Микены

Микены серьезно пострадали от разрушений в середине тринадцатого столетия до нашей эры, около 1250 года, вызванных, вероятно, сильным землетрясением. Второе разрушение произошло около 1190 года до нашей эры или вскоре после этой даты; его причина не установлена, но известно, что оно покончило с Микенами как со столицей великой державы той эпохи.

Это второе разрушение сопровождалось пожаром. Один из основных руководителей раскопок в Микенах, покойный Спирос Яковидис из университета Пенсильвании, отмечал, что «локально ограниченные и не обязательно одновременно начавшиеся пожары вспыхнули в культовом центре, в доме Цунтаса, в части юго-западного здания, во Втором доме Панагии… и, возможно, во дворце»^[387]. В культовом центре (святилище), к примеру, «интенсивность огня была такова, что стены сохранились в первоначальном состоянии, хотя и сместились по оси»^[388].

В близлежащем углублении, обнаруженном на главной дороге в цитадели, археологи нашли массу мусора, среди которого были «кальцинированный камень, обгорелые глиняные кирпичи, залежи пепла и обугленные балки»; эта масса «блокировала двери помещений к юго-востоку и образовывала слой почти 2 метра в высоту у наружной стены на северо-востоке». Сама наружная стена «искривилась от жары, вызванной мощным пожаром, и во многих местах приобрела консистенцию бетона». Археологи пришли к выводу, что мусор представляет собой осколки глинобитных стен, тянувшихся к сооружениям снаружи, а сами эти сооружения «спеклись до однородной массы»^[389]. При всем том не найдено никаких указаний на причину пожара, будь то осада, внутренний бунт или просто несчастный случай.

Ведущий научный сотрудник и участник раскопок в Микенах Элизабет Френч из Кембриджского университета пишет: «Сразу после «катастрофы 1200-х годов», чтобы ее ни вызвало, цитадель Микен фактически перестала существовать. Насколько мы можем судить, почти все сооружения сделались непригодными для использования. Пожар и обрушения происходили повсюду, и налицо толстый слой глины, покрывающий обширные участки западного склона; по нашему мнению, это следствие сильного дождя, размывшего пожарище»^[390]. Впрочем, Френч и Яковидис указывают на то, что это событие не стало концом для Микен, поскольку город заселили снова, хотя и в меньших масштабах, тотчас после пожара. По словам Яковидиса, это был «период отступления и ускоряющегося регресса, но никак не всеобщего отчаяния»^[391].

Любопытно, что Яковидис замечает далее: «Археологический контекст… не содержит никаких свидетельств миграции или вторжения любого размаха, равно как и внутренних неурядиц на протяжении двенадцатого и одиннадцатого столетий до нашей эры. Микены вовсе не погибли жестокой смертью. Эта территория никогда не забрасывалась, никогда… не пустела, пускай даже цитадель, по внешним и по внутренним причинам, утратила свою политическую и экономическую значимость. Комплексная централизованная система, которую она олицетворяла, пришла в упадок; власть цитадели поддерживать более не было возможности, и начался общий регресс, в ходе которого город медленно и постепенно оказался в запустении»^[392]. Другими словами, остается непонятным, если следовать Яковидису, что вызвало пожары, которые уничтожили большую часть Микен сразу после 1200 года до нашей эры, однако наука отвергает гипотезу о вторжении или об иных драматических событиях подобного рода, предпочитая приписать неумолимый упадок Микен в последующие десятилетия коллапсу дворцовой системы управления и международной торговли. Недавние исследования других археологов в принципе подтвердили правоту Яковидиса^[393].