорит правду, но это не так. Если Дионис связан с сектой, то этот синигами подавно, раз провел ритуал, как я думаю.

- Они должны были общаться.

Я согласно кивнула.

- Должны и скорее всего Дионис узнал, что собирается делать или уже сделал Браоз, и ужаснувшись, а может просто испугавшись, что поднимут его личное дело и свяжут с сектой, сбежал.

- А если его забрали силой?

У меня мелькнула об этом шальная мысль, но я быстро отказалась от этой версии.

- Вряд ли, никто бы не стал терять время на одежду и личные вещи. И не забудь, библиотекарь тоже пропал. Знаешь, что мы сделаем?

Большие глаза ведуньи зажглись отнюдь не добрым огоньком.

- Нельзя терять время. Мы расскажем все ребятам, пусть они поднимут личные дела всех троих через отца братьев Ярдлеев.

- Троих?

- Конечно, вдруг Дионис давно знал Браоза? Тогда нам с тобой не нужны никакие доказательства и так все понятно. А пока мы проверим покои л-Амори и его проводницы, сразу после занятий, пока в академии перед ужином будет обычная суета. Он ведь живет отдельно?

Ведунья кивнула:

- Да, но как мы туда попадем и что искать-то?

- Попадать будешь ты, у меня будет более сложная задача, я буду отвлекать сладкую парочку, главное узнать имя его новой подружки и не упустить ее из виду. А искать надо все, что может быть связанно с некромантами или просто покажется странным, следы эфирного масла поищи обязательно. Сомневаюсь, что инквизиция станет проводить там обыск, у них нет прямых оснований для этого.

- А род Монфор л-Амори очень богат и влиятелен, - согласилась девушка, - хорошо, я готова рискнуть, так что рассчитывай на меня. Но что если Дионис все-таки замешан?

Не понимаю, какая разница? И так понятно, что он увяз в этой истории по уши.

- А вот найдем его, спросим, а после и будем думать, давай не ломать голову раньше времени.

Ядвига немного помолчала и вдруг призналась:

- Я тебе не говорила, да и раньше не придавала этому значение, думала, он просто по-дружески переживает за тебя.

Видя, что Ядвига мнется, ей неудобно об этом говорить, я как могла, подбодрила девушку:

- Ну-ну, о чем не говорила?

- Дионис часто спрашивал о тебе, как ты себя чувствуешь в нашем мире, знаешь что-то о своей матери, что собираешься делать после академии. Потом я рассказала, что у тебя появился странный ухажер из города, и соврала, что ни разу не видела его, а ты сама называешь его просто Эн.

Сердце на миг замерло, и опять заработало в прежнем ритме: вот оно!

- Ты знаешь, он им сильно заинтересовался, объясняя, что Самаэль места себе не находит из-за того, что ты резко изменила свое отношение к нему. Дионис хотел помочь другу и прости, я рассказала о том, что именно писал этот Господин Эн.

Все-таки влюбленная женщина самое сильное, но беззащитное существо на свете.

- Хотя бы Самаэля сюда не приплетал, - пробурчала я, закусывая губу.

- А он сказал правду, просто ты ничего не хочешь замечать, ищешь какой-то брутальный идеал, - вдруг обиделась Ядвига за своего друга, - а Самаэль очень чистый и добрый, он не хочет тебя не к чему принуждать и дает право выбора, чтобы ты сделала все именно так, как сама того хочешь.

Звучало красиво, как стихи, но я упрямо вздернула подбородок:

- Я слышала его разговор с Ральфом, там было сказано совсем другое!

- Нет, люди добрые, вы только посмотрите на это ослиное чучелко, - ведунья от избытка чувств даже подскочила со стула, - а кто такой этот рыцарь, чтобы перед ним свою душу открывать? Никто и звать никак!

Трудно было с ней не согласиться, но я как бульдог вцепилась в свою мелкую обиду и тщательно кормила ее своими сомнениями:

- Пусть даже так, но за то, что тебе дорого, надо бороться!

Ядвига ехидно прищурилась:

- А ты ему сказала, что хочешь от него демонстрации силы, а не заботы?

Настала моя очередь фыркнуть:

- Не говорила, но и особой заботы я тоже не увидела, так что тут просто не о чем рассуждать!

Ядвига торжествующе подняла указательный палец высоко над головой и припечатала:

- Да будет тебе известно, Самаэль писал своим Северным Мудрецам, которые в клане вместо царей, и требовал разрешение участвовать в Аукционе невест.

Нашла чем удивить, об этом я уж слышала, как раз при том памятной разговоре с Ральфом.

- Я в курсе, а они ему отказали, он смирился, а теперь жалуется вам и вздыхает в стороне. Разве это дело?

Ведунья беззлобно проговорила:

- Дура. Они знали о тебе все еще задолго до того, как синигами подал прошение и никогда бы не отказались принять в клан столь ценный подарок. Конечно, они согласились и кстати, Самаэль знал, что может попасть в рабство от твоей энергии и умереть, если бы ты когда-нибудь захотела уйти от него, но был готов пойти на это.

- Как это, согласились? – почувствовав себя обманутой, я не могла понять, что происходит.

- Да, но взамен потребовали от тебя что-то такое, на что Самаэль не стесняясь, послал их весьма откровенным языком. Его семья тут же отлучила его от моральной и финансовой поддержки, пока тот не извиниться. Самаэль гордый мужчина, держится до сих пор.

Для меня это стало неожиданной новостью.

- И что же они потребовали взамен?

Ядвига не знала или просто не хотела отвечать, только огрызнулась:

- Вот сама бы у него и спросила, я откуда знаю?

- Если бы он хотел этого, но подошел бы и рассказал все с самого начала, а не делился с вами, позабыв про меня.

- Ну, ты даешь! Он же к тебе как-то подходил, но ты же такая вся из себя королевишна, чуть ли не матом его покрыла. Все сама, да сама. Вроде и умная девка, а во всем, что касается тебя самой, просто дуб дубом. Нельзя так безразлично к себе относиться, люди сразу на шею садятся и наглеют, начинают паразитировать. Полюби в первую очередь себя.

Слушать критику было неприятно, но иногда необходимо, чтобы потом не стало поздно.

Резко прозвенел гонг, зовущий курсантов на занятия и ведунья, тут же закруглив свою лекцию, спешно засобиралась:

- В комнату к Браозу я побегу сразу после занятий, главное, успей его перехватить!

Девушка быстро убежала: до основного корпуса академии, где проходили наши занятия, еще надо было добраться. Я встала и поставила Сангреаль на одну из полок, теперь, когда стало ясно, что чаша в момент опасности может исчезать, то и заниматься поисками укромного места и прятать его я не видела смысла.

Первой парой сегодня по расписанию стояло целительство, на нем я практически проспала все отведенное под лекции время. Преподавательница кидала на меня недовольные взгляды, но сделать замечание не решалась, видимо боялась, что я откажусь от ее факультативов и заброшу готовить работу для Ассоциации врачевателей.

В перерыве, постоянно оглядываясь по сторонам, ко мне подсели Ярдлеи и принялись пытать, как я себя чувствую и не нужна ли мне помощь. А я и забыла, что ректор этой ночью всех построил в общем зале и буквально пытал, желая на месте разобраться, кто соблюдает распорядок, а кто как я, ни во что его не ставит.

- Конечно, нудна или я просто так вам передаю все, что мне было сказано в кабинете?

Лерой пообещал, что сразу же после занятий попросит ректора выделить ему на пару минут специальное зеркало для дальней связи, дело серьезное и не терпит отлагательств. После случившегося Артур Уайт не станет препятствовать его просьбе.

Внимательно посмотрев на меня, Идрис вдруг нахохлился, как попугай ару:

- За эти несколько месяцев, я успел неплохо тебя узнать, так что признавайся, не собралась ли ты в одиночку искать Диониса?

Я посчитала за благо красочно возмутиться.

- Конечно же, нет!

- Я не имею в виду помощь Ядвиги.

Доводов не осталось, аргументов тоже, да и врать не хотелось, поэтому пришлось кивнуть. Братья переглянулись, сурово насупились, отчего длинные носы стали казаться еще длиннее:

- Мы тебя без охраны не отпустим, рассказывай, что придумала.

А почему бы и нет, если Браоз решит меня придушить по-тихому, то даже после занятий с Шармадом, я вряд ли сумею долго протянуть. Но хорошо, что про Сангреаль они ничего не знают, иначе бы связали по рукам и ногам и где-нибудь заперли до лучших времен.

- Мы будем рядом, - уверенно заявил Лерой, а его брат скептически добавил:

- Авантюристки.

Самаэль сидел рядом с нами, но в разговоре участие не принимал. Спросить его мнение мне не хватало духу, да и стоило все ворошить, я тоже не знала. Может быть нужно оставить все, как есть, а смирение придет со временем? Мне бы не хотелось превращать синигами в подобие Лисаветы, такого никто не заслуживает.

Словно почувствовав мой интерес, он, не глядя в мою сторону, глухо проговорил:

- Я присмотрю за Ядвигой, не дело туда лезть одной.

Я уже говорила, что не люблю, когда у мужчины очень светлые волосы? Мне кажется, что они делают их безликими, но сейчас я готова была признать, что среди их обладателей встречаются весьма достойные экземпляры.

Следующая пара была посвящена таинственной Каббале. Не став даже вникать в суть предмета, я так же благополучно проспала лекции. Зоар даже не обратил внимания, что я отсутствую на его занятиях как личность, видимо пожалел. То же самое повторилось и на следующих занятиях, никто меня не дергал, замечаний не делал, из аудитории не выставлял и мой организм спокойно восстанавливался после нервной бессонной ночи.

Едва прозвенел гонг, что все свободны и пора собираться в Трапезном зале на ужин, я тут же проснулась, никакой сонливости не было и в помине и стирая каблуки, побежала туда, откуда как предполагала должен был выйти Браоз. Так и получилось, мои глаза выхватили его высокую фигуру в элегантном серебристом костюме, спускающегося по лестнице в компании несколько бледной девицы.

По виду девушки, миниатюрной прорицательницы с прозрачными серыми глазами в пол лица нельзя было сказать, что она безумно рада обществу синигами. Но исправно держала его под руку и шла рядом, стараясь попадать в такт его походке, даже с учетом того, что он шел на много быстрее, так что девушка иногда висела на нем тряпичной куклой. Надо было поставить ее родителей, принявших за нее откуп, к стенке или самих отдать на такое развлечение, да вряд ли кому-то нужен такой материал.

Кулаки непроизвольно сжались, но я заставила себя не пороть горячку, провела остановку внутреннего диалога, с помощью которого меня моментально отрезвило. И натянув радушную улыбку, временами переходящую в оскал, я тихо выскользнула из своего укрытия и вышла прямо перед носом Браоза.

Он сначала не заметил появившееся перед ним препятствие в виде меня, но притормозил, доверяясь внутреннему чутью, и только после этого увидел мое улыбающееся лицо. Вздрогнул.

- Ты? – секунда замешательства сменилась злостью, он прошипел, вцепившись в плечо своей спутнице, явно делая ей больно, - совсем страх потеряла?

Я деловито огляделась подле себя:

- А кого-то надо бояться? Что-то не вижу никого достойного.

- Убила мою жену и решила подойти и посмеяться?!

Ишь, какой наглый, я так возьму и поверю, что ты был не в курсе, что она собиралась делать. Может быть, сам и не приложил руку, но явно знал, не мог не знать, чем жена занимается.

- Оставим эту тему, - миролюбиво проговорила я, не дав разгореться скандалу прямо посреди лестницы, а то так недолго неудачно упасть и сломать себе что-нибудь, - я пришла поговорить, вернее кое в чем признаться.

Почувствовав добычу, тонкие ноздри Браоза затрепетали, он даже наклонился ко мне:

- В чем?

- Давай обсудим это наедине, - многозначительно метнув взгляд в девушку, никак не интересующуюся нашим разговором, мурлыкнула я, - без посторонних.

Синигами недовольно стряхнул руку девушки с себя и приказал идти ей в Трапезную, но что-то пошло не так и она осталась так же стоять. Молодой мужчина прищурил страшные глаза и чуть раздвинул губы, демонстрируя тонкие глазные зубы, как у кошачьего племени:

- Диана, я сказал, иди.

На этот раз девушка безропотно подчинилась, и вяло передвигая ногами, тихо прошествовала вниз по лестнице, несколько пролетов и она будет на первом этаже. Я, наконец, поняла, кого мне напоминали его женщины – роботы, вроде и живы, и двигаются и кое-где сохранилась умственная активность, но все остальное полностью атрофировано.

Браоз привалился к стене и издевательски проговорил:

- Ну и о чем таком тайном ты хотела со мной поговорить? Решила поменять одного синигами на другого, малыш Самаэль не понравился?

Звучало пошловато, но я не стала обращать на это внимание, мало ли какая еще глупость взбредет ему в голову. Только улыбнулась еще обаятельнее и как бы, между прочим, заметила:

- Только если ты сам жаждешь оказать на его месте. Захотелось немного раствориться во мне, да? Не стесняйся, ты можешь рассказать мне обо всех своих желаниях.

Это было не хамство, я просто общалась с ним на его же языке, он так лучше поймет, что я хочу до него донести. Пока Браоз шипел и отплевывался, я продолжила:

- На самом деле мне плевать, что происходит в академии и что с ней будет дальше, пусть хоть половину курсантов на опыты пустят, это не мое дело.

Синигами этого явно не ожидал, поэтому проглотил наживку и заинтересованно выдохнул:

- Почему?

- Потому что, я поступаю на службу в Орден, как только сдам вступительные испытания и сразу уеду отсюда. Вся эта суета меня только напрягает, так лучше сидеть в каком-нибудь одном из храмов и спокойно делать работу, соответствующую моему рангу.

Я говорила это специально, желая посмотреть, как он отреагирует: если он связан с сектой Художников Жизни, то его должна напрячь эта информация. Как же, такой лакомый кусочек уплывет за толстые стены, и достать его будет проблематично. Чего я хотела этим добиться? Чтобы они, наконец, напрямую вышли на меня и перестали демонстрировать свои способности и амбиции, ради которых готовы перешагнуть даже через жизнь. Главное, чтобы они пришли именно тогда, когда я буду к этому готова.

Браоз никак не отреагировал, просто немного задумался, и леший знает, о чем именно. По этому белому, восковому лицу нельзя было прочитать что-то определенное, но сам факт того, что он сразу не сказал, зачем я говорю ему об этом, мог послужить сигналом. Конечно, сейчас он сообразил, что его затянувшееся молчание выглядит, мягко говоря, странно, и добавил в свой голос равнодушия, спросил:

- А мне-то это зачем? Хочешь, чтобы я помог собрать тебе вещички?

Я улыбнулась так широко, что любо американец сейчас бы издох от зависти, увидев мои крайние зубы мудрости:

- Просто хожу и прошу прощения у всех, кого когда-либо обидела. Ты первый в моем списке.

Услышав эту ерунду, синигами коротко хохотнул:

- И чем же ты, химера, могла меня обидеть?

Вот сейчас я тебя удивлю, главное, чтобы этого получаса, что я здесь торчу, хватило Ядвиге.

- А разве не обидно получить по голове и почти весь день и вечер провести в обнимку с ведрами и швабрами? Впрочем, если у тебя нет страха темноты… Что у тебя с лицом?

И почему я не знаю, что челюсть у синигами может так страшно вытягиваться, а глаза зажигаться багровым огнем? Что там было с внешностью Браоза дальше, мне стало не интересно смотреть и я, круто развернувшись на каблуках, что есть сил, помчалась прямо на полигон к Шармаду. Ну и где обещанная помощь от близнецов, он же в прямом смысле меня сейчас съест? Хотя за мной вроде бы никто не гнался, это я, с перепуга могла себе на придумывать. Что-то расхотелось мне его провоцировать, хотя для дела это нужно было, чтобы не расслаблялся, пусть лучше меня ищет, чем нечаянно забредет к себе раньше времени.

Кое-как выровняв дыхание, я, чуть прихрамывая, поковыляла по дорожке, изредка приволакивая правую ногу: неудачно приземлилась на последней ступеньке, когда летела через пролеты. Орка я нашла в одной из игровых комнат полигона, он сидел на широкой необработанной деревянной скамье, так что при его двухметровом росте колени оказались на уровне подбородка. Для удобства он положил на них свою голову с черной роскошной гривой, по которой я просто сходила с ума от зависти. Но это все не важно, главное, что он степенно беседовал с младшим лордом Озрельном.

Ральф, как всегда свежий и гладко выбритый, возбужденно прохаживался около преподавателя по боевой подготовке и что-то с жаром втолковывал ему, помогая себе активной жестикуляцией. Что-то слишком часто он стал попадаться мне на пути. Я прошла чуть вперед, специально громко потопав на пороге, чтобы рыцарь сразу понял, что он теперь здесь не один. А Шармад был и так в курсе, что я подхожу к его вотчине, орк неплохо меня ощущал вблизи.

Неприлично вытаращившись на меня, Ральф даже не попытался скрыть, что раздосадован моим появлением. Как хорошо, что я человек не конфликтный и мне на это плевать.

- Ты зачем сюда явилась?

- Не переживай, не к тебе, вот имущество проверяю, цело ли, - я радушно улыбнулась тихонько посмеивающемуся орку, - рада видеть, что мой скальп в добром здравии. Ты ведь отпишешь мне его по завещанию?

Орк резко перестал улыбаться и даже, кажется, поперхнулся:

- Слово завещание мне не знакомо, но звучит пугающе. В любом случае мой скальп наследует старший в роду, но ты к этому не имеешь никакого отношения, у нас рациональный патриархат.

- Хорошо, попробуем зайти с другого края: а что достается женщинам после вашей смерти? – полюбопытствовала я, присаживаясь рядом со своим далеким родственником по крови.

Ральф быстро понял, что в нашей дружной компании он лишний, но поджав губы, уходить все же не торопился. Репей.

Шармад ответил без тени улыбки:

- Место рядом с мужем. А если у взрослого мужчины никого нет кроме сестры или матери, то эта честь достается одной из них. Не редко они дерутся за право следовать рядом с умершим. Женщина уходит на следующий круг перерождения, чтобы и в посмертии служить своему мужчине верной спутницей и воплотиться в новой жизни вместе с ним.

Жутковато, но в каком-то смысле даже по первобытному красиво, это было и у нас, но с развитием самодостаточности и эгоизма, подобные практики ушли далеко в прошлом. Теперь многие падают в обморок, когда им берут кровь из пальца или мужчины готовы вызвать скорую помощь, едва их температура превысит норму хотя бы на одно значение. Здесь же к смерти и богам, в частности, относились проще, как к неизбежности, но не злу.

