Глава тридцать вторая
Замечательная идея
5 декабря 1817 г.
Вдовствующая императрица Мария Фёдоровна обожала снег, особенно такой, как сегодня, – лёгкий, пушистый и крупный; он закрыл невесомым покрывалом бесконечные просторы её любимого парка, превратил в сверкающие кружева чёрные аллеи и перелески. Всё вокруг стало белым. Зимняя сказка – чудо из чудес!
Мария Фёдоровна бросила последний взгляд на заснеженный парк и вернулась к столу, где, разложив листы, её ожидала Орлова.
– Признайте, Агата, что нет ничего красивее, чем Павловск зимой, – заметила императрица и, не дожидаясь ответа, поторопила: – Ну что же вы, читайте.
Орлова подняла первый из двух листов. Это было письмо, присланное ей накануне графом Кочубеем. Агата Андреевна пропустила обращение и фразу с извинениями за долгое молчание и перешла к сути дела:
«Теперь я наконец-то готов сообщить вам о последних шагах нашего расследования. Как и планировалось, я отправил протокол допроса бывшей камер-фрейлины её кузену, присовокупив к сему документу и собственную записку, где сообщал, что это – единственный существующий экземпляр её признаний и что дело об убийстве француженки полицией закрыто.
Сказать честно, я не знал, чего мне ждать. Могло произойти всё, что угодно – от скандала до полного молчания, но, слава богу, обошлось чем-то средним: я получил от графа письмо с благодарностью за проявленную любезность. С тех пор ничего хоть сколько-нибудь значительного не происходило. Метресса, как и прежде, царствовала в своей вотчине, а кузина военного министра поселилась в купленном имении, и отнюдь не бедствовала.
Я уже начал клеймить себя плохим стратегом, однако вчера произошло нечто, изменившее мой взгляд на вещи. Управляющий из новгородского имения переслал мне местную газету с очень интересным объявлением. Направляю её вам. Нужное место я обвёл рамкой. От себя хочу добавить, что из того же источника стало известно, будто прежнюю хозяйку поместья больше никто не видел».
Далее шли слова прощания, и красовалась крупная подпись Кочубея. Фрейлина потянулась за газетой, но серый типографский листок уже взяла Мария Фёдоровна. Она повертела его в руках, быстро нашла помеченное объявление и стала читать вслух:
– Губернская земельная управа уведомляет, что имение Высокое Заозёрской волости Крестецкого уезда перешло во владение дворянского сына Михаила Шумского.
Лицо государыни выразило недоумение, и она спросила:
– И что?
Фрейлина подсказала:
– Так зовут сына Минкиной. Как вы могли заметить, граф Кочубей не назвал в письме ни одного имени, он ожидал, что я сама узнаю персонажей этой драмы.
– Так получается, что крестьянка победила? – уточнила Мария Фёдоровна.
– Похоже, так оно и есть, – подтвердила Орлова и напомнила: – Виктор Павлович пишет, что прежнюю хозяйку больше никто не видел. Значит, Сикорскую либо выгнали, либо и вовсе убили.
Мария Фёдоровна перекрестилась, но тем не менее заметила:
– Никто по ней не заплачет. Это же надо было с чёрной магией связаться! – императрица помолчала, а потом, как будто вспомнив, спросила: – А как дела у фрейлины Черкасской? Она ведь нас очень выручила – настоящая героиня!
Орлова могла лишь догадываться о том, что же в действительности произошло с княжной, а сплетничать не хотела, поэтому и сказала то, что знали все:
– У Ольгиного жениха умер отец, и в семье объявлен траур, так что свадьба отложена. Черкасская попросила у великой княгини отпуск и уехала в южное имение своей семьи.
– Жаль, не повезло девочке, – посочувствовала императрица и вдруг предложила: – Агата, сходите за картами. Посмотрим, что ждёт Ольгу в будущем.
Орловой оставалось лишь подчиниться, и она отправилась в свою комнату за картами Таро.
«Стоит ли сейчас гадать на Холли?» – спросила себя Агата Андреевна.
Если уж быть до конца честной, то гадать она боялась. Орлова привязалась к Ольге и очень хотела ей счастья. В чём Мария Фёдоровна была права, так это в том, как оценила княжну. И впрямь – героиня! Одна, без помощи и советов, выручила любимого, спасла его от беды, и это – в восемнадцать лет.
Орлова достала из шкатулки сафьяновый футляр с заветной колодой и вернулась к императрице. Мария Фёдоровна с нетерпением ждала её и, увидев, сообщила:
– Агата, мне кажется, нам потребуется большой расклад. Я хочу знать все подробности.
Орлова выбрала из колоды «принцессу кубков», а потом долго тасовала карты, снимала, раскладывала по стопкам, вновь соединяла. Наконец она решилась:
– Ваше императорское величество, какой вопрос задаём?
– Что ждёт Ольгу Черкасскую?..
Орлова мысленно попросила у небес удачи и повторила сказанную Марией Фёдоровной фразу, а следом разложила карты. Большой расклад потребовал половины колоды. Агата Андреевна стала открывать карты. Императрица не отрывала глаз от её рук. Перевернув последнюю карту, Орлова вздохнула с облегчением. В раскладе царили добро, благополучие и любовь, и лишь в прошлом маячила карта «смерть», да и та была перевёрнутой, а значит, ослабленной.
– По-моему, всё хорошо… – полувопросительно сказала императрица.
– Слава богу, да! Холли ждёт счастье.
Мария Фёдоровна, прекрасно знавшая смысл и значения карт, сама растолковала расклад:
– В душе у княжны – мир и покой, удача не покидает её, в семье царят благополучие и богатство. Но, Агата, почему вы сказали, что свадьба отложена, если венчание лежит как раз в настоящем?
И впрямь карты показывали, что свадьба уже состоялась.
– Может, князь Курский решил сократить траур? – предположила Орлова.
– Почему нет? В деревне небольшие поблажки в вопросах этикета вполне уместны, – согласилась с ней императрица и вновь вернулась к картам:
– Смотрите, Агата, дети лежат в позиции «неожиданное». Неужто нынче девицы не знают, чем кончается брачная ночь?
– Может, это намёк на сроки? – предположила Орлова. – Беременность может наступить сразу, что удивит молодожёнов.
– Надеюсь, что удивление будет приятным, – хмыкнула Мария Фёдоровна и с радостью закончила: – Ольгу ждёт прекрасное будущее: счастливый союз, хорошее здоровье и целое море любви. Агата, вы когда-нибудь видели столько кубков в одном раскладе?
– Что-то не припомню, – отозвалась фрейлина. Она была очень рада за княжну Черкасскую.
Мария Фёдоровна сама собрала карты и, отдавая их Орловой, спросила:
– Агата, вы помните, какое сегодня число?
– Пятое декабря.
Императрица всмотрелась в лицо Агаты Андреевны и с укоризной покачала головой:
– Не помните?! Ровно год назад я отправила вас в Зимний дворец разбираться с этим странным делом, и вот сегодня оно наконец-то закончено. Вы понимаете, что спасли благополучие царской четы, а учитывая слабое здоровье Елизаветы Алексеевны, возможно, сохранили ей жизнь?
Что можно было на это ответить? Отнекиваться? Смешно. Согласиться со словами императрицы? Самонадеянно. Оставалось лишь молчать, что Орлова и сделала. Впрочем, Мария Фёдоровна и не ждала её ответа.
– Нам нужно отпраздновать победу, – решила государыня. – Афишировать причину застолья мы, конечно, не станем, но бутылку «Вдовы Клико», откроем обязательно.
Какая же это была замечательная идея!..