1

Вступительная часть вечернего мероприятия удалась, поскольку была очень короткой. Ольга представила сотрудников своего коллектива, на которых в случае чего, можно было жаловаться за отдельные недочеты, с юмором поведала о «дворцовой тайне» и пожелала присутствующим хорошо отдохнуть. А вот маскарад не удался. И смерть Потапова не была тому виной. К восьми вечера все постарались выкинуть из памяти этот неприятный момент. До лучших времен. Вполне достаточно поразить воображение родных и близких своим рассказом по возвращении. Например, так: «Представляете?! В самый первый день кто-то из руководства пансионата ухитрился отбросить тапки. Несчастный случай! Ну какой после этого нормальный отдых?»

Дворцовый зал для танцев был полон. Наряды основной части дам сверкали если не великолепием, то роскошью. Либо крайней ограниченностью тканевого покрытия. В целом они варьировались от не совсем простых джинсов со стразами и фирменных маечек до эксклюзивных вечерних платьев. Кавалеров было намного меньше, но, главное, не все из них «под конвоем». Ольга не учла одного – никто из дам не желал прятать свои косметически красивые лица под маскарадными очками с бахромой, закрывающей почти всю физиономию. На остающейся открытой чужим глазам части, лбу, не написано, кто именно спрятан под маской – красавица или крокодил. Многие со всей очевидностью были знакомы еще там, откуда приехали. Мои надежды почерпнуть в этой толпе что-нибудь полезное рухнули. Представители одних группировок, сияя добродушием, в основном обсуждали представителей других и активно делились новостями чужой жизни. Вот где было непаханое поле для деятельности Мухатской! Увы, после тайного водворения ясновидящей во флигель мы оставили ее в Ольгиной спальне приходить в себя. Ляна немедленно отправилась к «своим девушкам». Не было отбоя от отдыхающих женщин, желавших показать себя во всей «природной» красоте, проступающей с помощью косметических масок и макияжа.

Я предложила Таисии сбегать в ее номер и принести другую одежду, но она категорически отказалась. Скорее всего, боялась рассекретить передо мной свои тайны. Пришлось втискивать ее в розовые пижамные штаны Ольги и старую безразмерную кофту. Ольга уверяла, что штаны трикотажные и тянутся только так! Они тут же на провидице и «растянулись», треснув по швам. Таисия Михайловна смотрелась до того нелепо, что смотреть на нее без смеха было великим испытанием. Сама она не проявляла никакого интереса к тому, как выглядит, – болела голова, а от услуг врача категорически отказалась. И вскоре уснула, пообещав проснуться в добром здравии. Тем временем вещи ее отправились в стирку. Примерно через полчаса после начала праздничного мероприятия – «вечера встречи» или «бала без маскарада», мы с Наташкой забежали за ожившей Таисией Михайловной и без особого труда проводили ее до закрепленного за ней номера, где с взаимным облегчением и расстались. На вопросы она отвечать не захотела, сославшись на больную голову. Вид у провидицы уже был вполне приличный. Она переоделась в свой собственный чистый прикид, больную голову венчала пиратская шляпа, маскарадные очки прикрывали непонятно откуда появившийся фингал под правым глазом. Дополняли маскарад плохо приклеенные длинные усы, за которые так и подмывало дернуть. Наташка считала появление фингала вполне обоснованным – побочным эффектом травмы. И на полном серьезе уверяла, что он провидице очень идет, делая одноглазый взгляд глубоким, таинственным и томным. Без всяких там косметических теней.

Наташку я потеряла сразу. Еще по дороге. На подходе к лестнице она вспомнила, что забыла выключить в комнате свет. Если бы я разахалась, подруга наверняка заявила бы, что Ольга не обеднеет. Но именно эти слова были сказаны мною, в связи с чем Наташка и унеслась выключать освещение, заявив: «Порядок есть порядок». Тормозить движение нарядных отдыхающих вниз – вверх я не могла, пришлось спускаться в общей цепочке.

