Глава 3

Железнодорожный билет

Каллаган стоял на невысоком узком балконе, который тянулся вдоль трех стен «Желтой Лампы», и наблюдал за танцующими. Машинально закурил сигарету и закашлялся. Он все еще кашлял, когда к нему подошел Перуччи.

— Слишком много курите, мистер Каллаган, — заметил он. — Вы что, заядлый курильщик?

Каллаган кивнул.

— Когда-нибудь брошу. Как Хуанита?

— О, прекрасно! Огромный успех. У нее несколько номеров. И она спрашивала о вас, мистер Каллаган.

Пройдя по балкону, Каллаган вышел в коридор и постучал в дверь уборной.

— Войдите!

Хуанита, уже одетая для выступления, пудрила лицо. Увидев вошедшего, она отложила пудреницу. Это была стройная, подвижная брюнетка, с великолепной фигурой и большими страстными глазами, которые умели так много обещать…

Хуанита, которую все принимали за испанку, на самом деле родилась в Чикаго. Каллаган считал, что она довольно медлительна и не очень умно ведет себя с мужчинами.

Ей же нравился Каллаган. Нравился, потому что он не вмешивался в ее дела и потому что был для нее загадкой: она не могла понять, что скрывается за его печальными глазами.

Она нравилась мужчинам с первого же взгляда, и они пользовались ей, не давая себе труда хоть как-то понять ее.

Каллаган остановился у двери, глядя на Хуаниту. Он сам удивлялся, что мог так долго встречаться с ней… Так долго, что она скоро станет слишком любопытной.

— Так ты, наконец, добрался и сюда! — Она склонила голову набок и серьезно смотрела на него. — Почему ты прячешься? Почему я должна зря тратить на тебя время?

Каллаган улыбался. Хуанита закурила сигарету и повернулась к нему, скрестив ноги.

— Ты четыре раза назначал мне свидания на прошлой неделе, Шерлок, — продолжала она, — и каждый раз оставлял меня одну. Что с тобой? Может быть, я уже не так привлекательна?

— Дело, — ответил он. — У меня одно тяжелое дело. Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя отличная фигура, Хуанита? Ты просто изумительна.

— Иди к черту. Ты так интересуешься моей фигурой, что ни разу не обнял меня.

Он сел.

— Я выступаю с новым номером. Американский танец. Что ты об этом думаешь, Слим? Скажешь потом?

Он кивнул.

— Я для этого и пришел. — Он лгал легко, как всегда. — Я все время думаю о тебе, Хуанита…

— О да! А я думала о вас, мистер Каллаган. Ты больше времени тратишь на этого беби, когда оно у тебя есть…

Она уголком глаза наблюдала за ним. Каллаган продолжал улыбаться.

— Ты имеешь в виду Чарльстона? — невинно спросил он. — Ну, он хороший парень. А ты бываешь плохой. Ты слишком красивая девочка для этой вшивой работы. У него есть деньги. Почему бы тебе не заставить его Жениться на тебе?

Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Потом поджала губы.

— Ну… вот! Значит, я была тебе нужна только для этого? И ты хочешь, чтобы я тратила свое время и сексуальность на айсберг? У тебя есть совесть? И еще одно… ты забыл о свидании в прошлый вторник? Забыл!

Каллаган улыбнулся.

— Но это было в прошлый вторник, — ехидно заметил он. — А сегодня пятница.

Он закурил сигарету.

— Я серьезно говорю о Чарльстоне, Хуанита. Он любит тебя.

— Ну и что же, — возразила она. — Джилл — хороший парень, но я никогда не думала о нем. Пока, — она со значением посмотрела на Каллагана, — я могу думать только о другом.

— Он хорошо смотрится в вечернем костюме. У него есть деньги. Он всегда открывает перед женщинами дверь и уступает им место.

— Об этом не стоит, — сказала Хуанита. — Швейцар тоже открывает дверь, и что из этого? Мне нравится Джилл. Он приятный парень, и у него есть башли, но ненадолго. Знаю я этих игроков. Если у них сегодня есть деньги, это не значит, что они и завтра у них будут… А я бы предпочла быть женой частного детектива. Видимо, я всегда выбираю лучшее.

