14

Джулия услышала чьи-то шаги. Кто-то торопится к машине. Кто? Алекс? Или тот человек, который пытался вырвать у нее сумочку? Вдруг он уже успел ранить Алекса, а теперь снова возвращается к ней?

Она сползла с сиденья, моля бога, чтобы злоумышленник ее не увидел.

Шаги были все ближе, потом они замерли. Чья-то тень нависла над капотом, потом кто-то дернул за ручку. Дверца, закрытая изнутри, не поддалась. Мужчина дернул ручку еще раз.

Джулия затаила дыхание. Как поступить? Нажать на газ и рвануть с места? Но что будет делать Алекс, когда он вернется и обнаружит, что машины на автостоянке нет?

Пока она терзалась сомнениями, мужчина отошел от машины, и она поняла, что это не тот человек. Во-первых, он был старше, одет в какое-то мешковатое пальто и такие же брюки, длинные волосы прикрывала сверху несуразная вязаная шапочка. В руках он держал бумажный пакет с бутылкой, из которой он время от времени делал глоток-другой. Мужчина медленно подошел к следующей машине и тоже стал пробовать замки на прочность. Наверное, бездомный, догадалась она. Просто ищет себе место для ночлега. Джулия снова вползла на сиденье и в этот момент услышала, как кто-то быстро бежит вдоль улицы. Ее снова обуял страх. Еще никогда в своей жизни она не испытывала такого панического ужаса. Хоть бы это был Алекс, взмолилась она и закрыла глаза, чтобы ничего не видеть. Кто-то постучал в окно, и она перевела вздох, услышав знакомый голос.

– Джулия, открой! Это я!

Она сняла предохранитель, и дверца открылась. Алекс уселся на переднее сиденье рядом с нею.

– Слава богу, с тобой все в порядке! – воскликнула она, бросаясь ему на грудь, и крепко обхватила руками за шею, словно боялась отпустить прочь. А он и не сопротивлялся, а лишь сильнее прижал ее голову к себе и стал осторожно гладить волосы. Она чувствовала, как лихорадочно бьется его пульс, ощущала запах его пота от быстрого бега. Слава богу, он жив! И она тоже. Но главное, они вместе.

Наконец, Алекс оторвался от нее, и лишь глаза его сверкали в темноте.

– Я потерял его! А потом испугался, что он может вернуться и… – Он запнулся, но Джулия поняла все без слов.

Конечно же, Алекс испугался за нее. Ведь сам он бывал и не в таких переделках.

– Со мной все в порядке! – постаралась она успокоить его. – А я уже стала волноваться за тебя. Испугалась, а вдруг этот человек вооружен, имеет при себе нож или еще что-нибудь.

– Он забежал в парк и там скрылся из виду. Честно, я его даже рассмотреть не успел. Бегает он быстро.

– У него, случайно, не светлые волосы? И бейсболка на голове, да? Сегодня утром меня подкараулил какой-то мужчина возле работы и изрядно напугал своим видом.

– Что за мужчина? – встревожился Алекс.

– Он наблюдал за тем, как я разговариваю с Кристиной Делани, а когда она ушла, подошел ко мне и заговорил на каком-то непонятном языке. Может быть, он говорил по-русски. Но тут из радиоцентра вышли мои коллеги, и он ушел. Что, если это снова он?

– Все может быть! Но почему ты не рассказала мне о нем раньше?

– Не рассказала? – смутилась она. – Кому-то же я рассказывала. Наверное, Лиз или Майклу. Не помню! Лиз, кстати, говорила, что вчера нам звонил какой-то мужчина, и он разговаривал с сильным русским акцентом.

– Бог мой, Джулия! Что еще я не знаю?

– По-моему, это все! Прости, Алекс! Но все так закрутилось, завертелось, я уже и сама не помню, на каком я свете.

Голос Джулии дрогнул. Она была на грани слез.

Алекс осторожно погладил ее по ноге.

– Все в порядке, Джулия! Не переживай! Мы справимся.

– А этот человек… Он наверняка караулил нас, чтобы вырвать у меня сумочку!

Джулия отчетливо вспомнила, как незнакомец попытался сорвать сумку с ее плеча.

