Глава XV

Чеченский узел

Однажды перед парламентскими выборами Лебедь сказал: «Политика — это игра без правил» — и признался, что он в политике новичок.

Чем закончится для него «игра» в Кремле, остается ждать. Какова реакция на вступление Лебедя в Кремль? «Два политика и две программы сошлись». Этими словами Ельцин представляет Лебедя общественности как своего советника по вопросам безопасности и секретаря Совета безопасности. При этом у него вырываются слова: «…как предусмотрено…», что немедленно вызывает реакцию оппозиции. Ельцин фактически признался в том, о чем многие догадывались, а некоторые уже знали: договоренность с Лебедем состоялась накануне первого тура выборов.

Коммунистический лидер Зюганов единственный пока не подпевает хору тех, которые кричат возмущенно «Распродажа»!» или «Измена!», после того как Лебедь принял свои новые должности в Кремле. Многие говорят, будто бы он сам дал себя использовать как помощник Ельцина в выборах.

Лебедь объясняет свой шаг тем, что он «выбрал из двух идей — старой, которая вызвала большое кровопролитие, и новой, которая до сих пор была плохо воплощена. И если одиннадцать миллионов верят, что я могу навести порядок, я беру на себя эту ответственность».

18 июня Зюганов «не исключает соглашения с Лебедем. Днем позже Зюганов все еще оптимистично заявляет, что Лебедь в его — Зюганова — будущем правительстве смог бы играть какую-нибудь роль: «Все мужчины, которые обладают компетенцией, способностями и талантом и хотят служить стране», могли бы войти в его коалицию. Зюганов предлагает Лебедю пост премьер-министра в случае своей победы на выборах. Правда или нет — Лебедь с самого начала отклоняет это предложение. Однако он допускает, что одного коммуниста можно ввести в правительство как министра социального обеспечения или труда, «если уж коммунисты хотят поработать в этой области».

Исход выборов считается предрешенным. По данным опросов, 44 процента избирателей Лебедя могли бы голосовать за Ельцина. Этого достаточно для победы над Зюгановым.

Отставка Грачева была как бой литавр к вступлению Лебедя в должность — и проверкой достоверности обещаний Ельцина провести в военной сфере необходимые изменения. Кроме того, президент этим дал сигнал военнослужащим, преданным Лебедю, как это уже было за две недели до первого тура при демонстративном награждении солдат.

Между тем сообщается, что Грачев не стал дожидаться увольнения, а при известии о назначении Лебедя сразу написал прошение об отставке. Однако это не все. Грачев вместе с несколькими генералами и своим пресс-секретарем непосредственно после этого устроил собрание. На нем якобы обсуждали план военной демонстрации за его восстановление в прежней должности при поддержке командного состава Московского округа и других округов.

Лебедь действует быстро. Он отдает приказ центральному пункту связи генерального штаба не передавать распоряжений бывшего министра обороны или его сторонников войскам. Кроме того, он связывается с командующими Московским военным округом и Воздушно-десантными войсками. В радиопослании он приказывает всем войсковым частям «уважать Конституцию». Кроме того, Лебедь постановляет, что любые «телеграммы соболезнования» Грачеву должны оплачиваться из собственного кармана. Это действует.

Лебедь предотвращает возможное возвращение экс-министра, уволив генералов, близких Грачеву, обвинив в участии в заговоре: генерал-полковника Виктора Барынкина, заместителя начальника генерального штаба; генерал-полковника Анатолия Ситнова, руководителя отдела; генерал-полковника Дмитрия Харченко, начальника отдела международного военного сотрудничества; заместителей начальника генерального штаба генерал-полковника Анатолия Богданова и Вячеслава Жеребцова; генерал-полковника Валерия Лапшова, руководителя секретариата министерства обороны; генерал-лейтенанта Владимира Шуликова, кроме того, начальника управления воспитательной работы министерства обороны генерал-лейтенанта Сергея Здорикова. Позже добавляются заместители секретаря Совета безопасности Александр Трошин и Владимир Рубанов, который подал прошение об отставке после того, как высказал критическое отношение к Лебедю. Одновременно с чисткой, проводимой Лебедем, и президент Ельцин увольняет трех человек: Олега Сосковца, первого заместителя главы правительства, отвечавшего за военно-промышленный комплекс, директора Федеральной службы безопасности генерала армии Михаила Барсукова, а также руководителя службы охраны президента генерал-лейтенанта Александра Коржакова. Свои полномочия должен сдать и бывший советник президента по вопросам безопасности Юрий Батурин, место которого занял Лебедь. Олега Лобова Ельцин назначает вице-премьером. Он, кроме того, является уполномоченным президента в Чечне.

«Очень впечатляюще!» — комментирует один американский журналист изгнание команды вслед за Грачевым после вступления Лебедя в должность. В общем как в России, так и за рубежом преобладает положительная реакция: «Вместо нескольких тупых генералов у нас теперь один нормальный генерал — Лебедь», — пишет «Московский комсомолец». Российская частная телекомпания НТВ в сатирической программе «Куклы» изображает Лебедя «терминатором», который помогает президенту Ельцину отразить опасность в образе робота с чертами Зюганова, отсылая его в прошлое.

Популярный публицист Александр Минкин анализирует ситуацию в Кремле: Ельцин уже несколько лет обманывал народ, однако был избран «как меньшее зло» — большей частью теми, «которые, став неимущими, почувствовали себя лишними в результате новой свободы, от которой имели выгоду до сих пор только полукриминальные элементы». Минкин констатирует, что Ельцин действовал «не из политического инстинкта», а «из страха», если он пошел на альянс, так как он ему срочно был нужен, как и Зюганову, чтобы победить. Минкин считает Зюганова «внешним врагом» для правительства Ельцина, а Явлинского — «внутренним», он, по существу, принадлежит к тому же лагерю, однако стоил Ельцину голосов. Наконец, Минкин устанавливает — и в этом ключ к дальнейшему развитию Лебедя, — что самому президенту нужно было его переизбрание меньше, чем его окружению, так как его поражение означало бы для них конец: «Сегодня маленькие боги, завтра они были бы обыкновенными посредственными гражданами. Сегодня в Кремле — завтра в камере в Лефортово. У них нет будущего — только их настоящее. Оно позволяет им распоряжаться миллиардами рублей, армией, тайной полицией и владеть роскошными дворцами…».

Тот факт, что положительные комментарии по поводу вступления Лебедя в новую должность в Кремле делают и многочисленные бывшие скептики или критики, не только говорит о приспособляемости оппортунистов, но и доказывает, насколько широко правительство все еще управляет прессой. На газетных снимках вместо сурового генерала теперь появляется достойный доверия политик со сносной внешностью — Лебедя сделали по всем правилам звездой телеэкрана. Газета «Коммерсант дейли» 23 июня 1996 года публикует психологический портрет Лебедя под названием «Необычная анкета». Лебедь должен закончить, по желанию, неполные предложения, например: «Когда я был ребенком, мой отец… учил меня жить по совести». «Я всегда хотел… летать высоко, не боясь разбиться». «Идеал мужчины я вижу в… Илье Муромце. Выждал — и сделал». Илья Муромец — один из главных героев-богатырей русского былинного эпоса. По преданию, он много лет не мог передвигаться, пока проходивший мимо паломник не попросил у него воды и не заставил его встать и самому выпить первый глоток. После второго глотка Илья Муромец почувствовал себя таким сильным, что был в состоянии «соединить землю и небо, если бы они были окружены издавна железным кольцом». Паломник предостерег его от третьего глотка, так как после него он стал бы таким сильным, что земля не смогла бы его больше носить.

Сразу после первого тура выборов ответственный за связь с прессой американского министерства иностранных дел Николас Бернс на брифинге сказал: «Мы увидели здесь реального политика. После первого тура генерал Лебедь стал главой Совета безопасности в правительстве Ельцина. Важный пост не только для внешнеполитических интересов, но и для внутренней безопасности самой России… Лебедь в своей кампании сконцентрировал внимание на таких проблемах, как коррупция и преступность, и это находит большой резонанс в России. Это, кажется, хорошо как для президента Ельцина, так и для генерала Лебедя. Мы ждем, как и в последние годы, дальнейшего сотрудничества и продолжения реформ…

Другой интересный кандидат, Григорий Явлинский, важный проводник реформ. Я полагаю, он еще будет влиятельным… В высшей степени достойный внимания человек».

НАТО реагирует в общем положительно на назначение Лебедя в Совет безопасности: «Что хорошо для России, хорошо и для нас», — говорит Крис Доннелли от имени генерального секретаря Соланы. Доннелли обосновывает это тем, что «Североатлантическому Союзу нравится желание Лебедя сделать российскую армию сильной и управляемой. Нельзя, чтобы она была слабой и разрываемой противоречиями. Это просто опасно».

«Тревожным» считает итальянская «Стампа» назначение Лебедя в Кремль. Для французской публицистки Анны Керлох Лебедь «русский Пиночет», а портреты Дуайта Эйзенхауэра и де Гол-ля в предвыборном штабе Лебедя выполняли лишь функцию алиби.

Майкл Гордон из «Нью-Йорк Таймс» сравнивает Лебедя с Колином Пауэллом: «У него прагматичная программа, и он называет ее «идеологией человека здравого ума»», — успокаивает журналист скептиков и сразу напоминает о том, что Лебедь предложил Чечне «исключительно демократический выход». Наконец Мартин Малиа, историк из университета Беркли в Калифорнии, комментирует 17 июня: «Лебедь добился такого замечательного результата, потому что он не запятнан ни позорным прошлым коммунистов, ни коррупцией властных структур вокруг Ельцина — он свеж, чист, честен, прямолинеен и относительно молод… Он не просто националист, которым он перестал быть, возможно, в Молдавии. Он за рыночную экономику и, несмотря на его восхищение генералом Пиночетом, он и за конституционное правительство. Что касается войны в Чечне, он не представляет позицию Ельцина, но его честное неприятие коммунизма сильнее, чем его критическое отношение к президенту. И когда он говорит о «сильной, достойной России», это означает защиту интересов русских в «ближнем зарубежье», называемых несправедливо гражданами второго сорта…

Между прочим, он, видимо, скорее стремится к союзу грех славянских республик Беларуси, Украины и России. Будет ли он бряцать оружием? Конечно, нет. Лебедь, по существу, не тот человек, который делает политику военными средствами — тем более, что он знает средства и техническое положение России… Избиратели Лебедя вряд ли пойдут к Зюганову во втором туре выборов, потому что Зюганов достиг границ своих возможностей. Таким образом Ельцин выиграет…

Поэтому в политике России, в зигзагообразном курсе, которым она шла до сих пор, изменится немногое. Что касается мафии, даже Лебедь ее не сможет искоренить, хотя она и не будет распространяться дальше. Лебедю только 45, и хотя у него будет много врагов, которых он сам себе наживает в правительстве, — он чист и будет, определенно, снова кандидатом в президенты…».

25 июня Борис Ельцин подписывает распоряжение, по которому Лебедь назначается председателем комиссии отдела кадров администрации президента по присвоению званий и назначению на высшие военные посты. За последовательным накоплением полномочий, которые Лебедь требует для себя с вступлением на новую должность, неустанно следят наблюдатели из оппозиционного лагеря. Они навязывают общественности образ жадного до власти генерала на пути к военной диктатуре, и этот имидж экспортируется за границу через средства массовой информации, аккредитованные в Москве. «Будет ли Лебедь русским Наполеоном?» — вопрошает заголовок статьи, которая появляется 3 июля, в день второго тура голосования, в американской газете «Бостон Глоб». В ней бывший советский президент Горбачев пишет, что он думает о Лебеде (после того как Лебедь наотрез отказался от предложения заключить с ним союз): «Раньше я был хорошего мнения о Лебеде — пока он во время предвыборной борьбы не повел себя заносчиво и был готов объединиться с другими силами центра…». Лебедь отвечает в «Американ Спектейтор»: «Михаил Сергеевич хотел бы быть моим (политическим приемным) отцом — но лучше я буду сиротой!».

