Глава 9

Прогулка во флиссе

Пока Элина болтала с новыми подружками, а Ризенгри следил за игрой бармена Сэмма, Дюшка шел по тропинке, сопровождаемый инопланетной старушкой с Земли номер двадцать восемь. Вокруг тропинки был ранний март, – такой март, который бывал обычно на Дюшкиной планете мутантов, в его родном городе. Осевший, плотный и слегка запыленный снег, дырявый от первого весеннего дождя. Вдали по сторонам – голые деревья… А на самой тропинке царил жаркий июль – такой жаркий на Дюшкиной родине редко выпадал, вот если полететь южнее, то да.

Клюшкин шел открыв рот. Как же это возможно? Да еще если учесть, что они попали сюда, войдя в обычную квартиру обычного подъезда самого обычного-разобычного дома в городе. Да еще если учесть, что в первый момент тут был хвойный лес.

– Ты молодец, что сразу сообразил, как меня найти! – продолжала между тем Лещща. – Не каждый сообразит сразу залезть в комп, правильно задать вопрос поисковику, затем разобраться в нашей телефонной системе…

Дюшка слушал комплименты вполуха. Какая проблема – залезть в комп? Он нагнулся, сорвал мимоходом травинку. Размял ее пальцами, понюхал. Это была самая настоящая травинка. На пальцах осталась зелень. Дюшка сделал шаг в сторону, зачерпнул снега, протер пальцы. Снег тоже оказался самый что ни на есть настоящий. В полуметре от тропинки было холодно и свежо, дул ветерок. Над тропинкой горячий воздух висел тяжело, неподвижно.

– Чудеса тут у вас! – не удержался Дюшка.

– Не у вас, а у нас! – возразила Лещща. – Да, я согласна, эта сокращалка построена не совсем обычным способом, открытым, и тебе такие пока не приходилось видеть, ты же на Пи новенький, но…

– Простите, – вежливо перебил ее Дюшка. – Но я вас не совсем понимаю. Что такое «сокращалка»? Что значит «открытым способом»? Почему вы сказали «на Пи», а не «в У-У»? Возможно, я задаю наивные вопросы, но…

– Ты задаешь очень правильные вопросы, мой мальчик! И я тебе отвечу на них. Но об одном мы должны договориться сразу.

Лещща Мымбе остановилась так резко и внезапно, что Клюшкину едва удалось не налететь на нее, в последнюю милисекунду отскочив с жаркой тропинки в дырявый снег.

– Ддд… Давайте договариваться! – оторопело пробормотал он.

– Но сначала ответь на пару вопросов. Я очень не люблю задавать вопросы, поскольку на планете, откуда я родом, это считалось крайне неприличным. Но сейчас это необходимо. Итак. Ты ниточки видишь?

Клюшкин посмотрел на свои руки.

– Нет.

– А если посмотреть мутангельски?

– Как-как?

– Так, как ты смотришь, когда понимаешь, что ты уже не человек.

– Послушайте, но я… – Ему было неловко. – Я… Мне иногда в голову приходят разные глупости, но я… Нити были во сне, они… они как бы оборвались и…

Он вновь глянул на свои руки. Бывшие сине-черные нити теперь стали ослепительно-синими, почти васильковыми. И Дюшка понял, что они целы-целехоньки. Как появились тогда, в тумане, около щита с подсказкой, так и не оборвались, ни одна. Зато мысли его внезапно оборвались, все сразу.

– Вижу, конечно, – сказал он. – Куда ж они денутся.

– Вот! Видишь! – обрадовалась Ле, но сдержанно обрадовалась. – И ты отлично справлялся с многомерным пространством, пока твои друзья болтались в застывшем виде в трех измерениях?

– Нет, вы о чем… Ладно, да. Да.

– Замечательно. И ты спокойно развернул новую одноразовую сокращалку для себя и своих друзей, используя метод дзета и след, оставленный мной?

– Нет, то есть… Да. Я прошел и протащил Ризи и Элю. Но ваш брат Бьорки… Извините, но…

– Ерунда, не извиняйся. Итак, ты – мутангел. Больше вопросов у меня нет. Теперь договариваемся. Я тебе расскажу все, о чем надо рассказать новичку– мутангелу. Да и сам можешь задавать любые вопросы, отвечу. Но я не уверена в том, что твои друзья, попавшие на Пи благодаря тебе, тоже стали полноценными мутангелами. У каждого своя дорога в жизни, своя школа, свои каникулы. Каждый узнает нужное в свой срок. Поэтому не делись с ними лишними для них знаниями. Договорились?

