Книга: Тихая сказка

Леонид КАГАНОВ

ТИХАЯ СКАЗКА

Жил на свете добрый малый, никому вреда не делал, жил, учился и работал, но какой-то педераст объяснил ему:

— Работать по профессии — не дело. На хуй брось свою работу, будешь, сука, бля, фантаст!

Почесав затылок хуем, парень сел писать рассказы — про пришельцев и драконов и волшебные мечи. Угнездилась меж извилин графоманская зараза, сверхидея затвердела — хоть рукой ее дрочи. Рано утром, съев овсянки, он ебал клавиатуру — и хуячил и хуячил целый день до темноты. Вечером ходил просраться — типа так, для физкультуры, и от этого режима даже вывелись глисты. У него от недоеба атрофировались яйца, у него от голодухи высох на хуй пищевод. Тяжело, с трудом, натужно нажимают кнопки пальцы, и его свое здоровье абсолютно не ебет.

Но растет роман великий — про драконов и планеты, звездолеты, талисманы, темпоральные поля! "АСТ», «Эксмо» и «Вече» и фэнзинские газеты напечатают, наверно, и заплатят на хуй, бля! Человечество оценит и тираж раскупит мигом, и фанаты повылазят, как щетина на губе. А Борис Стругацкий скажет:

— Охуительная книга! Я всю ночь читал и плакал, ай да, сука, вещь в себе!

Сам Лукьяненко похвалит на грядущем мастер-классе, Логинов и Валентинов будут долго руки жать. Тиражи такими будут, что Головачева Васю все сдадут в макулатуру и забудут, на хуй, блядь! И посыпятся награды фантастических конвентов — деревянные залупы на подставках из говна. Каждый день в окно квартиры станут лезть корреспонденты:

— Поделитесь, блядь, прогнозом, будет с неграми война?

Лопнет от купюр бумажник, рухнет шкаф от допечаток, треснет пузо от излишеств, и от баб распухнет член. Ебанутые подростки превратят в мечи лопаты и на игрищах по книге станут брать друг друга в плен. Щеки станут шире жопы, подбородок задерется, и толпой со всех окраин набегут ученики. И на форуме нуль-тэшном каждый дятел обосрется, если выйти с реалнеймом и сказать:

— Молчать, сынки!

— Охуительная книга! — скажет Путин. — Буду краток: вот тебе медаль России и алмаз в шестьсот карат!

Хуесосы враз напишут подражаний, блядь, десяток, но в тюрьму пойдут за это, потому, что плагиат. У подъезда станут девки караулить, на хуй, мэтра, и придется пост поставить, чтобы их в пизду гонять. Ебанись настанет время — слаще меда, легче ветра, — вот какая будет слава, обосраться, на хуй, блядь!

Лето быстро пролетело, дохуярил автор книжку, стал от голода прозрачный — непонятно, как живет. И в издательство дискету потащил с трудом под мышкой, а ему сказали:

— На хуй, издавай за свой же счет!

— Да вы суки-пидарасы, вы наверно охуели! Я же классик, гений слова, я надежды подаю! Охуительная книга — ровно двадцать три недели я писал, как папа Карло, и сегодня вам сдаю! Козлота и мудозвоны, что ж вы травите талантов? Молодым давай дорогу! Стариков гоняй в пизду!

Те ему в ответ:

— Пиздуйте, самородок бриллиантов. Или вызовем охрану — оторвет тебе елду.

От такого потрясенья малый охуел конкретно, руки-ноги подогнулись, побледнел, как полотно.Разрыдался, обосрался, в весе потерял заметно, и его сквозняк случайный на хуй вынес, блядь, в окно! А за окнами — машины. Ходят бляди, депутаты. А за окнами природа — жизнь, ебать ее клюкой! Прямо чудо как красиво, прямо чудо как пиздато! Вот бы доползти до дома на заслуженный покой... Распластаться на диване, распечатать чудо-книгу и издателю другому, для примера, отволочь. Он прочтет и он оценит, он не сложит руку фигой... Только ветер кружит тело и несет беднягу прочь!

