Освещение мостов

Я поднял голову и сквозь сосны увидел вечернюю звезду. Она сияла с неба красным призывным светом — такие у здешних звезд краски. Они всегда такого цвета.

На противоположном конце неба я увидел еще одну звезду, менее величественную, но не менее красивую, чем та, что появилась первой.

Я подошел к настоящему мосту и покинутому мосту. Они пересекают реку рядом друг с другом. В воде прыгала форель. Прыгала форель двадцати дюймов длиной. Я подумал, что это очень красивая рыба. И понял, что долго потом буду ее вспоминать.

Я увидел человека, идущего по дороге. Это был Старый Чак, он шел из Смертидеи зажигать фонари на настоящем мосту и на покинутом мосту. Он шел медленно, потому что он очень старый человек.

Некоторые говорят, что он слишком стар, чтобы освещать мосты, и что ему нужно сидеть в Смертидее и отдыхать. Но Старый Чак очень любит зажигать фонари и гасить их утром.

Старый Чак говорит, что у каждого человека должно быть дело, и что его дело — освещение мостов. Чарли с ним согласен. «Пусть Старый Чак освещает мосты, если ему так хочется. Меньше будет времени на проделки».

Это шутка, потому что Старому Чаку не меньше девяноста лет, раз уж речь зашла об отдыхе, и его проделки вместе с его десятилетиями остаются все дальше в прошлом.

Старый Чак плохо видит, поэтому он разглядел меня только когда оказался перед самым моим носом. Я специально его дожидался.

— Привет, Чак, — сказал я.

— Добрый вечер, — сказал он. — Вот, иду освещать мосты. Как вы поживаете? Вот, иду освещать мосты. Прекрасный вечер, не правда ли?

— Да, — сказал я, — отличный вечер.

Старый Чак подошел к покинутому мосту, достал из кармана комбинезона шестидюймовую спичку и зажег фонарь на том конце моста, который ближе к Смертидее. Покинутый мост стал таким во времена тигров.

Тогда на этом мосту поймали и убили двух тигров, и мост загорелся. Но огонь уничтожил не весь мост, а только часть.

Тела тигров упали в реку, и сейчас еще на дне можно разглядеть их кости, разбросанные среди камней или торчащие то тут то там из песка: мелкие кости, ребра и осколки черепов.

Рядом с костями в реке стоит скульптура. Это статуя человека, которого когда-то давно убили тигры. Никто не знает, кто он был такой.

Мост не стали ремонтировать, и с тех пор это покинутый мост. На обоих его концах есть фонари. Старый Чак зажигает их каждый вечер, хотя некоторые говорят, что он слишком для этого стар.

Настоящий мост целиком сделан из сосны. Это крытый мост, и там темно, как в ухе. Фонари на нем сделаны в форме лиц.

Одно лицо — симпатичного ребенка, другое — лицо форели. Старый Чак зажег эти фонари длинной спичкой, которую он достал из кармана комбинезона.

Фонари на покинутом мосту — тигры.

— Я провожу вас до Смертидеи, — сказал я.

— Нет-нет, — сказал Старый Чак. — Я слишком медленно хожу. Вы опоздаете к обеду.

— Но как же вы? — спросил я.

— Я уже ел. Полин дала мне поесть перед уходом.

— Что сегодня на обед? — спросил я.

— Не скажу, — старый Чак улыбнулся. — Полин велела не говорить, что сегодня на обед, если я встречу вас на дороге. Я обещал.

— Узнаю Полин, — сказал я.

— Я обещал.