– Похоже, что так! Готов поспорить, что это тот же самый человек, который наведывался к вам в квартиру. Не нашел то, что искал, и решил сделать еще одну попытку. Видно, посчитал, что искомые вещи при тебе.

– Как думаешь, стоит сообщить об этом в полицию?

– Думаю, что для начала нам надо их самим внимательно осмотреть еще раз. Вдруг мы не заметили чего-то очень важного? Поехали домой!

Джулия согласно кивнула и включила зажигание. Трясущейся рукою она нажала на газ, и машина сорвалась с места.

– Полегче, Джулия! – понимающе пробормотал Алекс.

– Я так перепугалась, что все еще не могу прийти в себя! – прошептала она, вцепившись в руль с такой силой, что у нее побелели костяшки пальцев и онемели от напряжения руки. – Когда ты побежал за ним, я закрылась в машине и сама не знала, что мне делать. Наверное, надо было бежать следом за тобой, но я растерялась, и вообще…

– Все хорошо, Джулия! – Он наклонился к ней и приложил палец к ее губам. – Ты все сделала правильно.

На ее глаза навернулись слезы.

– Я так боялась, Алекс, что потеряю тебя! Столько много потерь в моей жизни за последнее время и…

Алекс закрыл ей рот нежным поцелуем.

– Я не из тех, кто легко теряется! – прошептал он едва слышно. – Все обошлось, Джулия! Он просто испугался и убежал. Не рискнул вступать в схватку.

– Да, на этот раз обошлось! Но если все повторится снова?

– Меньше думай обо всех этих «если»! Мало ли что бывает! Не надо изводить себя заранее! – Он осторожно взял прядь ее волос и заложил за ухо.

– Я уже и так вся извелась! Может, действительно бросить все и вернуться к нормальной жизни? Мне уже не верится, что у меня когда-то была такая жизнь.

– Едва ли тебе это удастся в обозримом будущем. Нормальной жизни больше нет.

– Да, наверное, ее и не было. То, что я считала нормальным, было лишь фикцией, выдумками мамы, пытавшейся облегчить мое существование. А в результате все в моей жизни опирается на домыслы и фантазии.

– Ты не права, Джулия! Да, твоя мать сочинила очень правдоподобную историю и использовала ее в качестве прикрытия, но у вас ведь все равно была семья: ты, твоя сестра, Джино. Не думаю, что она занималась разведкой, когда водила тебя в школу. Да мы пока и не можем утверждать, что она вообще работала на разведку. Может, она поехала в Москву, потому что ей захотелось сменить обстановку и увидеть что-то новое. А мой отец подсуетился и помог ей в этом.

– Дай-то бог, чтобы так оно и было! – вздохнула Джулия. – Только зачем ей в этом случае было скрывать от меня правду о поездке в Россию? И почему она посчитала за благо исчезнуть из жизни своих родителей? Изменила фамилию? Зачем ей было жить во лжи?

Вряд ли кто-нибудь сейчас сможет дать ответы на волнующие ее вопросы. Пожалуй, даже Алекс бессилен помочь ей, ибо она требует слишком многого.

– Одно для меня теперь ясно: мама была очень умна. Не удивлюсь, если все эти годы, что мы прожили вместе, она продолжала работать на разведку.

– Не согласен! – возразил ей Алекс. – Если твоя мать и работала на разведку, то, скорее всего, после поездки в Москву она завязала с этой деятельностью. Или после того, как вышла замуж за твоего отчима. Судя по твоим рассказам, Сара была идеальной женой и матерью, и только.

– Бог его знает, кем она была еще! Я и думать об этом боюсь! – вырвалось у Джулии. – Мне казалось, что мы были так близки с мамой, делились друг с другом всем. Всегда и везде, в самые счастливые моменты моей жизни, рядом со мной обязательно была мама. А сейчас мне и вспоминать об этом не хочется. Начинаю думать и сразу же вижу одну ложь и обман. Как представлю себе искаженное от боли лицо Сьюзан Дэвидсон, когда мы сказали, что ее дочь Сара прожила еще целых двадцать пять лет. А ты! Твои слова до сих пор стоят у меня в ушах: «Я видел твою мать в тот день на Красной площади». И где правда? Где неправда? Ничего не понимаю!

