Глава 33

На меня демон не обращала никакого внимания, так что я, не таясь, следил за ее перемещениями по палатке. У нее был почти человеческий облик, за исключением странного цвета и неестественного поворота головы. Она не ходила, а скользила по полу, двигаясь сперва медленно, а затем очень быстро. От наблюдения за ней меня замутило. Когда мы сражались с медведем, тот демон был гораздо слабее, а у нас при себе было железо. Я чувствовал, что этот демон намного сильнее, а все железо у нас отобрали.

Демон приблизилась к Захре и положила руку ей на плечо. Захра каким-то образом не дернулась от этого прикосновения. Она приподняла станок, демонстрируя проделанную работу демону, будто та была ее любимой тетушкой или наставницей, как моя мать. Демон прикоснулась к раме пальцем, точнее пальцеобразным отростком, и их обеих озарил странный свет. Принц Марам, кажется, ничего не заметил, как и сама демон, но, взглянув в глаза Захры, я понял, что она тоже видит свет и тоже не понимает, что он означает.

– Тебе лучше, моя маленькая розочка? – спросила демон.

– Да, – ответила Захра, неприступная как железо и шипы. – Лучше, спасибо.

– Этой работе так сложно обучаться во взрослом возрасте, – отметила демон. – Тебе следовало учиться в детстве. Тогда бы это не было так больно, и тебе не нужна была бы моя помощь, чтобы облегчить муки.

– Я превозмогала боль всю жизнь, – сказала Захра. – Есть у меня такой дар.

При этом слове демон содрогнулась, вспомнив своих тюремщиков, и, как я надеялся, страдания, перенесенные ей в горах.

– У тебя столько талантов, любовь моя, – сказал Марам. – Мне доставляет истинное наслаждение наблюдать, как ты пускаешь их в ход.

Демон, похоже, впервые обратила внимание на мое присутствие. Она развернулась и посмотрела на меня, и я порадовался, что сижу, а иначе мог бы и упасть. Мы слышали множество историй про Короля-Добронрава, который стал добродетельным, но прежде много выстрадал. Истории про то, как демоны пришли к родным Королевы-Сказочницы и сожгли их живьем на свадьбе ее сестры. Но все это нисколько не подготовило меня к тому злу, с которым я столкнулся сейчас. Демон не просто желала нашей смерти, она хотела, чтобы мы как следует настрадались. Я знал, что на Харуфе она не остановится. Она захватит и Камих, и пустыню, и весь остальной мир, если получится. Марам, должно быть, глуп, раз не понимает этого. А может, понимает, но его это не волнует. Насколько я успел с ним познакомиться, это вполне в его духе.

– Марам, почему этот мальчишка до сих пор жив? – спросила демон.

– Потому что я еще не решил, как он умрет, – ответил принц. – Он и его пособники похитили мою возлюбленную, и я должен найти для них подобающее наказание. К тому же от них есть польза. Мои люди не могут обучить ее тем вещам, которые тебя интересуют.

– Но этот ее любит, – сказала демон, и я содрогнулся, услышав эти слова из уст столь мерзкого создания. Я еще не говорил их сам, во всяком случае не вслух, а теперь Захра узнала правду от чудовища.

– Какая прелесть! – воскликнул Марам с искренней радостью в голосе. Теперь все их внимание сосредоточилось на мне. – Я заставлю ее собственноручно зажечь костер, на котором он сгорит. Если ему очень-очень повезет, я позабочусь, чтобы он умер до этого.

Странное чувство освобождения наступает, когда слышишь свой смертный приговор из уст того, кто в силах его воплотить. Я протянул руку и сжал ладонь Захры. И пусть они сломают мне хоть все пальцы. Мне нужно было донести до нее, что все в порядке. Что я не стану винить ее, если она предпочтет мне Харуф. Я всегда знал, что ей, возможно, придется сделать этот выбор.

Марам улыбнулся и подозвал стражника. Но на этот раз он не стал меня бить.

– Отведите этих двоих в палатку узников, – велел принц. – Похоже, моей невесте нужно выучить еще один урок.

– Да, ваше высочество, – странно сдавленным голосом отозвался стражник.