Каллаган улыбнулся.

— Детективы хуже игроков.

Хуанита посмотрела на него:

— Поверь мне, я лучше тебя знаю.

Она подошла к нему, обвила шею руками и поцеловала в губы.

— Я не знаю, что с тобой происходит, но что-то ты скрываешь. Теперь иди, а потом скажешь мне, как понравился тебе мой новый номер. Я вернусь через несколько минут. Ты успеешь пока выпить. Приходи сюда потом, я хочу поговорить с тобой.

Каллаган встал.

— Хорошо, — пообещал он.

Он вернулся на балкон. Джаз не играл. Среди посетителей сновали официанты. С противоположной стороны зала кто-то смотрел на Каллагана. За столиком в углу расположился дородный мужчина с круглым лицом. Пиджак ему был явно мал. Возле него сидела хорошо одетая женщина. В ней было какое-то странное очарование. Но выглядела она усталой. Каллаган медленно спустился с балкона и подошел к ним.

— Вы не возражаете, если я сяду?

Дородный мужчина изумленно уставился на него. Он оглядел зал, где было много незанятых столов.

— Если вы хотите сесть именно здесь — пожалуйста. Но в зале много свободных мест.

— Я знаю. Но я хочу сидеть здесь.

Он посмотрел на женщину, сел, погасил сигарету и закурил новую.

— Хотите выпить, милая? — развязно спросил Каллаган.

Её кавалер мрачно улыбнулся.

— Спасибо, у нее есть что выпить.

— У вас есть, а она уже выпила, — возразил Каллаган. — Вы что-то сказали, милая?

Он враждебно посмотрел на женщину. Та опустила голову. Дородный начал злиться.

— Послушай, приятель, чего ты хочешь? Разве ты не понимаешь, что тебе надо убраться?

Каллаган встал.

— С кем ты разговариваешь?

Он перегнулся через стол и залепил пощечину дородному. Наступила пауза. В зале со всех сторон смотрели на них.

— Уйдем отсюда, — сказала женщина, — я не хочу участвовать в драке.

Толстяк встал. В это время в зале погасили свет. На сцене, где сидел джаз, появился Перуччи.

— Леди и джентльмены! — торжественно начал он. — С большим удовольствием представляю вам синьориту Хуаниту, прибывшую из триумфальной поездки в Нью-Йорк. Новый танец… Мексиканское фанданго!

Оркестр заиграл румбу. Толстяк через стол смотрел На Каллагана.

— Ты ищешь неприятностей? Хорошо. Ты их получишь. Я отведу даму в машину и вернусь к тебе… — Он усмехнулся. — Я разделаюсь с тобой.

Каллаган выпустил струю дыма.

— Мне это подходит.

Они направились к выходу. Первой шла женщина, за ней следовал дородный, Каллаган замыкал эту процессию. На сцене замерла Хуанита. Она жестом заставила джаз замолчать и смотрела издали на Каллагана. Ее взгляд был красноречивее всяких слов. Он кивнул ей с извиняющейся улыбкой. Уже за дверью до него донеслась музыка.

Дородный ждал его у гардероба.

— Здесь есть за углом одно место, — сказал он. — Ну и разделаюсь же я с тобой!

Каллаган ничего не ответил. Они вышли на спокойную улицу. Каллаган держался чуть позади. Женщина что-то тихо говорила. Неподалеку стояло такси. Толстяк поговорил с шофером и открыл дверцу. Неожиданно Каллаган прыгнул вперед, вырвал из рук женщины сумочку и бросил ее на тротуар.

Толстяк двигался очень резво для человека его комплекции. Он резко повернулся и схватил левой рукой Каллагана за воротник. Правой он нанес ему короткий удар в живот и прижал к ограде.

— Ты, вшивый гад!

Каллаган пытался перевести дыхание. Толстяк начал собирать все, что вывалилось из сумочки. Потом протянул ее женщине. Та села в машину. Каллаган увидел ее стройные ножки и успел заметить, что она до смерти устала.