Ральфу надоел наш монолог, он любил быть всегда в центре внимания, поэтому без стеснений начала приставать в своей обычной манере:

- Ну а все-таки, что ты здесь забыла? Мало того, что ты уже натворила? Аз-Зайтун просто кипит, всюду только и разговоров, что о кровавых ритуалах над курсантами, да еще везде рыскает инквизиция, лезет во все углы, вынюхивает, ступить некуда.

- А я тут при чем? Боишься, потому что рыльце в пушку?

- Расскажи это кому-нибудь другому и не стоит переводить стрелки, - по большей части Ральфу было все равно, действительно ли я причастна к трагическим событиям или нет, ему просто приспичило поиграться, - ночью ведь не я гулял неизвестно где.

Я с достоинством приосанилась.

- Мне-то известно, где я была ночью, а вот где тебя носило, раз ты решил помочь мне с алиби, большой вопрос. У самого-то его как раз и нет, решил вылезти за мой счет? Не получится.

- Не собирался, - только и буркнул рыцарь, оскорбленный тем, что ему не доверяют, и пройдя мимо меня, шикнул:

- Молись, чтобы ты не стала моей женой.

Чтобы не остаться в долгу, я поправила храмовника:

- Лучше буду молиться, чтобы как раз ею стать. Воспитать будущего Великого Магистра могущественного Ордена, чем не благородная роль всей жизни?

Находясь уже на выходе, рыцарь обернулся ко мне и презрительно хмыкнул:

- Даже не рассчитывай, детей тебе от меня не иметь при любом раскладе.

Это замечательная новость, просто гора с плеч.

- А кто говорил про детей? Это очень долго, так что я имела в виду лично тебя. Воспитаю так, что отец родной будет благодарно жать мне руку при каждой встрече.

Ральф пробурчал что-то не слишком поэтичное и под громоподобный смех орка, покинул тренажерную комнату, сильно хлопнув дверью.

Отсмеявшись, Шармад миролюбиво поинтересовался:

- Зачем ты его дразнишь?

- Ничего личного, просто мне надо было поговорить с тобой наедине.

Орк закряхтел, разгибая затекшую спину. Сегодня он был облачен в белую безрукавку, так что на внушительных бицепсах были видны толстые, вздувшиеся вены. Такими руками только подковы и гнуть, да коней поднимать. Грозный вид орков меня не пугал, я видела в них что-то родное, они напоминали мне добродушных медведей из сказок моей родины.

- Если ты хочешь поговорить о Лисавете и обо всем, что с этим связано, то это не ко мне. Я хоть и отвечаю за безопасность академии, но сейчас этими вопросами занимается Орден, потому что они несут за тебя ответственность и сама инквизиция.

- Другими словами, тебя отстранили? – с пониманием отметила я и пока он не начал выкручиваться, быстро выложила свой план: Ядвига уже должна была вернуться в ведьмовский корпус и ждать меня.

Шармад слушал меня очень внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы, и под конец даже крякнул от обилия свалившихся на него обязательств:

- Хорошо, я сделаю, как ты меня просишь и надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Но зачем ты с Браозом говорила, за ним ведь можно было просто понаблюдать?

- Мне необходимо было его спровоцировать, плюс личный мотив и кажется это у меня получилось.

Шармад покачал головой, но еще раз пообещал, что сделает все так, как я просила. Как на крыльях, в предвкушении охоты, я улетела туда, где меня ждали. К ведьмам мужчин не пускали, поэтому ребята, убедившись, что со мной все в порядке и больше никуда не собираюсь, спокойно ушли расслабляться. Больше не стоит привлекать их в мои дела, достаточно одного Шармада, он профи, да и постоять за себя сумеет лучше, если вдруг что.

Ядвига сидела на кухне и с откровенно скучающим видом разглаживала складки на длинной юбке классического строго платья в пол. В нетерпении я бросилась к ней:

- Ну что?

- Ничего, абсолютно. Стерильная чистота, словно нарочно убрали.

- А может он просто готовился к ритуалу в другом месте, - задумалась я, а потом бросила, - но это уже не важно, мы будем ловить его другими способами.

- Твой энтузиазм меня пугает, - осторожно заметила девушка.

Меня тоже, но в этом виноват Лукос Шимаре и остальные некроманты. Я просто хочу, чтобы меня все оставили в покое.

- Это пройдет.

Ведунья подумала и согласилась:

- А что за новый метод?

Я возбужденно потерла руки, словно вся секта Художников Жизни в полном составе была у меня в кармане.

- Будем ловить на живца!

Подруга ахнула:

- Но это же опасно?

- Зато мы быстрее со всем этим покончим, и у нас больше не будет болеть голова по этому поводу, - отрезала я, приняв окончательное и бесповоротное решение.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ.

Прошло почти две недели. Несмотря на нововведения в распорядке, когда любого курсанта могли досмотреть прямо на занятиях точно так же, как и его комнату, все было относительно спокойно. Правда, смысла в таких мерах я не видела, так как вещи детишек из влиятельных семей, следователи и их помощники старались обходить стороной. Как-то на занятиях Зоара, один из братьев Ярдлеев не сдержался и в шуточной форме высказался по этому поводу, что в этой стране преступления совершаются исключительно выходцами из простого народа, а аристократов давно поголовно причислять к божественному пантеону.

Замечаний тогда ему сделано не было, хотя на занятиях теперь всегда присутствовали представители кардинала Гаспара де Кирога. Но последующую неделю Лерой драил сковородки и котлы на кухне Трапезной сразу после ужина и до глубокой ночи. Раньше это вызвало бы смех и подколы с нашей стороны, но сейчас, ничего кроме раздраженного недоумения, не было. С кем борются следователи: с курсантами или некромантами?

Общую атмосферу разбавило только пришедшее вчера письмо из Ордена Солнца: наконец у меня на руках было официальное приглашение на участие во вступительных испытаниях. Даже изменившиеся сроки, а теперь все перенесли на май, не омрачило моего триумфа. Я ведь все боялась, что умники из Ордена что-нибудь придумают, чтобы не допустить женщину до испытаний, это ведь будет историческим нонсенсом. Тяжело было делать вид, что все хорошо, чтобы никто ничего не понял.

После основных занятий, когда всех отпустили на обед, и мы с Ядвигой поплелись в корпус к ведьмам, нас окликнул Идрис. Оглядевшись по сторонам и не найдя его всегда улыбающегося брата, я удивилась:

- А почему ты один?

Это было странно, на моей памяти они еще ни разу не расставались. Идрис даже самоотверженно помогал брату в наведении порядка на кухне.

- Долго объяснять.

Ядвига, только пришедшая с занятий по алхимии и надышавшись там каких-то ядовитых реактивов, чувствовала себя не слишком твердо стоящей на ногах. Едва доставая Идрису до подбородка, девушка обреченно вздохнула и уткнулась носом в шелковую жилетку молодого мага. Руки ведуньи повисли вдоль тела как у безвольной куклы. Мужчина пытался стряхнуть девушку, но она с закрытыми глазами вцепилась ему в пышный воротник-жабо. Когда Идрис понял, что в ближайшее время отцепить ведунью будет проблематично, он обеспокоенно обернулся ко мне:

- Что это с ней?

- Нанюхалась какой-то гадости.

- Надеюсь, это не войдет у нее в привычку, - с сомнением протянул маг, - брат отправил меня сказать, что отец, наконец, собрал всю информацию, что была открыта для его доступа в архивах.

Я несказанно обрадовалась этой новости:

- Так почему ты сразу об этом не сказал? Не стой столбом, показывай письмо.

- Так его нет, все только на словах. Сейчас все письма проверяются, зачем провоцировать лишние проблемы?

После этих слов мы затравленно огляделись по сторонам: слишком много любопытствующих взглядов и не только от самих курсантов, но и тех, кто с разрешения ректора теперь охраняли покой академии. Стоять посреди холла, означало заявить без слов: смотрите, мы кое-что замышляем! Схватив Идриса под руки, мы с ведуньей быстро вывели его на свежий воздух. Начало декабря, или как его здесь все называли – снежня, на самом деле был типичным питерским месяцем, со слякотью, пронизывающим ветром и тяжелым свинцовым небом над головой. А вот снега не было и в помине, только одна грязь вокруг.

До Аукциона Невест, главной ночи уходящего года оставалось меньше двух недель, и чем ближе была это дата, призванная изменить жизнь всех курсанток, тем сильнее нарастала не объяснимая внутренняя паника. Мне казалось, что на аз-Зайтун надвигалось что-то страшное. Шармад, которому я рассказала о своих страхах, лишь посмеялся надо мной, сказав, что это нервы после смерти супруги Браоза, но Ядвига, которую так же одолевали смутные предчувствия беды, меня поддержала.

- Все, рядом никого, - удовлетворенно произнесла ведунья, когда мы отошли от основного здания академии, и рядом действительно никого не было видно.

Идрис хмыкнул:

- Конспираторши, смотрите, Шармад как-нибудь отметит ваши увлечения и первым контрактом определит вас в разведку, наплачетесь. А что касается Диониса, то он в этой округе никогда и не жил, ваш храмовник ошибся. Отца его арестовал инквизиторский отдел небольшого городка в Адальворе, название не спрашивайте, я не запомнил.

- Не суть, дальше-то что?

- Взяли Эриха Строфа, по наводке его соседа, Марсело, хотя раньше ни в чем подобном его даже не подозревали, обычный врачеватель средней руки. Доказательств о причастности тоже никаких, кроме свидетельских показаний, но секта Художников Жизни двадцать лет назад свирепствовала на территории нескольких королевств, в том числе Адальвора, поэтому нормального обвинения и не понадобилось.

- Догадываюсь, что было дальше, - процедила ведунья, но я ухватилась за не состыковку:

- Двадцать? Сэр Озрельн говорил, что этому делу лет десять, не больше.

- Сейчас я продолжу, и ты поймешь, почему он и тут немного перепутал, - кивнул Идрис, - господина Эриха сожгли на медленном огне, а его жена, обычна портниха Марта, на этой почве сошла с ума и ее быстро пристроили в дом для ущербных духом. Мальчишке тогда был год с небольшим, он должен был попасть прямиком в приют, но сосед вовремя подсуетился, видимо пожалев его, и взял к себе на воспитание. Марсело продал все имущество ребенка и уехал в крупное село, которое обеспечивало потребности Ордена в молоке.

- Чувствую, ты не зря выделил храмовников, правда?

- Верно, - Идрис довольно улыбнулся, радуясь нашей догадливости, - этот ушлый Марсело быстро устроился на работу в одно из подразделений Ордена, правда не знаю, кем именно, но через некоторое время погиб и все, история на этом теряется. Мальчишке было уже пять лет, он после этого, кстати, сразу исчез и появился уже в академии, с поддельными документами кстати.

- А что было именно десять лет назад? – поинтересовалась Ядвига, а мне не давала покоя личность этого соседа, как-то странно, сначала отправить на смерть отца, потом сжалиться и забрать ребенка.

Хотя может это у меня уже что-то с головой, мне всюду мерещатся мерзавцы? Хоть убейся, но в чем выгода? Не верю я в совпадения, а в такие и подавно.

- Через десять лет из заточения неожиданно сбегает мать Диониса, начинает искать сына, а потом ее ловят всего через месяц, но уже по анонимному сообщению, в котором говорятся такие точные о ней данные, что это никак не мог быть посторонний человек. Сдали ее намеренно, а при обыске личных вещей нашли atam, ритуальный кинжал, которым пользуются некроманты, когда пытаются высвободить большое количество энергии при агонии жертвы. С ней произошло то же, что и с мужем.

- Дионис, - на ведунью было тяжело смотреть, глаза потеряли блеск, под ними тут же образовались темные круги, она бы и рада заплакать, но не хочет казаться слабой, - и все это на одного бедного ребенка. В него же наверняка тыкали пальцем или что-то еще хуже.

Мягко тронув подругу за плечо, я шепнула:

- Не накручивай себя, так бывает, с этим ничего не сделаешь, но все будет хорошо.

- Вериться с трудом, - не скрывая сарказма, проговорила девушка, опустив голову, чтобы мы не видели выражения ее лица.

Идрис решительно обнял Ядвигу и отвел ее от меня на расстояние десяти шагов, что-то с жаром доказывая. Сначала она слушала его с недоверием, потом немного расслабилась и под конец больше не выглядела как убитая горем вдова.

Вернувшись, Идрис заключил:

- В общем, все сходиться к тому, что семью Диониса просто подставили, а ему не повезло. Прямых отсылок к тому, что он как-то связан с Художниками, нет.

- Так-то оно так, но меня смущает этот сосед, - не согласилась я, - надо попробовать узнать, кем именно он устроился в Орден, и что там произошла за история с его смертью. Чую, не все так просто.

- Ну, об этом ты можешь попросить у Ральфа, либо у его отца, - с намеком, произнес Идрис.

Услышав про младшего лорда Озрельна, я даже зависла на мгновение: как-то не тянет меня к нему обращаться за помощью, особенно после последнего разговора. Проще попросить у ректора прямую связь с Великим комтуром, если уж Артур Уэйт не отказал братьям, то мое желание пообщаться с Вернером он точно поддержит. Только как объяснить мой интерес? Нет, все-таки придется идти к Ральфу и что-то предлагать ему взамен.

Мы вернулись обратно в академию, я хотела, не откладывая найти молодого рыцаря, но дорогу мне перегородил тощая фигура очень рассерженного Леонарда Иохайа, Семнадцатого Хранителя, который встречал меня в мой первый в академии.

- Курсантка Краснословская, где вас черти носят? Вам срочно требуется подняться в кабинет к ректору.

- Ты что-то натворила и нам не сказала? – не сомневаясь, тут же влез Идрис.

Я пожала плечами:

- Видимо это как-то прошло мимо меня.

- Что за глупости? – молодой маг смерил нас презрительным оценивающим взглядом и видимо назначил за нас невысокую цену:

- К вам приехала ваша мать, сиятельная виконтесса Таиса Эрве, владеющая богатыми землями Лоар, а вы позволяете себе, чтобы она ждала! Никакого воспитания, толи дело ваша матушка, что за женщина…

Пустую болтовню Леонардо я уже не слушала, было тошно от приторного восхищения чужими успехами, кивнула друзьям и как баран на веревочке пошла за сопровождающим.

- Яра, хочешь, я пойду с тобой? – запоздало крикнула мне в спину Ядвига, на что я лишь помахала ей рукой.

Не знаю, зачем я понадобилась Таисии Александровне, как она представлялась передо мной, но впутывать это кого-то еще мне не хочется.

До кабинета Артура Уэйта мы добрались быстро, Леонардо все время воспроизводил соловьиные трели в адрес матери, восхищаясь ее редкой красотой и воспитанием, а перед тем, как мне уже надо было выходить, задал очень интересный вопрос:

- Вы совершенно не похожи на вашу матушку, она просто само совершенство, я еще ни разу не встречал таких женщин, мне кажется, я могу говорить о ней часами. Ярослава, а кто ваш отец?

Честно, сейчас я растерялась, ведь и правда, мне даже и в голову ни разу не пришла мысль о том, кем может быть мой отец. Пока ко мне не пришла знакомиться Таисия, мысли о матери, о том какая она, похожа ли на меня, часто навещали в подростковых фантазиях, об остальном нет.

Сделав вид, что я не расслышала вопроса, я стукнула в дверь, и не дожидаясь разрешения, ввалилась в кабинет.

Ректор, всегда подтянутый мужчина с дежурной улыбкой вежливости на блеклом, плоском лице, при виде меня тут же вскочил на ноги и бросился с приветствиями. Не поняв, с чего вдруг я вызываю у него такую бурю эмоций, сперва попятилась к двери, а когда он вдруг страстно облобызал мою руку, совсем выпала в осадок и окончательно потеряла нить с реальностью. Это появление Таисы на него так подействовало?

- Вы звали меня, господин ректор? – отстраненно спросила я, окидывая кабинет внимательным взглядом.

Так и есть, она была здесь, вот почему он так активно расшаркивался передо мной ножкой, только интересно, чем она его подкупила? Раньше мне он казался более стойким и мудрым человеком.

Таиса сидела в том самом глубоком кресле, которое обычно выбирала я, если появлялась здесь. Тонкая, в богато отделанном темно-фиолетовом платье, деликатно оттенявшем кошачьи зеленые глаза. Средней длины, но пышные черные волосы мягко окутывали узкие плечи, на которых покоилась небрежно переброшенная шкурка какого-то темно-серого зверька. Было не понятно, как маленькая шляпка с крошечной декоративной вуалькой вообще может удержаться на этой дикой гриве.

На меня женщина смотрела без интереса, словно перед ней не дочь, а какая-то надоевшая передача, которую и переключить жалко, потому что больше смотреть нечего и надоела уже. Рядом, за креслом, вцепившись в высокую спинку холеными смуглыми руками, резко контрастирующими с белыми кружевными манжетами, стоял ангел мужского пола. Сладкоголосый красавец с отвратительными усами, которые я возненавидела всем сердцем еще тогда, в нашу первую встречу.

Это был именно тот мужчина, что я встретила у входа в храм Ордена, пока еще только собиралась поступать в аз-Зайтун. Свое имя он мне так и не назвал, только должность, но она мне ничего не сказала: туркополье. Только увидеть их вместе, адепта Ордена и правнучку одного из самых отпетых некромантов, для меня было чересчур.

- Звал? Ах, нет, что вы, я вас приглашал в кабинет, видите, тут к вам приехала…

Ректор поставил меня прямо напротив матери, но та даже не сделала попытку подняться, зато успела перебить Артура, пока он еще чего-нибудь не сказал:

- Виконтесса Эрве, но ты можешь звать меня просто Таиса, мы ведь с тобой родственники.

Я оторопело смотрела на женщину, которой не хватало такта даже просто извиниться за свои поступки, но тут же взяла себя в руки: я давно отпустила эту ситуацию, и нет смысла к ней возвращаться и переживать, точка.

- Я вас помню, - сказала я чужим голосом и тут же мстительно добавила, - мама.

Таиса чуть заметно сморщила аккуратный носик, но постаралась сделать вид, будто чихнула. Ректор, конечно же, ничего не заметил, он пожирал глазами очаровательную посетительницу и больше ничего вокруг не видел. Увидев это, она склонила голову на бок и нежно проговорила:

- Достопочтимый ректор…

- Для вас просто Артур, - чуть не подпрыгнув, с придыханием предложил он, но Таиса упрямо повторила:

- Господин ректор, не могли вы оставить нас одних, у нас будет, как бы это правильно сказать – семейный разговор.

Чуть ли не растекшись лужицей у крокодиловых сапожек виконтессы, ректор наконец-то испарился. Я облегченно выдохнула: видеть его в таком состоянии, унижающегося и не похожего на самого себя, было выше моих сил.

- Кажется, я переборщила с афродизиаком, - нехотя пояснила женщина, выглядевшая моей ровесницей, - духи новые, не рассчитала дозу.

