в которой герой почти со всем соглашается

Минут через десять, когда я уже порядком промок (надо отметить, что сильнее всего одежда отсыревает не во время ливня, а именно при вот такой хмари, когда вроде бы и не сильно льет, но при этом с тебя капает, как с невыжатой половой тряпки) на горизонте показался столб с буквой «М».

– Хвала небесам! – пробормотал я и осекся – эта фраза теперь звучала довольно двусмысленно.

Тут моего носа коснулся очень знакомый и крайне приятный запах. Я повертел головой и увидел небольшой домик с надписью «Чебуречная „Олимпиада“»

– Вот! – я даже подпрыгнул на месте. – Вотвотвот!

Какаято девушка, проходившая мимо, опасливо на меня покосилась. Ну, оно и понятно – ни с того, ни с сего человек подпрыгивает и чтото под нос бормочет, кто его знает, что у него на уме…

Я бодро двинулся к домику, из который просто лился аромат теста и мяса, заставивший мой желудок издать пару протяжных трелей.

Внутри все было очень пристойно – чистенько, аккуратненько, народу было немного, бомжей и синяков видно не было, да и вообще – видимо, названо заведение было не в честь не той, давнишней летней олимпиады, а зимней, которая случилась не так уж давно, поскольку декорирована она была не зеленых, а в синих тонах.

– Два с мясом, два с сыром и кофею – сообщил я плотной даме, стоящей на раздаче, через несколько минут был облагодетельствован подносом с вышеназванным заказом, причем чебуреки были правильные, очень горячие и ушастые, а кофе был налит в граненый стакан.

Уже расплатившись, я понял, что речь, похоже, шла всетаки не о той олимпиаде, которую я застал в детстве, а о той, которую и мой батя помнил смутно, по причине малолетства. Рядом с кассой стояла бадейка со столовыми ложками и табличкой «Для тех, кто понимает». Я хмыкнул и прихватил парочку. Я бы может и не понимал, о чем речь, да мне этот фокус родитель показывал. Но креативненько, молодцы.

Устроившись за столиком у окна, я ухватил чебурек по всем правилам и начал его жадно пожирать. Только в этот момент я понял, как же я устал, замерз и проголодался. Теплая волна пробежала по желудку, мне стало хорошо. К третьему чебуреку голод уже приутих, скорость поедания снизилась, и я дружелюбно рассматривал идущих за окном, промокших и озябших людей.

Вместе с насыщением, ко мне вернулась способность размышлять, а вместе с ней и все то, что вертелось в моей голове во время всего разговора в безлюдном и гулком здании и после него.

Вот ведь какая фигня выходит – до визита к этому… скажем так. – Игорю Ивановичу, я был полностью уверен, что меня занесло на поле не совсем человеческих сущностей. Нет, я себе твердил, что все это чушь, выдумки и так далее, но после того, как интернеткафе я увидел фото кувшинов времен СулейманаибнДауда и прочел о том, кого он в него засадил (Хоттабыч и брат его ОмарибнЮсуф – не в счет), а после и его описание, и прибавив к этому ряд прочих наблюдений, я уже не сомневался, к кому на службу я попал. И, ради правды, не сильното я по этому поводу и расстроился, наверное, потому, что никогда в подобные вещи не верил всерьез, современная жизнь не оставляет времени на веру – слишком у нас много у нас других дел.

Я смирился с этой мыслью и тут на тебе – возникают другие граждане, приходят ко мне такие все в белом, и начинают мне указывать, что я должен делать и что не должен. При этом даже не объясняют, с какого лешего я им вообще чегото должен? И самое главное – в них я не верю вовсе. Ситуация выходит абсурднообратная. Те мне ничего такого не говорили, ни на что такое даже не намекали, но я коекак поверил в них, основываясь на второстепенных деталях, эти же мне все сказали, но я им не верю, просто потому что все это выглядит слишком уж… Да водевильно это смотрится и несерьезно!

Ну, сами рассудите – привозят меня в какоето левое здание, там сидит какойто хрен с горы с ржавыми весами и говорит мне, что он архангел, и уже только по этой одной причине я простотаки обязан немедленно вступить на путь благочиния, и ознаменовать это действо немедленным предательством своего работодателя. Пабабам, задули райские трубы! И на что же, я вас спрашиваю, это похоже? Да на разводку это похоже! На скверный театр это похоже, знаете, уровня районной театральной студии. И самое главное – где доказательства? Их – нет, причем никаких. А сказать что угодно я и сам могу, ну, что я, например, испанский гранд. И попробуй мне не поверь, заколю как быка на корриде. Так что вот так, без доказательств, веры ему нет никакой. Кабы он крылья развернул, или, к примеру, воду в вино превратил, вот тогда бы да, да и то…

Кстати, о вине. А не дернуть ли мне граммчиков сто коньячку?

