2

Когда на экране телевизора появилось блинообразное невыразительное лицо репортерши, мужчина, сидящий в глубоком мягком кресле так, что сзади можно было видеть лишь его макушку, вытянул в сторону моноблока "Сони" руку с пультом и полностью отключил звук. Потом чуть приподнялся и, оглянувшись немного в сторону и назад, громко поинтересовался:

– Ну, Слава, и как тебе это?..

– Не знаю... – Сидящий во втором таком же кресле Зуб пожал широкими плечами. – Вроде бы нормально... И все в тему... Только вот я одного не пойму...

Тут "авторитет" примолк, о чем-то размышляя.

– Это чего же ты не поймешь? – поторопил своего собеседника первый мужчина. При этом он полностью выбрался из кресла, и теперь было видно, что это тот самый оратор, недавно красовавшийся в "ящике" на трибуне областной Думы. Проще говоря, все тот же Андрей Валерьевич Мезенцев.

– Ну-у... – Зуб не спешил делиться своими соображениями по поводу репортажа. Причиной тому была не врожденная деликатность, а приобретенная в процессе борьбы за существование осторожность. Зачем делать так, чтобы кто-то, пусть даже и доверенный деловой партнер, знал что-то лишнее о тебе, о твоих умственных возможностях?..

Эта заминка не укрылась от глаз Мезенцева.

– Хочешь, Слава, я тебе сам скажу, о чем ты подумал? – спросил спикер с ухмылкой.

"Авторитет" в ответ вновь пожал плечами.

– Ну, слушай!..

Андрей Валерьевич подошел к окну. Сейчас они находились в депутатском офисе Мезенцева, который располагался на тихой улочке неподалеку от центра города. Подняв жалюзи, какое-то время он смотрел в дождливую серость, плотным занавесом прикрывшую город.

– Ты думаешь – а зачем было закручивать всю эту пьесу? – тихим и невыразительным голосом начал Мезенцев. – Ты думаешь – почему бы не сделать проще?.. Деньги забрать и поделить?.. Так?

Зуб на это ничего не ответил, хотя спикер был совершенно прав – нечто похожее он как раз и думал.

– Узко мыслите, почтенный! – Сейчас Андрей Валерьевич вел себя так же, как незадолго до этого на трибуне. – Во всей этой комбинации деньги – не главное! Жители северных районов области всегда были наиболее политически активными! И сейчас нужно прорастить в них недовольство действующей администрацией!

– Зачем? – скривился Зуб. – Чтобы победить на выборах губернатора? Так какой смысл в этой победе, если со следующего года президент сам будет назначать глав администрации в субъекты Федерации? Назначит к нам какого-нибудь бывшего чекиста, как обычно, – и всего делов. Хорошо, если чемоданы собрать успеем...

– Ну-у, Вячеслав! – развел руками Мезенцев. – Удивительная недальновидность! Хотя... С одной стороны, что-то в твоих словах, конечно, есть... Но вот только весь наш Север замкнут на Москву. Так?

В ответ на этот вопрос Зуб промолчал. Впрочем, Мезенцева его мнение и не интересовало – сейчас шел процесс самолюбования. Спикер восхищался собой, своим умом и изворотливостью, своим умением планировать "подковерные" комбинации, которыми изобилует сегодняшняя политика.

– ...Так! Люди, причем люди оч-чень серьезные, имеют здесь неслабые деньги. Да, президент может назначить сюда кого-нибудь из своих бывших коллег. Но возникает вопрос – а нужен ли этот гэбульник серьезным предпринимателям? Нет! Он непредсказуем, он, возможно, будет отстаивать интересы самого кремлевского папы, но в пику интересам этих людей! Значит, нужен человек, от которого они не будут ждать каких-то сюрпризов, с которым могут договориться! Таким человеком мог бы стать нынешний губернатор. Поэтому сейчас необходимо его скомпрометировать, продемонстрировать электорату его несостоятельность как администратора! И срыв северного завоза вполне удобный повод для этого. Смотри, Слава, что получается: во-первых, растет недовольство северян. Им ведь не нужна какая-то там правда. Им нужно пожрать, выпить и чтобы в квартирах было светло и тепло! А все остальное им по барабану! Вспомни, как ловко использовал тот же Ельцин недовольство тупорылых шахтеров! Во-вторых, и это уже намного серьезнее, растет недовольство губернатором среди промышленников и в правительстве! Дополнительные "головняки", дополнительные бешеные расходы, упущенная прибыль...