Немецкий журнал «Шпигель» предпочитает высказывания самого Лебедя и 24.6.96 г. предоставляет в его распоряжение место для ответов на следующие вопросы:

Каждый шестой избиратель хотел видеть Вас президентом… Вы ожидали большего успеха?

«Я рассчитывал на 18–19 процентов… Мое время еще не пришло… Ведь год назад я был еще простым армейским командиром, а теперь занимаю третье место в списке исключительного ранга».

Ваш успех сделал Вас царедворцем. Почему Вы так быстро решили объединиться с Ельциным?

«Я решился объединиться из-за идеи, новой, по которой живет весь мир… Хотя она у нас и не очень хорошо была воплощена в жизнь… — но здесь дело не в идее».

Хотите ли Вы теперь изменить курс реформ или президента?

«Практическая сторона… должна быть улучшена…»

Не хозяин дома, а чиновник в Кремле — удовлетворяет ли это Ваше честолюбие?

«Конечно, нет. Это промежуточный этап. Теперь у меня есть возможность выполнить мое предвыборное обещание: порядок в стране, безопасность для граждан…»

За что Вы возьметесь в первую очередь?

«Сначала приведу в порядок всю структуру. Совет безопасности должен стать функционирующим рабочим органом».

Ельцин еще не победил. Будете ли Вы давать рекомендации по перебаллотировке?

«Мне отдали свои голоса избиратели самостоятельно. С ними я не буду торговаться. И призывов не будет. Я лишь объявляю свое решение…»

Коммунисты и высказываемое ими недовольство… не исчезнут, а возможно, станут еще сильнее. Выступаете ли Вы за приглашение представителей компартии в коалиционное правительство?

«Само собой разумеется. Кто хочет покоя, мира и стабильности, не обойдется без коалиционного правительства. Это тоже не очень умно — предоставлять кому-нибудь возможность всегда только критиковать, не давая возможности доказать, что он это делает лучше…»

Ельцин объявил, что он хочет взять из Вашей программы «все хорошее». Что конкретно это означает?

«…Реформу армии и борьбу с организованной преступностью».

Какого порядка Вы с Ельциным хотите?

«Чтобы люди могли становиться богаче вместе со своей страной — и не за ее счет. Государство, которое гарантирует всем гражданам защиту и заботу… Преступники подчинили своей власти всю страну. Доступ к рынку через рэкет, обман, невыносимые налоги… Дьявольский круг нужно разорвать».

С Вашей новой должностью Вы получаете непосредственные полномочия для разрешения конфликта на Кавказе.

«Это безумие позволить в собственной стране существовать анклаву, население которого ненавидит всем сердцем так называемую собственную страну, не уважает ее законы и не платит налоги».

Какими новыми путями хотели бы Вы пойти туда?

«Можно начать с того, чтобы сделать Чечню независимой от российского государственного бюджета. В Чечне уже исчезли 7 миллиардов рублей, еще 16 миллиардов должны точно так же «инвестироваться». На эти деньги мы могли бы обеспечить возможность существовать многим беженцам».

Вы готовы предоставить чеченцам полный суверенитет?

«Они должны выразить на референдуме свою волю. Если народ хочет независимости, он должен ее иметь. 150 лет русско-чеченским отношениям — это была в лучшем случае скрытая враждебность — ив остальном открытая война».

О Ельцине знают, что он обращается с союзниками в высшей степени прагматично. Как долго продержится Ваш союз?

«Это вопрос к ясновидящему, не ко мне…»

Видите ли Вы себя в 2000 году президентом России?

«Возможно и раньше».

В тот момент передача послания к российским избирателям была первоочередной. В наброске, который публикуется в ежедневных газетах, он обобщает план работы, который хочет осуществить соответственно своим задачам, названным в предвыборный период. К ним относятся:

• предотвращение обострения социальных проблем, чтобы исключить их эскалацию в вооруженный конфликт;

• создание механизма для контроля военных;

• реконструирование армии в меньшую, но более профессиональную и более боеспособную армию с мобильными силами и модернизированным оружием;

• борьба с преступностью при помощи стратегической операции, которая включает и уничтожение системы коррупции;

• создание «диктатуры закона» для эффективных действий против мафии, преступлений и коррупции;

• поддержка президентской демократии;

• реформа управления с ограничением государственных функций в социальном секторе, общественной безопасности, обороне страны, здравоохранении, образовании и науке, а также в урегулировании чрезвычайных ситуаций;

• защита русского населения за рубежом;

• установление новых отношений с НАТО и окончание войны в Чечне.

Через средства массовой информации Лебедь публикует «Кризисную программу», которую он представляет в пресс-центре Кремля накануне второго тура выборов (3 июля). В области сельского хозяйства Лебедь возвращается к реформам Столыпина.

Включение экономических вопросов в сферу своей деятельности Лебедь объясняет тем, что он рассматривает экономическую стабильность как часть своей компетенции на посту секретаря Совета безопасности. Лебедь встречается с девятью ведущими экономистами Плехановского института, чтобы выслушать их предложения. Точка зрения Лебедя считается неолиберальной, о чем говорит и его сотрудничество с Сергеем Глазьевым из КРО, который внутри этой национальной платформы считается человеком центра. Конкретно это означает, как обычно формулирует Лебедь, проводить и в этом отношении «политику здравого смысла»: создание и защита собственной легкой промышленности, с одной стороны, формирование стабильной правовой основы для контролируемой эксплуатации и экспорта государственных ресурсов, таких как газ и нефть, — с другой.

На пути реализации идей Лебедя существует много препятствий. Протекционизм не нравится самому главному кредитору России — Международному валютному фонду, а в вопросе о государственном контроле над экспортом сырья Лебедь мог натолкнуться на сопротивление премьер-министра Черномырдина. Какую линию он проводит, можно увидеть, когда он предлагает на пост заместителя секретаря Совета безопасности экономиста Владимира Грошева, президента академии маркетинга и менеджмента и председателя контрольного совета «Инкомбанка». Грошев выступает за то, чтобы Россия больше не брала кредиты за границей, а лучше осуществила финансовую амнистию и создала условия для стабильного рынка, которые поощряли бы возвращение российского капитала и его инвестицию в собственной стране.

«Мы хотим привести этот дом в порядок», — гласит девиз Лебедя. К этому «дому» принадлежит и Чечня. Войну в собственной стране Лебедь называет «опухолью на русском теле». Как упоминалось, для разрешения конфликта он предлагает сначала приостановить отправку денег в Чечню, которые исчезают на пути к цели, а затем назначить референдум о статусе. Однако один фактор, о котором Лебедь говорит не в первый раз в связи с войной в Чечне, окажется и для него непреодолимым препятствием: «Главные виновники нынешнего конфликта находятся, очевидно, в Москве. Многое нужно было бы выяснить: кто допустил, чтобы наши войска выгнали из Чечни с позором и при этом они оставили оружие и военную технику, которые попали в руки Дудаева? И кто несет ответственность за то, что исчезло громадное количество нефти?».

Возможно, некоторые, видя размах намерений Лебедя, спросят, достаточной ли компетенцией он обладает для решения этой проблемы. Ответ лежит в гибком истолковании функции и широко понимаемом определении Совета безопасности. Он возник через год после распада Советского Союза на основании изданного в 1992 году закона о безопасности, закреплен в Конституции и контролируется прокурором. Все это не относится к должности советника президента по вопросам безопасности, которую сейчас занимает Лебедь. В основе Совета безопасности лежит понимание безопасности, распространяющееся на все сферы государственной и общественной жизни, как считает и Лебедь. Он как бы устанавливает связь между национальной безопасностью и экономической и социальной стабильностью в стране. Поэтому Совет безопасности должен заниматься всеми ведомствами. Его рекомендации считаются основанием для решений президента. Между прочим, именно Совет безопасности в конце 1994 года принял решение о введении российских войск в Чечню.

Другим ответом на вопрос о компетенции Лебедя является его стремление получить от президента больше полномочий. Вскоре Ельцин подписывает указ, в котором он признает его участие во всех назначениях на высокие руководящие посты. Лебедь ожидает, что он будет контролировать социальную и экономическую политику, атомную энергетику. Об этом он заявляет накануне второго тура президентских выборов.

Ельцин не высказывается по этому поводу. Возможно, из-за состояния здоровья. Если до первого тура голосования Ельцин часто появлялся на экране телевизора, то за неделю до второго тура он уже совершенно не показывается. Его исчезновение официально объясняется «простудой», которая позже оказывается инфарктом. Иностранные наблюдатели находятся в состоянии «тревоги», так как — они правильно предполагают — Лебедь к этому времени «находится» от власти на расстоянии «лишь в одно биение сердца». Советник Лебедя, генерал Юрий Попов, успокаивает репортеров и пытается их уверить, что — в случае несчастья — нет оснований беспокоиться за демократию.

Во втором туре 3 июля 1996 года Ельцин набирает 53,82 процента голосов (на десять больше, чем предсказывали), его коммунистический конкурент Зюганов только 40,31 процента. Таким образом, Ельцин остается на второй срок Президентом Российской Федерации. 18 июля объявляется о назначении нового министра обороны. Кандидатуру нового министра, генерал-полковника Игоря Родионова, поддержал Лебедь. Он знает Родионова еще со времен своей учебы в Рязани. Родионов, как и Лебедь, ветеран Афганистана — он командовал там 40-й армией. По плану Родионова проходил вывод войск Советской Армии, которым руководил генерал Борис Громов. Теперь Родионов должен выполнить указ президента, изданный в мае этого года, и до 2000 года создать профессиональную армию. На репутации Родионова лежит тень кровавых событий в Тбилиси в 1989 году, но некоторые считают ответственными за это и коммунистическое партийное руководство Грузии и Москвы.

Назначение Родионова, однако, больше чем доказательство готовности Ельцина следовать рекомендациям Лебедя. Это сигнал Западу, что впервые штатский будет стоять во главе министерства обороны, так как в декабре — через пять месяцев после назначения — Родионову исполнится шестьдесят лет и он выйдет в отставку. Значит, предположительно, дальше он будет руководить министерством как штатский человек.

Однако приглашение Родионова на работу в правительство — это только элемент обеспечения баланса сил, что типично для стиля руководства Ельцина. Упряжке Лебедь — Родионов, то есть Совету безопасности и министерству обороны, противостоит Совет обороны, возрожденный указом Ельцина. Председателем его является сам Ельцин, заместителем — премьер-министр Черномырдин, секретарем — Юрий Батурин.

В своем непосредственном окружении Ельцин также позаботился о равновесии сил, сделав Анатолия Чубайса главой администрации президента. И то, что Черномырдин как премьер-министр остается начальником Лебедя, Ельцин не желает менять. Если поразмыслить, что Лебедю теперь противостоит не только давний доверенный Ельцина, а состоящему из двенадцати человек Совету безопасности Лебедя — Совет обороны из восемнадцати человек, то можно ожидать дальнейших событий в Кремле.

Лебедь уже до этого ощутил ограничение свой власти, когда потребовал восстановить должность вице-президента: «Эта должность нужна, так как необходим человек, который облечен соответствующей властью, чтобы суметь принять политические и военные решения». Причиной того, что президент остается здесь глух, является опыт отношений с Русланом Хасбулатовым, который пытался бороться с Ельциным. С Александром Руцким было не лучше. Поэтому Ельцин отменил пост вице-президента, и только изменение Конституции могло бы снова ее ввести.

