С радистом я

Давно дружу.

Я с ним

У рации сижу.

И слышу, позднею порой

Врывается в наушники:

— Семьсот второй!

Семьсот второй!

Да где же ты? Послушай-ка!

Над морем — мрак.

И свист и вой.

Гудки. Разноголосица.

— Семьсот второй!

Семьсот второй! —

Всё с берега доносится.

А кто такой

«Семьсот второй»?

Кого зовут

Ночной порой?

Пилот летит на Север?

Баркас?

Рыбацкий сейнер?

Быть может,

Он попал в беду:

Идёт ко дну,

Сидит во льду!

И я гляжу во мрак сырой…

— Семьсот второй! Семьсот второй!

Ну, отвечай! Семьсот второй!

Да за какой ты там горой?!

И вдруг под шелест ветерка,

Усталый в трудной схватке,

Донёсся крик издалека:

— Пробились! Всё в порядке!

И так светло ночной порой:

Жив и здоров «семьсот второй»!