1. Отношения СССР с ведущими западноевропейскими державами в 1965-1973 гг.
В отличие от Вашингтона Париж не рассматривал всерьез перспективу глобальной войны против СССР и не видел оснований подозревать его в намерении развязать эту войну. Французские военные стратеги исходили из того, что со стороны Советского Союза для Франции существует лишь ограниченная угроза, которую она в состоянии сдержать собственным ядерным потенциалом. Безопасность Франции в Париже фактически отделили и от безопасности Запада в целом, и от безопасности США в частности. Французский лидер — президент Шарль де Голль прямо отвергал сосредоточенность американских политиков исключительно на возможности войны с «социалистическим блоком» и выступал с концепцией «обороны по всем азимутам» и «многостороннего сдерживания», в рамках которых конфликт с Москвой и ее союзниками рассматривался в Париже как один из нескольких возможных негативных сценариев развития международной обстановки. Франция по-прежнему признавала себя составной частью западной цивилизации, но не желала участвовать в войне против СССР, если это не было продиктовано ее собственными интересами.
Стремление Парижа к обособлению внутри военно-политической стратегии западных стран усиливалось по мере разрастания войны США во Вьетнаме в 1965—1966 гг. Франция резко критиковала Вашингтон за начало вьетнамской кампании. Более того, президент Ш. де Голль вполне обоснованно подозревал США в желании присвоить французское «колониальное наследство» и перехватить геополитический плацдарм в Индокитае, который прежде принадлежал французам. Кроме того, Париж учитывал фактическую вовлеченность в эту войну СССР и Китая, которые действовали на стороне вьетнамцев против США. Расклад сил во многом напоминал Корейскую войну (1950-1953), и президент Ш. де Голль не исключал расширения масштабов этого конфликта за счет неконтролируемой эскалации противостояния США с двумя ведущими коммунистическими державами мира. Риск стать заложником советско-американской конфронтации не устраивал французское руководство, и поэтому Париж пришел к заключению о необходимости принятия радикального решения.
В феврале 1966 г. Франция официально заявила о своем выходе из военной организации НАТО. Мотивируя свое решение, Ш. де Голль заявил, что в связи с изменившимися условиями в мире политика, проводимая в рамках НАТО, противоречит интересам Франции и может привести к автоматическому вовлечению ее в ненужные военные конфликты. Ш. де Голль добился от Вашингтона эвакуации с французской территории всех военных штабов НАТО, вывода всех союзнических войск и ликвидации иностранных военных баз. Одновременно с июля 1966 г. все французские вооруженные силы были подчинены национальному командованию, а с октября 1966 г. представители Франции покинули Постоянный комитет Совета НАТО.
Сделав резкий поворот в отношениях с США и НАТО, французское политическое руководство понимало, что ему предстояло разъяснить стратегический смысл содеянного им для советско-французских отношений. Поэтому президенту Ш. де Голлю было необходимо, чтобы Москва не только заметила, но и оценила новую позицию Франции как страны, не желающей связывать себя «солидарной ответственностью» с Вашингтоном и НАТО в военно-стратегических вопросах. Независимость Франции от НАТО имела практический смысл только в одном случае, если Москва перестала бы видеть Францию в одном ряду с США и другими натовскими странами в качестве гипотетического противника. Вот почему сразу после решения о выходе из НАТО президент Ш. де Голль отправился с официальным визитом в Москву.
В ходе этого визита, который состоялся в июне-июле 1966 г. была впервые подписана советско-французская декларация, ставшая одним из основополагающих документов двусторонних отношений Москвы и Парижа. В ней удалось зафиксировать элементы общего для СССР и Франции видения перспектив развития международной ситуации. В частности, обе стороны сошлись в необходимости создать атмосферу разрядки между Востоком и Западом, которая открыла бы путь к сотрудничеству во всей Европе, и предполагало настрой Москвы и Парижа на взаимную поддержку в ключевых вопросах европейской безопасности. Особое значение имело включение в эту декларацию и пункта о регулярных советско-французских межправительственных консультациях.
В 1970 г., уже при новом французском президенте Жорже Помпиду, это положение было оформлено и развито в отдельном документе — протоколе о политических консультациях, в котором регламентировался порядок и периодичность советско-французских обсуждений по всем острым вопросам международного развития. Фактически, советско-французская декларация 1966 г. и консультативный протокол 1970 г. означали формирование «консультативного пакта» между Францией и СССР, что подтвердилось дальнейшей практикой двусторонних отношений, что для всей послевоенной истории международных отношений стало беспрецедентный шагом.
Одновременно с нормализацией советско-французских отношений начался процесс нормализации отношений с Западной Германией, где в сентябре 1968 г. в ходе очередных парламентских выборов сокрушительное поражение потерпел правящий блок ХДС/ХСС, и к власти впервые пришла коалиция СДПГ/СвДПГ во главе с Вилли Брандтом, который стал новым федеральным канцлером ФРГ.
Лидер германских социал-демократов лучше других понимал, что советская политика в германском вопросе была скорее защитной, чем наступательной. Правда, он понимал и то, что она была выдержана в духе того, что в классической военной теории называлось «активной обороной». Тем не менее, В. Брандт не демонизировал Советский Союз и считал неизбежным и необходимым иметь с ним дело. Более того, он открыто говорил, что бескомпромиссная политика конфронтации с Москвой не приближает решение германского вопроса, а только осложняет обстановку в Европе. Поэтому, не отказываясь от стратегической задачи объединения Германии, В. Брандт был уверен, что путь к решению этой задачи надо начинать с примирения с Советским Союзом, устранения препятствий для общеевропейского диалога и «включения-погружения» обеих частей Германии в процесс европейского сотрудничества, который позволит найти взаимоприемлемое решение германской проблемы.
