9

Пол Дрейк небрежно развалился в кресле, стоявшем напротив стола Перри Мейсона. Он усмехался с удовлетворением человека, который знает, что хорошо выполнил доверенное ему задание.

– Ну, Перри, удалось! Удалось, хотя начинали мы почти с нуля, а зацепки были очень шаткие.

Мейсон заговорщицки взглянул на Деллу.

– Хорошая работа, Пол.

– Но как это пришло тебе в голову, Перри?

– Просто предчувствие, – коротко ответил на вопрос Мейсон.

– Для предчувствия у тебя был неплохой отпечаток большого пальца, – с иронией заметил Дрейк.

– Чистая случайность, – невозмутимо ответил Мейсон.

– Ладно. Если ты не хочешь чего-то говорить, то я могу спрашивать тебя до завтра без какого-либо результата, – пожал плечами Дрейк. – Я слышал, что Джефферсону предъявили обвинительный акт.

– Верно.

– Окружной прокурор утверждает, что в этом деле существуют определенные обстоятельства, которые говорят за ускорение начала процесса, потому что вещественные доказательства могу исчезнуть и...

– Хм, – уклончиво буркнул Мейсон.

– Ты хочешь протянуть время и постараться отсрочить процесс?

– А почему я должен этого хотеть?

– Ну... потому что защитнику обычно нужно что-то совершенно противоположное, чем прокурору.

– Это необычное дело, Пол.

– Мне тоже так кажется.

– Ты узнал что-нибудь об Ирвинге? – спросил Мейсон.

Дрейк вытащил из кармана блокнот.

– Полные имя и фамилия – Уолтер Стоктон Ирвинг. Работал около семи лет в парижском филиале «Южноафриканской Компании Добычи и Импорта Драгоценных Камней». Любит европейский континент. Ценит более свободные законы морали и более медленный образ жизни. Большой любитель конных состязаний.

– Черт возьми! Ты уверен?

– Да. Конечно, в Европе эти дела выглядят несколько иначе, чем у нас...

– Азартен?

– Ну, это немного крепковатое определение. Время от времени заскакивал в Монте-Карло и спускал в казино какую-нибудь сумму, но больше любит ходить с девицей, вцепившейся за его руку, помахивая палочкой и глядя сквозь лорнет... Наслаждается привилегиями «джентльмена». Это последнее слово, естественно, в кавычках.

– А знаешь, Пол, это меня очень интересует.

– Я тоже так подумал.

– А что он делает здесь?

– Просто ждет, пока здешний филиал будет готов к началу торговой деятельности. Свободное время проводит очень спокойно, но я уверен, что на его нынешнее состояние повлияло обвинение в убийстве, выдвинутое против Джефферсона. Однако, Ирвинг все же кое с кем встречался.

– С кем? – сразу же заинтересовался Мейсон.

– С одной французской девушкой, Марлин Шомон.

– Где она живет?

– В одном из этих маленьких домиков у Понс де Леон Драйв, номер восемьдесят два пятьдесят семь.

– Она живет одна?

– Нет, с братом. Она его опекунша.

– А что с ним?

– Вроде бы душевнобольной. Его освободили из больницы, чтобы сестра могла ухаживать за ним. И хотя она приняла все меры, чтобы оградить его от назойливого любопытства соседей, у одного из них возникли некоторые подозрения. Но пока это все.

– Он опасен?

– Кто? Брат? Нет, теперь он неопасен. Ты наверное слышал про операцию, которую называют лоботомией?

– Да, конечно. Еще до недавнего времени эта операция проводилась только в безнадежных случаях или на преступниках. Но, насколько мне известно, такого рода операции прекращены.

– После такой операции человек, кажется, существует как растение, правда?

– У врачей имеются разные мнения на этот счет. – Мейсон задумчиво нахмурился. – Но я уверен в том, что такие операции больше не практикуются.

– И все-таки у этого типа была именно такая операция. Он пережил ее, но остался умственно неполноценным. Кстати, возвращаясь к Марлин. Она знала Ирвинга еще в Париже. Кажется, эта малышка, когда освобождается от обязанностей сиделки и вскакивает в дорогие платья, выглядит очень даже...

– А сейчас?

– Сейчас она преданная сестра. Знаешь, Перри, что мне нравится у французов? Если у них нет никаких проблем, то они развлекаются напропалую, но уж если возьмутся за что-то, то выполняют свои обязанности старательно и...

– Когда она приехала в Штаты?

– Опираясь на то, что она говорила при покупках владельцам магазинов, то год назад. Нам еще не удалось этого проверить. Недавно, когда ей стало известно, что ее брат будет жить с ней, она перебралась в этот район. До этого времени снимала квартиру. Но многоквартирный дом не слишком подходящее место для душевнобольного. Марлин быстро это поняла и сняла бунгало.

– Она живет с братом одна?

– Да, служанка приходит на несколько часов каждый день.

– А Ирвинг часто туда заглядывает?

– Насколько мне известно, он был там два раза.

– Старался вытащить Марлин в город?

– Что он старался, это уже другой вопрос, – расхохотался Дрейк. Похоже, Марлин очень привязана к брату и при этом большая домоседка. Когда мой парень следил в первый раз за Ирвингом, он заметил Марлин, когда она открыла гостю дверь и нежно приветствовала его. Ирвинг оставался у нее около часа, а когда выходил, было похоже на то, что он старается убедить Марлин пойти с ним. Он остановился в дверях и что-то ей говорил, а она улыбалась, но все время отрицательно качала головой. Ирвинг ушел, продолжал Дрейк, – но вернулся в тот же самый вечер. Очевидно Марлин уговорила его, чтобы он присмотрел за ее братом, потому что она вышла и вернулась только через час или два.