24 июля Лебедь основывает политическое движение, которое он называет «Истина и порядок». Оно включает КРО, объединение «Честь и Родина» и Демократическую партию России. Учредительное собрание состоится осенью 1996 года. До тех пор Ельцин должен, однако, решить проблему Чечни.

«Польша и Кавказ — раны России».

«Лучше умереть в борьбе против русских, чем жить под властью неверных!»

Первое выражение принадлежит барону Ливену, второе — Шамилю, призывавшему в 1851 году к «священной войне». Лев Толстой, сам офицер русской армии во время похода на Чечню 1851–1852 гг., говорит в своем героическом эпосе «Хаджи-Мурат» о «страданиях, которые принесла Россия в течение половины столетия народам Кавказа». Однако русская литература о Кавказе и происходивших там войнах не ограничивается воспеванием Толстым храбрости и боевого духа чеченцев. И «Кавказский пленник», и стихотворения Лермонтова вызывают дискуссии.

Михаил Лермонтов был сослан в Чечню в 1840 году за дуэль с сыном французского посла. Впоследствии он отличился в боях с чеченцами как храбрый офицер. В его произведениях кавказский народ менее идеализирован, чем у Толстого.

Лебедь читал Толстого, когда служил в Туле. На него произвели большое впечатление сцены войны в изображении Толстого и его гуманная позиция. Теперь Лебедь должен тоже воевать от имени своей страны против кавказского народа, но не как солдат, а как политик. Однако по афганскому опыту он знает, что партизанская война может доставить много хлопот сильной армии. Лебедю известно, что чеченцы хорошие воины. Немало чеченцев занимали высокие посты в Советской Армии.

Например, генерал-майор Джохар Дудаев — Президент Чечни с 1991 до 1994 год. Он командовал авиационной дивизией в Прибалтике. Он и ингушский генерал Аушев, будучи офицерами, принимали участие в афганской войне.

Конфликт с Чечней разгорелся в 1994 году уже после распада Советского Союза. С 1991 года многие русские уехали из республики; в 1995-м здесь их было чуть больше 60 000. Нужно сказать, что 300 тысяч чеченцев (то есть примерно половина) живут за пределами республики — в Дагестане, Казахстане, Узбекистане, многие — в России. Они образуют широко разветвленную и лучше всего организованную мафию России, прикарманивают долю от добычи и транспортировки нефти и контролируют наряду с торговлей наркотиками и оружием уже большую часть российской экономики. Сергей Шахрай называет Чечню «криминогенной зоной свободной торговли».

Уже в 1823 году в Чечне были известны запасы нефти, но ее добыча в больших размерах началась только в 1893 году. Запасы были такими многообещающими, что акции «Нефть Северного Кавказа» на Западе считались отличным помещением капитала, по крайней мере, до русской революции 1905 г., которая сделала рынок ненадежным. Особой популярностью пользовались нефтяные акции в заключившей союз с Россией Франции. В серии романов Марселя Пруста «В поисках потерянного времени» Монсер де Норпуа рекомендует протагонисту именно эти акции. Сам Пруст также владел вкладом, а также многие французские дворяне и президент.

В 1920 г. в Грозном был основан первый в России, собственно в Советском Союзе, институт нефти. После этого Грозный стал крупным нефтяным центром, а после дальнейших находок в 1950 г. добыча нефти приобрела большое значение. Трубопроводы ведут в Махачкалу на Каспийском море, в Туапсе на Черном море и в Донецкий бассейн. Нефтеперегонные заводы и заводы по переработке нефтепродуктов сконцентрированы в Грозном.

В давние времена монголы, персы и турки воевали за господство в этой области. Но влияние древней культуры Грузии наложило тоже отпечаток на Чечню. В VIII веке она была охвачена волной обращения в христианство. До XVI века чеченцы жили родами, которые подчинялись одному общему старейшине рода. Потом они постепенно повернулись к исламу, который в 1650 году официально стал государственной религией. Впоследствии ислам — наряду с одной сектой, муридизмом — стал прежде всего в XIX веке символом сопротивления России, державы «неверных».

Горцы постепенно переселялись и в долины и поближе к казацким селам. В 1785 году царская Россия продвинулась на Северный Кавказ, и вследствие сильного сопротивления в течение нескольких десятилетий все снова и снова организовывались военные походы. В 1830 году была объявлена «священная война» с Россией. После смерти имама Кази Муллаха ею руководил имам Шамиль, который еще и сейчас на всем Кавказе считается легендарным героем.

Чечня была присоединена к Российской империи в 1859 году после длительной войны.

В конце XIX века здесь начинается разработка нефтяных месторождений и экономический подъем. В 1921 году Чечня интегрируется в Горскую АССР, которая охватывает балкарцев, ингушей, осетин и другие народы Северного Кавказа. Через год, однако, Чечня объявляется автономной областью, которая позже сливается с Ингушетией. В тридцатые годы Чечня страдает от репрессий сталинизма. Принудительная коллективизация в 1930 г. влечет за собой волнения, который были подавлены. Во время войны против фашистской Германии чеченцы приветливо встречают немецкие оккупационные войска, которые занимают Северный Кавказ, многие называют их «освободителями от советского ига». После изгнания немецких оккупантов в 1944 году была упразднена автономная республика и депортирована большая часть населения «за сотрудничество с нацистской Германией». При этом треть населения погибает. Никита Хрущев отменяет в 1956 году «коллективную ответственность» чеченцев и реабилитирует народы Кавказа. Через год, 9.1.1957 г., воссоздается республика Чечено-Ингушетия и появляется возможность возвращения ее народов.

С тех пор три добрых десятилетия стабильности подарили этому региону экономическое благополучие. Осенью 1991 года генерал Дудаев становится Президентом Чечни. Результаты выборов не признаются в Москве, за границей тоже сомневаются в их правильности. Уже через несколько дней, 1.11.1991 г., Дудаев заявляет о независимости «Чеченской республики». Население территории Ингушетии, напротив, решает и дальше оставаться в составе Российской Федерации; но из-за этого происходит разделение, которое закрепляется реставрацией границ 1934 года между обеими бывшими тогда автономными областями.

Президент Ельцин реагирует через неделю после заявления Дудаева. Он объявляет чрезвычайное положение в Чечне, которое, однако, не утверждает Верховный Совет Российской Федерации. Войска, посланные в Грозный, через три дня он снова отзывает. При этом там остается военное имущество, которое присваивают себе чеченские сепаратисты.

В то время российский президент может сослаться на (еще советскую) Конституцию, которая предоставляет выход из Союза лишь союзной республике. Дудаев опирается на ислам. Возможно, он чувствует себя последователем легендарных освободительных борцов предыдущих столетий, когда угрожает: «В России долго не наступит спокойствие, если она нападает на нас, так как Чечня — центр трехсотлетней оппозиции Кавказа по отношению к России».

В чрезмерной самоуверенности Дудаев вызывает сравнение с войной в Ираке в начале того же года, когда он заявляет: «Мы сделаем Чечню Кувейтом Кавказа!».

Это преувеличение сравнительно скромных запасов нефти его республики, однако Дудаев верит, заявляя о суверенитете, что он может рассчитывать на поддержку более широких кругов, чем только на чеченцев; в конце концов ислам переживает возрождение не только на своей земле, и интерес со-ответствующих сил за рубежом может быть ему обеспечен.

Весной 1992 года выводятся все советские войска, размещавшиеся в Чечне. И опять оставляют оружие и военное имущество. Оно попадает в руки не только мятежников, но и исламских террористов за пределами страны. Это дает толчок националистическим силам, которые поддерживают Дудаева.

В 1993 году российская делегация из представителей правительства и парламентариев предлагает Дудаеву разобраться в компетенции Чечни и Москвы. Дудаев отказывается. Москве удается помешать международному признанию Чечни.

Для Москвы отделение Чечни неприемлемо по нескольким причинам: с правовой точки зрения, потому что оно не могло произойти в результате одностороннего заявления без переговоров с центральной властью; с политической точки зрения, потому что его принятие означало бы для российского правительства потерю престижа и опасность прецедента; со стратегической точки зрения, потому, что Северный Кавказ является для Москвы ключевой зоной сферы влияния в Закавказье до турецкой и иранской границы. С марта 1993 года Россия пытается произвести ревизию соглашения по разоружению, так как его статья 5 категорически запрещает Москве усиливать военный потенциал на Северном Кавказе.

И в экономическом плане отделение Чечни — тяжелый удар для России. При этом речь идет меньше всего о чеченских запасах нефти, которые по оценкам ОБСЕ составляют 60 миллионов тонн. Доля Чечни в общей добыче нефти в России составляет менее 0,5 процента, а природного газа еще меньше. Намного большее значение имеет транзит через территорию Чечни грузов и особенно нефти. Это касается прежде всего нефти из Азербайджана, которую перекачивают через Чечню на север, и с побережья Каспийского моря, которая доставляется к побережью Черного моря.

Нападения на грузовые поезда, совершаемые чеченскими бандами и террористами, в 1994 году достигают кульминации. Это не случайно. В сентябре 1994 года международным консорциумом при участии США, Великобритании, Азербайджана, Норвегии и Саудовской Аравии был заключен договор о добыче нефти в Каспийском море, названный «Персидский залив XXI века». Полугосударственный российский концерн «Лукойл» участвует в нем. В этой связи произносится имя Черномырдина, участие которого во многих делах такого рода держится в секрете. Однако первоначальная версия опровергается российским министерством иностранных дел.

Теперь переговоры между Россией и Турцией продолжаются. Объем договора — около 8 миллиардов долларов. Трубопроводы, соответственно намерениям русских, должны идти по новой трассе через Чечню в Новороссийск, а не через Грузию в порт Средиземного моря Искендерун, как желают турки. Обе стороны используют аналогичные аргументы: Москва ссылается на курдские восстания в районе проектируемой трассы, Анкара — на напряженное положение в Чечне. По российскому варианту Москва сохраняет контроль над Азербайджаном — и надежду, что турецкое влияние в этой области не возьмет верх.

Под давлением обстоятельств события ускоряются. При этом Россия напрямую пока не вмешивается, а действует через силы в Чечне, враждебно относящиеся друг к другу. Уже с начала лета 1994 года Россия пыталась свергнуть Дудаева с помощью чеченской оппозиции, обосновывая это тем, что он превращает в надежное убежище для террористов республику, расположенную на российской территории. Дело доходит до взятия заложников и их освобождения российскими войсками.

В июне 1994 года оппозиция Дудаеву объединяется в Конгрессе чеченского народа, который учреждает Временный совет до проведения новых выборов. В начале августа он берет власть на себя и отстраняет Дудаева от должности. Однако Дудаеву удается снова завоевать парламент. Он дает распоряжение об общей мобилизации, и в октябре гражданская война идет полным ходом.

Нет сомнений: для спасения российского участия в договоре о добыче нефти необходимо свержение Дудаева. И не российские войска, а чеченские соединения оппозиции, поддерживаемые Москвой, нападают 26 ноября на Грозный. Тем временем русские войска скапливаются на чеченской границе.

Руководители соседних республик обращаются к президенту Ельцину, «как гаранту Конституции Российской Федерации и прав человека, с призывом прекратить кровавый конфликт в Чечне и принять все меры для того, чтобы восстановить конституционной порядок, защиту граждан и особенно их право на жизнь и безопасность». Президент Конфедерации кавказских народов Муса Харибов высказывает опасения соседних республик: «Российское вторжение заставит запылать Кавказ…».

