49

Я вышел через парадную дверь, как делают люди, не умеющие летать. Синдж меня вооружила, хотя моя утяжеленная свинцом колотушка была единственным орудием, способным причинить увечья. Я чувствовал себя менее уверенно, чем следовало бы, остро сознавая, что давно уже не занимался подобными делами. Мои навыки и инстинкты притупились.

Покойник вложил в мою голову маршрут.

«Как только у меня найдется время поразмыслить, мне следует о многом тебе рассказать. Эти твари не должны были подобраться близко. Они не должны были так легко отпихнуть меня в сторону. Хотя, возможно, и к лучшему, что они так сделали. Я не могу вообразить, чтобы даже в разуме главного вампира было больше грязи».

Чтобы наблюдать за моим домом, были поставлены пять человек, представляющих самые разные интересы. Без сомнения, все они друг друга знали. И, возможно, объединили ресурсы.

Старые Кости хотел, чтобы я сделал перекличку присутствующих. Люди, занимавшиеся подобной работой у «Огня и льда», попали в беду.

Вот уж не хотел бы я заниматься такой же работенкой. Из чего следовало: возможно, я и вправду миновал черту, за которой должен был выполнять желания Тинни и не делать того, чего она не желала.

Если я больше не в состоянии справляться со всякой гадостью, я должен стать кастрированным охранником у дверей… Каким и видел себя перед тем, как на нас все это навалилось.

Среди Гражданской Стражи, друзей Белинды, ребят из компании Морли и одного из Детей Света я разыскал пятерых из шести человек, которые, как заявил Старые Кости, наблюдали за домом. Парни Джона Пружины схватили еще одного.

Первым был краснофуражечник по другую сторону улицы. Он был не ранен, но его память оказалась пуста. Эта история повторялась снова и снова.

Последний человек, жестяная свистулька на ступенях дома миссис Кардонлос, был в сознании и совершенно сбит с толку.

Я нашел одного мертвеца у двери соседнего дома. Никто его не знал. Наверное, невезучий бездомный парень, который решил, что нашел подходящее место, чтобы провести ночь на улице.

Я приблизился к дому Кардонлос, наблюдая за окном. Кардонлос притворилась, что я нарушил ее покой, атаковав ее дверь. Годы обошлись с ней неблагосклонно, а она неблагосклонно к этому отнеслась. Она превратилась в мечту торговцев косметикой, в кошмар молодых людей и предмет насмешек привлекательных молодых женщин.

Я повидал уже столько подобных ей, что подозревал: в определенном возрасте женщин поражает такая болезнь.

Плохо окрашенные волосы. Макияж, наложенный мастерком. Духи густые, как болотные миазмы. И готовая жеманная улыбка для любого мужчины, достаточно молодого, чтобы помнить, каково это — стоять не горбясь.

Мне она не улыбалась. Она узнала меня.

— Началось, да?

— Простите? Что началось?

— Кончина спокойствия.

Она обнародовала свое предзнаменование так, как будто объявляла о сумерках богов.

— Здесь не было никаких проблем с тех пор, как вы последовали за своей проституткой на Холм.

Она не имела права так говорить. Моя проститутка была леди. И не имела ничего общего с Холмом.

— Я вернулся. Вы должны подать прошение директору, чтобы он снова взял вас на полный рабочий день. А пока ему нужно знать, что произошло нынче ночью. Все его люди были ранены. Один человек погиб. Он припомнит, что случилось на северной стороне.

Миссис Кардонлос начала хватать ртом воздух. Ей хотелось свалить на меня вину за все случившееся, но она не знала, как это сделать.

— Вон тот человек потерял слух, — заметил я.

Леди-ветеран снова глотнула воздуху.

— Суматоха вернулась.

— Пошлите весточку в Аль-Хар. Я буду собирать пострадавших и постараюсь им помочь.

Эту добавочную информацию она сможет внести в свой рапорт, чтобы поощрить скорейший отклик.

Релвей захочет, чтобы его люди как можно меньше выставлялись на обозрение Покойника.