23
Даунинг-стрит, дом 10
Джереми Фэллон ждал их в фойе. Он протянул Габриелю теплую, влажную ладошку и без слов проводил его в Белую гостиную. На этот раз в комнате было пусто. Габриель, не дожидаясь приглашения, опустился на диван, а Фэллон достал из кармана ключи от арендованного автомобиля.
— Седан «пассат», как вы и просили. Вернете в целости и сохранности — заслужите мою бесконечную благодарность. Мое благосостояние не столь велико, как у премьер-министра.
Фэллон вяло усмехнулся собственной шутке. Было видно, что улыбается он нечасто: зубы он имел, как у барракуды. Фэллон вручил Габриелю ключи и парковочный талон.
— Автомобиль ждет вас на стоянке, на станции Виктория. Вход с…
— …Экклстон-стрит.
— Простите, — искренне извинился Фэллон. — Порой я забываю, с кем имею дело.
— Зато я — нет.
Фэллон промолчал.
— Какого цвета машина? — спросил Габриель.
— «Айленд-Грэй».
— Что еще за «Айленд-Грэй»?
— Должно быть, там ужасно мрачно, поскольку машина довольно темного цвета.
— А деньги?
— В багажнике, упакованы в два чемодана, как и просили вымогатели.
— Долго они там лежат?
— С раннего утра. Я сам их туда поместил.
— Надеюсь, машина еще на месте.
— Вы за нее беспокоитесь или за деньги?
— За то и за другое.
— Это что, шутка такая?
— Нет, — сказал Габриель.
Фэллон нахмурился и, опустившись на диван напротив Габриеля, принялся изучать свои ногти, от которых, к слову, мало что осталось.
— Должен извиниться за свое вчерашнее поведение, — произнес немного погодя Фэллон. — Я действовал, как мне казалось, в интересах премьер-министра.
— Как и я.
Фэллон растерялся. Как и любой человек у власти, он не привык, когда с ним говорят откровенно.
— Грэм Сеймур предупредил, что порой вы бываете излишне прямолинейны.
— Только если на кону жизнь человека, — ответил Габриель. — Как только я сяду за руль предоставленной вами машины, моя жизнь окажется под угрозой. Значит, все решения принимать мне.
— Думаю, не надо напоминать, что дело надо уладить как можно тише и незаметнее.
— Не надо. В противном случае за все расплачиваться будет премьер-министр.
Фэллон не ответил. Только молча взглянул на часы: было 11:40. Оставалось двадцать минут до звонка похитителей. Фэллон поднялся на ноги с таким видом, будто толком не спал много дней подряд.
— Премьер-министр у себя в кабинете, у него встреча с министром иностранных дел. Я должен присоединиться к ним через несколько минут. После встречи я приведу премьер-министра сюда, к звонку.
— Что обсуждают на встрече?
— Политику Великобритании относительно арабо-израильского конфликта.
— Не забывайте, кому отвозить деньги.
Фэллон еще раз обнажил в улыбке страшные зубы и устало направился к двери.
— Вы знали? — спросил Габриель.
Фэллон медленно обернулся.
— Знал о чем?
— Об интрижке Ланкастера и Мадлен.
Помедлив в нерешительности, Фэллон наконец ответил:
— Нет, не знал. Если честно, я и представить себе не мог, что он вот так поставит под угрозу плоды наших многолетних трудов. Ирония еще и в том, что именно я их и познакомил.
— Зачем?
— Мадлен была неотъемлемой частью нашей политической операции. А еще она необычайно умна и способна, ее ждало блестящее будущее.
Однако… почему это Фэллон заговорил о Мадлен в прошедшем времени? Он и сам это заметил и поспешил оговориться:
— Я немного не то хотел сказать.
— Да? Что же вы имели в виду?
— Сам не знаю… — Это были три слова, которые Фэллон никогда не спешил произносить. — Вряд ли Мадлен останется прежней после всего пережитого.
— Люди куда гибче, чем вы себе представляете, особенно женщины. Если ей оказать должную помощь, довольно скоро она вернется к нормальной жизни. Однако в одном вы правы: прежним человеком ей уже не стать.
Фэллон взялся за ручку двери.
— Вам еще что-нибудь нужно? — спросил он, обернувшись.
— Заменитель сна.
— Как вам его подать?
— С молоком, без сахара.
Выйдя, Фэллон аккуратно притворил за собой дверь. Тогда Габриель встал и подошел к картине Тёрнера. Взявшись одной рукой за подбородок, он немного склонил голову набок и стал рассматривать полотно. Было 11:47, оставалось тринадцать минут до звонка.