Глава 11

Фолли Калверт, опытный юрист, помощник окружного прокурора, встал со своего места и обратился к судье Марвину К. Болтону:

– Ваша честь, начинаем предварительное слушание дела Милдред Крэст, иначе Ферн Дрисколл, обвиняемой в предумышленном убийстве. Обвинитель – государство. Считаю нужным сделать краткое заявление по делу, чтобы прояснить позицию обвинения, а также наш метод представления доказательств.

– Хорошо, – ответил судья. – Можете зачитать ваше заявление. После этого защите будет дано ответное слово, если, конечно, она не откажется.

– Благодарю вас, – сказал Калверт. – Итак, обвинение полагает, что Милдред Крэст из Оушнсайда, которую жители ее родного города единодушно осуждали, решила исчезнуть. Для этого она нашла молодую женщину ее возраста, похожую на нее лицом и фигурой, убила ее и оставила тело в таком положении, чтобы создать впечатление, что погибла сама Милдред Крэст…

– Постойте, – перебил его судья. – Не кажется ли вам, что вы заходите слишком далеко? Если вы будете настаивать на этой теории сейчас, то вам придется защищать ее и перед судом присяжных, хотя она основана лишь на предположениях.

– Нет, ваша честь, мы готовы отстаивать нашу точку зрения, – заявил помощник прокурора. – Убийство Ферн Дрисколл, которую избрала жертвой обвиняемая, не так ярко отражает мотивы ее действий, как второе убийство. Установлено, что покойный Карл Хэррод проводил служебное расследование для страховой компании и при этом выявил факты, которые обвиняемая пыталась скрыть. Поэтому ей было необходимо его убить, иначе она была бы разоблачена и ее план рухнул бы как карточный домик. Именно это помогает вскрыть мотивы ее поступков. Разумеется, обвинение подкрепит эту теорию фактами.

– Обвиняемой не было предъявлено обвинение в убийстве Ферн Дрисколл?

– Нет, ваша честь.

– Суд оставляет ваше заявление без комментариев, однако считает существенным, что такое обвинение предъявлено не было.

– Это не поздно сделать и сейчас, – возразил Калверт. – Утверждаю также, что обвиняемая совершила кражу, поскольку она взяла из сумочки Ферн Дрисколл четыре тысячи долларов.

– В тексте обвинительного заключения об этом не упоминается.

– Боюсь, я просто упустил это из виду, ваша честь. Однако у обвинения нет никаких сомнений, что Милдред Крэст взяла эти деньги из сумочки Ферн Дрисколл после ее гибели.

Судья неприязненно покосился на обвиняемую.

– Доказательства будут представлены на предварительном слушании? – спросил он.

– Да, ваша честь.

– Слово защите. Вы хотите что-нибудь сказать?

– Пока нет, ваша честь, – ответил Перри Мейсон.

– Отлично. Обвинение может приступать к опросу свидетелей, – объявил судья, и в голосе его прозвучала холодная решимость.

Калверт начал с менее важных свидетелей. Сначала он вызвал сослуживцев Милдред Крэст, подтвердивших, что знают ее именно под этим именем. Затем начальник полиции Оушнсайда сообщил суду, что Роберт Джойнер, жених обвиняемой, присвоил крупную сумму денег и скрылся. Произошло это двадцать второго числа, в тот же день, когда исчезла сама Милдред Крэст.

Директор банка засвидетельствовал, что именно в тот день она сняла со счета незначительную сумму денег, которая там хранилась. Менеджер фирмы, где работала Милдред, сообщил, какой у нее был оклад, а также размер последней выплаты. Он подтвердил, что она была помолвлена с Джойнером, что в день его исчезновения появилась на службе, а в половине третьего, поговорив по телефону, сделалась бледна и вообще выглядела ужасно. Она сказала, что очень плохо себя чувствует, и он отпустил ее домой.

Следующим свидетелем был сотрудник дорожной инспекции, расследовавший обстоятельства аварии. Он подтвердил, что тело погибшей было найдено именно в том положении, как на представленных суду фотографиях. Подробно описав аварию, он упомянул о следах на земле, показавших, что один из тех, кто был в машине, выбрался наружу.

– Переходим к перекрестному допросу, – сказал Калверт.

– Автомобиль загорелся? – спросил адвокат.

– Да. Кто-то его поджег, – ответил полисмен.

– На каком основании вы это утверждаете?

– Когда он упал с обрыва, острая скала пробила бензобак. Горючее разлилось вокруг и скопилось в основном в задней части кабины. Зажигание было выключено, огни тоже. Сами включиться они не могли. Значит, кто-то поджег бензин, бросив туда спичку.

– Разве трение стали о камень не могло вызвать искр?

– Да… пожалуй.

– А одна из искр разве не могла поджечь горючее?

– Это вполне возможно, – согласился полисмен. – Но в данном случае мы точно знаем, что причиной пожара была спичка. Вернее, даже две. Первую мы нашли немного в стороне.

– Ага, так вы нашли спичку?

– Да, сэр.

– А можете вы точно сказать, когда эта спичка туда попала?

