на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



Глава 18

Армия выдвинулась точно в намеченный срок. Свернув лагерь, солдаты бодро маршировали в сторону гор, чтобы узкими тропами пробиться в Эндорию. Конечного пункта маршрута они, конечно, не знали, что не мешало им пребывать в самом радостном настроении – так воевать им нравилось. Да, марши быстрые и утомительные, но никто не мог бы сказать, что князь не делает все возможное, дабы упростить солдатам их нелегкий труд. Тут и облегченные, но прочные конструкции телег, и удобная обувь, и продуманная амуниция. Да одни полевые кухни чего стоят! Солдаты были готовы на них молиться! Когда это они могли в походе покушать горячую еду? Да, кухни эти не очень большие и их мало, а потому на всех не хватало, но даже установленная очередь питания по отрядам сильно облегчила людям жизнь. А санитарные правила? Сначала ворчали, но даже до последних идиотов вскоре дошло, что число заболевших сократилось в разы.

Князь проводил взглядом прошедший мимо него очередной отряд, ответил на приветствия солдат поднятой рукой и посмотрел в конец колонны, оценивая, сколько еще должно пройти людей. Покосился на Лигура с Дитоном, которые демонстративно не замечали друг друга. Вздохнул. Ну, как маленькие, честное слово. Детский сад. Лигур обиделся, что Крейс по прибытии не пришел к нему, как просил он до этого, а Крейс в ответ, вместо того чтобы извиниться, наорал, что устал и хотел спать. Бывший аристократ Родезии от бывшего разбойника такого хамства не стерпел и наорал в ответ. Только появление князя предотвратило скандал и возможную дуэль.

Уяснив, в чем дело, князь не сдержался и наорал уже на них разом, пообещав повесить обоих, если даже заикнутся о дуэли.

– Повешу как предателей!

Теперь Крейс и Лигур друг с другом не разговаривали, а с князем держались подчеркнуто вежливо.

Князь снова вздохнул. Ну да, не сдержался, дал волю чувствам, но он, в конце концов, еще молод, чтобы уметь сдерживать эмоции и разрешать такие ситуации без скандалов.

Ладно, сейчас любая попытка примирить этих двоих только сделает хуже, остается надеяться, что сами договорятся. В конце концов, взрослые люди.

– Словно ровесники мне, – пробурчал князь достаточно громко, чтобы его услышали. Услышали. Крейс остался невозмутим, а Лигур слегка скосил глаза. Поняв, что это заметили, нахмурился и отвернулся. – Крейс, когда станет ясно, получилось у твоего приятеля то, что он задумал, или нет?

– Скоро, милорд. Он обещал прислать человека к тронскому мосту.

Князь достал карту и нашел этот мост. Кивнул.

– Его мы никак не минуем. Лигур, распорядись, чтобы туда Тутс со своими орлами, которые еще и бараны, прибыл первым.

Лигур чуть улыбнулся.

– Он уже не зовет своих людей баранами. Возвысил до горных козлов.

Возвысил? Князь задумался, кем обиднее быть – бараном или горным козлом? Порой он совершенно не понимал аборигенов. Одно радует, Лигур уже начал шутить, значит, от обиды отошел. Или до него наконец дошло, что ведет себя как ребенок.

Два дня марш проходил хоть и не без проблем, но спокойно. Князь уже начал всерьез задумываться, чтобы отпустить тот небольшой хвост из крестьян и одиноких купцов, проклинавших и герцога, и самих себя, которым не повезло попасться разъездам Тутса. Тот, следуя приказу, вежливо, но твердо сгонял всех в отдельный караван, двигающийся под небольшой охраной позади армии.

Впрочем, пока не ясна ситуация в Эндории, отпускать их нельзя, а там все будет зависеть от полученных новостей.

К назначенному для встречи месту подошли на второй день. Здесь их уже ждали. Кавалеристы задержали показавшегося подозрительным человека, а он вдруг начал кричать про встречу с Крейсом… При посторонних Крейса давно уже никто так не называл. Всадники знали только тира Дитона. Повезло, что среди солдат оказался человек, знакомый с Вольдемаром еще с Тортона, он и сообразил, о ком речь.