Ельцин призывает враждующие партии сложить оружие. Три дня спустя он созывает Совет безопасности. 'Гот 29 ноября 1994 года принимает решение о применении военной силы, «имея в виду тот факт, что речь идет о республике Российской Федерации, и мы не можем при этом кровопролитии спокойно стоять в стороне…», объясняет президент.

Начало военных действий назначено на 6 часов утра 1 декабря 1994 года. Перед министром обороны Павлом Грачевым стоит задача создать группу, которая должна разоружить и ликвидировать вооруженные формирования. Однако план навести «порядок» решительным ударом и таким образом наконец уничтожить вооруженные силы сепаратистов не удался. Когда российские самолеты бомбят Грозный, большая часть оппозиции Дудаеву снова становится на сторону своего президента. Военная акция русских, кроме того, плохо подготовлена и она проваливается. Так называемый «уничтожающий удар» наносится лишь вполсилы, что дает повод для многочисленных слухов: хотели только проучить мятежников и проверить истинное отношение населения к вопросу об отделении. Далее поговаривают, якобы министерство обороны и представители военно-промышленного комплекса надеялись, что катастрофические результаты «удара» заставят увеличить ассигнования на оборону и оживить военную промышленность. Не менее «ободряюще» звучит спекуляция — тем более, что она опирается на факты, — что влиятельные круги как в Москве, так и в Чечне зарабатывают на войне. Следовательно, обе стороны не заинтересованы в том, чтобы закончить ее одним ударом.

Известно, что войска, введенные в бой, были недостаточно подготовлены. В течение нескольких лет боеготовность российской армии снижалась в качественном и количественном отношении. Солдаты не только плохо обучены, вооружены, но и деморализованы. Большинство из них еще меньше были настроены на это вторжение, чем их товарищи в Афганистане. Как и там, противника недооценивают. Противник самым лучшим образом вооружен из фондов бывшей Советской Армии и получает материальную поддержку из-за рубежа. В результате: дезертирство российских солдат, военное имущество продается мятежникам. Эта тенденция усиливается, когда все больше молодых неопытных солдат погибают. Они более подготовлены к боям на открытой местности, чем к уличным боям, во время которых противник может находиться среди населения и нападать неожиданно.

11 декабря президент Ельцин посылает еще одну армию в 20 000 человек. Но и она несет большие потери. Постепенно и исламские партизаны, члены правоэкстремистских группировок из Турции, и моджахеды из Афганистана примыкают к мятежникам.

Через несколько дней Лебедь, много раз предупреждавший о войне в этом регионе, заявил российскому агентству «Интерфакс», что он «категорически осуждает крестовый поход против исламского мира», любые военные действия и призывает к мирному разрешению конфликта. Кроме того, он, как и следовало ожидать, резко критикует военное руководство. Он предостерегает от «пирровой победы» в Чечне и пророчит новый Афганистан.

В 1995 году ответные удары, договоренности о прекращении огня и их нарушения сменяют друг друга. В феврале под давлением общественности Запада России отказывают в приеме в Европейский союз из-за войны в Чечне.

В том же месяце Лебедь заявляет в интервью «Пари-матч»: «Что касается чеченского фронта, стало ясно, что наши руководители сумасшедшие».

В марте организуется миссия ОБСЕ в Чечне. Однако конфликт уже больше нельзя контролировать — он вышел за пределы республики. В июне 100 боевиков нападают на российский город Буденновск и берут 1 500 заложников. Бандиты захватывают больницу и делают заложниками находящихся там людей. После телефонных переговоров с Москвой и прекращения боевых действий нападающие покидают город, убив 100 человек, и с триумфом возвращаются в Грозный.

Почему именно Буденновск? Он лежит на линии трубопровода за пределами Чечни. А нефтяная трасса вдоль главной автомагистрали Баку — Ростов находится под контролем российских вооруженных сил. Москва только что провела успешные переговоры о транспортировке нефти по российской территории, однако, очевидно, не приняла во внимание «невидимого третьего».

В августе 1995 года заключено мирное соглашение между Москвой и Грозным. Оно предусматривает разоружение чеченских вооруженных формирований и постепенный вывод российской армии, но оставляет открытым вопрос о статусе. Премьер-министр Черномырдин гордо заявляет: «Война практически закончилась».

На октябрь того же года назначено подписание договора о транспортировке нефти по российскому варианту. Однако осенью снова возрастает число случаев взятия заложников, покушений и нападений на гражданские и военные объекты, а также на политиков. Снова вспыхивает вражда. Октябрь 1995 г.: за день до окончательного утверждения российского маршрута совершено покушение на генерала Романова. Нарушен не только мирный процесс в Чечне, но и подписание договора не состоялось. С июля Анатолий Куликов становится министром внутренних дел.

В Чечню вводятся войска министерства обороны России и министерства внутренних дел.

В ноябре 1995 г. возобновляются переговоры о транспортировке каспийской нефти. Теперь трубопровод решено проложить в обход Чечни и доставлять нефть из Баку через Кизляр (Дагестан) в Буденновск. Через два месяца Кизляр станет печально известен всему миру.

Москва пытается покончить с войной. К концу года верного Москве Доку Завгаева избирают Президентом Чечни. Естественно, выборы бойкотировались сепаратистами, которые в свое время свергли бывшего партийного главу Коммунистической партии в пользу вождя националистов Дудаева. В январе 1996 года президент Ельцин заменяет министра иностранных дел Андрея Козырева Евгением Примаковым, востоковедом, известным экспертом по Ближнему Востоку. Новым командующим российскими войсками в Чечне назначен генерал Вячеслав Тихомиров.

Однако чеченцы, очевидно, наилучшим образом информированные о планах Москвы в отношении договора о поставках нефти, активно вмешиваются в течение событий. 9 января чеченские боевики под руководством Салмана Радуева напали на г. Кизляр в соседнем Дагестане. Они захватывают больницу с 2 000 (в других сводках говорится о 3 000) человек. По предложению Москвы посредниками в этот раз выступают руководители Дагестана. Мятежники, угрожавшие расстреливать 15 заложников за каждого убитого террориста, наконец отходят со 150 заложниками в сторону Чечни. Однако вместо того чтобы, как было договорено, отпустить заложников на границе, они напали на село Первомайское. Четыре дня российские части осаждали село, обстреливая его ракетами, — все же большинство террористов ускользнуло.

25 января 1996 года Россию принимают в Совет Европы. В конце марта Ельцин оглашает план установления мира. При этом он объявляет о создании двух комиссий, прекращении боевых действий, поэтапном выводе войск и создании широкой зоны безопасности и мира. Ельцин соглашается на предоставление Чечне «особого статуса», который должен быть определен в ходе переговоров в последующие месяцы. Однако, несмотря на все обещания и уступки, бои продолжаются.

Между тем Лебедь, как конкурент Ельцина в предвыборной борьбе, просит слова. В апреле 1996 года он говорит в интервью «Независимой газете»: «Ельцин обманул солдат. Он форсировал бои, в которых погибли сотни солдат, лишь с намерением потом предложить мир. Его чередующаяся политика — stop-go — та же, что и прошлой весной…».

Лебедь требует, чтобы Ельцин одним решительным ударом добился победы в войне, так как победа «очень близка»: «Сомневаться нужно тогда, когда начинаешь войну… Мы здесь воюем не столько за определенную область, сколько за национальное достоинство России. Россия должна показать миру, что она никогда больше не отступит».

В конце апреля сообщают, что Дудаев погиб во время ракетного обстрела. Несмотря на подтверждение со стороны мятежников, в его смерти сомневаются. На его место приходит вице-президент Чечни Зелимхан Яндарбиев. Он официально объявляет 25 апреля, что будет мстить за смерть Дудаева и продолжать борьбу за независимость. Это стоит больших потерь обеим сторонам.

Глава миссии ОБСЕ в Грозном Тим Гульдиман организует встречу Яндарбиева и Ельцина. После этого в течение шести недель бои не ведутся.

Как уже говорилось, незадолго до первого тура голосования на президентских выборах Лебедь выступает за проведение референдума в Чечне, отвод российских войск до административных границ, за прекращение денежной помощи и раздел республики на северную и южную зоны. В то же время он требует сломить военную мощь мятежников.

Когда в июне Лебедь становится секретарем Совета безопасности, напряженность в Чечне снова возрастает после нескольких недель перемирия. Чеченцы отказываются освободить русских военнопленных, не обращая внимания на ультиматум.

Лебедь занимает более жесткую позицию и оправдывает возобновление бомбардировок Тихомировым: «Он принимает адекватные меры» или «Россия будет воевать до победы». Кроме этого, Лебедь ссылается на географическое положение: «Если Чечня станет независимой, Дагестан будет отрезан от России; это не упростило бы ситуацию, так как война на Кавказе расширялась бы».

17 июля, в день назначения нового министра обороны Родионова, Лебедь впервые участвует в заседании правительственной комиссии по разрешению чеченского конфликта. Не только отставку Грачева и нескольких генералов, но и назначение нового министра обороны и нового командующего российскими войсками в Чечне связывают с влиянием Лебедя. Это вызывает недовольство Черномырдина. Он даже пытается уменьшить роль Лебедя в отставке Грачева.

В начале августа 1996 года на первых страницах российских газет появляется фотография: голова русского солдата в урне для мусора. Мятежники снова взяли Грозный, который в ходе войны несколько раз переходил из рук в руки, и блокировали в городе тысячи российских солдат. При этом погибли 247 русских, 1 042 были ранены и 142 пропали без вести. Некоторые наблюдатели полагают, что назначенный срок, 6 августа, связан с инаугурацией президента 9 августа: этим чеченцы как бы брали реванш за перемирие, заключенное Ельциным ранней весной и унизительное, по их мнению. Позже обнаружились и другие обстоятельства. Так — «чисто случайно» — как раз перед этим штурмом Грозного чеченский отрезок трубопровода Баку — Ростов был отремонтирован, чтобы заключить договор о поставке нефти по российскому варианту. Уже с декабря 1996 года первые партии должны пойти из Баку — но куда? Времени для прокладки участка по Дагестану, чтобы обойти кризисный район, слишком мало. Следует сказать, что позже будет подписан как российский, так и турецкий вариант (через Грузию к Средиземному морю) транспортировки нефти.

10 августа Ельцин назначает Лебедя своим уполномоченным в Чечне. Прежде всего Лебедь поясняет: «Несмотря на кровь, которая пролилась по вине оппозиции в Грозном, Совет безопасности не предусматривает разрешения кризиса исключительно насильственными методами, даже если руководители нелегальных вооруженных формирований именно к этому стремятся». Дальше Лебедь объявляет конференцию всех представителей чеченского народа — независимо от их политической ориентации, вероисповедания или нынешне-го руководителя. «Конечно, — считает Лебедь, — положительный результат возможен только в том случае, если мятежники отступят от Грозного и перемирие будет строго соблюдаться. В противном случае армия предпримет свои меры, если переговоры будут отложены».

11 августа Лебедь встречается в Москве с главой объединения мусульман в России и секретарем Совета безопасности Дагестана. В тот же вечер он летит с первым из них, Надиром Хажилаевым, в Дагестан. В аэропорту он коротко говорит репортерам: «Военного разрешения конфликта не существует».

Его представитель повторяет в средствах массовой информации предварительные условия переговоров. Сразу после этого Лебедь в сопровождении Хажилаева встречается с начальником главного штаба Чечни Асланом Масхадовым, руководителем службы информации Удуговым и командиром мятежников Басаевым в маленьком селе южнее Грозного. После многочасовых ночных переговоров Лебедь и Масхадов заявили о готовности пойти на «реальные и крайние» меры для прекращения боевых-действий. На следующее утро Лебедь возвращается в Москву.