Я доел последний, уже подостывший, чебурек, и подошел к раздатчице –

– Мадам, а нацедите мне соточку коньяку – вкрадчиво сказал я этой закаленной в борьбе с клиентами даме. – На предмет профилактики простудных заболеваний.

– В разлив не отпускаем, тут чебуречная, а не бар – рявкнула «мадам», но после, чуть смягчившись, посоветовала. – Ты вон, пивка возьми темного, только сегодня привезли кеги.

– Увы, мадам – печально сказал ей я. – Пиво я не пью, не люблю. А вареники у вас с вишней?

Через пять минут я сидел и поглощал очень вкусные вареники, обильно политые сметаной – я всегда умел производить впечатление на общепитовских дам, вот както любят они меня. Думалось под вареники даже лучше, чем под чебуреки.

Итак, что мы имеем в сухом итоге? Якобы представителей небес, ничем это не подтвердивших, и вполне способных оказаться мистификаторами, специально нанятыми актерами, или же попросту мошенниками. В чем цель мистификации или представления? Развести меня на необходимую им информацию, апеллируя к моим чувствам порядочного христианина. Но весь этот театр так притянут за уши, что на такое хорошо только девочекстаршеклассниц покупать, из тех, которые в каждом дятле с искусственными зубами и припудренным лицом, рокового красавцавампира видят. Со мной же такие штуки давно не проходят, поэтому в любом случае, вся эта компания во главе с притворойархангелом, настоящим или липовым, с огромной вероятностью идет нахрен. В любом случае, если я даже и захочу встать под его знамена, бесплатно я работать не буду, и вопрос цены, если он и встанет, будет решающим. И вообще еще сто раз подумать надо – вести ли с ним хоть какиенибудь переговоры.

И еще есть вроде бы как представители… кхм… ада? Я не знаю, как там чего, но только они мне ничего такого не говорили, и все, на чем я основываюсь, это старый кувшин, невероятная и не слишком объяснимая щедрость и доброта ко мне, да еще пара крайне косвенных доводов, которые и рассматривать не стоит. Ну, и конечно же слова все того же сомнительного Игоря Ивановича, который уже пошел в заданном направлении в компании с Еремой, и был почти не виден.

Если же все это окажется правдой, то выходит и вовсе ерунда. Ну с какого перепугу я, не самый добродетельный человек, но и не самый закоренелый грешник, мог привлечь интерес столь высокого собрания? Да ни с какого, а это значит только одно – используют меня как марионетку, и те и эти. А вот это уже обидно. И в затеянной ими игре отведена мне роль пешки, причем разменной.

Я прожевал последний вареник и отвалился на стуле, поглаживая живот. Мне было совсем уже хорошо, всетаки великая это штука – еда, а особенно та, что проходит под грифом «вредная». Вот сейчас все помешались на диетах, на правильном питании и всем таком, но как только наступает суббота, только и слышишь «Пойдем какойнибудь гадости поедим!». Вот и стоит ли себя всю неделю изводить?

Стало быть, вот как оно будет дальше, по крайней мере, для меня. Уж не знаю, кто они все на самом деле – и «Консорциум», и «Радеон» – пришельцы из небесных сфер, бандосы, коммерсанты или вообще инопланетяне, я предпочту считать их теми, кем считал и до этого – одних своими работодателями, других их конкурентами, и без всякой религиозной чепухи. А стало быть, кто мне платит, тот и будет заказывать музыку, так в моем понимании будет честно и справедливо.

И вот еще один интересный факт – а кто же у нас есть третья сила, про которую говорил Зимин, а? Опять же, это рушит напрочь всю космогоническую картину, делая ее нереальной. Если одни оттуда, другие отсюда, из какого места вылезли третьи? Третьей силы по всем канонам вовсе нет, а значит это в любом случае люди. и что же, предвечные сущности на полном серьезе тягаются силой с людьми? Фигня выходит, однако.

Вопрос очень интересный, но слишком мало у меня по нему информации, почитай и вовсе нету. Так, одни ошметки. Но это дело наживное, либо чтото Зимин скажет, либо раньше или позже я чтото сам узнаю. Вернусь же я когданибудь в большой мир?