По научным аксиомам и физическим законам человеческое тело — шестьдесят кило воды. И в воде плывут неспешно, как в сортире, блядь, гондоны, горсть жиров и витаминов общим весом до пизды. Хуй без них просуществуешь, будь ты трижды телепатом, контактером и фанатом каждый день ходить в астрал. Ни хуя не будет жизни, жизнь дает белок и атом — так нас учат атеисты, так нам Логинов писал.

У героя нашей сказки больше нет телесной массы, он бесцветнее, чем сопли, и прозрачней, чем гондон. Люди ходят сквозь и рядом, а менты и пидарасы даже не подозревают, что живет на свете он. В результате непонятных фантастических мутаций, недосыпа, недотраха, голодухи и обид, стал наш автор невидимкой, так что просто обосраться. И с тех пор он рядом с нами и по воздуху парит.

Если ты, читатель хренов, вслед за ним решился тоже сесть за клавиши и хуем накарябать свой роман — бойся, сука: невидимка надает тебе по роже, и говна тебе наложит и в ботинки, и в карман!

— Я ебал таких фантастов! — закричит внезапно рядом. — Я лечу к ним вместо музы и хуячу по рукам! Я спасаю мир от скверны: графоманов пиздить надо! А фантастики хуевой — ни хуя не надо нам!

Вот с таким примерно текстом он проносится по миру, к начинающим фантастам он внедряется в дома. Если он к тебе проникнет в вентиляцию сортира, то пиздец тебе наступит, лучше не пиши дерьма. Щели в доме не закроешь, окна в доме не замажешь — он приходит к графоманам и мешает им писать. И, отметим, между прочим, был у Логинова даже. И к Дяченкам он являлся раз примерно двадцать пять. А Перумов смылся в Штаты именно по той причине, думал, там покой настанет — нет покоя даже там. Олди стонут от визитов, стонет с ними Валентинов, а уж к Вохе он приходит всякий раз по четным дням.

Блядь, прикинь, какие тексты нам рождает конкурс «Грелки»! Я участовать не думал — просто так зашел посрать. Расписался между делом, расчирикался как целка и родил поэму эту, охуительную, блядь!

Акрошифр на славу сделан — каждую вторую строчку прочитай по первым буквам и получишь новый стих. Ты его прочти отдельно — в нем особая задрочка: акростих и в этих строчках — жопа вылезет из них.

Ну не первое ли место? Шифр сложный и пиздатый, вещь в себе — не жук накакал, не кузнечик наблевал! Охуительное чтиво получилось, блядь, ребята! Счастлив тот, кто это видел! Счастлив тот, кто прочитал!

Ну еще совсем немного... пара ебаных куплетов... я б закончил это дело, благо выдержан объем. И осталось пара строчек, передам пока приветы: всем участникам забега — бью поклон, машу хуём!

Хорошо мне и пиздато, честно выполнил заданье: написал рассказ на тему — просто, блядь, роман в стихах! Ебанул глаголом на хуй, осчастливил мирозданье фантастическим шедевром, строго выдержанным, нах!

Расчирикался, распелся, расписался вкусно, смачно! Вдруг — повеяло прохладой и сгустился вдруг туман... А меня потряс за яйца призрак, мой герой прозрачный. Он кричит, что я мудила, самый главный графоман.

14 апреля 2003

PS: если выписать сказочку в столбик в виде стиха и прочесть первые буквы каждой второй рифмованной строчки, то получится еще один стих:

Жопу рвут на части клещи,

Охуели доктора —

Пропихнул в себя я вещи,

А обратно ни хера!

Если и в нем прочесть первые буквы — получится слово. Оно — вещь в себе и никаких акрошифров более не содержит.