– Ты слишком устала, Джулия! – мягко заметил Алекс. – И слишком много потрясений случилось в течение всего лишь одного дня. Дай своим мозгам немного отдыха! Все равно в ближайшие пять минут мы ничего не решим.

– Кто его знает, что с нами может произойти в ближайшие пять минут! – возразила она.

– Ничего дурного, уверяю тебя! Даже плохим парням тоже нужен отдых.

– Как ты еще можешь шутить!

– Потому что я точно знаю, что пустая нервотрепка лишь съедает нашу энергию. Кстати, у меня появилась отличная мысль! Жаль, что ты не дала мне сесть за руль.

– Ну уж нет! Договор дороже денег! А мы с тобой договорились так: я везу тебя в ресторан, и я же привожу тебя обратно домой!

Он скорчил веселую рожицу и издал нарочито тяжелый вздох:

– Рули! Тебе виднее!

– Я лягу на диване! – объявила Джулия, пока они поднимались по лестнице в квартиру Алекса. – Не хочу доставлять тебе лишних неудобств.

– Поздно ты спохватилась, моя радость! Надо было подумать об этом еще на прошлой неделе, до того, как стучать в мою дверь.

– Неизвестно, кто из нас начал первым. В конце концов, это же ты сфотографировал девочку двадцать пять лет тому назад.

– Спасибо, что напомнила, а то я уже забыл! – беззлобно огрызнулся Алекс, вставляя ключ в дверной замок. – Тогда и я напомню, что мы неплохо провели ночь в одной кровати в Буффало. Прекрасная была ночь!

Ужасная была ночь, подумала про себя Джулия. Она почти до самого рассвета промучилась без сна, представляя себе, каково бы это было очутиться в объятиях Алекса и заняться с ним любовью. Но тогда между ним и ею был барьер не только из подушек. Обручальное кольцо на пальце, жених, предстоящая свадьба. А сейчас она свободна, и ничто не мешает… Вот только ум подсказывает, что не стоит торопить события. Ничего хорошего из скоротечной интрижки не получится. А ей нужны серьезные, стабильные отношения, такие, какие предлагал ей Майкл. Тогда почему ни разу ничего не дрогнуло у нее в душе, когда Майкл заводил с ней разговоры о любви?

– Нет! Я резервирую за собой диван, и точка! В противном случае я вынуждена буду поехать ночевать к отцу, хотя мне и не хочется подвергать его опасности.

– Нет уж, оставайся лучше у меня! – проговорил Алекс, распахивая дверь, и включил свет.

Джулия издала крик ужаса при виде открывшейся их взору картины. Тот же бессмысленный и грубый разгром, что и у нее дома: вся мебель поломана, истерзана и уничтожена, фотографии сорваны со стен и порваны, книги выброшены из шкафов и разбросаны по полу. Повсюду кучи разбитого стекла и искореженных рам. Джулии показалось, что учиненный в квартире Алекса разор еще страшнее того, что натворили злоумышленники у нее. Будто кто-то исходил в бессильной ярости и с каждой новой секундой наполнялся все более ядовитой злобой, круша все подряд.

– Черт! – тихо ругнулся Алекс. – Вот мы и приехали!

Действительно, приехали, подумала Джулия. Как же ей не пришло в голову, что злоумышленник вполне мог проследить весь маршрут ее передвижений и приехал в дом Алекса вслед за нею.

– Если они только посмели прикоснуться к моей камере, то клянусь…

Алекс исчез в спальне, и Джулия даже не успела крикнуть, чтобы он был осторожен. Послышался стук открываемых шкафов, лязг выдвигаемых ящиков. Джулия стояла на пороге квартиры, боясь пошевелиться. Ее словно парализовало при мысли о том, что каждый ее шаг сопровождается новыми несчастьями.

Алекс вышел из спальни заметно повеселевшим.

– В спальне более или менее порядок! – объявил он. – Камеру они тоже не тронули. Только пленку вытащили, остальное все цело, насколько я могу судить.

– Это все я виновата! – беззвучно прошептала Джулия. – Они шли за мной. Наверное, следили весь день. Да и тот человек у ресторана наверняка знал, где мы. Вначале они обшарили твою квартиру, не нашли то, что искали, и он поехал за нами. Боже! Сколько у тебя неприятностей по моей вине!