Я достал телефон и набрал номер Зимина – если решено, что я служу ему, то и поступать надо соответствующим образом, а если говорить конкретнее – своевременно и добросовестно описать ему встречу с этим владельцем весов.

– Максим Андрасович, это Киф.

– Вот тебе и раз – похоже, Зимин был немного навеселе. – Не ждал, ни гадал. Тебе чего, вроде же мы сегодня уже встречались?

– Это да – подтвердил я. – Но вы же сказали, чтобы я сигнализировал о встрече с представителем «Консорциума». Ну вот – повстречался я с ним.

– Почему сегодня? – благодушие ушло из голоса Зимина. – Встреча была назначена на завтра?

– Переиграли – равнодушно ответил ему я. – Мало ли почему? А мне так даже проще, а то завтра мне в игру. Этот комик Ерема мне же в тот раз не сказал, во сколько у нас встреча, вот и выходи из игры, жди звонка… А так все замечательнейшим образом вышло. Поговорили и разбежались.

– И о чем говорили?

– Да все о том же – лениво ответил ему я. – Он нес какуюто дичь о необходимости выбора, правда я так и не понял какого и чего, потом полез в какието дебри на предмет сравнения добра и зла.

– И? – Зимин был лаконичен.

– И я спросил его, что он от меня конкретно хочет.

– И? – повторил Зимин.

– И все встало на свои места – продолжил я. – Сначала скажи ему, где я в игре нахожусь, потом еще чтото. И что главное – даже цену не назвал. Если уж покупаешь – так покупай, а этот как все хочет бесплатно и по полной, как мент от проститутки.

– То есть ты не оплошал? – голос Зимина был сух и лишен какихлибо интонаций, я даже не понимал – одобряет он меня или нет. Странно.

– Смотря, что вы имеете в виду – нет уж, я воздержусь от прямых суждений. – Если вы о том, согласился я на его предложение или нет – так нет, отказался.

Зимин помолчал.

– Молодец, я знал, что к тебе в бане можно спиной поворачиваться – наконец сказал он. – Давайка завтра, как свои дела в игре поделаешь, к нам подъезжай, пообщаемся.

– Буду – заверил его я. – Куда я денусь.

Ну вот, все что я собирался сделать – я сделал. А то, что рассказ неполным вышел – так я обещал рассказать ему все своевременно и добросовестно, а про исчерпывающе и досконально я ничего такого не говорил. Кто много говорит и много откровенничает, тот почти всегда остается в дураках, эту истину я усвоил давно и прочно.

Полудождьполуснег сменился просто снегом – наступил вечер, температура упала и с неба полетели здоровенные мокрые хлопья, которые хлопаясь об асфальт сразу же превращались в капли воды. Тем не менее, это был первый снег этого года. Однако, зима наступает, время доставать сапоги из шкафа…

– Ты где ходишь? – дома меня встретила обеспокоенная Вика.

– Там – не стал я вдаваться в подробности, стягивая мокрый плащ.

– Там – где? – настырничала Вика, забирая плащ и унося его в ванную.

– На улице – пояснил я, проходя в комнату и доставая из секретера ключи от машины, которые когдато вручил мне Валяев.

– Весь промок – она заглянула в комнату. – Не простыл бы. Может чайку или сразу ужинать?

– На, держи – я аккуратно кинул ей ключи от машины. – Авто на парковке «Радеона», завтра уточню где точно. Но вопрос с его перегоном на стоянку решай сама, я на таких бибиках не езжу, мне в них тесно.

– Зачем ты так? – Вика держала ключи на ладони, губы у нее подергивались, глаза заполнялись влагой. – Ну зачем?

– Как так? – немного ернически спросил я. – Ты днем задала мне вопрос – где ключи, почему они до сих по не у тебя? Так вот они, а днями и документы оформим, я завтра Марине позвоню, она мне какогонибудь радеоновского юриста даст, он все сделает.

– Марине? Это какойтакой Марине? – дрожание губ моментально прекратилось, глаза сузились. – Этой облезлой кошке преклонного возраста?

– Стопстоп – я поднял руку, останавливая тот текст, который, похоже, Вика собиралась выдать в адрес Вежлевой. – Давай не будем с тобой устраивать кинематографические сцены, мы всетаки нормальные взрослые люди и можем решить наши вопросы путем спокойного обсуждения сложившейся ситуации.

– Мне страшно – неожиданно спокойно сказала Вика. – Ты говоришь нехорошо сейчас, неправильно. Не пугай меня, ладно?

Я проигнорировал ее реплику как неконструктивную.