Меня осенило:

- Так он поэтому вел себя как… Как…

- Как дебил, - спокойно окончила Таиса, - всегда называй вещи своими именами, не трать время и силы на фантазии.

- Спасибо за совет, мама, но для воспитательных процессов уже поздновато.

Видя, как Таису коробит при слове «мама», я готова была нарисовать себе его прямо на лбу, она быстро это поняла и посматривала на меня уже без брезгливости и равнодушия, скорее с рождающимся интересом:

- Не ерепенься, я пришла не для того, чтобы проверять, как ты держишь удар и так понятно, что ты способная девушка, если до сих пор жива и неплохо выглядишь. Я признаться думала, что из тебя быстро сделают затравленную куклу, как пытались поступить со мной и рада, что в этом мы похожи. Чтобы с нами справиться нужно что-то больше, чем для обычных кисейных барышень.

Это ее «неплохо выглядишь» было сказано так, словно перед ней стоит неопрятная попрошайка, а не хорошо одетая курсантка элитной академии магии. Заставив себя улыбнуться, я без предисловий спросила:

- Если не для проверки, то зачем тогда?

Женщина вздернула тонкие брови, хотя сама недавно сказала, что не стоит тратить время и ходить вокруг да около только потому, что это проявление вежливости. Молчавший до этого мужчина, решил сыграть роль громоотвода:

- Ярослава, твоя матушка просто хочет с тобой помириться, согласись, что это вполне естественное желание?

- Спустя почти двадцать четыре года? Несколько запоздалая реакция, вы не находите? Тем более когда-то мы с ней это уже обсудили и вроде бы пришли к консенсусу, что никто никому ничего не должен, что вдруг поменялось? И вообще, вы кто, новый отчим? Интересно послушать, как вы познакомились, и что связывает главу некромантского рода с представителем Ордена.

Улыбка туркополье завяла на глазах, он поспешно представился:

- Ох, эта моя забывчивость, я-то думал, что уже представлялся! Обращайтесь ко мне просто Марик, и не стоит поминать всуе этих ужасных магов, у меня от этого потом начинает портиться аппетит.

- Марик, - резко проговорила Таиса, - я и сама могу вести беседу с… дочерью.

Эти слова дались ей с большим трудом, но она упрямо заставила себя их проговорить, чего я не могла не оценить: несгибаемая женщина.

- Ярослава, - став чуть спокойнее, продолжила она, - Марик просто друг семьи, когда-то он помог мне вырваться из дома Лукоса, ты даже не представляешь, какой ужас я испытывала, когда жила там и вот недавно вернулась обратно, вновь обрела имя. Ты ведь знаешь о своих корнях?

- Очень душещипательная история, - кивнула я и обратилась к туркополье, пытавшийся стать невидимым, - а вы молодец, вовремя подсуетились. А про то, как меня собирали по частям я, конечно, в курсе, в этом мире мне об этом не дают забыть.

Таиса пропустила мимо ушей явный сарказм и поинтересовалась:

- Ты ни разу не спросила, почему я была вынуждена тебя оставить, неужели тебе не интересно?

Как будто бы от ее ответа, что-то резко б изменилось, но ради приличия я все же прислушалась к себе и была вынуждена разочаровать их обоих:

- Вообще нет, это ведь и так понятно.

- Неужели? – женщина прищурилась, и меня обдало каким-то холодом.

- Ну, конечно, как говорят в подобных случаях, у вас не было возможности за мной ухаживать, вместе мы бы не выжили и вообще, с вами было опасно, вы боялись за жизнь маленького ребенка.

Вообще, я просто с ходу перечислила самые распространенные отмазки, скрывающиеся под мотивами для отказа от малышей, но виконтесса приняла это за чистую монету и обрадовалась:

- Значит, ты меня и правда понимаешь? Ведь на самом деле все именно так и было.

- Разве я сказала, что понимаю? Вовсе нет, как раз наоборот, вы просто не хотели тратить свое благородное время. Ребенку на самом деле не так много и нужно, а одного колье с вашей шеи хватило бы на то, чтобы решить все финансовые вопросы лет на десять вперед, а таких вещиц у вас наверняка много.

Мне надоело стоять перед ними, словно это я была на приеме, а не они приехали в академию и села прямо напротив замершей Таисы, недоверчиво вслушивающейся в мой уставший голос, и повторила:

- Все это не важно, давайте лучше вы мне расскажете, что вам от меня надо, и мы разойдемся на этом.

Ага, не нравится, когда тебе начинают ставить условия, не привыкла? Глядя на замешкавшуюся мать, я откровенно улыбалась, наступила пора смеяться первой: наконец я дожила до того момента, когда именно мне начали предлагать дружбу, а не наоборот. Конечно, был от этого определенный осадок, но, тем не менее, это что-то новенькое: мои личные акции видимо начали расти в цене, раз ко мне стали обращаться с предложениями.

- Во-первых, я действительно хотела наладить отношения. Я ведь понимаю, что мы не сможем общаться, как мать и дочь, но мы могли бы стать подругами, лучшими.

Черта с два, я лучше научусь танцевать цыганочку с выходом, хотя никогда не любила танцы, любые.

- Мама, давайте перейдем сразу ко второму пункту, он мне кажется более интересным.

По Таисе было не понятно, задел ли ее мой мягкий отказ или нет, но все же соизволила поинтересоваться:

- Почему? Подумай, Ярослава, прежде чем отказываться. Я знаю, что ты приняла гражданство Адальвора и теперь вполне можешь принять фамилию, которая тебе полагается и войти в достойную семью. Не хочешь поддерживать со мной отношения, твоя воля, но я надеюсь, со временем ты бы изменила свое отношение, я не буду настаивать, готова ждать столько, сколько потребуется. Будешь спокойно жить, пользуясь, наконец, всеми благами, которые ты заслуживаешь по праву рождения, будешь жить в любом из домов семьи Эрве, ходить в прекрасную столичную академию в Адальворе, где, кстати, есть связи и тебя готовы забрать отсюда хоть завтра. Там нет такого ужасного деления на мужчин и женщин, в столице давно поняли, как важно вкладываться в развитие, как магов, так и ведьм.

- В меня здесь и так вкладываются, тем более я не ведьма, - чисто машинально вставила я, задумываясь над словами виконтессы.

Говорила она уверенно, искренне веря собственным словам и лучась от осознания благородства, с каким подошла к делу. По логике вещей, все выглядело правильно, мне действительно бы не помешало принять подобную фамилию и занять определенную нишу, с нее хорошо стартовать гораздо проще. Была только одна проблема: все, что связано с Лукосом Шимаре я считала, что нужно выжигать огнем, меня коробила только одна мысль, что я могу носить его фамилию.

- Я слышала, ты маг, единственная женщина на потоке, да еще и врачеватель, как все в нашем роду, - чересчур обрадованно проговорила Таиса.

Она пыталась зацепиться хотя бы за это и заставить меня поддерживаться с ней разговор любым способом:

- Ты наверно думаешь, что это Лукос благодаря своим ритуалам сделал так, что девочкам смог переходить подобный дар, но тут я тебя удивлю.

Конечно, я не стала тут же говорить, что давно уже поняла, что это фикция, ложная информация, которую ученый сам же и распространял. Женщина развернулась к Марику и властным тоном потребовала:

- Дай сюда формулы.

- Но свет очей моих, - заикаясь и бросая на меня недовольные взгляды, Марик попытался протестовать, - не стоит постоянно теребить подобную вещь, это ведь самый настоящий реликт, бесценный бриллиант. Расскажи ей просто на словах.

Догадавшись, что мать хочет показать мне те самые таинственные записи самого ученого, я затаила дыхание: в такую удачу сложно было поверить. Инквизиция до них не может добраться, потому что у них нет возможности забрать материалы у прямой наследницы, а мне выпадает такой шанс!

Таиса была непреклонна:

- Это мои бумаги и мне решать, кому их показывать, а кому описать в двух словах! Она моя дочь, хочешь ты этого или нет. Так получилось, что по глупости, наивности и личном эгоизме мне не хотелось вписываться в историю с пеленками, но это не значит, что я не помню, кто она мне. И чтобы не случилось, так и останется.

Сказано было сильно и, наверное, рассчитано на то, чтобы я расчувствовалась, но подобных слов я слышала уже не мало, пусть и не от своих родственников и не в отношении себя, но эти ситуации до омерзительного стандартны. Сначала делаем, потом ищем возможность исправить, а там уже ничего не склеишь.

Марик нехотя, чуть ли не со слезами на глазах вытащил из походной сумки огромную книгу в синем бархате, по центру обложки, которой таинственно мерцал огромный круглый сапфир и протянул мне. Я открыла ее на первой странице и жадно впилась в буквы. Здесь было все, полное описание, как надо проводить ритуалы для создания химеры, какие знаки чертить в круге, где должны соединиться два объекта. Точно описание пищи, которую потом должна потреблять беременная, даже сам процесс зачатия, сложные формулы, вычисленные математическим путем, при чем сам счет был странным, мне не знакомым. Пробежав глазами жизнь дочери и внучки Лукоса, я быстро отыскала свою мать и уставилась на имя отца, о котором нигде до этого никакой информации не находила. Здесь было только им, фамилия, но ни расы, ни полного описания, как было до этого, я так и не нашла.

- Здесь ничего не написано про отца, - медленно проговорила я и подняла взгляд на Таису, - кто он, Ателард фон Вальдинг?

Лицо Таисы потемнело, но она все же проговорила:

- Я и сама хотела это знать когда-то, кто он или что, хотя правильней наверно будет сказать «что». Видела я его один раз, во время ритуала, но прадед напоил меня какой-то дрянью, и я плохо соображала, не то, что чувствовала. Помню только, что он был очень холодным и все, больше ничего.

- А почему нет записи? Везде есть, с подробным перечислением родословной «жениха», а в этом случае нет?

- Видимо гость Лукаса был очень влиятельным и опасным существом, раз он не решился оставлять следов, - с ненавистью откликнулась мать, зеленые глаза горели так, словно она жаждала крови, хотя тут я ее понимаю, Лукоса мало было подвергнуть всем инквизиторским пыткам.

Я даже могу ее понять, почему она меня оставила, хотя могла сделать что-то, чтобы не родить вообще. Ждать и желать ребенка, зачатого таким способом: даже думать об этом, не хочу. Единственное, если бы я могла воскресить Лукоса, чтобы собственноручно убить, я бы сделала это, не задумываясь. И ведь никто не стал разбираться в этом, инквизиция молчала, хотя знала все чуть ли не в подробностях! Но женщины нелюди и вообще все делается на благо общества, чтобы от болезней больше никто не умирал.

Мысль, что мне делать после всего этого, пришла сама собой. Уйти в свой мир и жить привычной жизнью я уже не смогу, моя психика перетерпела серьезные изменения, но и жить так, мирясь с этими ужасами, тоже не по мне. Пока не знаю, как этого добиться, но такого бесполезного и жестокого органа, где работают подобные Гаспару де Кирога личности, быть не должно. Как и подобных опытов, это просто чудовищно, даже слова не подобрать, чтобы охарактеризовать все, что я об этом думаю.

Ведь если бы Лукоса вовремя оставили, ничего бы этого сейчас не было, как возможно и самих некромантов, режущих людей ради ненормальных опытов.

- Ну и что, ты решила? – подождав, пока я немного подумаю, наконец, подала голос Таиса.

Как это просто и вполне логично сказать «да», но, если Таиса была сломана с самого детства и не видела, как счастливо можно жить, доверяя людям, и радуясь каждому дню, пусть хоть и дождливому, я-то видела иную жизнь. И только мой правильный ответ, мои действия сейчас могут повлиять на нужное развитие в этом мире, может кто-то, находясь на грани, последует за моим примером и ему хватит сил дойти до конца. И я попробую.

Я пролистала книгу еще раз, стараясь запомнить как можно больше, может быть мне когда-нибудь это пригодиться и отдала ее обратно в руки ничего не понимающему Марику. Он был, конечно, безмерно рад, получить обратно свой бесценный фолиант, но не понимал, как с ним можно было расстаться добровольно.

- Решила.

Мать начала терять терпение и почти что рявкнула:

- Так не тяни! Ты поедешь со мной домой?

Интересно, зачем ей это? Так настойчиво хочет меня отсюда увезти, причем резко, хотя давно знала, что я здесь и учусь именно в аз-Зайтуне.

- Нет.

Сказано это был мной с таким удовольствием и вкусом, что я даже на миг закрыла глаза, чтобы насладиться божественным звучанием этих трех букв. Как будто не было трех с половиной месяцев мытарств, переживаний, попытки сдержать себя, когда на меня давили и пугали все кому не лень. И иметь сейчас возможность испортить карты кому-то своим простым, решительным «нет» и смотреть как у людей, уверенных в успехе, вытягиваются лица – неописуемое наслаждение. Я бы даже сравнила это с оргазмом, конечно в отдаленном понятии этого слова, но я была счастлива. По-настоящему.

- Но… Почему?! – выдавил Марик из себя что-то вроде полушепота.

- Тебя же сомнут, - покачала головой Таиса, прижимая к груди непонятно откуда взявшийся белый шелковый платочек, - без связей, фамилии, знаний, ты здесь никто. Ты не сможешь выжить, этот мир намного более жестокий, чем тот, где ты росла.

С этим согласиться я не могла и мурлыкнула, все еще находясь под впечатлением от самой себя:

- Как ты ведешь себя с миром и относишься к нему, так и он, поэтому я справлюсь. Зачем мне фамилия этого монстра, чтобы на меня плевали, стоило мне отвернуться? Видимо это вас устраивает, виконтесса, мало вам было всех опытов, а меня от этого счастья увольте. Я меня будет своя фамилия.

- По закону женщина не может быть основателем фамилии, - машинально поправила Таиса, до сих пор не веря, что я послала ее прямым текстом.

- Не страшно, будем менять закон.

Я не была уверена в своих словах, просто знала, что рано или поздно, но именно так и будет.

- Мама, а может, вы все-таки мне расскажете?

Таиса сидела в кресле не так, как пол часа назад, гордая и красивая. Сейчас она больше напоминала изрядно подгнившую груду, что потеряла былой блеск.

- Что именно?

- Ради чего вы приехали сюда и уговариваете принять вашу семью? Нет-нет, не смотрите на меня так: не вы меня принимаете, а я вас, вернее уже не принимаю, но все же.

- Я ведь объяснила, что хотела позаботиться о тебе хотя бы сейчас, когда у меня есть возможность!

- Если вы мне сейчас говорите правду, то я могу и передумать. Мне приятнее иметь дело с честными людьми.

Женщина немного воспаряла духом и всерьез задумалась над моими словами. Рядом, к очаровательному розовому ушку наклонился мрачный Марик и что-то шепнул. Таиса дернулась, но послушно повернулась ко мне:

- Хорошо, если это твое условие, то я скажу.

Ждать, пока она соберётся с мыслями пришлось долго, но оно того стоило.

- Ты, наверное, знаешь, что я совсем недавно восстановилась в правах, лично просила аудиенцию у его величества Уэстфорда, короля Адальвора. Так вот, когда он подписывал бумаги, подтверждающие мои права и все владения, то поставил условие, что если я хочу, чтобы ко мне перешли все денежные активы, что накопились за долго время моего отсутствия, я должна найти тебя и вернуть, иначе я получу только половину. Лукос, хоть и был изрядной тварью, но даровал тебе половину всего денежного содержания со всех земель. Если ты не поедешь со мной, то эти деньги будут ежегодно идти в казну Адальвора.

Услышав, как хитро распорядился король, я расхохоталась:

- Какой молодец. А ведь я заочно просила у него гражданства, а он и словом не обмолвился, хотя знал, кто я. Ну ничего, люди живут и с меньшими деньгами.

Зрачки Таисы дрогнули:

- В смысле живут? Ты ведь обещала вернуться в семью, если я все тебе расскажу.

- Правда? – «удивилась» я, вставая и направляясь к двери, - сожалею, но не помню.

- Как не помнишь?!

- Вру-вру, помню, конечно. На само деле, я просто пошутила.

Выйдя из себя, виконтесса что-то кричала мне вслед, когда я, наконец, вышла из этого террариума и спешным шагом к Шармаду. После прочтения работ Лукоса, как именно он создавал химер, у меня появилась навязчивая идея, откладывать исполнение которой я не имела права. Иначе потом просто не решусь это сделать, испугавшись ответственности перед больными, которых иногда спасти без Сангреаля будет не получаться.

Шармад, как всегда, проводил все свое время на полигоне, в Вилле Мистерий. Надо бы у него как-нибудь спросить, может ему просто жить негде, вот и ютиться между спортивных снарядом, матрасов и тренажеров.

Увидев меня, он даже не удивился, только хмыкнул:

- Опять ты. Тебе срочно надо заняться личной жизнью, чтобы не таскалась сюда и не мешала мне.

- Думаешь, если у меня будет личная жизнь, то я перестану к тебе ходить? И не надейся, просто мы будем делать это вдвоем.

Такая перспектива явно напугала орка, и он принялся шутливо отмахиваться от меня:

- Беру свои слова обратно. Так зачем опять пришла, забыла что?

- Ты должен мне помочь.

Шармад положил штангу, с которой занимался в тот момент, как я зашла в зал и вежливо поинтересовался:

- Ты не обнаглела?

Вместо ответа я сосредоточилась, попросила чашу прийти ко мне в руки, уверенная в том, что расстояние ей не в тягость и как оказалось, была права: не прошло и дести секунд, как в моих руках уютную располагалась медная чаша. Штанга из рук Шармада упала, но он даже не обратил на это внимания.

- Что это?

- Сангреаль.

- !!!

Я искренне восхитилась таким точным сравнением:

- В точку!

- Ты хоть представляешь, что это такое?

- Даже больше, чем хотелось бы. С помощью этой чаши, - я подбросила артефакт в воздух, - Лукос успешно издевался над законами природы и скрещивал расы между собой, именно поэтому на мою кровь она откликается с большим энтузиазмом. Мы связаны с ней на тонком магическом уровне.

- Так, если ты пришла сюда и показываешь ее, то верно ли я понимаю, что ты хочешь передать эту штуковину мне на хранение, пока здесь рыскают следопыты инквизиции?

Я закатила глаза и простонала:

- Зачем? Ты же видел, чаша прекрасно перемещается в пространстве. Она достаточно разумна и умеет прятаться, если вдруг что-то не так. Нет, я хочу ее уничтожить, а у тебя есть ключи от кузницы, там должна быть хорошая печь, где можно легко расплавить медь.

Шармад ахнул от такого кощунства над реликвией и в крайнем нервном напряжении начал скрести ногтями по квадратному подбородку:

- Но ведь это надежда сотни тысяч обреченных людей!