– Не расстраивайся, Джулия! Все это мелочи жизни! Ты не из тех женщин, которые доставляют мужчинам неприятности.

– Именно что из тех! Если бы я не проявила непростительного любопытства, не стала бы задавать все свои глупые вопросы про фотографию, не явилась бы к тебе сюда…

– Но ты проявила, ты стала и явилась! Дело сделано, а потому не будем гадать на тему, что бы было если.

– Хорошо! И что дальше? Вернее, кто следующий? Неужели они собираются прошерстить таким же образом квартиры моего отца, тети? Они точно следят за каждым моим шагом. А я даже не знаю, кто эти люди. Сколько их? Один человек? Двое? Трое?

– Думаю, двое. Один бомбил мою квартиру здесь, другой дежурил возле ресторана.

– Звоним в полицию?

– Да! Но вначале давай сюда свои сокровища.

Они подняли с пола два стула и сели за стол. Джулия открыла сумочку и достала кулон и матрешку. Алекс тут же принялся разбирать ее.

– Помнится, я говорил, каких-то матрешек у этой куклы не хватает. Быть может, это важно. – Он внимательно осмотрел каждую матрешку в поисках отметок. Но вот брови его сдвинулись в одну линию, и он принялся сосредоточенно ковырять какую-то царапину внутри. – Взгляни! По-моему, это цифра «четыре».

Джулия взяла матрешку и тоже стала вглядываться в отметину.

– Похоже на четверку, – согласилась она.

Алекс взял в руки следующую куклу.

– А здесь цифра «семь».

Они разобрали всю куклу: получилось пять матрешек и пять цифр.

– Что могут означать эти цифры? – недоумевала Джулия.

Алекс пожал плечами.

– Понятия не имею! Беда в том, что мы располагаем не всеми цифрами, потому что некоторых матрешек нет.

– Вполне возможно, все просто, и это обычная заводская маркировка.

– Может, и так. Но все цифры разные. Такое впечатление, будто кто-то вырезал их острым ножом.

Джулия почувствовала холодок, пробежавший по спине. Последние слова Алекса вызвали в ее памяти что-то неясное, смутное, полузабытое. Она попыталась сосредоточиться, но тщетно! Все мгновенно растаяло и исчезло.

Алекс бросил на нее встревоженный взгляд:

– Что случилось?

– Мне показалось, что что-то забрезжило в моей памяти, но я так и не смогла вспомнить!

– Джулия, не напрягай себя понапрасну! Воспоминания вернутся к тебе тогда, когда наступить время.

– Откуда в тебе столько терпения? Ты мне казался человеком действия.

– Я и действую, когда нужно действовать. Но одновременно я умею ждать. Знаешь, очень важное качество для фотографа. Уметь дождаться оптимального освещения, выбрать наилучший ракурс, найти самый подходящий фон. Вот и твое сознание, оно тоже фиксирует все вокруг, подобно фотокамере. А в нужный момент оно выдаст тебе сделанные ранее фотоснимки.

– Надеюсь, это случиться еще при моей жизни! – воскликнула она с изрядной долей сарказма, хотя на самом деле ей было откровенно страшно.

– Спокойствие – только спокойствие! – усмехнулся Алекс. – Итак, поход в русскую лавку откладывается на завтра. А сейчас давай еще раз хорошенько подумаем, что еще могло быть у твоей матери такого, что имело отношение к ее поездке в Россию. И к твоим куклам тоже.

– Я добросовестно перебрала все наши старые вещи в чулане. Правда, отец сказал, что кое-какие бумаги он забрал с собой на новую квартиру: всякие счета, квитанции и прочие документы. У меня пока еще не было возможности познакомиться с ними. – Джулия машинально глянула на часы. – Одиннадцатый час! Ехать к отцу сейчас уже поздно. Да я и боюсь выходить на улицу. Вдруг они устроили там засаду? – Внезапно она переменилась в лице, как от страшной догадки. – А что, если они уже побывали у отца? Нашли адрес по телефонному справочнику и нагрянули. Я сейчас же позвоню ему! – Джулия полезла в сумочку за своим телефоном. – Какое счастье, что их дом охраняется.

– Насколько я понимаю, до сих пор злоумышленники старались устраивать обыски в квартирах в то время, пока хозяева отсутствуют. Думаю, так они будут действовать и впредь.