В бальном зале пытался сеять профессиональное веселье одноразовый и непрофессиональный культмассовый работник. Ольга пригласила его на мероприятие. Ему не мешали, но и не слушали. В конце концов он привлек внимание небольшой кучки пожилых отдыхающих и, сыпя анекдотами, завел с ними разговор на моральные темы. Благодатная почва для людей старшего поколения. Массовику давно следовало переходить к «караоке», но его не отпускали.

Одного менуэта, грациозно исполненного Ольгиными сотрудниками в соответствующих костюмах, вполне хватило, чтобы поразить воображение зрителей. Дальше музыкальный квинтет сделал огромный скачок в репертуаре и перешел на современные танцевальные мелодии, с яростью поглядывая в сторону зарапортовавшегося массовика. Оно и к лучшему. Контингент отдыхающих подобрался самостоятельный и действовал по принципу «весели себя сам».

Стряхнув с себя какого-то подвыпившего господина с двумя бокалами неведомого напитка в руках, уверявшего, что спит и видит во сне только меня, я посоветовала ему поскорее проснуться. Кошмары опасны для нервной системы. И отошла, маскируясь в обществе нескольких отдыхающих в качестве стороннего наблюдателя. Оставшись без опоры, «спящий» с укоризной посмотрел мне вслед, потом на бокалы и очень им обрадовался. Причмокнув, не сходя с места, опустошил оба, задумался о дальнейших планах на вечер, с думой на лице и отправился к выходу. Тренированный организм сам знал, что делать.

В зале не смолкала музыка, пение, взрывы хохота и оживленный гул голосов. Сквозь эту какофонию звуков до меня донесся вопрос:

– Тетя Ира, ну как вам это мероприятие?

Увидев Лиечку, я сразу нацепила на лицо приветливую улыбку. В вишневом шелковом длинном платье с узенькими бретельками, с волосами, забранными вверх и уложенными в замысловатую прическу, она показалась мне старше своего возраста. Девушка сидела за одним из маленьких столиков у окна вместе с мужчиной лет шестидесяти и неспешно тянула через трубочку коктейль, при виде которого я сразу ощутила желание заказать такой же и себе. Но для начала следовало ответить на вопрос.

– Мероприятие? Нормальный вечерний пустозвон.

– А вот моему дедушке не нравится. Знакомьтесь: Святослав Валерьевич Рожков. А это Ирина… отчества, к сожалению, не знаю. Тетя Оля не сообщила.

– Надеюсь, пока – к счастью. Просто Ирина.

Моя улыбка стала еще приветливее. Светила возможность расспросить художника о таинственной картине. Я величественно протянула привставшему Рожкову руку, он почтительно склонился, галантно ее поцеловал и… кажется, не собирался отпускать. Вцепился в нее намертво. Его лицо приобрело вид великомученика. На какие-то секунды я испугалась, решив, что художник псих, потом подумала – просто пьян. Улыбка непроизвольно поблекла. Не хотелось портить отношения, но, с другой стороны, зачем мне эти его художества? И тут раздался встревоженный голос Лии:

– Осторожно, дедуля! Тетя Ира, не пугайтесь. Дедушку опять приступ радикулита скрутил.

– Тише, Лия. Не надо привлекать внимания, – проскрипел художник, пытаясь выпрямиться.

– Это тебе наказание свыше. За то, что не хотел отпускать меня одну. Тетя Ира, покараульте дедушку. Он у меня гений. Я сейчас за врачом сбегаю.

– Не надо никуда бежать! – Голос художника обрел силу. – Ирина поможет нам достойно выйти из игры, именуемой безумной встречей столетий. Ирочка, вы ведь не покинете старика?

Рожков явно лукавил.

– Ну какой же вы старик? – ответила я так, как и положено в таких случаях. – Прекрасный молодой человек, прекрасно выглядите, а что касается радикулита, так ему все возрасты покорны.

– Ах вот ты где?! – раздался над ухом возмущенный голос Наташки. – Зачем вцепилась в чужого мужчину? Немедленно верни его на место. Нам надо идти.

