Кв. 23

Маше казалось, что она действует на автопилоте. Институт, занятия, роддом, больница. И если раньше она предполагала, что запросто может отменить индивидуальные уроки, то вскоре поняла, что это невозможно.

Деньги таяли с катастрофической быстротой. Сиделка, такси, продукты с рынка, лекарства… Реальный и быстрый заработок, который ей был доступен, – это как раз занятия с учениками. И хотя сил почти не оставалось, Маша заставляла себя заниматься, не отменяла уроки, не переносила их, а старалась все успеть вовремя, чтобы обеспечить себя материально.

Надо отдать должное Юриным сослуживцам по оркестру. Приехали к Маше, привезли денег, посочувствовали. Но деньги эти тут же растаяли, потому что требовалось их гораздо больше, чем поступало. Маша самой себе казалась загнанной лошадью, задыхающейся, бегущей из последних сил, надрывающейся в бесконечном движении…

Леночку перевели из реанимации в общую палату. Роман навещал ее постоянно, стоял под окном, переговаривался, носил передачи, цветы. Леночка приходила в себя. И хотя была очень бледна и слаба, молодость делала свое дело. Организм постепенно восстанавливался, молоко прибывало, ребеночек кушал хорошо и почти не плакал.

Плакала Маша. Как правило, вечерами. От усталости, напряжения, бесконечной суеты и жалости к самой себе.