– И позаботьтесь, чтобы их чем-нибудь накормили, – добавил Марам. – Им предстоит долгий путь.

Стражник поднял Захру на ноги. Ясно было, что, пока она в его руках, я не буду сопротивляться. Он отвел нас назад через бестолково устроенный лагерь к палатке, где ждали остальные. На земле у входа в палатку стояло ведро с водой, в котором Тарик мыл руки.

– Они все-таки выводят нас в туалет, – сообщил он.

Стражник глянул на Захру, которая покачала головой, а потом на меня. Я кивнул, и он отвел меня к грязной, спешно выкопанной выгребной яме, которую люди принца использовали в качестве уборной. Когда мы вернулись, он отправил стражников ужинать и пихнул меня в палатку. Он не закрыл за мной полость, и мы порадовались, что в палатку будет проникать хоть какой-то воздух. Он уселся, поместив между колен обнаженный меч и повернувшись наполовину к нам, наполовину к лагерю. А потом размотал свою куфию, и я наконец понял, почему он говорил таким странным голосом.

– Отец? – ахнул Сауд, потому что перед нами и впрямь сидел человек, научивший нас драться и выживать в лесу. – Что ты тут делаешь?

– Могу спросить тебя о том же, сын мой, – ответил тот. – Я оставил вас всех в безопасном месте.

У меня в голове проносились тысячи мыслей одновременно. Я так скучал по нему, когда моя мать отослала его прочь, и понимал, что мои чувства – ничто в сравнении с переживаниями Сауда. Я мечтал, чтобы он остался с нами в поселении на перекрестке. Мечтал, что мы снова встретим его, но тогда, когда нас еще можно было бы спасти. Теперь же, хотя всем нам явно не выжить, кого-то, возможно, удастся спасти. Может, Арву, Тарика и Сауда?

– Моя мать отправила нас ко двору Царетворца, – сообщил я. – Но мы не хотели туда идти, так что решили попытать счастья в Харуфе.

– Полагаю, это знатная история, – сказал он, глянув на Захру.

– Вот только в итоге получилось черт-те что.

– Отец, – встрял Сауд. – Мы сделали все, что было в наших силах.

– Знаю, Сауд, – ответил он. – Мне тоже есть что вам рассказать. Только помните, где вы находитесь – все мы будем в огромной опасности, если вы начнете шуметь.

Мы все кивнули, и он повернулся лицом к нам. Я заметил, что его глаза стали какими-то другими. Вот почему я не узнал его в палатке, когда он изменил голос. Лицо его было тем же, и голос теперь звучал привычно, но глаза были странные.

– Сауд, клянусь тебе, я по-прежнему твой отец, – сказал он. – Но я делю это тело с тем, кто может спасти нас всех.

– Не понимаю, – ответил Сауд. – Что ты имеешь в виду?

– Когда Король-Добронрав стал хорошим, Королева-Сказочница изгнала из него демона, – пояснил отец Сауда. – Она сослала этого демона в горы вместе с остальными его сородичами, но он, силой Королевы-Сказочницы, тоже стал хорошим.

– Нет, – возразил Сауд. – Я не верю.

– Но это правда, – продолжал его отец. – Я встретил того демона в горах несколько лет назад. Он знал, что существует какой-то заговор вокруг Харуфа и Камиха и что один из его сородичей обрушит на нас беду, и умолял меня помочь ему. Он поклялся, что не станет рисковать мной без нужды и что сделает все возможное, чтобы защитить вас, так что я принял его предложение.

– Тогда-то ты и начал учить нас драться, – догадался Тарик. – Все дело было в демоне.

– Да, – признал он. – Я хотел, чтобы вы были готовы, хотя никогда не представлял себе, что вам придется готовиться именно к этому. Но демон сдержал свое слово. Посмотрите мне в глаза и вспомните, каким я был раньше. Раньше демон таился, позволяя мне оставаться незамеченным как можно дольше. Но теперь нужно действовать, и я позволил ему захватить большую часть моего разума.