– Я постараюсь, – кивнул Дюшка, вздрогнув на слове «каникулы», но немедленно взяв себя в руки. – Постараюсь.

И Лещща Мымбе подробно рассказала о том, как устроен уровень Пи, какие тут правила и почему одна и та же дверь может привести тебя в совершенно разные места. Единственное, о чем она не рассказала сразу, – о том, что такое Онн. Но по ее настоянию Дюшка остался ночевать в ее доме.

Про Онн Дюшка узнал утром.

– У нас на Пи, везде, и в У-У в том числе, есть традиция делать правильные подарки. И теперь все это – твое, твой Онн. Однако вряд ли будет правильно переселяться тебе сюда прямо сейчас. Тебе лучше еще некоторое время пожить со своими друзьями в гостинице. Ну, и мне требуется время, чтобы собраться поменять свою жизнь.

Дюшка вопросительно и с некоторой тревогой посмотрел на Ле. На что она собирается поменять жизнь?

– О, мне давно надоело быть старушкой! – улыбнулась она. – Кроме того, я ждала вестей от Бьорки, и ты мне их принес. Я поменяю свою жизнь, став молодой, и буду счастлива. А ты будешь счастлив тут, в Онне. У меня есть удобная сокращалка до Мебиклейна, моя собственная. Это очень удобно. Почему ты смотришь с такой грустью?

И тогда Дюшка рассказал Лещще о том, что Варя умерла. Что у него возникла слабая надежда, когда он попал сюда на то, что… Что он сообразил включить комп и задать вопрос поисковику не потому, что искал Лещщу, а потому, что искал Варю. Но вот Лещщу ему поисковик выдал сразу, а Вари Ворониной в системе не оказалось.

– Она исчезла с Земли-11. Она не стала ангелом. И ее нету тут, – подвел итог Дюшка. – Мне надо как– то с этим смириться и научиться жить дальше.

Лещща Мымбе промолчала. Она уставилась в потолок и задумалась.

– Честно говоря, не знаю, что мне делать дальше, – продолжил Клюшкин. – И зачем вообще что– то делать.

– Я знаю, что тебе делать. – Лещща оторвалась от созерцания потолка и сфокусировалась на госте. – Тебе нужно во флисс.

– Куда-а?

Лещща кратко рассказала о том, что такое флисс, очень кратко. А потом она вдруг добавила:

– Не раздумывай ни секунды. Отправляйся туда немедленно!

Клюшкин не очень понял, для чего ему флисс, но согласился отправиться туда немедленно: кажется, инопланетная старушка обладала гипнотической способностью убеждать!

По пути он все-таки заскочил в «Улинай». Было совсем рано, Риз с Элей еще спали, и Дюшка не стал их будить. К дверям своего номера он прикрепил записку: «Ушел гулять. Буду к обеду». И ушел. Лещща Мымбе рассказала Дюшке, куда ему нужно ехать и что делать. Всего-то требовалось найти столбик-навигатор, а потом смотреть под ноги по-мутангельски и идти по стрелкам.

Дюшкины храбрость и решительность пропадали по мере приближения к заветному зданию. Дюшка нарезал несколько кругов по соседним улицам, позавтракал, опять побродил по улицам, зашел в супермаркет, съел мороженое. А потом случайно увидел свое отражение в витрине, вздохнул и пошел туда, куда и так собирался.

– Заполните анкету, пожалуйста! – Гномик, похожий на четырехлетнего ребенка, протянул Дюшке обыкновенную садовую ромашку.

Дюшка послушно кивнул и оторвал первый лепесток. Лепесток развернулся перед его носом белой ленточкой и задал первый вопрос. Дюшка сообщил свое имя и оторвал второй лепесток. Восьмой лепесток заставил Дюшку задуматься. «Вы хотите встретить вполне определенное существо?» – было написано на ленточке.

– Вам не нужна моя помощь? – участливо спросил гном.

– Не знаю, – растерялся Дюшка. – Пожалуй, нужна. Я хотел бы встретиться во флиссе со вполне определенным человеком, но этот человек, скорее всего, давно погиб.