– Кто его знает, что им взбредет в голову! Мы имеем дело с опасными людьми. Я звоню отцу!

– А я звоню в полицию! Думаю, настало время познакомить их со всеми подробностями нашей истории.

Был уже двенадцатый час ночи, когда Алекс проводил из квартиры двух детективов из управления криминальной полиции Сан-Франциско. Джулия осталась в гостиной, и состояние ее было близким к истерике. Никто из полицейских не смог дать ей гарантий личной безопасности после того, как они с Алексом рассказали им всю историю с фотографией, включая и последние публикации по теме в газете «Трибьюн». Причем, по мнению полиции, именно эта последняя публикация и спровоцировала все последующие события.

Кто-то увидел фотографию Джулии в газете, решил, что она та самая девочка, и бросился на поиски чего-то. Детективы внимательно осмотрели кулон и матрешку, но так и не пришли к единому мнению, что в этих пустячных сувенирах есть такого, ради чего стоило бы идти на взлом чужих квартир и устраивать в них погромы. Даже если допустить, что матрешка стоит несколько тысяч долларов, все равно непонятно, зачем учинять такие акты вандализма. Значит, искали что-то другое.

Тем временем Джулия дозвонилась отцу и, узнав, что с ним все в порядке, вздохнула с облегчением. Она лишь попросила его быть внимательным и следить за тем, чтобы возле ресторана или возле его дома не шастали всякие подозрительные личности. Потом она перезвонила сестре, но Лиз не ответила на звонок. Вполне возможно, она отправилась к Майклу. Пересилив себя, Джулия позвонила на квартиру Майкла, но там никто не снял трубку. Тогда она послала эсэмэску на его сотовый, надеясь, что с ним тоже все в порядке. В конце концов, основная мишень – это она, и, пока она вдали от своих близких, те находятся в безопасности.

Закрыв за полицейскими двери, Алекс направился на кухню.

– Пить хочешь?

– Холодной воды.

– Отлично! – Он вернулся через минуту с двумя бутылками минеральной воды.

Шипучая минералка на какое-то мгновение наполнила Джулию энергией, которая, впрочем, моментально иссякла, стоило ей оглядеться по сторонам. Предстоит изрядно потрудиться для того, чтобы придать комнате жилой вид. А мебель по большей части просто придется выбросить вон как не пригодную для ремонта.

– Господи! И зачем я только пошла в этот музей! – воскликнула она горестно. – Вот сколько неприятностей доставила и себе, и своим близким, и тебе!

– Судьба – дама капризная. Нам не дано предугадать, за что посланы испытания! – беззаботно отмахнулся Алекс и сбросил с ног туфли.

– Думаешь, полиция сумеет выйти на след преступников?

– Сомневаюсь!

– Звучит пессимистично!

– Скорее, реалистично! Бандиты хорошо знают свое дело. Едва ли полиции удастся обнаружить отпечатки их пальцев.

– Ужасно! Одного не понимаю! Зачем надо было вспарывать диванные подушки? – Джулия показала на истерзанную подушку. – Что там можно спрятать?

– Что-то небольшое! – ответил Алекс, и выражение его лица стало сосредоточенным. – Ту же куклу или матрешку, к примеру.

– А кулон?

– Пока у меня нет никаких конкретных идей насчет твоего кулона. Не вижу, что в нем может быть интересного. Обычная вещица, и все.

– Значит, они ищут что-то другое, что-то такое, что, по их мнению, у меня есть, а этой вещи у меня нет. Или она есть, но я просто не подозреваю о ее существовании.

– Небольшая разница! – улыбнулся Алекс.

Джулия вздохнула, и вздох непроизвольно перешел в зевок. Какой долгий день. Трудно представить, что еще сегодня утром они были в Нью-Йорке.

– Надо снова поговорить с мистером Брэдли. Рассказать ему о нападениях на наши квартиры. Может, он наведет справки в своих разведслужбах и поможет нам пролить свет на то, что происходит.

– Завтра с самого утра я позвоню Стэну, – пообещал Алекс, отставляя в сторону пустую бутылку из-под воды.

