Сказка II

Нотариус Ксенофонте составляет завещание и своему сыну Бертуччо отказывает триста дукатов; сто из них тот тратит на мёртвое тело, а двести - на выкуп Тарквинии, дочери короля Новары {²⁰⁴} Кризиппо, на которой в концеконцов, женится

Общеизвестная поговорка гласит, что от добра худа никогда не бывает. И это верно: так и случилось с сыном одного нотариуса, который, на взгляд своей матери, выбросил на ветер унаследованные от отца деньги, но, в конце концов, и она и он остались довольны.

В Пьемонте {²⁰⁵}, в замке Трино жил в минувшие времена некий нотариус, человек скромный и умный, по имени Ксенофонте, и имел он сына пятнадцати лет, прозывавшегося Бертуччо, который был скорее простоват, чем рассудителен и разумен. Этому Ксенофонте довелось тяжело занемочь, и, понимая, что пришёл конец его жизни, он изложил свою последнюю волю в составленном им завещании, в котором единственным наследником назначил своего родного и законного сына Бертуччо с тем, однако, условием, чтобы до наступления тридцати лет распоряжаться своим имуществом он не мог. Но отец, вместе с тем, выражал пожелание, чтобы, достигнув двадцати пяти лет, Бертуччо занялся делами и начал торговлю, располагая тремястами дукатами из своего достояния. По смерти завещателя и по достижении Бертуччо двадцатипятилетнего возраста он попросил у матери, которая была его опекуншей, выдать ему сто дукатов. Мать, которая не могла отказать ему в этом, поскольку таково было намерение её мужа, вручила эти деньги Бертуччо и попросила его расходовать их с умом и на дело, дабы извлечь из них какой-нибудь барыш, чтобы он мог свободнее располагать средствами на расходы по дому. И он ответил ей, что так и поступит и что она останется им довольна.

Покинув мать и отправившись в путь, Бертуччо наткнулся на разбойника, только что прикончившего купца, и хотя тот был мёртв, не перестававшего наносить ему новые и новые раны. Увидев это, Бертуччо проникся жалостью к мертвецу и обратился к разбойнику с такими словами: "Что же, приятель, ты делаешь?" Разве ты не видишь, что он уже мёртв?" Распалённый гневом и яростью, с замаранными кровью руками, разбойник бросил ему в ответ: "Спасайся отсюда подобру поздорову, чтобы тебе не выпало что-нибудь худшее". На это Бертуччо сказал: "Ах, братец, не уступишь ли мне это мёртвое тело, ведь я тебе за него заплачу?" - "А сколько ты собираешься за него дать?" - спросил разбойник. Бертуччо ответил: "Пятьдесят дукатов". Разбойник сказал: "Это слишком малые деньги в сравнении с ценой этого тела, но если хочешь, бери его за восемьдесят дукатов". Бертуччо, который был - сама благожелательность и уступчивость, отсчитал разбойнику восемьдесят дукатов и, взвалив на плечи мёртвое тело, отнёс его в ближнюю церковь и достойным образом предал покойника погребению, израсходовав остаток от сотни дукатов на заупокойные мессы и церковные требы.

Истратив все свои деньги и не имея, на что жить, Бертуччо вернулся домой. Решив, что сын её хорошо заработал, мать вышла ему навстречу и спросила у него, успешно ли он торговал. Он ответил: "Отлично". Мать этому очень обрадовалась и возблагодарила господа за то, что он одарил его ясным умом и способностями. "Вчера, матушка, - продолжал Бертуччо, - я заработал спасение как вашей, так и моей души, и, когда они покинут бренные эти тела, то прямиком отправятся в рай". И он рассказал от начала и до конца обо всём, что с ним приключилось. Выслушав это, мать глубоко опечалилась и не поскупилась на упрёки и наставления. По прошествии нескольких дней Бертуччо снова приступил к матери с настоянием выдать ему остаток от тех трёх сотен дукатов, которые ему завещал отец. Мать, которая не могла отказать ему в этом, а сердцах воскликнула: "Забирай свои двести дукатов, делай с ними что тебе взбредёт в голову и больше не показывайся домой". - "Не бойтесь за меня, матушка, успокойтесь, я сделаю так, что вы останетесь мною довольны".

