Глава 9

Происшествие

Резко затормозив, я смотрела на приближающегося Фадеева. Грустно взглянув на меня, он склонился над окошком. Поколебавшись, я опустила стекло.

– Привет, забияка.

– Давно ждешь? – миролюбиво спросила я.

– Минут пятнадцать.

Макс распахнул дверцу машины и подал руку. Припомнив слова Киры, я недовольно взглянула на него, но помощь приняла. Не зная, куда деть руки, сцепила их в замок и начала перетаптываться на месте. Слова извинений появляться в голове не желали. Нахмурившись, я пригласила охранника в дом.

Ирина уже ушла. Поставив чайник на плиту, я начала накрывать на стол. Макс сел на стул, внимательно наблюдая за мной. Заварив зеленый чай с мелиссой, я поставила чашку перед ним. Достала вазочку с печеньем и конфетами. Наполнила еще одну чашку и только потом села напротив Макса, стараясь вспомнить, чем могла обидеть его вчера, и мысленно подбирая слова извинений. Безуспешно. Как можно извиняться, если не знаешь за что? Но мысль о тренировке гнала вперед.

– Чем занимался вечером? – спросила я, только бы начать разговор.

Его лоб резко нахмурился, взгляд стал злым, в лице появилась досада. Я недоуменно смотрела на Макса.

– Патруль, – коротко сказал он.

– Постой, но мы вернулись только вчера. Что-то случилось?

Обычно Хранители дежурили посменно. Макс не должен был дежурить накануне. Отправиться с Хранителями он мог в двух случаях: либо захотел сам, либо что-то произошло. Он колебался, очевидно, раздумывая, рассказывать мне или нет, но потом все же решился:

– Мракауры убили донора.

Мне стало интересно. Участие в патрулировании – страстно желанное событие для всех студентов, но, увы, пока недосягаемое. Практики еще не было и патрулирований в мегаполисе соответственно тоже. О дежурствах Хранителей мне рассказывали только наставники, или, как сейчас, – Макс. Я покусывала губу, разглядывая охранника. Чем-то сильно обеспокоен и, кажется напряжен. Убийство или исчезновение смертного – это всегда плохая новость для Хранителя, но, несмотря на все усилия верлафов, такие инциденты случались. Хранителей немного, а территория обширна, поэтому иногда вампирам удается исчезнуть безнаказанно. Я вздохнула. Ничего выходящего за рамки. Только внеплановый патруль Макса настораживал, как и весь вид охранника.

– Обычное нападение? – осторожно уточнила я.

– Боюсь, что нет. – Он постучал пальцами по столешнице и взглянул на меня. – На него напали, когда он возвращался с территории клана, – почти на подъезде к мегаполису. Его убили не из-за крови. – Лицо Макса словно окаменело. Избегая моих глаз, он машинально крутил чашку в больших ладонях. – Машина, в которой он ехал, была словно растянута с двух сторон, а потом скручена в плотный жгут. Смертный находился внутри. – Он поморщился.

Я торопливо сглотнула липкую слюну, стараясь справиться с подступившей тошнотой. Расширив глаза, уставилась на Макса. Перед мысленным взором появилось лицо Светланы, и я вздрогнула от ужаса. «Нет», – одернула я себя. Она возвращалась с Виталием, и Макс бы сказал. Я ощутила панику.

– Чей донор? – спросила севшим голосом.

– Льва Колесникова. – Фадеев вздохнул.

– Лучший биохимик верлафов? – Я вспомнила, что Кира говорила о каком-то происшествии. – Зачем мракаурам убивать смертного таким страшным способом? Вы уничтожили этих вампиров?

– Не уничтожили. Не было ни следов, ни запаха. На мракауров указал только один факт: применялся телекинез, причем сила была огромная. Так изуродовать машину могли лишь мракауры, обладающие высоким уровнем телекинетической энергии. Елизар считает – это Охотники Виктора Коншина.

Каждое слово Макса остро вклинивалось в сознание. Вцепившись в столешницу, я с ужасом посмотрела на него. Еще неделей раньше я бы и не вспомнила об Охотниках, но буквально два дня назад я говорила о них с Елизаром и тряслась от страха, а теперь они здесь, совсем недалеко от города. По телу прошел ледяной холод.

