17
Через час после того, как Корин купил заправленный шприц, народный депутат вычислил место нахождения беглого и его дочери. Ему было известно, что Корин когда-то питал к Полине серьезное чувство. Об этом со смехом рассказывал Мелеху сам Андрей Владимирович. Но Корин наркотиков не потреблял. А если это так, рассуждал Мелех, то для кого же шприц, да еще срочно и за любые деньги?!
Мелех послал к квартире Корина разведчика, который полдня слушал, что происходит за дверью. Вечером к его дому подкатил джип, из которого вышли четверо быков…
Васильев из окна заметил их, схватил Полину в охапку и, предупредив Корина, выскочил на лестничную площадку. За ним едва поспевал сам хозяин квартиры, прижимая к груди ворох верхней одежды, снятой впопыхах с вешалки.
Они успели хлопнуть чердачной дверью прежде, чем быки вышли из лифта…
Стриженые молодцы перевернули Димину квартиру вверх дном, а потом подожгли ее. Огонь вырывался из окон квартиры, а во дворе среди зевак стояла четверка низколобых громил, ожидая, что хозяин вот-вот появится и они его схватят.
Корин не появился, и Васильев с дочерью пропали.
Недели две Мелех ждал визита бывшего компаньона. Но тот не напоминал о себе. И Мелех расслабился: а был ли мальчик? Действительно, возвратился ли в город Васильев? Может, он утонул в одном из лесных болот, куда его загнали милицейские ищейки? Но кто тогда убил сторожа?! Полина в состоянии наркотического опьянения! Прикончила и сбежала с Кориным из города!
Мелех с удовольствием обманывал себя…
Неожиданно пришло неприятное известие: судья, тот самый, который рассматривал дело Васильева, скоропостижно скончался. Взял и умер у себя на даче от сердечного приступа. И с чего бы ему умереть?! Все у мужика было хорошо: вторая жена вдвое моложе, вторая зарплата, которую платил ему Мелех… А тут на тебе – найден в неестественной позе на диване: вжавшимся в спинку и с перекошенным от страха ртом. Кто же его так напутал?
Без сомнения – беглый!
Мелех завибрировал, как муха на нитке. Страх поселился у Лени под ложечкой и теперь каждую ночь выползал оттуда липкой змеей…
Милиция денно и нощно прочесывала город, но никого, кроме вшивых бомжей, в камеры не привозила. Омон проводил рейды по злачным местам города и устраивал облавы на рынках, щедро надевая наручники и раздавая удары направо и налево.
Что и говорить, эти милицейские рейды, затеянные ради того, чтобы уберечь Мелеха от Васильева, больно били по народному депутату. Мелех нес убытки! ОМОНовцы хватали торговцев наркотиками, а оперативники требовали от прокурора ордера на аресты ближайших соратников народного депутата Леонида Мелеха.
Мелех терял деньги и тратил нервы, а Васильев как в воду канул. Мелех стал взвинченным, как беременная сука. Он по любому поводу мог ударить человека. Всегдашнее везение стало покидать избранника народа…
И тут грянул гром.
В сырую холодную яму скоропостижно опустили Лениного лучшего друга – толстого мента, возглавлявшего городское управление внутренних дел. Смерть полковника милиции потрясла народного депутата: его глаза по-крысиному забегали, губы страдальчески искривились и задрожали.
Нет-нет, этой кисло пахнущей свиньи в погонах Лене было не жалко. Ему стало жалко себя. Ведь убийца неторопливо и по-хозяйски подбирался именно к нему. Приговорив Мелеха к смерти, он хотел сначала измучить его ожиданием, измотать смертным страхом. И всемогущий народный депутат не мог ему помешать…
Десятки людей ежедневно рыскали по городу, встречаясь с бандитами, ворами и бомжами, в поисках Васильева. Но тот исчез, словно и не было его.
И все же Васильев был неподалеку. Леня это чувствовал и не мог взять себя в руки. Окруженный охранниками, он сидел в своей загородной резиденции и истерично кричал на соратников.
Деньги отошли для него на второй план. На первый план выступило дуло пистолета и зловещая усмешка убийцы, неожиданно появлявшегося из стенного шкафа в спальне… Этот кошмар терзал Мелеха каждую ночь. Охраняемый десятком вооруженных людей, он в любой момент ожидал тяжелого стука в дверь.
Соратники Мелеха были безучастны и втихаря ждали исхода дуэли хозяина с тенью…
От страха быть отравленным Мелех нанял «грибного» человека, вкушавшего вместе с народным депутатом за одним столом и при этом отвратительно рыгавшего. Мелех с радостью раздавил бы этого хама, если бы ему нашлась замена…
«Грибной» человек был бы перебором в мерах предосторожности, предпринятых Мелехом, если бы народный депутат уже не познал коварство врага, наказавшего его лучшего друга воистину иезуитским способом.