Взяв деньги и покинув мать, сын достиг леса, где натолкнулся на двух солдат, добычей которых стала Тарквиния, дочь короля Новары Кризиппо, и которые ожесточённо сражались друг с другом из-за того, кому ею владеть. Бертуччо сказал им так: "Ах, братцы, что же вы делаете? Или из-за неё хотите один другого убить? Если вы пожелаете отдать её мне, я богато вас одарю, и вы оба будете мною довольны". Солдаты прекратили сражаться и спросили Бертуччо, что он им собирается дать, чтобы они ему уступили девушку, и он ответил: "Двести дукатов". Не зная, чья дочь Тарквиния и страшась погибнуть в схватке, солдаты взяля двести дукатов и разделили их между собой, оставив Тарквинию юноше. Радуясь всею душою, что приобрёл девушку, Бертуччо вернулся домой и сказал матери: "Теперь, матушка, вы не можете сетовать на меня, что я плохо израсходовал мои деньги. Памятуя о том, что вы живёте совсем одна, я купил эту девушку за двести дукатов и привёз её в дом, чтобы вам не было так одиноко". Не в силах такое стерпеть, мать чуть не умерла с горя и, обратившись к сыну, начала жестоко его бранить, призывая на него смерть, ибо он несёт их дому разорение и позор.

Но сын со свойственной ему кротостью не рассердился на мать и мягкими и ласковыми словами принялся её успокаивать и утешать, повторяя, что он сделал это лишь из любви к ней, дабы она не оставалась в доме одна. Потеряв дочь, король Новары разослал в разные стороны многих солдат, чтобы попытаться что-нибудь о ней разузнать. После тщательных поисков и разысканий они, наконец, узнали, что в Пьемонте, в доме Бертуччо из Трино находится какая-то девушка, которую он купил за двести дукатов. Солдаты короля поспешили в Пьемонт и, достигнув его, отыскали Бертуччо и спросили его, не попала ли к нему в руки девушка. На это Бертуччо ответил: "И вправду, не так давно я купил у каких-то разбойников юную девушку, но чья она дочь, этого я не знаю". - "А где же она сейчас?" - спросили солдаты. "Она с моей матерью, - ответил Бертуччо, - которая любит её не меньше, чем если б она была её собственной дочерью". Придя в дом Бертуччо, солдаты нашли в нём девушку, но они едва ли смогли бы её узнать, ибо она была плохо одета и из-за перенесённых невзгод лицо её исхудало и вытянулось.

Но всё снова и снова всматриваясь в её черты и сверяясь с её приметами, они, в конце концов, признали её и заявили, что она и в самом деле Тарквиния, дочь короля Новары Кризиппо, и бесконечно радовались тому, что её нашли. Установив, что солдаты говорят сущую правду, Бертуччо сказал им так: "Братья мои, если девушка ваша, берите её в добрый час и везите отсюда, я доволен, что так получилось". Перед тем как уехать, Тарквиния повелела Бертуччо поторопиться в Новару, как только до него дойдут толки, что король собирается отдать её замуж, и показаться ей на глаза, положив на темя правую руку, ибо никого, кроме него, она не возьмёт себе мужем. Простившись с ним и его матерью, она отбыла в королевство Новару. Увидев вновь обретённую дочь, король от волнения и нежности к ней прослезился и после горячих объятий и родительских поцелуев спросил её, как произошло, что она заблудилась. И она, всё ещё плача, рассказала ему, как её схватили разбойники, как её выкупили и о том, что её девственность осталась неосквернённой. Спустя несколько дней Тарквиния пришла в себя, округлилась и стала свежей и прекрасной, как роза, и король Кризиппо оповестил повсюду, что хочет отдать её замуж.

Когда эта новость дошла до слуха Бертуччо, он незамедлительно сел на кобылу, до того тощую, что можно было пересчитать её рёбра, и направил свой путь в Новару. Трясясь на своей лошадёнке, дурно одетый, он повстречался с всадником, наряженным в богатое платье и сопровождаемым многими слугами. Всадник, весело окликнув его, спросил: "Куда направляешься, брат, и притом один-одинешёнек?" И Бертуччо кротко ответил: "В Новару". - "А зачем?" - продолжал всадник. - "Скажу, если послушаешь, - ответил Бертуччо, - три месяца назад я освободил захваченную разбойниками дочь короля Новары; я выкупил её собственными деньгами, и она повелела мне, когда король захочет отдать её замуж, явиться в королевский дворец и положить руку на темя, ибо она не пойдёт ни за кого, кроме меня". Тогда всадник проговорил: "А я окажусь там раньше, чем ты туда попадёшь, и возьму королевскую дочь в жёны, ибо у меня конь быстрее твоей кобылки, да и обряжён я в лучшее платье". Славный Бертуччо промолвил: "Ну что ж, в добрый час, синьор! Всякую вашу удачу я посчитаю своею".

