Храбрость
Потом они некоторое время лежали, не шевелясь. Ее волосы щекотали лицо, ребра упирались в его ребра с каждым жарким вдохом. Она поцеловала его открытый рот, потерлась носом о щеку, а он лежал и не шевелился. Она соскользнула с него, вытянулась рядом с довольным ворчанием, и он лежал и не шевелился. И он прижалась к нему, положила голову на плечо, и дыхание ее замедлялось, замедлялось, замедлялось, а он лежал и не шевелился.
Наверное, он должен был держать ее крепко, как скряга держится за свое золото, досуха выжать каждый миг, пока они еще вместе.
Но Бранд… не мог. Ему было муторно и погано на душе. А еще он боялся. И ее потная кожа липла к его, и жар ее тела душил, и он вывернулся из ее объятий и встал, запутался в темноте головой в пологе, с проклятиями захлопал ладонью и отбросил его. Полог захлопал и обвис, покачиваясь.
– Ты решил наказать мой шатер за недостойное поведение? – донесся до него ее голос.
Ее скрывала темнота. Только на плече отражался полумесяц света – видно, она приподнялась на локте. Глаза блестят. И золото в волосах.
– Значит, ты с ним сразишься?
– Ну да.
– С Гром-гиль-Гормом.
– Разве что он устрашится и не явится.
– С Крушителем Мечей. Творителем Сирот.
Имена тяжко падали в глухую темноту. Имена, от которых у самых великих воинов поджилки тряслись. Имена, которыми матери пугали непослушных детей.
– Сколько раз он выходил на поединки?
– Говорят, раз двадцать.
– А ты?
– Ты знаешь, сколько, Бранд.
– Знаю. Нисколько.
– Ну, примерно.
– Сколько людей он убил?
– Кладбища полны ими.
Теперь ее голос звучал сурово, и на одеяло падал злой красный отблеск браслета.
– Больше, чем кто-либо на море Осколков.
– Сколько наверший мечей у него болтается на цепи? Сотня? Две сотни?
– И среди них то, что принадлежало моему отцу.
– Хочешь пойти по его стопам?
Браслет вспыхнул сильнее, осветил сердитые складки у губ.
– Ну, раз ты спросил, отвечу. Я собираюсь убить этого здоровенного ублюдка и бросить его труп воронам.
Повисло молчание, снаружи кто-то прошел с факелом, рыжий свет осветил Колючкину щеку, на щеке проступил шрам в форме звездочки. Бранд опустился на колени, лицом к лицу с ней:
– Мы можем уехать.
– Нет. Не можем.
– Отец Ярви. Это он подбил тебя на это. Это все обман, мошенничество чистой воды. Как с этим отравителем в Ялетофте. Это его хитрый план…
– А хоть бы и так? Я не ребенок, Бранд, я все понимаю. Я дала клятву отцу Ярви. И королеве. И я прекрасно понимала, что к чему. Я знала, что должна буду выйти на поединок. Я знала, что могу умереть, защищая ее.
– Если поедем верхами, к утру будем уже в десяти милях отсюда.
Она сердито отпинала одеяло и опрокинулась на спину, закрыв руками лицо.
– Мы не сбежим, Бранд. Ни ты, ни я. Я сказала Горму, что ему пришел конец. Все очень расстроятся, если я не явлюсь, как ты считаешь?
– Мы можем поехать на юг, в Тровенланд. Наняться на корабль, поплыть вниз по Священной. В Первогород. Виалина приютит нас. Ради всех богов, Колючка, он же Крушитель Мечей…
– Бранд, хватит! – рявкнула она, да так неожиданно, что он отшатнулся. – Думаешь, я всего этого не знаю? Думаешь, у меня в голове все это не крутится, как чертов осиный рой? Думаешь, я не знаю, что по всему лагерю люди сидят, задают себе те же самые вопросы – и получают те же самые ответы?
И она наклонилась вперед, блеснув глазами:
– Я скажу, что ты можешь для меня сделать, Бранд. Ты можешь стать единственным человеком в лагере, который думает, что я выиграю. Или просто притвориться, что так думает. Это не твой выбор, а мой. Я его сделала. А ты выбирай – хочешь ты стать со мной плечом к плечу или нет.
Он стоял на коленях и моргал, словно ему только что залепили пощечину. Затем он сделал длинный вздох, и выдохнул.
– Я всегда буду рядом. Буду стоять плечом к плечу с тобой. Всегда.
– Я знаю. Просто это я должна сегодня бояться.
– Прости.
И он протянул руку и дотронулся в темноте до ее лица, и она прижалась щекой к его ладони.
– Просто… Мы так долго к этому шли. Я не хочу тебя терять.
– А я не хочу теряться. Но ты же знаешь – именно для этого я и рождена.
– Если кто и победит его, так это ты.
Еще б поверить в это…
– Я знаю. Но у меня не слишком много времени.
И она взяла его за запястье и потянула в постель.
– И я не хочу потратить его на разговоры.