Глава шестая. Вьетнам. II

Шел третий день их пребывания во Вьетнаме. После посещения, указанного им Суан Нго, городского госпиталя, Данута, Умберто и Софи вновь вели обычную жизнь путешественников, стараясь максимальное количество времени уделять познанию страны, где они находились и её достопримечательностей. Старинный Ханой как нельзя лучше способствовал подобному времяпрепровождению, предлагая множество исторических и культурных мест. Помимо природных красот, таких как огромные живописные озера, расположенные в городской черте, они посетили знаменитую башню черепахи, знаменитый готический собор святого Джозефа, Ханойскую оперу, башню Тхап Бат и, конечно, старый квартал, ещё сохранявший атмосферу ушедших веков. Кроме этого, утром второго дня они ездили в город Хайфон, расположенный на берегу залива Бакбо, который являлся частью Тихого океана. Местные пляжи, покрытые мелким золотистым песком, привлекали туристов своей ухоженностью и налаженной инфраструктурой, позволяющей комфортно проводить время. К сожалению, Данута, Умберто и Софи не могли себе позволить долго наслаждаться пляжным отдыхом — солнце палило нещадно, так что перспектива обгореть, для белокожих путешественников вырисовывалась вполне однозначно. Впрочем, следующее утро они вновь приехали сюда — отказаться от такого удовольствия было просто невозможно, но на этот раз, благодаря использованию максимального количества солнцезащитных кремов, время принятия солнечных ванн увеличилось в два раза. В отель они вернулись лишь к обеду, по окончании которого предстояло поехать на улицу Хам Лонг, где предстояло получить инструкции касательно их дальнейших действий.

Заказанное такси уже ожидало их возле дверей отеля и, дав водителю бумажку с адресом, они тронулись в путь. Нужная им улица находилась на противоположном конце города, так что ехать предстояло довольно долго. Во время поездки Данута привычно крутила головой, но в этот раз сидевшая рядом Софи уловила в движениях девушки какую-то нервозность.

— Все в порядке? — спросила она, наклонив голову ближе к Дануте.

— Да, вроде да, — Данута снова оглянулась.

— Говори!

— Мне кажется, что я уже в третий раз за сегодняшний день вижу одну и ту же машину…

— Что?! — Умберто, сидевший впереди, резко обернулся. — Какая машина?

— Рыжая «Тата» — у нее на заднем крыле небольшая вмятина.

— Когда ты её видела?

— Утром, потом когда мы возвращались из Хайфона и сейчас. Вон она едет, Умберто! — Данута ткнула пальцем в заднее стекло, указывая на малоприметную малолитражку, движущуюся в параллельном ряду.

— Ты уверена? — Софи с тревогой обернулась. — В салоне, кажется, трое сидят. Я только не вижу, вьетнамцы это или нет.

— Я её видела, это точно. Я всё время смотрела по сторонам и как-то запомнила именно эти идиотские круглые фары.

— Тут таких тысячи! — Умберто пожал плечами. — В любом случае, сейчас попробуем проверить…

Он быстро наклонился к водителю и жестом попросил остановиться у какого-то магазина. Тот понимающе кивнул и, резко перестроившись в соседний ряд, прижался к обочине. Рыжая «Тата», не меняя своей траектории, проехала мимо.

— Ну вот, — Умберто облегченно выдохнул, — значит, показалось! Но ты молодец, Дана — бдительность терять нельзя!

Подъехав к нужному дому, оказавшемся большим частным владением, они попросили водителя обождать, а сами поднялись на красное резное крыльцо, примыкавшее к широким двустворчатым дверям. Там их уже ждали — стоило Умберто коснуться кнопки звонка, как двери отворились, и маленький вьетнамец, появившийся из царившего внутри полумрака, жестом пригласил войти. Проведя их через две комнаты, убранные в национальном стиле, он оставил их в небольшой зале, а сам удалился.

— Ну и запах! — Софи глубоко втянула в себя воздух, густо пропитанный благовониями. — Куда это мы попали?

— Вы в храме добра и мира! — раздавшийся сзади голос заставил их вздрогнуть.

Оглянувшись, они увидели крупного мужчину, одетого, несмотря на явно европейское лицо, в ярко-шафрановую буддийскую кэсу.

— Добро пожаловать, господа! — мужчина радушно развел в стороны руки. — Я ждал вас и ради этого даже оторвался от своих созерцаний, которым предаюсь в это время уже на протяжении пяти лет.

— Что вы созерцаете? — спросила Данута, одновременно осматривая причудливую тяжелую мебель, которой было обставлено помещение.