- Мы дадим им другую надежду, - уверенно пообещала я и вкратце рассказала, как с помощью этого артефакта создавали химеру, - ты хочешь, чтобы это сделали с твоей сестрой или дочерью? При этом заметь, моя мать единственная, кто выжила после родов. Я, как продукт этого ритуала, такого точно не хочу и не могу дать гарантий, что Сангреаль не попадет в нечистоплотные руки.

Шармад долго думал, но потом все же решился:

- Приди ко мне кто-то другой с подобной просьбой, послал бы, не задумываясь. Но ты наследница создателя этой чаши, да и вообще… Если ты говоришь, что так надо, значит и правда так будет лучше. Пойдем, я помогу с печью.

По-хорошему неплохо было бы уничтожить заодно и все работы сумасшедшего исследователя, но раз все расчеты связаны с работой чаши, то может быть, в этом уже и нет никакого смысла.

Потом ночью, лежа в своей постели и думая обо все, я впервые за долгое время заснула тихо и спокойно, без ощущения тревоги.

Ядвига, узнав, что Сангреаль расплавлен, при чем без происшествий, в сердцах пожала мне руку. Дурочка, как будто я могла оставить чашу себе из-за личных амбиций. Я слишком хорошо знаю, что за все в мире надо платить.

А до Ральфа я так и не добралась, не успела поговорить: совсем скоро будет Бал в честь Зимнего солнцестояния и традиционный Аукцион Невест. Академия словно сошла с ума в подготовке к празднику: мужчины переживали, будет ли на банкете алкоголь, а девушки паниковали по поводу одежды. Незаметно, предпраздничная суета вытеснила из головы трагическую гибель Лисаветы, и никто уже не обращал внимания на усиленную охрану и неожиданные проверки.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ.

Двадцать второе снежня, субботу, объявили выходным днем. Я уже было собралась бежать на занятия, как услышала по громкоговорителю это сообщение и облегченно развалилась в гостиной, в глубоком кресле. Рядом приземлилась сияющая Ядвига, ей сегодня надо было идти ко второй паре, поэтому хорошие новости застали ее прямо в постели.

- Знаешь, я даже, грешным делом, подумала, что было бы не плохо, если б этих некромантов ловили подольше. Очень уж я не хочу переезжать в основной корпус академии, ведьмы умеют хорошо жить.

- Типун тебе на язык! – от всего сердца пожелала я подруге и вдруг заметила, как кто-то подсунул в щель под дверью конверт.

- Только не говори мне, что опять этот Господин Эн! Что за имя он себе дурацкое взял, можно было бы что-то оригинальное придумать! Вот давно не было его слышно, и столько б еще молчал.

- Хорошо, не скажу, - покладисто отозвалась я, поднимая письмо и одновременно открывая дверь.

Там, на полу, стояла небольшая коробка, перевязанная ярко-голубым бантом из шелка. Того же, кто доставил этот подарок, уже не было и в помине, хотя выглянула я быстро, а спрятаться в длинном коридоре было негде. Интересно, кто именно это был, ведь мужчин в это здание не пускают.

Отдав коробку Ядвиге, с любопытством водящей носом по упаковке, я быстро вскрыла письмо и погрузилась в чтение. Не выдержав тишины, ведунья тут же заканючила:

- Если я сейчас не узнаю, кто прислал эту коробку и что именно в ней находиться, то умру от любопытства, и на бал пойдешь одна.

Видя, что на меня это должным образом не действует, Ядвига простонала:

- Ну, ты скажешь от кого это?

- Вообще-то ты просила про него не говорить.

- Да я и так поняла, кто это, лучше скажи, что ему надо?

- Он просит ответить ему на письмо, если я хочу его увидеть или промолчать как обычно, и он больше не побеспокоит меня. В коробке подарок к празднику, пишет, что долго искал его и будет оскорблен, если я его не приму.

- Ну, мы в любом случае возьмем подарок, он же здесь не при чем, правда? Эй, Яра, ты чего?

Письмо выпало из разжатых пальцев, хотелось спрятаться где-нибудь, чтобы меня никто не вдел и не слышал. Что сейчас делать, я не знала, мне казалось, что так быстро выбирать не придется. Ядвига тихо пустилась на пол рядом со мной:

- Не знаешь, ответить или попытаться помириться с Самаэлем? Выбор, конечно, тот еще, оба достойные мужчины. Только вот знаешь что?

Я открыла глаза и молча посмотрела на редкость серьезную ведунью:

- Самаэль за тебя готов отдать жизнь и душу, а есть ли у этого Эна что-то, кроме денег, ты не знаешь.

На это я невесело улыбнулась:

- А я и не узнаю, если не напишу ему.

- Сегодня аукцион, он не может об этом не знать. Если бы ему было надо, он не писал глупости, а участвовал в нем.

- Перестань, это же можно сказать про Самаэля, только вот его я постоянно игнорирую, ему давно пора было успокоиться.

- Отнести-то можно, но тогда тебе придется что-то отдавать Старцам Севера, и ты не сможешь отказаться, таковы правила: жена за мужем.

Я разорвала письмо и бросила в тлеющие угли в камин. Выйдет что-то с Самаэлем или нет, но пытаться крутить за его спиной, пока, между нами, до конца еще ничего не решено, я не буду.

Взяв коробку под мышку и сопровождаемая голодным взглядом ведуньи, я скомандовала:

- Идем готовиться к вечеру, а то, как всегда, ничего не успеем.

Бал должен был проводиться по заранее составленной программе. После обеда, когда мы обе сидели и ждали, когда, наконец сформируются локоны, накрученные на бигуди, нам занесли какие-то книжечки. Я сидела с кругляшами з огурцов на веках, поэтому не могла видеть, что происходит и почему Ядвига пытается сдерживать смех, но у нее это не получается.

- Может, поделишься причиной своего хорошего настроения?

- Боюсь, что весело будет только мне, - тут же отозвалась подруга и погрустнела, - все три танца, которыми открывается вечер, я буду танцевать со своим женихом, хотя это против правил. Видимо Владислав все-таки сдержал обещание и собирается приехать к восьми часам. А вот твои карточки расписания более интересны.

В ее голосе слышался явный подвох, я тут же насторожилась:

- Какие еще карточки и что в них интересного?

- Ты как из леса вышла! Даже я, не относясь к дворянскому сословию и ни разу не побывав на подобных мероприятиях, знаю, что у каждой девушки есть специальная книжица, куда заранее любой желающий, может записать свое имя напротив танца и это будет означать приглашением.

Я со вкусом хрумкнула огурчиком и смогла открыть один глаз, ведунья беспечно болтала босой ногой, сидя рядом со мной на подлокотнике:

- Дикость какая-то, а если я вообще не хочу танцевать? Да и не умею.

- Даже не думай, это дурной тон, да и разборок еще нам не хватало, не порть людям праздник! Многие ждут этого дня, для них это единственный шанс улучшить материальное положение или помочь семье. В любом случае, сегодня самая волшебная ночь за всю зиму, поэтому давай договоримся, что ты спокойно выдержишь все, чтобы там не произошло. Для себя ты решила, что замуж ни за кого не пойдешь, вот и не провоцируй никого, пусть через несколько лет это станет сюрпризов.

Я не могла с ней не согласиться, поэтому не стала спорить, а спросила о более животрепещущей теме:

- Так кто там вписал в мою книжечку?

- Королевским танцем, открывать вечер ты будешь с Гаспаром де Кирога. Если бы он не был орком и тем более кардиналом, я бы, наверное, рискнула влюбиться, он такоооой представительный мужчина.

Перед глазами всплыла картинка с недавними событиями: я в ректорском кабинете, подскакиваю к орку, пытаюсь что-то ему доказать, но этому упертому болвану все равно, таким как он, самое главное быть самому правым. Он не привык, что с ним спорят, особенно если есть аргументы и вот я вижу, как он то сжимает, то разжимает пудовые кулаки. Для такого ничего не стоит ударить женщину, из-за кажущейся непочтительности. Меня передернуло. Нет уж, один сумасшедший в моей семье уже был.

- Ты лучше о своем Владиславе думай, видишь, как ты ему важна,, ради нескольких часов пол мира объехал, а ведь мог просто денег прислать за тебя и все.

Подруга сникла:

- Да, он очень хороший, ответственный, чуткий парень…

- Ладно, все образумиться, прекращай, а то я начну плакать вместе с тобой от твоего позитивного настроя.

Я с удовольствием съела и второй огурчик и придерживая рукой тюрбан на голове, отобрала список претендентов на танец со мной. Вторым по списку шел молодой рыцарь, сэр Ральф Озрельн, видимо он предпочел не напрягаться с движениями и записаться на бал. Наверняка хочет предложить какую-нибудь сделку перед Аукционом, чтобы не пролететь.

Третье имя я прочитала несколько раз, а потом повторила его вслух:

- Ричард Хью, это еще кто?

- Как ты сказала, Хью? – ведунья еще раз взглянула на список, - надо же, а я не обратила внимания на это имя. Думаю. На танго тебе стоит накрасить губы красной помадой. Если твой таинственный знакомец выбрал столь страстный танец, то не будь ханжой, покажи ему, какую девушку он упустил. Вообще он молодец, ничем не рискует, бал то будет в маскарадных масках.

Не обрадовавшись танцу и тем более сложившейся ситуации, я пробурчала:

- С чего ты взяла, что это Эн?

- У него в Сатамашто около десятков имен и прозвищ, о нем даже в соседнем Адальворе поговаривают. Это же ночной хозяин всей Диоскурии, стыдно это не знать. А я ведь тебе, кстати, говорила, не крути перед ним хвостом!

- Во-первых, я в таких кругах не вращаюсь, поэтому мне можно и не разбираться в бандитах, а во-вторых, я ничего не сделала, поскольку ни разу после той игры с ним не общалась, даже ни на одно его письмо не ответила!

- А не обязательно с мужчиной видеться каждый день, чтобы он не мог тебя забыть, - с ехидцей ответила ведунья, чем меня и вывела:

- Тебе виднее, тем более ты меня сама туда и потащила, между прочим!

- Да я просто боюсь, что он тебя выкрадет, такой как он, может все.

С этим я могла поспорить: как только все увидят, КАК я танцую, меня начнут не только обходить стороной, но и оббегать, чтобы я их не задела. Если вальс я худо-бедно провишу на партнере, то, что делать с другими?

- Не может быть все так ужасно, - не поверила Ядвига, - такому с детства учат.

Я криво улыбнулась.

- У меня немного другой случай. Ты вообще собираешься делать что-то с моими волосами? Начало через три часа, а мы даже к макияжу еще не приступили!

В этом мире волосы отрастали очень быстро и у меня они уже были гораздо ниже плеч, конечно, жаль было модную прическу, но и так я себя нашла очень даже привлекательной. Стоило сказать спасибо моей предусмотрительности, благодаря которой я забрала из своего мира целый кейс с косметикой, может быть и не такой дорогой, о которой мечтала, но за неимением ничего другого, это тоже был неплохой вариант.

Ядвига пришла в дикий восторг от большого разнообразия баночек, кистей и флаконов, и не спрашивая разрешения, смело отобрала половину для «дегустации» и ушла к себе в комнату. Подобные действия требуют полного покоя и соблюдения тишины, поскольку «творить лицо» это самая настоящая магия, не менее сложная, чем чертить формулы и прочие составляющие заклинания.

Я решила послушать подругу, и сделав простой освежающий макияж, потратила большое количество времени на прорисовку губ, полностью изменив контур, придав им капризную-пухлость, зовущую стереть алую обертку и посмотреть, что же за ней находиться.

Сняв бигуди, которые мне старательно крепила Ядвига все прошедшее утро, я взглянула в зеркало и обомлела: на меня смотрела копия матери. Вместо крупной страстной волны, вышло что-то среднее между барашком и афроамериканцем, длина волос тут же ушла, став еще короче, чем я носила прежде. Открылась шея и мочки ушей, в которые я вколола длинные серьги, одолженные у ведуньи на этот вечер.

Это было дико, непривычно, так не похоже на меня настоящую и в то же время чем-то неуловимо напоминало взбалмошную Велму Келли, примадонну водевиля из мюзикла «Чикаго». Не хватало только ароматной сигареты в мундштуке и бокала чего-нибудь с крепким градусом и льдом. Вызывающе стильно, нагло и дорого. Пожалуй, в этом я перешагнула даже Таису, любительницу обратить на себя внимание. Лучшего внешнего вида для танго и не придумаешь.

- Главное так же феерично не разбить себе нос, если буду падать, - пробормотала я и наконец, решилась развернуть подарок, сделанный Господином Эн.

Я, конечно, еще днем заглянула в коробку и увидела, что там лежит аккуратно упакованное платье, но доставать не стала, решила оставить на потом, для создания послевкусия. Сомнений в хорошем выборе этого мужчины почему-то не было.

Платье оказалось длинным, по щиколотку, с небольшим шлейфом, подметающим пол и со скромным разрезом чуть выше колена с левой стороны. Выреза как такого не было вообще, ткань на груди собрана кокетливой гармошкой.

Оценив шелковистость ткани, насыщенный черный цвет, который переливался в свете, благодаря миллиардам блесток, я довольно причмокнула:

- Это конечно не бальный вариант, но и я-то не принцесса из сказки, про Золушку.

Но вот когда я одела это произведение неизвестного мастера, слово «скромный» тут же вылетело из головы. На мне это сидело как кричащая провокация, в нем я сама себе казалась голой, хотя оно не просвечивало, не обтягивало и при ходьбе струилось, приятно холодя кожу. В таком виде выходить на всеобщее обозрение нельзя, это скандал!

- Ярослава, без десяти восемь, если мы опоздаем, то у нас будут проблемы!

Понимая, что найти что-то другое и переодеться, я вышла из комнаты, мысленно ругая себя: почему я раньше не догадалась одеть его, так сказать, померить? А потому что у меня не было такой полезной женской привычки, мерить красивые вещи. Я, даже заходя в магазин, подбирала что-то более-менее подходящее по размеру на глаз и покупала.

- Ярослава, ты самая настоящая копуша… Яра?!

- Надеюсь это стон восхищения, а не вопль ужаса? – мрачно проговорила я, выталкивая девушку, которая как обычно одела изумрудный комплект и завила и без того вьющиеся длинные ярко-пламенные волосы.

Выглядела Ядвига всегда потрясающе, ей хоть мешок из-под картошки одень, все равно красавица.

- Ярослава, помяни мое слово, ты еще потанцуешь на королевском балу, - серьезно проговорила подруга, внимательно рассматривая меня, пока я закрывала двери.

- Не говори ерунды, меня из-за такого пошлого вида завтра же выкинут из академии, кому я буду нужна с моими-то претензиями на жизнь?

- После сегодняшнего вечера я думаю многим.

Так, ничем меня не успокоив, мы дошли до Золотого Зала, где и должен был проходить прием. Перед огромными стрельчатыми воротами, выкованными из бронзы, уже столпился весь первый курс. На этот ежегодный праздник допускались курсанты и курсантки только первого года обучения, так как после него свободной не оставалась ни одна девушка. Есть еще бал в честь Весеннего Солнцестояния, вот туда уже приглашаются все, кто живет в академии, даже обычный обслуживающий персонал.

- Можно постоять рядом с такими красавицами? – раздался знакомый голос Лероя, он галантно поцеловал пальчики зардевшейся ведунье, а потом мне.

Молодые маги облачились в обычные фраки, белые рубашки с серебристым тиснением на воротничках и белые перчатки.

- Постой, ты хорошо подойдешь, чтобы отсвечивать, - фыркнула ведунья и посмотрев куда-то вдаль, поверх голов близнецов, смертельно побледнела.

К нам, пробираясь через нарядно одетых людей в костюмы и пышные платья, пробирался самый настоящий русский богатырь. Фрак на двухметровом мужчине с мощным телом сидел как на корове седло, но какая разница, во что он был одет, когда его обладатель смотрел на Ядвигу безумно влюбленным взглядом? Даже небольшая борода пшеничного оттенка, такая же, как волосы, совершенно не портила его, скорее добавляя оттенок легкого простодушия, в котором хочется немного погреться, устав от цинизма окружающих.

- Владислав?

На лице ведуньи не было и кровинки, она его что, боится? Посмотрев на подошедшего богатыря, еще раз я откинула эту бредовую мысль, быть такого не может, он с нее пылинки сдувает. А Ядвига вместо того, чтобы оценить это, от скуки на придумывала себе что-то другое. Ничего, пройдет немного времени и разберётся со своими чувствами, по крайней мере, я на это очень надеюсь.

Едва Владислав оказался возле нас, как двери распахнулись без всякой видимой помощи, и зазвучала нежная музыка, отдаленно напоминающая вальс. Осматриваясь по сторонам, я двинулась вперед, ловя на себе откровенно оценивающие взгляды. Вот рядом со мной оказалась уже давно сложившаяся пара: роскошная Матильда, в платье цвета Шампань, богато украшенным по корсажу россыпью мелких бриллиантов с такого же цвета маской, закрывающей верхнюю половину лица. А рядом, как верный Мухтар, в тех же оттенках, пристроился Ральф. Обернувшись ко мне с улыбкой, он быстро потерял хорошее настроение и так бы и замер, если б его спутница вовремя не дернула его за руку. Сама девушка видимо меня не узнала, иначе бы не удержалась от какого-нибудь язвительного комментария.

Толпа хлынула в Золотой зал, по обе стороны от которого были накрыты фуршетные столы с легкими закусками и напитками. Между белоснежных колонн, декоративно поддерживающих золотой свод потолка, для особо уставших гостей были приготовлены небольшие табуреточки. Впереди огромная полукруглая сцена, где разнообразные музыкальные инструменты висели прямо в воздухе и играли сами по себе. Магия. Скоро люди перестанут питаться, разучатся держать вилку, а еда сама будет залетать в рот.

На сцену поднялся счастливо улыбающийся Артур Эдвард Уэйт и с помощью усиленного заклинанием голоса, проговорил:

- Дорогие мои курсанты, как же я рад видеть вас в этот день, таких сияющих, красивых, пышущих молодостью и силой, здесь, в главном зале аз-Зайтуна! Зимнее Солнцестояние великий праздник для нас, когда мы проживаем самый короткий день в году и самую длинную ночь. Начинается время чудес и волшебства! В это время вы получаете шанс изменить свою судьбу, переродиться так же, как Солнце, отбросив все лишнее и дав начало новой странице вашей жизни. Попробуйте, используйте этот шанс! А сейчас, мои дорогие, я объявляю бал открытым и после музыкального получаса мы начнем самую ответственную часть нашего вечера, Аукцион Невест, изменив вашу жизнь прямо сегодня!

Как мудро поступил ректор, он не стал говорить, какие именно изменения будут, в лучшую или худшую сторону.

Девушки выстроились в шеренгу в соответствии с номерами, которые вручали каждой при входе в Золотой Зал. Мой шестьдесят шестой номер был в самом центре, хотя я бы с удовольствием предпочла затеряться где-нибудь в конце, а не гореть под повсеместными взглядами участников бала.