Видя учтивость и даже простодушие юноши, всадник сказал: "Отдай мне своё платье, а также кобылу и возьми моего коня и моё платье и поезжай в добрый час, но смотри, на обратном пути верни мне и платье моё и коня и в придачу половину того, чем разживёшься в Новаре". Бертуччо ответил, что так и сделает. И вот, пересев на доброго скакуна и роскошно одетый, он пустился в Новару. Въехав в город, он увидел Кризиппо, стоявшего на высоком крыльце, которое выходило на площадь. Заметив статного юношу на рослом коне, король подумал: "О если б господь пожелал, чтоб моя дочь Тарквиния с охотою пошла замуж за этого юношу; премного доволен этим был бы и я". И покинув крыльцо, король отправился в залу, где собралось множество знатных синьоров на смотрины невесты. Бертуччо слез с коня и, войдя во дворец, остался стоять среди бедного люда. Увидев, что зала полна бесчисленными синьорами и рыцарями, король повелел дочери явиться туда же и сказал ей такие слова: "Как видишь, Тарквиния, в залу сошлось много синьоров, желающих взять тебя замуж. Рассмотри их получше и рассуди хорошенько, кто из них тебе больше по сердцу, ибо тому и быть твоим мужем".

Проходя по зале, Тарквиния увидала Бертуччо, который выделялся из всех остальных, так как держал на темени правую руку, и сразу узнала его и, повернувшись к отцу, молвила: "Священный венец, с вашего дозволения, я хотела бы иметь мужем вот этого и никого иного". Король, которому очень хотелось того же, ответил: "Пусть будет по-твоему". И он не покинул дочери и Бертуччо, пока, к величайшему удовольствию той и другого, не отпраздновал великолепной и пышной их свадьбы. Когда пришла пора отвезти в свой дом новобрачную, Бертуччо сел на коня и, доехав до того места, где встретился с всадником, снова его увидел, и тот, представ перед ним, сказал: "Получай, брат мой, свою кобылу и своё платье, и отдай мне моё добро, а также половину того, чем ты разжился". Бертуччо с благодарностью возвратил коня и платье и, кроме того, выделил ему половинную долю из того, что получил. Но всадник сказал: "Ты ещё не отдал мне половины того, что мне полагается, ибо ты не отдал половины своей жены". На это Бертуччо ответил: "Но как же нам её поделить?" Тогда всадник сказал: "Разделим её пополам". Тут Бертуччо проговорил: "Ах, синьор! Было бы наитягчайшим грехом убить такую славную женщину.

Уж лучше, чем её убивать, берите её целиком себе и везите куда вам будет угодно. А что до меня, то я вполне удовольствуюсь той огромной услугой, которую вы мне вказали". Оценив безграничное простосердечие юноши, всадник сказал: "Бери, братец, всё, ибо всё - твоё; владей себе на здоровье и конём, и одеждой, и сокровищами, и своею женой. И знай, что я - дух того, кого убили разбойники, кого ты предал достойным образом погребению и ради кого заказал многие заупокойные мессы и другие церковные требы. И в воздаяние за столь великое благо я дарю тебе всё и возвещаю, что для тебя и для твоей матери уготовано местопребывание в верхнем небе {²⁰⁶}, где вы будете обитать во веки веков". И произнеся это, он бесследно исчез. Бертуччо со своею Тарквинией в веселии душевном возвратился домой и, представ с нею пред матерью, дал той и невестку и дочь. Обняв и расцеловав невестку, она приняла её и как дочь, вознеся благодарность всевышнему за то, что он был столь милостив к ней. Итак, чтобы заключить тем же, с чего начала: от добра худа никогда не бывает.

Доведя до конца свою сказку, Лионора обернулась к Синьоре и молвила: "Синьора, с вашего позволения, я последую установленному порядку". И Синьора благосклонно ответила, чтобы она так и сделала, после чего Лионора произнесла:

Из-за различных толкований хитрой загадки разгорелись жаркие споры, не не нашлось никого, кте бы постиг её истинный смысл. Умница Лионора объяснила её так: у прозрачного родника росло ветвистое дерево, и на нём было гнездо с прелестными птенчиками, мать которых прилежно за ними ухаживала. Но вот пришёл юноша и своим мечом изрубил змею, взбиравшуюся на дерево, чтобы сожрать птенцов. Мучимый жаждой, юноша хотел зачерпнуть родниковой воды, но мать спасённых птенцов замутила её и сбросила прямо в неё помёт из гнезда. И то же самое она проделала несколько раз. Юноша весьма удивился этому и, взяв из родника воду, дал её бывшей при нём собачке, которая, выпив её, мгновенно издохла. Тогда юноша понял, что птичка отблагодарила его, сохранив ему жизнь. Прекрасное разъяснение хитрой загадки вызвало немалое одобрение всех и в особенности Дианы, которая без всякого побуждения со стороны принялась рассказывать сказку, начав её следующим образом.