11

Полковник действительно не стал скрывать особенностей системы обучения подчиненных ему подразделений.

Общая картина создания войск специального назначения при военном министерстве США оказалась достаточно мрачной.

В январе 1951 года американский сенат одобрил законопроект, разрешавший военному министерству завербовать для службы в американской армии десять тысяч иностранцев в возрасте от восемнадцати до тридцати шести лет. Американский генерал Хэмлет в статье «Войска специального назначения готовятся к войне и миру» так писал об этих диверсионных отрядах:

На авантюру Пентагона прежде всего откликнулась так называемая Международная ассоциация перемещенных лиц. Уже в октябре 1951 года эта организация переправила в США двадцать пять тысяч человек — эмигрантов из разных стран. Большая часть «живого товара» была направлена в формирующиеся отряды специального назначения. Но… аппетит приходит во время еды, и Пентагон принялся расширять новые воинские подразделения.

Лидумс уже знал многое об этих частях и без рассказов полковника… Но повторение — мать учения!

Вся затея с наемными армиями была очень близка к созданию в Древнем Риме легионов из рабов-гладиаторов. Кое у кого из конгрессменов, вероятно, бродили в голове сходные мысли: почему бы и в самом деле не воевать чужими руками? Но современные «гладиаторы» не спешили положить свою голову… Познакомившись с порядками в новых военных лагерях, многие старались поскорее унести оттуда ноги, а некоторые становились профессиональными убийцами. Много шума наделали два рейнджера, дезертировавшие из лагеря Форт Брэгг, — Джордж Иорк и Джеймс Латан, которые за семь дней пребывания на свободе убили и ограбили семь человек…

Так эти подпольные лагеря оказались на виду у американских газет, а затем и у всей мировой прессы.

Но Пентагон был сильнее, возмущение американского и мирового общественного мнения привело только к тому, что лагеря современных «гладиаторов» были засекречены еще строже, силы военной полиции, следившие за помещенными в лагерях рейнджерами, удвоены, и все пошло своим чередом.

Воспитание и обучение убийц было поставлено на научной основе. В программе подготовки предусмотрено не только изучение вероятного противника, но исследование быта, обычаев и нравов тех народов и стран, где диверсанты будут действовать. Особое внимание уделялось физической подготовке, умению выжить в самых тяжелых условиях. Их обучали скрываться в любой местности, самостоятельно добывать продукты питания, строить укрытия с максимальным использованием местных средств.

Курс подготовки диверсантов разделен на три периода.

Сначала диверсантов готовят к их будущим специальностям. Специалисты по вооружению изучают легкое и тяжелое оружие, от пистолета до стомиллиметрового безоткатного орудия, а затем стрелковое оружие армий социалистических стран. Связисты обучаются три месяца. За это время они должны овладеть техникой телефонной и радиосвязи, техникой подслушивания переговоров противника, радиопеленгацией средств связи противника, шифровкой и расшифровкой, пользованием кодами и таблицами. Диверсантов-подрывников готовят за четыре недели. За это время подрывники должны освоить не только средства и способы подрыва различных объектов, но и способы применения местных химических и медицинских материалов для изготовления примитивных взрывчатых веществ. Диверсанты-медики обучаются два месяца. Они должны уметь оказывать первую медицинскую помощь в полевых условиях, делать несложные операции, определять зараженность радиоактивными веществами местности, продовольствия и людей.

Все это — обязательные специальные познания.

Военные специалисты из разных институтов создали десятки видов вооружения для войск специального назначения. В их числе есть и такие, как одноместный вертолет ХОЕ-1. Он разбирается и укладывается в ящик. Вес его — 115 килограммов. Сборка и подготовка к полету занимает десять минут.

«Летающий джип» — автомобиль на воздушной подушке, который может двигаться как по дороге, так и по бездорожью со скоростью до восьмидесяти километров, с грузом до 450 килограммов.

Радиотелеуправляемые мины и диверсионная бомба с тротиловым эквивалентом до трех тысяч тонн, которую может переносить один человек; бактериологические гранаты и специальные таблетки для того, чтобы забрасывать в баки с горючим; миниатюрные аппараты для подслушивания, которые можно спрятать в одежде, в галстуке, в оправе очков; радиографы для обнаружения объектов атомной промышленности; портативная электроаппаратура для разведки радиолокационных станций и еще многое другое.

