10

— Разойдись! Разойдись! — закричали энкавэдэшники.

Погнали людей кнутами на берег.

Впереди Анна Пшеничная шла, сына на руках несла. Словно спящий лежал.

Марья Боканёва у полыньи осталась. Сидела у полыньи, словно около могилы отца Василия. На могиле — крест стоял ледяной, сверкал на солнце.

— Пошла! Пошла! — вернулись на конях за Марьей.

— Не пойду! — закричала.

Схватили Марью, через коня положили, повезли.

— Изверги! Изверги! — кричала.

Ганна со всеми побежала.

Один ее догнал, ударил кнутом. Оглянулась: на коне человек со шрамом — тот, из хлева. Увидел ее.

— Ганна? — узнал.

Побежала Ганна на другой берег. Повернул коня, поскакал за ней:

— Постой, Ганна!

На берегу бревна лежали — коню не проехать, — прыгнула на них, побежала.

Остановился с конем у бревен. Спешился. Побежал за ней по бревнам.

Выбежала Ганна в чистое поле. Побежала по насту.

Он за ней побежал, провалился по пояс в снег.

— Я не виноват! — крикнул Ганне вслед. — Нас сюда послали!

Отстал.