Вулф вез их домой и, хотя Джек туманно помнил многие события этой осени, происшедшие за столь короткий период, каждый момент этого путешествия запечатлелся в его памяти на всю жизнь. Они с Ричардом сидели на заднем сиденье, а Вулф вез их на восток, на восток, на восток. Вулф знал все дороги и вез их. Иногда он напевал старую песенку: «Бег через Джунгли», это, кажется, была его любимая песня. А потом часами он мог прислушиваться к завыванию ветра за стеклом.

На восток-восток-восток. Каждое утро в солнечный восход, в таинственное насыщенно-голубое небо каждой наступающей ночи, слушая попеременно то Джога Фочерти, то ветер, Джога Фочерти снова, потом снова ветер.

Они ели в разных ресторанчиках и барах. Они ели в «Стапейси» и в «Королевском Бургере». Они останавливались в «Кентуккийских Жареных Цыплятах». Здесь Джек и Ричард заказали обеды, а Вулф заказал корзинку для семьи и съел двадцать две порции. Судя по звукам, он сжевал их прямо с костями. Это наполнило Джеку Вулфа и поп-корн. Где же это было? Мунси. В пригороде Мунси. Как раз перед тем, как они попали в Солнечный Дом. Он усмехнулся… а потом как будто стрела пронзила его сердце. Он отвернулся к окну, чтобы Ричард не увидел выступившие из глаз слезы.

На вторую ночь они остановились в Ильсбурге, Колорадо, и Вулф приготовил им ужин на переносной плитке, которую он выудил из багажника. Они ели посреди заснеженного поля, под сиянием звезд, укутанные в теплые тулупчики, найденные в стареньком футляре. Над ними сиял звездный дождь, и Вулф танцевал под ним, как ребенок.

— Мне нравится этот тип, — задумчиво произнес Ричард.

— Мне тоже. А жаль, что ты не знал его брата.

— Жаль. — Ричард начал убирать со стола. То, что он сказал позже, полностью смутило Джека. — Я многое забыл, Джек.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сказал. С каждой милей я помнил все меньше и меньше из того, что произошло. Все расплывается. И мне кажется… я думаю, что для меня это лучше. Послушай, а ты действительно уверен, что с твоей матерью все в порядке?

Три раза Джек попытался дозвониться до матери. Но никто не брал трубку. Он не слишком беспокоился об этом. Все было нормально. Он надеялся. Когда он доберется туда, она будет дома. Больная… но живая. Он надеялся.

— Да.

— Тогда почему же она не отвечает на звонки?

— Слоут сыграл какую-то шутку с телефоном, — ответил Джек. — Он сделал это при помощи кого-то из Альгамбры. С ней все в порядке, больна… но жива. Все еще там. Я чувствую ее.

— И если эта целительная вещица подействует, — Ричард скорчил рожицу и добавил: — Ты все еще, я имею в виду, ты все еще считаешь, что она позволит мне остаться с вами?

— Нет, — ответил Джек, помогая Ричарду убирать остатки ужина. — Возможно, ей захочется увидеть тебя в сиротском приюте. А, может быть, и в тюрьме. Не валяй дурака, Ричард. Конечно, ты можешь оставаться с нами.

— Понимаешь, после всего, что сделал мой отец…

— Это был отец, Риччи, — просто сказал Джек. — А не ты.

— И ты не будешь всегда напоминать мне? Знаешь… ворошить мою память?

— Нет, если ты этого хочешь.

— Хочу, Джек. Я действительно хочу этого.

Вулф обернулся.

— Ну что, мальчики, готовы? Вулф!

— Готовы, — ответил Джек. — Послушай, Вулф, а как насчет записи Скотта Гамильтона, которую я купил в Криденсе?

— Конечно, Джек. Так что же насчет Криденса?

— «Бег через Джунгли», правильно?

— Очень Хорошая Мелодия, Джек. Очень.

— Будь уверен, Вулф! — Он взглянул на Ричарда, тот отвернулся и усмехнулся.

На следующий день они катили уже по Небраске и Айове; а еще через день проезжали мимо руин Солнечного дома. Джек подумал, что Вулф провез их мимо, возможно потому, что хотел увидеть место, где умер его брат. Он на всю мощь включил кассету с любимой песней, но Джеку показалось, что он слышит всхлипывания Вулфа.

Время. Ощущение остановки времени. Джеку казалось, что он все забыл, а потом появилось ощущение остановки, триумфа, прорицания. Работа выполнена с честью.

На закате пятого дня они въехали в Новую Англию.