И все-таки эти войска не принесли Пентагону ни одной победы… А ведь они принимали участие во всех новых колониальных войнах США, из которых Пентагон всегда выходил изрядно потрепанным. Однако ж новые миллиарды, ассигнуемые Пентагону правительством, позволяют ему снова и снова отращивать свои петушиные перья…

Конечно, полковник рассказывал о войсках специального назначения совсем не в таком тоне. Он восхищался умением Пентагона использовать самые различные возможности для наращивания своей «наступательной» мощи. Для настоящей оценки этих войск Лидумсу пришлось многое додумывать, искать другие источники, но главное он понял: американцы готовят крупные диверсионные подразделения для вторжения в любую страну мира, и особенно на случай войны с Советским Союзом. И Лидумс был весьма доволен тем, что сумел отправить из Германии большое письмо о местонахождении, способах подготовки и состоянии этих специальных войск. Он знал, что его предупреждение будет принято во внимание…

Малый Джон, ожидавший возвращения Лидумса в американской школе, был чрезвычайно мрачен. Лидумс, настроенный на веселый лад после окончания маневров, которые ему изрядно надоели, спросил:

— Не лопнула ли ваша фирма по торговле затопленными кораблями?

— Если бы… — загадочно ответил Джон.

Но рядом стояли Биль и Альвирас, и он замолчал. Только когда молодые ученики ушли в свою комнату, сказал:

— Переоденьтесь, Казимир, поедем в город…

Малый Джон молча вел машину. Лидумс, искоса разглядывавший его, заметил, как тот сжал челюсти, словно боялся проговориться раньше времени.

Остановились у знакомого кабачка, где уже бывали несколько раз.

Но и за столиком Малый Джон пока молчал.

Официант принес сразу две бутылки «корна», боквурсты — толстые козьи колбаски, две глиняные кружки пива, по литру в каждой. Похоже было, что Малый Джон решил основательно напиться.

Презрительно смерив взглядом маленькие рюмки, Малый Джон приказал заменить их бокалами. Официант, удивленно глядя на иностранцев, принес рюмки побольше. Малый Джон налил себе и Лидумсу, сказал:

— Когда пьют за упокой, кажется, не чокаются… — И выпил.

Лидумс накрыл свою рюмку ладонью, требовательно спросил:

— Что случилось, Джон?

— Катер Клозе был обстрелян русскими. Будрис принял только трех наших разведчиков и двух гребцов лодки, которые не смогли вернуться на катер.

Это было так неожиданно, что Лидумс невольно потянулся к рюмке. Джон налил свою снова и выпил в мрачном молчании.

— Есть какие-нибудь подробности?

— Да. Мне только что переслали радиограммы Будриса. Читайте! — Он швырнул несколько листов бумаги на стол.

Это действительно были копии радиограмм Будриса. Лидумс прежде всего отыскал условное выражение, заменявшее подпись. Будрис сообщал:

Лидумс взглянул на Малого Джона, спросил:

— Сколько же их десантировалось?

— По три человека на двух лодках и по два гребца на каждой…

— Остальные вернулись? Катер уцелел?

— Катер в ремонте. Одна лодка исчезла. Но вы читайте, читайте!

Лидумс снова вернулся к чтению радиограмм.

Будрис жестоко порицал Лидумса за плохо подготовленную операцию. Лидумс молча показал эти строки Джону.

— Не беспокойтесь. Маккибин был вынужден сообщить Будрису, что операция готовилась без вашего ведома. Таким образом, «олл рискс», то есть все неприятности, «Норд» принял на себя. — Он даже не улыбнулся: по-видимому, эти «олл рискс» были непривычны для «Норда».

Лидумс взял следующую радиограмму. Он пытался представить, что же происходило в ночь на двадцать седьмое марта там, на побережье Курляндии?

В следующей радиограмме Будрис сообщал, что чекисты провели несколько бесед с местным населением о повышении бдительности. Из этих бесед стало ясно, что чекисты обнаружили полузатонувшую резиновую лодку на три — пять человек, но ни трупов, ни каких-либо грузов ни в ней, ни вокруг на дне водолазы не обнаружили. Чекисты считают, что людям удалось перебраться на катер, но катер был подбит и, возможно, утонул, так как поблизости найдены соляровые и мазутные пятна…

Итак, предупреждение Лидумса поспело вовремя. Конечно, вторая лодка была просто захвачена, а затем инсценировано потопление. Недаром же Будрис так яростно нападает именно на Лидумса, «не обеспечившего проведение операции…». Таким образом, Лидумс получает отличное алиби: он предупреждал, что в такое время года опасно проводить морскую операцию, и Малый Джон это знает. Поэтому Малому Джону и поручили сообщить Лидумсу о провале операции и о том, что к этому провалу Лидумс отношения не имеет. В противном случае Малый Джон настоял бы на немедленном возвращении в Лондон и не показывал этих злополучных радиограмм. Лидумс снова взял наполненный Джоном бокал, выпил, сказал грустно:

— Такова наша жизнь!