– Не могу. Предполагаю…

– Суд не интересуют ваши предположения, – перебил его Мейсон. – Придерживайтесь фактов. Можете вы чем-то подтвердить, что спичка попала туда во время аварии или сразу после?

– Нет.

– Она ведь могла попасть туда, скажем, за день до происшествия, не так ли?

– Зачем кому-нибудь могло понадобиться класть спичку на дно горного ущелья?

– Не задавайте вопросов мне, – заявил адвокат. – Отвечайте на мои вопросы. Могла спичка попасть туда до аварии?

– Наверное, могла, – подумав, сказал полицейский.

– Теперь вот что. Вы сказали, что обнаружили чемодан, принадлежавший Ферн Дрисколл?

– Я не утверждал, что он принадлежал именно ей. Просто на нем были инициалы «Ф.Д.».

– Именно такой чемодан, как нам удалось установить, был продан Ферн Дрисколл в Лансинге, – вмешался Калверт. – Один из свидетелей – продавец универмага, где она его покупала.

– Можете вызвать его позже, если захотите, – сказал судья. – У защиты нет возражений по поводу представленных полицией результатов расследования аварии?

– Возражений нет, – ответил Мейсон. – Свидетель, хотя он и несколько предубежден против обвиняемой, провел расследование тщательно и компетентно.

– Что ж, продолжайте опрос свидетелей, – сказал судья Калверту.

Следующим был врач, вскрывавший покойницу, зарегистрированную как Милдред Крэст. Он подробно описал характер повреждений на трупе, особенно рану на затылке, сопровождавшиеся сложным переломом костей черепа. Эта рана, как заявил врач, могла быть нанесена тупым предметом.

– Непосредственно перед аварией? – спросил Калверт.

– Да, сэр.

– Как, по-вашему, развивались события, приведшие к смерти этой женщины?

– Полагаю, что рана на затылке была получена ею раньше, чем те, которые имеются на лице и делают его совершенно неузнаваемым. Считаю также, что смерть наступила до того, как на теле появились ожоги.

– Вопросов больше нет, – сказал Калверт. – Слово защите.

Изучающе взглянув на свидетеля, Мейсон начал:

– Насколько я понял, вы узнали о том, что погибшая Ферн Дрисколл, а не Милдред Крэст, совсем недавно?

– Именно так, сэр.

– Теперь о ране на затылке. Вы имеете в виду, что она могла быть нанесена каким-то орудием?

– Это тот самый тип ранений, которые могут быть нанесены монтировкой или чем-нибудь в этом роде.

– На фотографиях тело погибшей находится в положении, указывающем, что она открыла дверцу машины и приготовилась выпрыгнуть. Голова и плечи находились уже снаружи. Можно ли из кабины нанести удар по голове человека, находящегося практически вне автомобиля?

– После того как удар нанесен, телу можно придать любое положение.

– Вы хотите сказать, что некто – например, моя подзащитная – на ходу приоткрыл дверцу машины и придал телу то положение, которое видно на фотографиях, одновременно крутя баранку левой рукой?

– Теоретически это возможно.

– Для этого, вероятно, нужна огромная физическая сила?

– Пожалуй.

– И обвиняемой необходимо было оставаться в машине, когда та падала с обрыва?

– Да.

– Но она ведь не могла знать заранее, что не будет при этом серьезно ранена или даже убита?

Свидетель заколебался, потом ответил:

– Разумеется, не могла.

– Ущелье было таким глубоким, что находиться в машине и не пострадать – это чистое везение, не правда ли?

– Просто чудо.

– Тогда зачем же было обвиняемой убивать Ферн Дрисколл и придавать ее телу какое-то определенное положение, если, скорее всего, она тоже должна была погибнуть?

– По-моему, это весьма спорный аргумент! – возразил Калверт.

Судья засмеялся:

– Может быть, он и спорный, но должен же был свидетель хоть как-то обосновать высказанное им предположение! Вот он и попал впросак. Так что ничем не могу помочь. Отвечайте на вопрос, доктор.

Тот стиснул зубы и заерзал на стуле, потом сказал:

– Боюсь, я не смогу воспроизвести мотивы поступков обвиняемой. Кто знает, вдруг она замыслила самоубийство!

– Тогда зачем ей было убивать Ферн Дрисколл?

Доктор заерзал еще сильнее.

– Да, это было бы чудовищно.

– Если предположить, что во время падения автомобиля с обрыва Ферн Дрисколл до крайности перепугалась и попыталась выпрыгнуть, положение ее тела было бы таким, как на фотографиях?

– Да, пожалуй.

– Если события развивались именно так, могло ли случиться, что в момент приземления автомобиля она ударилась затылком о дверной косяк, результатом чего и была та самая рана на затылке?

– Да, могло… Не знаю…

– Конечно, вы не знаете, – подытожил Мейсон. – Ваши показания основаны на целой серии предположений и догадок. Скажите, разве описанная мною последовательность событий не более вероятна, чем то, что рана была нанесена монтировкой?

– Не знаю… Возможно…

– Да или нет?

– Да! – выпалил ошарашенный свидетель.