Сауд отвернулся, уставившись в темный угол палатки. Я не мог и представить, что он чувствует сейчас. Отец, который, как он считал, покинул его, на деле оказался вообще другим существом, и теперь он наверняка переосмысливает все их разговоры. Я же сам уже не чувствовал ни гнева, ни замешательства. Благодаря встрече с демоном у меня притупились все чувства, кроме боли в руке и холодной решимости спасти Захру, если получится. А если не получится, то хотя бы всех остальных.

– Что же нам делать? – спросила Захра. Она поверила ему, ведь у нее был дар видеть истину. – Ты можешь завладеть мной, чтобы та, другая, не смогла?

– Нет, – ответил он. – Она создала тебя такой, чтобы ты была подвластна только ей. Прости. Я сделал бы это, если бы мог.

– Тогда что? – спросил я. – Что нам делать?

– Я не могу в одиночку противостоять королеве демонов, – пояснил он. – Она годами питалась за счет Царетворцев, я же брал лишь то, что мне давали по доброй воле. Она сокрушит меня, не дав мне достичь хоть чего-нибудь.

Я вспомнил взгляд демона и без колебаний поверил его словам. Почувствовав, как содрогнулась Арва, я понял, что она думает о том же.

– Но я могу взять на себя принца, – сообщил он.

– А что тогда случится с моим отцом? – спросил Сауд. – Говорят, Марам искусный боец, и я знаю, что ты лучше, но у него в распоряжении целая армия.

Отец Сауда не ответил, и Сауд отвел взгляд.

– И как это поможет нам? – спросила Арва. – Если принц умрет, его армия, может, и разбредется, но ведь все равно останется демон, и нам придется сражаться с ней без тебя.

– Феи знают, что мы здесь, – вставил Тарик. – Во всяком случае, что мы шли в этом направлении. Если они следят за нами, возможно, они придут нам на помощь.

– Во всяком случае, должны, – сказал отец Сауда (или владевший им демон). – А после того, как я сражусь с сыном Царетворца, демону придется выступить в открытую. Это явно привлечет их внимание.

– Так что мы попытаемся сбежать, – резюмировал я. – И будем надеяться на лучшее.

Я взглянул в глаза Сауду.

– Придется действовать быстро, – сказал он. – И без снаряжения.

Он бросил косой взгляд на Арву, та кивнула. Ее-то сумка была все еще при ней. Сауд посмотрел на отца, который ответил ему серьезным взглядом.

– Я дал обещание твоему отцу, – это явно говорил демон. – Я обещал ему не заставлять его делать ничего, что бы он не хотел делать. На самом деле я и не могу. Королева-Сказочница сделала меня хорошим, так что я не могу принудить его сделать что-то помимо его воли. Вы мне верите?

– У меня нет выбора, – сказал Сауд. Он смотрел туда, где сидел его отец, в глазах которого мелькал демон.

– Нет, есть, Сауд, – возразил я. – Ты поверил мне, поверил Захре, поверил, что у нас есть надежда. Мы придумывали ужасные планы, и ты сделал все возможное, чтобы воплотить их в жизнь. Еще раз, ради меня и ради нас. Рискни еще раз.

Сауд моргнул, и я увидел в его глазах слезы. Он не мог обнять отца – вдруг кто-то пройдет мимо. Мы и так рисковали, разговаривая друг с другом так долго. Я вдруг почувствовал, как у меня заслезились глаза, и внезапно заскучал по маме. Отерев глаза ладонью, я обернулся к Сауду. Это его момент, его горе. Я буду готов его поддержать, как только ему понадоблюсь.

– Я верю тебе, – сказал наконец Сауд. – Я люблю тебя.

– И я люблю тебя, – ответил его отец. – Расскажи обо мне своим детям и научи их тому, чему я учил тебя.

– Непременно, – обещал Сауд.

– Мы все это сделаем, – вставила Арва.

– Когда начнется бой, вы поймете, – сказал демон. – Будьте готовы. И будьте сильны.

Мы не могли ему сказать, что услышали его наставления. Не могли поблагодарить его. Не могли попрощаться. Потому что, как только он произнес эти слова, другой стражник принес ему еду и отослал его прочь, и мы больше никогда не видели его.