Помолчав немного, спросил:

— Нам, вероятно, надо поспешить в Лондон?

— Чтобы утешить шефа? — язвительно спросил Джон. — Я говорил с ним по телефону. Это железный человек! Он приказал закончить все необходимые тренировки. Впрочем, возможно, он надеется, что к нашему возвращению в Лондон вы успокоитесь и не станете обвинять его в неосмотрительности. Но мне действительно было бы неприятно смотреть сейчас на его похоронную мину. Этот лицемер умеет притворяться, когда нужно. Но если следующими на очереди в рай окажемся мы с вами, он вполне прилично оплачет и нас!

Малый Джон говорил правду. И Лидумс понимал его желание забыться. Они просидели в кабачке до самого вечера, и Джон то бранил Маккибина, то сетовал на свою судьбу, которая заставила его служить в разведке. Только когда Лидумс напомнил, что он должен передать Маккибину телеграмму о своем отношении к этой трагедии, Джон согласился встать из-за стола.

Они заехали в отель «Альдона», где продолжал жить Джон, и Лидумс составил короткую, но суровую радиограмму для Маккибина, в которой порицал руководство «Норда» за непродуманную операцию и за то, что в результате «Норд» рассорил своего советника Лидумса с Будрисом. С точки зрения Лидумса, Маккибин должен был подтвердить Будрису, что в неудаче повинен именно «Норд», так как в подготовке операции Лидумс не участвовал. Он прибавил также, что просит немедленно отозвать его в Лондон, чтобы обсудить создавшееся положение вместе с руководством «Норда».

Джон, прочитав его радиограмму, сказал, что приказ о возвращении у него в кармане, но предупредил, что американцы считают необходимым перед окончанием школы обязательно пройти медицинскую программу. Для Лидумса, Альвираса и Биля уже приготовлен обучающий врач. Они должны в течение двух недель пройти врачебную подготовку в том же примерно объеме, что и «медики» из войск специального назначения. После этого он отвез Лидумса в школу. Обучение «медицине» должно было начаться с завтрашнего дня.

Врач жил в юго-западной части Мюнхена в отдельном доме, окруженном большим садом. «Воспитанников» доставили к нему Эал, майор Айрон и Малый Джон. Айрон, оплативший свое проигранное пари пышным ужином в честь мистера Казимира, теперь относился к Лидумсу с невольным почтением. Да и Малый Джон, по всей видимости, рассказал американцам, что мистер Казимир идейный противник русских, из хорошей семьи, наследник крупного судовладельца…

Эта все возрастающая почтительность и забавляла Лидумса, и помогала ему. Он почти совсем избавился от надзора…

Американцы и Малый Джон, представив врачу участников группы, уехали, а врач принялся знакомить новых учеников с содержимым медицинской сумки и с теми мерами первой помощи, которые нужно применять при переломах, огнестрельных ранениях, длительной голодовке, нечаянном отравлении недоброкачественной или непривычной пищей. Лидумс со скрытой усмешкой наблюдал, как все больше мрачнели его спутники, примеряя на себе все приобретаемые познания. Кому хочется ломать ноги или руки, быть подстреленным или отравленным? Но сам Лидумс относился к новым занятиям с полной серьезностью: мало ли что могло случиться с ним и с теми, кого он будет охранять в Латвии, когда вернется домой?

Занятия обычно продолжались весь день, а вечерам за учениками приезжал Эал и вез их в ночной Мюнхен развлекаться. Только эти развлечения и помогали Билю и Альвирасу скрывать все более нараставшую душевную тревогу. Ясно было, что скоро им предстоит применить на деле свои разносторонние познания в шпионском ремесле. И они с удивлением и почтением поглядывали на своего старшего товарища, который ничем и никогда не показывал ни страха, ни простой обеспокоенности.

Началась подготовка к отбытию в Лондон.