– Тир Дитон! – рявкнул он, отвешивая пойманному тумака. – Мы сообщим о тебе, но если… – Пойманному продемонстрировали огромный кулак.

Разобравшись, в чем дело, Крейс тихонько отматерил незадачливого шпиона, которому он уже сто раз называл свое новое имя. В конце концов человека, предварительно обыскав, доставили непосредственно в шатер к Вольдемару, где он и поделился новостями.

Князь сидел в сторонке и в разговоре участия почти не принимал, лишь изредка задавал уточняющий вопрос, предоставив во всем разбираться Дитону. Но вот он исчерпал все вопросы, а посланец неведомого друга Крейса выдохся.

– Тир, вы уверены в этом своем человеке? Он точно сделает то, что обещает? – Этот вопрос мучил князя все время. Если они сейчас поставят на этого таинственного незнакомца, чье имя Крейс отказывался называть, и окажется, что он не справился… или того хуже, вдруг провернет нечто такое, что в свое время сотворил сам князь в Тортоне…

– Мы с ним росли вместе в Тортоне. Потом он уехал в Эндорию… на него я и надеялся, когда вы, милорд, интересовались моими связями.

– И ты не хочешь его назвать?

– Милорд, если вы прикажете, я скажу, но…

– Не надо. Ты только скажи: уверен в нем?

Посланец зачарованно переводил взгляд с одного собеседника на другого, не решаясь вмешиваться. А князь, делая вид, что увлечен разговором с тиром, внимательно наблюдал за реакцией посланца, старательно вспоминая, что говорили психологи Базы о мимике. Хотя что они могли говорить? Ну, выучил он теорию, толку-то? Тут опыт нужен, чтобы по малейшим признакам с ходу определять реакцию человека на услышанное. Впрочем, даже теория может помочь, все же перед ними не профессиональный разведчик, которого дрессировали владению собой по методикам двадцать первого века. И вроде бы гонец не врал… или его самого обманули.

Впрочем, что тут думать? Шанс упускать нельзя, на такое князь и надеялся, когда давал Крейсу задание внедрить людей в крепости перевала и подобрать тайные отряды – не стыдно и у Эриха поучиться. Какой смысл теперь опасаться? Принять меры предосторожности и действовать.

– Хорошо! Тир, забирай гонца и еще раз поспрашивай подробности, потом прикажи его накормить и награди. Скажи еще часовым, чтобы меня не беспокоили, я буду писать письма.

Дитон поклонился и махнул рукой гонцу, заставив его вскочить с места и склониться в глубоком поклоне. Князь остался один. Достав из крепкого дубового сундука, игравшего роль походного сейфа, ключ шифра, он засел за составление письма графу Танзани. Сначала написал его начисто, перепортив кучу бумаги, пока текст его не удовлетворил. Еще раз перечитав письмо, засел за шифрование, потом сделал еще три копии, после чего сжег оригинал и старательно растер пепел на полу.

Спустя некоторое время к графу в Вертон отправились четверо гонцов с разницей в час. Причем каждый был уверен, что он единственный и что от этого сообщения зависят исход войны и судьба королевства.

Князь долго еще стоял на холме, провожая последнего гонца, а потом любуясь на заходящее солнце.

– Радио изобрести, что ли? – пробормотал он. Вздохнул и отправился к себе – нужно еще принять Лигура и выслушать доклад о состоянии войск, хотя чего там выслушивать? И так все видно, войско-то всего ничего. Но положено, сам завел такой порядок. Нельзя требовать от людей выполнения установленных правил и одновременно нарушить их самому.

– Люди готовы терпеливо сносить самые суровые законы, если видят, что они одинаково неукоснительно применяются абсолютно ко всем слоям общества. Но стоит появиться прослойке неприкасаемых, и все начинает рушиться. Сначала ропот, потом восстания. Не от суровости правил, как можно полагать, а от того, что от людей требуют исполнения законов, которые не соблюдаются теми, кто установил их. Поэтому, если ты действительно хочешь убедить людей исполнять какие-то устанавливаемые тобой правила, возьми за привычку следовать этим правилам самому.