– Кто знает, кто знает, – покачал непропорционально большой головой гном. – Но раз вы сомневаетесь, то пока не стоит отвечать утвердительно. Вы же впервые отправляетесь во флисс, да?

Дюшка кивнул.

– Тогда не стоит заказывать определенного человека. Тем более что этого человека и… – Гном не окончил фразу и бодро продолжил: – Пусть на первый раз у вас будет просто хороший день с неожиданной встречей. День с чем-нибудь приятным. Просто погуляйте, осмотритесь. Понимаете, все-таки флисс – это вам не парк с дорожками. К нему надо привыкнуть.

То ли гномы умели убеждать не хуже инопланетных старушек, то ли Дюшка трусил, то ли сам не верил в то, что Варя может найтись. Так или иначе, он согласился с гномом и решил на первый раз зайти просто так, посмотреть.

Дальше вопросы ромашки-анкеты пошли простые. Никаких затруднений у Дюшки они не вызвали, одно только удивление.

– Вы предпочитаете белый цвет или игру в мяч?

– Игру в мяч.

Дюшке сегодня не хотелось очутиться посреди заснеженного поля.

– Два плюс четыре – это скучно или корова?

– Это скучно.

Никаких головоломок сегодня!

– Что случится, если в двигатель винтокрыла попадет мелкий камешек?

– Понятия не имею!

Наверное, это вопрос для бывших пилотов.

– Сколько времени вы собираетесь провести во флиссе?

– Два часа.

На заполнение анкеты ушло минут пятнадцать. Потом гном отвел Дюшку в соседнюю комнату и попросил его немного подождать. Дюшка приземлился в кресло и стал ждать. Прямо перед ним находилась белая дверь. Лещща рассказала, что за этой дверью каждого ждал собственный, неповторимый мир.

Клюшкин немного нервничал. Какое там немножко – он сидел, уставившись на дверь и стараясь выглядеть невозмутимо. Но на самом деле его обдавало волнами. Волны следовали через одну: одна горячая, от которой бросало в пот, другая – леденящая, от которой схватывало все внутри и пересыхал рот. «И чего я так волнуюсь? Ведь это развлечение, просто развлечение…» – досадовал Дюшка.

Минут через пять гномик ввел в комнату еще одного посетителя. Молодой человек держал под мышкой большую плюшевую игрушку, бешеную помесь мишки и крокодила. Чувствовал молодой человек себя вполне уверенно. Наверное, он приходил сюда не в первый раз. Не успел гномик выйти, как белая дверь заиграла голубоватыми огоньками и стала потихоньку отворяться. Дюшка встал. Ноги у него сразу же стали ватными и непослушными.

– Простите, простите, но это не вам! – засуетился гном, бросаясь к Дюшке.

– Но я же раньше пришел!

Голос Клюшкина звучал вполне уверенно. Теперь, когда можно было опереться на желание «восстановить справедливость» и не думать о своих истинных желаниях, его волнение отступило.

– Простите! Не беспокойтесь! Сейчас вас тоже обслужат!

Гном усадил Дюшку обратно в кресло. Дверь между тем полностью открылась. Это была большая дверь, поэтому Дюшке отлично удалось разглядеть, что за ней.

За дверью была полоса пляжа перед спокойной гладью озера. А может, моря. На почти пустынном берегу играла с собакой маленькая девчушка лет четырех. При виде молодого человека с толстым плюшевым крокодилом в руках, она вскочила с песка и резво бросилась ему навстречу:

– Привет, пап!

Молодой человек засиял от счастья и шагнул за порог. Дверь медленно закрылась, но Дюшка успел увидеть, как девчушка с радостным визгом бросилась отцу на шею. Зубастый плюшевый медведь неловко упал на песок головой вниз.

– Правда, необыкновенно романтичная сцена? – прослезился гном.

Дюшка кивнул. Но его терзали смутные сомнения относительно…

– Простите, а эта девочка… Она… Она настоящая? – спросил Дюшка.

– Там – да, настоящая, – вздохнул гном, утирая слезу. – А тут, по эту сторону двери, пока нет. Это инграмма. Мы много лет боремся за право выхода инграмм в реальный мир. Но увы! Пока что нам отказывают в этом. Так что многие влюбленные, друзья и родственники вынуждены встречаться только во флиссе. Но я верю, что наступят времена, когда все предубеждения исчезнут.