— Я надеюсь, ты простишь меня, дорогая, — огорченно сказал ей дородный. — Я не могу проводить тебя, пока не разделаюсь с этой крысой. Не беспокойся, я проучу его. Поезжай домой… Я увижу тебя…

Машина уехала. Дородный подошел к Каллагану, который все еще «подпирал» ограду. Он схватил его за руку и потащил за собой.

— Так ты хочешь позабавиться, парень? — спросил он. — Ну, пошли за угол — и мы поиграем. Сюда, приятель!

Свернув за угол, где было темно, он, наконец, отпустил руку Каллагана.

— Черт тебя возьми, Монти! — сказал Каллаган. — Ты слишком сильно ударил меня. — Он достал портсигар. — Что-нибудь удалось заполучить?

Келлс улыбнулся.

— Не знаю. Я успел схватить визитные карточки и несколько бумажек, которые были в сумочке. Но она наблюдала за мной, и я не мог много взять.

— Пойдем посмотрим, что там…

Они свернули на Кондуит-стрит и направились в контору.

Каллаган уселся за свой стол и стал рассматривать то, что нашел Келлс в сумочке Азельды. Там было два или три счета от магазина «Вест-Эндер», расписка, реклама новой прически, несколько чистых листков и обратный железнодорожный билет первого класса.

Он открыл нижний ящик стола и достал бутылку виски. Сделав пару глотков, протянул ее Келлсу.

— Расскажи мне об Азельде, Монти.

Келлс тяжело заворочался в кресле. Достал сигарету и закурил.

— Это дело случая. Утром я играл в баре Уилли на Риджент-стрит. Мне сказали, что одна девица может кое-что знать. Я купил ей коктейль или два, и у нас завязался разговор. Потом пришла Азельда и сама заказала себе выпить. Когда она уселась на высокий стул у стойки, я сказал своей партнерше, что у Азельды плохая фигура. Это, конечно, не так, но моя беби разговорилась. Я получил кучу сведений. Когда она сказала, что видела Азельду с молодым «красивеньким» мальчиком, у которого много башлей, я насторожился, понимая, что речь идет о Ривертоне.

Я подумал немного, потом потащил свою девицу погулять. На улице отделался от нее и вернулся в бар. Азельда все еще была там, одна, и я подсел к ней. Сказал, что несколько раз видел ее, а она сделала вид, что верит этому. Мы вместе позавтракали, а вечером отправились к Перуччи. Я надеялся, что там она разговорится после выпивки. — Келлс отхлебнул виски. — У тебя, Слим, видимо, не было других вариантов, раз ты так начал действовать.

Каллаган кивнул. Он взял со стола железнодорожный билет. Потом встал и прошел внутрь конторы. Вернувшись, он сказал:

— Послушай, Монти, надо сделать одну работу очень быстро, а я не могу допустить даже малейшей ошибки. — Он выпустил струю дыма. — Кое-кто намекнул мне, — продолжал он, — что у Рафано где-то в пригороде есть яхта. Я кое-что начал понимать. — Он кивнул Монти и положил билет на стол. — Это обратный билет из Малиндона, и он датирован сегодняшним числом. Я только что смотрел карту: Малиндон — это станция возле Саутинг-Виллиджа, а именно в этой местности и находится Манор-Хауз Ривертона. Понимаешь?

Келлс свистнул.

— Что ты имеешь в виду, Слим?

— Ничего особенного. Но мне кажется, что Азельда могла уехать в Малиндон, после того как ты усадил ее в такси. Возможно, Азельда обманула тебя утром. Она могла знать, что ты работаешь на меня, и после ленча, договорившись с тобой о вечерней встрече, предупредила Рафано.

Он сделал большую затяжку и закашлялся. Потом продолжал:

— Она не использовала этот обратный билет. Наверное, кто-то привез ее на машине. Может быть, это был сам Рафано.

— Если она одна из дам Рафано, то наверняка знает, кто ты, — заметил Келлс, — и поймет, что мы действовали сегодня сообща. Нам тогда не удастся подцепить ее на крючок.

