В самом худшем случае день становится равен ночи. Я не имею в виду те два раза в году, когда ровно 12 часов светло и 12 часов темно. У родителей новорожденного есть только деньиночь (и деньиночьиденьиночь), которые ничем не различаются между собой и отнимают у них все силы. Если ребенок не отличает день от ночи, а реагирует только на свое чувство голода, он просыпается и будит нас тогда, когда захочет. Сначала он делает это каждые два часа. Поесть. Заснуть. Зареветь. Поесть. Заснуть. Зареветь. Грудничок каждый раз просыпается в ужасе, ощущая жуткую пустоту в животике и громогласно сообщая о своем страшном состоянии. Сообщая это громко и пронзительно, он, конечно же, подает сигнал тревоги.

Ребенка покормили, и он успокоился, а от режима «тишина – cон – крик», превращающего первые недели или месяцы в один долгий напряженный день, в котором то светло, то темно, страдает прежде всего мать. Жаль, что высвободившиеся после родов гормоны не могут заставить ее забыть о том, что ночь создана для сна – или для веселья, – но веселиться мать уже не в силах. И вот снова сигнал тревоги, потом молоко успокаивает, малыш затихает на ручках у мамы и спускаться с них не хочет. Но ведь каждая минута дорога, их осталось всего 120 до следующего крика с требованием еды.

Ребенку надо спать, он такой крошечный, и родители, конечно, не хотят его раздавить, значит, он должен спать в своей кровати. Но за время кормления его подушка остыла, и, пока мать потихонечку укладывает его и медленно, постепенно убирает свои руки, малыш недовольно пищит. Меееедленно, он уже почти заснул, еще чуть-чуть… не надо торопиться, спать осталось еще 115 минут, медленно… ребенок хватает ее палец и вцепляется в него. Отлично. Осталось 110 минут. Так продолжается, пока малыш снова не начинает спокойно посапывать. Теперь надо осторожно высвободить пальцы, так, еще один остался. Сделано!

Мать в изнеможении падает на подушку, но только она устроилась поудобнее: ПОДЪЁЁЁЁМ! Она поднимается, садится на постели, проверяет время, 110 минут никак не могли уже пройти, она же только что… они уже прошли.

После следующего кормления изможденная мать кладет ребенка между собой и отцом, заботливо разбудив папашу, чтобы предупредить его: «Осторожно, не раздави ребенка!» Довольный малыш засыпает, а мать бодрствует. А что, если малыш скатится под одеяло? А если на него навалится взрослый? Затем усталость побеждает.

Вдруг в ногах кровати что-то начинает шевелиться, еще не совсем проснувшаяся мать в панике тянет на себя одеяло, заворачивает дергающееся тельце и поднимает его в воздух! Какой же он тяжелый… да это, оказывается, нога! Ничего не понимающий и негодующий отец протестует, ребенок, спокойно спавший рядом с изголовьем кровати, просыпается от шума и заявляет о себе: у него пусто в животике… ПОДЪЁЁЁЁМ!!!

К счастью, это время быстро проходит, у кого-то раньше (пожалуйста, не слишком радостно рассказывайте об этом другим молодым родителям с кругами под глазами), у кого-то немного позже. Потом малыши тоже начинают ценить ночное спокойствие, они уже спят по четыре часа за раз, это совершенно новые ощущения! А иногда… иногда они спят даже целую ночь, так что родители, проснувшись утром, начинают волноваться, все ли в порядке? Дни снова становятся днями, а ночи ночами, какие-то получше, какие-то похуже.

Ребенок растет, и у родителей постепенно исчезают круги под глазами, они начинают уже забывать, как им было тяжело. А затем малыш совершает печально знаменитый среди мам и пап скачок в развитии. Ребенок приобретает новые навыки, неважно – телесные или духовные. Новые способности надо тренировать, пусть даже ночью. Это постоянно повторяющийся кошмар для детей и родителей: взросление ребенка проходит не через скачки в развитии, а скорее как бег с препятствиями.

Во сне малыш видит какие-то темные фигуры. Его совсем нелегко убедить в том, что в комнате не прячутся никакие чудовища. И тут ребенок понимает, что ему было бы приятнее спать в родительской постели, потому что он боится чудовищ.

Малыш уже очень сильно вырос, и ему совсем не трудно, пинаясь, толкаясь и извиваясь, освободить себе местечко в супружеской постели.

Ну что можно поделать, зато он заснул. Родители не спят, пытаясь сохранить равновесие на левом и правом краю кровати.

Правда, на следующую ночь кровать снова в их полном распоряжении. Они готовы пожертвовать вечерней свободой ради полноценного ночного сна: мы будем сидеть рядом с твоей кроваткой, пока ты не заснешь, обещают они ребенку. А тот, думая о длинной темной ночи и возможном визите чудовища, уже запланировал переселение в родительскую спальню. Но теперь отец сидит у его кроватки. Ребенок болтает, хихикает, сучит ногами, но не спит.

Отец мягко и нежно просит его успокоиться, он, конечно же, хочет внушить ребенку чувство уверенности и не порождать у него новых кошмаров. Ребенок продолжает крутиться: «Послушай, я могу квакать, как лягушка. И прыгать тоже!»

Отец просит его уже не так нежно, ему кажется, что он сидит здесь целую вечность, он провел в темноте уже десять минут. После того как папа принес ребенку попить водички, поправил ему подушку, слишком толстое одеяло заменил на более тонкое, а потом опять укрыл его толстым, в детской комнате наконец все затихает.

Отец не слишком быстро, в такт спокойному дыханию ребенка считает про себя до ста. Досчитав до ста, он медленно, меееедленно встает, вот только… стул, подлый стул заскрипел. «Пап, ты здесь? Куда ты идешь? Я еще не сплю!» Через 20 минут и три попытки уйти (первая попытка: отец снова попадается при попытке встать и недовольно ворчит про себя. Вторая попытка: скрипит дверная ручка, отец ругается про себя. Третья попытка: закрывающаяся дверь издает еле слышный звук, отец вопит про себя) ему наконец это удается. Он снаружи, а ребенок все-таки спит.

Свободного времени осталось не так уж много, вскоре усталые родители ложатся спать. Наступает ночь, раздается крик: «МАМАААААА! У меня в кровати крот!» Ребенок в ужасе, он весь потный и заливается слезами: в ногах кровати возится крот, который своими жуткими лапами прорыл туннель до матраса!!! Проходит полчаса прежде, чем удается почти полностью разобрать всю постель, снова застелить кровать и убедить ребенка в простой истине: нет никакого крота – ни под матрасом, ни в комнате, ни даже в шкафу. Все снова ложатся, тело сковывает дремота, голова пустеет, дыхание становится спокойным. И тут снова крик, еще громче предыдущего: «АААААА! ОН ОПЯТЬ ЗДЕСЬ!»

Этой ночью ребенок спит в родительской постели. Родители лежат по краям кровати. При этом они шепотом повторяют мантру всех измученных бессонными ночами пап и мам: «Это временно. Это все временно. Это пройдет. Пожалуйста, пусть это пройдет. Это временно».