Напротив меня, с величавой осанкой уже застыл импозантно одетый Гаспар. Гладко зачесанные назад черные волосы открывали бритые виски. Под светом тяжелых хрустальных люстр было видно, что волосы обильно политы маслом для создания эффекта блеска, а вышло так, словно орк забыл помыть голову.

Одежда расшита разноцветными каменьями, огромный перстень с какими-то вычурными письменами, все это просто кричало о своей дороговизне. «Жених» решил продемонстрировать мне и заодно всем присутствующим, что он завидная партия и если мне вдруг приспичит устроить истерику, то уже я буду выглядеть идиоткой. У него было такое радужное настроение, такая довольная улыбка, приоткрывающая верхние клыки, что я просто не могла не испортить ему настроение.

Зазвучала музыка, громко и торжественно, все пары поклонились друг другу, следуя такту (я сделала вид, что меня это не касается) шагнули вперед и повторяя любой жест за ведущей парой: ректором и Изольдой, преподавательницей по магическим растениям, плавно задвигались по залу.

- Прекрасно выглядите, Ярослава, - с удовольствием глядя на меня, прошептал кардинал, - вижу, специально постарались для меня?

Едва касаясь пальцами его руки, я смерила мужчину красноречивым взглядом:

- А стоило?

Музыка перешла в наступление, приобретя насыщенно яркие контрасты, чем напомнили мне мотивы иль фильмов с батальными сценами. Королевский танец вылился в банальный полонез, если я, конечно, ничего не путаю, потому что совершенно не разбираюсь в творческих вещах. По крайней мере, это было масштабно и хочешь, не хочешь, а дух захватывает, аккорды бьют по ушам, заставляя кровь течь быстрее. За неполную минуту я успела наступить на ногу своему партнеру два раза, а когда все меняли фигуру танца, старательно повторяя за преподавателями, слишком сильно взмахнула рукой и попала какой-то девушке по носу. Через мгновение, повторив движение, я увидела, что несчастной оказалась Матильда, а Ральф строит мне страшные рожицы, обещая все смертные муки.

Боясь, что мне сейчас начнут мстить всеми способами, хотя я не виновата в своей неуклюжести, я инстинктивно припала к Гаспару.

- Вижу, что все-таки для меня, - сытым голосом прокомментировал он, а я пропустила это мимо ушей: пусть говорит все, что хочет, все равно у него ничего не выйдет.

- Пожалуй, за свою невесту я даже похлопочу перед Великим Инквизитором.

Я неприязненно глянула на мужчину:

- Зачем? Я не горю желанием работать на вас.

- А вы думаете, что вас бы взяли? – удивился он, - даже не мечтайте, хотя неофициально, может быть. Обсудим это позже, после свадьбы, к примеру.

- Послушайте, это у вас что, идея фикс такая? Хотите что-то доказать самому себе?

- Отнюдь, просто хочу немного сбить спесь с вас и научить манерам, свойственным всем женщинам нашего мира, - любезно отозвался орк и склонившись к самому уху, интимно прошептал:

- Я думаю, мы начнем прямо сейчас, танец длинный, идет примерно полчаса, мы сможем достичь хороших результатов.

Услышав, сколько времени мне придется провести с кардиналом, я пришла в самый настоящий ужас, но, как всегда, решение пришло быстро. Со словами:

- Давайте, я вся во внимании, даже трепещу, - я покружилась вокруг вставшего на одно колено Гаспара и «нечаянно», слегка подпрыгнув для верности, проткнула шпилькой мысок его ботинка.

Орать на весь зал было бы неприлично, поэтому мужчина лишь закусил губу и вцепился в мысок, на пальцах было видно проступившую кровь. Увидев, что я наделала, пришлось рьяно изображать раскаяние: открыт рот в форме буквы «о», помахать ладошками у лица, демонстрируя, что мне дурно и пожелав Гаспару скорейшего выздоровления, удалиться на места для отдыха.

- С-стерва…

Он сказал это тихо, чтобы слышала только я.

- Я буду вас ждать, люблю учиться, - и улыбнувшись, пообещала, - вам тоже понравится заниматься со мной воспитанием. Нога не сильно болит, я надеюсь?

Весь остаток этого танца я провела в прекрасном расположении духа, пробуя вкуснейшие пирожные, посыпанные шоколадной крошкой и отпивая из бокала с тонкой витой ножкой что-то сильно напоминающее шампанское. Едва полонез закончился, как передо мной возник Ральф собственной персоной. Он обошелся без традиционного поклона в случае приглашения на танец, а просто по-хозяйски обнял меня за талию и увлек в мир новой музыки.

- Я хотел предложить тебе соглашение о нейтралитете, но то, что ты сделала с моей невестой, просто ни в какие ворота не лезет! – очень зло и очень тихо прошипел рыцарь, крепко прижимая к себе и не давая мне возможности для маневров.

Едва я успела что-то сказать, как он охнул от боли и поморщился.

- Ты специально?

Я тут же, все отрицая, завертела головой в разные стороны.

- Честно слово, нет, просто совсем не умею двигаться. На твоем месте я вообще бы ко мне не подходила, целее будешь.

Рыцарь недоверчиво прищурился:

- А инквизиторского кардинала ты тоже нечаянно покалечила? Ему помогли добраться до больничного крыла, все серьезно, между прочим.

- Если ты ему так сочувствуешь, то почему сам не помог?

- Значит специально, - опрокинув меня назад и закружив в новом пируэте, без предисловий заявил, - я знаю, кому можно заплатить денег в Ордене, чтобы ты гарантированно прошла испытание. Я сведу тебя с этим человеком, а ты не станешь поднимать крик, когда через полчаса поймешь, что я не стану биться за твою руку и сердце. Я собираюсь подать заявку на Матильду.

- Ральф, ты клинический идиот, я не буду никого подкупать, даже не думай! Рыцарь опустил потухший взгляд и прорычал:

- Нравится издеваться надо мной, я ведь не дурак и вижу, что совсем не нужен тебе как муж, зачем тогда ты это делаешь?

Нет, ну точно, в этом мире живут психически не здоровые люди. Вздохнув, я терпеливо пояснила:

- Просто даже слово «взятка» мне противны и только поэтому не надо меня ни с кем знакомить, я постараюсь пройти испытания без блата. А ты молодец, если решился пойти против воли отца, можешь на меня рассчитывать, если, конечно, ты на самом деле влюблен в свою баронессу, а не потакаешь очередной блажи. Только ты уверен, что выдюжишь, как без денег-то?

- До свадьбы больше двух лет, - дернулся Ральф, - придумаю что-нибудь, не в первой. И Ярослава, спасибо тебе, будь ты посимпатичнее, я, наверное, выбрал бы тебя.

Нахамив напоследок, он исчез с последними нотами вальса. Порыскав взглядом по сторонам и заметив, что освещение начало медленно терять свою яркость, грянули первые аккорды жгучего танго, я трусливо сбежала за колонну, отыскала небольшую дверцу прямо в сцене и юркнула туда, согнувшись в три погибели. Не могу я больше танцевать! Господин Эн такого кошмара в моем лице точно не заслужил, а здесь меня никто не найдет. Хотя, признаться, мне было просто страшно встречаться с этим Ричардом и Эном в одном лице, это ведь не покер, что я ему скажу?

Танго, завораживающая, страстная мелодия закончилась так быстро, словно и не начиналась. Прикинув в уме, что не стоит мне маячить в зале до тех пор, пока меня не позовут лично, я решила немного отсидеться в удачно попавшейся каморке.

Когда гул аплодисментов стих, вступительное слово вновь взял ректор:

- Вижу по блеску ваших глаз, что вы готовы плясать до самого утра! Уверяю вас, именно так и будет, но сначала проведем традиционное и очень ответственное мероприятие. Все вы – избранные, и не стоит стесняться этого громкого слова, вы его заслужили. Такого жесткого отбора нет больше ни в одной академии, и вы по праву можете гордиться, что живете и учитесь именно здесь. Но аз-Зайтун не только воспитывает ваши умы, академия помогает сделать самый серьезный выбор в вашей жизни: найти нужного партнера для семьи. А чтобы никто не боялся и не стеснялся, этот процесс еще в первые годы появления самой академии было решено проводить в игровой форме. Ну а теперь хватит слов, пора вам самим увидеть все воочию. На сцену приглашается девушка, которой выпала честь быть первым лотом…

Наверняка начнут с ведьм, чтобы поскорее их сбагрить, а то еще немного и эти безусловные красавицы начнут истерить и ворчать так, что быстро испортят весь вечер. У них был отвратительный характер, причем поголовно, у меня даже сложилось впечатление, что девушек отбирали не по способностям, а именно по душевным качествам.

- На сцену приглашается Краснословская Ярослава, единственная девушка на факультете оперативников. Не будем заставлять ждать ее свою судьбу, думаю, будущие коллеги с радостью ее поддержат аплодисментами!

Мне показалось, что я ослышалась, но потом поняла, что ничего удивительного не случилось, таким как я просто не везет в принципе. Вскочив от неожиданности, я больно стукнулась темечком об низкий потолок и буквально вывалилась наружу, в последний момент, с трудом устояв на каблуках.

В зале царил таинственный полумрак, а сцена, в том числе и моя тайная комната, красиво подсвечивалась золотыми шарами, парящими рядом. Ректор, активно пиарящий мою, в общем-то, вполне заурядную натуру, вдруг замолчал, и проследив, куда направлено большинство взглядов, обернулся. Не зная как вообще вести себя в подобной ситуации, я сделала, на мой взгляд, лучшее, что могла: улыбнулась и помахала рукой. Спрашивать при всех, почему я сидела в темном чулане, он, конечно же, не стал, только молча посторонился и указал пальцем на место рядом с собой.

Продолжая улыбаться точно так же, я поднялась на сцену, и не зная куда деть взгляд, не смотреть же в зал, преданно уставилась на Артура. Моя выходка, конечно, изрядно его подкосила, он долго не мог сосредоточиться и все время заикался, а когда в его руках появился конверт, он обрадовался ему как дитя «киндер сюрпризу».

- Итак, первый лот, курсантка Ярослава Краснословская, ценный изумруд в нашей кузнице кадров, гражданка Великого Адальвора, маг двадцати трех лет от роду, продолжательница славных традиций врачевательства, имеет «отлично» от многих наших преподавателей, старательна, усидчива и внимательна. Почему у меня не указана раса? Ярослава…

Ректор шикнул, чтобы я подошла ближе, что и было тут же выполнено.

- Какая у тебя раса?

Кричать на каждом углу, что во мне, в общем-то, не одна раса, я суть химера, но раз мне хотелось приложить усилия и создать новую фамилию, то пусть и раса у меня будет соответствующая.

- А так и запишите: русская.

- Русская? Звучит как клич, страшновато как-то.

И этот туда же!

- Мы очень миролюбивы, хотя вы не первый, кто так думает.

- Вы только о своем миролюбии не забудьте рассказать завтра кардиналу, когда пойдете в больничное крыло приносить ему извинения, - хмыкнув, прошептал Артур.

Услышав, что именно так я завтра и сделаю, он вновь обратился к публике:

- Русская, приемная дочь Великого Магистра Ордена Солнца. Заявку на девушку заранее подало двое участников, господин кардинал Гаспар де Кирога и маг из местного города Ричард Хью, с пометкой игрок. Надеюсь, имеются в виду не азартные игры, они, ха-ха, запрещены законом. Кто еще хочет поучаствовать в аукционе? Обратите внимание, что девушка – редкий цветок, такие не часто стоят на нашей сцене.

Глаза понемногу привыкли к темноте, и я уже была вполне способна различать силуэты в зале и с прискорбием констатировала, что ненормальных мужчин здесь большое количество, по крайней мере, еще человек десять хотели присоединиться к аукциону.

Ректор глянул на бумажку, видимо там появилась какая-то новая информация и удивленно присвистнул:

- По правилам, стартовую цену определяют те участники, что были ранее вписаны, как кандидаты. Ввиду особого случая, мы снимаем запрет на максимальную сумму. Стартовая цена: сто золотых.

В шоке были все, особенно я. Внутри меня бурлила и негодовала маленькая жадина. Как можно отдавать такие баснословные деньги в казну академии? Конечно же, лучше вручить их мне, я ведь пострадавшая сторона!

Ректор осторожно поинтересовался, словно сомневаясь, стоит ли вообще что-то добавлять к сказанному или на этом и закончить сегодняшний вечер:

- Количество желающих поучаствовать не поменялось?

Любителей красоты за халяву, как ветром сдуло, мы остались с тем же, с чего и начали.

- Поскольку господин кардинал отсутствует по уважительной причине, - ректор бросил в мою сторону осуждающий взгляд, - то на торгах заменять его будет господин Ильес, его правая рука.

Следователь, одетый как сотрудник похоронного бюро и с таким же выражением на лице, подошел поближе к сцене, чтобы мы его видели.

- Уважаемый Ричард Хью сам будет представлять свои интересы или так же прислал кого-нибудь на замену? Напоминаю, в аукционе в качества жениха может участвовать только тот, кто подтвердил свою магическую состоятельность и заплатил обязательный взнос.

Кровопийцы, на всем делают деньги.

Вперед, точно так же, как следователь, вышел мужчина в коротком плаще, с надетым капюшоном и привычной маской в пол лица. Из-за тематического вечера никто ему слова не сказал, что приходить на бал в таком виде категорически запрещается. Он был именно таким, как в нашу первую и единственную встречу. При взгляде на него, сердце невольно забилось сильнее, но скорее от испуга, чем от радости.

- Я всегда сам представляю свои интересы.

Ректор помедлил немного, вглядываясь в новое действующее лицо и буркнул:

- Прекрасно. Тогда начнем со ста монет, как только вы будете называть новую сумму, иллюзия будет меняться. И помните, чтобы договор вступил в силу, его надо подписать до полуночи.

Артур провел рукой на уровне груди и огненные цифры, образовавшиеся прямо в воздухе, тут же взметнулись к самому потолку, так их увидят все и смогут следить за процессом.

- Начали.

Следователь решил осторожно узнать, на что соперник готов.

- Сто двадцать монет.

- Тысяча золотых.

Ричард лениво улыбнулся мне, демонстрируя, что ситуация под контролем и скоро все закончится. Такая настойчивость начала меня пугать, что-то же он потребует взамен, и я сильно сомневаюсь, что мне захочется это дать.

Ильес при вновь озвученной сумме на мгновение потерял дар речи, это была огромная сумма и я уж подумала, что команда кардинала на этом сдуется, но он все же проговорил дрожащим голосом:

- Две тысячи.

Это было невероятно, представив, сколько это денег на местную валюту, у меня закружилась голова от негодования: мало того, что людьми торгуют как коровами, но и выходило, что пользоваться нами смогут по своему усмотрению. Ах, как мне захотелось посмотреть на этот договор! Пора бы уже отменять рабовладельческие замашки, тоже мне, высшее магическое общество!

Ильес от волнения взмок, видимо денежная сумма была у него ограничена, не ожидали, что все зайдет настолько далеко. И он, решившись, пошел ва-банк.

- Три тысячи!

Зал ахнул, ректор схватился за сердце, это уже не годовой бюджет академии, это казна небольшой страны. Я напряженно повернула голову в сторону Ричарда, это имя мне нравилось больше, все-таки коробит, когда называешь кого-то Господином. Он выглядел все таким же невозмутимым, как и в начале. Если он предложил больше, то надо спешно собирать вещи и дуть отсюда на все четыре стороны. Это страшный человек.

- Пять тысяч.

Я молча развернулась и захотела по-тихому слинять, пока зал орет и улюлюкает столь щедрому смельчаку, но ректор, самая настоящая скотина, незаметно подставил мне подножку. Поскольку я стояла на длинных тонких каблуках на самом краю сцены, то не успела сгруппироваться, и нелепо взмахнув руками, полетела вниз.

Ричард оказался не только прекрасным писателем, сочинявшим длинные прочувственные письма, не только сумасшедшим богачом, но и быстрым, крепким мужчиной. Требовательно высвободившись из кольца его рук, я сердито потребовала:

- Вот подпишите договор, тогда и трогайте!

Он иронично засмеялся.

- А что, можно будет?

Я мстительно ткнула пальцем ему в грудь.

- Нет. Договор то вы подписываете с академией, а не со мной.

Он кивнул, соглашаясь со мной с самым серьезным видом.

- Значит, мы исправим ситуацию.

С умилением глядя на нас сверху вниз, ректор прокомментировал мое положение:

- Первый лот продан с феерической суммой! Поздравляю вас обоих, Ярослава, вам несказанно повезло, не каждая выходит замуж за столь успешного молодого мага.

- Не каждая вообще выходит замуж, - чуть слышно пробормотала я, наконец, оказавшись на своих двух ногах.

Зрители потеряли к нам интерес сразу, как только Артур пригласил на сцену следующую претендентку на замужество: ту самую Матильду фон Клаунсберг, дочь барона Джона. А Ричард, не став терять времени даром, схватил меня за руку и даже не думая, что я могу начать сопротивляться, куда-то меня потащил. Когда я поняла, что это один из балкончиков на втором ярусе Золотого Зала, то немного расслабилась, главное, что не тащит подписывать договор. Я не теряла надежды, что все еще можно исправить, ведь пока не поставлена подпись, это ничего не значит.

С трудом найдя свободный балкон, который выходил на открытую улицу, он приоткрыл стеклянные двери и молча пригласил меня пройти подышать свежим воздухом. Выйдя наружу, я ахнула и застыла: мой первый снег в этом мире. Почти весь снежень прошел без осадков, и только сегодня, словно исполняя сказочные заказы, в неба тихо падали пушистые звездочки. Оказываясь на волосах, они не таяли от тепла, как будто были зачарованными.

Подойдя к перилам, я с восторгом посмотрела вдаль: парк, лес академии и виднеющаяся вдалеке стеклянная крыша Виллы Мистерий, все блестело и переливалось серебром. То тут, то там, вспыхивали огоньки и тут же гасли, как будто это было родное электричество, меняющаяся неоновая подсветка.

- Сегодня самая волшебная ночь в году, - неспешно подходя ко мне сзади, ровным голосом проговорил Господин Эн.

Сглотнув и не имея представления, как строить с ним разговор, я все же решилась.

- Не хотите сказать, как вас зовут на самом деле, да и вообще кто вы такой?

Облокотившись спиной о перила, он посмотрел на меня и улыбнулся:

- К чему эти пошлости? Давайте мы с вами просто загадаем желание, сегодня может сбыться все, надо только желать этого всем сердцем.

Стараясь не обращать внимания на ослабевшие руки, я смело поинтересовалась:

- И чего же желаете вы?

- Я думал, вы прекрасно знаете, - удивился ночной король Диоскурии и чуть погодя добавил, - вас, конечно.

