на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить





1


Два месяца с лишним Салаши упивался своей властью. С больших и малых портретов, появившихся в городе, он строго глядел на венгров. Важный, пышный, торжественный. С трибун же он виделся им выхоленным барином, которого укусила бешеная собака; его исступленные речи напоминали истерики Гитлера тридцатых годов.

Как живой призрак он часами бродил по залам королевского замка. Его походка становилась тогда особенно церемонной, в голосе появлялось нечто от металла, и все силы души сосредоточивались на внимании к своему сану. Регент же, черт побери! Глава государства! Фюрер нации! Газеты изо дня в день напоминали об этом, словно боясь, что мадьяры могут вдруг усомниться в существовании Салаши, в его чинах и власти, обретенной им после октябрьского путча и после церемонии присяги перед короной святого Стефана.

Пышные лестницы, массивные колонны, портреты и скульптуры монархов, золоченые карнизы залов, мягкие бесшумные ковры и бесценные гобелены, царственная тишина королевских покоев — все напоминало диктатору о власти, какой никто, кроме него, не имеет в Венгрии. Он подолгу стоял у парадных окон, глядя на покорный, как ему казалось, Будапешт. Но так длилось недолго.

Усилились грабежи, аресты, террор нилашистов. Выбор наказаний для непокорных и подозреваемых был невелик: тюрьма и расстрел! Устрашать — значит властвовать! Это один из его любимых девизов.

Салаши презирал всех и на равной ноге держался лишь с командующим Будапештским гарнизоном генерал-полковником Пфеффером-Вильденбрухом. Заносчивый генерал-эсэсовец с ним считался и все же постоянно подчеркивал, что настоящим хозяином венгерской столицы он считает себя одного. Правда, есть еще Фриснер, командующий всей группой немецких и венгерских войск на будапештском направлении, но Фриснер далеко, а он, Пфеффер-Вильденбрух, здесь, в городе, в самом сердце Венгрии.

Ураган событий захватил всю Венгрию. Гул русской канонады слышал весь Будапешт. У Салаши все чаще подгибались колени, и его походка становилась нервной, прыгающей, точно он только что бросил костыли.

Грабежи немцев и нилашистов сделались невыносимыми. Против них нарастало массовое озлобление мадьяр. Выход населения на оборонные работы стал срываться изо дня в день. Венгры молча бойкотировали распоряжения властей. Рабочие Чепеля открыто воспротивились эвакуации, и ее пришлось отменить. Сил подавлять массовые протесты уже не было. Их не хватало на фронте. Салаши нервно ломал руки, грозил, скрипел зубами, но ничего не мог поделать. Фронт стремительно приближался к Будапешту.

Вместе с Пфеффером-Вильденбрухом они подолгу просиживали над диспозицией войск. Но дело от этого не менялось. Тиски сжимались все туже и туже. Падением Эстергома завершилось окружение будапештской группировки немецко-венгерских войск.

У Салаши появилась одышка.

И командующий гарнизона метался, как больной. В сознании маячили Сталинград, Корсунь, Яссы и Кишинев. Сколько раз русские устраивали им злополучные Канны! Неужели и на этот раз его гарнизон снова в смертельной ловушке?

Накануне расстрела русских парламентеров Пфеффер-Вильденбрух снесся по телефону с командующим группой армий «Юг» генералом Велером. Не прошло еще и недели, как тот сменил здесь Фриснера. Видимо, Гансу Фриснеру Гитлер уже не доверял и отозвал его в свой резерв. Пусть решает новый командующий. Положение в самом деле тяжкое. Что касается самого Пфеффера-Вильденбруха, он готов сопротивляться до конца. Русский плен его не устраивает. Не устраивает он и Салаши.

Велер тогда взбеленился. Никаких переговоров, никакой капитуляции. Фюрер с каждого снимет голову, кто лишь заикнется об уступке русским. Голос Велера был накален, резок, сам он неистов в упрямстве стоять насмерть. Будапешт должен стать Гитлербургом нацистской Германии. Слышите, Пфеффер, Гитлербургом!

В его голосе появились особенно мрачные нотки. Это он приказал расстрелять русских парламентеров. Он хотел убить у войск всякую надежду на прекращение борьбы. Пусть все знают, за убитых парламентеров никому не будет пощады. А кому нет пощады, тот дерется с мужеством отчаяния. В этом соль! В век страха нельзя не устрашать. Что касается помощи, помощь будет. Ни Велер, ни фюрер не оставят Будапешта.

Пфеффер отчетливо понял, на какую карту поставил его начальник. Двести тысяч солдат и офицеров заплатят жизнью за этот приказ. Что ж, он солдат, и приказ будет выполнен. На месте Велера он решил бы точно так же!

После гибели парламентеров русские вознегодовали. Их атаки стали особенно яростными. Расчеты Велера не оправдались. Убийство парламентеров не подняло духа обреченных войск.

Велер трижды попытался спасти Будапешт, выручить окруженных.

Первый раз он восемью дивизиями ударил из района юго-восточнее Комарно. Ему даже удалось захватить Эстергом. Но войска Толбухина отбили натиск, а Малиновский нанес контрудар вдоль северного берега Дуная на Комарно.

Второй раз Велер решил пробиться в Будапешт из районов северо-западнее Секешфехервара через Замоль. К середине января провалилась и эта попытка.

Малиновский же в это время стремительно очищал Пешт. 18 января его войска пробились к Дунаю. Паника была ужасной. Немецко-салашистские войска, нилашисты-чиновники, часть запуганных жителей бежали в Буду. Единственный уцелевший мост Маргит был забит людьми и обозами. По нему двигался сплошной поток войск, жителей с узлами и тележками, трамваи и машины, переполненные женщинами и детьми.

Пфеффер и Салаши, поощряя один другого, разрешили команду на его взрыв, лишь бы русские не успели захватить мост. На глазах десятков тысяч людей мост был взорван, и люди вместе с его обломками рухнули в ледяные воды Дуная.

В тот же день Велер начал самый сильный удар, теперь уже из района юго-западнее Секешфехервара. Он бросил пять танковых дивизий, сосредоточив до 330 машин на узком участке фронта. Им удалось глубоко вклиниться в расположение советских войск и даже выйти к Дунаю северо-восточнее озера Балатон. Но к Будапешту они не пробились. Десять дней шли упорные бои. Затем войска Толбухина нанесли контрудар и отбросили немцев на те же позиции, с которых они начали наступление.

Велер мучительно искал выход из безнадежного положения. К нему на усиление шли дивизия за дивизией, двигалась отборная танковая армия фон Дитриха. Но и эти силы не могли остановить русских.

После неудачи выручить окруженных в Будапеште Велер махнул на них рукою. Пусть создают кулак и пробиваются сами. Резервов у него больше нет.

Но Салаши и Пфеффер-Вильденбрух знали, что резерва нет и у них. Теперь окруженные войска ничто не выручит. Тиски сжимаются неумолимо и безжалостно. Судьба уготовила им жестокое возмездие.



предыдущая глава | Свет всему свету | cледующая глава