Они оба замолчали. Джулия оторвалась от своих проблем, и мысли ее снова сконцентрировались на Алексе. Вот он сидит рядом с ней, их бедра почти соприкасаются, она слышит его дыхание, улавливает слабый запах одеколона после бритья. Тепло его тела действует на нее призывно, словно легкий морской бриз. Хочется прижаться к нему, прикоснуться губами к его лицу, тронуть уголок рта. Учащенно забился пульс, и она облизала пересохшие от волнения губы. Что делать? Преодолеть эти несколько сантиметров, отделяющие их друг от друга, взъерошить его непокорные волосы, заключить его прекрасное лицо в кольцо своих рук?

Алекс откашлялся и бросил на нее тяжелый взгляд.

– Тебе пора в кровать! А я расположусь здесь, на диване!

Его слова стали для нее холодным душем. Какое разочарование! Наверняка Алекс не чувствовал и тысячной доли того волнения, которое только что пережила она.

– Нет! Спи в своей кровати сам. К тому же диван короткий, и тебе здесь будет неудобно. Ты же намного выше меня.

Да, он выше, сильнее, сексуальнее…Что с ней творится? Почему она никак не может обуздать свою плоть? Это, наверное, избыток адреналина в крови. Неудержимо хочется прыгнуть на него и не отпускать долго-долго.

– А я говорю: отправляйся в спальню – и не спорь. Я привык спать где угодно!

Алекс быстро поднялся с дивана. Она бросила на него удивленный взгляд. С чего он злится?

– Чертовски тяжелый день! – вздохнул он, словно прочитав ее мысли. – Пойду расстелю кровать.

– Я сама управлюсь! – попыталась возразить она.

– Моя кровать, я знаю, что где лежит! – отрезал он в ответ неуступчивым тоном.

– Ладно! – согласилась она и поплелась следом в спальню. Остановилась возле кровати и стала молча наблюдать за тем, как он возится, перестилая кровать: нетерпеливо сдирает наволочки с подушек, стаскивает простыни, начинает стелить свежее белье.

– Дай я помогу! – снова предложила она свои услуги. – Перебрось мне половину простыни!

– Я сам!

– Но так же будет быстрее!

Джулия обошла кровать с другой стороны.

– Говорю же тебе: я все сделаю сам!

– Что за глупое упрямство! – совершенно искренне возмутилась она и схватилась за край простыни. Алекс резким движением дернул простыню на себя, и она упала вместе с ней на кровать. Отбросив волосы с лица, Джулия, разозлившись уже не на шутку, снова схватилась за простыню, твердо вознамерившись не уступать.

Да, Алекс сильнее ее, зато она упряма. Еще один рывок, и вот уже почти вся простыня в ее руках. Но тут он внезапно рухнул на кровать, пытаясь вернуть добычу себе. Они стали отчаянно барахтаться, запутавшись в простыне, пока он не повалился на нее сверху и не заломил обе руки. Джулия сердито зашевелилась в надежде вырваться, но Алекс и не подумал сдвинуться с места или тем более отпустить ее руки. Его глаза потемнели от страсти. Он смотрел на нее с таким желанием, что у нее занялось дыхание. Кажется, пора сдаваться на милость победителя.

– Ну и что? – проговорила она со злостью, старательно придерживаясь именно этой линии поведения. – В чем проблема?

– В тебе, моя радость, в тебе! Не хочу тебя видеть в своей кровати.

– Но ты же сам буквально силком гнал меня в свою кровать!

– Беда в том, что я не хочу, чтобы ты лежала в моей кровати одна. Джулия, ты сводишь меня с ума!

– Правда? – удивилась она, почувствовав себя даже польщенной.

– Предлагаю заняться любовью! Немедленно! – Последние слова были сказаны с такой отчаянной решимостью, что у Джулии заныло сердце от сладостных предчувствий. Он ласково погладил ее по щеке, и она почувствовала, как напряглось все ее тело. Мысли лихорадочно заметались в голове. Она только сегодня порвала с Майклом. Разве можно так поспешно прыгать в постель к другому?

– Ты восхитительная женщина! – бормотал между тем Алекс, трогая рукой ее губы. – Нежная, сильная и смелая, когда этого требуют обстоятельства. – Кончиком языка он осторожно раздвинул ее губы и проник внутрь. – Чудесно! – выдохнул он. – Но мне хочется большего!