Звучало как приговор, но внутри все бунтовало и требовало выхода: я не вещь, чтобы кто-то захотел, да купил. Ядвига права, все мерить деньгами нельзя, это не поступки.

- Кажется, я уже давала ответ на ваше письмо, ничего не написав.

- Я знаю, но дело в том, что я уже не спрашиваю.

Угрожает? Вроде мужчина был спокоен, смотрит ровно, без злости или превосходства надо мной, но я все равно скривилась, так мне стала неприятна эта ситуация:

- А вот это вы зря. Меня-то как раз и надо спрашивать. Вы, конечно, можете надавить, сунуть деньги преподавателям, властям, кому угодно и доказать свою правоту, но это воздействует только на закон и умы тех, кому все это нужно. Со мной это не пройдет, я не собираюсь следовать договору, который вы хотите подписать с аз-Зайтуном.

Казалось, он совсем не удивлен моей вспышкой, даже ожидал нечто подобное и вдруг предложил:

- Я могу сделать все то, о чем вы сказали, а могу и не сделать. Вы же понимаете, что в случае, если я стану настаивать, ваша жизнь может превратиться в ад.

Пугает, но не настолько, чтобы превратиться в обезьянку, которую по праздникам станут показывать друзьям, а в остальное время держать в клетке.

- Можете, - легко согласилась я, пытаясь загнать непослушную вьющуюся прядь за ухо, но она была такой короткой, что все время лезла в глаза и отвлекала внимание, - но не думайте, что я буду сидеть, сложа руки. Поверьте, я тоже могу сделать так, что вы возненавидите весь белый свет, и давайте не будем мериться, кто круче.

- Почему? – Ричард так резко повернулся ко мне всем корпусом, что я испуганно дернулась, - забудьте все то, о чем мы сейчас говорили. Я на самом деле просто хотел вам помочь, если со временем вы станете доверять мне и решите добровольно стать моей женой, то поверьте, я стану самым счастливым на свете, но не собираюсь принуждать вас к этому. Не хотите, живите так, как жили и знайте, что больше никто не сможет диктовать вам свою волю.

Светлые, какие-то хрустальные глаза Ричарда слегка потемнели или это уже игра моего уставшего разума? Моргнув, я отвернулась, чтобы не смущать себя подобным зрелищем и глухо пробормотала:

- Откуда вы узнали, что я искала возможность, избежать этого? Мы ведь виделись один раз и то, не разговаривали, а даже если вы и собирали обо мне информацию, об этом знают только мои близкие друзья, а это очень ограниченный круг. Но главное, зачем такие жертвы? Вы же понимаете, пару лет и я сбегу из этого города, как из проклятого места.

- Я буду надеяться, что вы позовете меня со мной, - тонко усмехнулся он, не сбираясь отвечать на первый вопрос.

Вглядевшись в него, я потребовала:

- Снимите маску.

- Сниму, если вы сыграете со мной.

Это не король города, это демон азарта!

- Во что?

- В покер, - мужчина достал новенькую колоду и фишку, - если я выиграю, вы согласитесь хотя бы попробовать принять мою помощь и уж во всяком случае, не отвергать ухаживания. Если я проиграю – то просто сниму маску и исчезну.

И тогда я достанусь Гаспару де Кирога. Двойственная и очень неприятная ситуация и черт знает, что делать. С другой стороны, я ничего не теряю, если соглашусь, только если…

- Нет, - тяжело вздохнув, я была вынуждена отказаться от его помощи и надеяться на последний свой ход – поступление в Орден, - я люблю другого, и пусть у нас не складывается, мы не понимаем друг друга и даже не можем нормально поговорить, но играть в такие игры за его спиной я не хочу. Не заставляйте меня чувствовать себя предателем, а вас сволочью, который воспользовался безвыходным положением женщины.

Ричард отреагировал неожиданно, он пошатнулся как от удара и прохрипел:

- Я могу узнать, как его зовут?

- Зачем? Впрочем, вам это имя все равно ничего не скажет или вы хотите неожиданно как-нибудь подстеречь его?

Это было оскорбление, я знала, что задеваю его этим, но ничего не могла с собой поделать.

- Я ничего ему не сделаю, просто хочу знать, кого может полюбить такая женщина?

Помолчав некоторое время, я кратко рассказала про Самаэля, а потом мы долго молчали и смотрели, как тихо падает снег. Холодно не было несмотря на то, что мы были легко одеты, а температура воздуха опустилась ниже восьми градусов.

- Мне жаль, - тихо сказала я, потому что нужно было как-то заполнять эту пустоту, - если бы не он, я бы потеряла голову, смешно, но в вас чувствуется что-то близкое и родное, так же, как и в нем.

Что-то тихо зашуршало, я увидела, как к моим ногам упал плащ, а затем и маска. Честно говоря, я уже не хотела знать, как он выглядит, потому что так будет гораздо тяжелее забывать, но любопытство победило, и неуверенно повернула голову. А потом…

А потом кровь прилила к вискам, и я в бешенстве закричала:

- Ты? Да как ты мог!..

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ.

- Ты… - я стояла прямо, как натянутая струна и не знала, что говорить.

Вернее, знала, но такими словами выражаться не принято, хотя если бы в голове не вертелось столько выражений одновременно, я бы обязательно что-то выдала. Поэтому все, что мне сейчас было доступно, это пытаться воспламенить взглядом что-нибудь на одежде Самаэля. Надо сказать, подготовился он к встрече прекрасно: лаковые туфли со слегка удлиненным носом, бежевая шелковая рубашка и стильный жилет с блестящими ромбовидными пуговицами, удивительно дополняли благородные черты лица синигами и его новую прическу. Зная, что я в принципе не воспринимаю мужчин с длинными волосами, он словно перед самым выходом взялся за хвост и обрезал его ножом под самый корень. Теперь на голове красовались неровные белые пряди, придавая ему мальчишеский хулиганский вид.

Самаэль смотрел на меня хрустальными глазами побитой собаки, хотя чувствовалось, что в тайне он собой горд и не понимает причину моего недовольства. А я-то гадала, почему этого мерзавца нигде нет, сейчас же меня выдадут замуж, а он даже не узнает об этом. Вернее, узнает, но только исправить уже ничего будет нельзя, по крайней мере в моем голове, я бы просто вычеркнула мужчину из своей жизни и все.

Так и не придумав, что именно вычленить из всего, что мне хотелось ему сказать, я занесла руку для удара и буквально высекла пощечиной искры. Будь он человеком, точно бы упал, столько злости и силы я вложила в свое движение! В молодого мага хотелось от всей души плюнуть, развернуться и уйти, хотя бы для того, чтобы немного остыть, но меня что-то крепко держало на месте и даже не дернуться не давало.

- Зачем вообще ты устроил весь этот маскарад? – прорычала я, беря его за грудки и встряхивая, - проверял? Только вот на что именно, мне не понятно? А главное, как, понравились результаты?

- Прости, я знаю, что все это ужасно и глупо, мне действительно не следовало затевать всю эту историю, но, право слово, я не удержался.

Это прозвучало неестественно, он и сам это понимал, стоя облокотившись о перила и едва сдерживая улыбку. На моей памяти это был чуть ли единственный раз, когда он так спокойно и безмятежно смотрел на меня, не изображая из себя железного воина, одного из тех, кого обычные люди со страхом называют вестниками смерти. Он был… как-то уверенно счастлив и не считал нужным скрывать это, и самое ужасное, я сама дала ему для этого повод, сказав, что люблю. Не знаю, для чего на самом деле он выдумал этого Господина Эна, но своего он явно добился. Иначе б не светился как лампочка Ильича! Огрей я его сейчас бревном, он бы даже не поморщился.

- Не удержался от того, чтобы поиздеваться надо мной?!

Он осторожно взял мои сведенные судорогой пальцы, и не сводя лучащегося взгляда, попытался согреть их, осторожно дыша на них.

- Я не собирался доводить до этого, как ты не поймешь… Когда нам пришла в голову эта идея, я даже не думал, что все так закрутиться…

- Нам? – глупо переспросила я, потом в голове что-то щелкнуло, и вся картинка сложилась в одно мгновение, - так ты в сговоре с Ядвигой? То-то она постоянно пыталась завести разговор о тебе, а потом, когда мне срочно понадобились деньги на вступительный взнос для Ордена, именно она потащила меня в город…

Не видя причин врать и изворачиваться, он кивнул:

- Ты не хотела ни от кого принимать помощь, я понимаю твое стремление к самостоятельности и вместе мы придумали, как ты бы смогла сама заработать, оставалось лишь дать тебе такую возможность. Вспомни, ты как-то вечером рассказывала об играх в своем мире, тогда мы и запомнили это странное слово «покер». У нас есть похожая игра, поэтому за пару недель я сумел ее освоить, хотя и пришлось прибегнуть к небольшой хитрости. В кабинете, где мы играли, на потолке висело зеркало, я видел все твои карты.

- Что?

- Да не смотри на меня так, это даже не мухлеж, вы все были в равных условиях, просто у меня отличное зрение даже в темноте.

- Так ты еще и мошенник, сговорился, предал меня с лучшей подругой за спиной?!

- Никто тебя не предавал, она очень переживает за тебя, - вдруг обиделся Самаэль за ведунью, - поэтому сама и пошла на контакт, я ведь практически сдался, это она мне объяснила какой я идиот, что готов опустить руки и потерять тебя. Она ведь права, такую чистую и прямую девушку, которая не боится отстаивать свои интересы и интересы близких, чтобы не случилось, я просто не найду. Само по себе то, что у тебя есть свое мнение, свой мир с которым ты готова делиться со всеми просто так, чтобы согреть и поддержать, это редкость, которую я не готов отдать своими руками.

Я сделала попытку отстраниться и прищурилась:

- Ты мне зубы тут не заговаривай, я и без тебя знаю свои достоинства и недостатки. Ядвига наивная душа, пошла у тебя на поводу, к ней будет отдельный разговор. Но зачем все так усложнять, я ведь привязалась к тебе и к твоему второму образу тоже привыкла, мучилась, сравнивала, выбирала, не зная, что это две совершенно разные грани одной личности! Как вам вообще удалось арендовать тот дом, да еще и весь этот антураж?

- Всем этим владеет брат Ядвиги, - тихо проговорил Самаэль, пытаясь спрятать улыбку в уголках губ, наверное, у меня сейчас было очень смешное потрясенное лицо, - я на время присвоил себе его имя и дом. Когда он узнал, зачем нам это надо, он научил меня играть в покер, дал людей для массовки, а потом помогал доставлять письма. Этот Артур на самом деле очень благородный человек, Ядвига тебя обязательно с ним познакомит, он тебе понравится.

Ну не обнаглели они, как будто я обо всем забыла и можно продолжать общаться, словно ничего не произошло, сводники!

- Брат? Ну и семейка, хотя звучит правдоподобно, то-то она не похожа на забитую девицу, хотя из простой семьи. Никогда бы не подумала, что у нее такие родственники… Письма тоже его рук дело, а деньги?

Синигами моментально перестал улыбаться, как будто я одной фразой задела его за живое и серьезным тоном произнес:

- Это только моя идея, может и не стоило, но я уже сказал, что не могу удержаться, ты тогда перестала со мной разговаривать, а справиться с тягой к тебе было невозможно. Хоть ты ни разу не ответила, но я знал, что ты читаешь все, что я тебе пишу, и тебе льстит это внимание. Да, порой мне хотелось на самом деле стать Господином Эном, чтобы быть ближе. Тебе ведь не нужен спокойный и верный спутник, таинственный и мужественный бандит, с роковым обаянием, решительный и мужественный гораздо интереснее?

Последние слова были сказаны с изрядной долей горечи, и я вдруг поняла, что пусть и частично, но он прав. Именно это меня и привлекало – внимание таинственного мужчины ведущего теневую жизнь, полную опасной радости и кутежа. Почему-то такие всегда кажутся безумно смелыми и сильными. А тихий, спокойный мужчина, что всегда ждет тебя долгими вечерами домой, и каждый день готов принимать тебя такой, какая ты есть. Хотя если кто и способен на безумные поступки, когда приходит время, то именно такой вот «домашний» мужчина. Он без вопросов прикроет тебя собой, и решит все твои проблемы, при этом ни разу не упрекнув. То, что я об этом подумала, вовсе не значит, что я тут же растаяла от признаний Самаэля, но поняла мотивацию его поступка.

- А о деньгах не думай, - твердо выдал синигами, вновь беря меня за руки и привлекая к себе несмотря на мое показательное сопротивление, довольно наигранное кстати, - это мои средства. Я не афиширую, но нищим меня назвать сложно.

Вспомнив о сумме, которую он должен за меня заплатить, как взнос в академию, я недоверчиво хохотнула:

- Это сумма не просто огромная, ее бы и Орден не стал за меня платить. Откуда? Ты ведь говорил, что ты из простой семьи, у вас нет разделений на сословия.

- Это не мешает мне владеть землями в Адальворе. За последние три года мое хозяйство поставило зерно и муки в десятки стран больше во много раз, чем все остальные землевладельцы. А ведь я покупал когда-то разоренный край за сущий бесценок.

Как синигами не старался, но скрыть самодовольства он не мог. Гордость за себя самого просто выпирала из него, он раздулся как шар, выпятил грудь и был готов чуть ли не целовать себя. Захотелось взять иголку и ткнуть его куда-нибудь, чтобы вся спесь и дурные мысли вылетели разом.

Его рука уже по-хозяйски оглаживала мои голые плечи, стало гораздо теплее, но это меня только разозлило. Слов извинений за обман я так и не услышала, а все сходилось банально к тому, что он меня сейчас купил на этом самом Аукционе, и теперь сможет вполне законно мной пользоваться. И пусть все говорят, что это именно он станет зависимым от моей энергетики, сейчас это не имело никакого отношения.

Еще не зная как мне вернуть все «выигранные» у него в покер деньги, но зная, что сделаю это обязательно и в ближайшее время, я вывернулась из кольца его рук и с достоинством произнесла:

- Если ты думаешь, что после всего этого, ты отдашь Артуру эти баснословные деньги и я стану твоей собственностью, то закатай губу, дорогой. Через несколько месяцев я вступлю в Орден и после этого мы не увидимся.

- Я платил не за тебя, - сквозь зубы процедил мужчина, за секунду растеряв весь ареол романтичности, в котором он витал все это время, - ты не обольщайся.

Услышав это, я оторопела.

- В смысле?

Самаэль ехидно оскалил острые клыки и пропел:

- Я просто избавлял аз-Зайтун от возможных проблем! Я знаю таких, как ты, вы же на все пойдете, чтобы не делать того, чего вам не хочется, даже если это необходимо. С тебя станется просто пойти и взорвать академию, а на невинные жертвы тебе было бы плевать. Так что я оплатил свой спокойный сон и совершенно не претендую на тебя, как на жену. Упаси меня Создатель, я еще не сошел с ума!

Уперев руки в бока, я едва не затопала ногами: обманул, унизил, еще и издевается.

- Из меня выйдет прекрасная жена!

- Как хорошо, что не мне это проверять!

- Ты заплатил за это, теперь отказываешься от приза?!

- Поверь, это сущие гроши для меня, ты дешево обошлась, - с деланым равнодушием отмахнулся синигами, - да и на приз ты, честно говоря, не тянешь.

- Я сейчас тебе обойдусь во много раз дороже, ты просто еще не осознал масштабы проблемы, в которую так неосторожно вляпался, - буркнула я и закатав не существующие рукава, уверенно двинулась на наглеца, бессовестно поливающего меня грязью.

Заставил чуть ли не влюбиться в таинственный образ спасителя, снюхался с лучшей подругой за моей спиной, которая наверняка даже связала бы меня, если б он задумал меня украсть, полностью уверенная в его святости и чистых намерениях. Опозорил перед всей академией, пообещав за меня такие огромные деньги и с удивлением сообщает, что я его как женщина не устраиваю! Ему, видите ли, просто было скучно!

Самаэль настороженно выставил перед собой руки, наивно полагая, что это сможет его спасти, и медленно заскользив спиной вдоль перил, постепенно отступал. Цвет глаз окончательно вернулся к его естественному черному оттенку, где зеркальная радужка разрастается по всему белку. И ведь все предусмотрел гаденыш, выпил отвара, изменяющий оттенок глаз, говорил шепотом, чтобы я не поняла, что у него за голос.

Вдалеке кто-то закричал, с досадой, что меня отвлекают от праведной расправы, я дернулась к каменным перилам и попыталась разглядеть. Что там делается в кромешной темноте. Как я не пыталась, но разглядеть смогла только слабое мельтешение у леса, прямо возле границы, за которой начиналась сеть глубоких подземных гротов.

- Что там такое, посмотри, у тебя зрение все-таки острее.

Самаэль оставался стоять там же и явно не собирался подходить. Я не терпеливо развернулась к нему и чуть повысила голос:

- Мы с тобой потом разберемся, не рассчитывай, что так легко отделаешься, я терпеть не могу врунов, а ты еще и пользовался своим положением. А сейчас посмотри, что там происходит, странно все как-то.

Обеспокоенно кося на меня одним глазом, а вторым пытаясь всмотреться вдаль, он сначала нахмурился, а потом пробормотал:

- Браоз? Он-то что там делает, только не вижу что. Наверняка выждал время, пока все на балу. Это всех девушек проверяют, чтобы пришли, а мужчин никто считать не будет.

Услышав это ненавистное имя, я вцепилась в жилетку синигами:

- Что он там делает? Посмотри! Не он же кричал, там есть кто-то еще!

Самаэль вновь послушно посмотрел в сторону леса, но больше ничего не смог разглядеть:

- Там кто-то лежит, а он то ли пытается поднять, толи еще что-то, не разобрать. Вот что, оставайся здесь, а я спущусь и посмотрю, может, кому-то нужна помощь.

- С ума сошел? Он опасен, не сомневаюсь, что это его рук дело и убийство Лисаветы, и Дионис пропал не просто так!

- Ярослава, - он приподнял меня за подбородок и серьезно посмотрел мне в глаза, - я тоже не мальчик. Давай ты не будешь вмешиваться хотя бы в это?

Сердце сжалось от дурного предчувствия.

- Я понимаю, что в такой ситуации решать лучше мужчине, но это очень подлое существо, мне бы не хотелось…

- Не хотелось что?

Взгляд черных глаз действовал магнетически, еще немного и у меня бы обязательно подогнулись коленки, но я из последних сил отвернулась и буркнув:

- Чтобы он сделал с тобой что-то прежде, чем я. У меня прав на месть больше, - решительно побежала в Золотой Зал, а оттуда, огибая веселящихся курсантов, к выходу.

