Мы бывали вместе

в моем времени, в твоем пространстве.

Ты представляла место, а я – время.

Покой, тишина и тигрица – уживались в твоем теле, покуда

то в цветах, то в шелках, то в белом, то припав и отпрянув,

неслись мимо нас времена этого года.

Всем в себе человеческим мы поступились ради тигриного

права

на безмятежность, вечность, но и на готовность

в любую минуту полыхнуть и сгореть без остатка,

как сухие травы горят на исходе лета.

Я делил с тобой дни. Ночи.

Мы переглядывались с косыми дождями.

Мы не видели снов.

Сны нас не посещали. Мы не были «точно сновидцы».

Покой и тишина ночевали в нашем безумье.

В моем времени. В твоем пространстве.

Все это не иначе как сновиденье,

а тебе – сновидения в эти ночи

возвещают конец нашего романа.

Как возвещает множество чаек

о близости берегов.