Little boxes

«Маленькие коробочки» США – вереница небольших, похожих друг на друга домов в пригороде, где живут похожие друг на друга люди. Американский ответ расизму. За всю свою жизнь я не накопил столько букв и смыслов, чтобы рассказать об этом. Расизм рассматривают как способ разделения людей и причину вражды к представителям иной расы. «Коробочки» же разделяют людей своими стенами, помещая их в ячейки, лишенные какой-либо оригинальности. Лишь очень немногие разглядят в них красоту расового многообразия – красоту притягивающую, красоту пугающую, красоту, заставляющую посмотреть на себя и на людей вокруг, не отрицая неизбежного факта различий в цвете кожи, разницы по месту рождения и полученному образованию.

Я – латиноамериканец. У меня латиноамериканский вид. В этом нет ничего плохого, как нет и ничего хорошего. Тем более в этом нет ничего хорошего, когда ты узнаешь, что мелкие завитки твоей прически выдают в тебе еще и негритянское происхождение.

Я – жгучая смесь рас, представитель сотен наций и народов. Я родился нерусским, а родиться нерусским – это не то же самое, что родиться русским. И никто меня не поймет, когда я скажу, что родился нерусским, кроме русских. Или нерусских. Мне можно. Мне можно рассказывать о русских и нерусских. Мне можно. Я русский. Или нерусский. Это не имеет значения.

Немножко трудно будет объяснить, но я постараюсь. Я очень постараюсь. Всю свою сознательную жизнь я учил русский язык. Лучший в классе, лучший в школе и один из лучших «знатоков» русского языка – я: всегда нерусский и навечно русский; лауреат «Русского Букера», самый русский из всех русских; смуглая кожа, нос горбинкой, черные вьющиеся волосы, темная радужка глаз. Почему-то из всех расовых признаков моего тела окружающих меня людей особенно не устраивали мои глаза. Глаза как глаза, ничего особенного, но им не нравился их цвет.

Я не то чтобы очень хотел сменить свои внешние признаки. Если бы у меня была хоть одна действующая рука, или две. Если бы мое тело могло сжать горло обидчика, о цвете моих глаз можно было бы и поспорить. И совсем-совсем нелепая и гордая мечта о пистолете, простом кольте, унесла бы меня далеко-далеко, в бой, в кровавую схватку с голубоглазыми белокурыми бестиями.

Тот, простой и уютный, без излишеств цивилизации, уютный русский расизм ближе и понятнее мне, чем утонченный, изысканный расизм старой Европы. Русский расизм честнее и проще европейского. Но даже европейский расизм ни на сотую долю не приближается к грубому и прямому расизму США.