– У тебя есть толковый юрист? Нет? У меня его тоже нет, а в «Радеоне» их наверняка целая стая. При этом я точно не стану по этому поводу тормошить Зимина или Азова, а вот Марину – запросто. Тем более что мы с ней….

«Дзииинь». Ключи полетели в угол, Вика же стояла, глядя на меня, без улыбки и без дрожащих губ. Взгляд ее был острый и жесткий, как у рапириста на дорожке перед решающей схваткой.

– Вот ты умный, умный, а какой дурак. Да мне не нужна машина, мне не нужна карьера, мне вообще ничего не нужно в последнее время, мне другое нужно. И я сама не знаю, откуда и почему из меня лезет вся эта дурь, ну не знаю я… Просто все эти Шелестовы, Вежлевы… Да чтоб им пусто было, да и тебе тоже!

Вика издала какойто горловой звук, и вышла из комнаты, через секунду хлопнула дверь ванной комнаты.

– Вот поэтому, я иногда и сомневаюсь, а стоит ли жениться во второй раз – сказал я сам себе тихонько и пошел на лестницу – курить.

Когда я докуривал вторую сигарету, дверь квартиры тихонько скрипнула, в проем просунулась голова Вики.

– Ты здесь? – улыбнулась она. – Правильно, нечего на балконе уже курить, там мокро и холодно. Пошли есть.

Нет, всетаки она не совсем дура, очередной хороший ход, надеюсь и выводы сделаны верные. Ну и мы будем соответствовать, раз обнуляем данные, значит обнуляем. Вот только есть я не хочу…

– Вик, только сегодня порцию поменьше – затушил я сигарету в банке, привернутой проволокой к перилам.

– С чего это? – удивилась она.

– Чтобы достаточную прыть после еды продемонстрировать – подмигнул ей я.

Вика зарделась, оглядела лестничную клетку и с невероятно довольным видом тихонько ругнулась –

– Фу, дурак!

Ключи лежали в секретере, там, откуда я их и достал – я залез в него сразу после того, как совершенно уже умиротворенная Вика отправилась на работу, шепнув мне перед этим на ухо «Прости дуру». Детский сад, будто я строгий учитель, который рассердился за то, что уроки не сделаны. Прав тогда был Зимин, во всем прав…

Волны бились о причал, кораблей нынче у него было понаставлено ох сколько много – видно, популярен этот остров среди берегового братства, коли вон еще три судна у входа в бухту лавируют, лавируют, да все никак не вылавируют.

– Послушайте, ну что вам стоит переставить вашу шхуну? – у потрепанной ветрами посудины стояла очень и очень красивая девушкаНПС в кокетливой маленькой треуголке, в колете в талию, и с очень хорошей фигурой и, жестикулируя, убеждала когото на борту вышеупомянутой шхуны в своей правоте. – Вы встали у пирса так, что больше ни одно судно не может тут встать, а если вы переставите свой корабль вон туда, то здесь еще два смогут якорь бросить. Ну, давайте же уважать друг друга.

– Э, слюшай, ну тэбэ какое дэло, а? – возражал ей горбоносый корсар в жилетке, одетой на голое и невероятно волосатое тело и в пестрой бандане. – Стаю как хачу, да? А ти иды отсуда, э! Или я тэбя так поуважаю, ва!

– Может вы не в курсе, но еще существуют и правила приличия девушка сурово сдвинула брови. – А также есть правила навигации в портовой зоне, одинаковые для всех.

Рядом с ней стояли двое ребят, один из которых спешно чтото чиркал на большом листе пергамента угольком.

– Э, что он там рысует, а? – гортанно спросил волосатый корсар. – Какое он имеет право миня рысовать, э?

– Полное – лаконично ответил парень с пергаментом. – Кто мне запретит? К тому же наш губернатор большой любитель живописи.

– Э, я тэбя сийчас! – корсар потянул кривую саблю из ножен и устремился к трапу.

– Стража! – заорала симпатичная девица – «Стоппорту» мешают осуществлять их обязанности!

– Э, ви кто такой вообще, что вы за создания такой? – волосатик подбежал к паренькухудожнику и попытался отнять у него рисунок. – Что за дэла, а?

– Фокси, малышка, у тебя какието проблемы? – к девушке подошли три воина, одетых в одинаковую униформу, надо полагать, местная стража.

– Да вот, шхуна этого капитана встала так, что перекрыла остальным подход к причалу – пожаловалась им девушка. – А это же неправильно!

– Правильно – поддержал ее один из стражников. – В смысле правильно, что неправильно. Давай, носатый, переставляй свое корыто.

