Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло

В январе 1788 английская эскадра под командованием сэра Артура Филлипа, так называемый «первый флот», добралась до берегов Австралии. Сначала они высадились в бухте Ботани — а потом решили перебраться в более удобную гавань — устье реки Парраматты. Устроились было в бухточке у самого входа в залив — и тут видят чужие паруса. Спрашивается — край света, пустой океан, чтобы кого—нибудь встретить, месяц нужно плыть — и тут французы. А гавани поблизости всего две. Филлип и приказал от греха сняться с якорей и перебраться вглубь залива. Вот поэтому центр современного Сиднея находится там, где находится, а сам город стоит не вдоль залива, как это обычно бывает, а поперек — строиться начали с узкого места.

Встали. Выгрузились. Высадили пассажиров — то есть каторжан. Высадили женщин. И тут началась такая пьянка и гулянка, что даже «жуткая» гроза (а на самом деле, как они впоследствии с омерзением выяснили, вполне обычный сиднейский дождик), убившая 6 овец, 2 ягнят и свинью, не охладила чувств и общего веселья не прекратила.

Но веселье весельем — а будущее будущим. Пока народ гулял, группа наиболее предприимчивых каторжников тихо снялась и отправилась пешком обратно в Ботани Бэй, где как раз ошвартовались французы (Филлип любезно отправил им лоцмана). Расчет был — упросить иностранцев, которым английские законы не указ, забрать их с собой обратно в Европу. Не может быть, чтобы в таком дальнем рейсе те не испытывали потребности в людях. Потребность и вправду была — до того французская экспедиция заходила на Самоа, встретилась там с местным населением и понесла потери. Однако, французский командующий рассудил, что последние люди, которые нужны ему в дальнем изматывающем рейсе — это иностранные каторжники. И отказал.

И пошли они, солнцем палимы, обратно. Надо сказать, за побег ничего им не было.

А экспедицию, к которой они хотели присоединиться, потом искали сорок лет, а точно место ее гибели было установлено только два года назад, в 2005, когда на Ваникоро нашли секстант работы Мерсье, находившийся на борту «Буссоли».

И, наверное, тогда господа каторжники считали большим несчастьем то, что им не позволили уйти с Лаперузом.