Сотворение мира

Как строить мир? С чего начать, если кругом такая неразбериха? Вот о чём задумались ребята, глядя на облюбованную ими строительную площадку.

— Нужно сначала сделать землю! — предложил Костя. — Давай вот эту полянку опустим вниз и положим поровнее. Только я не представляю, как мы с ней справимся. Судя по размерам, она должна весить не одну сотню килограммов!

— Какой смешной! — воскликнула Виола. — Ты что, опять забыл, мы же можем оказаться в любом месте. Мы и не подумаем её двигать! Давай руку и пойдём поглядим на неё поближе.

Костя не успел даже подумать о тех насмешках, которые он наверняка заработал бы, если бы показался на глаза своим приятелям идущим за руку с девчонкой, и о том, как же они смогут попасть на этот зелёный островок. Виола взяла его за руку и спокойно, как будто по земле, перевела прямо по пустому месту на траву.

Вблизи эта полянка оказалась ещё замечательнее. На ней даже был небольшой ручеёк, который, весело журча, бежал по…

Костя, казалось, уже привык ко всяким неожиданностям, подстерегавшим его на каждом шагу, но здесь он снова замер от удивления. Трудно было поверить своим глазам! Тугая, причудливо извивающаяся струя пробегала прямо по пустоте, почти под прямым углом к поляне падала сверху и исчезала под землёй. При всём при этом ручей не выглядел застывшим, недвижимым, а бежал, переливаясь прозрачными звонкими струйками. И непонятно было: не то полянка взбрыкнула и, как строптивая лошадка незадачливого седока, выбила ручеёк из привычного русла, или ручей, влекомый неуёмным желанием поскорее увидеть мир, обогнал сам себя и, как переоценивший свои возможности трамвай, сошёл с рельсов. Факт же был налицо: на поляне остался только его прежний след, вымощенный жёлтым песком и усеянный множеством разноцветных камешков, да кое-где виднелись камни-валуны, покрытые внизу зелёными водорослями.

— Вот речку нам придётся положить на место, — вернул мальчика к прерванному занятию возглас Виолы. — Мне кажется, она не очень тяжёлая.

Девочка обеими руками смело взялась за середину струи и потянула на себя. Ручей выгнулся и стал похож на рассерженного котёнка.

— Помогай, Костя! Что ты стоишь, как столб, видишь, он упирается!

Мальчик нерешительно взялся за ручей, сразу ощутив его быстрое течение и прохладу воды. Вдвоём они смогли перетащить взбалмошный ручеёк к его прежнему месту и принялись старательно укладывать в русло. Ребятам долго не удавалось найти то положение, в котором речка лежала раньше. Получалось, вода то течёт сквозь камень, стоящий на её пути, то занимает только часть русла, тогда как в другом месте явно выходит из берегов. Наконец, совместными усилиями они смогли уложить этот строптивый поток более или менее правильно. Правда, остался лишний кусок длиной около двух метров. Костя догадался сделать из него водопад, приподняв начало ручья на вытянутые вверх руки.

— Ну вот, теперь всё в порядке, — сказала Виола, дуя на замёрзшие пальцы. — Как тут и был! А с водопадом ты здорово придумал!

— Да, неплохо у нас это получилось, — небрежно подтвердил изобретатель, стараясь скрыть удовольствие от полученной похвалы.

— Теперь пошли за облачком! — скомандовала девочка.

Костя уже освоился с новым способом передвижения и следом за Виолой самостоятельно добрался до облака. Это оказалось даже легче, чем ходить по земле, и требовало только чёткого представления о том, куда ты хочешь попасть и что сделать.

«Как в сказке, — подумал мальчик. — Стоит подумать, сильно захотеть и окажешься в любом месте».

На этот раз наши строители оказались в неожиданном затруднении. Облачко было настолько лёгким и бесплотным, что свободно просачивалось между пальцами, оставаясь на прежнем месте.

Они перепробовали все способы, какие только смогли придумать: загребали его руками, пытались толкать перед собой и даже дули. Но и этим добились только, что их щёки стали похожими на спелые помидоры. В конце концов облачко разделилось на несколько рваных лоскутков.