– Но у него радикулит! – возмутилась я, сигналя подруге глазами о необходимости притормозить со своими высказываниями.

– Ну и замечательно! Значит, он не будет скучать в одиночестве. Какая-никакая, а компания. Нас Ольга ждет. О, Лия, привет! Какая ты хорошенькая!

– Тетя Наташа, если вы к Ольге Леонтьевне, то вам все равно в нашу сторону. Помогите мне дедулю в кровать отнести.

– Не скажу, что с удовольствием, но поможем, – скривилась Наташка. – Раз уж по дороге… Не пустопорожний рейс. Давай, вытаскивай своего дедулю. Где ты его прячешь? Тебе следовало его сюда прямо с кроватью тащить. – На пару секунд возникла напряженная пауза, которая пошла Наташке на пользу. – То есть… ты хочешь сказать… – На какой-то момент Наташка озадачилась, но быстро расцвела самой приветливой улыбкой. Из разряда искусственных. – Ой, здравствуйте! Прекрасно выглядите… с радикулитом. Он вам к лицу… То есть совершенно его не портит… Мне и в голову не пришло, что это вас выносить надо. Ничего страшного. Аккуратненько сядете на стул, с ним и вытащим. Как короля на троне. У них наверняка приступы радикулита тоже бывали.

– Спасибо, я сам, – проскрипел Рожков. – Лия, подставь мне плечо, надо отыскать безболезненное положение. Ирочка, извините за причиненное беспокойство. Так неловко получилось… Застудился вот на этюдах. Утренники еще холодные, а когда работаешь, от всего абстрагируешься.

Святослав Валерьевич, слегка покряхтывая, отпустил мою руку и схватился за плечо внучки. Она болезненно сморщилась. Хватка у деда была железная. Вторая рука страдальца зафиксировалась на пояснице. Я обошла столик, приблизилась к нему вплотную и сменила Лию на ее посту. Все-таки покрепче.

– Э-э-э, нет. Так мы далеко не уедем. Не капризничайте, дедушка. Извините, что называю по кличке, – вмешалась Наташка.

– Это Святослав Валерьевич, – услужливо подсказала я.

– Тем более не капризничайте, Святослав. Отчество – удел пожилых. Вы тут немного поскучайте, а я мигом. У меня в комнате ампулы с баралгином и одноразовые шприцы.

– Ну зачем такие крайности? – прерывисто простонал художник. – Что люди подумают? Еще один сердечник? Хватит с нас Потапова.

Я бодро ему улыбнулась:

– Раз уж судьба свела нас так тесно, можно сказать, плечом к плечу, буду называть вас Святославом. Несмотря на вашу гениальность. Так вот, будьте спокойны, люди не подумают «еще один сердечник!». Бывают ситуации, когда сердце уходит в пятки, но чтобы в поясницу, за которую вы хватаетесь… Кроме того, в данный момент всем ваша гениальность, слегка подпорченная радикулитом, до фонаря. Народ веселится.

– Меня здесь многие знают…

Не успел он договорить, как к нам подкатилась развеселая тройка – в середине коренник, высокий темногривый мужчина лет эдак пятидесяти, с трудом удерживающий под руку двух пристяжных девиц, пытающихся выплясывать канкан. В целом это трио двигалось по всем правилам современной русской тройки – коренник рысил, девицы скакали галопом. Святослав, как клещами, сжал мое плечо и постарался приветливо улыбнуться.

– О-о-о! Слава, познакомь меня со своей очаровательной спутницей. Лиечка, солнышко, добрый вечер! А я потерял своего приятеля Потапова, нигде не могу найти. Едва успел познакомить меня с милейшей Ольгой Леонтьевной, как исчез. Но, честное слово, готов смириться с его потерей.

Молодящийся человек отпустил своих спутниц, и галопирующий дуэт распался, ознаменовав это действие легким шумом. Одна повисла на стуле, другой повезло больше, она упала в хорошие руки. Ее тут же пригласили на танец.

