Мое личное восприятие священного пространства сердца

Прежде чем продолжить свой рассказ, я хочу, чтобы вы поняли: ваши и мои переживания могут быть совершенно разными. Может даже показаться, что между ними нет ничего общего. Несмотря на то что все мы, люди, во многом похожи, каждый из нас уникален и неповторим. В этом мы подобны снежинкам. Поэтому, пожалуйста, не ожидайте ничего конкретного. Войдите в свое сердце, как ребенок, с широко раскрытыми глазами и непредвзятым отношением. И чем больше вы приблизитесь к такому состоянию, тем легче и непосредственнее будут ваши впечатления.

Я привожу некоторые примеры не затем, чтобы вы воспринимали их как закономерность, а просто, чтобы вы дать вам некоторое представление.

Однажды в середине восьмидесятых, когда я медитировал внутри Мер-Ка-Ба, Тела Света человека, я совершенно неожиданно оказался в пещере, которая была вырублена в скале. Это видение создавало полное ощущение реальности.

Одна сторона пещеры была закругленной, с куполообразным потолком и совершенно пустой, если не считать круглой площадки, окруженной каменным бордюром высотой примерно в тридцать сантиметров. Площадка внутри бордюра диаметром около двух метров была заполнена чистым, белым кремниевым песком.

На левой стене основной части пещеры я увидел десятка два фотографий людей, как будто вмурованных в каменную поверхность. Я не узнал ни одного лица на тех снимках и не понял, для чего они там.

На противоположной стороне открывался вырубленный в камне проход шириной около трех с половиной метров, высотой — почти в пять метров. Увидеть, что находится за ним, мешала плотная пелена белого света.

Интуитивно я знал: за этой белой стеной света скрывается то, что я сам от себя прячу. Я сам создал эту стену, но для чего и почему — было неясно.

[РИСУНОК]

Я ходил по пещере, и все казалось мне очень знакомым, хотя я чувствовал, что нахожусь здесь впервые. В дальнем конце я увидел винтовую каменную лестницу, ведущую вниз.

Нижний уровень освещался зеленым светом, который не давал тени. Казалось, что светился сам воздух. Еще я увидел множество закрытых дверей, — думаю, несколько сотен, не меньше. Мои внутренние наставники сказали, что мне предстоит познакомиться с этой частью пещеры, но позже. Поэтому я снова вернулся в основную комнату.

В своих медитациях я снова и снова возвращался в эту пещеру. И хотя я не старался специально попасть туда, но примерно каждые две недели опять оказывался в ней.

Почти целый год там ничего не менялось, и я не обнаруживал ничего нового.

И вот, я сидел со скрещенными ногами на круглой площадке, заполненной кремниевым песком, лицом к каменной стене (я обнаружил, что, войдя в этот круг, я часто уже не мог покинуть его до тех пор, пока медитация естественным образом не закончится; я привык приходить на это место и сидеть на песке, потому что там мне отчего-то было очень хорошо). Вдруг я ощутил странную вибрацию, которая, как казалось теперь, после того как я ее почувствовал, идет отовсюду. Но стоило выйти из круга с песком, как высота вибрации резко падала.

Со временем я понял, что вибрация была совершенно одинаковой во всей пещере, за исключением песчаного круга. Это изменение высоты звука было первым признаком того, что площадка с белым песком была какой-то особенной; кроме того, меня всегда тянуло в этот круг, и я медитировал там часами. Но, признаюсь, в то время я понятия не имел, что все это значит.

Однажды, медитируя в очередной раз в песчаном кругу лицом к каменной стене, я заметил, что она становится прозрачной. Я протянул руку вперед, чтобы коснуться стены там, где она просвечивалась, и неожиданно моя ладонь прошла сквозь камень, не встретив никакого препятствия. Взволнованный, я потянулся всем телом к стене и постарался как можно дальше просунуть руку.

Возникло такое ощущение, как будто мое тело тоже прошло сквозь стену, и вдруг я оказался за пределами пещеры, на поверхности какой-то планеты, глубоко в расщелине рядом с очень высокой горой.

Я выбрался наверх, чтобы осмотреться. Ночное небо было усыпано знакомыми звездами. Но нигде не было никаких форм жизни — только скалы и камни; я не смог найти даже грунта. Простояв так несколько минут, я снова спустился в расщелину и попытался вернуться в свою пещеру, но поначалу у меня ничего не получилось.

Некоторое время я стоял перед, казалось бы, непроницаемой каменной стеной, а потом вспомнил вибрацию внутри песчаного круга. Я стал воспроизводить этот звук, и он тут же проник в каждую клетку моего тела, а стена начала расступаться, становясь прозрачной.

Я без труда прошел сквозь нее и вернулся в кольцо с песком в своей пещере. И сколько бы раз ни повторялось одно и то же, мне едва верилось в происходящее, ведь все казалось таким реальным!

Научившись проделывать этот трюк, я около года выходил через стену из пещеры и отправлялся в дальние прогулки, исследуя окрестности. Эта действительность была не менее реальной, чем в моей обычной жизни здесь, на Земле, — я не видел никакой разницы. Я чувствовал свое дыхание, а если касался камня, ощущение было таким же, как если бы я дотронулся до камня в привычном мире. Все было совершенно таким же, за исключением вибрации, которая никогда не прекращалась, и света, не дающего тени.

В то время я жил в семье индейцев на высокогорной равнине в районе города Таос в Нью-Мексико. Вся моя недвижимость состояла из старого школьного автобуса «шевроле», выпущенного в 1957 году, и белого индейского типи^[4]*, расположившегося рядом. Так я провел примерно два с половиной года.

Однажды ночью во время ледяной вьюги в дверь автобуса кто-то постучался.

Я удивился, как у моей двери мог оказаться человек, ведь на улице бушевала настоящая снежная буря, к тому же мое «жилище» находилось почти в двух километрах от асфальтированной дороги. Открыв дверь, я увидел дрожащую от холода девушку лет двадцати. Она спросила, нельзя ли остаться у меня, чтобы переждать этот буран. Конечно, я не мог ей отказать и пригласил войти.

Когда она сняла капюшон, я посмотрел на ее лицо, и у меня возникло острое ощущение дежа вю. Но сразу вспомнить, где я ее видел, мне не удалось, поэтому я стал задавать гостье разные вопросы, чтобы выяснить, в каком месте мы встречались.

И вдруг меня осенило. Ее лицо было на первой фотографии, вмурованной в стену моей пещеры! Как только представилась возможность, я погрузился в медитацию, чтобы снова оказаться в пещере — и точно, там на стене был ее снимок.

Девушка прожила у меня почти год. Она оказала огромное влияние на мою жизнь, открывая мне свои духовные воззрения.

Постепенно, год за годом, люди, фотографии которых были на стене, входили в мою жизнь один за другим, и из общения с ними я получал знания и опыт, бесценные для меня и по сей день.

Но тогда, встретившись с юной незнакомкой, я не имел ни малейшего представления о том, что это за пещера и почему я всякий раз попадаю туда во время медитации. Я знал только, что она чрезвычайно важна для цели моего пребывания на Земле.