— Меня это не волнует, Монти. А ты займешься вот чем. — Каллаган достал из стола карту и расстелил ее на столе. — Вот здесь Малиндон, а здесь Саутинг-Виллидж. Здесь Пинмилл. А Пинмилл — отличное место для яхты. Было бы странно, если бы Рафано держал яхту не здесь. От Харвича до открытого моря рукой подать, и он в любой момент может удрать отсюда.

— Понимаю, — кивнул Келлс.

— Мы сделаем вот что, — продолжал Каллаган. — Семья Ривертона волнуется за Щенка. Я уже повидал его мачеху. Она из тех, кто может причинить большие неприятности, если почувствует…

Келлс усмехнулся.

— Скажи, Слим, я не говорил тебе, что одной из причин, заставивших меня удрать из Штатов, было то, что мой старик решил преподнести мне мачеху? Да-да, он хотел жениться на какой-то даме, содержащей ночной клуб. Когда я ее увидел, я собрал шмотки и смылся. К черту мачех!

— Иди домой и поспи, — сказал Каллаган. — Ты выедешь утром, в шесть часов. Найми машину. Приедешь в Малиндон, оставь машину и поброди по окрестностям. Осмотри все места, погуляй вокруг Фаллтона, Лайтинга и так далее. Попробуй найти яхту, она должна быть достаточно большой, чтобы на ней можно было удрать за границу. Яхту снял американец на пять или шесть месяцев. Сделай это побыстрее, Монти.

— Хорошо, босс. — Монти встал. — Я позвоню, если найду что-нибудь. — Он взял шляпу. — Пока, Слим.

Каллаган сидел за столом и разглядывал билет. Он размышлял. Сопоставлял факты, которые ему были уже известны. Во-первых, почему Чарльстон раньше не намекнул ему о Рафано? Каллаган давно приглядывался к Рафано, а Чарльстон профессиональный игрок, и ему должно быть многое известно о Джейке.

Он подумал, что знает ответ на этот вопрос. Чарльстон не дурак. Когда он узнал, что Каллаган ищет Щенка, то понял, что начинается фейерверк. А если это так — Джейк удерет. Ведь он приехал из страны, где не привыкли к неприятностям. И Чарльстон дал Каллагану сведения о Рафано в самый удобный момент, в надежде, что тот из благодарности поговорит о нем с Хуанитой.

Каллаган подумал, что Рафано удерет, пока все тихо и спокойно. Почему бы нет? Имея восемьдесят тысяч фунтов Щенка, он мог позаботиться и об укромном местечке, пока не запахло жареным.

Другой интересный факт не давал ему покоя: эпизод со Щенком на Беркли-сквер. Каллаган задумался. Он достал из стола лист бумаги и написал на нем номер такси, в которое усадил Щенка. Под номером, ниже, он приписал:

Он подписал записку и сунул ее в правый ящик стола Эффи: она обычно по утрам сразу заглядывала туда — нет ли инструкций.

Потом он задумался. Азельда Диксон… Возможно, она была одной из женщин Рафано. Тогда ей известно, что Келлс — агент Каллагана. Более чем вероятно, что она поехала в деревню предупредить Рафано. Потому что не было ничего невероятного в предположении, что Рафано держит яхту в Малиндоне. Может быть, именно потому, что яхта находилась в Малиндоне, Рафано и пронюхал про Щенка.

Каллаган положил билет в ящик стола и закурил другую сигарету. Потом позвонил и попросил позвать Перуччи.

— Перуччи, — сказал он. — Это Каллаган. Я хочу поговорить с тобой, лично. Через пять минут буду у тебя.

Перуччи сидел за большим письменным столом и улыбался Каллагану.

— К вашим услугам.

Каллаган посмотрел на бриллиант на лацкане пиджака Перуччи.

— Я хотел сказать, что сожалею о небольшом вечернем инциденте. Надеюсь, что не доставил вам никаких неприятностей?

Перуччи пожал плечами.

— Я не люблю никаких неприятностей здесь, мистер Каллаган, вы же знаете это. Но вы хороший клиент… — Он снова выразительно пожал плечами. — Все в порядке.