Я решила не испытывать судьбу второй раз. Опередив художника и Лию, вежливо, но сухо представилась сама. Мужчине, назвавшемся Вадимом, руку не протянула. Боялась протянуть ноги. Что, если и его скрючит?

– А вот и я! – Наташка и в самом деле не задержалась. – Молодой человек, вы не находите, что здесь очень жарко?

С колокольни своих не совсем молодых лет Вадим оценил обращение. И даже если бы температура в помещении зашкаливала за минус тридцать, он все равно согласился бы с Наташкой. Подруга успела сменить праздничный наряд на простые брючки и легкую блузку, но выглядела, как кинозвезда. Милостиво разрешив немного полюбоваться собой, она немедленно спровадила Вадима за холодной минеральной водой, названия которой, по-моему, в природе не существовало.

– Так. Быстренько сажаем дедушку на его место. Лия! Просто подставь под его коленки стул и осторожненько…

Художник охнул и скривился.

– Блин! Я же сказала – осторожненько. Видели, как погружается в воду подводная лодка? Вроде бы и незаметно, а исчезает. Я вам помочь не могу, у меня в правой руке спрятано холодное оружие – шприц, в левой ватка, смоченная спиртом.

Художник со скрипом уселся. Скрипели его колени. Снять со страдальца пиджак было нетрудно.

– Замечательно! Теперь согнулись к Святославу в почтительном поклоне. Вроде как перешептываетесь, сыпя комплиментами. Цель – организовать блокаду. Зачем нам любопытные свидетели? Лия, не торчи бездеятельным вопросительным знаком, закатай дедушке рукав рубашки. Это лучше, чем стягивать с него в обществе штаны. Средь шумного бала. Так, меняемся местами. Прикрывай меня с тыла. Не дергайтесь, Святослав… Укол немного болезненный, это специфика препарата, но с радикулитной атакой не сравнить. Молодец! Сейчас немного отдохнем – и в путь. Желательно, до прибытия этого козла, именуемого Вадиком.

– Этот «козел» – владелец крупного антикварного магазина, хороший знаток антиквариата, – на всякий случай пояснил Святослав Валерьевич.

– Надо же… А так взбрыкивает! Не подумаешь, что тянет на своих плечах груз столетий. Ладно, если что, за козла отвечу. Но, по-моему, этого никто не слышал, – легкомысленно отмахнулась Наташка.

Мы немного посидели, глядя на разноцветное общество, создававшее впечатление единого живого организма. Отсчитав положенное время, подруга поинтересовалась:

– Ну как? Полегчало?

– Думаю, можно трогаться в путь. – Святослав осторожно шевельнулся, прислушался к себе и встал. – Вполне, вполне… Терпимо. Спасибо вам. Лия, помоги мне надеть пиджак. Думаю, мы с тобой и одни доберемся.

– Истинный художник-передвижник! – восхитилась я, следуя за дедом и внучкой Рожковыми и обдумывая, как бы навязаться к ним в гости.

– Молчи, еще сглазишь! – дернула меня за платье Наташка, заставив притормозить. – Перестанет передвигаться, придется на себе тащить в койку. Может, нам сослаться на то, что тебе необходимо переодеться?

– Ни в коем разе! Надо уточнить у Святослава сведения про картину и связанную с ней легенду.

– Но нас ждут!

В этот момент я явственно увидела, что нас ждет… Приветливо помахивая нам бутылкой с минеральной водой, ловко лавируя между отплясывающим людом, к нам продирался владелец антикварного магазина. Я сделала вид ну очень близорукой особы и доверительно наклонилась к подруге.

– Дорогая, к тебе спешат «дела давно минувших дней, преданья старины глубокой». С заказанной тобой водицей. Твое решение?

– Фига себе! А еще спорили, что этот тип не козел. Всех обскакал! Будем считать его прыть положительным примером, достойным подражания.

И она бегом кинулась догонять Рожковых. В кроссовках это было нетрудно, а вот я на своих высоких каблуках летела за ней с риском для жизни. Своей и чужой. Вслед нам несся тоскливый вой: «Девушки, ну куда же вы?!»