Просто повезло, что по дороге я не встретила ни братьев Ярдлеев, ни Ядвиги, наткнувшись только на смурного Шармада. Увидев мое разгоряченное лицо, когда я чуть притормозила перед ним, орк, облаженный в парадный костюм, коротко кивнул мне и отвернулся. Буду надеяться, что он понял подвижную мимику на лице, которую я успела ему продемонстрировать.

Самаэль от меня не отставал, в спешке следуя по пятам и время от времени требуя одуматься. Конечно, может он и был прав, вряд ли бы я смогла ему действительно чем-то помочь, если начнется драка, все-таки оперативника как такового из меня не выйдет, надо смотреть правде в лицо, но хотя бы не допустить магического удара со стороны Браоза мне вполне по силам.

- Хотя бы куртку накинула, летишь как угорелая, замерзнешь ведь, - недовольно проворчал он и принялся расстегивать рубашку.

Как я не сопротивлялась, но он насильно надел ее на меня и остановив на секунду, быстро застегнул все пуговицы до последней, а потом схватил за руку, и мы что есть сил побежали к тому самому месту, где синигами видел л-Амори. То, что на мне туфли на длинных каблуках, я уже и не замечала.

Аз-Зайтун, украшенный праздничными огнями, остался далеко позади, а здесь сплошная непроглядная тьма, хоть глаз выколи, не понятно, как для Самаэля это не являлось проблемой. Смотреть на пушистый, медленно падающий снег, лучше всего стоя у окна в хорошо отапливаемом доме, так теплей. Вечно из-за семьи л-Амори я куда-то вляпываюсь и оказываюсь не там, где могла бы.

- Самаэль, ты его видишь? – возбужденным шепотом спросила я синигами через продолжительное время.

Хоть мы практически уже подошли к подземным гротам, видеть я все равно ничего не видела. Вместо ответа Самаэль приложил палец к губам, сделал несколько осторожных шагов вперед, всматриваясь в непроглядную для меня тьму, а потом, взяв за плечи, прислонил к стволу многовековой ели.

- Браоз не ожидает, что к нему пришли гости, поэтому подожди пока что здесь. Не забывай, его органы чувств работают острее твоих. Я сейчас вернусь, поняла?

Понимать-то я все прекрасно понимала, но отпускать его в неизвестность не хотелось, это пугало.

- Ярослава?

Я хотела сказать, что хорошо, постою здесь и не пойду следом, но тут я заметила, что вокруг стоит не естественная тишина. Схватив мужчину за локоть, я знаками дала понять, чтобы он осмотрелся вокруг внутренним зрением. Самаэль так и сделал, вернее, попытался, но ничего подозрительного не увидел.

Встряхнув его за плечи, я зашептала:

- Смотри внимательней, вокруг нас плотный купол, он гасит все звуки.

- Ярослава, это ты у нас Видящая, а я никакого вмешательства не чувствую, хотя это и странно, но Браоза я тоже потерял из виду.

Чувства страха не было, но это лишь потому, что я знала, что рано или поздно, но это произойдет, не зря же все последние недели я только и занималась провокацией, добровольно беря на себя роль живца. Жаль только в этот момент попался Самаэль, но надеюсь, что я предусмотрела все и опасность ему не грозит. Меня-то никто трогать не будет, я нужна живой, по крайней мере до того самого момента, как преступники не поймут, что Сангреаля больше нет. Все, что от него осталось, я вместе с Шармадом выкинула в глубокое озеро академии.

Напряженно озираясь по сторонам, он буркнул:

- Надо возвращаться, начинается метель, в таких условиях мы ничего не найдем, да и замерзнем. Подождем до рассвета, это не так уж и долго, а потом вернемся сюда с ребятами вместе. Если здесь и правда стоит Полог Тишины, как ты говоришь, то Браоз однозначно спрятал здесь что-то интересное, или кого-то.

Да нет, скорее всего, это просто ловушка. Продрогнув до костей, я застучала зубами:

- А ты уверен, что ты видел именно Браоза?

Самаэль скупо улыбнулся:

- Ночью мы видим даже лучше, чем днем, яркие цвета не отвлекают.

Не переставая трястись от холода, я взяла его под руку и кивнула:

- Пойдем, ты прав, в такую погоду мы ничего не найдем, а воспаление легких заработаем легко.

Мы обнялись, стараясь сохранить крохи тепла таким не хитрым способом, а потом кто-то прямо на ухо мне прошептал:

- Уже уходите? А я так рассчитывал, что вы спуститесь в грот.

Самаэль отреагировал молниеносно, но те, кто нас окружил, были к этому готовы, потому что с разных сторон в него полетело что-то вроде паутины и он, чертыхаясь, свалился прямо на землю. Я четко увидела ауры двоих нападающих, больше никого не было, но и с таким раскладом сопротивляться не было смысла, как и пытаться помочь синигами.

Вперед вышел торжествующе улыбающийся Браоз л-Амори, а мне на горло легла чья-то холодная рука и недвусмысленно сжала, как бы говоря, что дергаться сейчас, это не лучшее решение, хотя я и не собиралась. Мне нужно было попасть к их главному, так сказать мозговому центру, вряд ли всю это компанию провернуло двое.

Браоз опустился рядом с Самаэлем на корточки и потрепал по щеке, как нерадивого щенка:

- А я тебе говорил, не тот объект для воздыханий ты выбрал, помнишь? Вот тебе и результат.

Самаэль отправил синигами по такому адресу, что даже я, далеко не ханжа, ощутила на щеках предательский жар. Браоз все с той же улыбкой, одним ударом отправил его в нокаут.

- Никакого воспитания.

- Вы кто? – спокойно поинтересовалась я, подумав, что для Самаэля сейчас, это, наверное, лучший выход, чтобы он побыл в бессознательном положении.

Тот, кто меня держал, склонился к самому уху, но горячего дыхания я так и не ощутила.

- А я думал, что ты помнишь меня и ждешь встречи.

- Художник? – неприязненно отозвалась я.

Почему пришел именно он? Ни за что не поверю, что вся секта Художников Жизни, это всего пара человек.

Стоящий за спиной мужчина удивился:

- А ты ждала кого-то еще? Девочка моя, да ты вся ледяная! Браоз, бери этого строптивца и пойдем, наконец, не будем морозить нашу драгоценную гостью.

- Так может бросить его здесь? Он ведь тяжелый, какой смысл его тащить с собой…

Художник был очень сдержанным мужчиной, но мельтешение младшего компаньона сильно его раздражали.

- Я что-то не понятно сказал?

Синигами был достаточно мудр, продолжать спорить не стал, кое-как взвалил на себя тело Самаэля и понес, шагая далеко впереди нас, видимо хотел соблюсти большое расстояние до своего хозяина. Идти никуда не хотелось, но других вариантов пока не было, поэтому пришлось подчиниться. Художник, к слову, так и не отпустил мою шею, словно ему нравилось держаться за нее.

- И куда мы идем?

Я задавала вопрос, думая, что мне не ответят, но некромант выбрал самый любезный стиль поведения, видимо ему очень хотелось добиться от меня расположения:

- Система подземных ходов здесь имеет много уровней. Мало кто знает, но они проходят под озером и имеют много выходов, один из которых ведет прямо к порту Сатамашто. Ты, наверное, хочешь узнать, откуда мне это известно? Я провел здесь немало лет своей жизни, учась на факультете врачевателей, и все свое свободное время проводил в библиотеке. Там есть очень интересные экземпляры книг, где подробно описывается история этих мест, в том числе с картами подземных ходов. Жаль, но именно из-за этого и пришлось забрать с собой вашего библиотекаря, он грозил пойти к ректору и рассказать про эти книги. Мне-то на них плевать, но вдруг стали бы поднимать записи с фамилиями тех, кто брал это старье для изучения?

- Он жив? – мрачно поинтересовалась я и сама себя оборвала, лучше думать о том, что порт в моем плане предусмотрен не был и, если я хочу, чтобы о происходящем стало известно, мне ни в коем случае нельзя спускаться в грот и идти в город.

Библиотекарю уже не поможешь, такие люди, как этот сумасшедший, не оставляет следов. Он ведь вполне мог просто уничтожить архивные записи, вряд ли за прошедшие годы кто-то бы вспомнил не только его фамилию, а хотя бы примерно, как он выглядел.

- Зачем нам в порт?

Идущий так, словно был налегке, а не тащил взрослого тяжелого мужчину, Браоз хохотнул, а некромант все так же спокойно пояснил:

- Чтобы отправиться домой, сестра моя, конечно же, домой. Жаль, что ты не согласилась со своей матерью и не отправилась с ней в Эрве, это помогло бы сейчас избежать многих проблем.

Услышав про мать и поняв, что он знает о сути нашего с ней разговоре, а стало быть, в курсе и всего остального, я окончательно запуталась. Выходило, что она связана с его сектой, только как, если после моего рождения у нее не осталось никаких сил? Она не может проводить ритуалы, для Художника она как практический материал абсолютно бесполезна.

- Я тебе не сестра, - буркнула я, от избытка чувств даже переходя на «ты» и не замечая этого.

Он покладисто согласился:

- В прямом смысле этого слова, конечно же, нет, но также кровь, что есть у тебя, течет и во мне тоже, правда в гораздо меньшем количестве.

- Это шутка такая или вы бредите? – мне была неприятна даже мысль от такой возможности, - этого не может быть. В семье Лукоса рождались только девочки и у каждой, начиная с его дочери, был всего один ребенок.

- Я и не отрицаю. Я служил твоему деду много лет и стал не только его лучшим учеником, но и смею надеяться, что другом, - с гордостью заявил Художник, - все его эксперименты прошли у меня на глазах и с моим участием. Как-то инквизиция накрыла один из наших филиалов, я приехал туда, чтобы раздать указания от Лукаса. В общем, так получилось, что я пытался бежать, но меня убили, оставив на память очень неприятный шрам.

Против воли, совершенно не желая смотреть на холодного мертвеца, я резко обернулась к нему: эти желтые глаза, пустые и одновременно совершенно безумные, мне никогда не забыть. Взгляд скользнул по его лицу: я уже видела этот шрам, рассекающий нижнюю губу и доходящий до ключицы.

Мужчина дернул рукой так, что у меня тут же что-то хрустнуло в позвонке, я сообразила, что от греха подальше нужно отвернуться. С сумасшедшими не спорят, а в том, что он был таким же психом, как и мой дальний родственник, наградивший меня судьбой химеры, я не сомневалась.

- Налюбовалась? – гораздо жёстче, чем раньше, выдавил из себя Художник, зло щуря на меня глаза, - ну и как тебе работа инквизитора? Умер я не сразу, долго истекал кровью, но Лукос так и не успел меня найти, пришел только тогда, когда мое тело уже остыло.

Догадываясь, что было дальше, что Лукос сделал со своим другом, я в омерзении передернулась, но рука некроманта крепко держалась за меня:

- Он провел ритуал воскрешения с помощью чаши?

- Я удивлен, что ты знаешь о таком специфическом свойстве Сангреаля, этого ведь нет ни в одной книге, - задумчиво пробормотал мужчина, - мы составили договор. Он был истинным ученым, мой друг, ничего не требовал взамен, только чтобы я не бросал его делу и служил ему так же преданно, как и при жизни, когда во мне еще билось сердце. Он сам отдал мне камень, с помощью которого он привязал мою душу к этому телу. Благородный поступок.

Камень договора: а я думала, что это старые сказки. Из разряда страшилок для не послушных детей. Если мне не изменяет память, то хозяин, сумевший воскресить кого-то и через драгоценный камень привязать душу усопшего, получает безграничную власть над жертвой до тех пор, пока этот камень находится в его владении. Так воскрешенное тело может просуществовать еще очень долго время.

- При составлении договора, Лукос дал мне немного своей крови, это ведь обязательно условие, чтобы дать толчок новой жизни. Поэтому я и зову тебя сестрой, для меня большая честь служить тебе и твоей семье. Я как пес, буду всегда хранить ваши традиции, и можешь полностью рассчитывать на меня в любом вопросе.

Интересно, что он сделает со мной, когда поймет, что я-то как раз против всех этих традиций и к этой семье не хочу иметь ни малейшего отношения?

- Но при чем тут моя мать?!

- Да ни при чем, можешь вообще забыть про нее, она уже отработанный материал, - с досадой проговорил Художник, - просто всем важно помнить, что уйти от своего предназначения, от себя и своей семьи невозможно.

- Я так и не поняла, при чем тут Таиса? – я уже раздумывала над тем, чтобы дождаться момента и развернувшись, что-нибудь сделать с этим монстром.

Я даже не знала, как его называть? Это ведь уже и не маг, и не человек, но уже и не труп.

- Несмотря на свой уникальный ум, Лукос не мог заниматься практической стороной магии, все за него, под контролем, делали сначала дочь, потом внучка, потом Таиса, только с тобой осечка вышла, а его самого не стало. Ну, ничего, ты скоро пройдешь инициацию и займешь его место, дело Шимаре продолжиться и будет жить в веках.

Я остановилась на месте, некромант попытался силой сдвинуть меня, но у него ничего не получилось, а травмировать он меня, пока что не смел.

- Не делай глупостей, мне не хочется прибегать к крайним мерам.

Ну нет, сначала он ответит на мои вопросы!

- Моя мать возглавляла вашу секту?

Мы незаметно оказались возле подземных сооружений, и я встала как раз напротив входа в один из гротов. Браоз свалил тело Самаэля себе под ноги, от души пнул того пару раз под ребра и застыл, никак не вмешиваясь в наш разговор.

Художник принял правила игры и от души рассмеялся:

- Кто, виконтесса? Да даже если и хотела, то никто бы не дал ей этого сделать. Ее ничего кроме ее личной персоны никогда не интересовало. Нет, я просто нашел ее, едва понял, что она вернулась в этот мир, и быстро найдя общий язык, мы заключили сделку. Почему-то все, кому угрожает быстрая смерть, быстро идут на любые условия. Никогда не понимал, что страшного в том, чтобы оставить этот мир?

Он снова засмеялся, на этот раз очень тихо, словно закашлялся. Ощущая себя преданной второй раз, хотя мне казалось, что при встрече мне показалось, что мне понятны мотивы матери, я фыркнула:

- Если ничего страшного, что ж ты в него так вцепился?

- А я себе не принадлежу, я служу вам, Ярослава. А ваша мать должна была тебя уговорить вернуться в Эрве, там, в шахтах находятся наши лаборатории и библиотеки, а мы взамен отпустили ее и ушли с этих земель. Как нельзя, кстати, подвернулась еще и ее сделка с королем, он тоже хочет тебя видеть во владениях твоей семьи, ему нужна сильная власть. А чтобы меня в очередной раз не кинули, я приставил к ней своего человека, он будет присматривать за ней все то время, пока мы не вернемся домой.

Я вспомнила туркополье с тараканьими усами, кажется, Таиса обращалась к нему, как к Марику. Не зря он не понравился мне в нашу самую первую встречу, когда я только попала в этот мир. Именно он и навел некроманта на артефакт, он же не знал, что он подменный. Мерзавец, это ведь именно он способствовал гибели своих товарищей! Когда я думала о крысе в рядах Ордена, то надеялась, что это всего лишь мои фантазии.

Расценив по-своему мое молчание, Художник тихонько толкнул меня в спину и поторопил:

- Забудь о ней, как только ты пройдешь инициацию и займешь место Лукоса, тебя перестанут интересовать такие мелочи, разум очиститься. Я отдам тебе Сангреаль, ты станешь величайшим некромантом, я всему тебя научу.

Скорее прочистишь мне мозг и станешь управлять так, как тебе захочется. Только в одном он уже проиграл – до артефакта я успела добраться первой.

- Зачем я вам? Нет, я понимаю, занять место Лукоса и все дела, это конечно заманчиво, но в чем смысл?

- Ты часть нас, - пояснил Художник, настойчиво толкая меня к подземному ходу, а я отчаянно тянула время, надеясь на поддержку извне.

Браоз, чтобы я не расквасила себе нос раньше времени, заботливо осветил крутые ступеньки, местами покрытые мхом. Идти туда не хотелось категорически, я не была уверена, что мы выйдем оттуда в том же составе, что и спустились. Они взяли с собой Самаэля только для того, чтобы я не сильно сопротивлялась, и чтобы никто не смог обнаружить его тело раньше времени. А не убили только потому, что так легче тащить.

- Ошибаетесь, - прошипела я, изо всех сил, не давая себя туда запихнуть.

Некромант отпустил мою шею, чем я тут же и воспользовалась, отскочив в сторону. Сказано было достаточно, чтобы арестовать этих двоих и работать с ними дальше в рамках какого-нибудь дознания, только почему-то Шармад не спешил вмешиваться. Мы с ним договаривались о полном взаимодействии, его ребята с меня глаз спускать не должны были! В подземелье нам негде развернуться, Шармад там будет абсолютно беспомощным.

- Хочешь ты этого или нет, но ты, как и я, творение Лукаса. Целью его жизни было создание совершенного существа, в котором будут сочетаться силы многих рас, здоровье, практические неограниченное количество лет жизни, ум, красота. Он ушел от нас, находясь только на полпути к своей цели, но остались все его наработки, и ты продолжишь его дело. Все, что ты имеешь, только благодаря ему. За один только Сангреаль ты должна целовать мыски его сапог!

- Да будь он проклят, этот твой Лукос, который уничтожил тех, кто ему доверял собственными руками, наплодил монстров! Гордыня взыграла, амбиции девать некуда было, в Создателя решили поиграть? А вот ничего не выйдет, ту чашу, что ты похитил у Ордена, подделка, фикция! А настоящий я на днях уничтожила, кинула в печь и кроме сгустка металла от нее ничего не осталось. Не будет больше никаких Химер, не будет!

- Ты врешь, - уверенный в собственной правоте, прошипел Художник, но мои слова все-таки вывели его из себя, - создав совершенного человека, он вывел бы из его крови абсолютное лекарство, способное исцелять любую болезнь, ведь только из идеала может прийти спасение! Если бы Лукос знал, что у него будут такие не благодарные потомки, если бы он только знал!

Услышав эти, я истерически засмеялась.

- Какая же я сволочь все-таки, да? Вот не хочется мне класть свою жизнь на алтарь науки и спасения всего мира, предпочитаю другие методы и все тут. А ты, - я обернулась к молчавшему Браозу, - за какую такую великую цель пожертвовал ты своей женой? Она тоже мечтала умереть во имя лекарств и идеального человека?

Л-Амори усмехнулся, но в глаза почему-то смотреть не стал:

- Нет, это было ее лично желание, я не мог отказать женщине. Это именно она привела к Художникам Жизни, Лисавета говорила, что они способны изменить мир и скоро их открытие объединит все страны, даже войн не будет. Наивная идиотка.

Точно наивная идиотка, влюбиться в такое ничтожество и доверить ему свою жизнь и привязаться в посмертии. Она ведь теперь обречена во все времена скитаться по его возрождениям, и охранять его от всех напастей, хотя он этого совершенно не заслужил.