В понедельник, 12 августа, Лебедь подводит итоги: «Мы (Масхадов и Лебедь) обсудили ситуацию и пришли к мнению, что Россия без Чечни может обойтись, а Чечня без России — нет. Мы говорили о возможном статусе и сделали вывод, что для определения любого статуса нужно сначала положить конец убийствам. Однако чтобы помешать этим убийствам с обеих сторон, обе воюющие стороны должны находиться друг от друга на расстоянии минимум одного километра, тогда они не смогут хотя бы попасть друг в друга из автоматического оружия; если их развести на двадцать километров, они не смогут обстреливать друг друга и артиллерией. Так как последнее в данный момент невозможно, в качестве первого шага мы условились развести войска на один километр».

Никаких требований, никаких условий со стороны Масхадова?

«Если мы решим главную задачу — прекратить кровопролитие, то мы это отметим обменом военнопленными с обеих сторон», — поясняет Лебедь. Сознавая, что чеченцы после своей атаки на Грозный 6 августа ведут переговоры с позиции силы, Лебедь предложил им заманчивый план: в течение двух недель начать вывод российских войск из Чечни. Только в Грозном, Ханкале и в аэропорту столицы должны пока остаться русские войска. На этой стадии политическое руководство должны осуществлять Масхадов и Яндарбиев. Лебедь, вероятно, имел в виду то, что отряды сепаратистов могут превратиться в регулярные вооруженные силы республики, которую они называют Ичкерия. Публично Лебедь, правда, не распространяется об этом. Откровенно он комментирует лишь свои впечатления. Его утверждение: «Государственная комиссия по урегулированию чеченского кризиса не выполнила своей задачи» звучит как объявление войны премьер-министру Черномырдину. Его план ввести в Грозном чрезвычайное положение был решительно отклонен.

Лебедь отвергает упреки в свой адрес: «Многие обвиняли меня в пассивности — несправедливо, так как я придерживался и придерживаюсь мнения, что я могу набросать план только тогда, когда у меня будет представление о ситуации и я проанализирую ее. До сих пор это было невозможно физически… Теперь уже разработан план действий. До сих пор, очевидно, по ряду причин не был разработан механизм разрешения кризиса… Даже нет ясности, кто может принимать решение и кто несет ответственность за его исполнение… Есть несколько причин политических и военных ошибок, совершенных до этого. Причина продолжения военных действий — это финансирование вооруженной оппозиции как через легальные, так и нелегальные источники. К сожалению, несовершенство финансовой и кредитной системы России делает возможным использовать государственные деньги через сеть коммерческих банков для потребностей мятежников…». В действительности, взгляд за кулисы оправдал бы более жесткие формулировки. Это круг поджигателей войны и спекулянтов, нажившихся на военных поставках, который не дает затихнуть конфликту. Указом Ельцина «О мерах по восстановлению экономики и социальной сферы в Чечне» выделяется 16 триллионов рублей из государственного бюджета России и 1 миллиард долларов из зарубежных кредитов. К этому еще 4 триллиона рублей для строительства квартир, 1 триллион для восстановления дорог и еще средства для запуска энергосетей. Только треть этих сумм прибыла в Чечню, а сколько из них фактически было использовано по назначению, никто не может сказать. Многие поручения розданы лишь на бумаге — а оплачены реально. Деньги оседают в Люксембурге и на Кипре.

Во всяком случае, известно, что восстановленный вокзал был первым снова разрушен во время боев в августе, но не только эго. Непостижимо другое: об атаке сепаратистов 6 августа, за три дня до ее начала, знали в Москве. Падение Грозного, таким образом, не было «неожиданным», и несколько человек как в Чечне, так и в Москве обогатились на этом. Российские журналисты обнаружили, что незадолго до нападения на Грозный туда прибыл транспорт с деньгами из Москвы. 700 миллиардов рублей исчезли.

Не удивительно, что Лебедь, не вдаваясь в подробности, констатирует: «Эта война самая грязная и позорная авантюра в истории нашей страны!». Лебедь видит свое назначение уполномоченным в Чечне как часть своего рода договора: «Очевидно, кто-то хочет этим назначением сломить мне шею… Посмотрим, я люблю трудные задачи — они стимулируют меня…». Яростно разоблачает Лебедь преступное пренебрежение служебными обязанностями в кризисной области: «Где мой заместитель в Грозном? В отпуске на Кипре! Где рабочая группа представителя президента, которая должна действовать и прояснять детали? Я пытался разыскать их, но никого не было в главном штабе, никого на своем рабочем месте — и это в критический момент!». Он ожидает, добавляет миролюбиво Лебедь, что с повторным назначением Черномырдина премьер-министром обстановка улучшится. Он сам сделает все для того, чтобы сделать Совет безопасности дееспособным и могущим постоянно решать актуальные вопросы. Он надеется получить полномочия от президента Ельцина не только на координацию необходимых шагов в Чечне, но и на принятие решений… Ситуация требует соответствующего указа. «Я начал свою ночную поездку по Чечне вчера вечером, а сегодня в 6.15 утра закончил. Я посетил несколько сел и несколько постов федеральных войск. Я не мог ожидать многого. Но я не представлял себе ситуацию такой плохой, какой она была. Срочно необходимо создать структуры, относящиеся к вооруженным силам, снаряжению и вооружению. Войска голодные и оборванные. Их состояние — позор для российской армии… Там нет никакого представительства министерств обороны и внутренних дел. Я уверен, что даже партизаны во второй мировой войне были лучше оснащены. Боеготовность не поддается никакому описанию. Наступило время выводить эти формирования, именно из гуманных соображений… Я не вдаюсь в детали безумия, которое я там встретил. Но я настаиваю на утверждении, что с ребятами там обращаются как с пушечным мясом… Нет никакого командования, никакой координации, мораль на нижней точке. Нужно срочно создать компетентные структуры… В беседе с Масхадовым я обсуждал современное положение: мы пришли к заключению, что Россия, если захочет, сможет, конечно, уничтожить Чечню. Но нужно ли это? Нужно ли жертвовать жизнью тысяч людей для пирровой победы? Перед дальнейшими шагами, которые мы наметим, нужно развести воюющие стороны. (Министр внутренних дел) Куликов установит контакт с Масхадовым, и оба согласуют ближайшие условия; предусмотрен и вывод отрядов Масхадова из Грозного. Процесс начался сорок минут назад — о состоянии на данный момент у меня нет информации. Если этот шаг пройдет успешно, может последовать второй. Полезно проследить историю наших отношений с Чечней. При этом можно установить, что никогда не находили военного решения, а всегда лишь дипломатическое. Дипломатия побеждала, и тема была исчерпана».

Относительного того, насколько новый — старый руководитель Доку Завгаев контролирует вооруженную оппозицию, Лебедь высказывается так: он себя переоценивает, Завгаев сидит в Ханкале, и его власть простирается «самое большое до аэропорта (отсюда прозвище «Аэропортович»)». В первую очередь речь идет о разведении противников в разные стороны. После этого нужно созвать съезд, в котором были бы представлены все группы населения от оппозиционных и близких к правительству лагерей. Там продолжится обсуждение, и из этой коалиции должен быть создан консультативный совет.

«К сожалению, различные стороны категорически отвергают друг друга» — говорит Лебедь. Это крайне осложняет «диалог на уровне деятелей высокого ранга». Таким образом, «можно было бы исключить в настоящее время их встречу. Но затем мы сведем вместе именно руководителей номер 2, а потом номер 3 и, может быть, они когда-нибудь возглавят руководство — кто знает?». Во всяком случае, это факт, что и Лебедь, и его чеченские партнеры по переговорам хотят исключить Завгаева из мирного процесса, так как он считается инструментом Москвы и может быть мало заинтересован в мире, который делает лишним его самого. Чтобы разорвать замкнутый круг коррупции, Лебедь хочет создать закон, на основании которого можно бороться с коррумпированными элементами.

Удержится ли перемирие, выторгованное у Масхадова? «На 90 процентов, — полагает Лебедь, — так как Масхадов и я вчера придерживались мнения, что на десять процентов есть фактор неуверенности: ожесточенные люди и преступные элементы. Если кто-то сразу лишается нескольких членов своей семьи, он становится волком. Его единственный мотив — месть. Для этого ему не нужен предводитель, он сам себе предводитель. Совсем другое — преступные элементы, которые живут за счет того, что занимаются в этой войне грабежами. Выполнение поставленных задач будет зависеть от организаторских способностей руководства и от воли населения. Но у генерала Масхадова и у генерал-лейтенанта Куликова есть шанс показать свои способности».

Лебедь с особым уважением говорит о военных способностях и боевом духе чеченских мятежников: «Чеченцы всегда были хорошими воинами. А здесь это еще усиливается их убежденностью, что они воюют за свою свободу. Значит, их нужно уважать». Временное прекращение огня и перемирие уже было и раньше. Поэтому следует еще больше прислушаться к заявлению Аслана Масхадова: «Чеченскую оппозицию удовлетворил бы статус Чечни внутри России, аналогичный статусу Татарстана». Татарстан «в соответствии с Конституцией республики суверенное государство, субъект международного права и ассоциируется с Российской Федерацией — Россией — на основе договора о взаимном разделении полномочий и прав». Лебедь допускает, что Масхадов выразил здесь «свое личное отношение»: «Масхадов не политик, а начальник штаба чеченских вооруженных сил. Он не обладает полномочиями политика — ои лишь генерал». Поэтому и слова Лебедя, что Масхадов даже ходатайствовал за место Чечни в Федерации с широкими правами автономии, представляются неясными.

Однако первая, полная надежд миссия, кажется, не дает того, чего от нее ожидают. До полуночи по московскому времени между Масхадовым и командующим войсками министерства внутренних дел в Чечне генералом Константином Пуликовским не было контакта. Мятежники же вечером предпринимают неожиданную атаку на российский военный опорный пункт восточнее Грозного, который, правда, может обороняться.

Одновременно был нанесен бомбовый удар по российскому поезду под Волгоградом. Есть убитые и раненые. За полтора года войны еще не было случая, чтобы кто-либо из вражеского лагеря просил Москву о помощи: поскольку прекращение огня, о котором договорились Масхадов и Пуликовский после первых переговоров Лебедя, не везде соблюдается, министр информации Чечни Удугов звонит Лебедю в Москву.

Впоследствии Лебедю приходится разбираться с теми, кто мешал осуществлению его планов. Это прежде всего министр внутренних дел Анатолий Куликов, войсковые части которого контролируют Грозный. Внутри военной командной структуры город является практически сферой его ответственности. Куликов не хочет, чтобы потом на нем стояло клеймо «проигравший». Так же мало готов к сдаче Константин Пуликовский. В начале войны он потерял сына. Уступить в конфликте означало для него признать, что эта жертва — как и жизнь многих других солдат — была напрасной.

Президент Ельцин решает отреагировать на открыто высказанную критику Лебедя. Через два дня он распускает государственную комиссию под председательством Черномырдина, которую Лебедь критикует за бездействие. Центр тяжести руководства процессом переходит в Совет безопасности. Ельцин сразу же подписывает указ — Лебедь уполномочен руководить и координировать операции армии, войск министерства внутренних дел, Федеральной Службы безопасности и других органов власти в Чечне.

После этого Черномырдин отваживается все же объяснить, что он не отказывался от своей ответственности за Чечню. 15 августа Лебедь снова летит в Чечню. Американской телекомпании «Си-Эн-Эн» он дает пояснения по поводу повторяющихся боев: «Еще нет официального соглашения о перемирии. Но фактически временное прекращение огня соблюдается. Конфликт с мятежниками нужно закончить без видимых победителей и проигравших».

Бои в Грозном затихли, хотя мятежники не выходят из города. Генерал Пуликовский жалуется на то, что мятежники продолжают вести отдельные бои, но называет временное прекращение огня, согласованное им и Масхадовым, лишь «обязательством не открывать огонь без нужды».

