на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



Глава 14

Кормили в Кремле неплохо, но обедал Николай Иванович без удовольствия. Не радовало даже то, что сидя и без особого головокружения. Из утренней беседы стало ясно, что Сталин не отвяжется и давать советы по весьма скользким проблемам все равно придется. А делать этого очень не хотелось, ибо ответственность кошмарная. Понятно, что расстреливать его за серьезные косяки в этом деле никто не будет. Ибо нужен. Но наблюдать, как потом из-за этих косяков будут гибнуть миллионы… приятного мало. Плюс к тому, а что именно он может посоветовать? Информацию сообщил? Сообщил! Вот и использовали бы: анализировали, прикидывали, принимали решения. А лично у него нулевой опыт в политике подобного уровня. Да, понятно, что он знаком с кучей писанины, где по идее могут содержаться нужные фишки. Мемуары участников в духе: «Как бы я выиграл эту войну, если бы мне не мешали». Работы историков на тему: «Какой умный я и какие бездарные лопухи они все». А уж альтернативки по этой войне из фантастов не писал только ленивый. А толку? Рецепты-то у всех разные! И какие из них правильные, а какие приведут к полной катастрофе? В любом случае данный им совет будет личным его советом, а не советом некой сомнительной личности из туманного будущего. С тех-то взятки гладки. Посоветую, к примеру, Сталину нанести упреждающий удар по немцам. А он возьми этот совет, да и выполни…. Николай Иванович отставил тарелку доеденным супом и, напевая на мотив старого шлягера, подтянул к себе паровые котлеты.

Летят автострадные танки,

Шуршат по асфальту катки,

И грабят швейцарские банки

Мордатые политруки.

И мелом на стенах Рейхстага

Царапает главстаршина:

Нам нужен Париж и Гаага,

И Африка тоже нужна!

Николай Иванович попытался припомнить автора сих виршей, но не сумел. Зато прекрасно помнил про кого они.

В Ла-Манша глубинах угрюмых

Повсюду, куда не взгляни,

Ползут в водолазных костюмах

Агенты кровавой гэбни.

У этих заданье простое:

Им нужен писатель Резун,

И Африка (это святое),

И Марс, и Луна, и Нептун!

Лично за ним, Николаем Ивановичем, вышеупомянутой «гэбне» далеко «ползти» не придется. Он, если так можно выразиться, уже….

Так что ничего подобного он Сталину советовать не будет. И не из страха, а потому что сам не верит в успех авантюры с упреждающим ударом. А тогда что? Николай Иванович вздохнул и принялся за котлеты. Дело дошло до компота из сухофруктов, а по поводу завтрашнего разговора пока были только наметки и обрывки мыслей.

Единственное, что Николай Иванович решил точно, так это послать подальше собственные интеллигентские комплексы. В смысле дурную интеллигентскую привычку уклоняться от ответственности. Скажу то, что считаю правильным и полезным, а там гори все, синим пламенем. Отвечу, не переломлюсь!

После обеда снова заявился капитан госбезопасности Горелов, и продолжился разговор по поводу шпионских игрищ.

Николай Иванович честно и скрупулезно постарался припомнить все, что читал или слышал по этому поводу: про специальный полк (впоследствии дивизию) «Бранденбург», про батальон «Нахтигаль», про то, как эти деятели первое время резвились в наших тылах. Про поставленное на поток изготовление качественных фальшивых документов и фальшивых рублей. Про приемы и методы работы вражеской агентуры в тылах действующей армии и на коммуникациях, про разведшколы и их контингент. Про создание СМЕРШ, как важного инструмента борьбы со всеми этими безобразиями.

Заодно рассказал о деятельности нашей фронтовой разведки. О развертывании партизанского движения. О заброске с этой целью специально подготовленных групп, в том числе и для разведывательной деятельности. Про диверсии и «рельсовую войну» тоже не забыл. Капитан только успевал записывать с мрачным видом.

Минут через сорок Николай Иванович прервался, дабы перевести дух и смочить пересохшее горло. Его собеседник тоже отложил карандаш и, начав разминать уставшие пальцы, спросил, явно не для протокола. — Все-таки трудно поверить, что такое количество людей согласилось сотрудничать с фашистами. Я понимаю эмигранты, с ними все ясно, но эти то…. Они же наши люди, Советской Властью воспитывались. Как они могли? Ну ладно, считали себя обиженными, но это вовсе не повод предавать свою страну и народ. Как же так?