– Елизар участвовал в патруле? – Я внимательно посмотрела на Макса.

Он покачал головой:

– Николаю сообщили о доноре в шесть утра. Тагашев был еще у него и захотел взглянуть на машину. Когда он увидел ее, сразу сказал, что это Охотники. Мракаур быстро влился в жизнь клана… Злата, у тебя такой вид, будто ты сейчас свалишься в обморок.

Глотая мелкими глотками воздух, я старалась успокоиться. Обхватив себя руками, пыталась унять дрожь. Макс, похоже, уже раскаивался, что рассказал мне об этом. В синих глазах парня мелькнуло сожаление.

– Охотники на нашей территории, – выдохнула я. – Это невозможно!

– Не ты одна так думаешь, – вздохнул он. – Лишь некоторые Хранители из нашего города сталкивались с ними, да и то не здесь. На наших территориях они не появлялись несколько веков. Николай считает, что Виктору нужен Колесников, и Тагашев с ним согласился. Биохимику усилили охрану, ну и, разумеется, мы будем искать вампиров. Днем они не станут проявлять себя, а вот ночью, если они выйдут на охоту, нам, возможно, удастся их отследить.

Я нахмурилась:

– Зачем Коншину Колесников? И почему вы решили, что Охотникам нужен именно он?

– Донор приехал к Колесниковым на своей машине, но она сломалась и Лев дал ему свою. Скорее всего, планировалось похищение биохимика, но, когда вампиры поняли, что в машине только донор, на нем выместили злобу. Это теория Тагашева, – добавил Макс.

Передернув плечами, я отвернулась, стараясь выбросить страшную картину из головы.

– Похищение? – Я покачала головой. – Не думаю, что мракаурам нужны иглы «стирателя памяти» или костюмы для трансформации.

Макс откинулся на спинку стула и посмотрел на меня.

– Колесников обладает выдающимся умом. Возможно, у Коншина есть планы, которые он не может осуществить без биохимика.

– Планы убивать людей с помощью биохимии. Они, по-моему, и так неплохо справляются, – с отвращением сказала я. – Это бред!

– В этом что-то есть, – неопределенно сказал охранник. – Виктор Коншин – глава клана мракауров, он пытается удержать власть в своих руках. – Макс словно говорил сам с собой, начисто забыв о моем существовании. – Мракауры из других семей уже не раз пытались свергнуть его. Он постоянно с ними воюет. Возможно, с помощью Колесникова он хочет найти оружие против самих же мракауров, а не против людей. Ученых, равных Льву, нет среди смертных и нет среди вампиров.

Выслушав умозаключения Макса, я снисходительно заметила:

– Если бы Колесников мог создать такое оружие, то верлафы давно бы им пользовались. Оружия против вампиров не существует! Их можно лишь разорвать и сжечь. И пока у нас для этого есть только наши серебряные когти и зажигалки.

Очнувшись, Макс грустно улыбнулся:

– Может, ты и права. Это всего лишь предположения. – Он взял печенье и, откусив, запил чаем, очевидно отбросив мысли о вампирах в сторону.

Беспечный вид Макса заставил нахмуриться. В глубине души шевельнулось беспокойство за него, и я снова разозлилась на себя. Какое мне дело до того, что произойдет с охранником? Хотя, конечно, я лукавила: ссоры ссорами, но ему действительно может угрожать опасность.

– Макс, будь осторожен, – попросила я.

– Только не делай вид, что переживаешь за меня, – усмехнулся он.

– За всех, – отрезала я, желая стереть ухмылку с его лица. – И вообще – чего прикатил?! – мгновенно рассвирепела я, позабыв о том, что собиралась извиниться и попросить о тренировке. – Отсыпался бы дома перед ночным патрулем.

Лицо Макса стало серьезным:

– Хотел узнать, перевели ли тебя на старший курс.

– Перевели, – хмыкнула я.

– Значит, ты – старшекурсница. Я рад за тебя, забияка, – искренне сказал он.

Потупившись, я разглядывала скатерть. Наконец собравшись с силами, решилась попросить о тренировке:

– Макс… ты не мог бы мне помочь с трансформацией?