– Зачэм так говорыш? – возмутился капитан шхуны. – Мой корабл – самый быстрый в архипелаге, мама клянус.

Но дальше он спорить не стал, и вскоре его судно освободило место, куда немедленно встали еще два корабля.

Девушка была явно очень довольна собой и любовалась на дело рук своих, после же еще чтото заметила и побежала на другой конец причала.

– Вот людям делать нечего – раздался у меня за спиной звонкий голос. – И не лень ей?

– Здравствуйте капитан Дэйзи – поприветствовал я молодую пиратку. – И вам, Тревис, доброе утро.

– Ну что, Хейген, надумал выйти в море под моим флагом? – Дэйзи сверкнула глазами.

– Надумал – подтвердил я ее предположение. – А почему нет? Флотилия у тебя большая, слово тобой относительно острова Медузы дано, ну и потом – красивая ты.

– Ну, прямо уж красивая? – кокетливо спросила Дэйзи, Тревис же за ее спиной чуть скривился. О как. Отелло стало быть у нас тут, корсарского разлива.

– Очень – заверил я ее. – И даже крайне.

– Ты такой милый, эти твои слова так трогают мое сердце – девичьи пальчики легли на мою щеку, ее глаза приблизились к моим. – Но если ты еще раз позволишь себе чтото подобное, я тебе кишки выпущу, кальмар ты без щупалец!

В мое горло уперлось чтото узкое и острое, надо думать – кинжал.

– Побереги такие речи для жен купцов, эти коровы такое любят, им лишь бы повычурней да повитиеватей, а я капитан Дэйзи, мне все эти ваши сопли до реи, ясно?

– Я все понял – немедленно подтвердил ей ее правоту я. – Ни капельки ты не красивая, да и вообще не факт, что ты вообще женщина!

– Тыыыы! – Дэйзи аж побелела от злости. – Я тебя сейчассссс!

Кинжал двинулся вверх, и я зашипел –

– Клянусь морским дьяволом, ты хоть скажи чего тебе говорить? И так тебе не так, и эдак тебе не эдак!

– Ничего не говори. – Дэйзи убрала холодную сталь от моего горла. – Раз ты такой болван, так лучше молчи! Пошли на корабль.

Ну, болван – не болван, а пошли мы на фрегат, на «Розу Ветров», стало быть, ходить мне на флагмане, что само по себе приятно. Может даже порулить дадут, всей этой хренью побаловаться «Лево, руля, право руля». Прикольно!

– Флейк, Черный Пит, Тренд, ко мне – скомандовал Тревис, когда мы поднялись на борт. – Вот новичка привел, хочет договор подписать.

– Чтото он какойто не такой – сказал один из морских волков (а это были именно они – серьги в ушах, трубки в зубах, бородищи просоленные – все как полагается) – Не похож он на моряка!

– А это не тот, который говорил, что нашего капитана охаживает? – присмотрелся ко мне другой. – Не дело это, капитан Дэйзи, своего пахаря грозного на борт тащить, не дело!

– Какого пахаря? – заорала Дэйзи. – Пит, ты сбрендил?!

Снова скрипнули ножны, выпуская из себя кинжал.

– Так, отцы – вступил в разговор я. – Хорош капитана из себя выводить, все вы все знаете. Что от меня надо, чтобы в команду вступить?

Отцы поухмылялись, после один из них сказал.

– Ну, ты это, про себя расскажи в двух словах?

– Хейген, воин с Запада, когдато честный боец, но вот сейчас связался с вами, с корсарами, и надо думать, что теперь покачусь по наклонной – выдал я свою характеристику, после немного подумал и добавил. – Не женат.

– Коротко, но ясно – покивали ветераны морских битв. – Хрен с ним, пусть будет. В крайнем случае, будет кого Кракену отдать в жертву.

– Ну и хорошо. – Дэйзи кивнула Тевору. – Неси текст договора, подпиши его с ним и пора отдавать швартовы.

Тревис отошел, я же спросил у Дэйзи –

– А что Хромой, все рассказал?

– Ничего не рассказал – помрачнела Дэйзи. – Прирезали его в ту же ночь.

– О как! – присвистнул я.

– Вот так – вздохнула Дэйзи – Утром приходим – а он весь в кровище и остыл уже.

– Стало быть, все только началось – сообщил ей я.

– Что началось?

– Ловля крысы только началась и эта, новая, будет куда половчее, чем уже пойманная. – порадовал ее я.

Дэйзи задумчиво уставилась на меня и не сводила глаз с моего лица, все время, пока я подписывал договор, который принес мне Тревис