на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



27

В доме Карениных царила редкая идиллия. Надежда Васильевна призвала мужа на диванчик, взяла его руку в свои ладони, поцеловала, от чего у Сержа перехватило дыхание, и от всего сердца попросила у него прощения. Она виновата, что позволила себе такое недостойное поведение. И целиком это признает. Когда в семье такое горе, она не должна вести себя столь эгоистично. То, что она испугалась за мужа, сына и их дом, вовсе ее не извиняет. В ответ Серж захотел пожертвовать завтрашней охотой, – пускай дядя Стива хоть на крик изойдет, – но его жертвы не приняли. Оказалось, что после пережитого потрясения у них еще нашлось немного взаимного тепла. И даже хватило сил посмеяться над какой-то шуткой.

Вошел слуга и доложил, что пришел какой-то чиновник полиции. Серж приказал провести гостя в гостиную. Ванзаров вошел и сразу ощутил, что в семье снова воцарился мир. Перехватив ящичек, он поклонился даме.

– Прошу принять мои извинения за то, что сегодня случилось, – сказала Надежда Васильевна, склонив голову.

Не принять такую жертву было нельзя. Ванзаров изящно выразился, что и не помнит уже ничего, а если что и было, то в подобных обстоятельствах испытание для нервов женщины было непосильным.

– Сергей Алексеевич, я пойду к Сереже, вы не против?

Супруг горячо поцеловал ей руку. Как только Надежда Васильевна удалилась, Серж обратил внимание на ящичек красного дерева.

– Никак, и вы сигарами занялись? – спросил он.

– Скорее живописью, – ответил Ванзаров. – Могу ли я видеть вашу сестру?

Каренин щелкнул суставами крепко сцепленных меж собой пальцев.

– Она уехала, не захотела вас подождать. Я упрашивал, но она не слушала.

– Как жаль. Какие-то спешные дела?

– Ей было нужно переговорить с женихом, что делать со свадьбой в сложившихся обстоятельствах.

– Разумно, – согласился Ванзаров. – Как она приняла известие о смерти господина Каренина?

Серж, наученный горьким опытом, скрывать не стал.

– Я во многом не понимаю Ани. Все-таки она выросла вдалеке от семьи. У нее обо всем свои понятия, – ответил он.

– Иными словами, смерть отца нимало ее не тронула, – сказал Ванзаров.

– Ее интересовало, когда будет оглашено завещание.

– Когда же это произойдет?

– Завтра, разумеется, – сказал Серж. – У отца все дела были в полном порядке.

– Известно, что кому достанется?

– Не имею малейшего понятия. Да и наследовать особо нечего. Так, тысяч десять – двадцать. Думаю, Ани интересует содержание, которое оставить ей отец.

– Зачем ей об этом думать? Она же замуж выходит. Кстати, приданое вы даете?

Серж кивнул.

– В таком случае, желаю вам завтра удачно поохотиться, а сразу после прошу в город. Мне необходимо побывать на квартире вашего отца.

– А вы нашли портрет матери? – спросил Серж.

– Пока нет. Что крайне интересно.

– Ну, ничего, у отца точно был. Кажется, кисти Михайлова, лет двадцать назад популярный был художник, теперь уже забыт. Жил в Италии и там делал портрет матери. Давно у отца висел. Сколько себя помню.

– Будет очень интересно ознакомиться. А если вдруг и он пропадет?

– Ну, тогда остается только одно… – Серж выдержал загадочную паузу. – Посмотреть на живой оригинал. Ани – практически копия мамы в молодости.

Ванзаров выразил жалость, что ему не удалось познакомиться со столь интересной молодой девушкой. Он поинтересовался, что за запах странный ощущается в саду. Но оказалось, что это всего лишь хозяйственные мелочи: дворовый работник жег мусор, вот и воняет на всю дачу. Серж предложил коляску, и она была с благодарностью принята. Ванзаров попросил отвезти его к станции Новый Петергоф. Мягкие рессоры и упругий диванчик доставляли телу тот уютный покой, какого лишен человек, все время трясущийся на извозчиках или полицейских пролетках. Ванзаров даже слегка разомлел после бурного дня.

– А что, любезный, – обратился он к кучеру нежно-ласково, как к родному. – Барин-то ваш каждый вечер в столицу убегал, пока хозяйки не было?

Кучер поворотился к веселому пассажиру и подмигнул.

– Такое дело, прям грех. Не сидится нашему Сергею Лексейчу на одном месте. Нет той степенности, что в батюшке его.

– И ведь все норовит поздно так, к последнему поезду, – продолжил Ванзаров.

– Куда там! Не усидит до вечеру. Вчера, вот, к пятичасовому отвез, так-то оно…

Кучер оказался словоохотливый и рассказал славному барину о том, как идет у них на отцовской даче жизнь и как молодой Сергей Сергеевич всем жару дает. Только одного деда слушается. А кто теперь его в узде держать будет – непонятно. Такой у ребенка шальной характер. Ванзаров уже не слушал и только вовремя поддакивал. Перед вокзалом он сошел и по привычке собрался дать мелочь, но вовремя спохватился и помахал кучеру. Ему в ответ степенно приподняли картуз.

В этот час на перроне было пустынно. Сейчас Ванзарову требовалось одиночество. Он так погрузился в размышления, что не заметил, когда на платформе появилась дама с зонтиком. Дама смотрела на него до тех пор, пока он не почувствовал этот взгляд.

– Рад видеть вас, – сказал он с поклоном. – Тоже возвращаетесь в столицу?

– Нет, мужа встречаю, – ответила Татьяна. Она была в новом платье с жемчужным ожерельем вокруг шеи.

– Встречать надо на той платформе, – сказал Ванзаров, опять чувствуя расползающееся бессилие перед карими глазами, что смотрели на него, не отрываясь.

– Я предпочитаю на этой.

– Не слишком ли сейчас поздно, чтобы ходить одной?

– Вы полагаете, господин Ванзаров, что со мной может что-то случиться в Петергофе? Это самое скучное и безопасное место во всей империи. Здесь ничего не случается. Уж вам-то это известно…

Ванзаров знал, что должен поддержать разговор, но на ум ничего не приходило. Он невольно заслонился красным ящичком.

– Подарок для дамы сердца? – заметила Татьяна.

– Всего лишь улики, – ответил он. – У меня есть сердце, но вот дамы нет.

Татьяна раскрыла зонтик.

– Какая досада, что у такого милого юноши, простите, что так говорю, я вас несколько старше, и не стыжусь этого, – как жаль, что у вас сердце не занято.

– Что поделать, – сказал Ванзаров.

– С этим непременно надо что-то поделать… – Она сложила зонтик хлопком и пошла с платформы, словно забыв, зачем здесь оказалась.

Подошел поезд. Ванзаров зашел в вагон. Пока состав не тронулся, он все смотрел туда, где в наступавших сумерках растаяла дама с ее непокорным зонтиком.


предыдущая глава | Циклы "Алексей Пушкин"-"Родион Винзаров".Компиляция. Книги 1-20 | cледующая глава