Князь мысленно еще раз повторил эти слова приемного отца. Вздохнул и повернулся к лагерю, разглядывая деловую суету, царившую там. Что ж, думай не думай, но решаться на что-то надо. Как только армия тронется в путь, изменить уже что-либо станет проблематично – вояки не любят шарахающихся из стороны в сторону командиров.


Граф Танзани с утра пребывал в довольно скверном настроении – вести из столицы совершенно не радовали. Гонец прибыл ночью, в результате графу не удалось даже выспаться, а новости такие, что и вообще не уснешь. Видя мрачного, как грозовая туча, командующего, все старались поскорее заняться каким-нибудь делом, изображая бурную деятельность, лишь бы не попасться ему под горячую руку. Впрочем, в таком настроении граф никогда не принимал важных решений. Просто ходил по лагерю, останавливаясь там, где что-то привлекло его внимание, и молча стоял, наблюдая. Вместе с мрачным выражением на лице это производило тревожное впечатление на подчиненных – им начинало казаться, что они где-то по-крупному облажались и сейчас последуют как минимум казни. Из-за этого начинали нервничать, ошибаться, что еще сильнее портило настроение графу. В конце концов он не выдерживал и, к общему облегчению, удалялся.

Вот и сейчас он неторопливо прогуливался по лагерю, своим мрачным видом заставляя в страхе трепетать слабых духом. При этом ему-то вроде бы печалиться нечего – все идет по плану. Как это ни странно, но пущенный слух, что в империи собирают корабли для высадки десанта в Родезию, сработал, и, по донесениям шпионов, в портах вражеского королевства лихорадочно начали готовиться к отражению атаки, стягивая к побережью дополнительные силы, из-за чего основательно оголили все второстепенные участки в Нинселе и Вертоне.

Поэтому, когда граф с армией высадился в портах Вертона, это явилось для врага полнейшей неожиданностью. Рассыпавшись по окрестностям, войска графа с ходу смогли вернуть контроль над некоторыми ключевыми городами и замками, обеспечив безопасность портов, над которыми до этого висела постоянная угроза нападения. Кавалерия, уйдя в рейды, парализовала снабжение тех замков, которые еще оставались под контролем родезцев. Сил бы побольше, можно было бы подумать о возвращении под полный контроль всей провинции, но сейчас приходилось заботиться только о контроле над ключевыми районами, что вполне осуществимо. Главное, Эрих никак не сможет помочь своим, просто не успеет. А если и захочет, ему придется отказаться от вторжения в центральные области, что тоже неплохо. Как говорил Вольдемар, с чем граф и не спорил, у Эриха элементарно не хватало сил прикрыть все направления. Раньше он заставлял локхерцев метаться между угрозами с разных сторон, а теперь сам вынужден поступать так же.

К сожалению, оказалось, что Эрих совсем не идиот и умеет отличать важное от срочного. Да, потеря Вертона для него крайне неприятна, ставит под угрозу тыловое снабжение его армии, но именно в данный момент это не критично. Если ему удастся разбить идущие на него силы, то перед ним лягут все центральные области королевства, под угрозой окажется и Родердон.

Опять-таки, ни граф, ни герцог Алазорский, ни Вольдемар не обольщались и полагали, что Эрих не станет слишком реагировать на потерю Вертона… Граф еще раз перечитал письмо. Оказалось, что учиться умеет и король Родезии. Судя по всему, он много чего почерпнул из донесений своих шпионов. В полученных подробных донесениях о действиях Эриха Танзани узнавал знакомый почерк Вольдемара. В свое время тот четко сформулировал свою стратегию одной фразой: идти врозь – бить вместе. Эрих оказался талантливым учеником.

В том, что случилось, Танзани быстро разобрался из донесений и расспросов гонца. То, что осада родезцами нескольких городов – ловушка, граф понимал, но ни он, ни кто-либо другой так и не смогли разгадать, в чем же она заключалась. Оказалось, все просто. Получив донесение о приближении вражеского войска, а особенно о разделении сил Совета на три отряда, Эрих одновременно бросил вперед все свои тоже разделенные силы. Видимо, все сигналы и пути движения противника были известны всем командирам его отрядов, поскольку первый отряд Совета они встретили почти соединенной армией. Почти, потому что некоторые его отряды все же опоздали. Однако и с имеющимися силами ему удалось разгромить силы Локхера.

