Была бы голова на месте

Но черт Лысый и не думал их отпускать. Он сидел на елке и размышлял: что бы еще придумать? Но ничего придумать не мог. И просто закричал:

— У-ух!

Воронок от этого крика прыгнул в сторону, сани перевернулись, и все трое вылетели в снег.

Воронок стоял по брюхо в сугробе, с губ его капала пена, он был в поту.

Зойка, барахтаясь в снегу, первая вылезла на дорогу, за ней — Нюшка. А Родька все лежал.

— Ты чего разлегся? — крикнула Зойка.

Родька не шевелился.

— Умер, — прошептала Нюшка.

— Сама ты умерла! — рассердилась Зойка. И поползла к Родьке, потому что снег был глубокий, можно только ползти.

Родька лежал и стонал.

— Чего ушиб? — испуганно спросила Зойка. — Голову?

— Голова цела. Ногу.

Ну, была бы голова цела. Но без ноги тоже плохо.

— Которая нога? — спросила она.

— Вторая, — сказал Родька. Все-таки Зойка дура. Хотя и хорошая.

Он пошевелился. Его пронзила острая боль.

— Правая, — прошептал он.

— Переломил, — удрученно сказала Зойка. — Или вывихнул. А может, жилу растянул.

Бабушка Дуся тебе поправит.

— Еще бы добраться до бабушки, — сказал Родька.

— Нюшка, иди сюда, будем Родьку тащить! — крикнула Зойка.

Нюшка приползла.

— Как мы его тащить будем? — деловито спросила она.

— Не надо меня тащить, — мужественно сказал Родька. — Я сам до дороги доползу. А вы идите домой, зовите Топало. Он поможет.

— Ты один будешь на дороге лежать? — спросила Зойка.

— Скоро уже стемнеет, — заметила Нюшка. — Мы целый день ездим. Наверное, нас потеряли.

— Вот именно. Поэтому идите и зовите Топало.

— Если мы на лошади не доехали, то и пешком не дойдем, — поразмыслив сказала Зойка.

— Не дойдем, — согласилась с ней Нюшка. — Черт нас опять начнет водить.

— Никакого черта нет, мы просто заблудились, — сказал Родька.

Тут черт Лысый опять как захохотал на весь лес! Опять как снег посыпался с елок!

Воронок, было, испуганно дернулся, но из сугроба выбраться не смог.

Зойка с Нюшкой смотрели друг на друга. Тут слов не надо: ясно, что проделки черта.

Родьке тоже было не по себе, но он старался быть мужественным и даже героическим. Несмотря на то, что в ноге была сильная боль, он пополз к дороге.

Зойка с Нюшкой пытались поставить перевернутые сани на полозья. Но ничего сделать не смогли.

— Воронок уже инеем покрылся, — сказала Нюшка, поглаживая лошадь. — Дед Никифор знаешь как ругаться будет. Застудим…

Зойка вытащила из саней тулуп и набросила его на Воронка. Он благодарно посмотрел на Зойку.

В запасе у них оставался еще один тулуп. Может придется здесь заночевать. Хватит им на троих и одного. Надо прижаться друг к другу. Но до ночи еще далеко. Они с Нюшкой могут прыгать и согреваться, а Родьке каково? Лежит на дороге, не движется. Она еле-еле вытащила из-под саней второй тулуп, нагребла сена.

— Ложись, — сказала она Родьке. — А то закоченеешь.

Родька завернулся в тулуп и лег на сено.

Черт Лысый посмехался, глядя на них.