— Прекрасно. Действительно, никаких неприятностей не было, Перуччи. Это был мой агент — Монти Келлс. А женщину звали Азельда Диксон. Вы знаете Азельду?

Перуччи непонимающе посмотрел на него.

— Я ничего не знаю. Вообще ничего.

Каллаган усмехнулся.

— Только не надо лгать, Перуччи. — Он встал, подошел к столу и смерил взглядом итальянца. — Дело в том, что вечером я встретил молодого Ривертона. Вы знаете это хотя бы потому, что половине посетителей вашего заведения это известно. А вот вам, видите ли, не известно го, что скрывается за всем этим.

Перуччи снова пожал плечами. Его улыбка исчезла.

— Когда я разговаривал ночью со Щенком, — сказал Каллаган, — я внимательно разглядел его. Похоже, парень был накачан наркотиком. Вечером, когда я увидел Азельду, мне показалось, что она нюхает кокаин. И я подумал, не является ли Азельда той женщиной, которая держит молодого Ривертона на привязи. Может быть, вы это знаете?

— Я же сказал вам, мистер Каллаган, что ничего не знаю.

Каллаган не двигался. Он спокойно стоял у стола. Губы его расползлись в улыбке, но глаза не смеялись. Он, не отрываясь, смотрел Перуччи в лицо.

— Все это хорошо, Перуччи. Возможно, вы ничего действительно не знаете, а возможно, начинаете что-то понимать, потому что я ведь тоже кое-что понимаю.

Он достал портсигар.

— В прошлом году, — спокойно продолжал он, — кое-кто дал мне задание найти, куда исчезла Лаллен. Вы помните ее, Перуччи? Красивая молодая блондинка, она приходила сюда с саксофонистом. Ну, мы нашли ее, но эта информация не слишком много дала тем, кто тогда ее искал. Лаллен уехала к тому времени слишком далеко. Возможно, сейчас она в Буэнос-Айресе.

Он замолчал. На лбу Перуччи выступили капли пота.

— Неплохая работа. Но самое интересное то, что нам известен номер машины, на которой уехала девушка в день исчезновения с побережья, — Он усмехнулся. — Монти Келлс выследил машину и узнал этот номер. Большая зеленая машина. Одна из твоих, Перуччи, — Каллаган сунул в рот сигарету и раскурил ее. — А теперь ты расскажешь мне об Азельде, — докончил он.

Перуччи опустил голову. Прошла, наверное, минута, прежде чем он заговорил.

— Я не много знаю о ней, мистер Каллаган. Не много. Думаю, она употребляет наркотики. Думаю, что она встречается с некоторыми друзьями Рафано. Больше я ничего не знаю.

— Подумай еще немного, Перуччи. Подумай, не вспомнишь ли ты еще что-нибудь о ней. Где она берет наркотики?

Перуччи не поднимал головы.

— В Сохо есть маленький ночной бар. — Он говорил тихо, но с едва сдерживаемой злостью. — Бар «Капер».

— Знаю, — подтвердил Каллаган. — Кто сейчас держит это место?

— Они зовут его Братец Генни, — ответил Перуччи.

Каллаган взял шляпу.

— Когда бар закрывается?

Перуччи встал.

— Там открыто до четырех утра, мистер Каллаган.

Каллаган направился к двери.

— Мистер Каллаган… — окликнул его Перуччи.

— Все в порядке, Перуччи. — Каллаган усмехнулся. — Я забуду номер твоей машины. Доброй ночи!

Каллаган вышел через коридор в зал «Желтой Лампы». Сейчас там было пусто, только две-три усталых пары сидели за столиками. Он увидел Чарльстона, направлявшегося к гардеробу. Тот улыбнулся.

— Хэлло, Слим! Ты быстро работаешь. Сегодня я ужинаю с Хуанитой. Ты уже не так популярен. Она говорит, что ты испортил ее танец.

Каллаган ухмыльнулся.

— Во время ее танца случилась маленькая неприятность. Естественно, ей это не очень понравилось.

Он подошел к двери.