После этого, не теряя ни мгновения – видны уроки Вольдемара, всегда призывающего после победы преследовать врага до конца и решать следующую задачу, армия Эриха снова разделилась. Часть сделала обход второго отряда Локхера, другая встретила его в поле, а потом начала отступление. Командующий локхерцами граф Транский решил, что поймал удачу за хвост, и бросил в бой все силы, а когда сразу два отряда Эриха зашли ему в тыл, противопоставить им оказалось нечего. После этого, на следующий день, занялись третьим отрядом. Локхеру повезло, что герцог Эндорский, который и был с этим отрядом, оказался трусом. Получив известие о разгроме первых двух отрядов, он приказал отступить. А беглецы из первых двух отрядов дали возможность Алазорскому получить полную картину происходящего – к королевской армии бежало много солдат.

Герцог Алазорский, когда весь их план посыпался с первого боя, ну не рассчитывали ни он, ни Вольдемар на такой быстрый разгром армии Совета, принял правильное решение – приказал выдвинуться чуть вперед и занять укрепленные замки. Помочь герцогу Эндорскому они все равно не успевали, даже Артон не спорил с этим решением. Алазорский совершил только одну ошибку: он полагал, что следующей мишенью станет третий отряд Совета. И тогда какой бы ни была полной победа, но три сражения за пять дней должны были изрядно измотать армию Эриха, и он просто вынужден был бы сделать паузу, за время которой Алазорский соберет беглецов, укрепится, восстановит порядок.

Вот только Эрих это тоже понимал и просто обошел третий отряд, который в панике отступал в сторону Нинселя, и обрушил удар на королевскую армию, прикрывшись от герцога Эндорского небольшой кавалерийской завесой. Если бы у этого герцога хватило мужества остановиться и ударить во фланг родезцам… Не хватило.

Королевскую армию спасла, как это ни странно прозвучит, неопытность Эриха в подобной войне. Кажется, он сам растерялся от успехов тактики, которую применил. К тому же, перенимая приемы Вольдемара, он не мог знать многие мелочи, которые, как правило, остаются в тени. Князь воевал не столько армией, сколько снабжением. Именно этому он уделял все свое внимание, прикидывая точки снабжения, маршруты, заранее заботясь о запасах. Эрих же, скопировав его тактику, об этом не подумал. Точнее, не так, такой опытный полководец не мог не подумать о снабжении, но строил его, исходя из собственного опыта, оказавшегося в новой ситуации не просто бесполезным, а вредным.

Обозы снабжения, разбросанные по разным отрядам, изрядно их тормозили, сводя к минимуму выигрыш в скорости, которую дает перемещение небольшими силами. К тому же оказалось, что разобщенные обозы не могли быстро перебрасывать необходимые вещи другим отрядам. Вот и возникла ситуация, когда в одной части не хватало железа, но было полно хлеба, а в соседней железа пять телег, а солдаты голодают. И ведь вроде равномерно все распределяли…

Плохо подготовленными для новой тактики оказались и офицеры. Пока командир был один – король, все шло прекрасно. Но разделение армии подразумевало большую самостоятельность всех командиров и, соответственно, повышало требование к их компетентности. Граф в свое время видел, насколько подробно Вольдемар всегда разжевывал задачу командирам, которым предстояло действовать в стороне от главных сил. Не отставал, пока не убеждался, что все поняли свои задачи от и до. И строго наказывал тех, кто ради второстепенного не выполнял основную задачу.

На этом и споткнулся Эрих. Первые победы слишком расслабили его. То ли он понадеялся, что все его офицеры по талантам равны ему, то ли положился на авось, то ли, что скорее всего, просто не предполагал такой проблемы. Вот и получилось, что, оставшись без присмотра монаршего взора, кто-то слегка отстал, поскольку солдаты оказались не готовыми к быстрым маршам, выбывала чуть ли не четверть армии. Ну не тренировали их так, как тренировал свою армию Вольдемар. А кто-то отвлекся на осаду, пусть ключевых, но совершенно не важных именно в этот момент замков – сейчас главным было разгромить полевые армии Локхера, никуда эти замки не делись бы. Как следствие – в бой с армией Артона вступали разрозненные отряды Эриха, один вообще прибыл к шапочному разбору с половиной состава, а двое так и не пришли, застряв у осажденных замков.