– Какие предубеждения? – Дюшка пока не очень понимал, что имеет в виду гном.

– Разные предубеждения. Вы даже не представляете, сколько всяких глупостей про флисс было придумано и написано в разных мирах и на разных планетах! Например, на одной убогой Земле описали флисс как огромный океан под названием «Солярис» и посчитали, что инграммы сводят людей с ума. А на другой планете решили, что флисс…

Но дослушать рассказ о другой планете Дюшке было не суждено. Дверь засияла на этот раз желтыми огоньками и стала открываться.

– Вот видите, и вам недолго пришлось ждать! – обрадовался гном, прервав свой рассказ. – Ну, удачи!

Перед Дюшкой расстилался роскошный осенний лес в пору листопада. Было очень красиво. Дюшка переступил порог и тут же оглянулся. Дверь медленно закрывалась.

– Не волнуйтесь, гуляйте, ровно через два часа дверь сама появится перед вами! – прокричал ему вслед гном.

Дверь закрылась и исчезла. Дюшку со всех сторон окружал лес. Лес сиял золотом с небольшими вкраплениями пурпура. Темно-изумрудный плющ обвивал стволы. Дорожка, мощенная серым, потрескавшимся камнем, уходила вдаль, к холмам. Дюшка пошел по дорожке, стараясь не наступать на корни, изредка проступающие сквозь камни. Но вскоре он понял, что деревья во флиссе тоже, наверное, неживые. То есть не такие живые, как на его родной мутантской планете, не могут ходить, разговаривать, нападать и так далее. Они были наполовину живые, как на планете Элины. То есть тихо росли на одном месте и были ни капельки не опасны для окружающих.

Дюшка вышел на поляну. Ровная каменная площадка в обрамлении каменных скамей и обломков столбов, поросших мхом, были словно из его старого сна. Или из какого-то фильма, тоже старого, тоже из той, первой жизни. Неожиданный порыв ветра встрепенул листья, подхватил их, закрутил в танце. На полянке никого не было. Дюшка прошел к крайней скамье, смахнул листья, сел. Что толку, если сейчас здесь появится инграмма, похожая на Варю? Ведь все равно это будет всего лишь живой манекен, даже не клон. Впрочем, Варя не появится. Ведь Дюшка ни с кем конкретно не пожелал встретиться во флиссе. Клюшкин огляделся. Вокруг не было ни души. Возле соседней скамейки одиноко лежал мячик, красный с синим. Точно такой мяч был когда-то у Клюшкина, когда он еще и говорить-то толком не умел.

«Значит, флисс решил мне устроить встречу с детством!» – понял Дюшка, поднимая мяч. Ну что ж, наверное, это к лучшему. Мяч был новенький. Он упруго прыгал по каменным плитам. Дюшка улыбнулся. Напряжение окончательно отпустило его. Раз был мяч, то где-то рядом должен был висеть гамак. Мячик и гамак – так было в детстве. Дюшка отправился по боковой дорожке, беззаботно играя мячом. Гамак ждал его за поворотом. Вместо пластиковых стоек, он был привязан к двум дубам. Это было правильно: если деревья во флиссе не опасные, то к чему вбивать в землю стойки? В гамаке качалась девушка. Она сидела спиной к Дюшке, и лица ее было не видно. А волосы… Гамак раскачивался, и необыкновенная золотая копна волос, словно продолжение осеннего леса, словно продолжение листопада, словно продолжение счастья, взлетала и падала вместе с гамаком и Дюшкиным сердцем. «Это инграмма, – сказал сам себе Дюшка. – Это инграмма. Обычная инграмма, которые тысячами создает флисс. Я не буду к ней подходить. Просто постою немного и потихоньку уйду. Лес большой. А потом появится дверь, и я уйду.»

Эля, Ния и Маша попали во флисс гораздо раньше Дюшки, хотя встали позже. Просто они не бродили по улицам и не лопали в нерешительности мороженое в супермаркете. А сразу отправились во флисс. С девочками общался тот же гномик, к которому позже попал Дюшка.