Фадеев резко вскинул бровь.

– Ты ведь уже трансформировалась, так что проблем с этим у тебя быть не должно, – невозмутимо сказал он, но по его дрожащим губам я поняла: он тщательно скрывает улыбку.

Покраснев, как свекла, я покаялась:

– Звучит глупо, но я не знаю, что нужно делать. В ущелье все произошло само собой. Только не смейся, иначе я…

Не дожидаясь моих угроз, Фадеев гортанно расхохотался. Чертыхнувшись и зло глядя на него, я пожалела о своей просьбе. Намного проще было бы попросить о помощи незнакомого Хранителя. Сжав кулаки, я отвернулась и процедила сквозь зубы:

– Забудь. Мне не нужна твоя помощь!

– Не злись. Конечно, я помогу. Просто представил у тебя парочку волчьих ушей и хвост. – Он обезоруживающе улыбнулся.

Недоверчиво взглянув на него, я вздохнула. Он думает, я волк, но сил рассказать о своей трансформации не было. Боюсь, не выдержу еще насмешек с его стороны. В конце концов он и так увидит. Откинувшись на спинку стула, я скрестила руки.

– Костюмы для трансформации будут готовы завтра. И если ты не передумаешь, мы могли бы потренироваться на одной из площадок в академии.

– Я заеду за тобой, забияка. Это будет интересно, – хмыкнул он. Губы снова дрогнули в улыбке.

Нахмурившись, я пригрозила:

– Если будешь издеваться, нарвешься на неприятности.

Смоляные брови парня насмешливо подскочили вверх.

– А это было бы уже совсем интересно! – опять засмеялся он. Но, увидев, что я не шучу, он примирительно поднял руки. – Злата, я полностью в твоем распоряжении.

Неодобрительно покачав головой, я раздраженно фыркнула. Ну почему все мои попытки вести себя с ним корректно разбиваются о стену сарказма?

– Макс, расскажи, как тебя терпит твоя девушка? С тобой же говорить невозможно, – вздохнула я.

Фадеев расслабленно потянулся и закинул ногу на ногу.

– Тебе не повезло, – ухмыльнулся он. – Боюсь, меня терпишь только ты. У меня нет девушки.

Несмотря на беззаботный тон, во взгляде Макса проскользнула грусть. Нет девушки? Я удивленно уставилась на охранника. Да у половины девчонок с моего курса колени подгибаются, когда они просто видят его. А он пытается убедить меня, что никого не затянул в свои сети? Изогнув бровь, я окинула его оценивающим взглядом: красивый брюнет с короткой стрижкой, высокие скулы, упрямый прямоугольный подбородок, необыкновенные синие глаза, чуть полноватые яркие губы. Под гладкой загорелой кожей проступают внушительные мышцы, а плечи, туго обтянутые футболкой, кажутся необъятными.

– И какова оценка? – хмыкнул Макс. Очевидно, мое пристальное изучение его внешности не ускользнуло от проницательного взгляда.

– Трудно поверить, что у тебя нет девушки, – отозвалась я. – Если хочешь, познакомлю тебя с кем-нибудь.

Вероятно, мое предложение его позабавило. В синих глазах заплясали колкие насмешки.

– Забияка, я ни в кого не влюблялся и не собираюсь делать этого впредь, так что твое сводничество мне не понадобится.

– Хочешь сказать, ты все еще девственник? – не подумав, поддразнила я.

Фадеев снисходительно взглянул на меня и рассмеялся:

– Очень интересует моя личная жизнь? Любовь и секс – это разные вещи, если ты этого не знаешь. Хотя откуда тебе об этом знать.

Смутившись, я опустила глаза. Намерений вызывать его на откровенность не было. И кто за язык тянул, спрашивается? Теперь сиди красней и пытайся выпутаться из щекотливой ситуации. И как только в голову пришло говорить с парнем на такую тему? Не глядя на него, я торопливо поднялась и начала мыть чашки. Мне не нравилось, что разговор принял такой оборот. Конечно, он не девственник, а вот я… и он знает об этом. Моя жизнь проходит на его глазах: учеба, общение с друзьями, тренировки и насмешки над парнями, которых я не одаривала благосклонностью. Старомодно для современного мира, но я считала это не пороком, а скорее достоинством. Ручку от чашки я все же отломала и раздосадованно бросила остатки в корзину для мусора. Ирина расстроится, это ее любимый сервиз.