Как сообщил гонец, по слухам, эти двое командиров потом имели продолжительную беседу с королем и вышли из его палатки, имея весьма бледный вид. Впрочем, Танзани до слухов не было дела. Главным было то, что два из трех отрядов Совета полностью разгромлены, третий изрядно потрепанным отступил, как сказал бы Вольдемар, к черту на кулички, а королевская армия частично заперлась в замках, а частично отступила, зализывая раны. Одно хорошо – все же не разгром. Ну и что в такой ситуации делать ему? То ли бросать Вертон и идти на помощь королю, то ли действовать согласно разработанному плану, который уже полетел кувырком.

А тут еще к Танзани прибыли сразу три гонца от Вольдемара с одинаковыми письмами. Расшифровка их ничуть не улучшила настроение графа – князь на ходу перестроил весь план, предлагая действовать вопреки прежним договоренностям. Ну и почему он, опытный вояка, имеющий колоссальный опыт, должен идти на поводу у этого мальчишки, руша совместно разработанный ими план? К тому же Вольдемар наверняка не знает, что творится на центральном участке.

К счастью или нет, но граф Танзани, хоть и считал иначе, тоже не до конца представлял всю сложность создавшейся ситуации на центральном участке, иначе сразу бы бросил Вертон и рванулся на помощь королю. Когда появился Филипп Норт, он все еще колебался с выбором плана действий. Ясно только одно: если он бросится на помощь королю, то Вольдемар со своими смешными силами останется в глубоком тылу совершенно без поддержки и его, скорее всего, ждет быстрый разгром. Ну, может, и не такой уж быстрый, все же те немногие силы Родезии, что имелись в Эндории, изрядно разбросаны по провинции, но шансов никаких. Танзани понимал, что Вольдемара Эрих без внимания не оставит, а удалось ему переместиться скрытно или нет – еще вопрос. Может, и удалось, вряд ли кто ожидал от него такой наглости, как стремительный бросок в самый тыл Эриха. Если его где и искали, то гораздо западнее, тем более и донесения приходили о непонятной активности кавалерийской разведки на западной границе между Нинселом и Эндорией. Точнее, графу как раз все было понятно – искали Вольдемара с его армией, полагая, что он вторгнется в Эндорию где-то там. В крайнем случае в центре границы. Скорость же, с какой реально передвигалась армия Вольдемара, оказалась сюрпризом даже для Танзани, хотя уж он лучше всех знал, на что она способна. Видимо, многочисленные учения не прошли даром. Значит, можно надеяться, что и Эрих полагает, будто новый герцог Торенды находится гораздо западнее, чем в реальности.

– Граф…

Танзани поднял голову и хмуро глянул на подошедшего Филиппа, который носил довольно странный и непонятный то ли титул, то ли чин генерала тыла. Может быть, Вольдемар просто пошутил в свое время, любил он иногда давать странные звания, скорее всего, принятые на его родине. Тыловая крыса, что может быть унизительней для солдата? Однако Вольдемар не только сумел убедить Филиппа принять должность командующего тылом, но и убедить его в ее важности. И теперь Норт буквально копытом рыл землю, любой ценой добиваясь поставленных задач. Надо протащить караван куда-нибудь? Сделает. Сформировать его, закупить припасы, свезти в нужные места, организовать снабжение – все на нем. И ведь справлялся! Танзани сильно удивился в свое время, когда обнаружилось, что огромный караван с тяжелыми осадными машинами, припасами к ним и продовольствием отстал от них, передвигающихся на кораблях по воде, всего лишь на четыре дня. Да и в самом Вертоне умудрился поставить службы так, что в армию графа все припасы доставлялись точно в срок и всегда отменного качества. Непривыкший за всю свою жизнь к такому и порой развешивая снабженцев на деревьях за скверное снабжение, Танзани оставалось только качать головой. Вот и сейчас Норт стоял перед ним, словно не замечая скверного расположения духа командующего.