«И мне тоже», – подумала она, но промолчала. Она не могла говорить, она могла только ждать, ждать, пока его губы сольются с ее губами в сладостном поцелуе. Однако, несмотря на свои слова, Алекс не торопился с поцелуем. Он еще раз прошелся языком по ее губам, он словно дразнил ее, поднимая градус желаний. Еще немного, и она закричит от невыразимой муки. Но вот он приблизился к ней совсем близко, или это она подалась ему навстречу? И они слились в ненасытном, бесконечном поцелуе. Он отпустил ее руки, и она тут же обвила ими его за шею, притягивая к себе. Потом она стала гладить его волосы, лицо, вдыхая полной грудью ароматы его тела. Вот он нащупал одной рукой ее грудь и осторожно нажал на сосок. Огонь пробежал по ее телу. Она чувствовала, что еще немного, и она лишится чувств от остроты желания.

Неужели это она?

Та самая женщина, которая всегда была категорически против случайного секса?

– Перестань думать! – пробормотал Алекс, слегка оторвавшись от ее губ. – Я буквально слышу, как вращаются шестеренки в твоей голове.

Он приподнялся на локоть и бросил на нее внимательный взгляд.

– Я не уверена в себе! – прошептала она растерянно. – Только что порвала с одним мужчиной. Не думаю, что я уже готова к отношениям с другим.

Нехорошие искорки вспыхнули в его глазах, вспыхнули и погасли. А ведь Алекс не хочет никаких отношений, запоздало поняла она. Он хочет просто секса. Какая же она дурочка!

– Тебе меня не понять, Алекс! Тебе ведь нужно удовольствие на одну ночь. Или даже на ближайшие пятнадцать минут.

– Почему именно на пятнадцать? – воскликнул он и сел на кровати. – Я способен продлить удовольствие и на больший срок! Джулия, секс ведь не всегда должен что-то означать! Не ищи высокое в обычном!

– Для меня – должен! Прости, но так уж я устроена. Понимаю, звучит по-детски глупо! Но это так. Боюсь, что если у нас с тобой случится секс, то я влюблюсь в тебя по-настоящему. А ведь тебе, насколько я понимаю, не нужны серьезные отношения.

Джулии страстно хотелось, чтобы Алекс начал опровергать ее слова, говорить, что он мечтает именно о серьезных отношениях с нею, и все такое, но он молчал. А она ведь почти влюбилась в него. А может быть, и без всякого «почти».

Молчание длилось долго, но вот он поднялся с кровати.

– Я пошел! Остальное доделаешь сама!

– И это все, что у тебя есть сказать мне?

– Джулия! Я не даю обещаний, которые не могу сдержать! – Уже в дверях Алекс повернулся к ней и докончил свою мысль: – Не знаю, что такое любовь. Не видел, не чувствовал, не испытывал. Но если, по твоим словам, это именно то чувство, которое ты испытывала к другому мужчине каких-то восемь часов тому назад, то тогда скажу тебе так: ты тоже имеешь слабое представление о любви.

С этими словами он негромко прикрыл за собою дверь.

Джулия безвольно откинулась на подушку. Кажется, только что она совершила величайшую ошибку в своей жизни. Она глянула в потолок и попыталась сосредоточиться на его последних словах. Алекс ошибается! Она не любила Майкла ни восемь часов тому назад, ни десять. В сущности, она его вообще никогда не любила. Не любила так, как ей хотелось бы. Его поцелуи оставляли ее равнодушной, она не теряла голову из-за его ласк. Майкл… Он всегда был таким уютным, домашним, привычным. Не то что Алекс с его горячностью, страстным напором и бурей желаний.

Она уже давно догадывалась, что чего-то в ее жизни не хватает, чего-то такого, что Майкл дать ей не в состоянии. Но и Алекс пугает своей непредсказуемостью. Он похож на динамит. Куда заведет ее страсть, если она безоглядно отдастся своим желаниям? Да и время ли сейчас потакать им?

В конце концов разум возобладал. Она не может отправиться вслед за Алексом в гостиную и предаваться с ним любовным утехам на истерзанном диване. Не стоит торопить события. Все и так происходит слишком быстро.

К тому же завтра будет новый день.