14.8. Реформированный культ Митры
Нельзя ли взглянуть с точки зрения китайских стратагем, а именно Стратагемы № 14, на то явление, которое Анна-Сюзанна Ришке обозначает как «шахматный ход»? В воскресном выпуске «Новой цюрихской газеты» от 24/25 декабря 1983 г. Ришке пишет:
«Обычай отмечать смену года, видимо, очень древний. У римлян на период между 17 и 23 декабря приходился праздник Сатурна, бога посева, так называемые сатурналии. Это был самый большой праздник в году: прекращались все работы и дела, и на улицах царило праздничное, беззаботное оживление. Рабы наслаждались кратковременной свободой, дома были украшены свежими лавровыми ветвями. Люди ходили друг к другу в гости и дарили восковые свечи и глиняных куколок.
Еще задолго до Рождества Христова евреи праздновали восьмидневный Праздник огней, а у германцев принято было не только в середине лета, но и в зимнее солнцестояние устраивать большое празднество в честь возрождения Солнца и проносящихся в это время по небу дарующих плодородие богов: Вотана и Фрейи, Донара и Фрейра. Поклонение свету и плодородию как существенная составная часть дохристианских праздников середины зимы не было вытеснено из сознания людей и после введения христианства в качестве государственной религии императором Константином Великим (306–337 н. э.). Еще император Аврелиан (214–275 н. э.) в 274 г. основал официальный государственный культ бога Солнца и объявил день его рождения, 25 декабря, государственным праздником. Из Персии через Малую Азию, Грецию и Рим до Германии и Британии распространился культ арийского солнечного бога Митры. Многочисленные развалины его святилищ (митрей) еще сегодня демонстрируют, каким почетом пользовался этот бог, податель плодородия, мира и победы, у римских солдат.
Таким образом, весьма мудрым шахматным ходом было объявление бывшего дня Митры (25 декабря) днем рождения Иисуса Христа, предпринятое христианской церковью при папе Либерии (352–366) в 354 г.».
Действие «шахматного хода», подразумеваемое автором, было таково, что относящийся уже к прошлому, но все еще обладающий огромной силой воздействия «труп» — культ Митры — оказался одушевлен новой, христианской душой, благодаря чему старое продолжало жить, наполненное новым содержанием.