– Что, тир? – Все-таки Вольдемар с поразительной легкостью раздавал титулы людям, которые ему для чего-то требовались, мало на что обращая внимание.

– Я слышал, прибыли гонцы от его светлости?

Танзани нахмурился, потом мысленно пожал плечами и протянул один из свитков, который порой перечитывал во время своих блужданий по лагерю. Филипп принял свиток и начал, чуть шевеля губами, читать – видно было, что он только-только освоил нелегкую науку чтения и сейчас старался вовсю. Граф с интересом наблюдал – попросит помощи или нет? Не попросил. Читал долго, иногда перечитывал фразы по нескольку раз, пока точно не уяснял, о чем идет речь, но справился самостоятельно. Наконец свиток был прочитан и возвращен.

– Когда выступаем, граф?

Ни тени сомнения.

– Выступаем? Слушай, Филипп… давай без титулов, не возражаешь? – Филипп согласно склонил голову. – Хорошо. Ты новости от герцога Алазорского слышал?

– Конечно. Вы мне передавали сообщения от его гонцов.

– Тогда ты понимаешь, что там творится.

– Но мне казалось, что вы предвидели такое развитие событий.

– Нет! – Танзани чуть повысил голос, но тут же овладел собой, вернув привычное хладнокровие. – Нет, – повторил он уже спокойнее. – Мы предвидели, что армия Совета потерпит поражение, но не так же! Эрих в течение недели разгромил два отряда, потрепал третий и разрезал пополам королевскую армию, заставив часть ее укрыться в городах и замках, а остальную часть оттеснил к столице! Семь дней! Мы полагали, что у нас будет как минимум месяц, надеялись, что у нас будет вся зима! А что на деле? Сейчас Эрих получит подкрепление, а перед ним кто?

– Пополнение надо еще получить. Я не думаю, что армия Эриха в таком уж идеальном состоянии, как вы полагаете. Я помню, сколько времени требовалось Лигуру для того, чтобы привести в порядок нашу армию после первых учебных маршей. А Эрих такое сделал впервые, да еще дал четыре сражения за эти семь дней.

– Четыре? А, ты считаешь и преследование этого труса Рихорда?

– Как я слышал, он его все-таки догнал.

– Ну да… догнал, чтобы дать ему пинка для скорости, после которого тот побежал еще быстрее. Ладно, я понял, о чем ты говоришь. Какой у нас срок?

– Если все так, как я думаю, то недели три у нас есть. Раньше Эрих никак не справится. Я тут взял на себя смелость отправить несколько гонцов туда, чтобы расспросить о подробностях. – Граф хмыкнул. Знал он об этих гонцах, долго гадал, куда они едут и для чего, но приказал не препятствовать, когда некоторые горячие головы углядели в этом заговор против короля. В этой неспокойной обстановке иным дворянам, ответственным за охрану монарха, даже любой чих казался заговором против короля.

– Вообще, мог бы у меня спросить, я регулярно получал донесения.

– Прошу прощения, но, полагаю, ваши наблюдатели обращали внимание не совсем на то, что меня интересовало. Я ведь просил узнать подробности о питании солдат и о тех телегах, которые используют родезцы для снабжения.

– И какие подробности? И при чем тут телеги?

– При том… Они тяжелые и ломаются. Уже к погоне за Рихордом армия Родезии потеряла почти все телеги. Починят их, конечно, но нужен срок. Почему Эрих так быстро отказался от продолжения погони? Да просто солдаты уже и так питались кое-как, а дальнейшая погоня вообще грозила поставить его армию на грань голода. У него не только армия оказалась разбросана по обширной территории, но и припасы. И быстро их, куда нужно, не доставить. Даже начало погони со стороны Эриха попахивало авантюрой, и будь командиром у нас не Рихорд Эндорский, а кто-нибудь посмелее и порешительнее, вряд ли он ее вообще начал. Поэтому три недели у нас есть.