Маша Малинина пожелала встретиться с кем– нибудь реальным, с кем – не важно. Лишь бы было весело и романтично. Или прикольно. Маша очутилась в парке аттракционов, перезнакомилась с целой компанией ребят, которые в этот день тоже решили отдохнуть, и даже решила продолжить отношения с одним из них, Тэнчем. Ребята оказались программистами, причем из Мебиклейна. Даже странно, что они раньше не встречались! Хотя программеры и тестировщики часто ходят разными дорожками, так что, может, и не странно. Тэнч с таким увлечением рассказывал о своей работе, что Маша загорелась идеей тоже начать программировать. Флисс подарил Маше встречу с ее будущей профессией, любимой на всю жизнь.

Элина Нарциссова категорически не захотела ни с кем встречаться, если это не будет Ризенгри. Все– таки гном уговорил ее провести время на старинной шхуне в качестве принцессы. Эля согласилась. И не пожалела об этом ни капельки. Флисс подарил Эле встречу с морем, которое раньше девочка видела только на картинках.

А Ниоко Нири неожиданно заказала себе инграмму в виде Дюшки Клюшкина.

– Вы уверены в том, что готовы к встрече с инграммой? – вежливо спросил гном.

Ния кивнула.

– Вы входите во флисс впервые, – покачал головой гном. – Может, лучше встретится с реальными людьми? А вот во второй раз…

Ния неопределенно повела плечами. Ей вдруг стало настолько все равно…

– Хорошо, – сказал гном. – Давайте сделаем так. Пусть флисс сам решит, что вас ждет, инграмма или реальность. Договорились?

Ниоко попала в осень. Лес сиял золотом с небольшими вкраплениями пурпура. Темно-изумрудный плющ обвивал стволы. Дорожка, мощенная серым, потрескавшимся камнем, уходила вдаль. Ния пошла по дорожке. Она давно перестала быть той Варей Ворониной, которая жила с мамой на планете мутантов и училась в одном классе с последним человеком Андреем Клюшкиным. Дело было не только в отсутствии клюва, мамы, дома, друзей и родной планеты. Дело было в ответственности. Маленькая девочка Варя с замечательным клювом не отвечала ни за свои поступки, ни за свои чувства. Юная певица Ниоко была совершенно самостоятельным человеком. Она знала, что первой любви не вернуть, но готова была жить дальше, петь, радовать поклонников и строить планы на будущее. Пусть даже это будущее уже никогда не сможет быть счастливым.

Ния посидела на каменной скамейке, погладила гладкий бок мяча – похожий мяч был у нее в детстве – и пошла дальше. Между двумя дубами висел гамак. Ниоко села в него и стала качаться. «Надо придумать песню про осень и гамак», – подумала Ния. Она долго качалась. Песня не придумывалась, только самая первая строчка. Ниоко решила вернуться на каменную поляну. Она встала, обернулась и замерла. Перед ней стояла инграмма Дюшки Клюшкина. Ниоко побледнела, но тут же пришла в себя. Что ж с того, что во флиссе она встретила того, кого она собиралась встретить? Девочка мужественно обошла гамак и подошла к Дюшке. Она не знала, как общаться с инграммами. Но полагала, что флисс все проблемы должен взять на себя. Ведь она пришла сюда развлечься!

– Добрый день! – вежливо произнесла Ниоко. – Свет вам в спину!

Дюшка молчал. Если бы он не знал, что Варя взорвалась… Если бы он не знал, что флисс может создавать инграммы… Если бы не отсутствие клюва… Если бы не все это вместе, Дюшка бы голову на отсечение мог дать, что перед ним – Варя Воронина.

Дюшка молчал. Ния подумала о том, что инграмма не очень качественная.

– Добрый день! – наконец процедил Дюшка.

– Меня зовут Ниоко Нири, – представилась Ниоко. – Но можно просто Ния.

Дюшка продолжал молчать.

– А вас, наверное, зовут Андрей Клюшкин?

Ния улыбалась, склонив голову. Она хотела казаться очень спокойной и уверенной в себе. С трудом, но это девушке удалось.

Дюшка подумал, что он никогда больше не придет во флисс. От таких штучек и разрыв сердца получить недолго! Клубок каких-то непонятных, невнятных чувств появился из ниоткуда и замер в области солнечного сплетения. И вдруг Дюшке стало интересно, что может знать о нем инграмма, кроме имени? Он облизал пересохшие губы и сказал:

– Да, меня зовут Андрей Клюшкин. Можно просто Дюшка.