— Воспитание вещь хорошая, — заметил Николай Иванович, — но не на всех действует. Так что с теорией «Табула раса» классики явно погорячились. В смысле человек не «чистый лист», писать на него поверх генотипа приходится. Есть мнение, что генотип, по меньшей мере, наполовину определяет поведение человека. У вас тут двадцать лет от революции прошло, а у нас уже семьдесят лет Советская власть людей воспитывала…. А чем в итоге кончилось?

— Получается, что все зря? — Капитан с болью в глазах посмотрел на Николая Ивановича.

— Ну почему же сразу зря. Подавляющее большинство людей действительно можно воспитать…. Но всегда найдутся уроды, которые все испортят. Государство для того и существует, чтобы не дать им это сделать. Только сложная это задача, не всегда удается решить.

— Это противоречит теории марксизма.

— Действительно противоречит. Но если факты противоречат теории, надо править теорию. А факты говорят, что на часть людей ни воспитание, ни убеждение не действуют, или действуют слабо. На них как на животных действует только дрессировка… при помощи правоохранительных органов. А в особо тяжелых случаях эффективна только терапия посредством разового введения девяти граммов свинца внутрь.

Поэтому удивляться нечему. В стране сейчас масса людей, чьи антиобщественные устремления сдерживаются исключительно страхом наказания. Большая война снимет эти ограничения, и они проявят свою истинную сущность. И постараются рассчитаться с согражданами из «идейных» так сказать побуждений. Или просто пограбить и понасиловать всласть. Хотя и обычных трусов хватает, многие шли на сотрудничество, с немцами просто спасая свою жизнь. С пленными германцы не церемонились, выжить в плену было весьма проблематично.

Капитан вздохнул. — Не знаю, мне все это не нравится. Но давайте вернемся к делу.

— Давайте, — не стал спорить Николай Иванович. — Я тут еще один эпизод вспомнил. Если не байка, конечно. По поводу фальшивых документов. Якобы немцы малость промахнулись с их аутентичностью. Скрепки на них поставили из нержавеющей проволоки. А на оригинальных наших документах, например солдатских книжках проволока была обычная, легко ржавеющая.

— Красноармейских книжках, — поправил капитан.

— Да, красноармейских, — поправился Николай Иванович. — Так вот, наша проволока оставляла на бумаге легко различаемые следы ржавчины, а немецкая нет.

— Понятно, только что-то тут не вяжется. Насколько я знаю носить красноармейские книжки в зоне военных действий запрещено.

— Серьезно? Вы не путаете? — Николай Иванович пришел в сугубое недоумение. — А какие тогда удостоверения личности имеются на руках у бойцов на фронте?

— Да никаких, — пожал плечами капитан, — а зачем они им? Командиры своих людей знают. И с точки зрения секретности….

— Ну, вы даете! Срочно вводите! Желательно с фотографиями. Хрен с ней этой «секретностью». Как у вас контрразведка вообще работать будет, если вокруг слоняются толпы якобы военнослужащих безо всяких документов? Тем более в условиях полной неразберихи начала войны. Какое будет раздолье для вражеской агентуры. Теперь понятно, почему они так нагло и безнаказанно у нас резвились. Точно знаю, что книжки у бойцов были. Значит, пришлось их выдавать.

— Вышестоящие органы решат, — веско заметил капитан. — Так что с этими ржавеющими скрепками?

— Возможно, они и не в красноармейских книжках были. Их агенты вообще предпочитали удостоверения посолиднее, например сотрудников НКВД. Или книжки тоже были, но позднее. Хотя может это все же и байка, источник информации вспомнить не могу.

— Ясно, возможно и байка, но на всякий случай надо иметь в виду. Пойдем дальше, я не совсем понял насчет….

Разговор затянулся до самого ужина и порядком вымотал Николая Ивановича. Когда капитан, наконец, захлопнул свою папку, он даже облегченно вздохнул.

— На сегодня все? Я признаться подустал.

— Со мной все, но вы обещали подумать, что завтра будете говорить товарищу Сталину.

— Я помню: поем, немного передохну, соберусь с мыслями и все продумаю.

— Вот и хорошо. Я вас сегодня больше тревожить не буду, как и договорились. Но и вы меня не подведите. Дело серьезное.

Ночью Николай Иванович хорошо выспался. Давно так не удавалось из-за ожогов. Поэтому чувствовал себя бодренько. И настроение было хорошим. Появившийся сразу после завтрака капитан его не испортил. На вопрос готов ли он к разговору с товарищем Сталиным Николай Иванович ответил утвердительно.