Лебедь решительнее, чем раньше, борется за то, чтобы осторожно продолжить переговоры: «Все войны, даже если они продолжались сто лет, вели в конце концов к переговорам и миру. Итак, я спрашиваю себя, стоит ли воевать годами, если в конце усаживаются, чтобы заключить договор о мире… И президенту надоела эта война. Каждый день войны наносит вред международному авторитету России. Поэтому я получил достаточно прав, чтобы решить проблему. Можно было бы ее решить здравым человеческим умом, однако попытались сделать это силой. Но рано или поздно нужно вернуться к разуму. Что касается позиции мятежников — для них было бы самоубийством согласиться, чтобы Чечня осталась частью России; в то же время у них нет выбора. Итак, нужно найти решение, которое поможет обеим сторонам сохранить лицо. Никто не выиграл, и никто не проиграл…».

То, что права Лебедя по сравнению с его первой поездкой в качестве посредника стали шире, подтверждают сообщения в средствах массовой информации. Они говорят о «концентрации колоссальной реальной власти в его руках с правом контролировать военных и гражданских руководителей, которые играют роль в конфликте, смещать их или назначать. У него есть право давать указания, которые обязательны для всех исполнительных органов, и он может руководить вооруженными силами и другими властными структурами. К тому же он будет контролировать финансовые средства, которые выделены республике. Этим он контролирует приток триллионов рублей…».

Правда, что касается сил, которые дергают за ниточки из-за кулис, это определение власти оказалось преувеличенным. Когда Лебедь во второй раз в течение одной недели в четверг, 15.8, прибывает в кризисный район, его целью является российская военная база Ханкала. Там он хочет поговорить с российским главнокомандующим Пуликовским, прежде чем отправиться в Новые Атаги для продолжения переговоров с Масхадовым, руководителем сепаратистов Зелимханом Яндарбиевым и главой республики Доку Завгаевым.

Александр Минкин, сопровождавший Лебедя, пишет: «В семь часов утра наш самолет направляется в Моздок, где находится крупный военный опорный пункт на Кавказе. Там приготовлен вертолет, который доставляет нас в Ханкалу — штаб-квартиру размещенных в Чечне федеральных вооруженных сил… Его первые впечатления о состоянии войск были ужасающими. «Наши парни изнурены, истощены, обовшивели и не понимают, что они здесь делают», — сказал он. Как бы в подтверждение они ошибочно обстреляли его конвой, а на одном контрольном посту, расположенном несколько дальше, смотрели под ноги, как будто они его не знают. В генерале все это, очевидно, пробудило воспоминания о службе в Афганистане. «В эпоху СССР, — говорит он, — у нас была сила и деньги, только разума нам не хватало. Сейчас у нас больше нет даже силы».

Прибыв в Ханкалу, они увидели, что казарма сияет хирургической чистотой. Генерал хотел бы срочно увидеть сначала солдатскую столовую. Большая столовая на тысячу мест выглядит так, как будто бы разделена на две разные части. Первая половина блестит и сверкает, столы чистые, на них приборы. Вторая заполнена всяческим хламом, на полу лужи раствора хлорной извести, опрокинутые столы, брошенные метлы, а в проеме двери, на другом конце, генерал еще видит спину последнего солдата рабочей смены, который тотчас исчезает. По-видимому, вовремя не успел закончить.

Впоследствии генерал-полковник Чуранов, заместитель министра обороны и командующий резервными частями российской армии, может только присоединиться к критике Лебедя. По пути делегации встречаются между тем солдаты, которые, вероятно, надели штатскую одежду или обувь. За полтора года конфликта в Чечню было вывезено три миллиона комплектов полного снаряжения. «Но где это все?» — спрашивает Лебедь. «Без сомнения, украдено», — отвечают ему. Машины, оружие или деньги — эта война стала с самого начала фантастическим и прибыльным базаром, на котором обогащаются особенно могущественные.

Визит только начался. После еще одного перелета вертолет доставляет нас к месту встречи, о которой договорились с чеченским главным штабом. Разница поразительная. В районе, контролируемом российскими федеральными силами, царит только хаос и мошенничество, на чеченской стороне, напротив, прямо-таки немецкий порядок. И никогда нам не пришлось ждать ни минуты. Наши солдаты сломлены и запуганы. Почти все они в своей душе сейчас дезертиры. Чеченцы, напротив, поражают своей верой в то, что ни бомбардировки, ни спецчасти нацистского образца не смогут их победить. Наши солдаты же боятся каждого куста, каждого шума.

Как бы для того чтобы дополнить это впечатление, чеченцы предоставили в распоряжение несколько «мерседесов» и БМВ, чтобы отвезти Лебедя с его двадцатью телохранителями и сопровождающими к засекреченному месту переговоров. Обратный путь мы проделываем в танках. Контраст драматичен. В салоне «мерседеса» укутывают такой мягкой и удобной шалью, что чувствуешь себя почетным гостем Кавказа. Однако с наступлением ночи нужно проделать тот же маршрут в танке, в котором каждый ухаб отдается ударом, крепления громыхают и ледяной ветер обжигает лицо — не говоря уже о запахе дизельного топлива. Гул танка заполняет все пространство, так что охватывает страх. Здесь ощущаешь войну каждое мгновение и думаешь только о том, что противотанковая граната могла бы пробить старое железо или можно нарваться на мину. То, что мы сидим в танке, уже делает нас врагами — как в Будапеште, Праге или Кабуле.

Немного дальше, на открытой территории, нас ожидает вертолет. С притушенными огнями он долго кружит, чтобы отыскать наш самолет, на котором мы должны вернуться. У двери и раздвижных окон установлены тяжелые пулеметы, и доверенные люди Лебедя сразу же занимают там место. Однако во время этого последнего отрезка пути как генерал, так и простой журналист рядом с ним, пожалуй, сознают, что не было бы возможности защищаться, если бы нас обстреляли ракетой «стингер». Пожалуй, поэтому теперь — несмотря на шум мотора — наступил момент, когда можно говорить о политике, нет, кричать. И предсказывать будущее России, когда не будет Бориса Ельцина.

Президент начал войну. Он, наверное, закончит ее только победой. К рукам Александра Лебедя не прилипла кровь десяти тысяч жертв. Вместо политической победы для его успеха ему достаточно было бы только мира».

Официально потом будет объявлено: «В ночь на пятницу, 16 августа, генерал Лебедь встречался в селе Новые Атаги южнее Грозного с руководителем сепаратистов Яндарбиевым и провел многочасовую беседу. Обе стороны выразили удовлетворение переговорами». «Состоялся конструктивный разговор, который дает определенные надежды», — комментирует Лебедь. Яндарбиев заявляет: «Старания генерала Лебедя заслуживают высокой оценки, и чеченская сторона готова пройти к общей цели свою часть пути». Вопрос о статусе был отложен до тех пор, пока не будут урегулированы военные вопросы. По данным чеченской стороны, сошлись на формулировке «отложить решение вопроса о статусе».

Генерал Руслан Аушев, Президент соседней с Чечней Республики Ингушетии, тоже принимал участие в переговорах. Он сообщает: «Лебедь проложил правильное направление, теперь главное состоит в том, чтобы ему не помешали те силы, которые заинтересованы в продолжении войны в Чечне. Под этим подразумеваются сторонники насильственного урегулирования в московских коридорах власти и некоторые российские генералы, которые одержимы желанием победить и подчинить мятежную Чечню. Предложения по прекращению огня, разъединению воюющих сторон и предотвращению провокационных акций выполнимы. Лебедь и Масхадов профессиональные военные и очень хорошо поняли друг друга.

Чеченская сторона очень хорошо понимает, что статус Чечни сейчас не является главной проблемой. Чтобы заняться ею, необходим мирный переходный период, и Масхадов и Яндарбиев согласны с этим. Настало время в корне изменить федеральным органам власти и российским генералам свое отношение к чеченской оппозиции, вместо того чтобы упорно говорить о неокончательно разбитой кучке бандитов. Настало время признать, что ведется война не против отдельных представителей чеченского народа, а против всего народа, который полностью стоит на стороне оппозиции».

В этом случае Лебедь критикует ОБСЕ. Он хочет ограничить переговоры участием в них только тех, кого это касается, поскольку чувствует, что эта организация скорее мешает ему, чем поддерживает. «Ни в стране басков, ни в Северной Ирландии нет миссий ОБСЕ — только у нас!» Он сопротивляется любой форме «вмешательства во внутренние дела России».

Медленно, но верно вырисовывается возможность окончания войны. Имея в виду уважение, которым пользуется новый российский посредник у своих чеченских партнеров на переговорах, один из журналистов, который сопровождал его в прошлой поездке, говорит: «Все, что ему нужно для будущего, это заключение мира».

Преимущество Лебедя перед его предшественниками, которые пытались решить чеченскую проблему: у него руки не запятнаны кровью, как у тех, кто способствовал развязыванию войны. Лебедь, еще находясь в Молдавии, решительно высказывался против военного вторжения в Чечню. Он не принадлежит ни к «соколам», ни к «голубям», он солдат и при всем патриотизме и офицерской гордости подходит к решению проблемы с сознанием ответственности и реального положения вещей. Понимая ситуацию, Лебедь учитывает и симпатии, которыми пользуется противная сторона на Западе.

При этом Лебедь пытается помочь и другой стороне сохранить лицо, что было, правда, не слишком трудно. Все же Лебедь смог избежать до сих пор того, чтобы спор о статусе стал центральным в переговорах, поскольку он этот вопрос увязывал с предварительными условиями.

Лебедь знает по Афганистану, что означает партизанская война, знает мотивацию борцов за свободу и фанатизм мусульман, который подогрет верой в то, что они ведут «священную войну» во имя аллаха. Между прочим, Лебедь первый российский участник переговоров, которой сам стремится в Чечню. К профессиональному уважению, которое оказывают ему Масхадов и Аушев, добавляется еще некая солидарность, связывающая ветеранов Афганистана. Лебедь подружился с Масхадовым и ингушским генералом Аушевым. Они оба позже стали президентами своих республик.

Лебедь не испытывает враждебности к чеченцам. «Хотя я и не обучался дипломатии, но то, что нельзя начинать переговоры с оскорбления другой стороны, мне и так ясно», — комментирует он процесс переговоров. Он обращается с представителями сепаратистов (часть которых числится в списке разыскиваемых лиц) как с руководителями народа, борющегося за свою свободу. Чеченцы понимают, что он хочет и должен оправдать доверие, оказанное ему одиннадцатью миллионами избирателей и Президентом России! И они сами желают ему успеха.

Лебедя подстегивает еще и личное честолюбие: именно он обязан как можно быстрее распутать чеченский узел. И плохое состояние здоровья президента играет роль. В глазах российского народа его миссия должна придать ему еще больший авторитет. 71 процент россиян в 1995 году высказались против войны. Катастрофический ход ее, бессмысленные жертвы и скандалы заставляют людей страстно желать мира. Примером для Лебедя является обожаемый им генерал де Голль. Он прекратил войну в Алжире благодаря тому, что относился к мятежникам с «уважением» и призвал заключить «мир смелых». Он позволил вести переговоры с только что выпущенным из тюрьмы лидером мятежников и сконцентрировал внимание на осуществлении перемирия, прежде чем организовать плебисцит о независимости.

Лебедь поддерживает прямой личный контакт с представителями другой стороны, всесторонне рассматривает проблемы, определяет военные шаги параллельно с политическими; при этом опирается уже на принципы решения будущих проблем.