«Не стоило мне заказывать инграмму!» – подумала Ниоко, разглядывая Клюшкина. В памяти Нии остался другой Дюшка – полноватый, неловкий мальчик, который стеснялся отвечать у доски. Тот, кто стоял перед ней, был выше, стройнее и взрослее. Этот, ненастоящий Дюшка, был гораздо лучше того, который был в воспоминании. Но что с ним делать, с ненастоящим?

– Погуляем? – предложила Ниоко. – Сегодня такой замечательный день…

Дюшка кивнул. Они молча пошли дальше. Осенний воздух горчил. Обоим хотелось, чтобы эта прогулка поскорее окончилась. Оба считали друг друга инграммами.

– Скажите, а что вы еще про меня знаете? – спросил Дюшка.

Ниоко фыркнула. Она полагала, что флисс должен развлекать, а не устраивать экзамен ее памяти. Но высказывать все ненастоящей инграмме, которая ни за что не отвечает, Ния не стала. Она послушно перечислила:

– Я знаю, что вы были последним человеком на своей планете. У вас были младшие сестренки-близняшки. И круглая пятерка по оперативному хрюканью. Еще вопросы будут?

Ния посмотрела на инграмму Клюшкина с нескрываемым презрением. И как это многие могут пропадать во флиссе все свободное время? Разве может какая-то недоделанная жалкая инграмма заменить реального человека? Дюшка был такой… такой классный. Такой настоящий, такой добрый. А это существо.

Дюшка был несколько удивлен тем, что инграмма, похожая на Варю, ведет себя так нагло. Лещща Мымбе обещала, что флисс приносит всем удовольствие. И даже если флисс не может вернуть твою настоящую любовь, он может сделать так, чтобы тебе было хорошо. Но Дюшке вовсе не было хорошо.

– Будут еще вопросы! – зло бросил он. – Почему тебя сделали без клюва? И назвали Ния? И сделали такой врединой?

– Ничего себе! – возмутилась Ния. – Ты что себе позволяешь?! Нет, я, конечно, заказывала инграмму, похожую на тебя, но это переходит все.

– Ты заказывала? Это я сюда пришел! В первый раз, между прочим!

– Это я тут в первый раз! И в последний!

– Инграмма недоделанная! Да ты Вариной подметки не стоишь!

– Не смей называть мое старое имя, робот! Меня зовут Ния!

– Только бы знать, где ты выключаешься!

– Скорей бы этот кошмар окончился!!!

Последнюю фразу они прокричали одновременно. Ния давно так не злилась. Она стояла, вся красная и растрепанная.

– Какое счастье, что я заказала всего двухчасовую прогулку и скоро отсюда уйду! – сказала она.

– Уйдешь! В ящик! – съязвил Дюшка. – Или в чулан. Где там вас хранят, в чуланах?

– Придурок! Это ты – инграмма! Я – настоящая!!! А ты! Пошел! К муточерту! Ко всем муточертям!!!

Если бы в воздухе за спиной Нии не нарисовалась дверь, дело могло окончиться дракой. Но время пребывания во флиссе для Ниоко Нири истекло. Дверь нарисовалась и приоткрылась. Инграмма Вари Ворониной в сердцах сдернула со своего пальца кольцо, швырнула со всего маху его оземь и вылетела из флисса со скоростью пули.

Дюшка без сил опустился прямо на покрытую листьями дорожку. Ничего себе прогулочка получилась! Он лег на спину и стал смотреть в небо. Небо во флиссе казалось настоящим. «Из настоящего неба должен идти дождь!» – подумалось Дюшке. В то же мгновение на небе послушно собрались тучи, и стал накрапывать дождик. Стоило Дюшке пожелать – и дождь тотчас же прекратился бы. Но, назло всему, Дюшке захотелось, чтобы началась настоящая буря. Раз ничего не может быть хорошо, то пусть все будет плохо! Лес тихонько вздохнул, и началась буря. Резко потемнело, похолодало. Потоки воды, гром, порывы ветра – все, как полагается.

Лежать на спине сразу же стало мокро и противно. Дюшка сел. Он тупо сидел, поливаемый холодными хлесткими струями, и смотрел на прибитые водой к дорожке листья, мгновенно потерявшие все свое очарование. «Интересно, а если я захочу, чтобы в меня ударила молния, это произойдет?» – вяло подумал Дюшка.