– Но тебе-то это что дает, Валерьевич?.. – Зуб все же не сдержался, перебил своего... партнера?.. Патрона?.. "Авторитет" и сам бы толком не смог ответить на этот вопрос. Странные какие-то отношения установились между ним и Мезенцевым. Иногда Зуб ловил себя на мысли, что если он и не боится спикера в полной мере, то, безусловно, опасается его... Но они были нужны друг другу.

– Сейчас мне можно будет провернуть неплохую пиар-кампанию, поднять свой авторитет в глазах северян. На той же волне найти общий язык с влиятельными промышленниками, заручиться их поддержкой. И тогда следующие выборы, последние, я выиграю! Президент у нас, конечно, деловой и иногда непредсказуемый в решениях... Но при назначении нового главы областной администрации он не сможет не прислушаться как к мнению толпы, так и к мнению деловых кругов. Ему не нужна конфронтация ни с теми, ни с другими. Кроме того, те же промышленники за свой счет подмажут кого надо в администрации президента... И вот тогда... Тогда эта область станет моей! – Мезенцев покосился на "авторитета" и исправился: – Нашей, Слава, нашей! Вот так... А те деньги, что мы получили, – неплохой и приятный довесок к благам политическим. Ты сам знаешь – лишних денег не бывает...

– А люди? – поинтересовался Зуб. В принципе, его мало заботили проблемы жителей Севера области... Ему просто не понравился менторский, поучающий тон спикера. И этот вопрос он задал только для того, чтобы продемонстрировать наличие у него собственного мнения.

– Какие люди?! – Увлеченный собой, Мезенцев не сразу понял суть вопроса.

– Ну, те... что на "северах" живут... – уточнил Зуб.

– Люди, говоришь... – Мезенцев недобро прищурился. – А вот ты скажи мне, Слава, когда в девяностом году ты с битой в руках на свою первую золотую цепь зарабатывал, ты много о людях думал? Об их интересах? Когда это в тебе вдруг такое человеколюбие проснулось?

Наверное, Зуб нашел бы, что ответить спикеру на этот выпад. Не исключено, что они бы даже поссорились на некоторое время – бывало и такое... Но в этот момент дверь кабинета приоткрылась, и послышался тихий мужской голос:

– Можно, Андрей Валерьевич?

– А, Володя!.. – Мезенцев откровенно обрадовался. Но не самому вошедшему... Продолжать ссору с Зубом при человеке постороннем, которым являлся пресс-секретарь спикера Владимир Зарубин, было невозможно. Его появление давало Мезенцеву возможность отступить красиво, без урона для своего достоинства – именно сейчас ему особенно нужна была поддержка "авторитета". – Конечно, заходи! Что там у тебя?

– Интервью завизировать... – Зарубин, молодой человек субтильного сложения, лет под тридцать, неслышно приблизился к Мезенцеву и протянул ему несколько листков бумаги. Спикер углубился в чтение...

Вообще-то по официальной версии и пресс-секретарь, и референт, и даже охранник на входе в депутатский офис Мезенцева – все являлись волонтерами и за свой труд не получали ни копейки. Спикер всячески рекламировал собственное бескорыстие и бедность, даже, по нынешним временам, нищету. Ну нет у него денег! Спасибо, жена кормит, понимает... И люди верят ему и готовы пойти навстречу, помочь в нелегкой борьбе с врагами области...

Но, как это часто бывает, официальная версия была всего лишь ширмой. Все люди, работавшие на спикера, получали зарплату далеко не маленькую – Мезенцев нуждался в беспредельно преданных ему сотрудниках и платил им лично, из тех доходов, которые не значились ни в одной его декларации. Причем, в отличие от работников многих, если не всех, промышленных предприятий и государственных учреждений области, сотрудники Мезенцева получали свои деньги в полном объеме и вовремя.

Именно по этой причине молодой и перспективный выпускник журфака Красногорского университета Зарубин предпочел славному будущему известного газетчика обеспеченное настоящее при богатом дяде. Работал не за страх, а за совесть – знал, что при победе спикера на губернаторских выборах не будет забыт и теплое местечко в отделе СМИ областной администрации ему найдется.

– Ну что же... – Мезенцев пожевал губами. – По-моему, неплохо... А ты, Володя, как думаешь?..