После победы на выборах новое правительство ФРГ огласило свою программу, в которой впервые признало факт существования ГДР как независимого германского государства. Хотя это вовсе не означало намерения Западной Германии официально признать его, программа В. Брандта содержала призыв к поиску путей для улучшения отношений между двумя частями Германии параллельно с углублением сотрудничества ФРГ с НАТО. Вслед за тем новое западногерманское правительство направило ноты правительствам СССР и Польши с предложением начать обсуждение нерешенных проблем, на что были немедленно получены положительные ответы.
В ноябре 1969 г. кабинет В. Брандта заявил о присоединении ФРГ к Договору о нераспространении ядерного оружия в качестве неядерного государства, официально отказавшись от каких-либо претензий на обладание им. Это заявление вызвало вздох облегчения в Москве, поскольку был устранен один из источников недоверия советского руководства к Бонну. В декабре 1969 г. руководитель ГДР В. Ульбрихт направил В. Брандту свои предложения о мерах по улучшению отношений ГДР и ФРГ, которые были приняты к рассмотрению, и вскоре начались прямые контакты между двумя странами на уровне глав правительств и государств. Тогда же по предложению западных держав была достигнута договоренность о проведении четырехсторонних консультаций полномочных представителей СССР, США, Великобритании и Франции о статусе Западного Берлина.
Эти перемены ускорили компромисс по вопросу о созыве Общеевропейского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, и в начале декабря 1969 г. на сессии Совета НАТО было решено согласиться с предложениями стран-участниц Варшавского договора при условии, что на это совещание будут приглашены как равноправные участники США и Канада. Таким образом, с конца 1969 г. на европейском континенте фактически начался т.н. «общеевропейский процесс», т.е. многосторонний диалог и сотрудничество, в котором стали участвовать все европейские страны, независимо от их блоковой и «формационной» принадлежности.
Интеграционный процесс внутри Западной Европы шел параллельно с общеевропейским процессом улучшения отношений между западной и восточной частями Европы. «Новая восточная политика» В. Брандта благоприятно влияла на отношения между великими державами. Бонн перестал, как при К. Аденауэре и его политических наследниках Л. Эрхарде и К. Кизингере, провоцировать напряженность между СССР и странами НАТО. В апреле 1970 г. В. Брандт отправился с официальным визитом в Вашингтон, где обсудил с президентом Р. Никсоном программу улучшения отношений ФРГ со странами социалистического лагеря, прежде всего, Советским Союзом, Польшей и Чехословакией. В ее основе была идея признания существующих реальностей, главной из которых было изменение восточногерманских границ и признание существования ГДР. Американская администрация в целом поддержала «новую восточную политику» В. Брандта, но при условии, что улучшение отношений со странами социалистического лагеря не подорвет сотрудничества ФРГ с НАТО. В отличие от французского президента В. Брандт был убежденным «атлантистом» и в его планы отнюдь не входил отход от военного союза с США и НАТО.
В августе 1970 г. канцлер В. Брандт прибыл с официальным визитом в Москву, где был подписан советско-западногерманский договор, в котором Бонн официально признал линию по Одеру — Нейсе восточной границей германских государств, отказавшись от всех претензий на бывшие германские земли, перешедшие после окончания Второй мировой войны к СССР и Польше. Кроме того, СССР и ФРГ обязались твердо соблюдать территориальную целостность всех европейских государств в тех границах, которые существовали на момент подписания договора, включая границу между ФРГ и ГДР, отказались от любых попыток их изменения и заявили о полном отсутствии любых территориальных претензий и намерений высказывать таковые претензии в будущем.
В сентябре 1971 г. в Западном Берлине было впервые подписано четырехстороннее соглашение между СССР, США, Францией и Великобританией, в соответствии с которым западная часть Берлина признавалась отдельной территориальной единицей с особым международным статусом под управлением союзных держав. Было официально установлено, что Западный Берлин не является частью ФРГ, и не будет управляться боннским правительством. Главным органом власти управления Западного Берлина признавался западноберлинский сенат, который должен был сотрудничать с властями трех западных держав. Это соглашение устанавливало четкий порядок поддержания связей между Западным Берлином и Западной Германией и гарантировало надежность сообщения между ними. Стороны согласились воздерживаться от применения силы в районе Западного Берлина, в том числе для изменения существующего статус-кво в одностороннем порядке.
Решение этой проблемы ускорило нормализацию отношений между ФРГ и ГДР. Боннское правительство впервые с 1955 г. отказалась от «доктрины В. Хальштейна», в соответствии с которой оно разрывало дипломатические отношения с любой страной, признававшей правительство ГДР. Вместе с тем, необходимо было оформить отношения между двумя частями Германии на официальном уровне. Поэтому для решения этой животрепещущей проблемы пришлось даже сменить руководство ГДР, и по настоятельной «рекомендации» Москвы вместо Вальтера Ульбрихта первым секретарем ЦК СЕПГ был избран Эрих Хонеккер.
В декабре 1972 г. был заключен договор об основах отношений между ГДР и ФРГ, который предусматривал установление отношений между ними на основе равноправия, суверенного равенства, уважения территориальной целостности и нерушимости границ, отказа от дискриминации, применения силы и решения всех споров мирными средствами. В сентябре 1973 г. оба германских государства стали полноправными членами ООН.
В декабре 1973 г. ФРГ заключила договор с Чехословакией, в котором не только признала законность установленной границы между двумя государствами, но и согласилась считать Мюнхенское соглашение (1938) о «добровольной» уступке Чехословакией Судетской области в пользу Германии недействительным с момента его подписания. Фактически ситуация вокруг Германии была полностью нормализована во всем, что не касалось вопроса об ее объединении.