— Это хорошо, — обрадовался капитан. — Тогда у нас еще есть пара часов. Можно поговорить. О чем ни будь попроще. Вот тут товарищи интересуются, как обстояли дела с минным оружием. Какие типы мин оказались удачными у нас, какие использовал противник? Насколько все это оказалось эффективным? Насколько я понял, больше всего товарищей интересуют масштабы применения данного оружия. Важно знать, к чему именно готовить нашу промышленность.

— Речь идет об армейских минах, или морские мины тоже интересуют? — Уточнил вопрос Николай Иванович.

— О флотских делах мы позднее поговорим, пока не составлен соответствующий «вопросник».

— Понятно. Что тут можно сказать. Мины в эту войну применялись, применялись в огромных количествах, применялись очень эффективно.

Масштабы применения мин были настолько велики, что вообще не стоит загружать промышленность и транспорт этим делом. В реалиях войны на воюющие фронты поставлялась только взрывчатка, взрыватели, кое какая металлическая фурнитура. Сами же мины изготавливались в прифронтовых мастерских, в деревянных корпусах, по нескольким рекомендованным конструкциям. Схемы были упрощенные, но вполне эффективные.

— Дерево же быстро гниет. Это не надежно.

— Достаточно надежно, а иначе металла не напасешься. Его на войну много надо было. Тут взрывчатки бы хватило, она вечно находилась в дефиците. Часто приходилось использовать всякие эрзацы. Взрывателей тоже не хватало, их долго совершенствовали в направлении технологичности и уменьшения расхода дефицитных материалов. Слышал, что в качестве корпусов для них наладились использовать стреляные гильзы от трехлинейки.

— Неужели все так плохо?

— Почему плохо? Нормально! Это экономика большой войны на истощение. Немцы тоже изощрялись, как могли. В начале собирались исключительно наступать, мин заготовили немного, только для прикрытия флангов. Зато все честь по чести, солидно, в металлических корпусах. Но когда война затянулась, когда обороняться пришлось…. Из чего их только не делали.

— То есть тоже деревянные?

— И деревянные, и из всех прочих подручных материалов. Даже стеклянные мины делали. Надо же было загрузить чем-то полезным стекольные заводы.

Да, обратите особое внимание на противотанковые мины. Мощность тех, что стоят у нас на вооружении совершенно недостаточная. Я уже говорил, что у немцев прекрасные ремонтные службы. Их танки надо подрывать надежно, с концами, чтобы только в переплавку. Закладывать солидные фугасы.

— Вы сами говорили, что взрывчатки не хватало. Где ее столько взять?

— Так не надо использовать в чистом виде дефицитный тротил. Можно закладывать всякие смесевые суррогаты. А что объем больше, так это не снаряды, не особо мешает.

А еще можно использовать разную взрывоопасную гадость, которая завалялась в наших арсеналах со времен царя гороха. Тот же мелинит, например. Или старые снаряды, которые уже никуда не приспособить. И избавимся и польза.

— Да, пока не забыл, прожектеров предлагающих использовать против танков собак с минами на загривке — следует гнать в шею. Собачек жалко, а затея мало того, что пустая, да еще и опасная для своих. Уж не знаю, как там этих собак тренировали, но когда начинается реальная пальба, то собака не к танку бежит, а в противоположную сторону, то есть к своим окопам. И норовит куда ни будь там забиться, а при этом шестовой взрыватель частенько срабатывает. В общем, насколько я помню, ни одного танка подбить, таким образом, не удалось, а вот своих….

Похожая история с управляемыми по проводам противотанковыми танкетками. В смысле, возни много, а толку — кот наплакал. Сама идея дистанционного управления, кстати, неплохая. Но делать надо не танкетки, а ПТУРСы — противотанковые управляемые реактивные снаряды. Вполне эффективное оружие против бронетехники, и гораздо дешевле танкетки.

— А эти… ПТУРСы тоже по проводам управляются?

— Да, первые модели управлялись по проводам. Катушка с проводом находится на ракете, во время полета постепенно разматывается. Оператор с пульта наводит ракету на цель. Только не рекомендую пока за ПТУРСы браться, лучше сначала все силы к освоению обычных противотанковых гранатометов приложить. А с ПТУРСами придется повозиться, решить несколько непростых технологических проблем. Насколько я помню, больше всего у нас мучались как раз с самим проводом. Для изготовления его изоляции пришлось разработать и запустить в производство специальный вид синтетического волокна.