— Я созерцаю мир внутри себя, сестра! Нет ничего лучше, чем видеть всё, одновременно не утруждая себя излишней информацией, которая поступает нам через зрение.

— Понятно, вы-буддист! — Данута кивнула и с улыбкой посмотрела на своих спутников. — Знаете всё, никуда не выходя и никуда не уезжая!

— Не совсем так, — мужчина улыбнулся. — В своей жизни я видел столько, что однажды настало время успокоиться и именно в буддизме я нашел покой.

— Вы похожи на француза, — сказала Софи, всматриваясь в его лицо. — Извините, что мы вас отвлекаем, но мы сразу уйдем, как вы передадите то, зачем мы пришли сюда.

Ничего, ничего. Да, я действительно из Франции, а во Вьетнаме живу вот уже пятый год. Кстати, судя по-всему, вы тоже говорите по-французски?

— Да, я из Марселя.

— О, Марсель! Какая красота! Но это всё в другой жизни, в другой, — мужчина вдруг заволновался. — Не следует смущать себя воспоминаниями, сейчас я передам вам то, что должен и давайте расстанемся. Сейчас!

Он сделал знак обождать, после чего вышел в другую комнату, но вскоре вернулся, неся руках маленькую продолговатую коробочку.

— Вот, пожалуйста, — сказал он, передавая коробочку Умберто.

— Что это?

— Там внутри составная память, а на ней отмечено три надежных места по всему миру, где можно скрыться в случае необходимости. Карта, координаты, номера счетов, коды — словом, всё. Ну а сейчас я прошу покинуть мой храм, потому что, признаюсь, чувствую внутри некое перевозбуждение, а это вредит входящей пране. Прощайте, господа!

Хозяин нажал кнопку на стене и вскоре вновь появился маленький вьетнамец, который и проводил их к выходу.

— Странный человек, — сказала Данута, когда они вышли на улицу. — Интересно, кем он был раньше?

— Об этом лучше не знать, — ответила Софи, — а вот о том, где наш таксист, знать бы хотелось.

Действительно, такси, которое должно было ожидать их, исчезло, а на его месте уже стоял какой-то светлый фургон с занавешенными стеклами.

— Вот гаденыш! — Данута вышла на тротуар и осмотрелась. — Нет, ну что за нравы у них здесь…

— Вот, видимо, наше такси, — прервав её, Умберто указал на противоположную сторону улицы, где стояла рыжая «Тата». Одновременно с этим движением рука итальянца легла на ручку пистолета, спрятанного за спиной. — Кажется, эти нас тоже хотят подвезти! Софи, готовься!

— Ничего, всё будет нормально, — проговорила та, также нащупывая свое оружие. — Данута, встань мне за спину!

— Что будем делать?

— Отходим назад к дому!

Данута быстро выполнила указание и, держась за Софи, стала вместе с ней медленно пятиться к двери, из которой только что они вышли. Почти одновременно с этим рыжая «Тата» медленно тронулась вперед, а еще через секунду Данута увидела, как Умберто выхватывает пистолет и начинает вести ураганный огонь по окнам припаркованного рядом с ним фургона…

— Держи рыжую! — крикнул он Софи и, быстро поменяв обойму, всадил еще несколько пуль в салон фургона. Через оконные проемы, лишившиеся стекол, было видно, как внутри корчатся от боли несколько мужчин и только водитель, пригнувшись, пытается завести двигатель.

— Данута, звони в дверь! — Софи тут же бросилась вперед и взяла на мушку «Тату», которая, сделав вираж, уже неслась к ним по встречной полосе. Из окна ее задней двери появилось дуло автоматической винтовки…

Вне себя от ужаса Данута не смогла сразу найти кнопку звонка и бешено застучала по тяжелым дверям руками, а затем, прижавшись к ней спиной, стала с ужасом наблюдать за развитием событий, не в силах отвести глаза из-за вдруг напавшего на неё странного ступора. Она видела, как водитель фургона вдруг резко разворачивается, его рука, вооруженная пистолетом, резко выбрасывается вперед, но он тут же падает лицом на руль, сраженной очередной пулей Умберто. Одновременно с этим, из приближающейся «Таты» раздалось несколько коротких очередей, но Софи уже открыла огонь и автомобиль, водитель которого внезапно потерял управление, врезался в припаркованные машины и замер. Несколько случайных прохожих бросились врассыпную, и улица, которая мгновенно огласилась неистовым визгом сработавших сигнализаций, мгновенно опустела. Но даже сквозь эту какофонию был слышен крик Софи, которая бросилась было к упавшему на тротуар Умберто, но затем, увидев, как из «Таты» появляются двое вооруженных мужчин, спряталась за выступом соседнего забора. Она несколько раз пыталась выглянуть из своего убежища, но каждый раз очередь из автомата вновь заставляла ее убрать голову. Впрочем, через решетку забора она видела, как, приблизившись к Умберто, лежащему на асфальте в растекающейся крови, один из них выстрелил ему прямо в голову, а затем они вновь начали приближаться. Положение становилось безвыходным, но Софи готовилась дорого продать свою жизнь. Она еще успела оглянуться на Дануту, которая, почти не шевелясь, стояла прижавшись к двери, а затем, крепче сжав рукоятку пистолета, вновь перевела взгляд на улицу и хищно улыбнулась…