Повернувшись, я посмотрела на Макса. Он спокойно разглядывал меня. Никаких комментариев по поводу варварского обращения с посудой и моего смущения. Это придало смелости. Высоко вскинув подбородок, я с вызовом ответила:

– Меня не интересует твоя личная жизнь. Я не должна была говорить с тобой на эту тему. Но раз мы заговорили, могу сказать, что для меня любовь и секс – одно и то же. Можешь насмехаться сколько тебе захочется, – резко добавила я. – Твое мнение меня тоже не интересует.

– Для тебя все так и должно произойти, – мягко сказал Макс. – А то, что тебя не интересует мое мнение, я знаю. Ты всегда давала понять, что хочешь отделаться от меня, но вчера впервые сказала об этом вслух.

Виновато взглянув на него, я потупилось. Теперь ясно, чем я его обидела. Хотя все это выглядело странно. Макс никогда на меня не обижался. Скорее уж я на него.

– Я злилась. Прости.

Признавать свою вину было неприятно, поэтому голос прозвучал черство. Хотя, возможно, я сердилась на себя за предыдущую тему разговора.

– Злата, тебе не нужно извиняться. Я всего лишь твой охранник. Ты можешь говорить мне все, что пожелаешь. Меня можно оскорбить, прогнать, не замечать. Я привык к этому. – В его голосе слышалась боль, хотя он тщательно старался скрыть ее за привычной иронией.

Я вздрогнула. Чувствуя себя хуже некуда, посмотрела на него. Таким я видела его впервые. В ультрамариновых глазах застыла тоска. Его взгляд заставлял почувствовать себя виноватой.

– Макс, не отделаться, – осторожно произнесла я.

– Тебе всего лишь хочется свободы, – закончил он за меня. – Неужели я так раздражаю тебя, Злата? Почему мое общество всегда было тебе в тягость?

Синие глаза сверлили во мне глубокие дыры. Мой взгляд заметался по кухне. Не выдержав, я отвернулась. И что ответить? Что я ненавижу его за чрезмерную опеку? Не думала, что обидела его так сильно, а разговор зайдет настолько далеко. Лучше бы он злился.

Резко повернувшись к нему, я сверкнула глазами.

– Макс, разозлись на меня, накричи, начни издеваться, но не заставляй чувствовать себя виноватой! – ушла я от ответа.

– Виноватой? – Он саркастично рассмеялся. – Это не в твоем стиле, Злата. Ты даже не знаешь значения этого слова. Чувство вины должно быть у меня. Я разорвал девушку, за которую готов отдать жизнь. Я вывожу тебя из себя одним своим видом, а каждое мое слово действует на тебя как яд. Прости за это! – с издевкой добавил он.

Слова Макса больно ударили. Покачнувшись, я отвернулась и медленно подошла к подоконнику. Прикрыв глаза, задержала дыхание, стараясь справиться с накатившей горечью. Вместо того чтобы помириться, мы снова поссорились. Хотя вряд ли это назовешь ссорой. Впервые Макс дал понять, что я задеваю его, и мне это не нравилось.

– Уходи, – тихо сказала я.

По звуку отодвигаемого стула я поняла, что он встал. Макс уходил. Я не видела выражения его лица, но поняла, что снова обидела его. «Кира права», – пронеслось в голове. Я веду себя с ним как стерва. Совесть требовала броситься за ним и извиниться, но уязвленное самолюбие приковало к месту. Шаги стихли. Наконец-то я избавилась от его общества. Облегченно вздохнув, посмотрела в окно. Макс сбежал по лестнице и сел в машину. «О тренировке нужно просить кого-то другого», – подумала я. Где-то в глубине души появилось грызущее чувство, но я не позволила ему выйти наружу. Сузив глаза, я наблюдала за отъезжающим джипом. «Поговорю о Максе с Николаем при первом удобном случае», – решила я и выбросила мысли об охраннике из головы. Поднявшись наверх, неторопливо начала собираться к Альбине, Марку и Елизару.