— А не «первые модели» как управлялись?

— На современных моделях стоит оптический канал управления. Но с ним еще сложнее.

— Понятно, а что у немцев с минами?

— Ну, вы уже поняли, что и немцы большую часть мин изготавливали из подручных материалов. Из оригинальных заводских образцов можно отметить мину-лягушку. Не помню, как она у них официально называлась. Это противопехотная мина. Срабатывает, когда наступивший на нее боец убирает с мины ногу. После чего на небольшую высоту выбрасывается шрапнельный заряд. Гадость, может сразу многих покалечить.

Заводские противотанковые у них были без особых изысков — обычные металлические «тарелки». Еще применялись кумулятивные противоднищевые мины с шестовыми датчиками, но не слишком широко. С взрывчаткой они тоже крутились, как могли, чем только не начиняли.

— Ясно, — капитан заглянул в свои записи, видимо за следующим вопросом. — А какие перспективы у минного оружия в будущем? Что-то принципиально новое появилось?

— Появилось, как не появиться. Противобортовые кумулятивные мины, работающие на принципе «ударного ядра», противопехотные мины направленного поражения. Схемы я могу нарисовать, но в скором будущем применить такие «игрушки» не удастся. Для их эффективного применения нужны принципиально новые датчики, со сложной оптикой и электроникой. А для них пока просто нет элементной базы. Еще системы дистанционного минирования: авиационные, артиллерийские, инженерные. Но там тоже конь не валялся, да и дорого выходит.

— Но схемы все-таки нарисуйте.

— Нет проблем, только давайте я к столу подсяду. Лежа рисовать неудобно. — Николай Иванович встал, устроился за столом, и начал рисовать. Много времени это не заняло.

— Такая мина может проломить броню танка с дистанции до 30–40 метров. Вот только как ее врывать? В штатном варианте используется комбинация сейсмического и оптического датчиков. Сейсмический датчик фиксирует колебания почвы от приближающейся бронетехники и отдает команду на включение оптического датчика. Когда цель попадает в его поле зрения — срабатывает взрыватель. Но таких датчиков пока нет, и неизвестно когда будут.

— Можно отдать команду на подрыв по проводу, — заметил капитан.

— Возле каждой мины по бойцу сажать? Раз уж танк борт подставил, так проще и дешевле из гранатомета пульнуть.

— Посмотрим, посмотрим, — проворчал Капитан и задал следующий вопрос.

— А как с обратной задачей, то есть с разминированием?

— Как получится, панацеи тут нет. На линии фронта все больше обычными щупами пользовались. В более спокойной обстановке для обезвреживания минных полей с успехом собак применяли. Вот тут они себя показали, если правильно натаскать. Чутье у собак хорошее, взрывчатку чуют неплохо.

— А миноискатели?

— Делали, применяли, но по деревянным корпусам они работают не очень.

Обязательно нужны навесные танковые тралы, желательно побольше. Приспособление не такое сложное, но вполне эффективно может проделать проход в минном поле. Вроде они у вас на вооружении уже должны быть. По крайней мере, катковые. Но надо совершенствовать. В сыпучих и мягких грунтах хороши ножевые тралы, которые не подрывают мины, а отбрасывают в стороны вместе с грунтом.

Еще можно проделывать проходы в минных полях с помощью удлиненных подрывных зарядов. Заряд в виде длинной колбаски забрасывается на минное поле ракетой. Пусковую установку желательно смонтировать на бронированном шасси.

Капитан посмотрел на часы. — У нас осталось мало времени. Можете что-то еще добавить?

— Ну, было несколько эпизодов удачного применения радио-взрывателей. В смысле, минировались здания при отходе, а потом по радио с большого расстояния давался сигнал на подрыв. Наши партизаны и диверсанты тоже много работали с взрывчаткой. Магнитные мины с временным замедлением цепляли к вагонам с боеприпасами и железнодорожным цистернам. Оформленные под куски угля мины, закидывали в тендеры паровозов. Рвали рельсы, мосты и прочее. Надо бы позаботиться об их арсенале. Малость поэкспериментировать, и составить толковые рекомендации и методички по этому делу. Пригодится. И вообще бойцов саперному делу учить надо, хотя бы азы давать.

— Ясно, тогда вы передохните, соберитесь с мыслями. Через полчаса к вам должен прийти товарищ Сталин.


Глава 13 | Игра на выживание | Глава 15