163
Разговор с Бродским напугал Смирницкого по-настоящему. Чиновник вдруг ощутил себя абсолютно беззащитным – для этого чертова киллера ведь абсолютно не имело значения, какой пост он занимает и какими деньгами ворочает...
Обычная вальяжность разом слетела с Андрея Петровича. Голова совершенно не соображала – обострившийся инстинкт самосохранения начисто заблокировал все отделы мозга. Он хотел жить. Просто жить – пусть не важным чиновником, а обычным работягой с зарплатой в три тысячи деревянных. Пусть даже в две...
Сто грамм коньяка не помогли – страх не проходил, работа не клеилась. И тогда Смирницкий сделал то, чего не делал ни разу в жизни, – сказался больным и поехал домой, в загородный дачный поселок. Уж там-то киллеру было к нему не подобраться...
По дороге Андрей Петрович сильно нервничал. Оказавшись дома, он сразу поднялся в свои апартаменты, защищенные пуленепробиваемыми стеклопакетами, и только здесь наконец почувствовал себя в безопасности.
Помыв руки, Смирницкий вдруг ощутил желудочные спазмы. Таким образом давал знать о себе уходящий страх. Поспешно расстегнув брюки, Андрей Петрович прошел к унитазу, а потом, пару минут спустя, пересел на биде...
Когда он уже заканчивал водные процедуры, в унитазе что-то булькнуло. Смирницкий удивленно повернул голову и услышал подозрительный шорох. В следующий миг из унитаза на крышку вдруг выпрыгнула крыса – мокрая и с кожаным ошейником на теле. У чиновника от удивления даже челюсть отвисла...
Крыса, не обращая внимания на Смирницкого, быстро отряхнулась и тут же потянулась зубами к холке. И только здесь Смирницкий рассмотрел, что к ошейнику прикреплен небольшой брелок. Но не простой, а с мигающим кроваво-красным глазком. Чиновник вдруг все понял и с воплем вскочил с биде.
В тот же миг в шикарном санузле прогремел взрыв...