– Спасибо, – улыбнувшись, сказал Мейсон. – Вопросов больше нет.

Следующим свидетелем Калверта был менеджер компании «Консолидейтед сэйлз», подтвердивший, что обвиняемая устроилась на работу под именем Ферн Дрисколл из Лансинга, Мичиган. Потом администратор отеля «Рэксмор» засвидетельствовал, что она сняла там номер, назвавшись Ферн Дрисколл и показав при этом страховой полис и водительские права на это имя. Мейсон не задал им ни одного вопроса.

– Пригласите в зал Джорджа Кинни, – распорядился Калверт.

Это был кассир, служивший в компании Бэйлора. Он сообщил, что Ферн Дрисколл работала у них два года. Девятого числа прошлого месяца она уволилась. За это время она получала только свою зарплату, никаких других выплат официальным путем сделано ей не было.

– Вы не спрашивали, почему она уходит с работы так неожиданно? – задал вопрос Калверт.

– Возражаю! – заявил Мейсон. – Вопрос неправомерный, несущественный и не относящийся к делу. По отношению к моей подзащитной это показания с чужих слов.

– Возражение принято! – провозгласил судья.

– Тогда ответьте, замечали ли вы что-нибудь необычное во внешнем облике Ферн Дрисколл перед тем, как она уволилась с работы?

– Возражаю! – снова заявил адвокат. – По той же причине.

– Нет, давайте послушаем, что скажет свидетель, – ответил судья Болтон. – Это может нам пригодиться. Возражение отклоняется. Отвечайте на вопрос.

– Ферн явно была чем-то потрясена. Видно, недавно ревела. Глаза красные, тушь потекла, а сама бледная-бледная, – сказал кассир.

– Не брал ли мистер Форрестер Бэйлор незадолго до ее ухода крупную сумму наличными из кассы?

– Возражаю! Вопрос неправомерный, несущественный и не относящийся к делу, – повторил стандартную формулировку Мейсон.

– Я хочу доказать логическим путем, что мисс Дрисколл уезжала из Мичигана с крупной суммой денег в кармане и что получила их она от Форрестера Бэйлора, – объяснил Калверт.

– Вы собираетесь доказывать это не с помощью фактов, а именно логическим путем? – осведомился судья Болтон.

– По-другому не получится, ваша честь.

Судья покачал головой:

– Возражение принимается.

– Ну что ж, тогда у меня нет больше вопросов к свидетелю, – сказал помощник прокурора.

– У меня тоже, – отозвался Мейсон.

– Вызывайте следующего свидетеля, – скомандовал судья.

– Сержант Голкомб! – объявил Калверт.

Сержант подтвердил, что является сотрудником отдела по расследованию убийств и что второго числа его вызвали в отель «Диксикрат», в номер 218, который занимал Карл Хэррод. Звонила женщина, назвавшаяся миссис Хэррод. Прибыв туда, он нашел этого человека мертвым.

– Вы осмотрели номер, который занимала обвиняемая? – спросил Калверт.

– Осмотрел.

– Деньги там обнаружили?

– Да. Четыреста тридцать шесть долларов в купюрах различного достоинства и еще сорок новеньких банкнотов по сто долларов.

– Возможно, я еще вызову сержанта Голкомба, чтобы прояснить некоторые другие аспекты этого дела, – предупредил Калверт. – А сейчас вопросов больше нет.

– У меня тоже, – откликнулся Мейсон.

Когда Голкомб покинул зал, помощник прокурора сказал:

– С разрешения суда, представляю еще одного свидетеля. Думаю, мы успеем опросить его до обеденного перерыва.

– Хорошо, – согласился судья, взглянув на часы.

– Мисс Ирма Кэрнс, – объявил Калверт.

Вышла худощавая молодая женщина с длинным остреньким носом и тонкими губами. На ней были очки с толстыми линзами. Это была продавщица из универмага «Аркейд новелти».

– Вы работали второго вечером? – спросил помощник прокурора.

– Да. Универмаг открыт до половины двенадцатого.

– В каком отделе вы работаете?

– «Товары для кухни».

– В вашем ассортименте есть шпатели для мороженого?

– Есть. В тот день я продала несколько штук.

– Это было вечером?

– Да.

– Кому и сколько штук вы продали?

– Сначала в отдел зашла молодая женщина и купила три шпателя. После ее ухода я заглянула в новый каталог, пришедший днем, и обнаружила, что цена на них подскочила. Тогда я надписала новые ярлыки и приклеила их на оставшиеся шпатели.

– Кто-нибудь еще покупал их в тот вечер?

– Да, сэр.

– Кто же?

Продавщица вытянула длинный тонкий палец и показала на Милдред Крэст:

– Она.

– По новой цене?

– Да.

– Сколько?

– Три штуки.

– На них были ярлыки с новой ценой?

– Да. Я приклеила их клейкой лентой.

– Спасибо, – сказал Калверт. – Можете переходить к перекрестному допросу.

– Минуточку! – воскликнул судья. – Пора сделать перерыв на обед. Суд удаляется до двух часов. Обвиняемую проводить в камеру.