— Так мы можем остаться совсем без него, — сказал Костя, прекращая бесполезные попытки. — Нужно придумать что-то другое!

Он задумчиво взъерошил волосы на затылке. Бывает, что умные мысли в трудную для хозяина минуту откликаются на такой традиционный зов и выскакивают наружу. Так вышло и на этот раз.

Костя, не сказав ни слова Виоле, бросился назад, на полянку. Через мгновение он уже вернулся с большой скатертью, снятой со стола. Виола без слов поняла его. Они быстро растянули скатерть во всю длину, взялись с двух сторон за концы и, как неводом, потащили облачко к своей лужайке. На этот раз оно послушно двинулось вместе с ними.

«Ура!» — закричали ребята во весь голос.

Пристроив облачко над полянкой, они отошли подальше, чтобы полюбоваться на свою работу.

«Наконец-то и земля и небо — на своих местах, — удовлетворённо подумал Костя. — А то было такое ощущение, будто ходишь вверх тормашками».

Вскоре и остальные предметы были расставлены по своим местам: стол и стулья посредине лужайки, часы — на воображаемой стенке, книжка с картинками — на столе. Из кирпичей и досок Костя соорудил нечто, по его мнению, очень похожее на камин, и водрузил сверху лампу с абажуром. Виоле эта вся штуковина сильно напоминала собачью будку с мансардой, но из уважения к строителю она зааплодировала:

— Здорово, не хуже, чем в старинном замке!

Дошла, наконец, очередь и до осьминога! Они решили устроить его возле водопада. Мальчуган с опаской приблизился к моллюску, стараясь держаться начеку. Виола же, девчонка, наоборот, нахально уцепила беднягу за щупальца и поволокла к речке. К удивлению мальчика, осьминог не сопротивлялся и даже не пытался обвить её щупальцами. Он только крепко-накрепко держался за свой кусок волны да с пристальным любопытством глядел на ребят круглыми немигающими глазами-блюдцами. Заметив и оценив такое доброжелательное отношение, Костя осмелел и стал помогать Виоле, подталкивая живого пленника сзади.

Всё шло благополучно, пока ребята не попытались затащить осьминога в речку, полагая, что делают доброе дело. Ведь вода — родная стихия моллюсков. Однако тот неожиданно начал отказываться от купания, замахал щупальцами, защёлкал клювом. От неожиданности агрессоры отпрянули в стороны.

Костя снова ощутил уже знакомое покалывание.

— Я не лягушка, чтобы бултыхаться в пресной воде. Мы, осьминоги, морские обитатели. Недаром нас называют приматами моря. Если вы приглашаете меня в компанию, я не прочь, но позвольте уж мне самому выбрать уютное местечко. Воды у меня и своей достаточно, и не какой-то болотной, а настоящей — морской, — с нескрываемой гордостью выпалил осьминог.

Судя по тому удивлению, с которым Виола уставилась на это вдруг заупрямившееся существо, Костя понял, что она тоже услышала упрёки. В это время осьминог, считая дело решённым, переполз на полянку, проворно перебирая щупальцами, внимательно осмотрелся и… исчез в камине — собачьей будке.

— Вот славное местечко! Оно чем-то напоминает мне родной грот, где я провёл немало приятных минут, — донеслось до ребят довольное уханье примата моря. Переглянувшись, те подошли к камину-будке-гроту и присели на корточки.

— Ты уж извини нас за то, что мы хотели поселить тебя в речке, — виноватым тоном сказала Виола. — Мы хотели как лучше…

— Я не сержусь, вы же не знали, что я ненавижу пресную воду.

— А как тебя звать? — спросил Костя, с любопытством заглядывая в свой бывший камин.

Осьминог несколько раз щёлкнул клювом, произнеся звук, похожий на «Прам-там-тим».

— Какое длинное имя! — воскликнула Виола. — Давай мы будем называть тебя просто Прим!

— Согласен, просто Прим, — добродушно ответил осьминожек. — Это имя похоже на моё настоящее. А как зовут вас, я уже знаю — Костя и Виола. Думаю, мы подружимся! — Прим решился наконец покинуть свою волну и выставил клюв наружу. — Чем думаете заняться дальше? Здесь уже вроде бы всё в порядке!