— п е р е л и в ч а т ы е к о л ь ц а — п е р е л и в ч а т ы е к о л ь ц а-п е р е л и в ч а т

Граф Томо спал превосходно, утром был свеж и румян. Растворив окно настежь, он залюбовался танцем пушинок, слетевшихся с окрестных деревьев.

Пушинки плавно передвигались в водухе, одни вверх, другие вниз, залетали в окно, и граф из-за них чувствовал себя как бы под водой или в невесомости.

Где-то пролетели яркие перливы свирели. В небе зазвучал гром. Пушинки всё влетали, заполняя воздух комнаты. Не верилось, что этим утром Томо предстоит либо проткнуть ножом очередного графа Осцилло, либо самому погибнуть от его руки.

…Место, действительно, выбрали тихое — кладбище.

— Начинайте.

Секунданты — вольный поэт Зер Ерепан и практик-мордолог Ким Ярпан протянули друг другу приготовленные заранее ножи, проверили их, измерив длину (от локтя до кончиков пальцев, не больше, не меньше) и попробовали на язык — не ядовиты ли острия.

Получив ножи, Томо и Осцилло медленно пошли вкруг невидимого шара, ловя каждый шаг и каждое движение друг друга. Секунданты отошли на безопасное расстояние. Бой начался.

И тут же закончился.

Граф Томо, вскрикнув от пореза на подбородке, увидел в центер живота Осцилло свой нож, погруженный по самую рукоять. Томо медленно вытащил его.

Граф Осцилло немедленно повалился на землю. «Я опять убил Осцилло… Мой род должен мною гордиться», — подумал граф Томо и достал из кармана платок, чтобы обтереть нож.

Секунданты, подбежав к телу, смотрели на остекленевшие глаза Осцилло.

Потом Зер Ерепан встрепенулся:

— Пойдем отсюда, как бы полицейские-невидимки не нагрянули.

— Бойцы невидимого фронта, — ухмыльнулся Ким Ярпан. — Неопознанные воняющие объекты…

— Да, если бы они догадались не лить на себя столько одеколона… — закивал Зер Ерепан.

— Причем дешевого…

— И одной фирмы…

— Может, у них один флакон на все полицейское управление, общий…

— И срок годности просрочен…

— А может, они конфисковали ящик одеколона у контрабандистов!

— Или это вовсе не одеколон.

— Я его убил, — прервал их Томо.

— Вот и молодец. Давай сюда ножичек!.. — ответил Зер Ерепан, отнимая у Томо оружие. Передав нож Киму Ярпану, Зер обнял графа Томо за плечи и сказал:

— Пошли, пошли…

Потом Томо подумал: «Я его убил». И других мыслей в тот день у него больше не было.