Душеспасительные книжки

Пекут у нас теперь в излишке ^[3],

Но, несмотря на их число,

Не уменьшилось в людях зло:

Писанья эти ничему

Теперь не учат! В ночь и в тьму

Мир погружен, отвергнут богом,

Кишат глупцы по всем дорогам.

Жить дураками им не стыдно,

Но узнанными быть обидно

«Что делать?» – думал я. И вот

Решил создать дурацкий флот:

Галеры, шхуны, галиоты,

Баркасы, шлюпки, яхты, боты.

А так как нет таких флотилий,

Всех дураков чтоб захватили,

Собрал я также экипажи,

Фургоны, дроги, сани даже.

Глупцам нет счета в наши дни:

Как мухи, суетясь, они

На корабли спешат, летят —

Быть первыми и здесь хотят.

Их всех, которые тут есть,

Представить вам имею честь:

Вот вам один – мой текст ему

Не по душе, как я пойму.

А этот не прочтет ни слова,

Но на картинке, как живого,

Заметит среди прочих рож:

Себя и даже с кем он схож.

В моем зерцале дураков

Дурак узрит, что он таков,

И, приглядясь к себе, увидит,

Что из него мудрец не выйдет.

Что не дано, то не дано!

Не тщись быть мудрым, знай одно:

Признавший сам себя глупцом

Считаться вправе мудрецом,

А кто твердит, что он мудрец,

Тот именно и есть глупец.

Глупцам, конечно, кум-приятель —

И этой книги покупатель.

Вот дураков предлинный ряд!

Найти свое здесь каждый рад:

Кто мудрости рудник алмазный,

Кто вредной глупости соблазны.

Да, книжка стоящая! В ней

Узришь всей жизни ход ясней.

Как говорится – смех и горе:

Здесь дураки всех категорий!

Мудрец найдет здесь мыслей клад,

Глупец собратьям будет рад.

А коль дурак поднимет бучу,

Колпак я сразу нахлобучу.

Сам не признается никто:

По имени зовешь – и то

Иной как будто удивлен,

Прикинется, мол, он – не он.

Но люди умные, бесспорно,

Похвалят труд мой стихотворный

И заключат вполне правдиво,

Что автор судит справедливо.

Пусть дураки на эти строчки

Зловонной брани выльют бочки, —

Будь это горько им иль сладко,

Скажу я правду для порядка.

Изрек Теренций ^[4] ведь когда-то:

«За правду – ненависть нам плата».

Да, кто сует повсюду нос,

Бывает часто бит, как пес.

Стремиться надо, как известно,

Жить добродетельно и честно

И, чтобы быть всегда в чести,

Благоразумие блюсти.

Пусть мой небезупречен стих,

Но не щадил я сил своих,

Ночей не спал я напролет,

Дурацкий свой вербуя флот:

Кто нужен мне, сам не придет —

За картами и за вином

Проводит ночь и дрыхнет днем.

Обдумал я слова, манеры,

Поступки, подобрал примеры

И от усердия такого

Лишился сна, даю вам слово.

Мужчинам, женщинам пристало

Глядеть в дурацкое зерцало:

Оно в натуре, без личин

Представит женщин и мужчин.

Не меньше, чем глупцов, заметьте,

И дур встречается на свете.

Пусть прикрываются вуалью,

Я колпаки на них напялю

И потаскух не пощажу —

В костюм дурацкий наряжу!

Им любы шутовские моды —

Соблазн, беда мужской породы:

Игриво-остронос ботинок,

Едва прикрыт молочный рынок.

Упреки эти адресуя

Не дамам честным, попрошу я

Простить меня: о них ни слова

Я б не дерзнул сказать худого

Но многим, – их числа не счесть,

И часть ничтожная лишь есть

На «Корабле глупцов», – им молча

Хлебнуть моей придется желчи.

Итак, внимательней читай

Ты эту книгу и считай,

Что, коль не назван в ней пока,

Избавлен ты от колпака

Кто мнит, что он не мой герой,

Примкни покуда к умным в строй

И потерпи, будь малый скромный, —

Колпак получишь преогромный!