Однако Лебедь чувствует серьезное сопротивление. Российские генералы, все еще верящие в победу, являются при этом самым незначительным препятствием. В том числе и Пуликовский, для которого невоенное решение равнозначно бесполезно пролитой крови.

Российские националисты расценивают вывод российских войск как унижение и политические уступки сепаратистам, предательство русских интересов. Мало радости испытал бы от соглашения между русскими и чеченцами глава марионеточного правительства в Грозном Завгаев, так как это был бы его конец. Но самые могущественные противники Лебедя находятся в Москве. Это люди, наживающиеся на войне, разрушении и восстановлении. Они объединяются с теми из политического руководства, для которых Лебедь стал соперником в борьбе за высшую власть в стране. Встречный ветер скоро уже подует в лицо Лебедю. Прежде всего он раздражает своими беспощадными высказываниями. После второй поездки в Чечню Лебедь заявил, что министр внутренних дел Куликов ответствен за продолжение войны и поражения. В качестве примера он называет штурм Грозного 6 августа, когда мятежники почти не встретили сопротивления. При этом он опирается на информацию, что о нападении было известно Куликову за три дня до него, а его первый заместитель накануне назначил маневры войск министерства внутренних дел за пределами города, хотя они должны были контролировать Грозный. 6 августа в 4 часа 1 500 солдат покинули Грозный. В 5 ч 30 мин мятежники беспрепятственно вошли в город и продвинулись к центру, так как российские войска контролировали только греть подъездных дорог к столице.

Лебедю стало известно о провокации, которая была запланирована для вовлечения южных районов Ингушетии и Дагестана в большую кавказскую войну. Министр внутренних дел якобы в этом замешан. Лебедь требует отставки Куликова. Министр в ответ заявляет: «Лебедь одержим маниакальным стремлением к власти, о чем свидетельствуют его противозаконные требования неограниченных полномочий. Он недостаточно знает трудности в Чечне. Мне тоже стыдно за многое, не только Лебедю. Ввиду оскорбительных обвинений я предложил президенту мою отставку и попросил его принять решение о моем пребывании в должности. Вначале Лебедь подавал надежды — остается пожелать, чтобы он их и оправдал…».

«У Лебедя хорошие шансы принести мир в Чечню», — утверждает главарь сепаратистов Зелимхан Яндарбиев через прессу как бы в поддержку Лебедя.

Через два дня Лебедю приходится публично опровергать сообщение, что он требует от президента сделать выбор между ним и Куликовым. В некоторых средствах массовой информации высказывается мнение, что Лебедь выдвигает чрезмерные требования и сам провоцирует свою отставку. «На это я могу только ответить, что те, которые хотят понять мои высказывания как ультиматум президенту, забывают, что у меня за спиной хорошая армейская школа, и поэтому, пожалуй, я знаю, кто в нашей стране Верховный Главнокомандующий. Если президент решит, что мы оба, Куликов и я, должны остаться, то мы соберемся — но в присутствии президента — и попытаемся решить, как мы будем вместе работать дальше.

Окончание кровавой бойни выше личных амбиций… Мирный процесс в Чечне продолжится независимо от этого. Все же нужно принять к сведению, кто ответствен за вторжение в Грозный и за то, что там проходили активные боевые действия, причем погибли 265 российских солдат и больше тысячи были ранены… Я настаиваю на том, что Куликов в этом виноват и не выполнил распоряжения президента об урегулировании чеченского кризиса. Может быть, я не имею права констатировать — это должен решать президент…»

Однако слова Лебедя не услышали те, кому они предназначались. Ельцина в это время все реже можно увидеть — «простудился» или нет, потом сообщают о сердечных приступах. Он, очевидно, выжидает и заставляет обоих открыться. Если окажется, что Лебедь победит, остается возможность его потом поддержать. Отсутствие связи с президентом неблагоприятно для Лебедя, так как окружение Ельцина может использовать это в своих интересах.

Через день премьер-министр Черномырдин без комментариев утверждает Куликова в должности. Президент Ельцин, должно быть, порицает Лебедя за его критику Куликова — как говорится в заявлениях его пресс-секретаря. До 26 августа Ельцин хочет видеть предложения по разрешению кризиса и о подоплеке последних боев вокруг Грозного.

Лебедь подготавливает это сообщение с фактами и именами и передает его главе президентской администрации Чубайсу. Однако, как он устанавливает позже, Ельцин никогда не увидит отчет. Он разделит судьбу других документов, составленных Лебедем. Они пылятся в ящике стола Чубайса.

Между тем Лебедь оказывается под двойным давлением. В понедельник, 19 августа, средства массовой информации публикуют предписание президента Ельцина секретарю Совета безопасности Лебедю. Ему поручено «восстановить покой и порядок в Грозном». Это означало «зачистку» города русскими войсками, что несовместимо с «покоем и порядком».

В тот же день в Грозном переговоры о перемирии прервались. В этих переговорах должны были быть разработаны детали осуществления временного прекращения огня, уже в основном согласованные Лебедем. Опять начинается артиллерийская стрельба с обеих сторон. Русские обстреливают ракетами предполагаемые гнезда мятежников в городе. При этом попадают в гражданские здания — среди них медицинское учреждение. Вечером становится известен ультиматум российского военного командования. «Если Грозный не будет очищен в течение 48 часов от мятежников, российские войска в четверг предпримут крупномасштабное наступление».

И то, и другое означает для Лебедя неудачу. Президент Ельцин предпочитает отсутствовать. Он в тот же день уезжает из Москвы и отправляется на Валдай «отдыхать». Очевидно, он хочет спокойно на расстоянии выждать, кто победит — военные или Лебедь.

Во вторник, 20 августа, Лебедь через своего пресс-секретаря Бархатова выражает сомнение в подлинности поручения Ельцина: «Предпринятые шаги однозначно преследуют цель сорвать начатые Лебедем переговоры о мирном урегулировании чеченского кризиса. Секретарь Совета безопасности не имеет ничего общего с подготовкой распоряжения, которое было опубликовано в понедельник, он увидел документ за двадцать минут до опубликования…».

На следующий день на пресс-конференции Лебедь высказывается более четко: «Я сомневаюсь, что речь идет о подлинном распоряжении президента. Его выполнение, а именно освобождение Грозного, означало бы крупные военные действия и этим противоречило бы предыдущим акциям. Конечно, мы можем взять город. Мы взяли и Берлин. Но скольких жертв это стоило! Действительно ли это нам нужно?

Задача — в течение десяти дней, как здесь изложено, начать и закончить войну — невыполнима. Восстановить первоначальное состояние, вывести войска и продолжить переговоры — это противоречиво и запутанно. Так как на месте подписи президента стоит факсимиле, и я некоторое время не видел президента, я не верю, что документ исходит от президента. Между прочим, его отличает спешка и некомпетентность…».

Сразу после этого Лебедь отправляется в Чечню, «чтобы остановить это безумие», как он сам говорит. Официально сообщается: «…чтобы принять срочные меры для ослабления крайне напряженной ситуации последних дней». «Нужно торопиться! Нужно помешать артиллерийскому обстрелу, ультиматум отменить и продолжить переговоры». Массовый исход жителей, предупрежденных листовками, уже начался. В первые часы ночных артиллерийских атак убито или ранено уже много людей. Масхадов призвал Лебедя «предотвратить крупномасштабное наступление и остановить безумие, используя свое влияние…». Премьер-министр Черномырдин уверяет, что Лебедю «будет оказана любая возможная поддержка при выполнении распоряжений президента». Настоящего или фиктивного — премьер оставил вопрос открытым.

Ничего не понимающим выглядит Лебедь на пресс-конференции в Чечне не только из-за ультиматума, который свел на нет все его усилия: «Бомбардировки с воздуха как военный путь решения проблемы при эвакуации гражданского населения ведут к расширению зоны конфликта»… Единственный коридор для беженцев был уже закрыт российской армией после того, как она за пределами Грозного разрушила мост, при этом было убито больше ста человек. От генерала Тихомирова, который снова взял на себя командование, приходит из Москвы подтверждение приказа о штурме.

На кого опирается Пуликовский, принимая решение об ультиматуме, не ясно. Министр обороны не давал на это согласия. Между прочим, Грозный является зоной контроля войск министерства внутренних дел. Родионов говорит об этом: «Пуликовский не имел права ставить такой ультиматум. Кто-то (?) его на это спровоцировал».

В тот же день сообщается, что министр финансов соседней республики Дагестан погиб при взрыве бомбы, подложенной в машину. Виновником считается чеченская мафия. Погибают еще четыре человека, восемь ранены.

Иностранные журналисты сообщают о положении войск министерства внутренних дел: «Несколько солдат охраняют контрольный пост на северо-западном въезде в Грозный. Их пост защищен колючей проволокой от захватчиков. Каждую ночь их обстреливают с вражеских позиций. Два-три раза в неделю они отражают атаки чеченцев на их лагерь. В конце последней недели солдаты одолжили у проезжающих журналистов спутниковый телефон, чтобы позвонить в свой главный штаб и сообщить о ситуации. «Вода здесь на вес золота», — сказал командир. Чеченцы контролируют все… Этим солдатам относительно легче, чем едва обученным и невооруженным новобранцам, которые попали в западню в Грозном. Даже сепаратисты жалели их. «Мы воюем не с ними, это бедные нищие», — говорит чеченский командир. — Они голодны. Когда мы их хватаем, мы снова их отпускаем — мы расправляемся только с профессиональными солдатами и офицерами»…». Другие сообщают, что российские солдаты берут в долг даже бензин или другие предметы первой необходимости, которые им срочно нужны.

Между прочим, как установил сам Лебедь, на стороне сепаратистов воюют наемники из Объединенных Арабских Эмиратов, Палестины, Иордании, Турции, Украины, Литвы и Латвии…

Радио России анализирует положение Лебедя: «…речь идет практически о том, чтобы блокировать влияние Лебедя на ситуацию в Чечне. Что он делал до сих пор? Он пытался построить вертикаль тех, кто владеет ситуацией в Чечне. Этим он всех напугал, так как выявятся и ответственные, между прочим, за пропажу колоссальных средств, которые мы достаем с большими жертвами. В скором времени, без сомнения, поднимется волна нападок на секретаря Совета безопасности, так как он затрагивает интересы кланов, которые ничего не боятся. Эта волна нападок может исходить из канцелярии президента, из министерства обороны или от группы президента Завгаева…».

И в далекой Америке внимательно следят за игрой. Президент Клинтон после известия о предстоящем штурме Грозного в послании призывает президента Ельцина «покончить с насилием». «В Кремле некоторые круги заинтересованы в том, чтобы Лебедь затерялся в этом Бермудском треугольнике», — считает один из участников дискуссии, организованной «Си-Эн-Эн».

В Чечне Лебедь встречается с генералом Тихомировым, прежде чем продолжить переговоры с чеченскими руководителями. «До утра 22 августа мы должны решить эту проблему. Мы хотим следовать разуму и вести себя гуманно, поэтому мы не будет говорить языком ультиматума. Не будет никакого ультиматума… Я думаю о выводе войск из предгорья и из Грозного и о переходе к демилитаризации». Пуликовского переводят на другую должность.

Лебедь отправляется на переговоры с Масхадовым, оттуда снова в российский главный штаб. Несколько раз он летает туда и обратно, пока 22 августа не подписывает с чеченским начальником штаба Масхадовым решение о перемирии, которое вступает в силу 23 августа. После он скажет: «Ультиматум был плохой шуткой. Разница между войной шестидесятых годов во Вьетнаме и нынешней войной в Чечне состоит в том, что США извлекли урок из нее, в то время как Россия не научилась на своем опыте».

