15

— Прогуляемся? — предлагаю я Санго Риоту.

Он угрюмо соглашается. Похоже, аллеи розовых пальм стали вызывать у него неприязнь? С чего бы это…

— Я встречался с Роной-сан, — сообщает он. — Так вот, она заявила, что по оценке Хранилища ты — человек!

— А разве нет?! — изумляюсь я.

— А умение слышать радиоволны?!

— Ерунда! Приемник в кармане. Ведь бывают же маленькие приемники?

— А блокировка диагностеров в госпитале?

— Аппаратура дрянная, сломалась вся сразу, я тут ни при чем.

— Да наша аппаратура, чтоб ты знал…! А сломанные диафрагмы? А чудеса в бою на базе Седьмого заградотряда?!

— Ну… чего не сделаешь со злости?

— А в глаз? — прохрипел он — и успокоился.

— Вот как это понимаю я, — сообщил он почти что буднично. — Есть на Асторе чудесная женщина, Рона-сан. А у нее — любимица дочь. Никто ведь не может слышать Хранилище, верно? Никто, кроме артов. И что мешает артам самим придумывать, о чем там вещает Хранилище? Рона-сан сказала, что ты человек. А ей сказала дочь. А я, дурак, слушаю.

— Пусть так, — мягко соглашаюсь я. — От этого что-то изменится?

— Нет, — с трудом признал Санго Риот. — Я не смогу пойти против воли Роны-сан, потому что… Но знай — я тебе не верю!

— А кому ты веришь?

Разговор потерял цель и стал мне неприятен. Но это игра, а игру положено доводить до конца. Или не положено? Опять рельсы…

— Я верю себе! — загремел Санго Риот. — Я верю своим глазам! Я …

— Каким своим глазам? Желтым или красным?

Санго Риот цепенеет в замешательстве, и я добавляю:

— Желтым глазам и я верю. Но у тебя сейчас — красные. Так не пора ли Совету Асторы уточнить, кто именно из нас киборг?

— Меня пропускает барьер Асторы!

Я с иронией смотрю на него, и он синеет от стыда. Лучше отвернуться, такое зрелище не по моим нервам. Гигант долго мнется, но все же решается объяснить кое-что объяснить.

— Страшна великая Гоэма! — торжественно вещает он. — Не военной техникой, ибо нерушимый барьер Асторы сильнее ее и выше понимания гоэмских инженеров; не числом бойцов — армии Голубой Вего, Арктура и Бугаса гораздо многочисленней; и уж тем более не ядерным оружием — ядерная бочка Желтых планет была куда как мощнее, светлая им память! Великая Гоэма страшна духом своих бойцов. Они — воины! Они исполнены ярости, они не ведают страха! Все мирные планеты дрожат при виде черного десанта Гоэмы, потому что все они — его лакомая и законная добыча! А еще… еще из века в век идут предания о том, что воины Гоэмы, величайшие духом, могут вызывать из неведомого мира энергетических симбиотов. Эти создания могучи сами по себе, а объединенная мощь гоэмского воина и симбиота имеет поистине космические масштабы! Именно так были сметены Желтые планеты… Симбиот, вызванный из иного мира, без слияния с носителем быстро угасает, но слияние грозит опасностью уже гоэмцу — тот рискует потерять контроль над силой и стать безумным демоном разрушения…

— Уголовники, — подвел я итог. — Паразиты на теле мирных планет. А симбиоты ваши — просто дурь, которую вы на себя нагоняете перед боем. Думаю, просто жрете дешевые наркотики. И вся ваша великая Гоэма наверняка паразитирует на каком-нибудь беззащитном обществе.

— Мы давно отделились от Асторы и существуем самостоятельно!

— А, так вот почему именно Гоэма с таким идиотским упрямством атакует рубежи Асторы! Кушать хочется?

Санго Риот застыл.

— Я поклялся, — глухо сказал он, — никогда больше… не вызывать симбиота. Моей совести хватит груза Желтых планет… и твоей ненависти. Там погибли твои друзья? Желтоглазого Санго Риота больше не увидишь. И только поэтому останешься жив. Уж я бы ответил тебе! В прах-х-х-х!

Санго Риот убыл. Его вызвали по тревоге: опять бой в секторе Седьмого заградотряда, опять Гоэма атакует рубежи Асторы. Санго Риот отправился крушить своих земляков. Мне тоже пора на работу, но перед уходом назначена еще одна встреча.

Степное плато, горный заповедник Асторы. Над алым полыханием маков, над изумрудными волнами трав летит вместе с теплым ветром моя любовь, моя душа, моя Астора — глазищи в пол-лица, прозрачные крылья юности дрожат за спиной… Анико-сан, здравствуй!