– Мне кажется, все в порядке. Акценты расставлены верно, но без перегибов, без резкой и необоснованной критики в адрес действующего губернатора. Все в меру и со вкусом...

– Значит, так тому и быть! – Спикер размашисто расписался внизу последней страницы. – Где-то через недельку нужно будет организовать пресс-конференцию... Ну, по первым результатам депутатского расследования... Я кое-что набросал предварительно... Возьми у Леры, посмотри, подумай, как лучше...

Зарубин молча кивнул и, подхватив листки, быстро вышел за дверь.

– Ловко у тебя, Валерьевич, получается! – хмыкнул Зуб. – Расследования еще и не было, а предварительные результаты уже есть!

– Знаешь, Слава!.. – Мезенцев вспыхнул – в конце концов, что себе позволяет этот бандюган?! Забыл, кто он такой?!

– Минутку!.. – Зуб широким жестом остановил спикера – в кармане "авторитета" запиликал сотовый.

Спикер примолк, слушая разговор Славы с неизвестным ему абонентом и постепенно успокаиваясь. Сейчас не время ссориться по пустякам. Лучше потерпеть, промолчать. До поры до времени...

– Слушаю! – Зуб, разговаривая по телефону, исподлобья косился на Мезенцева. – Ну... Понял... Че?! Ты че, блин, с дуба еб...ся?! Ищи! В Караганде, блин!.. Где хочешь и как хочешь! Если этот хрен доберется до мусорни!.. Всем привет! Так что давай, Акимушка, делай!.. Я сейчас к тебе еще пацанов подошлю, прочешите весь район! Все, действуй!

Отключив сотовый, Зуб лихорадочно начал набирать другой номер.

– Что-то случилось? – поинтересовался Мезенцев.

– Этот, блин, мент!.. – Сейчас обычно уверенный в себе "авторитет" выглядел несколько растерянным. – Прикинь, свалил от Акима с пацанами! Ушел через соседний подъезд!..

– И где он сейчас? – Спикер даже побледнел немного. Все недавние распри были забыты.

– Не зна... – начал было отвечать Зуб, но в этот момент там, куда он звонил, сняли трубку. – Ахмед?! Бери всех пацанов, какие есть, и двигай к Акиму! Что делать – он знает! Куда?.. Сам ему позвони, он объяснит! Все, давай! Акиму и всем нашим скажи – за того кадра, живого или мертвого, "косарь" плачу! Гринами! Аким знает, объяснит! Все, давай!..

Зуб отключил телефон.

– Бляха, уроды! Хорошо хоть номер машины знали! А то бы свалил ментяра втихушку!

– А чего-нибудь из-под капота вырвать они что, не догадались? – насмешливо спросил Мезенцев.

Зуб в ответ только сокрушенно махнул рукой – дескать, кадры!.. Почему-то интеллектуалы не идут в бандиты, предпочитая другими способами зарабатывать на жизнь...

– Кстати, о птичках... – Мезенцев вернулся в кресло. – Что-нибудь новенькое есть?..

– По поводу?.. – непонимающе уставился на него Зуб.

– Ну, кто сдал этому менту, что мы собираемся на складе у Изи?.. Ты обещал пробить, кто из наших ссучился.

– Просто непруха... – отмахнулся "авторитет". – Нету суки...

– А запись? – недоверчиво покосился Мезенцев на Зуба.

– Этот мусорок раздобыл где-то какую-то модную систему видеонаблюдения и установил ее на складе. И ведь никому не сказал, сучара!

– Что за система? – насторожился спикер.

– Мои спецы смотрели. Говорят, включается автоматически, на движение. И работает сама по себе. Можно хоть месяц ее вообще не касаться, а потом прийти и всю информацию снять.

– Понятно... И где сейчас эта система?

– Где-где!.. В Красной... – отмахнулся Зуб. – Диск с записью, что передал... этот... сожгли! Тут все чики-пики! Сейчас не это главное! Сейчас надо мусора найти! У него должна быть копия записи!

– И про дочку его не забудь! – осторожно напомнил Мезенцев. – Она тоже может быть в курсе!

– Да никуда она не денется! Тем более с маленьким ребенком...

Мезенцев промолчал, лишь укоризненно покачал головой.

– Ну нету у меня сейчас лишних людей, Валерьевич! Нету! Ты сам это понимаешь! Сейчас главное – самого этого мусора найти! Иначе он нам такое устроит...