Молния ударила в одно из деревьев на соседнем холме. На короткое мгновение потемневший лес осветился яркой вспышкой. Дюшка не увидел леса, он смотрел в землю. Но он увидел, как что-то на дорожке блеснуло, совсем рядом. Дюшка протянул руку и поднял с земли это что-то. Что-то оказалось кольцом. Кольцо было Клюшкину незнакомо, а вот камень… Это была кремовая опаловая пластика с янтарным профилем девочки с большим клювом. Дюшка вздрогнул. Не узнать свою собственную работу он не мог. Когда-то давно он сделал этот камень с помощью деда. Очень переживал, что Варя получилась непохоже. Дюшка хотел даже выбросить то, что получилось. Но дед сказал: это не беда, ведь у тебя еще все впереди, вырастешь – научишься. И Дюшка послушался, подарил камень Варе на день рождения. Правда, он так и не смог признаться, что сделал его сам. Соврал, что купил в магазине. А потом Дюшка забыл про этот подарок. Честно, забыл. Начисто, совершенно. Но ведь раз Дюшка забыл про этот камень, то и флисс не мог о нем знать. А значит, не мог его воссоздать. Не мог надеть на руку ингра… Стоп! Но тогда получается, что он встретил во флиссе вовсе не инграмму!!!

Дюшка вскочил, сжимая в руке кольцо. Мысли его понеслись галопом. Он и сам готов был нестись галопом, бежать, лететь, искать ту девушку. Пусть не Варю, пусть Нию или как там ее. Но куда бежать? Дюшка затравленно оглянулся. Дождь лил как из ведра.

– Ния! – закричал Дюшка, пытаясь перекричать бурю. – Ния, вернись!!!

В отчаянии Дюшка забыл о том, что бурю можно прекратить одним легчайшим усилием мысли. О буре он не думал. Он вообще потерял всяческую способность соображать. Очертя голову Дюшка бросился вперед по тропинке, словно это могло что-то изменить.

Ниоко вылетела из флисса злая, как неизвестно что. Ее просто трясло от негодования. Фурией пролетев сквозь комнату ожидания, она бросилась прямиком к гному, схватила его за плечи, подняла в воздух и стала трясти так, что голова бедняги моталась из стороны в сторону, как тряпичная. При этом Ниоко орала, визжала и проклинала всех создателей флисса и инграмм, и всех, кто этими жалкими подделками пользуется. Посетители – четыре человека, один симпатичный монстр и парочка бывших мультяшек – были в шоке. Монстр первым пришел в себя и попытался оторвать девушку от гнома. Это ему удалось. Ния ослабила хватку и отпустила позеленевшего от тряски крошечного человечка.

– Извините! – буркнула Ниоко.

Гном сделал попытку кивнуть в знак прощения строптивой клиентки. Но застонал и схватился за шею.

– Ну и поделом! – нахмурилась Ниоко. – Нечего такие нахальные инграммы создавать! Развлечение называется!

– Да вы что?! – прохрипел гном. – Какие еще инграммы? Вы встретились с абсолютно реальным человеком!

Гном щелкнул длинными крючковатыми пальцами, и перед всеми присутствующими нарисовался портрет Дюшки в обрамлении лепестков ромашки. Ниоко побелела, схватилась за стенку, покраснела… Лепестки превратились в ленточки, и гном прочел:

– Андрей Клюшкин. Пол – мужской. Посещение флисса – первое. Время пребывания на уровне Пи – неделя. Предыдущее место жительс.

– Я хочу обратно! – перебила его Ния.

– Куда? – не понял гном.

– Туда, дубина! Обратно! Во флисс! К Дюшке! Немедленно!!!

Гном застонал и схватился за голову. Ниоко бросилась к нему. Гном взвизгнул, понял, что его опять сейчас будут трясти, и проворно юркнул за толстую волосатую ногу монстра.

– Хорошо! Хорошо! Идите! – не вылезая из-за своего надежного укрытия, завопил гном. – Только ко мне не приближайтесь!

Ниоко рванула обратно в комнату ожидания. Дверь открылась. За дверью бушевала буря.

– Дюш-ка-а-а-а! – Ниоко влетела в бурю второй бурей.

Дверь закрылась. Гном вылез из-за волосатой ноги монстра, оттер со лба пот и произнес:

– Все. С меня хватит. С завтрашнего дня выхожу на пенсию.