– Все равно мало, – буркнул Танзани, отворачиваясь. Новая информация требовала времени на размышление. До сегодняшнего разговора ему не приходило в голову думать об армейских обозах с такой точки зрения, привык, что обоз всегда с армией, и с трудом перестраивался под новые веяния. Этот Вольдемар умудрился все перевернуть с ног на голову, теперь еще и Эрих от него заразился. А это уже неспроста – король Родезии славился тем, что умел выделять полезные идеи и применять их на практике. Войну зимой до него тоже никто не вел.

– Я готов выдвинуться хоть сейчас.

И ведь выдвинется, понял граф, покосившись на Филиппа. Пойдет сам граф за ним или нет, для него не важно, у него приказ его сеньора, который он выполнит любой ценой. И приказать ему что-либо другое нельзя. Филипп хоть сейчас и у него в подчинении, но только постольку, поскольку это приказал ему Вольдемар. Если приказ графа вступит в противоречие с приказом герцога, то выполнит Филипп именно приказ сеньора. Впрочем, так бы сделал любой дворянин – вассальная клятва превыше всего. В конце концов, разве не сам граф только недавно совершенно серьезно обдумывал возможность бросить Вольдемара и рвануть на помощь королю? Вот только без обозов Норта и его службы этот марш займет гораздо больше времени, и велика вероятность прибыть уже к шапочному разбору. И Вольдемара бросит, и королю не поможет, кто бы там ни победил. Но приказать Норту он тоже не имел права – не его вассал.

– Завтра утром выступаем, – наконец решился Танзани, разом почувствовав огромное облегчение. Ему и самому не нравилась мысль подвести Вольдемара, но сделал бы это без колебания, если бы решил, что так будет полезней для короля и королевства. Хорошо, когда совесть не противоречит принятому решению.

– Граф, вы позволите заняться приготовлениями к маршу? – спросил Филипп.

– Конечно. – Настроение графа стремительно поднималось.

Все же князь не совсем был прав, жалуясь на отсутствие радио. Имей Танзани прямую радиосвязь с королем и столицей, его решение, скорее всего, было бы совершенно иным и сейчас бы он на всех парах несся к королю на выручку, попутно и подавлять бунт знати в Родердоне. А так гонцы с известием о покушении на короля и захвате армией Совета столицы еще только находились в пути, когда его армия вместе с обозами выдвинулась к границе Эндории и начала марш на соединение с Вольдемаром.


А Вольдемар по сравнению с графом Танзани находился в намного худшей ситуации – он не мог получать известия от Алазорского. Все, что ему было доступно, это слухи, которые приносили шпионы Крейса. Да и тут каждый новый слух противоречил предыдущему. Поэтому он и бесился от недостатка информации, проклиная отсутствие радиосвязи, спутниковой навигации, интернета и прочих удобных вещей. Вот и вынужден был принимать решения в условиях недостатка информации. И как тут ни накручивай Крейса, но выше головы он все равно не прыгнет, да и служба его только-только становилась на ноги. Не хватало всего: людей, организованной сети передачи данных. Вся его информация – это старые связи и случайно подслушанные разговоры. Вот и получается, что тир Дитон пока незаменим, хотя по-хорошему ему следовало бы оставаться в герцогстве и оттуда управлять своими людьми. Джером, при всей его безалаберности, человек достаточно ответственный и дело не забывает, но когда глаз две пары – все же это надежней.

– Ты точно все понял? – в очередной раз спросил князь.

Крейс позволил себе слегка поднять к небу взгляд, только так показав раздражение.

– Я передаю лишь слова информатора. В Родезии замечен большой обоз под серьезной охраной. Он движется в сторону перевала.

– Странно… хотя если это второй обоз…

– Второй, милорд? – Логика князя порой ускользала от Крейса, хотя он, как правило, оказывался прав.

– Должна же армия Эриха чем-то питаться, пока воюет. Он не дурак, чтобы полагаться лишь на те припасы, что уже имеет, – запас карман не тянет. Зимой, скорее всего, он планировал только занять выгодные позиции, а вот серьезное наступление начнется летом.

Может быть… Все же информации о том, что происходит в противостоянии Эриха и армии Совета, катастрофически не хватало. А вот местных отсутствие информации совершенно не напрягало. Они вообще считали, что князь занимается блажью, пытаясь подробнее узнать о том, где и что происходит.