— Послушай, Джилл, поработай с Хуанитой. Я уверен, что ты ей нравишься. Ей до смерти надоели эти выступления, и, по-моему, она будет рада выйти замуж. А если ты найдешь себе новое занятие, то можешь стать этим счастливцем. До свидания, Джилл.

Он вышел на улицу и, поймав такси, велел шоферу ехать в Сохо.

Бар «Капер» был одним из тех заведений, которые переходят из рук в руки каждые три-четыре месяца. Когда полиция решала, что пора познакомиться с владельцем, всегда оказывалось, что его уже нет, а его преемник уж никак не виноват в том, что «тот» уехал вчера вечером, скажем, в Париж.

Бар располагался в цокольном этаже, а над ним шел узкий пролет лестницы. В конце пролета усталый молодой человек играл на пианино и рассуждал о днях, когда он не чувствовал себя таким старым.

Обычно люди толпились под лестницей. Время от времени сюда наведывались сотрудники Центрального отделения уголовного розыска на Тоттнем-Корт-роуд и разглядывали публику…

Здесь всегда было накурено, пахло горелым кофе, а часто и дымком от сигарет с марихуаной, которые стоили всего шесть пенсов, а укорачивали жизнь на полчаса.

Каллаган купил себе чашку кофе, медленно выпил ее и закурил сигарету. Взглянул на часы — половина третьего. Неожиданно он почувствовал себя очень усталым. Встал и спустился вниз. Остановившись внизу, он вдруг улыбнулся: по ступенькам лестницы, ведущей от двери, только что спустилась Азельда Диксон. В комнате, за столиком возле пианино, сидели трое и, наклонившись друг к другу, о чем-то шептались.

Азельда шла, не поднимая глаз, и увидела Каллагана, только подойдя к нему совсем близко.

— Хэлло, Азельда, — спокойно окликнул он ее.

Лицо ее побледнело, напряглось, под глазами обозначились темные круги. «Азельда довольно мило выглядит, — подумал Каллаган. — В ней кое-что есть. И хорошо одета — вполне может сойти за леди».

— Что вам нужно? — сухо спросила она.

— Ничего. — Каллаган был совершенно спокоен. — Как поживает Братец Генни?

Азельда поджала губы, и Каллагану показалось, что она сейчас закричит.

— Идите к черту! — Азельда злилась. — Или оставайтесь здесь. Но будьте осторожны, мистер Каллаган.

— Хорошо, Азельда, — Каллаган по-прежнему говорил нарочито спокойно. — Я буду осторожен. Но кого я должен остерегаться?

— Вы узнаете это. У меня есть пара друзей… — сказала она многозначительно и прошла мимо.

— Я рад, — бросил ей вслед Каллаган, — В общем, когда вы захотите, можете явиться ко мне, Азельда. На Беркли-сквер вам укажут мою контору. Спокойной ночи…

Она начала подниматься по лестнице. Каллаган слышал стук ее каблучков. Потом направился к двери, ведущей в кабинет Братца Генни. Но до двери он не дошел, изменив намерения, — сел за стол и закурил другую сигарету. Минут через десять он встал и вышел на улицу.

Пройдя ярдов двадцать, свернул в темный переулок, который вел к Тоттнем-Корт-роуд. Дойдя примерно до середины переулка, остановился и закурил другую сигарету, выжидая. В конце переулка он заметил чью-то тень.

Каллаган сунул руки в карманы и медленно двинулся вперед, держась ближе, к стенам домов. Он двигался бесшумно и осторожно, не спуская глаз с тени.

Занеся ногу для следующего шага, Каллаган так и не сделал его, а круто повернулся, стоя на одной ноге, в сторону надвигавшейся тени.

Тень кинулась к нему, но резкий удар каблуком в живот заставил ее охнуть и рухнуть лицом на землю, Каллаган быстро огляделся и, убедившись, что нападающих больше нет, схватил упавшего за ноги и поволок к фонарю. Там он осмотрел его лицо, чтобы запомнить, потом — руки.

На правой руке Каллаган обнаружил перчатку, а в ее пальцах три половинки безопасных лезвий.

Каллаган достал новую сигарету, закурил ее и не спеша направился к стоянке такси.