– Поехала на машине?

– На автобусе.

– У нее нет машины?

– Очевидно нет.

– Куда она ездила?

– Черт возьми, Перри! Ты ведь не говорил мне, что хочешь, чтобы за ней следили. Может быть, мне послать туда кого-нибудь?

– Нет, – ответил Мейсон подумав. – Наверное нет, Пол. Но эта история меня очень интересует. Что случилось потом?

– По всей видимости, Ирвинг понял, что он напрасно пытается отвлечь Марлин от ее обязанностей. Или же проблемы Джефферсона действуют на него угнетающе. Если Ирвинга нет в офисе, то он сидит один в квартире.

– Адрес?

– Альта Лома Апартаментс.

– Ты узнал еще что-нибудь, Пол?

– Я слышал, что окружной прокурор вооружился, как на крупную дичь. Он так хочет добраться до тебя, что даже бегает кругами от нетерпения. Он сказал нескольким друзьям-журналистам, что ждал подобного дела несколько лет. Перри, все ли в порядке?

– Что ты имеешь в виду?

– У них нет ничего против тебя?

– Конечно нет.

– У тебя нет ничего на совести?

Мейсон молча покачал головой.

– Прокурор Бергер ведет себя так, как будто у него что-то есть за пазухой. Он похож на ребенка с новогодней игрушкой у елки и даже с целой тележкой таких игрушек.

– Я очень рад, что он так счастлив, – кисло усмехнулся Мейсон. Лучше расскажи мне о Мэй Джордан, Пол.

– Я не знаю ничего больше того, что уже сказал тебе по телефону. Она придет в шесть, как ты и хотел.

– Ты уверен в том, что у нее сейчас есть работа?

– Да.

– Какое она произвела на тебя впечатление?

– Симпатичная и образованная. Спокойный голос, приятная внешность. Кажется, что она всегда знает, что делает. Кроме того, она бесподобно печатает на машинке. А стенографию знает так, что было бы затруднительно найти кого-нибудь лучше.

– Она довольна своей работой?

– Наверное нет. Не знаю в чем там дело, но похоже на то, что она хочет как можно быстрее выбраться из окружения, в котором находится в настоящее время.

– Неудачная любовь?

– Возможно.

– Похоже на то, – медленно сказал Мейсон.

– Может быть, тебе удастся узнать что-то на эту тему сегодня вечером, Перри.

– О, хорошо, что ты мне напомнил. Когда она придет сегодня вечером, не называй ей моего имени. Не представляй никого. Просто скажи, что я тот человек, у которого она будет работать.

– А есть возможность того, что она узнает тебя? – спросил Дрейк с хитрым блеском в глазах.

– Мне кажется, что я ее никогда в жизни не видел, – сказал Мейсон, кинув мимолетный взгляд на Деллу.

– Это ничего не значит, – заметила она, – твои снимки часто появляются в прессе.

– Что ж, даже если Мэй меня и узнает, то ей это ничего не даст. Кроме вступительных вопросов, о работе я с ней разговаривать не собираюсь.

– Ты хочешь сказать, что она сразу же, как только войдет, может понять, что вся эта история с предлагаемой работой – большая липа?

– Хм, надеюсь, что не так сразу, – медленно сказал Мейсон. – Но она поймет это после первых же вопросов. Пока она будет говорить, я не буду перебивать ее.

– Это продлится недолго, – пожал плечами Дрейк. – Она отвечает на вопросы, но не дает информации по собственной инициативе.

– Хорошо, Пол. Встретимся без пяти шесть.

– Помни, – предупредил Дрейк, – что могут быть неприятности.

– Почему?

– Эта девушка желает найти работу, которая обеспечит ей длительные командировки. Она хочет убежать от прошлого. В ту минуту, когда она поймет, что нужна просто как свидетель, она откажется сотрудничать.

– Да? И что она сделает?

– Ох! Я думаю, что она способна на все.

– Это же здорово!

– Ты говоришь серьезно?

– Да. Я хотел бы знать, как она поступает, когда ее охватывает ярость. Не обманывайся относительно этой девушки, Пол. Она замешана в очень неприятное дело.

– Сбоку или глубоко?

– Полагаю, по самые уши.

Через минуту молчания Мейсон сменил тему:

– Ты уверен в том, что Марлин Шомон знала Уолтера Ирвинга в Париже?

– Все говорит за это. Она очень обрадовалась, увидев его. Когда она открывала ему двери, ей было достаточно одного взгляда и она уже висела у него на шее. Типичная француженка.

– А Ирвинг туда уже больше не приходил?

Дрейк отрицательно покачал головой.

– Как ты думаешь, что она сделала бы, если бы я зашел к ней побеседовать сегодня после полудня?

– Одно из двух: она или захочет разговаривать, или нет.

– Она скажет Ирвингу, что я посетил ее?

– Вполне возможно.

– Что ж. Испытаю счастье, Пол, и появлюсь с визитом у Марлин Шомон.

– Предлагаю тебе взять меня с собой, – Делла Стрит игриво улыбнулась, но голос звучал очень решительно.

– Как дуэнью или как секретаршу, старательно записывающую каждое слово?

– Я могу успешно справиться с обеими ролями.

– Это все вина французского темперамента, – захохотал Дрейк. – Наши девушки боятся его больше, чем черт святой воды! Конкуренция, мой дорогой, это знаешь...