– А почему не третий обоз?

– Может, и третий, – вздохнул князь. – В любом случае времени ждать Танзани у нас нет.

– А если он не придет? Вдруг его что-то задержит в пути?

– Тогда нас раздавят. Хотя если действовать нагло… Вот что, выступаем!

– Милорд, вы уверены?

– Я уверен только в одном – сидеть в обороне с такими небольшими силами для нас смерти подобно! Наглость – второе счастье! – говорят у меня на родине.

– Милорд, вы же не хотите…

– Дитон, зови Лигура, будем думать.

– И зачем я спросил? – обратился к небесам Крейс, но под хмурым взглядом милорда поспешил исполнить его просьбу. – В конце концов, тут не такое уж плохое место, чтобы умереть, – пробурчал он себе под нос.

Когда Вольдемар в узком кругу изложил свои планы, о том, что князь рехнулся, подумали все. После, еще немного подумав, признали, что как раз такое безумие и может принести успех – ничего подобного от них точно не ждут.

– Идея захватить мятежное герцогство за полгода тоже казалась сумасшествием.

– Вот и ладно, – поднялся князь. – Лигур, проверьте снаряжение. Как там, кстати, показали себя доспехи?

– На удивление неплохо. Эта обработка специальным клеем отлично помогает от намокания. Но процесс размягчения все же идет. Мы обрабатываем их повторно. Думаю, года на два их хватит, не больше.

– Плохо…

– Плохо, милорд? Да обычные кожаные доспехи приходится менять после каждой кампании, и это летом! Ваша идея с обработкой весьма неплоха.

– Не моя, но рад, что она работает. И все равно нужно что-то делать с нормальными доспехами. Следует подумать о том, как можно упростить и ускорить производство нормальных кирас.

Лигур промолчал. Если князь что-нибудь вобьет себе в голову, то лучше не спорить. И если говорит, что производство кирас можно ускорить и удешевить, то… Порой понять князя было очень трудно, словно он не от мира сего. Хотя, впрочем, так все и было. Сейчас проблема кирас Лигура заботила мало – предстояло готовить армию к боям.

В поход армия выступала в совершенно разных чувствах. Если солдаты были полны энтузиазма и готовились разорвать любого, на кого им покажут, то офицеров напрягали те немногие слухи, что просочились из палатки князя. А высший командный состав был откровенно напряжен и взвинчен, ибо лучше всех представлял себе сложность стоящей перед ним задачи. В успехе первоначального варианта плана не сомневался никто, уже знали, что их ищут намного западнее того места, где они находились сейчас. Их просто не ждут тут. Да еще Крейс успел поработать, точнее, его люди, что существенно повышало шансы на успех. Но тревожили дальнейшие планы Вольдемара, а тут уже все зависело от того, насколько быстро оправится неприятель, как быстро сумеет подогнать необходимые силы и, главное, успеет ли подойти Танзани с обозом и армией. Только Вольдемар казался совершенно спокойным и абсолютно невозмутимым. Но именно казался, снова натянув на себя маску совершенно безэмоционального человека. Однако все, кто его знал достаточно хорошо, уже поняли, что такое состояние у князя бывает только в момент высшего напряжения всех его сил, как духовных, так и физических. Своеобразная психологическая защита, сказали бы психологи, если бы могли наблюдать. Однако на солдат такое состояние их командира, напротив, действовало ободряюще – раз уж этот мальчишка, их князь, настолько невозмутим, то уж им вообще нелепо бояться.

В таком состоянии армия и вышла на дорогу, ведущую к одному из перевалов в Родезию. Вольдемар распорядился дать короткий отдых, а потом армия рванулась в сторону гор с привычной для себя, но очень быстрой для местных скоростью. Вперед отправился Ллия Тутс с отрядом, а вместе с ним и Крейс, который должен был встретиться со своими шпионами и согласовать штурм крепости, закрывающей перевал. Пружина событий стремительно разжималась.


Глава 17 | Князь Вольдемар Старинов: 3. Обретение дома | Глава 19