— В дом её, Фонг, в дом! — скомандовал хозяин вьетнамцу, успевшему так вовремя подхватить падающую, во внезапно растворившиеся двери, Дануту. Сам он появился на крыльце, держа в руках тяжелую электромагнитную винтовку с электронным целеискателем и взял улицу под прицел.

— Бегите ко мне… быстрее! — крикнул он Софи, которая сжалась возле столба, к которому уже приближалось двое автоматчиков. Оглянувшись на звук его голоса, она еще не успела осознать произошедшее, как её ноги, подчиняясь годами вырабатываемому инстинкту, резко распрямились и через мгновение она уже была возле крыльца. В ту же секунду раздались выстрелы и пули хлестко защелкали по тому месту, где она только что находилась — двое автоматчиков, резко сменив позицию, переместились за одну из машин, стоявших возле дороги и открыли огонь по заранее намеченной цели. Всё было сделано настолько профессионально, что у Софи не было ни единого шанса противостоять этому смертоносному шквалу, но как всегда, счастливый случай оказался выше любого профессионализма. Даже сейчас, когда она сидела на нижней ступеньке лестницы, ведущей к двери, ее положение было весьма незавидным — лучше цели было и не придумать, но электромагнитная винтовка хозяина быстро сделала своё дело. Два коротких выстрела — и их противники оказались повержены на землю с расколотыми надвое черепами.

— Быстрее иди к своему другу! — встряхнув присевшую Софи за шиворот, мужчина отдал приказ страшным жестким голосом, так сильно диссонировавшим с буддийской кротостью, которую он демонстрировал прежде. — У него в кармане коробка с памятью, которую я дал — забирай и мой слуга Фонг проводит вас в гараж. Там есть мотоцикл — летите на нем быстрее пули, никаких правил сейчас не существует. Забираете свои вещи и сразу в аэропорт. Первый рейс, который там будет — ваш. Промедлите — потеряете всё. Давай, давай, детка — беги, не заставляй меня повторять!

— Кто вы такой? — еще успела спросить Софи, прежде чем бросится вперед. Слова, сказанные уверенным, командным голосом, тотчас привели её в чувство и теперь она быстро просчитывала вновь создавшуюся ситуацию.

— Это не важно, да и лучше тебе этого не знать, — мужчина только усмехнулся. — Давай вперед — время не будет ждать!

— А вы? — Софи обвела рукой улицу, указывая на трупы, лежавшие тут и там.

— Обо мне не надо беспокоится, а вот об этом — надо, — он кивнул на машины, которые уже стали останавливаться на дороге и зевак, которые быстро сбегались со всех сторон. — Бегите, а за вашим товарищем я тоже прослежу.

— Хорошо, спасибо! — Софи четким движением заложила свое оружие за пояс и бегом бросилась к Умберто, лежавшему в тридцати шагах правее по тротуару. Ни один мускул не дрогнул у нее на лице, когда она обыскивала его окровавленное тело и только одинокая слеза, скатившаяся по щеке, говорила о том, что испытывала эта женщина. Сейчас она не имела права позволить себе испытывать чувства, только расслабляющие внимание и концентрацию, но усилие воли, которым пришлось себя одернуть, далось ей весьма непросто.

Найдя коробочку в левом кармане брюк, она в последний раз посмотрела на лицо итальянца, а затем, сорвавшись с места, бросилась в дом. Хозяин, убрав свое оружие и спустившись с крыльца, уже говорил с кем-то по телефону. Проводив глазами пробежавшую мимо Софи, он повернулся к дому спиной и направился к расстрелянному Умберто фургону. Осмотрев убитых, он внимательно окинул взглядом всю улицу, затем что-то громко сказал по вьетнамски и, надев темные очки, принялся ждать полицию, сирена которой уже слышалась где-то вдали…