- Хочешь сказать, тебя тоже взволновала возможность объединения? – не поверила я в такое бескорыстия, кто угодно, но только не он.

И ведь лейтенант Ильес прекрасно видел, что Монфор л-Амори причастен к смерти супруги, но ничего не стал делать. Связи и деньги работают в этом мире еще эффективней, чем в моем.

- Забавная ты, - усмехнулся Браоз, - меня волнует поддержка, которую Итан оказывает моей семье.

Услышав имя, я хотела было спросить, не Художника ли так зовут, как вмешался он собственной персоной:

- Заткнись, мы еще не на месте, а ты языком мелешь, хуже бабы! Все разговоры после инициации, когда я буду уверен, что наша малышка не сможет сбежать или предать нас!

Итан попытался впихнуть меня в грот, но я решила, что на этом с меня хватит и, если никто не торопиться вмешиваться и спасать нас, пригнулась и что есть силы, ударила мужчину по колену, стоило ему подойти ко мне на нужное расстояние. Больно ему не было, но рефлексы тела не так-то просто отключить, поэтому воспользовавшись заминкой, выкрутила ему руки и найдя точку опоры, от испуга блестяще провела разученный с Шармадом прием. Он красиво пролетел через голову и врезавшись прямо в ствол ели, упал на землю и уже не поднялся, хотя должен был.

- Маленькая дрянь!

Браоз в бешенстве стал шептать атакующее заклинание, где за основу был взят лед, и я поняла, что щадить меня он не собирается, хотя сейчас его хозяин это увидит и ему точно будет вынесен соответствующий приговор.

Взвизгнув, когда в мою сторону полетели тонкие острые иглы, я плохо соображая от страха, все же додумалась поменять в его магии несколько видимых мне нитей. Пожалуй, только сейчас я оценила все великолепие своего дара: пусть я не могу ответить врагу тем же, но изменить любое заклинание так, как надо было именно мне, была вполне способна и при этом не тратила личных сил.

В итоге в лицо мне полетели не иглы, а простая вода, правда, очень холодная. Мало приятного, конечно, особенно на таком ветру и при минусе, но не смертельно, хотя этот казус разозлил синигами еще сильнее.

Потеряв над собой контроль, он бросился ко мне с недвусмысленными намерениями придушить на месте. Но не дошел до меня всего пары шагов и с громким рыком обернулся: Самаэль, наконец, пришел в себя, а Браоз ослабил контроль за обездвиживаемым заклинанием, от остатков которых, он и сам смог освободиться.

Они тут же сцепились в драке, но не такой, какую как-то судил Шармад, а в более жуткой. Было видно, что они не стремятся, не столько покалечить друг друга, сколько убить. Где этот чертов Шармад с моей обещанной охраной?!

Я метнулась к Итану, попыталась нащупать пульс и ругнулась на себя. О чем я только думаю, если некромант давно покойник и сердце у него не бьется? Ему больше не нужна пища, сон, он не чувствует холода и жары. Но тогда почему он не встает после удара по голове, ему то эта мелочь не может принести никакого вреда?

Боясь поверить в собственную удачу, я принялась осматривать руки и шею некроманта: камень договора, чтобы «жить» он должен был носить с собой. Так и есть, кольцо с крупным рубином было сломано, наверно, оно разбилось при ударе об дерево: по камню пошла сеточка мелких трещинок.

Сняв с пальца некроманта кольцо, я вскочила и заорала:

- Браоз, сдавайся, все кончено, твой хозяин больше не поведет никого за собой!

Он сидел на хрипящем Самаэле, более сильный и опытный, и на секунду отвлекшись, с ужасом смотрел на кольцо в моих руках. Как раз в этот момент со всех сторон к нам, сквозь кусты и близко растущие друг к другу деревья, начали ломиться орки и люди, судя по серой одежде и нашивках на рукавах строгих камзолов, относящихся к инквизиции. Последним, с мечом, казавшимся игрушечным при своей стати и мощи, вышел Шармад собственной персоной.

Искоса глянув на меня, он тревожно спросил:

- Как ты?

Не став выяснять отношения из-за того, что он здорово опоздал, я молча кивнула в сторону л-Амори, который лихорадочно думал, что ему делать, так как был окружен.

- Парень, отойди от него, - по-дружески посоветовал орк, демонстративно поигрывая мечом, как дубиной.

Отряд, который он привел с собой, в полной тишине взял синигами в кольцо, но подходить близко не спешил: такого указания от Шармада пока не возникло.

- Шармад, - я повисла у преподавателя на руке, - у них в порту наверняка стоит свой корабль. Не стали бы они везти меня с чужой командой, а землях в Эрве…

- Я все слышал, - с улыбкой отозвался орк, - здесь стоял магический купол, ты разве не заметила? Мы давно заметили, как Браоз скачет к гроту и обратно, а после смерти Лисаветы плотно следили за ним.

А я думала, что это был Полог Тишины, который установил Художник, чтобы нас не было слышно, если мы вздумаем сопротивляться.

- Парень, - еще раз буркнул орк, - давай решайся, быстрее, не хочу здесь всю ночь провести, уговаривая тебя сохранить себе же жизнь.

- А я за нее не держусь, - прошипел он, и глядя мне в глаза, ударил обессилевшего Самаэля чем-то острым в бок.

На синигами тут же все навалились, скрутили, выбили их рук что-то, сильно напоминающее стилет и ткнули лицом в землю. Самаэль застонал, сжимая рану двумя руками, и попытался встать, но я, быстро оказавшись рядом, не дала ему этого сделать.

Ублюдок, он сделал это назло только мне, потому что никаких видимых причин для этого не было.

- Шармад! – закричала я в бессилии, осматривая синигами и понимая, что до замка мы его не донесем, - у тебя что, магов с собой нет? Почему они его не обездвижили?

- Прости, они растерялись, - пробормотал орк, присаживаясь рядом со мной, я еще ни разу не видела его таким смущенным.

- Инквизиторы, натасканные на войну с некромантами, растерялись? – прошипела я, не поверив ему, - а может они «растерялись» потому, что тебе не нравится конкретно Самаэль?

— Это ведь он выкупил тебя на Аукционе? – не отводя взгляда, вопросом на вопрос ответил Шармад.

Сколько мы так смотрели друг на друга, я не знаю, но мне хватило сил выдержать это, он отвернулся первым.

- Он и это никого больше не касается, кроме меня, ясно? – пробурчала я, закусывая губу.

Рана была серьезная, если бы я не уничтожила чашу, то смогла бы справиться с ней быстро, а так даже в современной операционной шанс был бы не велик, тем более такого оборудования здесь нет.

- Не плач, за то все твои проблемы решились разом, - с усилием, едва слышно проговорил самозваный ночной король.

Быстро вытерев не прошеную влагу, я решительно наложила руки на кровоточащую рану, попытка не пытка. Наверно, еще никогда у меня не получалось так быстро успокоиться, остановить внутренний диалог и достучаться до своей внутренней сути. Не правильно, когда говорят, что, испытывая стресс, невозможно взять себя в руки и сделать то, что должен более-менее нормально. У меня наверно сейчас получилось бы даже гору сдвинуть вручную, если бы стояла такая цель.

- Ярослава…

Не открывая глаз, я гаркнула, коротко и емко:

- Заткнулись все!

Замолчала даже какая-то птица, вздумавшая верещать где-то в сотне метров от нас.

ЭПИЛОГ.

- Ты знаешь, я тут подумала и решила, деньги я тебе возвращать не буду. Это будет моя зарплата за твое лечение и уход, - торжественно известила я Самаэля, собственноручно меняя мужчине повязку на боку.

Рану до конца я затянуть не смогла, но задетую печень вылечила, а большего и не надо было, все остальные процедуры мы провели с местными целителями. Кардинал Гаспар, когда узнал все подробности произошедшего, лично дал добро на операцию, сказав, что, если что, замолвит словечко перед Великим Инквизитором.

Это была не его личная инициатива, исходящая от чистого, доброго сердца. Просто он боялся, что я расскажу всем, что они просмотрели, открыто действующих некромантов в самом аз-Зайтуне и под боком у Его Величества Уэстфорда. Откуда ему было знать, что именно это я и собиралась сделать, но при личном контакте с королем.

Шармад обещал, что возьмет меня на летнюю практику в столицу Великого Адальвора, тем более мне как раз надо подтвердить свое гражданство на приеме у короля. Вот там я выскажу все, что думаю о работе следователей и инквизиции, в частности, а заодно прихвачу все расчёты, которые мы месяцами готовили по больным. Думаю то, что Великий Инквизитор формально не подчиняется не одной стране мира, не скажется на возможности его отставки. Здесь давно пора менять главные действующие лица, тогда и общая картинка начнет меняться на позитивную.

- Какие деньги? – сквозь зубы прошипел Самаэль, стараясь сдержаться от стона.

Рана никак не хотела заживать, хотя и не гноилась, и уже давно должна была начать покрываться корочкой. Я изготовила специальную мазь, которую сама же и разработала, и никак не могла понять, почему она всегда отлично помогала, а сейчас дала такую досадную осечку.

Вчера на это я пожаловалась Ядвиге, с которой после бурного выяснений отношений, мы, конечно же, помирились. Ведунья клятвенно пообещала, что теперь всегда будет со мной советоваться, едва в ее голове снова родиться какая-то идея. А про Самаэля она сказала, что он, чтобы побыть со мной по дольше, вполне может каждый раз ковырять себе рану.

Сначала я отмела это предположение, но смыв сейчас кровь, которой уже не должно было быть, решила оставить хитрый узелок в самом конце перевязки. Если он снимет повязку, то в следующий раз я обязательно это пойму и тогда ему несдобровать.

- Те самые, что ты мне вручил, прикрываясь игрой, - проворковала я, слушая тихое шипение молодого мага.

- Ярослава, когда ты уже отстанешь от меня с этим, - морщась, прокряхтел он, а я с удовольствием зачерпнула двумя пальцами мазь и толстым слоем нанесла ее по краям раны.

Зря, я что ли добавляла один редкий экстракт? Он представляет собой прекрасный антисептик и обладает удивительным заживляющим эффектом, а еще очень хорош в воспитательных целях, потому что секунд двадцать сильно щиплет даже здоровую кожу.

- Как тебе только еще не надоело. Может, хватит уже одного того, что ты единственная, кто сейчас из девушек не помолвлена на первом курсе?

Я зарделась от удовольствия: дело в традиции, о которой я ничего не знала. Если договор между женихом и академией не подписывается до полуночи, а деньги соответственно не уплачиваются, то сделка считается не действительной.

Как ни странно, когда нас замерших и в полуобморочном состоянии привели в академию, после проведенной операции Самаэлю, ко мне пришел Ральф и торжественно поздравил с тем, что я теперь свободна еще как минимум на год. Это было так неожиданно, что я сразу прибодрилась, и чтобы удачный момент не прошел зря, многозначительно заявила, что именно так я и задумывала. Ректор как-то странно посмотрел на меня, но надеюсь, что после всего он уже поостережется меня задевать. Ведь я могу придумать и не такое. Так что я теперь была ничем не обременённой молодой женщиной в самом расцвете сил и возможностей, и это положение мне так нравилось, что в ближайшее время я ни на что другое его не променяю.

- А это уже не твоя заслуга, - огрызнулась я, все еще злясь на подставу со стороны синигами.

Нет, я, конечно, уже простила его, поняв, что он хотел, был рядом со мной хоть в каком качестве, лишь бы мне нравилось, но вот так сразу говорить ему об этом я не собиралась. Пусть мучится и думает в следующий раз, что делает.

- Но и не твоя, - парировал он, - давай не будем спорить? Пусть это будет удачным стечением обстоятельств.

С таким нейтральным решением я готова была легко согласиться.

- Что там с Дионисом, так ничего и не прояснилось?

Ответить на это мне, к сожалению, было нечего. Его нигде не нашли, он собрал вещи и залег на дно. Ядвига немного погоревала поэтому поводу, потом, наконец, вспомнила, что у нее есть тот, кто ради нее готов на все и решила тратить свои силы на то, что действительно важно.

Группы, отправленные проштудировать порт и владения виконтессы Эрве, обнаружили много материалов, имеющих интерес для инквизиции. Было арестовано около двух сотней людей и еще десятка высокопоставленных лиц, которых подкупал Итан. Троих предателей нашел сам Орден в своих рядах, но суду их не выдал, заявив, что сам разберется с этой заразой. Зная нравы Ордена, мало чем отличающиеся от традиций их коллег, можно было только посочувствовать тем людям, что польстились на легкие деньги. Расплата приходит за все и всегда, это только нам кажется, что не вовремя, но жизнь знает, когда и куда нужно ударить.

Виконтесса Таиса ни в чем не подозревалась, Браоз не стал сотрудничать со следствием, а применять пытки, к сыну богатейшего и влиятельного синигами, никто не решился, хотя его вину даже доказывать не надо было, он не скрывал и даже гордился тем, что делал.

Как-то зайдя к нему в камеру, пока его еще не перевезли из академии в следственные отделы инквизиции, я просто встала напротив него и молча смотрела. Никакой магией нельзя заставить полюбить себя, можно только увеличить физическое желание, но и оно пройдет со временем, магия не всесильна.

- Чего пришла?

- Просто не могу понять, что она в тебе нашла, - ответила я просто, не скрывая своего презрения.

Он встал с теплой мягкой подстилки, сытый, в новой чистой одежде и моя надежда на справедливый суд улетучилась в одно мгновение. Подойдя к решетке и глумливо улыбаясь, он поинтересовался:

- Ты про кого?

Отвечать я не стала, просто развернулась и ушла. А вечером принимая в своей жизни, наверное, одно из самых сложных, страшных, но важных решений, тенью скользнула в травяное хранилище и тихо растолкала в мелкий порошок один из самых ядовитых корней. Выждав два дня, вдруг пропажу хватятся, но в хранилище, ничего не проверяя, спокойно списали нехватку корня на брак и составили акт, что утилизировали его.

Очнувшись от воспоминаний, я завертела головой.

- Нет, его так нигде и не обнаружили. Думаю, теперь он воспользуется шансом начать жизнь заново. Были найдены бумаги, в которых говорилось, что на воспитание его в детстве забрал некто Итан, только откуда он родом и чем занимался до того, как стал помогать Лукосу, не ясно.

- Следователи разберутся, - уверенно заявил Самаэль.

Я сделала перевязку, помогла синигами улечься на кровать и присела рядом.

- Извини.

- Думаешь, словами много добьешься? – с улыбкой поинтересовалась я, он тут же засиял:

- Как встану на ноги, буду добиваться делом, только не закрывайся от меня больше. Главное, уметь разговаривать: если бы мы помнили об этом раньше, смогли бы избежать многих проблем.

- Ты это мне сейчас говоришь?!

В палату, без стука, с перекошенным от гнева лицом ворвался Гаспар. Посмотрев на недоуменного Самаэля налитыми кровью глазами, он развернулся ко мне, и порыкивая, двинулся вперед. Синигами тут же встал между нами, хотя еще был слаб, но по силе вряд ли уступит даже разъяренному орку.

Не желая прослыть победителем раненых, кардинал встал в паре шагов от нас и заорал:

- Ярослава, я знаю, что это ты!

Значит, уже нашли. Может я и не права, но кто-то должен был это сделать, иначе завтра его родители приехали в академию и привезли выкуп в пять тысяч золотых и его освободили бы безо всякого обвинения.

Выдохнув, я вышла из-за надежной спины Самаэля, и спокойно спросила:

- Что именно «я»?

- Ты отравила Браоза, - прорычал он, приблизив свое лицо к моему носу так, что я различала каждую ресницу на веках и черные точечки на радужках глаз, - целители сказали, что он теперь навсегда останется дураком, пускающим слюни и ничего сделать нельзя!

Поборов желание прикрыть на миг глаза и похвалить себя за точно рассчитаю дозу, все-таки не хотелось мне становиться убийцей, но и отпустить палача, который шутя, уничтожает вокруг себя все, что захочет и не несет на это никакого наказания, я пожала плечами:

- Сочувствую, вместо пожизненного заключения, теперь всю оставшуюся жизнь проведет с сиделкой. Уж и не знаю, что хуже. Только я-то ту при чем?

- Ты прекрасно знаешь, что завтра его должны были освободить из-под стражи!

- Вы сейчас хвастаетесь тем, что вы неудачник и не можете наказать преступника? На вашем месте я бы скрыла эту информацию, у Браоза много врагов, его здесь ненавидят почти весь курс, и узнав, что его отпустят, боюсь даже представить, что будет…

- Это ты сделала, - прошипел Гаспар, - я точно знаю.

Покосившись на переживающего за меня Самаэля, я склонилась к уху кардинала и шепнула:

- А дальше-то что?

Гаспар отпрянул так, словно его укусила ядовитая змея. Чтобы поддержать кардинала в его нелегкой работе, я сделала вид, что вспоминал об одной важной информации:

- Кстати, я приняла предложение Шармада и решила, что хочу войти состав оперативно-следственной группы, когда окончу академию. Так что будем работать с вами вместе, надеюсь, вы меня дождетесь.

- Всенепременно, - с достоинством кивнул он и ушел как нив чем не бывало.

- Браоза завтра отпустят? – не поверил своим ушам Самаэль.

Я помогла ему лечь обратно, подтолкнула подушку и прижалась лицом к плечу. Браоз заслуживал смерти, слишком многих он замучил и убил на своем пути, но вынести такое решение у меня не хватило духа. Я врач, а не убийца, хотя после всего вряд ли смогу к кому-нибудь притронуться, клятву «не навреди» я все-таки нарушила. И не жалею.

- Самаэль.

Разомлевший от моего тепла синигами, приоткрыл один глаз и лениво промычал:

- М-мм?

- А Лисавете можно как-нибудь помочь? Я думаю, она уже сто раз пожалела о том, что сделала, пусть хотя бы ее душа упокоиться, нельзя ее лишать возможности родиться заново. Может в следующей жизни ей встретиться тот, кто достоин ее любви.

- Вот поедешь ко мне после летней практики, каникулы продляться чуть больше двух недель. Познакомишься там с Северными Мудрецами и спросишь про нее, они знают ответы на все вопросы.

Это была действительно хорошая новость, лучшая, за последние несколько дней, конечно после той, когда поняла, что смогла вытащить Самаэля с того света.

- Самаэль?

- М?

- А почему ты не спрашиваешь, выйду ли я за тебя замуж? – вдруг неожиданно даже для самой себя спросила я и тут же прикусила язык.

Но было поздно, мужчина услышал меня, хоть и не поверил сразу, но обрадовался так, что до боли смял мои ребра в медвежьих объятиях, ему даже ранение не помешало. Боюсь представить, на что он способен, когда будет абсолютно здоров.

- А ты все еще готова стать моей женой?

В ответ я лишь счастливо засмеялась.

- А это секрет.