Командующий войсками министерства внутренних дел генерал Анатолий Шкирко скептически отнесся к соглашению: «Я здесь больше года, и это уже третьи крупные переговоры. Но ни одни из них до сих пор не дали положительных результатов — наоборот, они только привели к еще большему кровопролитию с обеих сторон». В это время Масхадов публично выражает «осторожный оптимизм» по поводу договоренности.

Соглашение в глазах большинства наблюдателей — первый многообещающий шаг на пути к окончанию войны, длившейся двадцать месяцев. Оно предусматривает прекращение огня начиная с 23 августа, вывод российских войск из Грозного.

В качестве следующего шага — возвращение захваченного сепаратистами оружия и вывод российских войск из региона.

Этот документ разработан более детально, чем предыдущие. Пропускные пункты на всей территории должны быть заняты солдатами обеих сторон, российские войска отходят от позиций мятежников на южных горных участках линии фронта в нейтральную зону в центре республики. Как только федеральные войска выполнят свою часть соглашения, мятежники без оружия уйдут из Грозного. Смешанная комиссия будет следить за соблюдением перемирия и фиксировать нарушения.

Впервые за несколько недель не было видно самолетов и вертолетов и не слышно артиллерийского огня. Хотя в отдельных частях города дело доходит до боев, однако сепаратисты позволяют окруженным российским солдатам пополнить запасы воды и продовольствия. В пятницу российские войска отступают к своим главным опорным пунктам у аэропортов Ханкала и Северный. Общие группы контроля в составе 200 человек начинают патрулирование.

«Я заключил это соглашение от имени российских матерей, сыновья которых погибли в Чечне и еще погибают, — заявляет Лебедь. — Я знаю, что появятся критики этого соглашения — среди демократов и национал-патриотов. Им я могу только сказать: если они хотят, пусть приходят и штурмуют бригадой Грозный».

Когда Лебедь возвращается в Москву, ему становится ясно, что предстоит убедить Москву в своей правоте. Однако у него нет возможности встретиться с президентом. Наконец, в пятницу вечером, около 22 часов, ему звонит Ельцин. Он недвусмысленно выражает одобрение действиям Лебедя и говорит о своей поддержке политического разрешения конфликта. При этом он настаивает, что соглашение должно содержать пункт о том, что Чечня является субъектом Российской Федерации. Это означает поворот в неоднозначной позиции Ельцина, потому что накануне в телевизионном интервью он заявил, что «не совсем доволен работой Лебедя в Чечне».

Прекращение огня соблюдается обеими сторонами, и в Грозном тоже спокойно. Военные представители обеих сторон встречаются теперь в столице, чтобы обсудить вывод войск с юга, а также из окрестностей Грозного до 26 и 29 августа. Лебедь хочет за два дня — до 25 августа — вернуться к проекту политического разрешения конфликта. Ответственный за информацию у сепаратистов Удугов считает возможным компромисс в вопросе о будущем статусе Чечни; этот компромисс «не нарушал бы территориальной целостности России», — указывает он, не вдаваясь в подробности.

Прежде чем снова лететь в Чечню в субботу, 24 августа, Лебедь обсуждает с премьер-министром Черномырдиным проект соглашения. Они еще не пришли к единому мнению.

У Лебедя перед вылетом вечером 24 августа плохое настроение. На встрече с журналистами он показывает бумагу, которая, вероятно, была подписана президентом неделю назад, но вручена ему только сейчас. Это указ о приостановлении всех выплат на социальные нужды и субвенций на восстановление и развитие всех регионов Российской Федерации, среди них подчеркнута специально Чечня. Своим басом, воинственность которого как бы усиливалась окружавшими его телохранителями «спецназа», Лебедь произносит: «Чечня разрушена войной. Если мы ничего не сделаем для ее восстановления — какого мира я могу там ожидать?». После этого он швыряет бумагу в направлении репортеров. Никто не сомневается в том, что инициатор этого документа не Борис Ельцин, а Анатолий Чубайс.

Сразу после своего прибытия Лебедь на вертолете облетает Грозный, чтобы иметь представление о ситуации, сложившейся после его соглашения с Масхадовым. Впечатление, которое он получил от этого, было вполне воодушевляющее. Здесь собираются совместные патрули для контроля за перемирием: там несколько групп намереваются, очевидно, выступить из города: многочисленные военнопленные уже были освобождены. Царит полное спокойствие. Лебедь может с удовлетворением констатировать: «Бои прекратились. Теперь может начаться настоящая работа».

Лебедь хочет в конце недели вернуться в Москву с политическим соглашением. Все же, прибыв в Ханкалу, он скептически заявляет: «Так как у меня нет денег, чтобы пообещать помощь районам, разрушенным бомбардировками в течение двух лет, мне тяжело: что я могу предложить Масхадову и его коллегам? Осмотритесь и сообщите об этом!» — обращается Лебедь к присутствующим тележурналистам.

Этих и других корреспондентов Лебедь настойчиво приглашает сопровождать его в поездке по Чечне, гак как их репортажи обоснуют его позицию по отношению не только к сепаратистам, но и к руководству в Кремле и окажут ему поддержку в работе. В беседе Лебедь признается, что он видит «так называемую третью силу с реальным влиянием и Чечне; она могла бы сорвать полностью претворение в жизнь соглашения, заключенного в Новых Атагах. С этой третьей силой нужно бороться». Назвать имена, однако, Лебедь отказывается.

Следующий раунд переговоров с Масхадовым обещает быть успешным. Лебедь прощается с хозяином дома Резваном Лорзановым, который часто предоставлял для переговоров свой дом южнее Грозного, словами; «Резван, приготовь на завтра праздничный обед!».

«Сегодня я впервые поверил, что мир близок», — говорит Лорзанов. Оптимизм оказывается преждевременным. Лебедь неожиданно прерывает запланированное на воскресенье продолжение переговоров и вечером снова прибывает в Москву. Он должен согласовать предложения мятежников по заключительному политическому документу с президентом, главой правительства, министром иностранных дел, министром по делам национальностей и юристами — так объясняет Лебедь причину торопливого возвращения в Москву. «Я не хотел бы подписывать пустой документ — над ним нужно серьезно поработать еще в Москве».

Газета «Известия» делает вывод, что чеченцы стремятся к статусу протектората подобному статусу бывших колоний Франции или Англии. Сепаратисты еще в субботу дали понять, что «можно определенно найти для Чечни решение, отвечающее интересам обеих сторон». Спорным пунктом, однако, является их желание создать собственную армию.

В ночь на воскресенье мятежники нарушают соглашение, российских солдат в Грозном разоружают. После этого их дальнейший вывод временно приостановлен и отменена встреча генералов Масхадова и Тихомирова. Той же ночью чеченский министр культуры Ильяс Сигаури был похищен за пределами Грозного. По возвращении Лебедя в Москву становится известным, что на него планировалось покушение. Это подтверждает и российская Федеральная служба безопасности (ФСБ). Лебедь между тем излагает свой план установления мира, который потребовал президент, прежде чем начнется его обсуждение.

Ельцина нет в Москве, и Лебедь докладывает Черномырдину о политических требованиях мятежников, специально включивших в документ пункт о создании собственной армии. Российское же руководство хочет разместить в Чечне части российских вооруженных сил. Остальные проблемы — это политические фракции в самой Чечне, не желающие подчиняться партии мира. Лебедь предлагает создать пирамиду власти, которая объединит представителей всех фракций. Нынешний глава чеченского марионеточного правительства Доку Завгаев должен быть смещен. Проект Лебедя содержит в принципе отказ от применения военной силы, пребывание Чечни в составе Российской Федерации с особым статусом и плебисцит в 2001 году.

Финансовые затруднения, которые испытывают обе стороны, работают, однако, на Лебедя. Московскому правительству нужно освободиться от нагрузки на государственный бюджет из-за войны (и постоянных восстановительных работ); наиболее разумные из чеченских руководителей осознают, что им нужна помощь Москвы для восстановления инфраструктуры в республике.

28 августа Лебедь после встречи с Масхадовым ведет переговоры еще в российском главном штабе под Ханкалой до пяти часов утра. Один свидетель рассказывает о впечатлении, которое произвел на него Лебедь в этот день: «Лебедь сидит в селе Новые Атаги с главой чеченского главного штаба Масхадовым. Не в его штаб-квартире, а в помещении верхнего этажа виллы, которую предоставил для переговоров, как и кортеж комфортабельных машин, один коммерсант. Лебедь ведет себя свободно, он сидит в белой рубашке с короткими рукавами как в компании друзей и курит сигарету. Перед обоими мужчинами лежит большая карта Чечни. «Я еду в Грозный и вижу, что там все тоже спокойно, — говорит Лебедь. И добавляет, обращаясь с улыбкой к Масхадову: — Мы только что обменялись воспоминаниями о нашей службе в одной и той же армии…». Масхадов продолжает: «Мы же верили в мирные переговоры. Теперь я хочу услышать слово офицера, что да — означает да, а нет — означает нет». Верит ли Масхадов, что Лебедь обладает властью принести мир? Масхадов кивает: «Он дал слово»».

В то время как Масхадов с Тихомировым продолжают обсуждать военные аспекты, Лебедь встречается с руководителем миссии ОБСЕ в Чечне Тимом Гульдиманом. Потом он ждет в Москве Ельцина. «Если политическое решение откладывается, то возникает угроза подвести мину под достигнутые соглашения в военной области», — предостерегает Лебедь. Однако когда его спросили, не смущает ли его молчание Ельцина, Лебедь не проявляет признаков нервозности. «Молчание — знак согласия», — комментирует он. У Ельцина, очевидно, так плохо со здоровьем, что он не в состоянии приехать в Москву. Он предлагает премьер-министру устроить совещание но мирному плану с участием министра обороны, министра внутренних дел, министра юстиции и спикеров обеих палат парламента. Собравшиеся приходят к выводу, что план нуждается в «серьезной доработке».

Когда 30 августа Лебедь снова летит в Грозный, он подтверждает, что получил поддержку премьер-министра Черномырдина и право подписать мирное соглашение. Первоначальный план предложить республике референдум по вопросу ее будущего заменяется на пункт, в котором выяснение вопроса о статуе откладывается на пять лет (Лебедь вначале даже предлагал десять лет) — ко времени вступления в должность нового президента.

Между тем во время интервью с Масхадовым и представителями чеченских правительственных кругов стало известно, что уже после первых мирных переговоров в середине 1995 года (которыми нужно было спасти подписание договора о нефти) они подвергались попыткам шантажа со стороны московских правительственных кругов. Масхадов подтверждает это, но не называет имена, а только говорит, что это были те, которые «лично и материально заинтересованы в продолжении войны».

Когда 30 августа Лебедь прибывает в Грозный, еще 2 000 человек выведены из города, 1 900 сепаратистов тоже покинули его. Лебедь встречается с Масхадовым и Яндарбиевым на этот раз в засекреченном месте в Дагестане. Через девять часов переговоров Лебедь появляется перед домом в Хасавюрте с Асланом Масхадовым и объявляет ожидающей толпе: «Мы достаточно воевали. Война кончилась». Обе стороны через уступки пришли к компромиссному документу. Масхадов говорит об этом: «Война окончилась бы значительно раньше, но только сегодня нашлись политики и военные, которые действительно решили заключить мир».

Лебедь комментирует соглашение словами, что оно стало возможным в результате огромной технической предварительной работы, связанной с выводом войск, причем все стороны точно выполнили договоренности.

«Сегодня неоспоримый факт, что самые лучшие политики — это военные», — заключает Лебедь.

Когда соглашение подписывается при всех, люди, стоящие вокруг, радостно кричат: «Аллах велик! Да здравствует Лебедь! Лебедь — сильный человек! Лебедь — президент!».

Известие распространяется как огонь по Чечне, России, по всему миру: «Война окончена!».