на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



Глава 6. ОСВОБОЖДЕНИЕ

Через несколько дней похудевший, заросший обильной щетиной и пропахший неистребимым запахом застенок, Сергей Муралов оказался в объятиях сестры и друга. Опустим сцену долгожданной встречи, радостную суету и всплески восторга при встрече близких людей, которая была особенно яркой, ибо люди эти были молоды, здоровы и очень дружны.

Дорогим подарком для Сережи оказалась копия портрета Ольги в бальном платье с кулоном, которую ребята выставили на самом видном месте. Впрочем, подарков было много. Так как близилось Рождество, нарядили елку с самодельными украшениями. Постаралась и Домна Матвеевна, соорудив особый многосекционный пирог с разнообразными начинками, начиная от рыбы и грибов и кончая брусникой и яблоками.

Порадовался Сергей и подросшей племяннице — оставлял он крошку-несмышленыша, а встретил самостоятельно топающего бутуза. Правда, для начала, увидев такого волосатого незнакомого дядьку, Настя со страху заревела в голос.

Остановившись у портрета Ольги, Сергей шепнул:

— Оля знает, что я на свободе?

— Нет, мы это оставили для тебя. Сам ей скажешь.

Сергей рванулся было к двери, но Катя вовремя его задержала:

— Погоди, помойся, побрейся, выветри запах каземата — тогда уж иди на свидание. Мало того, что племянницу напугал до полусмерти, хочешь невесту довести до обморока? Завтра пойдешь. А сегодня ты наш. Будем говорить, и говорить, и снова говорить, будем смотреть на тебя — не насмотреться.

— Мне еще завтра надо к ребятам в мастерскую нагрянуть. Коля говорит, что они там вопреки правилам меня не уволили и ждут на работу.

— Они много сделали, чтобы освободить тебя. Не забудь сказать им спасибо, — добавила Катя.

Утром Сергей встал ни свет ни заря, тщательно умылся, причесался, нагладил брюки, начистил башмаки, заново, особо тщательно побрился и, не дожидаясь пока встанет Катя, без завтрака улизнул из дому. Подойдя к дому, где жила Оля, он взглянул на ее окно: в окне горел свет.

— Значит, встала.

Он подождал еще немного и постучал в заветную дверь. Впустила его соседка. Подождав еще немного у Олиной двери, он постучал негромко и несмело. Дверь тотчас отворилась, и вышла Оля при полном параде, видимо, готовая идти на спевку. Увидев Сергея, она отшатнулась, лицо ее выражало не радость, а крайнее недоумение. Волнуясь, он не заметил этого несоответствия.

— Оля, я свободен! Недоразумение разъяснилось. Оказывается, бриллиант подменил на страз твой жених Крюгер. Николай нашел ювелира, которому Крюгер заказал страз.

Брови Ольги, которые и без того были высоко подняты, поползли еще выше, и она заявила убийственно-ледяным тоном:

— Этого не может быть. Настоящий аристократ во многих поколениях не может быть вором.

Сергей отскочил, будто его ударили по лицу:

— Как? По-твоему, немецкий аристократ во многих поколениях не может быть вором, а русский интеллигент — может? Ну, знаешь, меня никто еще так не оскорблял! — и он стремительно выскочил вон.

Сергея совсем не тянуло возвращаться домой: Катя непременно устроит ему допрос, на который не хотелось сейчас отвечать. Он брел по улицам, поверженный, оскорбленный. Но тело, независимо от сознания, праздновало свое освобождение. Щеки радовались от редких снежинок, таявших при соприкосновении с теплой кожей, а легкие, уже привыкшие к затхлой атмосфере каземата, жадно глотали свежий ветер с Невы. Он шел широким размереннььм шагом, инстинктивно наслаждаясь свободой движений, которой был лишен в тесной камере. Глаза после полумрака застенков щурились от яркого света.

Постепенно эти радости притупили душевную боль и, осознав, что он находится недалеко от Эрмитажа, Сергей решил зайти к ребятам в реставрационную мастерскую. Там его встретили шум, гам, всплески восторга, дружеские объятия. Немного погодя кто-то сказал:

— Слушай, Сережа, позвони по внутреннему Александру Николаевичу, он просил, чтобы ты позвонил, как появишься.

Голос директора звучал приветливо и ободряюще:

— Сергей Дмитриевич? Сережа? Зайди-ка ко мне на минутку. Надо потолковать.

Бенуа встретил Сергея сердечно, пожал ему руку, осведомился о здоровье.

— Ну, какова она, тюремная баланда?

— Терпимо. Побольше бы ее, — было бы не так грустно.

— Сергей, мы тут все с самого начала знали, что ты невиновен: не может человек творческий, увлеченный разменять свой талант на какие-то камешки. Мы оставили тебя в штате, рабочее место тебя ждет. Тебе, наверное, хочется погулять на воле недельку-другую — я могу оформить тебе очередной отпуск.

— Спасибо, Александр Николаевич, и за доброе слово, и за предложение отдохнуть. Но я истосковался по любимой работе, по своему коллективу — и если Вы не возражаете, я приступлю к работе немедленно. Да и деньги нужны: пока я сидел, сестра с ребенком жили в долг. Надо долги отдавать.

— Не только не возражаю, а очень рад. Работы — море разливанное. Так что засучи рукава и за дело.

Беседа с директором была как бальзам на раненую душу Муралова. Вернувшись домой, Сергей снял портрет Ольги и поставил лицом к стене.


Глава 5. АЛИБИ | Постскриптум. Дальше был СССР. Жизнь Ольги Мураловой | Глава 7. ПРИМИРЕНИЕ